Зеленее травы, темнее бездны

Габриэль вошёл в полутёмную комнату, пахнущую благовониями, к которым примешивался горьковатый запах гари. А ещё здесь пахло тем, о ком он тщательно старался забыть всё это время. Ангел невольно замер на секунду, потом шагнул к ложу у стены.

- Раздевайся, - от тихого голоса Габриэль вздрогнул. Но начал беспрекословно снимать одежду. Скинул плащ, развязал пояс. Лёгкая длинная рубаха скользнула к ногам с его плеч.

- Подойди.

Ангел шагнул ближе. Обнажённый Люцифер, закинув руки за голову и вытянувшись на спине, улыбался ему. Нехорошая это была улыбка, от неё у Габриэля похолодели кончики пальцев, и Свет заметался как пойманная в сачок бабочка – знакомое ощущение, которое он не хотел бы больше переживать.

- Светлый ангел, добровольно ли ты пришёл ко мне?

- Да, Люцифер. Я хочу дать тебе свой Свет.

Улыбка стала хищной, почти животной, сделав лицо прекраснейшего из ангелов почти уродливым.

- Никто тебя не заставляет, брат.

- Я знаю. Но ты должен жить.

- Должен?

Габриэль кивнул.

- Твой долг удерживать инферно и хранить Его Тень…

Люцифер поднял руку.

- Хватит. Мы не договор подписываем. Иди сюда, - он похлопал по подушкам рядом с собой.

Вздрагивая от холода и ещё какого-то необычного ощущения, Габриэль лёг на живот и уткнулся лицом в скрещенные руки.

- Нет. Я хочу видеть твоё лицо.

Конечно, он бы предпочёл не смотреть в глаза Рафаэлю. Никогда больше не смотреть в эту зелень, ранее безмятежную как трава Эдема, а сейчас ядовитую и горькую, от которой хотелось отвернуться. Ангел лёг на спину и уставился в потолок, вздрогнул, когда его коснулись неожиданно тёплые пальцы – по нему вдруг прошла волна жара, и прилила к паху.

О, нет, он не хотел так быстро возбуждаться. Но тело предало его, как только пальцы Люцифера – тёплые, нежные и такие родные – стали касаться его губ, шеи, сосков, пупка. Габриэль прерывисто вздохнул и прикрыл глаза.

- Смотри на меня.

Пришлось снова открыть глаза, и он встретился взглядом с падшим братом. Они светились, как раньше. И на какое-то мгновение Габриэль поверил, что будет всё как раньше. Но зелень стала темнеть, из травяной превращаться почти в чёрную. Ласкающие пальцы коснулись напряжённого члена, погладили его.

- Раздвинь ноги.

Раньше он никогда им так не командовал, никогда в его голосе не звенел этот стальной кимвал – дразнящий и насмешливый, презрительный и манящий. Манящий туда, куда светлому ангелу нет доступа. В огонь, не согревающий, но сжигающий дотла не только плоть.

Габриэль сжал пылающие губы и послушно раздвинул ноги. Почувствовал как тело падшего, такое же пылающее, как его, скользит по нему ниже. А через какое-то время влажный язык Люцифера коснулся его входа, и ангел выгнулся, застонал протестующе.

Не то, что бы эти ласки были запретными, но не поощрялись даже при слиянии. Слишком уж откровенными были – только для тех, кто ощущал друг к другу особенную тягу, но даже тогда… Было в этом что-то грубое, слишком телесное для тех, кто соединялся душами.

- Не сжимайся.

Лёгкий, но ощутимый хлопок по мошонке, заставил ангела расслабиться. Язык проник в Габриэля, сначала на кончик, подразнил, потом впился глубоко и задвигался в нём, лаская. Ангел мучительно застонал – от наслаждения и стыда.

- Не надо, Рафаэль…

Ответом был ему ещё один хлопок, а затем пальцы Люцифера оплели его член, стоящий столбом, и медленно стали поглаживать. Ангел выгнулся, заметался, стиснул подушки пальцами. Свет рвался от него к Рафаэлю, но Свет Рафаэля не спешил слиться с ним. Зато тянулось другое – жадное, вымораживающее, затягивающее душу, отдающее взамен лишь блаженство материи, но такое сильное, что Габриэль кусал губы до крови.

Наслаждение, стыд, обжигающий холод погрузили его в какое-то сладкое, отравляющее душу безумие. Люцифер ласкал его, то усиливая темп ласк, то почти отстраняясь, не давая брату кончить, остужая его пыл лёгкими шлепками по чувствительным точкам – по мошонке, соскам или ягодицам.

Наконец, падший отстранился от него. И ангел потянулся к нему невольно всем телом.

- Я хочу, чтобы ты поласкал меня ртом, - Люцифер снова упал на спину, и Габриэль, дрожащий от возбуждения, склонился к его вздыбленному члену, слизал с головки выступившую смазку.

Вот уж что он проделывал много раз, и это его немного расслабило. Он вобрал твёрдый, будто камень, член в рот и стал медленно сосать.

Габриэль ритмично двигал головой, когда ощутил рот брата на своём вздыбленном органе, глухо застонал. Пальцы Люцифера оказались в Габриэле, и задвигались в нём с тем же настойчивым ритмом. Падший его так раздразнил, что ангел уже плохо соображал, что делает, ему хотелось получать это запретное блаженство, когда отзывалось только тело, хотелось разрядиться, не думая ни о Свете, ни о долге, ни о стыде. Он двигал бёдрами, вгоняя своё естество в жаркий рот падшего и насаживаясь на бесстыдные пальцы. Огромный член пульсировал у Габи во рту, и когда они уже оба были на пике, Люцифер снова отстранился.

Ангел тяжело дышал, опустив голову, губы жгло, казалось, они распухли от неведомой отравы. Он не мог сдержать дрожи – от того ледяного жадного потока, что сейчас сковал его Свет, от того, что не получил разрядки, и от вернувшегося чувства стыда и страха. Ему никогда в жизни не было так плохо, и хуже всего, что это «плохо» сплеталось с пугающим острым удовольствием, которое доводило до болезненного изнеможения, до помрачения рассудка.

- А ведь я тебя даже не бил, - услышал он насмешливый голос. – И ты ещё не знаешь, каким прекрасным становится мой хуй, если я по-настоящему разозлюсь.

- Что же ты не злишься, брат, - хрипло сказал Габриэль. – Давай, покажи мне, на что ещё способен… Взять меня демоном? Порвать на части? Было уже.

«Лучше бы это было так, подумал ангел. Лучше бы ты насиловал моё тело, брат. Ему всё равно».

Сильные пальцы сжали его лицо, вздёрнули к себе, и ангелу захотелось отшатнуться от той пульсирующей тьмы, что исходила из глаз Люцифера. В этой тьме он видел миллионы погубивших себя душ, корчащихся от боли, страданий и извращённого наслаждения.

- Повторяю вопрос, Габриэль: готов ли ты быть со мной? Как ainoo с ainoo?

Нет! – кричал его Свет, содрогаясь от мучительной боли. – Нет, пожалуйста, нет. Я не хочу. Не хочу знать, что бывает и такое. Я не хочу, чтобы твоя Тень насиловала мою душу.

- Да, - прошептал ангел, глядя в бездну в глазах брата.

- Громче. Ты язык, что ли, проглотил от удовольствия?

- Да, Люцифер. Я готов.

Он толкнул Габриэля на живот, вошёл так грубо, что внутри всё вспыхнуло от боли, сжал пальцами густые волосы, яростно задвигал бёдрами. Потом, словно опомнившись, стал двигаться медленнее, ладонь нежно гладила член и мошонку Габриэля. Холод постепенно уходил с каждым их движением, касанием друг к другу, заменялся теплом, таким знакомым светлому ангелу, что он всхлипнул от накатившего восторга. Теперь Свет Рафаэля открылся ему, коснулся его души, и они вспыхнули как одно целое, а их материя наконец получила долгожданную разрядку.

Слияние казалось бесконечным, и в то же время было как мгновение. Оба ангела угасли, и Габриэль ощутил спиной холод. Люцифер отодвинулся от него как можно дальше. Ангел повернулся к брату. Тот лежал в той же позе, в какой Габи его застал – руки закинуты за голову, только глаза прикрыты, а губы плотно сомкнулись в бескровную полоску.

- Уходи.

Габриэль молча кивнул, очистил себя Светом. Подумав, очистил и брата.

- Спасибо.

Ангел так же молча соскользнул с их ложа, стал одеваться. Накинув плащ, вновь обратился к Люциферу.

- Твоя Тень сегодня надругалась над моей душой. Я знаю, что заслужил это мучение. За того парня… И, видимо, теперь оно всегда будет со мной. Так что, не вини себя.

Люцифер открыл глаза, и в его взгляде снова запульсировала тьма.

- Не нужно меня оправдывать. И самому оправдываться не надо, - он отвернулся к стене. – Проваливай, Габриэль. Пока я снова не разозлился.

- Когда мне ещё прийти?

- Когда я начну умирать. Не раньше.

Габриэль еле слышно вздохнул.

- Как скажешь, Люцифер.

Он скользнул к выходу и прикрыл за собой дверь, привалился спиной к стене. Ноги дрожали и не держали его. Больше всего светлому ангелу сейчас хотелось упасть в транс и пробыть там пару столетий. Звук чьих-то шагов заставил его резко выпрямиться и улыбнуться. Он не хотел, чтобы кто-то из демонов заметил его слабость.

По коридору шёл Элесса. Он вскинул голову и с ненавистью посмотрел на Габриэля.

- Иди к нему, - сказал ангел. – Ты ему нужен.

- Без тебя знаю, - буркнул Элесса. – Посторонись. Встал тут среди дороги.

Ангел улыбнулся ему и направился к выходу, чувствуя спиной, как парень буравит его взглядом – тяжёлым и непрощающим. Габриэль постарался идти ровно, расправив плечи, и только пройдя через портал, без сил упал прямо в траву Гайа. Ту самую, с зеленью которой могли поспорить глаза Рафаэля.

Дата добавления: 2015-07-19