|
Читайте также: |
Своими путями. Русские демократические традиции
перевело бы Россию на рельсы мирной демократической эволюции. Но стало встречаться и другое мнение: бомбы убийц остановили политику уступок темным подпольным силам, уберегли страну от скорой смуты и распада, по- дарили время на проведение модер- низации конца ХIХ — начала ХХ в. — модернизации, без которой Россия не выдержала бы испытаний столетия ми- ровых войн и революций. Мы никогда не узнаем, какое из этих мнений верно.
Конституционные проекты15 не перестали появляться и при Алексан- дре III — например, смелый проект со- зыва Земских соборов. Его автор Н.П. Игнатьев, министр внутренних дел (как за двадцать лет до него Валуев), увидел в соборах возможность прямого обще- ния царя с народом и средство борьбы как с бюрократией, так и с революцией. Идею Земского собора Игнатьеву под- сказал Иван Аксаков. Затея имела шанс на успех, поскольку царь был душевно близок к славянофилам, в чем не остав- ляют сомнений ни его художественные вкусы, ни многие из его политических взглядов.
В апреле 1882 г. министр подал царю соответствующую записку и проект ма- нифеста. Более половины участников Собора Игнатьев предполагал избрать от крестьян. Решив убить двух зайцев разом, Игнатьев предложил «создать кабинет на западный образец, состав- ленный из единомышленных, то есть
15 Все конституционные проекты в исто- рии России здесь перечислить невозможно, это отдельная задача. В первой статье цикла у нас уже шла речь о «конституции Михаила Салтыкова», принятой 401 год назад, когда, по словам А.Л. Янова, «конституцией еще и не пахло ни во Франции, ни тем более в Германии» (Янов А.Л. Европейское будущее России. М., 2009). Этот же автор напоминает,
покорных, министров со всесильным премьером во главе».
Кто-то из противников замысла ор- ганизовал утечку, М.Н. Катков в «Мо- сковских ведомостях» приписал идею Собора народовольцам. Игнатьев зате- ял печатную кампанию в защиту своей идеи и стал искать сторонников среди министров. Такая самодеятельность царю не понравилась, Игнатьев был от- правлен в отставку, идея Земских собо- ров оказалась похороненной.
Конституционная идея прорастала в русском обществе не в последнюю оче- редь благодаря «либеральным бюро- кратам» — неформальной группиров- ке в чиновничестве, возникшей в конце 1830-х гг. Современники называли их также «прогрессистами» и «интелли- гентной административной партией». Эстафета этой партии передавалась до начала 1890-х. Наиболее яркие ее представители (из числа занимавших высокие посты): Л.А. Перовский, П.Д. Киселев, братья Д.А. и Н.А. Милюти- ны, А.В. Головнин, А.П. Заблоцкий- Десятовский, Д.Н. Набоков, М.Х. Рей- терн, В.А. Черкасский, С.С. Ланской, А.А. Абаза, В.А. Татаринов, Н.Х. Бунге, Д.Н. Замятнин. На идейное формирова- ние этих людей повлияли личные кон- такты с общественными деятелями и пи- сателями, в разное время состоявшими на государственной службе, — такими как В.И. Даль, М.Е. Салтыков-Щедрин (был вице-губернатором рязанским, а позже — тверским; подавал записку об устройстве градских и земских поли- ций, проникнутую идеей децентрализа- ции), П.П. Семенов-Тян-Шанский, К.Д. Кавелин, Ю.Ф. Самарин16.
Наличие в верхних этажах вла- сти сторонников либерально- конституционного развития порожда- ло странные комбинации. Всего один пример. В 1881–1883 гг. в Женеве вы-
что «между 19 января и 25 февраля 1730 в мо-
сковском обществе ходило тринадцать кон- ституционных проектов» (Там же). Я кос-
16 Полунов А.Ю. «Либеральные бюрокра-
ты» // Отечественная история. История Рос-
нулся только тех проектов, которые имели какой-то шанс воплотиться в жизнь.
сии с древнейших времен до 1917 года. Энци- клопедия. Том третий. М., 2000.
Александр Горянин
| ходила русская газета «Вольное сло- | На пути к Думе | |
| во» либерально-конституционного на- | К исходу XIX в. ощущением того, что | |
| правления, объявившая себя органом | самодержавие себя изжило, проник- | |
| общества «Земский союз». Программа | лось почти все сознательное общество | |
| Земского союза провозглашала сво- | России, это начал понимать и царь. Де- | |
| ей целью «достижение политической | сятки людей, не знавших о существова- | |
| свободы народов России на основе | нии друг друга, сочиняли свои вариан- | |
| самоуправления». Газета тайно вво- | ты конституции. Символично, что один | |
| зилась в Россию и на какое-то время | из первых проектов, достигших самого | |
| превратилась в главный зарубежный | верха, проект под названием «Основ- | |
| орган русских конституционалистов. | ной государственный закон Российской | |
| Газета помещала также проекты госу- | империи» (написан, видимо, в 1903 г., | |
| дарственных преобразований земско- | поступил в Кабинет министров в янва- | |
| славянофильского направления, высту- | ре 1904 г.), подготовили представители | |
| пления радикальной части эмиграции, | земств. Разработчики, скорее всего, не | |
| статьи о рабочем движении в Европе. | знали, что в верхах российской власти | |
| Позже стало известно, что газета со- | в это время уже обсуждалось несколь- | |
| держалась на средства «Священной | ко «законодательных предположений» | |
| дружины» — тайной организации, соз- | o государственных преобразовани- | |
| данной для охраны монархии от тер- | ях, причем каждое предусматривало | |
| рористов и других колебателей трона | какую-то форму народного предста- | |
| (включая либеральных). Организация | вительства парламентского типа. Царь | |
| была защищена двойной конспираци- | недолго колебался между идеями Зем- | |
| ей — не только от революционеров, но | ского собора и «Государевой» Думы. | |
| и от полиции. В руководство «Священ- | Историческая память о Земских собо- | |
| ной дружины» входили великие князья, | рах, избиравших и отрешавших царей, | |
| несколько высших сановников импе- | делала мысль о Соборе менее привле- | |
| рии, обер-прокурор Синода К.П. Побе- | кательной. Многолюдный Собор, по | |
| доносцев, князь Павел Демидов, князь | соображениям некоторых советников, | |
| Александр Щербатов (будущий первый | мог присвоить себе функции Консти- | |
| председатель Союза русских людей, | туционного. Напоминали, что едва | |
| принципиальный сторонник сослов- | Людовик XVI имел неосторожность | |
| ности). Считается, что идеологами ор- | воскресить не созывавшиеся 175 лет | |
| ганизации были граф Павел Шувалов, | Генеральные Штаты, близкий аналог | |
| министр двора Илларион Воронцов- | Земских соборов, как немедленно раз- | |
| Дашков, генерал-панславист Ростислав | разилась французская революция, а | |
| Фадеев, у которых тоже были свои про- | Генеральные Штаты провозгласили | |
| екты государственных преобразований, | себя сперва Национальным, а затем и | |
| и они их без колебаний публиковали в | Учредительным собранием. Старинная | |
| «Вольном слове». Газета оказала несо- | же Дума, которой цари настолько до- | |
| мненное влияние на последующее раз- | веряли, что отдавали важнейшие дела | |
| витие либерально-конституционной | на ее усмотрение, не будила тревожных | |
| (как минимум) мысли. Входило ли это | исторических воспоминаний. Вопрос | |
| в планы «Священной дружины», оста- | стоял о круге полномочий будущего | |
| ется загадкой. Несмотря на все после- | представительного собрания. | |
| дующие разоблачения, либеральный | В условиях начавшейся Русско- | |
| журнал «Освобождение» 1900-х гг. | японской войны Николай II счел слиш- | |
| заявлял, что он считает М.П. Драгома- | ком опасным для такого тревожного | |
| нова, главного редактора и основного | времени придание Думе законодатель- | |
| автора «Вольного слова», своим пред- | ных функций и сделал выбор в пользу | |
| шественником. | «смягченного» варианта. Было учреж- |
Своими путями. Русские демократические традиции
дено Особое совещание во главе с ми- нистром внутренних дел Александром Булыгиным для разработки соответ- ствующего проекта. Споров было мно- го — в частности, о том, должно ли каждое сословие (духовенство, дворя- не, купцы, мещане, крестьяне) выбирать своих представителей в Думу отдельно или избирательная система должна быть всесословной. Подобные вопросы многим казались тогда страшно важны- ми и небесспорными — хотя всесослов- ность в большинстве сфер жизни уже сорок лет как была фактом. Интересно, что в совещаниях, проходивших 19– 26 июля 1905 г. в Новом Петергофе под председательством Николая II, прини- мал участие Василий Ключевский. Ему было что рассказать о русской тради- ции представительной власти.
Голос профессора был, впрочем, лишь одним из многих. Кое-кто из раз- работчиков убеждал составить изби- рательный закон так, чтобы в Думу по- пало больше крестьян — дабы сделать природный консерватизм крестьянина политической силой. По меткому за- мечанию историка И.В. Лукоянова, эти люди почерпнули образ крестьянина, видимо, из оперы «Жизнь за царя».
6 августа 1905 г. были обнародованы сразу три акта: Манифест об учрежде- нии Государственной Думы, Закон об учреждении Государственной Думы и Положение о выборах в Государствен- ную Думу. Манифест состоял из осто- рожных, тщательно выверенных выра- жений: «Ныне настало время призвать выборных людей от всей земли Русской к постоянному и деятельному участию в составлении законов, включив для сего в состав высших государственных учреждений особое законосовещатель- ное установление, коему предостав- ляется предварительная разработка и обсуждение законодательных предло- жений и рассмотрение росписи государ- ственных доходов и расходов». После обсуждения законопроектов, бюджета
свои заключения в Государственный Совет; оттуда законопроекты (не от- клоненные двумя третями Думы и Сове- та) представлялись бы на «Высочайшее благовоззрение».
В 1860-е гг. такое законосовещатель- ное собрание было бы в самый раз, но на дворе стоял новый век. Дальновид- ные люди сразу объявили, что «Булы- гинская дума» (к ней с порога прилип- ло это название) — мертворожденное дитя. И были правы. Пока шла под- готовка к выборам, в стране началась (6 октября) забастовка железнодорож- ников, вскоре она переросла в события, известные в литературе под названием Октябрьской всероссийской политиче- ской стачки. Вскоре от Вислы до Тихого океана бастовало, если советские исто- рики не придумали эту цифру, до двух миллионов человек, вся страна букваль- но встала — не только железные доро- ги, но и заводы, фабрики, шахты, учеб- ные заведения.
И вот 17 октября 1905 г., в самый раз- гар стачки, Николай II подписывает новый Манифест, озаглавленный «Об усовершенствовании государственного порядка». В нем говорилось о «непре- клонной воле» монарха «даровать насе- лению незыблемые основы гражданской свободы на основах действительной неприкосновенности личности, свобо- ды совести, слова, собраний и союзов». Государственной Думе придавались законодательные полномочия: Мани- фест провозглашал, что «ни один закон не мог воспринять силу без одобрения Государственной Думы». На Думу воз- лагался, кроме того, «надзор за законо- мерностью действий» исполнительной власти. Манифест, который сегодня невозможно читать без волнения, за- вершался призывом «ко всем верным сынам отчизны помочь прекращению неслыханной смуты… напрячь все силы к восстановлению тишины и мира на родной земле».
Это был очень смелый шаг. Надо
и отчетов государственного контроля
ясно представлять себе, на каком рас-
проектируемая Дума передавала бы
путье тогда стояла Россия и какую от-
Александр Горянин
ветственность император брал на себя в этот миг. Очень многие склоняли его к прямо противоположному решению — введению неограниченной военной диктатуры, но Николай II поступил иначе: он погасил революционный по- жар 1905 г. «встречным палом». Страна повернула на путь коренного политиче- ского переустройства.
Вместе с тем справедливо и сле- дующее утверждение: появление в 1906 г. конституции и Государственной Думы — не только следствие царской мудрости или даже гения, это резуль- тат, пусть и запоздавший, многих веков саморазвития России.
Основная часть общества воспри- няла Манифест 17 октября как победу всей страны17, победу без проиграв- ших, и была готова закрыть глаза на недостатки акта. Правда, советские историки и учебники знакомили нас исключительно с мнением другой ча- сти общества.
Было очевидно, что Манифест знаме- нует собой закат абсолютизма, начало эпохи легальной политической и пар- ламентской деятельности. Не меньшей очевидностью было то, что за первым шагом обязательно последуют другие. Многие восприняли день 17 октября в качестве судьбоносной даты, которой уготовано поделить историю России на время до и после этого дня. Не зря одной из главных российских политических партий стал (хоть и не сразу) «Союз 17 октября». Манифест открыл путь к консолидации всех здоровых сил Рос- сии и обеспечил их победу на опасней- шем историческом этапе 1905–1907 гг. В конечном счете именно он удержал тогда страну на краю пропасти. Разу-
17 Рассказ Валентина Катаева «Отец» (1925) содержит красноречивую и трогатель- ную подробность. Зима 1922 г., у героя рас- сказа умер отец, бывший учитель гимназии, и сын ликвидирует его квартиру. «Откуда-то
вылетел и раскрылся желтый, тщательно
196 хранимый исторический номер газеты с ма-
нифестом 17 октября».
мная Россия превозмогла неразумную, маргинальную, бесноватую.
За день до обнародования Мани- феста царь пишет петербургскому генерал-губернатору Дмитрию Трепо- ву: «Да, России даруется конститу- ция. Немного нас было, которые боро- лись против нее. Но поддержки в этой борьбе ниоткуда не пришло, всякий день от нас отворачивалось все боль- шее количество людей и в конце концов случилось неизбежное! Тем не менее, по совести, я предпочитаю даровать все сразу, нежели быть вынужденным в ближайшем будущем уступать по ме- лочам и все-таки прийти к тому же».
В ближайшие же дни была объявлена частичная амнистия политическим за- ключенным, преобразовано правитель- ство и создан Совет министров. Вскоре была отменена цензура, и без того очень слабая, утвержден новый избиратель- ный закон, одна за другой регистриро- вались политические партии (фактиче- ски уже существовавшие). Всего четыре месяца спустя стало возможным прове- дение первых всероссийских выборов в первую Государственную Думу.
Конституционная монархия
Строго говоря, конституцию Россия получила только через полгода, накану- не открытия первого заседания только что избранной Государственной Думы. 23 апреля 1906 г. Николай II утвердил Свод Основных (т.е. неизменяемых) государственных законов Российской империи. Конституция не была назва- на Конституцией по двум причинам: царь вообще не любил заемные сло- ва, но главное — он не хотел слишком явно показать, что уступил давлению конституционалистов. Это не обмануло крайне правых, документ вызвал у них оторопь. С резкой критикой «Основ- ных законов» выступил авторитетный монархический публицист, в прошлом народоволец, Лев Тихомиров (в наши дни, что удивительно, вновь популяр- ный). В срочно написанной работе «О недостатках Конституции 1906 года»
Своими путями. Русские демократические традиции
он доказывал ее губительность для мо- нархии. С особенной настойчивостью он убеждал, что Государственная Дума должна быть не более чем совещатель- ной палатой.
Изменять «Основные законы» Дума могла только по инициативе самого им- ператора. Все принимаемые Думой за- коны подлежали его утверждению. Ему же подчинялась исполнительная власть империи. Именно от императора, а не от Думы зависело правительство. Он на- значал министров, руководил внешней
«Основные законы»18. Александр Блок почтил их таким упоминанием: «Ты бу- дешь доволен собой и женой, / Своей конституцией куцей, / А вот у поэта всемирный запой, / И мало ему консти- туций».
Справка: из ныне существующих конституций старейшей является аме- риканская (1787). Вторая по старшин- ству — бельгийская, действует с 1831 года, за ней идет Конституция Норве- гии (принята в 1841 году). Лишь еще в четырех странах конституции написа-
политикой, ему подчинялись вооружен-
ные силы, он объявлял войну, заключал мир, мог вводить в любой местности военное или чрезвычайное положение.
«Основные законы» содержали специ- альный параграф 87, который разре- шал царю в перерывах между сессиями Думы издавать новые законы только от своего имени. В дальнейшем Николай II использовал этот параграф для того, чтобы вводить законы, которые Дума наверняка завернула бы.
Тем не менее это был громадный шаг вперед. Другие монархии переходили к конституционному строю куда более мелкими шажками. Царь, еще вчера са- модержавный, вдруг оказывался свя- зан регламентациями и ограничения- ми. Осуществлять свою власть он был обязан отныне «в единении с Государ- ственным Советом и Государствен- ною Думою», он уже не распоряжался бюджетом, не мог самолично принять по-настоящему важный закон (пара- граф 87 был предусмотрен в норме для случаев, не терпящих отлагательства).
Большевистская версия истории, со- гласно которой Россия жила вплоть до 1917 г. под «царским самодержавием», исключала возможность даже обсуж- дать вопрос о том, какой же строй уста- новился в России в 1906 году — уж не конституционная ли, чего доброго, мо- нархия? Историкам советского разлива было тем проще, что само российское общество как-то проглядело главное
18 Тем не менее даже беглое знакомство с политической и юридической литературой 1906–1917 годов показывает, что факт уста- новления конституционного строя не призна- вали тогда лишь совсем маргинальные авторы. Приведу названия десятка книг тех лет, ос- вещающих конституционно-монархическое устройство России: Слонимский Л. Консти- туция Российской империи. СПб., 1908; Са- вич Г. Новыйгосударственныйстройв России. Справочная книга. СПб., 1907; Алексеев В. Начало и конец самодержавия в России. М., 1906; Обнинский В. Новый строй. СПб., 1909; Белоконский И. Земство и конституция. М., 1911; Пиленко А. Русские парламентские прецеденты. СПб., 1907; Лазаревский Н. Лек- ции по русскому государственному праву. Т. 1. Конституционное право. СПб., 1910; Коркунов Н. Русское государственное право: В 2 т. СПб., 1910; Нольде Б.. Очерки русско- го конституционного права. Вып. I и II. СПб., 1908–1909; Штильман Г. Внепарламентское законодательство в конституционной России (Статья 87 Основных Государственных за- конов). СПб., 1908; Роговин Л. Конституция Российской империи. Сборник законов, от- носящихся к обновленному строю и к личным и общественным правам граждан. СПб., 1913. Казалось бы, все это лежит на поверхности. Однако, приняв в 2005 и 2006 гг. участие в не- скольких теле- и радиопередачах к столетию Государственной Думы, я всякий раз стал- кивался с одним-двумя мамонтами, иногда молодыми, почти падавшими в обморок от
словосочетания «российская конституцион-
политическое событие 1906 г. В вих- ре событий оно вообще едва заметило
ная монархия». Крепка оказалась советская историческая беллетристика!
Александр Горянин
ны до начала ХХ в.: в Аргентине (1853), Люксембурге (1868), Швейцарии (1878) и Колумбии (1886). Остальные созданы уже в ХХ в. Подавляющее большин- ство конституций мира принято после 1906 года19.
Поскольку многие историки стар- шего поколения не хотят признать, что в 1906–1917 гг. Россия была конститу- ционной монархией, имеет смысл при- глядеться к наиболее важным статьям Основных законов Российской импе- рии и современной Российской Феде- рации. Сопоставив их, каждый может убедиться, что полномочия царя ничуть не произвольны, они описаны консти- туционным образом и едва ли суще- ственно превышают президентские. До 1906 г. такого в России не было. Кро- ме того, основные законы Российской империи гарантировали ее подданным весь основной набор гражданских прав и свобод.
Наглядности ради привожу близко совпадающие (они же главные) статьи двух Основных законов (см. с. 199).
Вслед за учреждением Государствен- ной Думы манифестом от 20 февраля 1906 г. был реформирован и Государ- ственный Совет, существовавший к тому времени уже более века (учрежден, на- помню, 30 марта 1801 г. — сперва, напом- ню, как Непременный Совет), но до того не бывший выборным. Отныне половина его членов продолжала назначаться, а другая подлежала избранию по твердым квотам: от Академии наук и университе- тов — 6 человек, от промышленности — 6, от торговли — 6, от землевладельцев Царства Польского — 6, от губернских земств — по 1 человеку и т.д. Государ- ственный Совет, как и задумал когда-то М.М. Сперанский, становился верхней палатой, а Государственная Дума —
19 Washington ProFile, 26.10.2007, № 92/832. Этот же источник добавляет: «Но кто их читает? Треть американцев выразили уве-
ренность, что в Конституции США есть
198 пункт, запрещающий пользование сотовым
телефоном за рулем».
нижней. В том, что касается Государ- ственной Думы, это и сегодня так.
Парламент подростковый и задиристый
Порядок выборов в первую Думу определялся законом, изданным в де- кабре 1905 г. Учреждались четыре из- бирательные курии: землевладель- ческая, городская, крестьянская и рабочая. По рабочей курии к выборам допускались лишь те, кто был занят на предприятиях с числом работающих не менее 50. По современным меркам, выборы не были всеобщими. Участие или неучастие в них обусловливалось имущественным цензом. Не были они и прямыми — депутатов избирало не население, а выборщики. Сто лет на- зад так или примерно так голосовали почти везде в мире — точнее сказать, в тех странах мира, где голосовали во- обще. Считалось, что всеобщее изби- рательное право ведет (цитируя С.Ю. Витте) «к деспотизму масс — наиболее тягостному из всех видов тираний». Николай II уточнял: «Идти слишком быстрыми шагами нельзя. Сегодня — всеобщее голосование, а затем недалеко и до демократической республики». Он не готов идти «слишком быстрыми ша- гами», но он готов идти. Вряд ли можно требовать от монарха большего.
В куриальной системе были свои плюсы. Без отдельной курии рабочие едва ли выбрали бы от себя хоть одно- го депутата: даже в самых промыш- ленных губерниях максимальное число рабочих-выборщиков в губернском со- брании едва достигало 15%. Своя курия была гарантией представительства.
Подготовка к выборам превратилась в первую в России общенациональную политическую кампанию, в ходе кото- рой с предельной откровенностью ста- вились важнейшие общегосударствен- ные вопросы. Часть из них была затем решена Думой.
Значение той, первой избирательной кампании и созыва первой Государ- ственной Думы трудно переоценить.
Своими путями. Русские демократические традиции
|
Дата добавления: 2015-07-25; просмотров: 46 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| XIII в. 2 страница | | | XIII в. 4 страница |