ЭНЦИКЛОПЕДИЯ 51 страница

Одна из центральных проблем Ф.ж. - проблема творчества. Ее решение в рамках Ф.ж. внутренне противоречиво не только из-за резкого противопоставления рациональных и интуитивных форм познания. Подчеркивая значение индивидуального творчества, личной самореализации человека, она в то же время погружает его в поток безличного становления, представляя тем самым творчество как процесс и результат биологической адаптации.

Важное значение в Ф.ж. имела также проблема времени как сути творчества, развития, становления. Время в его органическом понимании противопоставлено как механистическому, «кинематографическому» (Бергсон) времени науки, так и пространству (Шпенглер, Бергсон). С этим обостренным чувством времени связана тема истории, исторического творчества. Антиномия философии и науки выступает в Ф.ж. как противоположность «описательной» и «объяснительной» психологии (Дильтей). На первом плане здесь - методология историко-гуманитарного знания («наук о духе»). Близкие к постановке этих проблем в неокантианстве, Дильтей и Зиммель, однако, выдвигают иные методологические принципы, существенно расширяя рамки гносеологизма неокантианцев. Развивая антитезу «наук о природе» и «наук о духе», Дильтей видит опору в психологии, но не в «объяснительной», экспериментальной, действующей рациональными методами и использующей понятие причинности, а в «описательной» психологии, способной постичь «основную душевную связь» с помощью переживания, непосредственного проникновения в суть явлений. «Описательная» психология выступает здесь методологией философского знания, теоретической основой «наук о духе».

В концепции Шпенглера способом исторического познания является интуиция, вчувствование, также дающие непосредственное знание исторических событий. Такой подход при его абсолютизации неизбежно обусловливает субъективизм в исследовании истории, хотя и содержит в себе целый ряд реальных проблем методологии истории. Сама история предстает в Ф.ж. как ряд замкнутых культурных систем (Дильтей), уникальных и неповторимых «культурных организмов» (Шпенглер), проходящих в своем развитии процесс, подобный биологическому циклу живого организма от рождения до гибели. Так, по Шпенглеру, каждая культура, вырастая из развертывания соответствующей души (прафеномена), в процессе развития сменяется цивилизацией, где движение замещается покоем, творчество - бесплодием, органические взаимосвязи вырождаются в чисто механические и т.п. Исторический процесс подчиняется «судьбе», в отличие от природы, в которой господствует закон причинности (Шпенглер, Зиммель). Тем самым история выводится из-под власти объективных закономерностей, действующих лишь в мире природы. Историческое развитие культурных организмов приобретает, согласно Ф.ж., циклический характер. Понимание культур как абсолютно своеобразных и непостижимых друг для друга оборачивается релятивизмом, отрицанием единого исторического процесса развития человечества. Традиция описания представителями Ф.ж. особенностей социальных организмов, социальных процессов (напр., представления о «цивилизации» у Шпенглера, «закрытом обществе» у Бергсона) легла в основу более поздних концепций «массового общества».

Влияние Ф.ж. было наиболее сильным в первой четверти XX в. Затем на смену ей пришли во многом опирающиеся на ее принципы, но существенно преобразовавшие их персонализм, экзистенциализм и другие течения.

И. И. Блауберг

Риккерт Г. Философия жизни. Пг., 1922; Кутлунин А.Г. Немецкая философия жизни. Критические очерки. Иркутск, 1986; O.-F. Bollnow. Die Lebensphilosophie. В., Göttingen, 1958.

ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ. Предметом этой области философии является историческое измерение человеческого бытия и возможность его осознания и познания. Термин ввел в философию Вольтер (так называлась одна из его работ). В Ф.и. осмыслению подвергается определенный аспект или сегмент исторической жизни людей или всемирная история как нечто целое. Особую сферу Ф.и. образует философский анализ границ, возможностей, форм и методов исторического познания.

Из такого понимания следует принятое в XX в. разделение Ф.и. на две разновидности. Первая осуществляет философскую тематизацию, исследование и осмысление исторического процесса как определенной бытийной сферы, как одного из главных контекстов существования человека. Такую Ф.и., наиболее ярко воплощенную в классических образцах (Дж. Вико, Гердер, Гегель, Маркс и др.) и имевшую явное преобладание в истории существования этой философской дисциплины, принято называть онтологической, материальной, или субстанциальной Ф.и. (в рус. философском языке еще - историософией). Второй тип Ф.и., связанный с осмыслением природы исторического познания, соответственно обозначается как критическая, рефлективная, аналитическая Ф.и. (последнее название распространено в англоязычной литературе по Ф.и., где большинство работ по эпистемологии и методологии исторического познания написано представителями аналитической философии). Развитие этой философской дисциплины в XX в. характеризуется тем, что доля субстанциальной Ф.и. в ней неуклонно сокращается, а число работ критико-аналитического типа растет.

Субстанциальная Ф.и. стремится к решению нескольких основных задач. Прежде всего к уяснению природы исторического и к установлению главных причин и факторов движения истории. Указание таких структурных моментов позволяет, с одной стороны, представить историю как особую сферу, наделенную своей бытийной спецификой, а с другой - показать ее структурированность, упорядоченность и, соответственно, представить ее как нечто понятное или рациональное. Решение этой задачи сопряжено, как правило, с утверждением господства в истории всеобщностей того или иного рода. Постижение таких всеобщностей, как законы истории в целом или же законы ее отдельных этапов, как фундаментальные факторы (природные, биологические или другие), обусловливающие социогенез и социальную динамику, понимается как постижение существенного, т.е. главного и определяющего содержание и ритм истории. Конститутивным признаком такого понимания задач Ф.и. является установка на сущностно-онтологическое постижение исторической жизни, на метафизику истории. Это всегда концептуализация ее первоистоков, фундаментальных структур, последних или высших движущих сил.

Другая задача этого типа Ф.и. продиктована стремлением осуществить процессуальное членение исторической жизни. Расчленение истории на эпохи, этапы, стадии и другие относительно замкнутые в содержательном отношении сегменты позволяет изобразить ее как упорядоченный процесс, каждый этап которого обусловлен в значительной мере предыдущими и, в свою очередь, детерминирует будущие стадии истории. С этим связана также задача выявления некоей общей формы или «фигуры» протекания истории. Констатация того, что история движется по восходящей линии, по кругу или спирали, призвана дать решение проблемы отношения между всеобщим содержанием истории и ее конкретными и многообразными проявлениями. Такая констатация позволяет также выявить характер отношения между прошлым, настоящим и будущим.

Завершающей задачей субстанциальной Ф.и. можно считать попытки выявить «смысл истории», ее «назначение». Такое прочтение истории обычно ограничивается двумя крайними позициями. Первая заключается в полагании объективного всеобъемлющего исторического смысла. Историческая жизнь индивида есть пребывание или деятельность в охватывающей его смысловой сфере. Смысл истории усматривается в реализации определенных принципов, идей, сущностей или ценностей. Такие объективно существующие всеобщности конституируют историческую жизнь человечества в организованное, упорядоченное целое, прозрачное для философской рефлексии. Сама эта рефлексия, прозревая и утверждая смысл исторической жизни, служит либо целям более адекватного и полного понимания божественного замысла относительно человека и его истории, либо целям просвещенного освобождения человечества, полной реализации «сущности человека», воплощению неисчерпаемых творческих возможностей человечества и т.п. Как правило, подобная всеобщность является и определенным антропологическим тезисом, призванным выразить предназначение человека. Вторая позиция противоположна первой. Она связана с утверждением того, что исторический смысл инновационно порождается, постоянно созидается субъектами исторической жизни; историческая деятельность субъектов различных формаций не имеет заданного, предопределенного характера и в своем смыслопродуцирующем аспекте является во многом недетерминированной и открытой; исторический смысл просто совпадает с историческим существованием.

Хотя уже после Гегеля интерес к онтологической Ф.и. стал спадать и приоритет в построении «больших историософий» перешел к представителям новой науки - социологии, первая треть XX в. отмечена появлением новых субстанциальных построений, причем философско-исторические учения Шпенглера и Тойнби вызвали очень большой резонанс. Однако эта популярность была обусловлена не только оригинальностью их конструкций, но и тем, что они были созвучны атмосфере глубокого социального и культурного кризиса, охватившего Европу после первой мировой войны. В целом же время подобных Ф.и. ушло, и в последующем по существу не было попыток создать единую концептуальную картину всемирной истории. Субстанциальная Ф.и. свелась в настоящее время в основном к изучению и интерпретации своей собственной традиции. Философско-историческая мысль осознала всю проблематичность оперирования сущностями, которые традиционно полагались в качестве крупномасштабных субъектов истории, воспринимавшихся также и как носители исторического смысла («дух народа», «нация», «государство» и т.п.). Общим стало и представление о невозможности универсального телеологического детерминизма. Поэтому стала сомнительной тематизация какого-либо будущего или тем более окончательного исторического состояния, которое необходимо должно наступить и способно поэтому объяснить прошлое и настоящее через их движение к этому состоянию. Некоторые функции субстанциальной Ф.и., в первую очередь те, что были традиционно связаны с установлением некоего общего «диагноза эпохи», перешли к другим сферам знания, прежде всего к теоретической социологии. Эту ситуацию можно рассматривать как известное завершение процесса перехода функций Ф.и. к социальным и гуманитарным наукам, который начался еще в XIX в., когда эти науки стали обретать статус самостоятельных академических дисциплин. С этого же времени начала формироваться и завоевывать признание Ф.и. второго типа. В «критике исторического разума» Дильтея, в исследованиях по логике исторического познания Виндельбанда и Риккерта, в дискуссиях по проблемам историзма, в анализах природы исторического познания Кроче, Коллингвуда и др. была заложена и развита традиция критической Ф.и. В 1940-50-е годы к исследованию природы исторического знания подключился целый ряд философов, в том числе воспитанных в аналитической традиции (Гемпель, М. Мандельбаум, Берлин, А. Данто, Дрей, М. Уайт и др.). В современной западной философии, особенно в англоязычном философском мире, спекулятивные Ф.и. уже не вызывают интереса, и под Ф.и. обычно понимается ее критическая или аналитическая форма. В этой Ф.и. сложился в качестве основного следующий круг проблем. В чем состоит специфика исторического знания, каковы его связи с донаучным историческим сознанием, со смежными социальными и гуманитарными науками? Каково соотношение понимания и объяснения в истории? Применяют ли историки общие с другими науками схемы объяснения, или же есть специфические формы исторического объяснения? Существуют ли законы в исторической науке? Или же история в своих объяснениях заимствует законы из других наук - из психологии, социологии, экономики и т.п.? Каково значение ценностных суждений в историческом познании и как наличие таких суждений соотносится с объективностью исторического знания? Существует ли теоретический уровень исторического знания, или историческая наука ограничивается только описаниями фактов и событий? Как строится историческое описание (нарратив)? Можно ли считать, что нарратив заключает в себе определенную логику понимания и объяснения? Как соотносится исторический детерминизм со свободой воли, рациональностью и другими феноменами человеческой природы? Уже по этим вопросам можно судить, что для критической Ф.и. характерен рефлексивный уровень анализа: ее предметом являются процедуры и формы исторического знания, их соотношение с другими типами знания, с философией сознания и действия.

Ю.Л. Кимелев

Философия истории. Антология. М., 1994; Риккерт Г. Философия истории. СПб., 1908; Философия и методология истории. М., 1977; Лооне Э.Н. Современная философия истории. Таллин, 1980; Барг М.А. Эпохи и идеи: становление историзма. М., 1987; Коллингвуд Р.Д. Идея истории. Автобиография. М., 1980; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991; R. Aron. La philosophic critique de l'histoire. P., 1964; E.H. Carr. What is History. L., 1986; W. Dray. Philosophy of History. Englewood Cliffs, 1993.

ФИЛОСОФИЯ КУЛЬТУРЫ - (1) Философское направление в европейской, преимущественно немецкой, философии первой трети XX в; (2) в качестве Ф.к. иногда обозначают всякую рефлексию, направленную на культуру как специфический феномен. Такое словоупотребление, однако, вызывает ряд серьезных возражений: во-первых, оно нехарактерно для франц. и англо-американской интеллектуальных традиций; во франкоязычном научном сообществе термин «культура» закреплен за хозяйственно-бытовой сферой (агрикультура, культура потребления и т.д.); для содержаний, относимых нами к «культуре», здесь применяется термин «civilisation»; поэтому выражение «Philosophie de la culture» для франкоговорящей мысли абсолютно бессмысленно; в британском и американском научном лексиконе понятие culture имеет скорее дескриптивный и эмпирический, чем нормативный и «спекулятивный» характер (как то имеет место в немецком словоупотреблении) - здесь, в частности невозможно характерное для немецкой традиции разграничение между «культурой» и «цивилизацией». Во-вторых, при столь расширительном толковании Ф.к. к ней придется отнести и мыслителей, своим трудом поставивших под сомнение саму возможность последней - например, Фуко. «Философом культуры» окажется практически любой мыслитель, эксплицитно не принадлежащий философии науки. Так, в некоторых современных немецкоязычных хрестоматиях в разряд представителей Ф.к. попадают такие авторы как Беньямин и Леви-Строс, Бронислав Малиновский и Клиффорд Гирц.

Ф.к. как относительно самостоятельное философское течение сложилась в начале столетия, сам же термин Kulturphilosophie возник в конце XIX в. в рамках неокантианства баденской школы. В условиях экспансии точных наук философии, согласно неокантианскому диагнозу, не осталось иной области, кроме методологии научного познания. Но поскольку в ходе методологического анализа сферы науки выясняется фундаментальное различие «наук о природе» и «наук о культуре», роль философии, по сути, сводится к прояснению и обоснованию последних, ей не остается иного удела, как стать «Ф.к.». Ф.к., по мысли Виндельбанда, и есть философия. Согласно Риккерту, философия, в отличие от других форм знания, занята не познанием сущего, но познанием должного - смысла и ценности; но сфера реализации последних есть сфера культуры; философия опять-таки есть не что иное как Ф.к. Не случайно основанный в 1910 немецко-русский журнал «Логос», среди авторов которого - Риккерт, Вебер, Зиммель, Гуссерль, Эмиль Ласк, Кроче, Эйкен, имел подзаголовком «международный журнал по философии культуры» (несколько выпусков журнала вышло также по-итальянски и по-литовски).

Отождествлению Ф.к. с философией как таковой способствовала ситуация, сложившаяся по окончании первой мировой войны. В этот период потоком устремляются сочинения, посвященные «кризису культуры» и ее «трагедии». Ф.к., понятая как «критика культуры», превращается в устойчивую интеллектуальную моду. Однако неокантианство баденской школы не было единственным источником широкого распространения Ф.к. в 20-ЗО-е годы. Можно выделить три основных плана, в которых Ф.к. существовала как специфический феномен той эпохи:

а) методологический: Ф.к. как методология «наук о культуре» в отличие от «наук о природе»; Ф.к. такого рода развивалась не только в рамках «философии ценностей» баденского неокантианства, но и в философии жизни (Дильтей), и в новой онтологии (Н. Гартман, Ханс Фрейер);

б) социально-критический: Ф.к. как критика современной европейской цивилизации (Зиммель, Шпенглер, Федор Степун, Ортега-и-Гассет, Бергсон, Швейцер, Эрнст Роберт Курциус);

в) теоретико-систематический: попытка построения универсальной теории культуры (Кассирер, Н. Гартман, Кронер, Хёйзинга, Шпенглep, Тойнби, Ротхакер).

Пожалуй, последними «философами культуры» в строгом смысле слова могут быть названы Эрнст Кассирер и Эрих Ротхакер. Такая характеристика не противоречит и их самопониманию, тогда как отнесение к Ф.к., например, концепции культуры Арнольда Гелена не обходится без натяжек.

Ученик Дильтея, Ротхакер строит теорию культуры на антропологическом фундаменте. Если сфера культуры в неокантианской интерпретации представала как завершенное в себе целое, как неподвижная система ценностей (в рамках которой выделялись четыре основных типа, связанных с истиной, добром, красотой и святостью, откуда вытекало расчленение знания о культуре на науку, этику, эстетику и теологию), то Ротхакер, вслед за Дильтеем, исходит из понимания культуры как результата лежащей за пределами науки практики жизни. Ф.к. не в праве диктовать частным наукам о культуре некий единый метод. Он всякий раз определяется предметом, а именно, конкретной «системой культуры», каковых Ротхакер насчитывает пять: язык, хозяйство, искусство, религия, а также сфера государства и права. Философская наука о культуре есть вместе с тем философская наука о человеке; она получает поэтому название «культурная антропология». Ротхакер, между прочим, - автор данного термина в немецкоязычном пространстве (см.: Е. Rothacker. Probleme der Kulturanthropologie, 1942). В отличие от эмпирически ориентированной англо-американской cultural anthropology, по содержанию совпадающей с этнографией, культурная антропология Рот-хакера носит теоретико-систематический и историко-систематический характер. Она представляет собой, во-первых, рефлексию на методологический плюрализм частных культурологических дисциплин, а во-вторых, средство выработки обобщающей точки зрения, позволяющей осмыслить взаимно противоположные направления человеческой деятельности как некоторое единство.

Вышедший из марбургской школы неокантианства Кассирер обращается к традиционной «культурфилософской» проблематике не только в своем компендиуме «Философия символических форм» (1923-29), но и в более поздних работах (см.: Zur Logik der Kulturwissenschaften, 1942). Он понимает специфически человеческую активность как способность преобразовывать пассивный «мир впечатлений» в активный «мир духовных выражений». Это преобразование возможно благодаря присущей человеку «символической способности», или «символической силе». Символ есть промежуточное звено, опосредование между «чувственностью» и «духом». Человеческая деятельность реализуется в символических формах, каковыми являются язык, миф, религия, наука и искусство. Медиум, в котором осуществляются символы, есть культура (а также языковые сообщества и «формы жизни»), а медиум, в котором культура переживается и сознается, есть история.

В. С. Малахов

Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 1994; Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1. Новосибирск, 1993; Бергсон А. Два источника морали и религии. М., 1994; Зиммель Г. Философия культуры // Избр. соч. в 2-х т., T.1 M., 1996; Н. Freyer. Theorie des objektiven Geistes, 1933; R. Kroner. Die Selbstverwirklichung des Geistes, Prolegomena zur Kulturphilosophie, 1928; C.H. Cooley. Human Nature and Social Order. N.Y., 1964; G.H. Mead. Mind, Self and Society. Chicago, 1934; T.S. Eliot. Notes towards the Definition of Culture. L., 1949; C. Geertz. The Interpretation of Cultures. N.Y., 1973; H. Schnädelbach (Hg.). Kulturphilosophie. Leipzig, 1995.

ФИЛОСОФИЯ НАУКИ - философская дисциплина, исследующая характеристики научно-познавательной деятельности; а также часть философских учений, разрабатываемая в той мере, в какой они так или иначе обращаются к феномену науки. В качестве особой дисциплины Ф.н. оформилась ко второй половине XX в., но как особое философское направление сложилась столетием раньше и была ориентирована на анализ прежде всего когнитивных (эпистемологических) характеристик науки. Следует различать, с одной стороны, философские течения и школы, представляющие Ф.н. как особое философское направление и являющиеся ее различными версиями, или этапами, - позитивизм, неопозитивизм, неорационализм, критический рационализм и т.п. и, с другой стороны, Ф.н. в рамках таких философских учений, как феноменология, экзистенциализм, неотомизм. В первом случае проблематика Ф.н. практически исчерпывает содержание философских концепций, во втором - рассуждения о науке встроены в более общие философские контексты. Иногда это обстоятельство позволяет выработать весьма оригинальные представления о тех или иных аспектах научно-познавательной деятельности. Однако в целом тематика Ф.н., ее концептуальный аппарат и стержневые проблемы определяются прежде всего в рамках Ф.н. как особого направления и лишь таким образом становятся объектом философского интереса со стороны самых различных школ и течений.

Как особое направление Ф.н. впервые была представлена в трудах У. Уэвелла, Дж.С. Милля, О. Конта, Г. Спенсера, Дж. Гершеля. В их работах достаточно отчетливо была выражена нормативно-критическая задача - привести научно-познавательную деятельность в соответствие с некоторым методологическим идеалом. Выдвижение такой задачи на передний план было связано с институциональной профессионализацией научной деятельности, становлением ее дисциплинарной структуры в XIX в. На этом этапе ее эволюции в центре внимания оказалась по преимуществу проблематика, связанная с исследованием психологических и индуктивно-логических процедур эмпирического познания. Содержание второго этапа в развитии Ф.н. (первые два десятилетия XX в.) определялось в основном осмыслением революционных процессов, происходивших в основаниях науки на рубеже веков (Мах,Планк, Пуанкаре, Дюэм, Кассирер, Эйнштейн и др.). Здесь главной сферой анализа стали содержательные основоположения науки. Следующий период (20-40-е годы), который можно определить как аналитический, определялся программой анализа языка науки, заложенной классическим неопозитивизмом (Венский кружок и Берлинская группа - Шлик, Карнап, Нейрат, Рейхенбах и др.). Свою задачу неопозитивистская Ф.н. видела в том, чтобы прояснить логическими методами отношение между эмпирическим и теоретическим уровнями знания, устранить из языка науки «псевдонаучные» утверждения и способствовать созданию унифицированной науки. В рамках позднего неопозитивизма (40-50-е годы) важна имманентная критика догм эмпиризма, тщательное изучение логики научного объяснения, исследование вопроса редукции теорий и построение реалистических моделей структуры научных теорий (Куайн, Гемпель, Нагель, У. Селларс и др.). К этому же этапу Ф.н. может быть отнесена и концепция логики научного исследования Поппера. Постпозитивистский этап в развитии Ф.н. связан с обращением к исторической динамике знания и резко возросшим интересом к социокультурным детерминантам познания. (Полани, Тулмин, Н. Хэнсон, Кун, Лакатос, Агасси, Фейерабенд и др.).

Многообразие подходов в рамках современной Ф.н. делает возможной их типологизацию, лишь прибегая к комплексным оценкам. Так, нормативистская ориентация в Ф.н. может быть представлена в двух вариантах. Первый, логицистский вариант предполагает перестройку научного мышления в соответствии с теми или иными логическими стандартами и критериями (логический эмпиризм). Второй, историцистский вариант строится на анализе истории науки как системы нормативно значимых выводов из нее (Холтон). Предпринимаются попытки логико-методологической экспликации историческо-научного материала (семантическая модель научной теории Суппеса, Ф. Саппе, Бунге, фальсификационистские модели и методология исследователь ких программ Лакатоса, структуралистская концепция научных теорий Дж. Снида и Штегмюллера). Дескриптивистские тенденции получили развитие в вариантах Ф.н., максимально приближенных к исследованию тех или иных эпизодов истории науки (case studies).

В ходе эволюции Ф.н. сложилось несколько типичных представлений о природе и функциях Ф.н. Основные из них таковы: Ф.н. является формулировкой общей картины мира, которая совместима с важнейшими научными теориями и основана на них; Ф.н. есть выявление предпосылок научного мышления и тех оснований, которые определяют выбор ученым тех или иных проблем (подход, близкий к социологии науки); Ф.н. есть анализ и прояснение понятий и теорий науки (неопозитивизм); Ф.н. есть метанаучная методология, определяющая, чем научное мышление отличается от иных способов познания, какими методами должны пользоваться ученые в исследовании природы, каковы необходимые условия корректности научного объяснения и каков когнитивный статус научных законов и принципов, как развивается научное знание.

Стержневая проблематика Ф.н. также существенно менялась в процессе ее эволюции. В начале века в центре внимания Ф.н. находились (1) идея единства научного знания и связанная с ней задача построения целостной научной картины мира, анализ понятий детерминизма, причинности, соотношения динамических и статистических закономерностей, проблемы пространства и времени и т.п.; (2) структурные характеристики научного исследования - соотношение анализа и синтеза, индукции и дедукции, логики и интуиции, открытия и обоснования, теории и фактов. С 20-х годов в центр внимания вышла проблема демаркации - разделение науки и метафизики, математики и естествознания, социогуманитарного и естественнонаучного знания. Большую значимость приобретают проблемы эмпирического обоснования науки, вопрос о том, можно ли построить всю науку на фундаменте чисто эмпирического знания; значение теоретических терминов - анализ их сводимости к эмпирическим, их инструментального и онтологического смысла. Изучаются также процедуры верификации, дедуктивно-номологического объяснения, подтверждения, фальсификации.

Начиная с 60-х годов на передний план выходят новые проблемы. В рамках критики и отказа от фундаментализма, предполагающего принципиальную возможность редукции всей совокупности различных видов знания к неким далее неразложимым и достоверным элементам опыта, вводятся понятия: парадигма, научно-исследовательская программа, идеал естественного порядка, неявное знание, тематический контекст, предназначенные для принципиально иного типа решения проблемы оснований научного познания. Возрождается интерес к метафизической стороне науки. От проблем структуры научного знания анализ смещается к проблемам его роста, оспариваются кумулятивистские модели развития науки. Для объяснения природы научных революций вводится понятие несоизмеримости (см.: Несоизмеримости теорий тезис). Приобретает новое содержание понятие научной рациональности, на базе которого в Ф.н. формулируются критерии научности, методологические нормы научного исследования, критерии выбора и приемлемости теорий, осуществляются рациональные реконструкции развития знания. Возникает тенденция к историзации Ф.н., в связи с чем соотношение Ф.н. и истории науки выдвигается в число центральных проблем. Расширение предметного поля Ф.н. приводит к анализу мировоззренческих и социальных проблем науки: встает вопрос о соотношении науки и иных форм рациональности, о социальной детерминации научного знания.

На рубеже 70-80-х годов, когда основные постпозитивистские концепции Ф.н. были уже разработаны и обсуждены, наметился сдвиг проблематики Ф.н. в двух направлениях. Во-первых, представители этой дисциплины стали более внимательны к эпистемологическим основаниям выдвигаемых ими моделей, что привело к оживлению дискуссий о реализме и инструментализме, к более детальному обсуждению проблемы концептуальных каркасов и т.п. Но более заметный сдвиг связан с распространением наработанных в Ф.н. (в основном на материале естественных наук) концепций на анализ социальных и гуманитарных наук. В дополнение к достаточно традиционному философско-методологическому анализу исторической науки (как антиподу «наук о природе») стали активно развиваться методология экономической науки, философско-методологический анализ психологии, социологии, социальной антропологии и других наук о человеке.

И. Т. Касавин, Б. И. Пружинил

Структура и развитие науки. М., 1978; В поисках теории развития науки (Очерки западноевропейских и американских концепций XX века). М, 1982; Критика современных немарксистских концепций философии науки. М., 1987; B.C. Степан. Философская антропология и философия науки. М., 1992; Современная философия науки. Хрестоматия. М., 1996; Философия и методология науки. М., 1996.

ФИЛОСОФИЯ РЕЛИГИИ. В широком смысле - присутствующие во многих философских учениях суждения о природе и функциях религии, об отношении Бога и человека. Ф.р. в узком смысле слова - эксплицированное автономное философское рассуждение о божестве и религии, особый тип философствования. Ф.р. в узком смысле предстает либо как специальный раздел крупных философских систем, либо как обособившаяся философская дисциплина.

Дата добавления: 2015-08-10