Просьбы или требования?

Просьбы воспринимаются как требования, когда дру­гие считают, что за неподчинением последует обвине­ние или наказание. Когда люди слышат требование, они видят только два варианта реакции: подчинение или сопротивление. В любом из этих двух вариантов просьба будет воспринята как насилие и у слушателя сильно уменьшится желание ответить на нее с сопереживанием.

Чем чаще мы раньше обви­няли, наказывали или «воз­лагали вину» на других лю­дей, если они не ответили на наши просьбы, тем выше вероятность, что в дальней­шем все наши просьбы будут услышаны как требования. Мы также расплачиваемся, когда к подобной тактике прибегают другие. Чем силь­нее люди, с которыми мы общаемся, испытали гнет обвинений, наказаний или чувства вины за то, что не выполняли чужих просьб, тем более вероятно, что они перенесут этот опыт на все последующие отношения и будут слышать требование в любой просьбе.

Рассмотрим два варианта одной ситуации. Джек говорит своей подруге Джейн: «Мне одиноко, и я хотел бы, чтобы ты провела этот вечер со мной». Просьба это или требование? Мы не узнаем, пока не пронаблюдаем за тем, как Джек воспримет отказ Джейн. Предположим, она отвечает: «Джек, я ужас­но устала. Если тебе нужна компания, не пригласишь ли ты кого-нибудь друго­го?» Если Джек замеча­ет на это: «В том вся ты: ужасная эгоистка!» — его просьба на самом деле была требованием. Вместо того чтобы проявить сочувствие к тому, что она устала, он обвинил ее.

Рассмотрим второй вариант:

Джек:

Мне одиноко, и я хотел бы, чтобы ты провела этот вечер со мной.

Джейн:

Джек, я ужасно устала. Если тебе нужна ком­пания, не пригласишь ли ты кого-нибудь дру­гого?

Джек:

(молча отворачивается).

Джейн:

(чувствуя, что он расстроен) Тебя что-то бес­покоит?

Джек:

Нет.

Джейн:

Ну, Джек, я же чувствую, что что-то есть. В чем дело?

Джек:

Я сказал, что мне очень одиноко. Если бы ты в самом деле любила меня, то провела бы вечер со мной.

Вместо проявления эмпатии, Джек снова заявляет: от­вет Джейн означает для него, что он не любим и отвергнут. Чем больше мы настаиваем на том, что нежелание пой­ти нам навстречу есть отказ от нас, тем более вероятно, что наши просьбы будут услышаны как требования. Это приводит к самопро­граммированию, ибо чем больше людей слышит от нас требования, тем меньше они хотят быть рядом с нами. С другой стороны, мы видели бы, что просьба Джека была просьбой, а не требованием, если бы на слова Джейн он выказал уважительное признание ее чувств и потребностей: «Так что, Джейн, ты совсем выдохлась и сегодня вечером тебе лучше бы отдохнуть?»

Мы можем помочь другим убедиться, что просим, а не требуем, если укажем, что нам нужно не подчинение, а свободный выбор другого человека. Поэтому лучше просить: «Ты не против накрыть на стол?» — а не «Я хочу, чтобы ты накрыл на стол». Однако самый мощный способ убедить других — проявить эмпатию, если они не отвечают на нашу просьбу. Мы демонстрируем, что просим, а не требуем, как раз тем, как реагируем на от­каз подчиниться нам. Если мы готовы выказать эмпати-ческое понимание того, что мешает другому выполнить нашу просьбу, то, по моему мнению, мы именно попро­сили, а не потребовали. Вы­бор просить, а не требовать не означает, что мы пасуем, когда кто-то говорит «нет» нашей просьбе. Это озна­чает, что мы не начинаем настаивать до тех пор, пока мы не проявим эмпатии к тому, что препятствует дру­гому человеку сказать «да».

Дата добавления: 2015-07-16