1 страница. Книга вторая ареала.

Книга вторая ареала.

«Ничего себе?»

«Всё себе, себе, а зачем?»

Д А Р.

1.

Над хутором разверзлись хляби небесные. В один из дней проснувшись за полдень, Ник долго валялся на чердаке сарая, завернувшись в одеяла. На этот раз снов не было, и потому голова не болела, что оказалось для него непривычным явлением. На улице шёл мелкий дождь, разрываемый резкими порывами сильного ветра так, что, даже находясь под крышей, нельзя было остаться сухим. Брызги от капель дождя долетали до ложа Ника, и тот вылезать из-под одеял, не собирался. И лежал ещё довольно долго, ни о чём конкретном не думая.

Дождь шёл вторую неделю, не переставая, будто за что-то природа обиделась на людей, и заранее оплакивала их. Нику не хотелось, выходить на улицу, но лежать на сеновале, тоже надоело.

«Съездить в город, что ли? Заскочить в бар, да пропустить стаканчик хорошего вина? Хорошо киберлюдям и андроидам, их такие мысли и скука не одолевают. Может, продать себя на опыты? Нет, рановато», - думал он, морщась не от головной боли, всегда сопровождавшей его по пробуждению, а по привычке.

Искать деньги в карманах, не имело смысла, он и так знал, что в них пусто, накануне отдал деду последнее. Эта мысль ему показалась бестолковой, и даже опасной. Поэтому он так и не выбрался из-под тёплых одеял.

Вскоре его мысли стали стройными, хотя и бесполезными, как он считал. Размышлял он о своей судьбе, не столько о достигнутых результатах, сколько о не реализованных в жизни своих способностях.

«Мало кого интересуют чужие, духовные качества, когда самим живётся не сладко, и не столько в материальном, сколько в психологическом плане. Но в таких условиях, по логике, мужчина с мужчиной найти общих интересов, кроме совместного воровства, не могут. Мужчина с женщиной, если они одинаково неустроенны, могут найти точки соприкосновения, но почему-то я их ни с кем не нахожу.

Безденежные мужики бабам не нужны. Выходит, их ничего не интересует, кроме обустройства быта. И лишь когда он устроен, тогда они начинают тянуться к теплоте человеческих отношений, хотя сами уже не способны одарить кого-то душевным теплом. Утратили его, в борьбе за быт. То есть, можно иметь долгие отношения лишь с богатыми женщинами, обеспеченными материально. Но те выбирают партнёров, по своему уровню. Значит, богатые женщины мне недоступны. Да они и изначально духовностью не наделены.

Кроме жены серьезных, длительных отношений с другими женщинами у меня так и не возникло. Но из тех женщин, с кем я проводил время, никто не обижался, и даже тогда, когда я не платил за услуги. Жаль, что я не альфонс. Но хорошо, что и на первых встречных не западал. Казалось бы, надо избавляться от своей высокой планки требовательности при выборе подруги, хотя четких критериев на этот счёт у меня и нет. Но эта планка позволяет, не иметь дел с проходимками и всякой шушерой. И это не раз спасало мне имущество и жизнь.

Хотя, что с этого толку. Ведь всё равно у меня сейчас нет имущества. И жизнь, лишённая смысла, нужна ли она мне, если до неё нет никому дела? Если бы не мои мечты, смысла держаться за такую жизнь, не было бы. А для совместной жизни мне подруга, не умеющая мечтать, не нужна. Она, сама того не желая, будет только уничтожать мою мечту, то есть, сводить меня в могилу.

Что толку от моего высшего образования? Ну, помогает оно мне устроиться на работу в любую контору. Последний раз устроился без хлопот в небольшую, частную фирму по восстановлению компьютерных систем. Хотя хозяин был мною доволен, но стал относиться с недоверием, когда узнал, что у меня была черепно-мозговая травма. Его понять можно. Кому нужен работник, который во время работы, иногда забывается, да так, что сослуживцам не сразу удаётся, вывести его из мечтательного состояния.

В остальном же, серьезных последствий для моего здоровья эта авария не имела, и это странно. Все участники той аварии не выжили, кроме меня. Моё здоровье явно не естественное, хотя врачи ничего странного во мне не обнаружили. Бездари, что с них взять. Я уже не помню, когда в последний раз проходил профилактический, медицинский осмотр. Может поэтому, до сих пор и живу?

Живу, в отличие от своих родителей, которым посещения врачей, пользы не принесло. Хотя они умерли рано, но успели помочь мне стать на ноги и получить образование. За это я им безмерно благодарен. Но, что толку от моих благодарностей, если парк могильников, где покоится их прах, я посещаю редко, вечно занятый решением житейских проблем?

А есть ли они сейчас у меня? Кроме спорта и нанотехники, по мере затухания тяги к женщинам, в последнее время я увлекся, повышением знаний в области гуманитарных наук. Изучаю философию, астрономию языки. Они позволяют отвлечься от своего одиночества, и сделали мечтателем. Но о чём я мечтаю? О многом. Но мечта должна быть одной, иначе это лишь бесполезные желания. А есть ли она у меня?

Пока я мечтаю, я живой, к чему-то стремлюсь. Нет мечты, я духовный труп, и значит, мой физиологический конец не за горами. Но надо не ошибиться в выборе своей мечты, иначе и её достижение, и не достижение, обернутся одним и тем же, концом, неожиданным и стремительным.

О чём я раньше мечтал? Мечтал о любви, и жизни с молоденькой, но умной не по возрасту женщиной. О встрече с представителями внеземной цивилизации. О баснословном богатстве, которое должно было, обязательно свалившемся с неба, с помощью которого я мог бы, проучить всех своих недоброжелателей. И чтобы не было нужды задумываться о завтрашнем дне, а транжирить всё по принципу, как пришло, так и ушло. Разве это мечты? Похотливый бред.

Правда, возникали мысли, помочь материально своим детям и некоторым любовницам. Но, понимая, несерьезность таких помыслов, я об этом предпочитаю, больше не думать. Последнее время живу лишь для себя, отрешившись мысленно от реальной среды. То есть, в тех условиях, когда только и можно определиться, что является мечтой, а что всего лишь реальным желанием.

Что формирует мечту? Образ жизни. Чем я сейчас занимаюсь, если не считать, моё лежание на сеновале? Основным увлечением стал компьютер. Всё свободное время я путешествую по интернетам, в поисках древних знаний, хотя где-где, а там можно найти только отлакированные обложки их. Но все равно, больше негде. Это помогло мне, восполнить пробелы официального образования только потому, что я не брал всё в голову, что мне хотели втюхать учителя. Я сам выбирал то, что считал для себя полезным. Поэтому и заинтересовался, в силу своего широкого кругозора, научными знаниями многих областей. Поэтому-то, что такое скука, мне теперь неведомо.

Все мои друзья остались в прошлом, и последние годы отношений я ни с кем не поддерживаю. Предпочитаю компьютер, общению с людьми. Он раздвинул горизонты моего кругозора и, главное, никогда не обманывает, дисциплинирует ход мыслительной деятельности. Удивляюсь, почему такого отношения к жизни, компьютер не привил мне раньше, ведь я им увлекался с детства. И странно, почему достойного объяснения этому, я не нахожу.

Моё увлечение компьютеров, в моём, уже не молодом возрасте удивляет тех, кто ко мне еще наведывается. Они считают, что в этом возрасте думать нужно о материальном положении. Искать новую, высокооплачиваемую работу, а не тратить способности, как они считали, попусту. И тем более, не понимали моих отказов, от выгодных предложений, которые время от времени делали представители серьёзных, компьютерных фирм. Как же мне жаль их. Этих узко мыслящих, заземленных, но не плохих людей, утративших всякую способность к высокой чувствительности, и даже этого не замечающих, или не желающих, замечать», - ход его мыслей остановился.

Он устал, думать о своём прошлом, не видя в этом занятии полезности. И сон овладел им. Странный сон в черно-белом варианте.

«Огромное помещение странной формы, будто аккуратно вырезанный из яблока кусок, ярко освещенное, но эта яркость глаза не резала, казалось пустым, если бы не толпы людей с сумками и портфелями, спокойно двигающиеся единым потоком по нему. Сверху они кажутся муравьями, несколькими ручьями вытекающими из округлой стены помещения. Шли к противоположной стене, переговариваясь с рядом идущими. На несколько минут замирали, будто что-то слушая, или вслушиваясь, и потом снова шли к противоположной стене. И проникая сквозь неё, исчезали. Как только исчезал последний человек, новый поток людей, будто ручейки вытекали из округлой стены и, как только помещение заполнялось, останавливались. И повторяя предыдущее, и этот роток исчезал в противоположной стене.

В помещении дверей, окон, каких-то строений, кроме балконов вдоль стен этажей в пятнадцать, не было и ничто не указывало на следы человеческой деятельности. С верху было видно, что помещение разделялось, начиная от округлой стены, до вертикальной, какой-то многослойной дымкой. Метра по два толщиной туман, стеной метров в шесть от пола, пересекал все помещение. И таких слабо заметных стен было около сотни. Люди проходили их, даже не замечая того, что после каждого прохода они начинали светиться разного спектра излучением, когда видимым глазом, но чаще не видимым.

Но «он» видел всё, даже то, что не дано видеть человеку. Впрочем, а был ли этот человек-созерцатель, если не имел образа, ни тела, ни даже тени. «Он», витая под округлым потолком помещения, все видел, слышал, но «его» не было, а что витало, и чем он видел, и слышал, его не интересовало.

Часа через два поток иссяк, и люди в одежде, странного, серебристого цвета стали что-то убирать, или монтировать. В общем, было понятно, что это техники, обслуживавшие процесс обработки множества людей каким-то излучением, явно никогда прежде на Земле не встречавшимся. Ибо оно представляло собой полупрозрачный туман. И ели «он» смотрел на него под углом, то туман исчезал, но пройти мимо него, или войти в него, было невозможно, Под другим углом, пройти его не составляло труда. Измени угол, и оно уже и не туман, а пленка воды, которую, проходя насквозь, невозможно порвать. Измени угол ещё, и уже не пройдешь, она, как паутина держит, и вырваться нет возможности. Видимо, поток людей шел под одним углом и в одну сторону, потому таких особенностей разноцветных переборок из дымки, никто и не заметил.пл под одним углом и в одну сторону. паутина держит и вырваться неит возможности.о порвать.ройти мимо него или войти в него был

«Он» обратил внимание на две фигурки стоявшие на верхних балконах противоположных стен, разделявшихся темя сотнями метров. И они беседовали, но как, если губы не шевелись, звука не было? А «он», как и они, все слышал и понимал.

«Кого я вижу, смертник собственной персоной. Как удалось тебе избегнуть приговора?»

«Хотел бы я задать тебе такой вопрос, но знаю, не ответишь, даже если и знаешь, в чем я сомневаюсь. Хотя постой, подумаю. Ты трижды уходил из поля моего внимания в Китае, Индии, Сибири. В Малайзии, Японии и Шри-Ланке, я тебя казнил. Много тогда мне удалось изведать о кознях твоего Великого, как там его, Лу Бер Иво Тьего. Силен, ничего не скажешь, раз сам Мацу Име До Мота вступил в сраженье с ним. Но одолел».

«Мой господин настолько благосклонен, что не жалеет множества побед дарить тем, кто слабей его. Одолел бы твой Великий его, был бы я тут?»

«Не подозревал, что столь ничтожное явление, как третьесортный маг мне окажет достойное сопротивленье. Так кем ты тут назначен быть, открой свою личину, дабы случайно я не раздавил тебя, лишив себя удовольствия, тебя помучить».

«Раз мы теперь надолго тут застряли, не думаю, что кто-то позволит тут, нам меж собою враждовать. Я снова Винтелле, начальник службы безопасности всего того, лишь малую толику чего, ты лицезреешь».

«О, как всегда, ты снова на третьих ролях, с твоими талантами можно было бы быть и повыше».

«А вы в каких, или каком лице, кого я должен опасаться, чтобы случайно не наступить на лезвие, карающее магов оступившихся?».

«Хотя из-за тебя я и понижен, но ранг хранителя, и наблюдателя за всеми вами, я имею. И ты не скроешься ни на мгновенье, контроль будет осуществлять тот, кем я никогда не был. Его зовут Ким. Это все, что я о нем знаю.

Мальчишка тот, что обманул меня с кристаллом, с тобой? И кто он тут?»

«Да, тут он у меня в помощниках, по-прежнему Андрей Забара. Мой господин счел, его излишне любопытным, из-за знакомства с внеземным кристаллом, и стер его сознанье. Он не опасен более для вас».

«Решать об этом буду я».

«Не спорю, я прошу».

«Постой, программа си сто тридцать. Вот почему ты тут. Ты осуществлял поиск и сокрытие девиц, половозрелость которых лишь состоялась. Искал по всему миру и прятал, чтобы сейчас они попали в этот шар».

«Не делай удивленного лица, мой господин открыл твое предназначение. Ты вел свое крыло по той же программе и подбирал для этой экспедиции половозрелых мужчин, без имплантатов и искусственных добавок. И все мужчины, что сейчас прошли сюда, твои».

«И как все женщины, которых мало кто успел испортить на Земле».

«Душу им испортить не успели, хотя три четверти, ты у меня украл в Японии и Африке».

«Не обижайся, если бы я знал, что суждены они были для тех, кого лелеял я, все было бы иначе. Вот почему я не магистр. Ввязался в игру Великих и не узрел всех тонкостей хитросплетений. Ну, что ж теперь проверим, насколько твои женщины не искушены в пороках и духовно цельны. Признаюсь, лет семьсот я таковых на землях не встречал. Как удалось тебе найти таких, да и так много, почти четыре тысячи из тридцати миллиардов мусора Земли».

«Моих тут половина, а остальное не понятно чьё. Но явно те, кого мой господин тут видеть не желал бы. Мне предстоит работа, по очистке шара».

«Мой господин и вас тут не желает видеть, но их уговор связал ему руки».

«Я не о Великих, а о людях и их покровителях. Признаюсь, с парою твоих мужчин я ознакомился, и не могу не высказать восхищения твоими навыками. Найти не извращенную женщину, как не казалось бы вначале, на планете, где за людей никто их не считает, не так сложно, ибо они себя берегли, родители и противники устройства властного правленья. А вот мужчина беспорочный, когда все ему дозволено, не может сохраниться от греха. А ты таких нашел, и более пяти тысяч. Я восхищен и горд, что прежде был твоим противником. А теперь мы союзники».

«Полноте, ты льстишь. Моих тут половина, а остальные с чипами и тоже соглядатаи Совета.

«Зачем им соглядатаи, если оба Великих вскоре будут тут?»

«Молчи о Великих, здоровее будешь».

«Кто нас услышит, на нашей-то волне?»

«Все изменилось, здесь те, кто ведает о нас, а мы о них ни духу. Хоть бы этот дом километровый, со своим сознанием и судьбой».

«Ну, от него даже мой господин сокрыть ничто не может».

«Потому никогда не быть ему главой Совета».

«Посмотрим. Скажи мне лучше, зачем мы набирали чистые тела и души, если их смешали с властительным мусором Земли?»

«Грязь к исконно чистому не пристает, а коли и пристанет, так стечет, и чистоту еще почистит».

«Мудро, но как практически это проверить, коль эксперименты на Земле, все привели к обратным результатам?»

«Вот и проверишь в энергетических полях не наших звезд. Все организуешь, а ошибешься, будешь мой. А твой приемыш, точно чистый?»

«Я проверял, и господин одобрил».

«Как умудрился он, работая в машине по производству дерьма, не испачкаться?»

«Он там, фактически, лишь появлялся, а так гулял по радиоактивным топям, и на Луне был в отдалении от остальных. Возможностей он испытал не много, потому и не потерял природой отведенных в его возрасте инстинктов».

«Хорошо, пока он может быть полезным для женщин, я его не трону. Но фон здесь явно не способствует развитию полового блага у мужчин. В чем дело, как ты думаешь?»

«У тех, кому клонят колени наши господа, в открытую не спросишь. По-видимому то, что с нашей точки зрения есть чистота, с их критериями не совпадает».

«Но почему твоих перезревших девиц, забранных с того же места, это не коснулось, судя по состоянию этих излучения от дымок?»

«Они носители генокода изначальных родов человека, создатели новой формы жизни. Если мужчина оплодотворив, уже не нужен мирозданью, то женщина бессмертна, как творец себе подобных, пока способна, и потому под защитой всех богов, и светлых, и тёмных. А те условия, в которых они купались не одно столетье на Земле, лишь способ отделения червивых, от естественно полезных. Не думаю, что хоть половина тех, что на борту, вернутся целыми обратно».

«Кто-то из твоих избранниц да вернется, а вот моим не суждено».

«Не думаю. У моего господина свои планы на мужчин. Когда он заместит Великого Востока, ты убедишься в этом сам».

«Такому не бывать. Величие Мацу Име До Мота под стать его бессмертию».

«Бессмертью - да, а будет разделен на части, и не великие. Тогда что?»

«Такому не бывать».

«Тогда почему я, трижды умерший, живей тебя?»

«Это то - зачем я здесь. Мой господин, возможно, и познает эту участь, но вот с Советом сладу нет ни где и никому».

«Посмотрим, так ли ограничены в величии те, кто заложил в людей инстинкты, познать которые, без ощущений тела не возможно. Мы лишены способности всё ощущать, ибо вольны менять тела. И тем утратили связующую нить между собой и искрой божьей. А эта мерзость - биолюди, привязанные только к одному источнику энергии, не утратили искры, и оказались для высших сил мироздания важнее нас. Не думал никогда, что стану охранять тут каждого их них, а не они меня, как предначертано судьбою Кона».

«То на Земле, а тут ты прав, другие правила, и надо их изучить, чтобы не растаять, как восемь магов первоклассных, решившие пройти сквозь эти сверхчувствительные шторы дымок. Почему нам повезло, и мы не разделили их участи?»

«По-видимому, сей шар увидел в нас полезность.

Прошу прошение, пора мне становиться человеком».

«Помни, я за твоей спиной».

2.

Холодный пот в сопровождении с головной болью сковал все органы тела Ника. Он не открывал глаза, они все время, пока он видел этот сон, были открыты, но не зрячи. А у него оставалось чувство, что все то, что там происходило, было на самом деле. Но почему, он так все реально видел и осязал, а самого ни разу там не оказалось?

Дождь барабанил по крыше сарая и не мешал ему обдумывать свои виденья. Такого четкого сна он прежде никогда не видел, и почему-то было ощущение, именно кожей, а не мозгами, что сон сей вещий, и если не является началом цепи каких-то событий, то в струю их продолжения, он попал. Случайно, или нет? Как узнать, если ничего по жизни не понимаешь.

«Тут со своей судьбой не разобраться, а лезть в дебри глобальных проблем, еще сложнее. А почему? Ведь управлять другими, кто что-то создает, легко и больших знаний и умений не требуется, их заменяет власть. Вырезать игрушку, ой, как сложно, да еще, чтобы она из вещи стала произведением искусства.

Познавать других, их оценивать намного проще, чем понять себя, кто ты и для чего жив. Последние пять лет я только и копаюсь в себе, определяю, что я есть на самом деле в этом мире. И чем больше постигаю свои способности, тем меньше понимаю, для чего. Во сне они говорили об основном инстинкте. У кого что болит, тот о том и думает. Но на самом деле, сейчас мужика найти, у которого стоял без стимуляторов и прочих причиндалов, невозможно. Я сам вшил спираль, потому могу еще кого-то ублажить. А с семяизвержением проблема, забыл, когда такое было. А у моих знакомых и этого нет. Им лишь бы бабу завалить, чтобы признала их превосходство. А зачем? Власть. Власть над ближним - какая сладость. Почему я, кроме горечи от нее ничего не испытываю?

Потому и скрылся от людей. Иначе от власти над собой не избавится. А привыкнешь обходиться без нее, глядишь, и на людях легче будет. Сволочи все, а чего тогда к ним, особенно к рабыням, тянет?

Да, на Земле совсем иные мысли лезут в голову чем... Где? Вот бы мне попасть в тот зал. Похоже, он сказал, что это самомыслящий, космический кораблю в километр длиной. Да громадная штука. А не он ли летит к Земле?...»

Мало ли еще о чем он думал, но головные боли стиснули его мозги и, скрежеща зубами, он долго катался по сену, не будучи способным, позвать на помощь. Голос пропал, и стоны сам еле слышал.

Были лишь боль и забвение. Сознание возвращалось, а с ним и боль. И снова темнота.

«Что за болезнь я подхватил? Или это наказанье?»

Лишь эти два вопроса он успевал задавать себе в промежутках, когда сознание к нему возвращалось.

Очнулся он с сознанием того, что устал от суеты жизни, и после такого сновидения, стремился только к покою. Поэтому всех своих «доброжелателей», вечно лезущих к нему со своими советами, ни в чём больше не собирался переубеждать. И о своих планах на последующую жизнь ставить в известность кого-то не считал полезным. В том числе и деда Матвея, и тем более рассказывать о своих снах. Не успел он переварить последний сон, а появились новые.

Новый сон совпадал с его внутренним осознанием того, что он достиг некоторой, не совсем ясной, но гармонии в своей жизни. Сон напоминал галлюцинацию, без видений. Мысленный, чей-то монолог не позволял оспорить и одну фразу. Это напоминало состояние человека, подвергающегося гипнозу, но это не был гипноз, Ник знал его симптомы.

Проснувшись, после этого сновидения, он чувствовал озноб во всём теле, будто побывал в холодильнике, или в открытом космосе, и долго не мог согреться. Но самым неприятным стало то, что он не мог вспомнить, о чём шла речь во сне. И, как можно было назвать монологом, поток получаемой информации, без единого слова. Это были мысли, почему-то воспринимаемые, как свой, внутренний голос.

Он владел, кроме родного русского языка, ещё ново-английским, немецким и ново-китайским. Понимал, и со словарем мог изъясняться на десятке других языков. Но во сне он не мог определить, на каком языке с ним говорят, и главное, кто? Создавалось впечатление, что с ним разговаривал бог.

Но он не был верующим. Не был и праведником, и на этот путь становиться не собирался. Однако, то, что соприкосновение было с чем-то великим и необъятным, отпечаталось в его мозгу навсегда. Не помня деталей информации, в общем, он понимал, что его к чему-то готовят. Это не было похоже, на обучение, или на вбивание в его голову информации. Он это воспринял, как перестройку функциональной деятельности его мозга.

Но это только первые ощущения после пробуждения, а так, кроме не сильной на этот раз, но нудной головной боли, чем-то напоминающей зубную, он больше ничего не испытывал. Примерно, через полчаса боль утихла. И он, по обыкновению, возвращаясь мыслями к своим будням, объяснил это сновидение, галлюцинациями, последствием травмы головы, полученной при мобильной аварии.

Такие сны полгода назад побудили его, заняться изучением психиатрии. И он в этом преуспел. Но, как не анализировал своё утреннее состояние, обнаружить веских симптомов шизофрении, или иного психического заболевания, не смог. Не смогли, этого сделать ранее и врачи, и парапсихологи и прочие подобные специалисты, к которым он обращался за консультациями. И хотя это успокоило его тогда, и успокаивало и сейчас, но только до очередного сна.

Ник два последних месяца сокращал время на сон, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Но это, в общем, ничего не меняло, и он вскоре перестал спорить с судьбой, хотя в неизбежность рока, в фатум не верил.

От очередной головной боли Ник не воспринимал шума дождевых капель, стучавших по крыше сеновала. Как раньше, шум дождя его уже не успокаивал, а почему-то раздражал. Он попытался, получше укутаться в теплые, синтипоновые одеяла, чтобы согреться. Наличие привычного озноба, не побуждало его, встать. Но в этот раз даже одеяла не согревали. И вскоре мысли стали путаться.

Он помнил, что заснул прошлым вечером, не вставая с сеновала, но почему-то был уверен, что накануне засиделся за компьютером до рассвета, не желая в эту ночь спать. Но ожидания не оправдались, и очередной сон пришлось «прослушать». Но он чувствовал, что его состояние в это утро, чем-то отличалось от всех предыдущих.

Даже странные ассоциации, не соответствия реальности, не очень привлекли его внимание. Он несколько раз пытался уловить смысл этого отличия, но пока голова ныла, никак не мог сосредоточиться. Мысли от этого разбегались сильнее.

Внизу скрипнули ступеньки лестницы, и в проёме двери сеновала показалась ожидаемая, взлохмаченная голова деда Матвея, страдающего от очередного похмелья.

- Николаша, у тебя ничего выпить нету? – Задал он стандартный вопрос и, не дождавшись ответа, негромко пробурчал, будто об этом забыл.

- Ах, да, ты же не пьёшь. Может, сходил бы к Танюхе, соседке, а? Взял бы у неё самогоночки, а то мне-то она не даст?

«Как же ты мне надоел со своим похмельем. Ну, да куда деваться, не отстанет же. А голова долго болит сегодня», - сохраняя паузы, подумал в сердцах Ник.

- Ну, вот и славно. Не ругайся на старика. Поболит твоя голова от меня, и перестанет. А я пока огурчиков соберу и покрошу. Чай со смородиной, будешь? - Радостно защебетал дед и, не дожидаясь ответа, полез вниз по лестнице.

Ник подумал о предстоящем визите. Соседка по имени Татьяна, дородная, хозяйственная не старая женщина, снабжала самогоном местную округу. Деда не жаловала по простой причине, тот был у неё «в долгах, как в шелках». Пользуясь расположением местной администрации, она «держала хуторян в кулаке», но не зажимала. За порядком следила сама, лучше всех властей. В полиции близко общалась с шерифом, потому полиция и разного рода проверяющие на хуторе бывали редко.

К Нику она относилась с подозрением. Не пьющих мужиков не уважала, считала, что они могут, на неё донести в полицию. А за посягательство на алкогольную монополию государства, штрафы были большие, и знакомства могли и не помочь. Но хуторян полиция посещала редко, потому что самогоноварение, если это зелье не распространялось за пределы хутора, считалось неотъемлемым атрибутом жизни древних хуторян. Всё же, пару раз она, по просьбе дела Матвея, давала Нику свою бурду. То, что от этого вредных последствий не имела, её немного успокоило.

Как всякая, одинокая, хуторская баба она частенько под утро выпроваживала из своего дома, как окрестных, местных мужиков, так и заезжих туристов. Не прочь была, попробовать и способности новенького Ника. Больше потому, что тот на неё внимания не обращал, а это уязвляло её женское самолюбие. Желая позлить, и тем привлечь его внимание, она хуторянам рассказывала всякого рода небылицы о Нике. Распространение сплетен, тоже считалось неотъемлемым атрибутом хуторской жизни древних славян. Поэтому на хуторе всё и всегда быстро становилось известным.

При редких встречах, она не стеснялась, язвительно спросить, не потерял ли он своя удо, так, по славянски она называла мужское достоинство? Ник не отвечал и всегда проходил мимо, даже не глядя в её сторону. А она вслед кричала, что он импотент, почему-то считая, что такое отношение, должно вызывать у мужчины желание с ней совокупиться.

Поэтому отношения между ними, назвать доброжелательными, было нельзя. В связи с этим, мысль о неприятном для него, но неизбежном визите к соседке, несколько заслонила слабую, головную боль.

Полежав недолго, Ник откинул с себя одеяла, не вставая, натянул трико, рубашку, встал на колени и высунул голову в проём чердака, подставив голову под струи дождя, умылся. И сразу почувствовал, как защипала кожа на лице и руках, и новая боль сделала, старую слабее. Дождевая вода всегда была насыщена разного рода химическими добавками, из-за вулканической деятельности в горах Урала.

Деда во дворе не было. Пару минут помедитировав, он успокоил головную боль, и спустился под дождевую морось во двор. И быстрым шагом направился к соседней избе. Но тут из избы на крыльцо вышел дед, и прокричал ему вслед, чтобы тот накинул его плащ, висевший на дверце. Ник, не останавливаясь, посмотрел на деда, и подумал.

«Предусмотрительный чёрт, когда что-то нужно».

- Сам понимаешь, когда голова болит, и за бабой ухаживать начнёшь. Ты Танюхе скажи, что я ей на сенокосе отработаю, так что пускай, не сумлевается, - живо откликнулся дед, - и пошёл на огород, находившейся за избой.

«Передам, не впервой. Во привязался, пьянь старая», - подумал Ник, вслух ничего не ответив.

- Что-то ты, Николаша, сегодня какой-то, ворчливый. Бабу тебе надо, оно, глядишь, и подобреешь, - вдруг остановившись, крикнул ему вслед дед.

Только после этих слов, Ника, как что-то ударило в голову. Он остановился, повернул лицо к деду, и подумал.

«Я же сегодня ещё ни разу рта не открыл! Он что, читает мои мысли? Бред какой-то».

Увидев, остановившегося постояльца, не вникая в то, что мучило Ника, Матей, покачав неодобрительно головой, спросил.

- Смеёшься, Колёк, над старым человеком? Ежели, ни с тобой, то с кем же я разговариваю? Думаешь, «белка» меня уже хватила? Не, Колёк, чертей по стенкам я ещё не гоняю. Я, хотя, как ты говоришь, и пьянь подзаборная, а, как ты, от земли не отрываюсь.

Ник, чувствуя неловкость перед ним, ничего не ответил, и пошёл по улице, уже не вникая в причитания деда. Он шёл и думал, скорее всего, бредит он, а не дед. Но чувство какого-то, необычного дискомфорта, его уже не покидало.

Расстояние до соседского дома он преодолел быстро, обдумывая, странный диалог с дедом Матвеем. Когда подошёл к калитке, то в палисаднике увидел соседку, пропалывающую грядки. Согнувшись до земли, та выставила свой широкий зад, обтянутый узкой юбкой, оголившей сзади стройные, полные ноги до половины бедер. Хотя это, никаких ощущений у него не вызвало, но машинально он подумал.

Дата добавления: 2015-07-25