За всё надо платить

Я спрятался от мира в бадье с горячей водой. Нырнул с головой в мылкую от щелока жидкость. Сразу навалилась давящая тишина.

После изматывающего боя, после всех этих, брошенных украдкой, мыслей, желаний и взглядов я думал… я надеялся…

Я хотел получить немного ласки.

Укушенный загривок ныл, задницу щипало.

Получил свою ласку, Эле? Наслаждайся!

Я всегда получал от Эксайлеза лишь то, чего заслуживал. Не больше, но и не меньше. И потому гордился каждой его похвалой, даже самой скупой. Но это… Неужели болезненная, странная, унизительная ласка – то, чего я достоин?

Что во мне не так, мой принц? Чем я плох для тебя? Беспородностью? Неопытностью? Внешностью?

Я вынырнул глотнуть воздуха, убрал со лба длинные волосы.

Может, тебе это мешает, Эксайлез? Косы, с которыми я похож на девчонку?

Вырастив и заострив один коготь, я собрал свою белую гриву и приготовился срезать её единым махом.

«Стой, дурак! – ворвался в сознание властный голос. – Не смей!»

Я опустил руки.

- Почему ты хотел их отрезать? – спросил мой принц уже вслух.

- Бабское оружие! – вскинул я подбородок. – Вечно его надо мыть после драки!

- Какой же ты ещё мальчишка, – усмехнулся ангел, залезая в бадью. При виде его безупречного тела, будто наполненного светом, и пластичных движений у меня остановилось дыхание. А он запросто сел рядом, прижался плечом и бедром:

- Я пришёл просить у тебя прощения.

Я вздрогнул. Прощения? У меня?!

- Мой принц…

Он наклонился ко мне, его губы мягко коснулись моих – и вся моя гордость, вся злость на него, вся моя решимость противостоять ему – растаяли и утекли куда-то. Годы спустя я корил себя за это: прояви я в тот момент характер, поведи себя чуть жёстче – и всё могло бы быть по-другому. Намного лучше.

Или наоборот – намного хуже.

Эксайлез ласкал меня ртом и руками, и я растекался под его пальцами, как свечной воск. Вспомнил о нём, коснулся его члена – и стал подражать его движениям. Вскоре по горячей воде поплыли два белесых пятна.

Я вздохнул и положил голову ему на грудь.

- Мальчик мой, – прошептал Рафаэль, – сможешь ли ты простить меня?

- Я уже простил, Эксайлез. За всё, что было… – я потёрся своим бедром о его, – и за всё, что будет.

Он тяжело вздохнул:

- Ты ведь не знаешь, что тебя ждёт.

- Нет… но догадываюсь.

Рафаэль усмехнулся и снова поцеловал меня – жадно и яростно, терзая языком рот. Я отвечал ему, стараясь не уступать.

Оторвавшись, наконец, друг от друга, мы выбрались из бадьи и устроились на кровати, где любили друг друга – именно любили! – нежно и трепетно, как равные, думая каждый о своём любовнике больше, чем о себе самом.

А потом наша жизнь стала наполняться такими моментами всё чаще, то по-солдатски короткими, жадными и грубыми, то изматывающе томными в затишье. Пока не случилось то, чего я ожидал… и чего хотел меньше всего на свете.

Меня взяли в плен. Заманили и окружили, пожертвовав двумя братьями Рафаэля. Это лишь увеличило мою ценность как трофея. Превратило постельную игрушку Эксайлеза в их кровного врага. Так что поступили со мной соответственно.

Отодрали на глазах у всех, – и у своих, и у наших, – держа за те самые косы, которые я чуть было не срезал. Сначала Габриэль, потом остальные выжившие, в порядке старшинства.

Я чувствовал, как Эксайлез смотрит на всё это со стен форта, и мысленно умолял его снять с меня заклятия. Язык давно уже был откушен, кровь хлестала ручьём, но магия прочно удерживала меня в этой жизни.

- Соглашайся на наше предложение, братец! – рык Габриэля доносился до меня будто сквозь толщу воды. – А то мы опустим твою шлюшку по второму кругу.

Сердце гулко заколотилось при слове «шлюшка» и я не расслышал ответа Эксайлеза. Похоже, он послал брата подальше, потому что в мой бок вонзился металл. «Кошка» с зазубренными пальцами уцепила меня за рёбра – и любимого кошака Рафаэля подвесили раскачиваться на ветру, словно маятник.

И только после этого я потерял сознание.

Очнулся я в глубокой темноте, от страшного холода, лёжа на твёрдой, как камень, земле. Истерзанное тело ныло, лёгкие с хрипом тёрлись о развороченную грудную клетку. Заклинания Эксайлеза спасли мне жизнь – но какой в этом прок? Сможет ли он прикоснуться ко мне – теперь, после всех этих… не вспомнив, что он видел?

Я закусил губу. Душа болела сильнее, чем тело. Но хуже всего было то, что я не слышал Рафаэля в своих мыслях, и не знал даже, жив он или нет.

Кое-как поднявшись на ноги, я побрёл, не выбирая направления. Всюду царила одинаковая темнота. Время потеряло смысл.

Понятия не имею, сколько я так брёл.

Однажды мне под ноги попался обломок клинка – и я, уродуя пальцы, отпилил под корень длинные косы и срезал пряди, что лезли в глаза. Всё, больше никаких длинных волос. Никогда.

Вскоре поcле этого я учуял запах.

Его запах…

Он стал моей путеводной звездой. Я оступался, падал на четвереньки – но продолжал двигаться, хотя бы ползком.

И вот наконец я увидел Рафаэля.

Он крыл отборным матом великанов. Вид у них был растерянный, как у собак, ищущих и не могущих найти.

Я позвал его – мысленно, потому что ни язык, ни гортань ещё не восстановились – и он посмотрел в мою сторону. Я чувствовал его удивление, его замешательство, его радость…

И думал: а нужно ли было его окликать? Неужели я буду ему нужен… такой?

Дата добавления: 2015-07-19