Модели голосования

Итак, граждане голосуют, руководствуясь скорее общепринятыми мнениями, долгом, идейными уста­новками, чем тщательным (экономическим) сопостав­лением и взвешиванием различных вариантов решения проблем. Общая картина складывается в нескольких моделях голосования. Американский политолог Дж. Сар-тори выделяет две основные: проблемное голосование и модель идентификации.

Проблемное голосование включает следующую це­почку: проблемное предпочтение — проблемное вос­приятие — голос в пользу кандидата или партии, стоящих ближе всего к проблеме. К проблемному голосованию более предрасположен слабо детерминированный, «колеб­лющийся электорат» с «плавающими голосами», не имею­щий стойких партийных привязанностей.

Модель «партийного голосования» — устойчивые идейно-политические ориентации, мотивирующие вы­бор избирателя. Последовательность здесь следующая:

1) отношение и причисление себя к левому/правому, прогрессивному/консервативному и т. д. спектру;

2) со­ответствующие партийные представления; 3) голос в поль­зу партии, с которой избиратель себя идентифицирует.

Очевидно, что применение этих моделей зависит от типа избирательной системы. Пропорциональное пред­ставительство и многомандатные округа стимулируют партийно-идеологические различия, соответствующие голосованию. Система простого большинства скорее будет стимулировать непартийный выбор избирателя. Однако роль избирательных правил не нужно преувеличивать. Существенным фактором является, как уже отмечалось, тип политической культуры.

Например, в Великобрита­нии, несмотря на одномандатные мажоритарные окру­га, ощущается сильная партийная принадлежность кандидатов. Э. Лейкман и Д. Ламберт подчеркивают: если англичанин и задумывается над личными достоинства­ми кандидата, то это не существенно влияет на его вы­бор — лучше посредственность из рядов правильной партии, чем выдающаяся личность «неправильной».

Последние исследования политологов и социологов и ряде стран засвидетельствовали ослабление у избира­телей чувства идентификации с какой-либо партией. Так, в новом исследовании «Трансформация американ­ских выборщиков», проведенном под руководством из­вестного американского политолога С. Вербы, указывается на снижение таких традиционных переменных поведе­ния избирателей, как статусная поляризация, классовое сознание и партийная приверженность, мобилизацион­ные способности партий, а также на возрастание пар­тийно-индифферентного менталитета избирателей. Ха­рактерный пример — президентские выборы во Франции и 1995 г., в ходе которых, как было отмечено многими экспертами, наблюдалось значительное снижение идей­но-партийных моделей голосования и возрастающее влияние электоральных техник теледемократии.

Американские политологи М. Хантингтон и Дж. Нель­сон в книге «Нелегкий выбор: политическое участие в раз­вивающихся странах» (1976 г.) рассматривают два варианта участия в выборах — автономное и мобилизованное.

Автономное участие — это независимый выбор субъ­ектом политической цели и путей следования к ней. Такое участие доминирует в современном западном обществе. Мобилизованное участие, напротив, — это участие по принуждению, когда избиратель сам по себе не стал бы голосовать, но принуждается к этому — или прямой зависимостью от другого лица, или подкупом и страхом, или в силу патерналистской привязанности, — то есть внеполитическими по своей сути стимулами. Мобилизованное участие характерно для «еще по преиму­ществу традиционно-ориентированных групп населения в развивающихся странах» (С. Хантингтон, Дж. Нель­сон), а также для части избирателей в посткоммунисти­ческих странах. Автономное и мобилизованное участие не разграничены четко. Они образуют спектр, и линия, отделяющая на спектре мобилизованное участие от ав­тономного, не может не быть произвольной.

Тактические модели голосования, связанные с дейст­виями избирательных процедур. Модель оперативного голосования (tactical voting) возникает при мажоритар­ных выборах. Поскольку здесь действует принцип «победитель получает все», поведение избирателя часто определяется стратегией избежания «пустой потери го­лоса». Под оперативным голосованием понимается ситуация, когда избиратель голосует не за предпочитае­мую партию и кандидата, а за любых других, пытаясь уменьшить шансы на победу нежелательных для него кандидатов. Типичная ситуация оперативного голосова­ния сложилась в ходе российских президентских выбо­ров в 1996 г. Например, многие сторонники Явлинского и «третьих кандидатов» размышляли так: «Хотя мне нравится Явлинский, буду голосовать за Ельцина, так как шансы на победу у последнего выше, и только он сможет предотвратить победу коммунистов».

Оперативное голосование называют еще опосредо­ванным голосованием, в отличие от непосредственного голосования. При непосредственном голосовании ин­дивид голосует не столько с целью повлиять на результаты выборов, сколько с целью послать сигнал или со­общение своей или другой партии.

Ретроспективное голосование, наблюдаемое, как правило, на всеобщих президентских выборах, возникает в случаях, когда голосование есть функция ретроспективных эффектов (оценок) деятельности правящей админист­рации и переизбирающегося на второй срок президента. Красноречивый пример применения ретроспективной тактики в постсоветских условиях — выборы россий­ского президента в 1996 году. Предвыборная тактика противников тогдашней российской власти во многом заключалась в «производстве» негативных ретроспектив­ных оценок правления Ельцина. В свою очередь, предвыборная кампания Ельцина была построена на «даль­них» негативных ретроспективных эффектах, связанных с «коммунистическим прошлым». Авторы модели рет­роспективного голосования американские политологи Шенкс и Миллер вводят также переменную «статус-кво» (см. схему 2). Избиратели, которые больше удовле­творены проводимой политикой, склонны голосовать за переизбирающееся должностное лицо.

Схема 2. Многофакторная модель голосования Шенкса—Миллера

Модель показывает схематическое приближение в изучении голосования, расставляя переменные в ряд во временном порядке: переменные, расположенные дальше от голосования (по времени), расположены на схеме левее, а переменные, находящиеся ближе по вре­мени к голосованию, — правее. Причинная цепочка начинается с постоянных персональных характеристик (пол, возраст) и заканчивается выбором (голосованием).

Между ними находятся влияющие факторы. Модель Шенкса—Миллера призвана показать некоторые прин­ципиальные установки многоуровневых расчетов голо­сования, причем фактор партийно-идеологической идентификации занимает здесь не первое место.

В модели П. Снидермана, Дж. Гласера и Р. Гриффита указанные факторы находятся в ином соотношении: роль партийной идентификации мы видим в начале причинной последовательности и имидж кандидата — в конце (см. схему 3). Вводится новый фактор — оценка деятельно­сти правящего ныне выборного лица [Information and Democratic Process. — University of Illinois: Press-Chicago. — 1990. - P. 121].

Схема 3. Многофакторная модель голосования Снццермана—Гласера—Гриффита

Электорально-парламентские системы и учреждения — управляющая структура современного демократиче­ского процесса. Для функционирования демократиче­ских институтов важным является создание оптималь­ной избирательной системы, нахождение балансов справедливости и эффективности, политического пред­ставительства и управляемости. Поэтому выбор в пользу той или иной электоральной системы — дело чрезвы­чайно ответственное. Возможно, что вопрос — кто бу­дет править и заседать в парламенте — менее важен, чем сам избирательный процесс. Даже от деталей элек­торальных механизмов может зависеть — выживет ли сама демократия.

Дата добавления: 2015-07-25