Гла­ва 18

Ос­та­ток но­чи Ма­ша про­вела ужас­но. К ней при­ходи­ли кош­ма­ры, один дру­гого от­вра­титель­нее. Сна­чала сни­лось, что они с Сер­ге­ем под­хо­дят к ка­пита­ну и объ­яв­ля­ют, что арес­то­выва­ют его, а Му­ром­цев пры­га­ет от них в во­ду, но по­чему-то не уп­лы­ва­ет, а рас­тво­ря­ет­ся в ней, буд­то в сер­ной кис­ло­те, кри­ча и кор­чась. По­том Ма­ша уви­дела сон, в ко­тором они спо­кой­но си­дели за зав­тра­ком вмес­те с ко­ман­дой и де­лали вид, буд­то ни­чего не про­изош­ло, но ря­дом с со­бой она вдруг за­мети­ла мер­тво­го Ан­то­шу. Он смот­рел сна­чала на ка­пита­на, ни­чего не го­воря, а по­том по­вер­нулся к ней и мед­ленно при­от­крыл рот. Это ме­хани­чес­кое дви­жение выг­ля­дело так жут­ко, что Ма­ша прос­ну­лась с ко­лотя­щим­ся сер­дцем и дол­го ле­жала, пы­та­ясь унять дрожь.

Ни­чего не по­лучи­лось. Тог­да она ос­то­рож­но за­пол­зла к му­жу под оде­яло.

Сер­гей, не про­сыпа­ясь, сгреб ее сво­ей ог­ромной ла­пищей, при­жал к се­бе, так что не по­шевель­нешь­ся. Ле­жать бы­ло не­удоб­но, свер­ху да­вила его ру­ка, но по­чему-то на этот раз она зас­ну­ла и дос­па­ла без вся­ких сно­виде­ний.

На­кану­не они так и не приш­ли к еди­ному ре­шению. Баб­кин нас­та­ивал на том, что они дол­жны что-то пред­при­нять. «Мы не мо­жем бро­сить ко­ман­ду и пас­са­жиров на чу­вака, ко­торый уби­ва­ет лег­че, чем зав­тра­ка­ет!» «Еще как мо­жем! – воз­ра­жал Ма­кар. – Это во­об­ще не на­ше де­ло. Рас­ска­жем в по­лиции о сво­их изыс­ка­ни­ях – и пусть са­ми раз­би­ра­ют­ся со все­ми Бу­да­евы­ми, мер­твы­ми и жи­выми».

«А ес­ли это он уг­ро­бил маль­чиш­ку?! – ше­потом ры­чал Сер­гей. – Ты мо­лодец: на­шел от­ве­ты на все воп­ро­сы и ус­по­ко­ил­ся! Но тут нас­то­ящие лю­ди, а не фиш­ки в иг­ре. Му­ром­цев опа­сен! Зав­тра док­тор до­гада­ет­ся о чем-ни­будь, и бу­дет на ко­раб­ле од­ним док­то­ром мень­ше!»

«И что ты пред­ла­га­ешь? На­пасть, свя­зать, за­переть в трю­ме? Ко­ман­да скру­тит те­бя рань­ше, чем ты до­берешь­ся до Му­ром­це­ва!»

Так они и ши­пели дру­га на дру­га, по­ка Ма­ша не пот­ре­бова­ла от обо­их зат­кнуть­ся. Тут Илю­шин, ко­торый дер­жался толь­ко за счет нер­вно­го воз­бужде­ния, сник от ус­та­лос­ти, и сра­зу бро­силось в гла­за, как пло­хо он выг­ля­дит. Ма­кар стал по­хож на эль­фа, толь­ко очень страш­нень­ко­го: по­зеле­нев­ший, с за­ос­трив­ши­мися ску­лами и си­зыми про­вала­ми кру­гов под гла­зами.

Баб­кин бук­валь­но на се­бе ута­щил дру­га в его ка­юту, уло­жил в пос­тель и не ушел, по­ка Ма­кар не ус­нул.

Вер­нувшись, он дол­го плес­кался в ра­кови­не, сер­ди­то фыр­кая и что-то бор­мо­ча. В кон­це кон­цов Ма­ша ве­лела ему прек­ра­тить бе­гемо­тить, а он в от­вет ог­рызнул­ся, что нет та­кого сло­ва, а она в от­вет бро­сила, что не ему учить ее, есть та­кое сло­во или нет. За­тем оба за­мол­ча­ли и с рас­те­рян­ностью пос­мотре­ли друг на дру­га.

– Вот так и про­ис­хо­дят убий­ства на бы­товой поч­ве, – с кри­вой ух­мылкой ре­зюми­ровал Баб­кин.

Убий­ств с Ма­ши бы­ло дос­та­точ­но, не­зави­симо от поч­вы. По­это­му она прос­то по­дош­ла и су­нулась му­жу в шею, за­пых­те­ла, как ежик, мол­ча­ливо из­ви­ня­ясь, и Сер­гей рас­та­ял и сог­ла­сил­ся приз­нать, что гла­гол «бе­гемо­тить» име­ет пра­во на су­щес­тво­вание.

Пе­ред сном они нем­но­го по­гово­рили ни о чем. Ни один не хо­тел ка­сать­ся бо­лез­ненной те­мы. И толь­ко уже за­сыпая, Ма­ша вдруг спро­сила ше­потом:

– Зна­чит, ты ду­ма­ешь, Ан­то­на то­же… За что?

Баб­кин дол­го мол­чал. Она уже ре­шила, что муж ус­нул, ког­да тот отоз­вался:

– Па­рень мог уви­деть, как Му­ром­цев уп­лы­ва­ет. Ес­ли он сто­ял на вах­те, ка­пита­ну приш­лось что-то сов­рать ему.

«А у маль­чиш­ки по­том воз­никли воп­ро­сы», – за­кон­чи­ла про се­бя Ма­ша.

– Спи, – по­сове­товал Сер­гей. – Зав­тра сой­дем с ко­раб­ля, а там уж ре­шим, что де­лать даль­ше.

Ут­ром Ма­кар прос­нулся с мыслью, что они со­вер­ши­ли ошиб­ку.

– Я со­вер­шенно упус­тил из ви­ду по­куше­ния, – про­бор­мо­тал он.

По­куше­ния, по­куше­ния… Что-то с ни­ми бы­ло не так. Они точ­но не впи­сыва­лись в ту вер­сию, ко­торую при­дума­ли Ма­кар с Баб­ки­ным. Ка­пита­ну не бы­ло ни­како­го смыс­ла то­пить од­но­го пас­са­жира, ус­тра­ивать об­вал для вто­рого и пы­тать­ся пе­реки­нуть че­рез борт треть­его.

«Пред­по­ложить, что эта гро­моз­дкая конс­трук­ция за­дума­на для от­во­да глаз? Бред! Чь­их еще глаз? Ник­то боль­ше ка­пита­на не за­ин­те­ресо­ван в том, что­бы не прив­ле­кать к суд­ну лиш­не­го вни­мания».

Их строй­ная вер­сия раз­ва­лива­лась на гла­зах.

Как сле­ду­ет по­думав, Ма­кар осоз­нал, что еще ему не нра­вит­ся. Он без тру­да мог пред­ста­вить Му­ром­це­ва убий­цей, по­бывав­шим на «Одис­сее». Ка­питан по­казал­ся ему че­лове­ком с прин­ци­пами, а Илю­шин был убеж­ден, что лю­ди с прин­ци­пами уби­ва­ют да­же ча­ще, чем те, кто их не име­ет.

От­ца и сы­на свя­зыва­ла вза­им­ная не­нависть. Бу­да­ев наз­вал Илью Иль­ича нич­то­жес­твом. Му­ром­цев ког­да-то тре­бовал от же­ны, что­бы она сда­ла сы­на-прес­тупни­ка влас­тям.

«Для ка­пита­на Ни­кита – ско­пище всех по­роков. Я бы на его мес­те уго­ворил се­бя, что де­лаю доб­рое де­ло, из­бавляя мир от та­кого зас­ранца. Же­ну, ко­неч­но, бы­ло бы нем­но­го жаль. Но жен­щи­на, ко­торая доб­ро­воль­но сог­ла­силась на брак с мразью вро­де Ни­киты, не вы­зыва­ла бы у ме­ня осо­бого со­чувс­твия. Про ох­ранни­ков и го­ворить не­чего – они обес­пе­чива­ют бе­зопас­ность по­дон­ка. Черт возь­ми, да так мож­но весь эки­паж по­ложить, од­но­го за дру­гим, вклю­чая по­вара (его осо­бен­но!). Нет, все-та­ки хо­рошо, что у ме­ня нет прин­ци­пов. Я бы толь­ко и де­лал, что бро­дил с бен­зо­пилой и вос­ста­нав­ли­вал спра­вед­ли­вость».

Но мат­рос! Илю­шин не мог пред­ста­вить Му­ром­це­ва тем че­лове­ком, ко­торый убил бед­но­го па­цана, вы­дав его смерть за нес­час­тный слу­чай. Что-то здесь не схо­дилось.

…Иван Ва­силь­евич Ко­зулин воз­вра­щал­ся к се­бе, про­ведав па­ци­ен­та. Под ут­ро Ар­ка­дию Бу­ру ста­ло сов­сем ху­до от мор­ской бо­лез­ни. Дра­мина и про­чие таб­летки из ас­сорти­мен­та ко­рабель­ной ап­течки боль­ше не по­мога­ли. Ко­зулин еще рань­ше пе­ревел Ки­ру с Ар­ка­ди­ем в ка­юту, рас­по­ложен­ную в кор­мо­вом от­се­ке. Ему, как и лю­бому мо­ряку, бы­ло из­вес­тно, что в но­совой час­ти ука­чива­ет силь­нее, чем на кор­ме. Он на­де­ял­ся, что это­го бу­дет дос­та­точ­но, но к ут­ру встре­вожен­ная же­на ре­жис­се­ра при­бежа­ла за ним.

Блед­ный Ар­ка­дий ле­жал под тре­мя оде­яла­ми и час­то ды­шал. Ря­дом сто­яло вед­ро. Ко­зулин пот­ро­гал лоб па­ци­ен­та: хо­лод­ный, пок­ры­тый лип­ким по­том. «Клас­си­чес­кая кар­ти­на».

Иван Ва­силь­евич зас­та­вил ре­жис­се­ра вы­пить креп­ко­го слад­ко­го чая, пе­ребин­то­вал ему жи­вот. Ста­рое средс­тво, но про­верен­ное. Дал ди­фазин с ди­мед­ро­лом, дож­дался, по­ка стра­далец ус­нет, и ве­лел Ки­ре как сле­ду­ет про­вет­рить ка­юту.

– Нам нуж­но сой­ти на бе­рег, – нас­той­чи­во ска­зала Ки­ра.

Толь­ко те­перь Ко­зулин об­ра­тил вни­мание на то, что и она выг­ля­дит нез­до­рово блед­ной.

– Го­лубуш­ка моя, а вы са­ми хо­рошо ли се­бя ощу­ща­ете?

– Со мной все в по­ряд­ке, – от­ры­вис­то бро­сила жен­щи­на.

– Ка­питан рас­по­рядил­ся из­ме­нить курс, – уже на вы­ходе за­метил Ко­зулин. – Даст бог, к ве­черу…

– По­менять курс? – она смот­ре­ла на не­го рас­ши­рен­ны­ми гла­зами. – За­чем?!

– Вот уж че­го не знаю, то­го не знаю.

Ко­зулин и в са­мом де­ле не вда­вал­ся в при­чины, зас­та­вив­шие Мас­те­ра по­менять ре­шение. Он в пос­леднее вре­мя из­бе­гал лиш­них раз­го­воров с ка­пита­ном. Да что там – лю­бых раз­го­воров!

– Я по­няла… – по­серев­ши­ми гу­бами про­гово­рила жен­щи­на. – По­няла!

И тут Ко­зулин, пос­мотрев на нее, за­бес­по­ко­ил­ся всерь­ез. Из этих дво­их ле­чить нуж­но бы­ло в пер­вую оче­редь Ки­ру, а не Ар­ка­дия. Как это он про­пус­тил та­кое? Дос­та­точ­но на нее пос­мотреть, что­бы по­нять: тет­ке нуж­на по­мощь. При­чем не по его про­филю.

Ко­зулин рас­то­пырил­ся в две­рях, хо­тя Ки­ра сле­дова­ла за ним по пя­там, яв­но стре­мясь его вып­ро­водить.

– А да­вай­те-ка, до­рогая моя Ки­ра – как вас по ба­тюш­ке? – я вам уколь­чик один пос­тавлю, – лас­ко­во пред­ло­жил он. – Что-то мне сли­зис­тые ва­ши не по ду­ше. По­бод­рее бу­дете чувс­тво­вать се­бя, по­уве­рен­нее!

Он уже мыс­ленно при­киды­вал, что ба­наль­ным пус­тырни­ком тут не от­де­ла­ешь­ся. На­до бы че­го по­жес­тче!

И тут Ки­ра Леп­ши­на взя­ла его за пле­чо. Сжа­ла так, что Ко­зулин не по­верил собс­твен­ным ощу­щени­ям и удив­ленно по­косил­ся на ее ла­донь. И, не раз­жи­мая же­лез­ной хват­ки, вы­тол­ка­ла его в ко­ридор.

Ко­зулин хо­тел пос­та­вить но­гу меж­ду дверью и ко­сяком. Но взгля­нул на ее ли­цо – и не стал это­го де­лать. По шее у не­го про­бежал хо­лодок.

Дверь зах­лопну­лась, и док­тор Иван Ва­силь­евич ос­тался сто­ять сна­ружи: оша­рашен­ный, ис­пу­ган­ный и ни­чего не по­нима­ющий.

Будь Ма­шина во­ля, она от­си­делась бы в ка­юте до той са­мой ми­нуты, ког­да ко­рабль приш­варту­ет­ся в пор­ту. А по­том как мож­но быс­трее убе­жала бы с «Меч­ты», еще вче­ра ка­зав­шей­ся ей та­кой прек­расной.

Од­на­ко Сер­гей нас­то­ял на том, что­бы под­нять­ся на зав­трак.

– Ка­питан пре­дуп­реждал, что с ут­ра все обя­заны при­сутс­тво­вать в ка­ют-ком­па­нии. Хо­чешь, что­бы он сам за то­бой при­шел?

Ма­ша не хо­тела.

– К то­му же я го­лод­ный, – приз­нался Сер­гей.

– Так бы сра­зу и го­ворил!

– По­дож­дешь, по­ка я Илю­шина про­ведаю? – поп­ро­сил он, и тут раз­дался стук в дверь.

Ма­кар выг­ля­дел ку­да луч­ше, чем на­кану­не. Ще­ка под воз­дей­стви­ем чу­додей­ствен­но­го кре­ма Ко­зули­на на­чала под­жи­вать, и он уже не так силь­но на­поми­нал об­го­рело­го тер­ми­нато­ра.

Он вкрат­це из­ло­жил свои со­об­ра­жения по по­воду по­куше­ний.

– Не Му­ром­цев это, – за­кон­чил Илю­шин. – Нут­ром чую.

– Ес­ли нут­ром…

Баб­кин не за­кон­чил. Ин­ту­иция у Ма­кара бы­ла как у ма­теро­го ли­са и под­во­дила его край­не ред­ко.

Сер­гей зак­рыл дверь, пред­ва­ритель­но убе­див­шись, что сна­ружи ник­то не под­слу­шива­ет. Со­бытия пос­ледних дней зас­тавля­ли про­яв­лять ос­то­рож­ность.

– Кто-то зав­тра­кать хо­тел, – на­пом­ни­ла Ма­ша.

– Ап­пе­тит про­пал, – не мор­гнув гла­зом, сов­рал Баб­кин.

Ма­кар жес­том ос­та­новил их.

– Де­ти мои, пять ми­нут.

– А на что мы их пот­ра­тим? – за­ин­те­ресо­вал­ся Сер­гей.

– На по­литин­форма­цию. Рас­ска­жи мне в двух сло­вах, с кем мы в од­ной ком­па­нии. Крат­кая ха­рак­те­рис­ти­ка на каж­до­го, угу?

Баб­кин прис­ло­нил­ся спи­ной к две­ри, скрес­тил ру­ки на гру­ди и на­чал:

– Зна­чит, так. Три му­жика: пер­вый – ти­па твор­ческая лич­ность, дру­гой – па­цан, тре­тий – хмырь…

– Блеск! – вос­хи­тил­ся Ма­кар. – Имен­но этих соч­ных ха­рак­те­рис­тик я и ждал. Ма­ша, вся на­деж­да на те­бя. Мо­жешь вкрат­це опи­сать каж­до­го? Или наб­ро­сай мне ас­со­ци­ации пер­во­го по­ряд­ка.

Ма­ша сос­ре­дото­чилась. Пред­ста­вила пас­са­жиров «Меч­ты» пер­со­нажа­ми од­но­го из сво­их сце­нари­ев.

– На­таша Си­моно­ва: сред­не­го рос­та, гус­тые рас­пу­щен­ные тем­ные во­лосы, нем­но­го за­тор­мо­жен­ная. Вещь в се­бе. Пло­хо по­нима­ет ре­ак­ции ок­ру­жа­ющих, иног­да го­ворит стран­ные ве­щи. Я ду­маю, у нее син­дром Ас­перге­ра, но Се­режа ме­ня выс­ме­ива­ет. Сте­фан Зе­лен­ский, ее друг. Рас­ко­сый юно­ша с длин­ной ко­сой, ко­торую он сво­рачи­ва­ет под за­тыл­ком в буб­лик. Ро­левик, уме­ет драть­ся на ме­чах, быс­трый, нер­вный, внеш­не выг­ля­дит спо­кой­ным. У не­го ког­да-то слу­чилась ди­кова­тая ис­то­рия с ре­жис­се­ром, Ар­ка­ди­ем Бу­ром…

Она опи­сала всех. Илю­шин слу­шал очень вни­матель­но. Па­мять у не­го бы­ла пре­вос­ходная, и Баб­кин не сом­не­вал­ся: ни од­но из слов, ска­зан­ных Ма­шей, не бу­дет за­быто.

– За­нят­но, за­нят­но, – про­бор­мо­тал Ма­кар, ду­мая о чем-то сво­ем. Он взъ­еро­шил во­лосы и по­моло­дел на гла­зах.

– Я по­няла, – ска­зала Ма­ша. – Единс­твен­ное, что те­бя ле­чит, – это хо­рошо спла­ниро­ван­ное убий­ство. Рас­сле­ду­емое, ко­неч­но!

– Мо­жет, ес­ли бы он ко­го-ни­будь убил, ему бы то­же по­лег­ча­ло, – пред­по­ложил Сер­гей.

Илю­шин ус­мехнул­ся. В чем-то Ма­ша бы­ла пра­ва.

– Я вос­ста­нав­ли­ваю в этом ми­ре спра­вед­ли­вость и гар­мо­нию, – на­зида­тель­но ска­зал он Баб­ки­ну. – От ме­ня идет свет и си­яние чис­то­го ра­зума. А от те­бя что?

– А от ме­ня сей­час кто-то ку­лаком по­лучит, – флег­ма­тич­но за­метил Баб­кин, по­чесы­вая кос­тяшки.

Илю­шин раз­вел ру­ками.

– Вот так всег­да, Ма­ша! Чуть что – апел­ля­ция к гру­бой си­ле.

– Зав­тра­кать пош­ли! Апел­ля­ция…

Не­бо на­вис­ло низ­ко над мо­рем, бур­ля се­рыми об­ла­ками, по­хожи­ми на ком­ки ка­ши. Из них слеп­ля­лись чер­ниль­ные ту­чи и быс­тро нес­лись за го­ризонт. Вни­зу за ни­ми сле­дом, под­пры­гивая и то­ропясь, бе­жали ко­рот­кие вол­ны.

– Тре­вож­но здесь как-то, – про­бор­мо­тала Ма­ша, ози­ра­ясь. – Бес­по­кой­но.

– Все нор­маль­но, – пре­уве­личен­но бод­ро отоз­вался Баб­кин, ко­торо­му то­же в пер­вый мо­мент ста­ло не по се­бе.

Как-то все выг­ля­дело неп­ра­виль­но. Па­руса то на­дува­лись, то об­ви­сали. Сол­нце не мог­ло про­бить­ся сквозь об­ла­ка, ко­торых ста­нови­лось все боль­ше и боль­ше – и от­ку­да толь­ко они на­бега­ли! На­вер­ху за­тева­лось ка­кое-то ад­ское ва­рево. И Баб­кин по­доз­ре­вал, что и вни­зу, на глу­бине, то­же не все ти­хо.

Те­мир Ги­ре­ев, нес­ший вах­ту, по­махал им и с лю­бопытс­твом пос­мотрел на Илю­шина.

– Я бу­ду мес­тной дос­топри­меча­тель­ностью, – впол­го­лоса за­метил Ма­кар. – Маль­чик, ко­торый вы­жил!

– Еще не вы­жил, – отоз­вался Баб­кин. – Мы по­ка не спус­ти­лись на бе­рег.

– То­же вер­но. У ме­ня есть шанс по­мереть от ру­ки ка­пита­на.

– Ти­пун на язык вам обо­им! – взви­лась Ма­ша. – Быс­тро зав­тра­ка­ем, воз­вра­ща­ем­ся в ка­юту и не вы­ходим из нее, по­ка не прис­та­нем! Пусть да­же это слу­чит­ся поз­дней ночью!

Она пош­ла впе­ред.

– А обед? – оза­дачил­ся ей вслед Баб­кин. – Маш­ка, как же без обе­да?

В ка­ют-ком­па­нии Илю­шин сра­зу уз­нал тех, ко­го опи­сыва­ла Ма­ша.

Вот де­вица с ко­рот­кой стриж­кой ус­та­вилась на не­го, не скры­вая ин­те­реса. Муж, на­бычив­шись, ря­дом си­дит. По Ма­кару ед­ва сколь­знул взгля­дом, что стран­но: но­вый че­ловек на ко­раб­ле дол­жен выз­вать все­об­щее лю­бопытс­тво. Сте­фан с На­ташей рас­се­лись по­одаль друг от дру­га. Ре­жис­се­ра и его же­ны нет, за­то вся ко­ман­да в сбо­ре, кро­ме та­тари­на, ко­торый сей­час как раз сто­ит у штур­ва­ла.

Му­ром­цев под­нялся, и раз­го­вор стих.

– Раз­ре­шите пред­ста­вить тем, кто еще не зна­ком, – на­чал он. – Наш не­ожи­дан­ный гость…

– Сле­дова­тель! – пе­реби­ла Яна.

Ут­ром Вла­димир сдер­жанно бро­сил, что на бор­ту но­вый че­ловек – по­хоже, приг­ла­шен ка­пита­ном для уточ­не­ния об­сто­ятель­ств смер­ти мат­ро­са. И те­перь Яна не мог­ла удер­жать­ся, что­бы не пе­рек­лю­чить вни­мание на се­бя. Она смот­ре­ла на Илю­шина с вы­зовом, вски­нув под­бо­родок, слов­но го­воря: «Ну-ка, по­кажи, на что ты спо­собен!»

Ма­кар оце­нил злой ого­нек в ее гла­зах и со­бирал­ся от­ве­тить, но ка­питан его опе­редил:

– Не знаю, с че­го вы взя­ли, буд­то…

За­кон­чить ему не да­ли. Дверь рас­пахну­лась, и в ка­ют-ком­па­нию вош­ла Ки­ра Леп­ши­на.

Ма­ша опи­сала Ки­ру как ми­ловид­ную жен­щи­ну с чуть оп­лывшим ова­лом ли­ца и вь­ющи­мися ру­сыми во­лоса­ми. «Ин­телли­ген­тная и при­ят­ная», – оха­рак­те­ризо­вала ее Ма­ша. Ма­кар Илю­шин уви­дел пе­ред со­бой сов­сем дру­гого че­лове­ка.

Он уви­дел убий­цу.

Ки­ра дер­жа­ла од­ной ру­кой пис­то­лет со взве­ден­ным кур­ком. Ду­ло бы­ло нап­равле­но в грудь Му­ром­це­ву.

Яков Се­меныч вско­чил быс­трее, чем кто-ли­бо ус­пел вскрик­нуть.

– Сядь на мес­то, – не гля­дя на не­го, гром­ко при­каза­ла Ки­ра. – Дер­нешь­ся – зас­тре­лю ка­пита­на.

Боц­ман мед­ленно опус­тился на стул. Ки­ра сде­лала нес­коль­ко ша­гов впе­ред.

Го­лубые ее гла­за ка­зались хо­лод­ны­ми, как сталь. Она за­куси­ла гу­бу, и Ма­кар от­четли­во уви­дел под ней выс­ту­пив­шую ка­пель­ку кро­ви.

– Го­лубуш­ка моя, что вы де­ла­ете? – оша­рашен­но прос­кри­пел Ко­зулин. – Что слу­чилось?!

– Я ни­чего не де­лаю. Вы де­ла­ете. Ме­ня­ем курс!

– Что?!

Вла­димир Ру­ден­ко хо­тел встать, но ус­та­вив­ше­еся на не­го ду­ло убе­дило его пе­реду­мать.

– Ты чё ду­ришь-то, ба­ба? – со злым ве­сель­ем ос­ве­домил­ся он.

– Зат­кнись, – ко­рот­ко при­каза­ла Ки­ра. – Ка­питан, по­дой­ди­те сю­да. Все ос­таль­ные си­дят на мес­тах.

Прис­та­вив пис­то­лет к шее Му­ром­це­ва, она вы­вела его на па­лубу. Сна­ружи раз­дался ее крик:

– Вы­ходи­те! Мед­ленно, по од­но­му!

– А ес­ли не вый­дем? – гром­ко спро­сила Яна.

Ог­лу­шитель­ный выс­трел зас­та­вил всех сод­рогнуть­ся.

– Гос­по­ди… – про­шеп­та­ла Ма­ша, блед­нея. – Она его уби­ла?!

– Сле­ду­ющая пу­ля дос­та­нет­ся Му­ром­це­ву! – объ­яви­ла Ки­ра. – А ну, жи­во все сю­да.

На этот раз ник­то не стал за­давать воп­ро­сов. Кок, шед­ший пе­ред Ма­шей, триж­ды пе­рек­рестил­ся и приз­вал свя­тых угод­ни­ков, но Ма­ша сом­не­валась, что они при­дут на по­мощь.

Ки­ра рас­са­дила их всех на шка­футе. Те­мир Ги­ре­ев с под­ня­тыми ру­ками при­со­еди­нил­ся к ко­ман­де.

– Штур­вал нель­зя бро­сать, – су­хо ска­зал ка­питан. Он не выг­ля­дел ни ис­пу­ган­ным, ни встре­вожен­ным.

– Вот вы за не­го и вста­нете.

– Спер­ва удов­летво­рите мое лю­бопытс­тво?

– Ну, поп­ро­буй­те, – од­ни­ми гу­бами ус­мехну­лась Ки­ра.

– От­ку­да у вас ору­жие? Как вы про­нес­ли его на борт?

– Я ни­чего не про­носи­ла. Это пис­то­лет стар­по­ма.

– Что?!

– Это пис­то­лет стар­по­ма, – раз­дель­но пов­то­рила Ки­ра.

– Неп­равда. Ору­жие хра­нилось в сей­фе, – вы­давил ка­питан, ут­ра­тив­ший спо­кой­ствие.

– А сейф зак­рыт, и на нем код, – под­твер­ди­ла Ки­ра. – А ря­дом – бу­маж­ка с этим ко­дом при­леп­ле­на. Еще воп­ро­сы бу­дут?

Му­ром­цев наг­ра­дил Ар­те­ма Ди­ких та­ким взгля­дом, что ес­ли бы пис­то­лет был в ру­ках у стар­по­ма, тот зас­тре­лил­ся бы на мес­те.

– Встань­те за штур­вал, – ско­ман­до­вала Ки­ра. – Ос­таль­ным – не дви­гать­ся. Не дви­гать­ся, я ска­зала!

Пу­ля вы­шиб­ла щеп­ку воз­ле но­ги Баб­ки­на, из­го­товив­ше­гося к прыж­ку. Ма­ша вскрик­ну­ла, и Илю­шину, си­дев­ше­му ря­дом, сто­ило боль­ших тру­дов удер­жать ее на мес­те.

– С ним все в по­ряд­ке, – ти­хо ска­зал он, вце­пив­шись в ее ло­коть. – Ма­ша, ус­по­кой­ся.

– Хо­роший со­вет, – ус­мехну­лась Ки­ра, ко­торая все слы­шала. – Ма­ша, ус­по­кой­тесь. Вы все ус­по­кой­тесь!

Она вы­тащи­ла из-за рем­ня об­ры­вок про­воло­ки, об­ве­ла си­дящих вни­матель­ным взгля­дом, под ко­торым всем ста­ло не по се­бе. Илю­шин по­нял: жен­щи­на оце­нива­ет, кто из них опас­нее. Про­воло­ка ко­рот­кая, ее хва­тит толь­ко на од­но­го.

Вы­бор она ос­та­нови­ла на Баб­ки­не. Об­ры­вок по­летел Яне на ко­лени:

– Свя­жи ему ру­ки. Впе­реди, что­бы я ви­дела! Креп­че!

– Из­ви­ни, – ви­нова­то про­шеп­та­ла Яна, стя­нув ме­тал­ли­чес­кие края вок­руг за­пяс­тий Баб­ки­на.

Ког­да она вер­ну­лась на мес­то, пос­ле­довал но­вый при­каз:

– Всем вы­ложить те­лефо­ны! И брось­те их мне.

– За­чем вы это де­ла­ете, Ки­ра? – спро­сил Ар­тем. – Мы не вра­ги вам.

– Ес­ли вы че­го-то хо­тите, мы по­можем, – под­держал Те­мир Ги­ре­ев.

Ки­ра ус­мехну­лась.

– По­може­те? Да уж, те­перь точ­но. Мо­биль­ни­ки!

Соб­рав те­лефо­ны в ку­чу, Ки­ра от­пихну­ла их в сто­рону.

– А те­перь слу­шай­те ме­ня очень вни­матель­но. Мы идем к Энее. Ка­питан, вы ме­ня по­няли? Вы сде­ла­ете все, что на­до, что­бы я доб­ра­лась до ос­тро­ва.

Ли­цо Му­ром­це­ва по­тем­не­ло.

– Воз­ле Энеи гро­зовой фронт. Вы го­ните нас пря­мо в шторм?

– Что я не­понят­но­го ска­зала? – ос­ка­лилась Ки­ра.

Ка­питан по­качал го­ловой.

– Мо­жете зас­тре­лить ме­ня, но к Энее я ко­рабль не по­веду. Это бе­зумие.

Ки­ра пе­реве­ла ду­ло на На­ташу Си­моно­ву.

– Мне нуж­но убить ее, что­бы вы сде­лали то, что я про­шу?

Му­ром­цев нес­коль­ко се­кунд смот­рел на пис­то­лет, а за­тем ров­но и гром­ко объ­явил:

– Ме­ня­ем курс. Идем к Энее.

– Ес­ли вы зап­ро­сите у ко­го-ни­будь по­мощь по до­роге – не знаю, ка­кими-ни­будь сиг­на­лами – я вас убью, – по­обе­щала Ки­ра. – Ес­ли поб­ли­зос­ти по­явит­ся по­лицей­ский ка­тер, я вас убью. Ес­ли что-то по­меша­ет нам при­чалить к ос­тро­ву, я вас убью. У вас не очень мно­го шан­сов ос­тать­ся в жи­вых, ка­питан. Пос­та­рай­тесь вос­поль­зо­вать­ся ими.

– Мне нуж­ны бу­дут по­мощ­ни­ки.

– Ги­ре­ев и Ди­ких в ва­шем рас­по­ряже­нии. Не го­вори­те, что вам не хва­тит дво­их. Втро­ем вы спра­витесь.

– Мож­но боц­ма­на вмес­то Ги­ре­ева? – поп­ро­сил ка­питан.

– Нель­зя!

Ки­ра зас­та­вила На­ташу Си­моно­ву вый­ти впе­ред и уса­дила под мач­той. Са­ма се­ла сза­ди, дер­жа пис­то­лет так, что­бы го­лова На­таши бы­ла под при­целом.

– Ес­ли хо­тите ею рис­ко­вать, де­ло ва­ше! – ска­зала она. – Но на ва­шем мес­те я бы прос­то дос­та­вила ме­ня на Энею.

Ка­питан боль­ше не пы­тал­ся на­поми­нать про шторм. Он кру­то за­ложил штур­вал, и па­руса на бри­ган­ти­не на­пол­ни­лись вет­ром. «Меч­та» по­меня­ла курс.

Не­кото­рое вре­мя все си­дели мол­ча. Ма­ша пы­талась ос­мыслить, что про­изош­ло. В го­лове не бы­ло ни еди­ного пред­по­ложе­ния, ни еди­ной идеи – один толь­ко мер­зкий, лип­кий страх.

– А где ваш муж? – вдруг спро­сил Яков Се­меныч.

Ли­цо Ки­ры ока­мене­ло. Нес­коль­ко мгно­вений Ма­ша ожи­дала, что жен­щи­на сей­час выс­тре­лит.

– Не име­ет зна­чения, – мер­твым го­лосом ска­зала она.

«Прип­лы­ли», – ду­мала Ма­ша. Эта мысль пос­ледний час тре­пыха­лась в ее го­лове, как ба­боч­ка, за­жатая в ку­лаке. Хо­тя, объ­ек­тивно го­воря, бы­ла да­лека от ис­ти­ны.

Бри­ган­ти­на ни­куда не прип­лы­ла, а нес­лась под все­ми па­руса­ми. Ма­ша не зна­ла, что сде­лал ка­питан, но ее не ос­тавля­ло чувс­тво, буд­то к но­су ко­раб­ля при­вяза­на нить, за ко­торую та­щит «Меч­ту» не­види­мый ве­ликан – как маль­чиш­ка свою кро­шеч­ную лод­чонку по ве­сен­ним лу­жам. Они впер­вые за все вре­мя шли с та­кой су­мас­шедшей ско­ростью. Раз­ре­зан­ные вол­ны ды­бились за бор­та­ми блес­тя­щими зме­ины­ми спи­нами. Ка­залось, их соп­ро­вож­да­ют мор­ские дра­коны.

Мо­ре на­бира­ло си­лу. Бе­лос­нежные пен­ные пи­ки раз­бу­хали на гла­зах, буд­то мо­локо со­бира­лось уд­рать из кас­трю­ли. Ве­тер свис­тел в снас­тях уже не по-раз­бой­ничьи ве­село, а сип­ло, как прос­ту­жен­ный.

За два ча­са Ки­ра Леп­ши­на не сдви­нулась с мес­та, не сме­нила по­зу. Она ка­залась ис­ту­каном.

Они пы­тались ее раз­го­ворить. Бес­по­лез­но. Ког­да Яна Ру­ден­ко ста­ла слиш­ком нас­той­чи­во до­пыты­вать­ся, что слу­чилось, Ки­ра по­вела пис­то­летом в сто­рону ее му­жа, и де­вуш­ка сра­зу смол­кла.

– Зря вы это де­ла­ете, – по­качал го­ловой Яков Се­меныч. – Хоть бы объ­яс­ни­ли за­чем.

Ки­ра не отоз­ва­лась.

Нес­коль­ко раз навс­тре­чу им про­лета­ли ях­ты, ма­лень­кие и боль­шие. От­ту­да ма­хали ру­ками, кри­чали что-то при­ветс­твен­ное, сме­ялись. Кое-кто фо­тог­ра­фиро­вал. Ма­ша от всей ду­ши на­де­ялась, что Те­мир су­ме­ет по­дать ка­кой-ни­будь знак, но Ки­ра вни­матель­но сле­дила за ним. Па­лец ее ос­та­вал­ся на спус­ко­вом крюч­ке.

«Со сто­роны мы выг­ля­дим да­же ве­село, – по­дума­ла Ма­ша. – Си­дим се­бе на па­лубе, кто по-ту­рец­ки, кто вы­тянув но­ги. А то, что у мо­его му­жа свя­заны ру­ки, ни­кому не за­мет­но, кро­ме нас».

Она пы­талась об­ме­нять­ся с Сер­ге­ем нес­коль­ки­ми фра­зами, но Ки­ра быс­тро обор­ва­ла их. Баб­кин по­дал знак, что­бы же­на мол­ча­ла.

Сер­гей выг­ля­дел не­воз­му­тимым, но внут­ри был жут­ко зол на се­бя. Он не су­мел ос­та­новить эту чок­ну­тую ду­ру с ору­жи­ем. К то­му же ока­зал­ся свя­зан­ным – единс­твен­ный из всех! Чер­тов­ски пар­ши­во, что имен­но его она оце­нила как по­тен­ци­аль­но опас­но­го. Но он сам ви­новат.

Баб­кин бро­сил взгляд на Илю­шина. Ма­кар си­дел рас­слаб­ленно, прик­рыв гла­за. Тень па­русов зак­ры­вала их с Ма­шей от сол­нца. «Опять ус­нул, бе­дола­га. Ин­те­рес­но, что с Ар­ка­ди­ем».

– Я пи­сать хо­чу, – вдруг ска­зала Яна. – Чес­тное сло­во! Сей­час опи­са­юсь.

Ни сло­ва в от­вет.

– Пусть кто-ни­будь от­ве­дет ме­ня в ту­алет!

Ки­ра, гла­за ко­торой бы­ли при­кова­ны к Му­ром­це­ву за штур­ва­лом, пос­мотре­ла на де­вуш­ку.

«Ду­ра ты, ду­ра, – зло по­думал Баб­кин, и это от­но­силось не к Ки­ре. – Филь­мов нас­мотре­лась? Твоя прось­ба за­ведо­мо не­ис­полни­ма. Ес­ли бы нас зах­ва­тило нес­коль­ко че­ловек – да, мо­жет быть, что-ни­будь и выш­ло бы из тво­ей за­теи. Но Леп­ши­на – од­на, и ра­зор­вать­ся она не мо­жет. Ты зас­тавля­ешь ее по­чувс­тво­вать се­бя жес­то­кой. Не нуж­но это­го де­лать. Всег­да, да­же са­мому гнус­но­му убий­це, дай ощу­тить се­бя доб­рым. Осо­бен­но ес­ли в ру­ках у не­го пис­то­лет».

– Прав­да, от­пусти ее в ту­алет, а? – по­дал го­лос Ру­ден­ко. – Ну че­го те­бе сто­ит! Мы-то у те­бя ос­та­нем­ся. А она вер­нется.

Ли­цо Ки­ры, ког­да она взгля­нула на не­го, ис­ка­зила та­кая не­нависть, что Вла­димир неп­ро­из­воль­но по­дал­ся на­зад.

– Зак­рой. Свой. По­ганый. Рот.

Ру­ден­ко боль­ше не вы­совы­вал­ся. Яна то­же зат­кну­лась – на этот раз, как на­де­ял­ся Баб­кин, окон­ча­тель­но.

Ес­ли по­нача­лу его бес­по­ко­ила толь­ко обе­зумев­шая тет­ка с ору­жи­ем, за ка­ким-то чер­том гнав­шая их к ска­лис­то­му ос­тро­ву, то по ме­ре то­го, как они приб­ли­жались к Энее, Сер­гея все боль­ше и боль­ше тре­вожи­ла по­года. Он сле­дил за боц­ма­ном и ви­дел, что ста­рик все ча­ще приг­ля­дыва­ет­ся к не­бу и к мо­рю. Яков Се­меныч мрач­нел с каж­дым ча­сом, хо­тя и ста­рал­ся не по­казы­вать это­го.

Но Баб­кин и сам ви­дел, что вол­ны рас­тут. Мощ­ные греб­ни пе­рех­лесты­вали друг че­рез дру­га, зак­ру­чива­лись и ру­шились, под­ни­мая ту­чи брызг и пе­ны. А са­мое стран­ное бы­ло то, что внут­ри ко­раб­ля что-то на­чало раз­ме­рен­но ухать. Звук шел из са­мой глу­бины, буд­то там, в чре­ве бри­ган­ти­ны, сот­ня греб­цов од­новре­мен­но опус­ка­ла вес­ла в во­ду.

– Вы нас уто­пите! – не вы­дер­жал На­фаня. Кок нер­вни­чал боль­ше всех, ози­рал­ся, вы­тирал ла­дони о брю­ки и об­ли­зывал гу­бы.

«Еще один кре­тин», – тос­кли­во от­ме­тил Баб­кин.

Он вдруг об­ра­тил вни­мание, что Илю­шин вов­се не дрем­лет. Сквозь по­луп­рикры­тые ве­ки тот вни­матель­но наб­лю­дал за всем, что про­ис­хо­дит вок­руг. Сей­час взгляд его за­дер­жался на ко­ке и поч­ти сра­зу пе­ремет­нулся к Ки­ре.

– Утоп­лю – зна­чит, так на­до, – глу­хо ска­зала жен­щи­на. – Мо­гу зас­тре­лить. Вы­бирай­те.

– Что я, ду­рак? – про­вор­чал не­уго­мон­ный На­фаня. – От мо­ря спас­тись мож­но, от пу­ли нет.

– Вот и мол­чи­те тог­да.

Кок оби­жен­но за­пых­тел и под­жал гу­бы.

– А по­чему, собс­твен­но, вы так нас­та­ива­ете на все­об­щем мол­ча­нии?

Баб­кин дер­нулся. Воп­рос был за­дан очень веж­ли­во, да­же лю­без­но, и мог ис­хо­дить от од­но­го-единс­твен­но­го че­лове­ка.

Илю­шин прос­нулся.

«Ма­кар, зат­кнись! – про се­бя взмо­лил­ся Сер­гей, по­сылая дру­гу вы­рази­тель­ный взгляд. – Ты ни чер­та не зна­ешь о том, что здесь про­ис­хо­дило без те­бя! Ря­дом с то­бой си­дит моя же­на. А ба­ба, ко­торую ты про­воци­ру­ешь, мо­жет ре­шить, что ее пла­мене­ющая ры­жая баш­ка – это луч­шая цель».

Но ког­да ему уда­валось пе­ре­убе­дить Илю­шина!

– Что?

Ка­жет­ся, его иди­от­ский воп­рос ока­зал­ся для Ки­ры не­ожи­дан­ным. Вер­нее, не сам воп­рос, а ин­то­нация бе­зуп­речной уч­ти­вос­ти. Ки­ра не зна­ла, что это за па­рень, и не зна­ла, че­го от не­го ожи­дать.

– Вы нас­той­чи­во при­зыва­ете их к ти­шине, – по­яс­нил Илю­шин. – Хо­тя имен­но раз­го­воры мог­ли бы вам по­мочь.

Баб­кин оце­нил, как од­ним мес­то­име­ни­ем Ма­кар от­го­родил­ся от ос­таль­ных плен­ни­ков. Но он по-преж­не­му не по­нимал, к че­му тот кло­нит.

– Мне не нуж­на по­мощь, – от­ре­зала Ки­ра и соч­ла воп­рос ис­черпан­ным.

Од­на­ко Илю­шин за­мол­кал толь­ко тог­да, ког­да сам счи­тал это не­об­хо­димым. Су­дя по его ли­цу, этот мо­мент еще не нас­ту­пил. Он улы­бал­ся, све­тил­ся бла­гоже­латель­ностью и яв­но жаж­дал об­ще­ния.

– Ра­зуме­ет­ся, нуж­на.

– Я сей­час зас­тре­лю ее, – пре­дуп­ре­дила Ки­ра, под­но­ся пис­то­лет к го­лове На­таши Си­моно­вой. Сте­фан глу­боко вдох­нул и хо­тел вско­чить, но за­мер в не­лепой по­зе.

– Да ра­ди бо­га, – по­жал пле­чами Ма­кар. – Мне-то что!

Ки­ра су­зила гла­за.

– Вот это вы, го­луб­чик, нап­расно! – осуж­да­юще прос­кри­пел Ко­зулин. – Ес­ли бы я знал, не стал бы вас…

– У ме­ня есть за­дача, – пе­ребил его Илю­шин. – И я ее ре­шу не­зави­симо от то­го, сколь­ко че­ловек вы при­кон­чи­те.

Баб­кин по­думал, что ес­ли нач­нут с Ма­кара, то ре­шение за­дачи нак­ро­ет­ся мед­ным та­зом. Но Ки­ра спро­сила о дру­гом:

– Ка­кая еще за­дача? Вы во­об­ще кто та­кой?

– Пред­ста­витель рос­сий­ско­го кон­суль­ства, от­дел внеш­них рас­сле­дова­ний. От­ко­ман­ди­рован на «Меч­ту», что­бы рас­сле­довать де­ло о при­чине­нии смер­ти Ан­то­ну Ере­мей­чи­ку.

«Вот же дь­явол! Ког­да фа­милию-то он ус­пел уз­нать?» – изу­мил­ся Сер­гей, впер­вые ус­лы­шав­ший ее толь­ко что.

– Вре­те! – рез­ко отоз­ва­лась Ки­ра.

– В ка­юте моя ви­зит­ка и все до­кумен­ты, – не мор­гнув гла­зом, отоз­вался Ма­кар. Он был по­лон та­кой неп­ро­бива­емой уве­рен­ности, что ес­ли бы Баб­кин сам не был в его ка­юте и не ви­дел там из ве­щей толь­ко собс­твен­ные за­пас­ные крос­совки, он бы по­верил и в пап­ку с до­кумен­та­ми, и в ви­зит­ку, и в от­дел внеш­них рас­сле­дова­ний. – А вы мо­жете при­думать дру­гое объ­яс­не­ние мо­ему при­бытию на ко­рабль?

Ки­ра мол­ча­ла, по­доз­ри­тель­но гля­дя на не­го. Баб­кин бро­сил быс­трый взгляд на Яко­ва Се­мены­ча. Боц­ман, как и Му­ром­цев, был сви­дете­лем их встре­чи на прис­та­ни. Уж ста­рик-то не мог не знать, что выс­тупле­ние Илю­шина – ложь от на­чала до кон­ца!

Яков Се­меныч ка­зал­ся оза­дачен­ным. Но оп­ро­вер­гать сло­ва Ма­кара, по­хоже, не со­бирал­ся. Му­ром­цев же сто­ял за штур­ва­лом и во­об­ще не слы­шал, о чем идет раз­го­вор меж­ду плен­ни­ками и Ки­рой.

«Что ты за­думал? – твер­дил про се­бя Баб­кин, пы­та­ясь пой­мать взгляд Ма­кара. – Что ты за­думал, Илю­шин, рис­ко­вая ты ско­тина?!»

Но на­пар­ник смот­рел на Ки­ру, а не на не­го.

– Что у вас со ще­кой? – вдруг спро­сила она.

– Вы­полз на пляж за­горать в день при­ез­да и зас­нул. Дор­вался до сол­нца, на­зыва­ет­ся.

Ки­ра мол­ча рас­смат­ри­вала ожо­ги на его ко­же. Баб­кин за­метил, что пис­то­лет она опус­ти­ла. Те­перь он не упи­рал­ся в за­тылок де­вуш­ке, а был на­целен ку­да-то ей в пе­чен­ку. «Один черт, ес­ли она выс­тре­лит, ру­сал­ке не жить».

За бор­том не­ожи­дан­но взды­билась вол­на, увен­чанная пен­ной ко­роной, и швыр­ну­ла вед­ро во­ды на па­лубу. Яна взвиз­гну­ла и отод­ви­нулась от на­бегав­ших стру­ек.

Ки­ра не об­ра­тила на это вни­мания. Да­же то, что бри­ган­ти­на ста­ла ощу­тимо силь­нее вски­дывать­ся на вол­нах, ее не бес­по­ко­ило.

– Как вас зо­вут?

– Ма­кар.

– С че­го вы взя­ли, что это бы­ло… при­чине­ние смер­ти? Ка­питан со­об­щил нам о нес­час­тном слу­чае.

– У ка­пита­на свои ре­зоны, – по­жал пле­чами Илю­шин. – Всплы­ли но­вые фак­ты.

– Ка­кие еще фак­ты?

– Но­вые, – вес­ко пов­то­рил Ма­кар. – Ос­таль­ное – тай­на следс­твия. Из­ви­ните.

Ки­ра без лиш­них слов пе­реве­ла пис­то­лет на не­го.

– Про тай­ну рас­ска­зывай­те ко­му-ни­будь дру­гому! Что за фак­ты?! И уч­ти­те, стре­ляю я мет­ко!

Ка­залось, под ду­лом пис­то­лета Илю­шин по­чувс­тво­вал се­бя еще бо­лее рас­слаб­ленно. Он за­кинул ру­ки за го­лову, опер­ся на мач­ту и по­ер­зал, ус­тра­ива­ясь по­удоб­нее.

Сер­гей оце­пенел. Ма­ло то­го, что ря­дом си­дела Ма­ша, так еще и этот иди­от сам на­рыва­ет­ся на пу­лю!

– Она же его зас­тре­лит… – про­бор­мо­тал ря­дом Сте­фан.

– А по­том нас! – ис­те­рич­но под­дакнул На­фаня.

Яков Се­меныч впол­го­лоса цык­нул на них. Он вни­матель­но прис­лу­шивал­ся к раз­го­вору меж­ду Ки­рой и Ма­каром.

– Во­об­ще-то, го­воря на­чис­то­ту, тут и без фак­тов есть нес­коль­ко лю­бопыт­ных мо­мен­тов, – со­об­щил Ма­кар то­ном лек­то­ра, ве­ща­юще­го пе­ред ши­рокой а­уди­тори­ей. – Во-пер­вых, за­нят­но, что имен­но эту ми­лую де­вуш­ку вы выб­ра­ли за­лож­ни­цей. – Он под­бо­род­ком ука­зал на На­ташу.

Ли­цо Ки­ры при сло­ве «ми­лую» ис­ка­зила сар­до­ничес­кая улыб­ка.

– Во-вто­рых, – не­воз­му­тимо про­дол­жал Илю­шин, – есть еще кое-то не­обыч­ное. Да­же, ког­да вы со­бира­лись уг­ро­хать по­лови­ну при­сутс­тву­ющих, не­из­менно об­ра­щались к нам на «вы». За од­ним ис­клю­чени­ем.

Он взгля­нул на Вла­дими­ра.

– Это­го джентль­ме­на вы на­зыва­ли на «ты». Ес­ли быть точ­ным, вы ска­зали: «Зак­рой свой по­ганый рот».

Баб­кин во­об­ще не за­метил это­го. Но Ки­ра по­чему-то из­ме­нилась в ли­це.

– Это и в са­мом де­ле край­не лю­бопыт­но, – про­дол­жал Ма­кар тем же не­веро­ят­но раз­дра­жа­ющим Сер­гея то­ном. Ему не хва­тало толь­ко оч­ков, ко­торые он поп­равлял бы на пе­рено­сице – тон­ких, как у Гар­ри Пот­те­ра, и круг­лых, как у Ва­лер­ки из «Не­уло­вимых мсти­телей». – Чес­тное сло­во, ку­да лю­бопыт­нее, чем от­крыв­ши­еся фак­ты, о ко­торых вы так хо­тите уз­нать. По­тому что, ви­дите ли, Ки­ра Ан­дре­ев­на, вы ин­телли­ген­тная вос­пи­тан­ная жен­щи­на. Да­же ес­ли кто-то взду­ма­ет ре­зать вас цир­ку­ляр­ной пи­лой, вы все рав­но бу­дете об­ра­щать­ся к ис­тя­зате­лю на «вы».

«Это ему Маш­ка ска­зала, – вспом­нил Баб­кин. – «Жен­щи­на, с ко­торой мож­но про­жить де­сять лет бок о бок, и все рав­но не дож­дать­ся от нее «ты­канья».

– В этом ас­пекте ва­ша вне­зап­ная фа­миль­яр­ность выг­ля­дит нес­коль­ко стран­но, не на­ходи­те?

Ки­ра мол­ча­ла. Го­лубые гла­за рас­ши­рились. Она ста­ла нем­но­го по­хожа на че­лове­ка, а не на ис­ту­кана, в ко­торо­го прев­ра­тилась с но­чи.

– Кто вы та­кой? – хрип­ло спро­сила она.

– Я уже ска­зал вам, кто я та­кой. И раз уж я ока­зал вам та­кую лю­без­ность, вы мо­жете от­ве­тить мне встреч­ной.

Баб­кин вдруг с изум­ле­ни­ем по­нял, что Илю­шин с Ки­рой выг­ля­дят так, буд­то ору­жие в ру­ках у не­го, а не у нее. Ро­ли по­меня­лись.

– Кто он та­кой? – рез­ко спро­сил Илю­шин, кив­нув на Вла­дими­ра.

Ру­ден­ко не­пони­ма­юще та­ращил­ся на не­го. Баб­кин го­тов был пок­лясть­ся, что нас­толь­ко ис­крен­нее не­до­уме­ние сыг­рать не­воз­можно. Ма­кар ошиб­ся, при­вязал­ся к ка­кой-то ерун­де! Что он во­об­ще не­сет?!

Но Ки­ра по-преж­не­му мол­ча­ла.

– Че­го вы бо­итесь? – по­жал пле­чами Илю­шин. – Пис­то­лет-то у вас, а не у не­го. Вы мо­жете об­ра­щать­ся на «ты» толь­ко к ко­му-то очень близ­ко­му. Так кто он вам? Друг? Лю­бов­ник? Брат?

Ки­ра стис­ну­ла зу­бы. Сер­гей бро­сил взгляд на Вла­дими­ра и об­на­ружил, что пе­ред ним жи­вая ил­люс­тра­ция к вы­раже­нию «от­ва­лилась че­люсть».

Ру­ден­ко выг­ля­дел как че­ловек, уз­ревший вос­став­ше­го по­кой­ни­ка. Че­люсть его опус­ка­лась все ни­же и ни­же, по­ка он не зас­тыл с са­мым глу­пым ви­дом, вы­катив гла­за.

– Нет, не лю­бов­ник, – кон­ста­тиро­вал Илю­шин.

– Это­го не мо­жет быть… – про­шеп­тал Вла­димир.

Яна схва­тила его за ру­ку, за­быв про уг­ро­зы Ки­ры.

– Что? Что та­кое?

– Твою мать…

– Что? Во­лодя!

– Ед­рить твою на­лево…

– Ска­жите мне кто-ни­будь, что про­ис­хо­дит?! – взвиз­гну­ла Яна, об­ве­дя всех умо­ля­ющим взгля­дом.

– Ша! – по­дал го­лос боц­ман. – Дай им са­мим спер­ва ра­зоб­рать­ся.

Ру­ден­ко ви­ти­ева­то вы­ругал­ся.

– Это ж Оль­га!

– Ка­кая еще Оль­га?

– Быв­шая моя!

Те­перь все ус­та­вились на Ки­ру.

Баб­кин, ре­шив­ший под шум вы­яс­не­ния се­мей­ных тайн ос­во­бодить­ся от про­воло­ки, об­на­ружил, что это не так-то прос­то. Лю­бое его дви­жение сра­зу бро­салось в гла­за. Ки­ра за­мети­ла, что он пы­та­ет­ся де­лать, и по­кача­ла го­ловой:

– Не сто­ит, Сер­гей.

Пис­то­лет сно­ва упер­ся в шею На­таши. Она единс­твен­ная, ка­залось, не про­яв­ля­ла ин­те­реса к то­му, что про­ис­хо­дит вок­руг, и си­дела с та­ким ви­дом, буд­то нуж­но пе­реж­дать неп­ри­ят­ную, но не­об­хо­димую про­цеду­ру, вро­де ле­чения зу­бов.

– Это не Оль­га, – бе­запел­ля­ци­он­но за­яви­ла Яна. – Я ви­дела фот­ки тво­ей быв­шей!

Ки­ра не­ожи­дан­но улыб­ну­лась.

– Ко­неч­но, не Оль­га. Ме­ня зо­вут Ки­ра. И фа­милия у ме­ня те­перь дру­гая. И ли­цо. И на­чин­ка в го­лове.

Ру­ден­ко нак­ло­нил­ся впе­ред, жад­но раз­гля­дывая ее.

– А я ведь те­бя уз­нал! – вспом­нил он. – На ос­тро­ве мне все ка­залось, что я те­бя ви­жу. Блин, ду­мал, глю­ки! А это на са­мом де­ле бы­ла ты!

Он хищ­но ус­мехнул­ся. Для не­го не име­ло зна­чения, что быв­шая же­на из­ме­нилась до не­уз­на­ва­емос­ти, что в ру­ках у нее смер­тель­но опас­ное ору­жие. Вла­димир сно­ва ви­дел жир­ную ко­рову, ко­торая ког­да-то пол­за­ла на ко­ленях и умо­ляла не бро­сать ее. Ишь, по­худе­ла, в по­рядок се­бя при­вела…

Вла­димир да­же при­обод­рился. Раз это Оль­га, мож­но не ждать от нее неп­ри­ят­ностей. Бе­зобид­ная улит­ка! Ма­лость сбрен­ди­ла на поч­ве ран­не­го кли­мак­са. Ну ни­чего, он ей моз­ги-то на мес­то пос­та­вит. Выс­ту­пит пе­рего­вор­щи­ком, раз боль­ше на это ник­то не го­дит­ся.

– Слу­шай, Оль, а на фи­га ко­зе ба­ян? – до­вери­тель­но про­тянул он. – В смыс­ле, че­го ты пуш­ку-то на нас нас­та­вила? Ты ж ум­ная тет­ка! Да­вай по­сидим, по­гово­рим по-че­лове­чес­ки. С то­бой всег­да до­гово­рить­ся мож­но бы­ло! Я, пом­ню…

За­кон­чить ему не уда­лось. Ки­ра вста­ла, быс­тро по­дош­ла к не­му – ник­то и гла­зом не ус­пел мор­гнуть – и уда­рила тя­желой ру­ко­ятью по ску­ле.

Раз­дался вой, пе­реме­жа­ющий­ся ма­том. Ру­ден­ко при­жал ла­донь к ок­ро­вав­ленно­му ли­цу.

– Мне прос­то жал­ко бы­ло тра­тить на те­бя пу­лю, – хо­лод­но ска­зала Ки­ра, вер­нувшись на мес­то. – Но в сле­ду­ющий раз не по­жалею.

Поб­леднев­шая Яна пы­талась отор­вать ку­сок от по­дола юб­ки. Ког­да ей это уда­лось, она мол­ча про­тяну­ла его му­жу.

Вла­димир с оша­рашен­ным ви­дом взял его и без слов при­жал к рас­се­чен­ной ску­ле.

Ни Му­ром­цев, ни стар­пом с ра­дис­том ни­чего не за­мети­ли. Они бо­ролись с вет­ром и мо­рем. Уп­равлять бри­ган­ти­ной ста­нови­лось все труд­нее, и ка­питан толь­ко иног­да бро­сал взгляд на за­лож­ни­ков, что­бы убе­дить­ся, что все по-преж­не­му.

«По-преж­не­му» боль­ше ни­чего не бы­ло, но Илья Иль­ич об этом не знал.

– Что ж… – Ма­кар по­высил го­лос, что­бы его не заг­лу­шал ве­тер. – С пер­вым пун­ктом прог­раммы мы ра­зоб­ра­лись. Ос­та­ет­ся воп­рос, по­чему вы, Ки­ра, так упор­но про­дол­жа­ете це­лить­ся имен­но в эту де­вуш­ку.

На­таша улыб­ну­лась кра­еш­ком губ.

Баб­кин был уве­рен, что Ма­кар не дож­дется от­ве­та. Но Ки­ра не­ожи­дан­но ус­мехну­лась:

– Спро­сите ее!

Толь­ко сей­час Сер­гей за­метил, что ее мер­твен­ная не­воз­му­тимость сме­нилась воз­бужде­ни­ем. Ма­кар раз­ру­шил ка­кую-то сте­ну, ког­да зас­та­вил жен­щи­ну приз­нать­ся, что Ру­ден­ко – ее быв­ший муж. Но на ще­ках у Ки­ры выс­ту­пили два яр­ких баг­ро­вых пят­на. Пис­то­лет в ру­ке дро­жал – то ли от ус­та­лос­ти, то ли от нер­вознос­ти.

«Ча­са че­тыре уже идем, – при­кинул Баб­кин. – Да она прос­то вы­мота­лась! Шут­ка ли, та­кую же­лезя­ку дер­жать на ве­су».

Он бы ни­ког­да не ска­зал, что сей­час все­го лишь пол­день. Не­бо по­чер­не­ло. Оно ка­залось сов­сем низ­ким, буд­то свер­ху на не­го да­вил ги­гант­ский пресс. Сер­гей обод­ря­юще кив­нул Ма­ше, но она смот­ре­ла ши­роко рас­кры­тыми гла­зами ми­мо му­жа. «Что еще там та­кое?»

Баб­кин ухит­рился изог­нуть шею, ко­торая из­рядно за­тек­ла к это­му мо­мен­ту, и чуть не вскрик­нул. Над мо­рем вда­леке чер­но­ту не­ба рас­се­кал яр­кий жел­тый луч.

Ма­як на Энее!

– На­таша, по­чему имен­но вас выб­ра­ли в за­лож­ни­ки? – до­нес­ся до не­го го­лос Илю­шина.

Та по­жала пле­чами. Баб­кин по­думал, что за все это вре­мя ни ра­зу не слы­шал ее го­лоса.

– Хва­тит врать! – жес­тко ска­зала Ки­ра. – Вы от­лично зна­ете, по­чему си­дите здесь!

«Зна­чит, это все-та­ки не слу­чай­ный вы­бор!»

– Ос­тавь­те ее в по­кое! – гром­ко пот­ре­бовал Зе­лен­ский.

Ки­ра обер­ну­лась к не­му:

– Вы са­ми не по­нима­ете, че­го хо­тите.

– От­лично по­нимаю! Вы схва­тили са­мого бе­зобид­но­го че­лове­ка из всех нас…

Сте­фан осек­ся. Ки­ра сме­ялась. Это был нер­вный, но впол­не ис­крен­ний смех.

– Са­мого бе­зобид­но­го? – она утер­ла выс­ту­пив­шие сле­зы. – Ми­лый юно­ша, ка­кой же вы до­вер­чи­вый. Я уве­рена, как раз ва­ша На­таша уби­ла мат­ро­са!

В ти­шине, во­царив­шей­ся пос­ле ее слов, ди­ко взвыл ве­тер, буд­то ужас­нувшись ска­зан­но­му.

– Это очень стран­ное пред­по­ложе­ние, – вдруг звон­ким го­лосом про­гово­рила На­таша. Слов­но чи­тала от­ры­вок из кни­ги.

– Я вас ви­дела, дрян­ная вы лгунья! – с си­лой ска­зала Ки­ра. – Вы ус­тро­или об­вал на хол­ме! А до это­го чуть не уто­пили собс­твен­но­го дру­га! Ви­дит бог, я не знаю, за­чем вы это де­лали, но толь­ко боль­ше уби­вать я вам не поз­во­лю!

На­таша мед­ленно по­вер­ну­ла го­лову на­бок, как со­ва. За­тума­нен­ные се­рые гла­за встре­тились с при­щурен­ны­ми го­лубы­ми.

– Я ус­тро­ила об­вал на хол­ме? – пе­рес­про­сила она с дет­ским удив­ле­ни­ем.

– Я вас ви­дела, – ярос­тно пов­то­рила Ки­ра. – Ваш крас­ный пла­ток ни с чем не спу­та­ешь!

С той же мед­ли­тель­ностью На­таша обер­ну­лась к Сте­фану. Их взгля­ды встре­тились.

Ма­ша то­же пос­мотре­ла на Сте­фана.

Как стран­но: она все вре­мя за­быва­ет, что у не­го длин­ные во­лосы. Все по­тому, что он сво­рачи­ва­ет ко­су и пе­рех­ва­тыва­ет ре­зин­кой. Но ес­ли пред­ста­вить, что он рас­пле­тет ее и за­вяжет свер­ху крас­ным плат­ком… Они с На­ташей од­но­го рос­та и поч­ти оди­нако­вого те­лос­ло­жения…

У Ма­ши вне­зап­но про­резал­ся го­лос.

– Вы ви­дели то­го, кто ус­тро­ил об­вал, со спи­ны? – хрип­ло­вато спро­сила она. Ка­жет­ся, ее про­дуло на этой прок­ля­той па­лубе. Ес­ли пер­вый час она бо­ялась об­го­реть, а вто­рой – за­мер­знуть, то те­перь ей ста­ло ка­зать­ся, что их вот-вот сне­сет в мо­ре по­рывом вет­ра.

– Что?

– Ви­дели – со спи­ны?

– Да…

На ли­це Ки­ры от­ра­зилась рас­те­рян­ность. Жен­щи­на взгля­нула на при­тих­ше­го Сте­фана и, ка­жет­ся, что-то по­няла из их мол­ча­ливо­го об­ме­на взгля­дами.

– Что здесь про­ис­хо­дит? – поч­ти бес­по­мощ­но спро­сила она. Пис­то­лет в ее ру­ке от­че­го-то вдруг по­казал­ся Ма­ше не­лепой иг­рушкой, сов­сем не по­хожей на нас­то­ящий. – ЧТО ЗДЕСЬ ПРО­ИС­ХО­ДИТ?!

Дата добавления: 2015-07-16