К спорам о либерализме, имперстве и русском национализме 3 страница

Что России делать с Кавказом?

гионами на Ставрополье громадная коррупция, слабый социальный лиф- тинг, кумовство и другие проблемы, заставляющие мигрировать большое количество людей в поисках лучшей жизни. Но относительно кавказских республик у нас еще остался шанс и получить лучшее образование, и най- ти какую-либо работу. И получается такая ситуация, что русские из Став- рополья едут в Центральную Россию за лучшей жизнью, а Кавказ едет к нам, ведь свято место пусто не быва- ет. Многие села уже стали чеченски- ми, многие дагестанскими, а русские уезжают, потому что, откровенно говоря, тяжело с ними жить рядом. Приезжие не приемлют наши законы, они стараются насадить свои понятия, свой образ жизни — силой, деньгами, массой.

Вернусь к восточному Ставропо- лью, Кавказским Минеральным Во- дам, где наиболее часты конфликты. Восточное Ставрополье активно да- гестанизируется, тот поток, который идет с Кавказа на восток края, просто немыслим. Приезжие занимаются в основном животноводством, торгов- лей, реже высокоинтеллектуальной работой. А вот местное население, и в большей мере высокоинтеллектуаль- ная масса, уезжает, что, конечно же, влияет и на развитие районов в целом. После включения Ставропольского края в СКФО с центром в Пятигор- ске, как мне известно, есть програм- мы, благодаря которым чеченцы по- лучают льготные кредиты и ипотеки от властей Чеченской республики на покупку жилья и развитие бизнеса на КМВ. Думаю, понятно, для чего все это делается. Тем более с их амби- циями, с их нравами. Интересно то, с чем столкнулись на Кавказских Мине- ральных Водах чеченцы, — это те на- родности, которые там уже жили вме- сте с русскими: армяне, которые там составляют 50% населения Пятигор- ска; греки в Ессентуках; карачаевцы в Кисловодске — эти народности уже

давно имеют свой серьезный бизнес в регионе, свое влияние и уже наладили отношения с русскими и между собой. И тут приходит Чечня — приходит с большими деньгами, с большой силой, и начинается конфликт. За последние года два, после присоединения Став- рополья, произошло значительное ко- личество массовых драк. То, что осве- щает Москва, и доли не показывают того, что происходит там. Большое преимущество, которым в такой ситу- ации владеют чеченцы: если со сторо- ны конгломерата народностей на раз- борки приезжают обычные мужики, то со стороны чеченцев приезжают чаще матерые боевики, которые ста- раются очень быстро решить вопрос.

И власть боится чеченцев. Множе- ство случаев, когда приезжают во- оруженные люди, с корочками спец- служб, охраны Кадырова, отдыхают с шумом и весельем, и их просто не- кому утихомиривать, потому что это кончается применением оружия либо последующими разборками, когда на защиту «обиженных» бросают- ся делегации чеченских силовиков, правозащитников, советников руко- водства республики. Об этом, кстати, уже не раз говорил наш губернатор и премьер-министру, и президенту.

Самое негативное. Помимо того, что чеченцам выделяют деньги на раз- витие собственного бизнеса, они не стыдятся еще и захватывать бизнес. Когда Чечня приехала на Камминво- ды, она попыталась было наскоком захватить самую главную экономи- ческую точку Пятигорска — рынок. Это нечто подобие «Черкизона», но только для Кавказа. Наскоком не по- лучилось. Сейчас пытаются это делать постепенно, методично выкупая, за- бирая точечно. Много показывали по ТВ-новостям, как во Франции маши- ны горят, арабы буянят. Но никто не показывал, как в прошлом году очень

много машин сгорело из 95-го регио- на (ЧР) в Пятигорске, когда чеченцы 17

наскоком пытались взять рынки и Пя-

Что России делать с Кавказом?

	тигорск под свою руку. Много машин	федерального округа? Есть ли какие-
сожгли. После этого чеченцы нача-	то люди, активисты?
ли ставить номера ставропольские.
Кавказское рейдерство происходит	А.Т.:
и в Кисловодске, где много заводов	—Я начну с последнего вопроса по
легкой промышленности, от тапочек	поводу выхода. Попытки такие были,
до спортивных костюмов под мар-	в прошлом году собирали подписи,
кой «Адидас», что опять же вызвало	несколько тысяч собрали. Люди об-
столкновения. И я полагаю, что ситу-	суждали это, люди готовы были бы
ация будет только усугубляться.	подписаться, если бы им дали доку-
Как уже говорил Андрей Епифан-	мент. Но как только власти увидели,
цев, русское население не может вы-	что подписавшихся несколько тысяч
стоять против обычаев и нравов кав-	только в Интернете, на небольших
казских народов в хаосе, русские не	ресурсах, сразу прекратили все по-
могут сплотиться и развиваться в от-	пытки документального подтверж-
сутствие системы и движущей силы,	дения подписей. То есть если завтра
это реальная проблема русских не	пойдет лист бумаги для подписей по
только для Кавказа, но и для всей	всему Кавказу, большинство выска-
страны.	жется против того, чтобы оставаться
В Ставрополе, конечно, чувствуется	в Северо-Кавказском округе.
приток кавказцев, много молодежи,
студентов со ста баллами ЕГЭ, так лег-	А.Х.:
ко получаемыми в республиках Север-	—Это что-нибудь изменит?
ного Кавказа, чувствуется, какие они
интеллектуалы с пальцами и шапками	А.Т.:
на макушке, но тем не менее в Ставро-	—Это ничего не изменит.
поле ситуация держится еще более-
менее нормально. Когда я в послед-	Андрей Епифанцев:
ний раз был там в январе, спрашивал	— Это не пройдет. У нас закон о ре-
близких о ситуации, они говорят: «Да	ферендуме составлен таким образом,
вроде нормально, терпимо, уже при-	что без поддержки властей референ-
выкли». Конечно, были случаи, когда	дум на низовом уровне провести не-
расстреливали лезгинки, массовые	возможно.
драки в парках, но они уже настоль-
ко обыденными стали, что привыкли	А.Х.:
все — постоянный фон. «Манежкой»	— Но чисто практически прове-
там не удивили никого.	сти митинг в Ставрополе за выход
	Ставропольского края из Северо-
Александр Храмов:	Кавказского федерального округа —
—Вопрос Андрею Тривайло по	есть такие ресурсы, потенциально
Ставрополью. Я там был в прошлом	хотя бы?
году, в Пятигорске, разговаривал с
местными активистами русского дви-	А.Т.:
жения, там сложилось такое ощу-	— Есть у нас одна такая организа-
щение, что они достаточно немного-	ция — Славянский союз Ставрополья.
численны, казачество — это сила	Хорошие ребята, они активно помога-
несерьезная. В связи с этим практиче-	ют в конфликтах с кавказцами — где
ский вопрос: возможна ли на Ставро-	силой, где финансами, где каким-то
	полье какое-то осмысленное русское	влиянием, только я не вижу их пер-
	движение, с четкой целью выхода	спективы в нынешней ситуации. Пото-
	Ставрополья из Северо-Кавказского	му что как только они выйдут на чуть

Что России делать с Кавказом?

более высокий уровень, их сразу же объявят, подобно Славянскому союзу России, вне закона, поэтому они не будут особо светиться.

Валерий Соловей, доктор исторических наук, профессор:

— Несмотря на усилия весьма ува- жаемого мною г-на Епифанцева до- казать гетерогенность Северного Кав- каза, в результате его выступления я убедился скорее в гомогенности этой территории (имея в виду, конечно, ее нерусскую, горную часть). Что объе- диняет все (или почти все) нерусские этнические группы Северного Кавка- за? Масштабная и уже далеко зашед- шая архаизация социальной жизни; иждивенческое отношение к России, которая должна-де платить этим эт- ническим группам за их лояльность. К сему можно добавить массовую агрессивную русофобию кавказцев, нехарактерную лишь для осетин. Что же мы получаем в итоге? Тотально враждебный России и русским, но су- ществующий исключительно за их счет регион.

По крайней мере так видит Кавказ и кавказцев современное русское мас- совое сознание, и, честно признаюсь, с ним невозможно не согласиться. Существует устойчивая презумпция негативного отношения русских к Северному Кавказу, причем негатив- ная динамика нарастает. Это — одна из двух базовых предпосылок, кото- рая в конечном счет и предопределит русскую политику в отношении Се- верного Кавказа. Вторая предпосыл- ка — абсолютное нежелание русских хоть чем-то жертвовать для этих территорий и их населения. Русские более не хотят платить за сохранение чужих и враждебных народов в со- ставе России ни кровью, ни деньгами, ни малейшими усилиями. Отчуждение Северного Кавказа от России еще не произошло окончательно, но уже за- шло столь далеко, чтобы принять не- обратимый характер.

С этой наблюдательной позиции — позиции массовой психологии и куль- туры — сепарация России и Северно- го Кавказа выглядит предрешенной. Хотя, конечно, это будет процесс, а не разовый акт. Но процесс, который займет не десятилетия, а всего лишь годы. Возможно даже, его интеллек- туальная проработка и законодатель- ная подготовка начнется уже через пару-тройку лет.

Русскимнационалистамнетнужды выдвигать лозунг отделения Северно- го Кавказа, а надо просто ожидать, пока плод упадет сам собой. В скором времени общественное мнение будет столь накалено, что никакой альтер- нативы, кроме выпихивания Кавка- за из российского пространства, оно просто не увидит. Причем причиной этой культурной и ментальной ярости будет отнюдь не агитация и пропаган- да русских националистов, а безумная политика Кремля, поощряющая анти- русские практики.

Задача русских националистов со- стоит в том, чтобы подчеркивать не- разрывную связь и даже тождество антирусской политики Кремля, с одной стороны, и кавказской русо- фобии и паразитизма — с другой: они друг друга взаимно обусловливают, поддерживают и питают. Выбьешь одно — тут же падет другое.

Юрий Сошин, политолог:

— Современная ситуация на Север- ном Кавказе практически всеми по- литическими силами оценивается как катастрофическая.

Говорится о «цивилизационном разломе», «конфликте цивилизаций» и т.п. Но тут надо сделать серьез- ные уточнения. Если с со стороны России можно говорить о сложив- шейся самодостаточной цивилизаци- онной традиции как части европейско- христианского мира, то со стороны

нового для Северного Кавказа сала- физма (ваххабизма) можно говорить 19

лишь о некой «цивилизационной по-

Что России делать с Кавказом?

тенции», о заявке на «новую цивилиза- цию». Современный салафизм Север- ного Кавказа не является возвратом к традиции, он с реальной традицией расходится не менее радикально, чем с российско-европейской.

Появление радикального модер- нистского исламизма есть следствие, прежде всего, кризиса социально- экономического и духовно-идейного комплекса, создаваемого на Север- ном Кавказе в советское и досовет- ское время. Те формы общественного устройства и духовно-идейные кон- структы, которые веками насаждала Россия на Кавказе, подверглись раз- рушению и стали отторгаться кавказ- ским социумом. Надо сказать, что в

«дороссийские» времена кавказский социум не был статичным, он по- стоянно был в состоянии трансфор- мации. Попытка создания особого социально-политического устрой- ства, предпринятая имамом Шами- лем и его предшественниками, так же как и современный северокавказский салафизм, — была модернистским проектом, конфронтирующим как с российско-имперским «новым поряд- ком», так и с адатным традиционализ- мом.

В то время Россия смогла найти и предложить Кавказу определенные формы общественного устройства, которые были приняты всем кавказ- ским социумом (кроме вайнахов, Рос- сия их переломить так и не смогла). Но с кризисом российско-имперских, в том числе советских, форм соци- альности Кавказ начал выпадать из российского цивилизационного поля («Русского мира»).

Кризис России как государства, имевшего особый цивилизационный проект, для Кавказа стал более разру- шительным, чем для собственно Рос- сии. Кавказ оказался более «беззащи- тен» в духовном и социальном плане.

В этом плане «защитной реакцией»

20 на процессы социального, экономиче-

ского и политического кризиса ста-

ла «псевдоархаизация» кавказского социума. Если с распадом советской системы хозяйства произошла есте- ственная архаизация экономики, то в плане социального бытия «возврат к традиции» не произошел, ибо «тради- ция», как самодостаточное явление, за десятилетия и даже столетия пре- бывания Северного Кавказе в россий- ском политико-культурном простран- стве во многом оказалась утраченной.

«Псевдоархаизация» кавказско- го социума на практике является банальным социальным одичанием. По мере естественного уменьшения активности, сформированной в совет- ском духовном поле части социума, и уменьшения значения «доставших- ся в наследство» социализирующих институтов (школа, армия, светские формы искусства: литература, театр, музыка), происходит все более ра- дикальное глубинное отмежевание молодой части социума от цивилизо- ванности как таковой. На социаль- ном поле начинает царить «новый дикарь», не имеющий минимального культурно-образовательного багажа, чьи животно-этологические формы поведения лишь в некоторой степе- ни сдерживаются традиционной эти- кой. Но и эти формы поведенческого контроля, как, к примеру, уважение к старшим, исчезают, зачастую (особен- но в случаях социальной миграции, в частности по линии «село–город» или

«Кавказ–Россия») с катастрофиче- ской быстротой.

Наступление эпохи «освобожден- ных от всего» «новых дикарей» уже во многих местах на Кавказе превращает обыденную, повседневную жизнь лю- дей в ад. Особенно для не защищенных традиционной этикой частей населе- ния, прежде всего северокавказских русских.

В этом плане «салафистская ре- конкиста» является своеобразной по- пыткой наиболее думающей и совест- ливой части кавказского общества противостоять «приходу дикости»,

Что России делать с Кавказом?

способом создать хоть какую-то нрав- ственную и социальную замену ис- чезающим квазисоветским и россий- ско-квазихристианско-европейским цивилизационным конструктам. В ря- де случаев (ваххабитские села и даже районы в Дагестане) попытки создать

«альтернативный социум» достаточ- но успешны.

Но в целом вряд ли ваххабизм смо- жет стать достойной альтернати- вой. Наступает эпоха масштабного духовно-социального кризиса Се- верного Кавказа. Этот кризис будет сопровождаться углублением про- цессов социораспада в собственно Северокавказском регионе. Кавказ- ский кризис будет лишь частью гря- дущего тотального общероссийского социально-политического кризиса. Отгородиться, как предлагают мно- гие, от Кавказа для России нереально, слишком глубоки взаимные связи, нет ни механизмов, ни сил для подобного

«отделения». Попытки же «откупить- ся» от Кавказа лишь приводят к усугу- блению кризисных явлений. «Кавказ- ская зона нестабильности» неизбежно будет кошмаром России.

Олег Неменский, историк, политолог:

— Что такое Северный Кавказ для современной России?

В первую очередь это единственная собственно имперская территория РФ. То есть территория, военное по- корение которой и война с народами которой находится в актуальной па- мяти русского народа: там шли войны и в XIX, и в XX веке, там и сейчас об- становка конфликта. Кавказ и сегодня приходится подчинять и удерживать.

Все остальные инородческие стра- ны, составлявшие Российскую импе- рию и оставшиеся в современной РФ, статус имперских территорий уже так или иначе потеряли. Одни из них были подчинены в результате доволь- но мирной колонизации и давно уже стали русскими, другие присоединены

дипломатически либо их завоевание было чем-то вроде далёких колониаль- ных войн. О самых старых покорённых землях, по сей день входящих в состав России, можно сказать, что сам факт их завоевания уже столь далёк исто- рически, что о нём узнают только из учебников истории. В том же Повол- жье сожительство с иными народами стало столь привычным и мирным, что утверждение «Волга — великая русская река» воспринимается уже скорее как аксиома национального самосознания, чем как выражение им- перских притязаний.

Единственная территория русского покорения, актуальная в таком ста- тусе, — это Северный Кавказ. И так получилось, что именно он остался в составе РФ после распада СССР. И именно он определяет имперский компонент в русском сознании. Мож- но даже сказать, что именно он делает современную Россию всё же империей. Поясню, что под Северным Кавказом я подразумеваю именно горные ре- гионы, объединённые в национальные автономии. Речь не идёт о равнинном Ставрополье или о других преимуще- ственно русских регионах к северу от горных областей.

Однако РФ — государство не на- циональное, но и не империя. Это, скорее, огрызок империи. Настоящая империя всегда представляет собой мощную государственность, силой и принуждением управляющую под- чинёнными народами. А РФ таковой, мягко говоря, не является. Поэто- му реально РФ не столько управляет этой территорией и этими народами, сколько пытается сохранить над ними контроль, откупаясь от них.

И вот эта ситуация уже напоминает не столько империю, сколько те да- лёкие времена, когда Москва платила дань Крыму.

Мы удерживаем горный Северный

Кавказ не потому, что пользуемся им, извлекаем из него выгоды, и не пото- 21

му, что там живут «наши братские на-

Что России делать с Кавказом?

роды». И, конечно, не из-за русских его жителей: отношение к ним офици- альная Москва демонстрировала уже не раз (особенно ярко в случае с бе- женцами из Чечни). Организовать пе- реезд в Ставрополье всех желающих представителей нетитульных наций из национальных республик было бы го- раздо дешевле и легче, чем контроли- ровать эти республики ради благопо- лучия их русских жителей. Впрочем, и благополучия никакого нет — рус- ские там живут в ужасных социаль- ных условиях, они бегут оттуда по мере возможности, а государственная власть не делает никаких потуг к об- легчению их положения. И дело здесь, к сожалению, не только в отсутствии доброй воли в Кремле, но и в реальных его возможностях.

На самом деле мы удерживаем Се- верный Кавказ только потому, что мы его боимся. Мы боимся, что если его отпустить, ненавидящие нас мест- ные народы, почуяв волю, тут же пой- дут на нас войной. И это страх вполне разумный, потому что всё и вправду может быть именно так. Поэтому мы предпочитаем платить им дань в обмен на сдерживание конфликтных тенден- ций, откупаться от них.

Сам метод откупки плох уже тем, что неизбежно обусловливает по- литику повышения цены, то есть сам вызывает к жизни сепаратистские настроения местных элит и усиление конфликтной составляющей. Доро- же всего сейчас откупаются от Чеч- ни — только потому, что она смогла учинить федеральному центру больше всего проблем. То есть весь этот меха- низм в принципе губительный. Веро- ятно, его можно было бы принять как временную модель сожительства сла- бого государства с нелояльно настро- енными окраинами, если бы Северный Кавказ был бы для нас просто одной неспокойной окраиной. Но ситуация

в последнее время изменилась прин-

22 ципиально. Можно даже сказать, что

это исторический перелом в жизни

России — смена контекста её разви- тия, господствовавшего сотни лет.

Культурный и государственный об- лик России исторически определяла в первую очередь великая Равнина. Этим наша страна принципиально отлична от остальной Европы. Равнина эта на самом деле не русская, и даже не вос- точноевропейская. Она действитель- но многонародная и евроазиатская. И действительно, как писал Георгий Вернадский, большую часть истории России (до XIX в. уж точно) мы мо- жем описывать через внутриравнин- ные конфликты — в первую очередь между Лесом и Степью.

Но теперь (и уже с XIX в.) Россия вышла за пределы равнинного истори- ческого контекста. И причиной здесь не только её выход на широкую аре- ну международных отношений, но и то, что у нас появились горы. Настоя- щие горы. Да, в давние века были у нас Карпаты, однако они были населены тем же равнинным восточнославян- ским народом и отличались лишь в ландшафтном плане. Урал был далеко на востоке, и даже когда мы пришли в Сибирь, он был актуален только как источник камня. А вот Кавказ — это настоящие Горы со специфически гор- ными народами, специфически горной культурой. Это как особая часть света со своими нормами международной жизни, нам чужими и чуждыми.

Но мы сами туда пришли, и с тех пор значимость для внутренней жиз- ни России этой «горной вставки» только увеличивалась. А уж если го- ворить про постсоветское время, то всю историю РФ последних двадцати лет можно описывать через кавказ- ский вопрос. Он важнейший и для всей нашей политики на постсовет- ском пространстве, и для отношений с мировым сообществом, и для внутри- политического развития, а особенно для развития социальных настроений, особенно русского самосознания.

Так вот, если раньше Россия была страной равнинной, то теперь она

Что России делать с Кавказом?

стала страной подгорной. Для неё важнее всего взаимоотношения рав- нинного населения с горцами, она вся живёт в контексте горской пробле- мы. Это выглядит даже смешно: Кав- каз — далеко на юге и, казалось бы, не такой уж и большой, чтобы иметь та- кую значимость для огромной России. Но тем не менее это факт, который просто ещё не вполне вошёл в созна- ние. Вся Россия сейчас лежит у под- ножья Кавказских гор. И главная про- блема жизни в русских городах — это взаимоотношение со спускающимися с гор представителями горских наро- дов. Даже далёкая северная Карелия с её маленькими «кондопогами» — и то превратилась в подгорный регион со специфическими для подгорных жи- телей проблемами.

В этой ситуации есть и свои не- гативные, и свои позитивные сторо- ны. Например, вполне возможно, что русское национальное самосознание было бы сейчас в ещё гораздо худшем состоянии, если бы не кавказская про- блема — представители народов Кав- каза, как никто другой, напоминают русским, что они именно русские и что это что-то всё-таки значит. Эт- ническое самосознание просыпается в состоянии конфликта. Когда-то рав- нинная страна, ставшая подгорной, современная Россия обречена на ак- туализацию этнической идентичности и рост этнического корпоративизма. Это главный мотор социальной жиз- ни в современной РФ, тот механизм её развития, от которого она в своих нынешних формах никуда не денет- ся — сами эти формы определяют та- кие процессы. Как и то, что рост со- циального проникновения культурно чуждых элементов будет постоянно требовать и расширения контроля над обществом, усиления государствен- ной власти и её карательных функций, хотя последние всё равно будут отста- вать от роста социальной напряжён- ности. Хорошо это или плохо — здесь оценки разнятся. Но всё же надо при-

знать, что никто такой ситуацией не удовлетворён и всем понятно, что она временная — так или иначе её надо менять.

Я не берусь давать рецепты исправ- ления ситуации. Но мне представля- ется, что любой такой рецепт должен исходить из двух постулатов: а) Кав- каз надо отделять, б) Кавказ надо удерживать. Противоречие этих двух требований и задаёт форму и рамки дальнейших политических и социаль- ных преобразований в этой области. Отделить, но удержать.

Поясню. Наличествующая фор- ма политического единства основана на фиктивных построениях «единой российской нации» и на деле работа- ет только как печка, разогревающая конфликт. Печка, разгоняющая наш российский паровоз в сторону пропа- сти — масштабной внутренней войны. Единственный способ остановить дей- ствие этого механизма — граница, то есть политическое разделение. Одна- ко страх, что эта граница окажется быстро сметена панкавказской вой- ной, вполне оправдан. Как и то, что эта война приведёт в регион военные силы наших геополитических конку- рентов.

А значит, задача «не отпускать» актуальности не теряет. Нам нельзя отпустить Кавказ, просто потому, что потерять мы его уже не сможем. Мы обречены на то, чтобы быть в той или иной форме с ним, обречены на боль- шую значимость кавказского фактора в нашей внутренней жизни. Но любой рецепт улучшения ситуации должен исходить из требования уменьшения значимости этого фактора.

Несомненно, что это вопрос пере- устройства именно государственной системы. Вполне возможны вариан- ты сосуществования республик Се- верного Кавказа в единой федерации или более свободном политическом

и военном союзе с Русским государ- ством — при условии его суверените- 23

та над союзными органами. Модель

Что России делать с Кавказом?

	вполне реальная и имеющая свои исто-	Михаил Ремизов, президент
рические прецеденты. Впрочем, если	Института национальной стратегии:
она окажется лишь продолжительной	— Олег Неменский хорошо про-
переходной формой к полному поли-	двинул нашу дискуссию, сказав, что
тическому обособлению — это могло	формально-юридическое отделение
бы быть и неплохо. Ведь интерес Рос-	части Кавказского региона не осво-
сии не в том, чтобы «контролировать	бодит Москву от необходимости вы-
как можно большую территорию», а в	страивать определенную модель кон-
том, чтобы иметь культурно цельное	троля над этим регионом. Точно так
и политически сплочённое граждан-	же и заклинания властей о том, что
ское общество, спокойные границы	уход с Кавказа недопустим, не отме-
и добрых соседей — таких, которых	няют того факта, что этот уход уже
бы не надо было бы бояться и с кото-	происходит.
рыми можно было бы сотрудничать.	Разве то, что мы наблюдали в по-
А территориальные задачи у России	следние годы и о чем сегодня нам на-
иные — собирать русские земли.	помнил Андрей Епифанцев — эта по-
Кстати, именно этой важнейшей	пытка откупиться от проблем, отдав
геополитической цели России нынеш-	контроль над ситуацией местным кла-
няя система отношений с Кавказом	нам, ослабляя, скажем мягко, действие
особенно вредит. Не секрет, что Че-	российских законов в отношении Кав-
ченские войны были для населения	каза и кавказцев, допуская создание
Украины и Белоруссии важнейшим	личных армий и так далее — разве все
аргументом в пользу раздельного су-	это не является попыткой факти-
ществования с Россией. Теперь при-	ческого ухода федерального центра с
шло представление о Кавказе как о	Кавказа? Целые территории и катего-
постоянной болевой точке, источнике	рии населения, по сути, выведены из
опасности, и знания об обострении	юрисдикции российского правосудия.
славяно-кавказских отношений по	Чеченская республика и ее экстер-
всей России. Сколь бы ни были рас-	риториальные «граждане» — наибо-
положены русскоязычные жители	лее выразительный пример. На этом
славянских государств к России и к	фоне обвинения в адрес русских на-
идеям нашей общности, иметь у себя	ционалистов, которые якобы нару-
дома те же проблемы они не хотят, и	шают единство государства, выглядят
их нетрудно понять. Политическая	бледно. Поэтому нет никакого смысла
независимость от Москвы для них	принимать на себя эти обвинения.
сейчас — это залог того, что они по-	Сегодня для нас требовать отде-
прежнему будут жить у себя дома, на	ления Кавказа — значит принимать
своей старой уютной равнине, а не в	на себя ответственность за провалы
подгорных областях. Украинский и	официальной политики. Нагнетание
белорусский национальные проекты	сепаратистской угрозы, теперь уже
в наши дни — это во многом способ	с русской стороны, позволяет пред-
отделения русских от Кавказа. И Рос-	ставлять существующую политику
сия, как и весь русский народ, неве-	как, пусть скверную, но единственно
роятно много теряет на этом вопросе.	реальную альтернативу территори-
Возможно, теряет последний шанс на	альному распаду и всем сопутствую-
возрождение, на будущее сильной и	щим гипотетическим ужасам.
цельной страны.	Гораздо эффективнее для нацио-
России надо перестать быть под-	налистов сделать акцент именно на
	горной страной. Это состояние для	слабостях существующей политики.
	неё просто неестественно, а в пер-	Потому что кавказский вопрос — это
	спективе губительно.	точка уязвимости существующей

Дата добавления: 2015-07-25