Исцеление

Раны на моём теле всегда заживали быстро. Вот и развороченные крючьями рёбра срослись, остался только рваный шрам на боку. Мелочь.

Шкура давно зажила, а душа… Душа – нет.

Я старательно избегал Эксайлеза. Видел его лишь тогда, когда этого требовали дела – и брался только за самые трудные и срочные. А в короткие часы отдыха любовался вулканическими террасами. Мне нравилось исходящее от них спокойствие, сумрачная и величественная угроза. Нравились зарницы серной лавы на гребнях, нравилось, как нависает над ними маслянисто-чёрная твердь…

Я мог смотреть на них часами, оставаясь неподвижным, как статуя, но ощущая краем сознания всё, что происходит вокруг меня. И Рафаэля я почуял задолго до того, как он поднялся на облюбованную мной скалу.

Оказавшись рядом, он потянулся ко мне всеми мыслями и чувствами разом. Меня накрыло волной тепла, потянуло к нему. Я закрылся.

«Что с тобой, Эле?».

Я молча прикрыл глаза.

«Ты избегаешь меня. Закрываешься. Почему?».

- Потому что… – я сознательно хотел ответить ему как человек, голосом, но сорвался на мысленный вопль: «Сколько раз меня пускали по кругу, Рафаэль? Сколько раз я был не твоим? Всей серы Ада не хватит мне, чтобы отмыться!».

Он сел рядом, коснулся пальцами коротко остриженных волос.

«Мальчик мой…».

Провёл ими «против шерсти». Моё тело невольно отозвалось дрожью, усмирить которую стоило немалых усилий. Пришлось выпустить коготь и вонзить в свою ладонь – так, чтобы он этого не заметил.

- Потому что я не хочу быть с тобой, – закончил я вслух.

Рафаэль закусил губу. Убрал руку от моего затылка и некоторое время молча смотрел на то, как течёт лава. Потом медленно заговорил.

- Рядом со мной ты всегда в опасности. Твоей смерти и твоей боли всегда будут жаждать, потому что это – моя смерть и моя боль. Страдания – то, чем ты платишь за любовь ко мне. Но у тебя есть выбор. И ты это знаешь. - Он посмотрел на меня. - Уйти. Или остаться.

Я замер, поняв, что для Рафаэля означали слова «я не хочу быть с тобой». Но уйти… Оставить его - значит отказаться от части самого себя. Той самой важной части, с которой жизнь обретает смысл.

- Рафаэль, я не уйду. Просто я слишком грязен, чтобы…

- Это не грязь, мальчик мой, - он сжал моё плечо. - То, что случилось, зовется просто: превратности войны. И это не причина, чтобы отказываться от близости.

- Лучше бы я умер тогда. Не пришлось бы так… Почему ты меня не отпустил?

- Потому что жизнь лучше смерти.

- Даже такая?!

- Ты сам делаешь её такой, Эле. Своими руками… и своими мыслями. То, что ты пережил – трагедия. Да. Но не проступок, который должен быть наказан.

«Я перестал быть лишь твоим».

«Глупый мальчишка! Это было насилие, твоего мнения никто не спрашивал. Поверь: мне было бы стократ хуже, если бы ты отдался кому-нибудь из них… или всем сразу… добровольно».

Он снова провёл рукой по коротко остриженному затылку – и волосы встали дыбом. И не только волосы.

«Я же чувствую, как ты по мне соскучился. Не буду тебя торопить. Приходи. Когда решишься».

Рафаэль встал и ушёл. А я ещё долго кромсал себя когтями, пытаясь усмирить бушующее желание. Бесполезно. Регенерация только подхлёстывала его. Но идти в его часть недостроенного дворца не хотелось. И я начал ласкать себя на тёплых от жара вулкана камнях.

Я не заметил момента, когда Рафаэль возник рядом. Просто, ощутив его руки и губы, принял их за сон – бывало, мне снились очень реальные сны. И я впитывал его требовательную ласку, и подчинялся его воле. А когда пришёл в себя, увидел его глаза.

И чуть не провалился сквозь землю.

- Рафаэль…

- Ты счастлив, мальчик мой? Сейчас, в этот момент?

- Да.

- Если бы ты умер, так не было бы, – он улыбнулся – грустно, мудро и счастливо одновременно. – Возвращайся, Эле. Мне без тебя одиноко.

Дата добавления: 2015-07-19