| Описание Другого мира у кельтов складывается из их представлений о жизни вне их среды или о жизни после смерти. Так как жизнь не является у кельтов чем-то оконательным, а скорее лишь началом новой жизни или продолжением жизни в другой форме, то Другой мир может быть также страной вновь рожденных или возвратившихся в другом виде (обретение новой плоти удалившейся из мертвого тела душой — возрождение).
Многообразию представлений о мире, в котором снова рождаются или в котором можно побывать на определенное время, соответствует разнообразие наименований для обозначения Другого мира: Тир Таирнгириб (Обещанная страна); Тир-на Ог (Страна молодости); Тир Мбан (Странаженщин); Тир-Нан-Бео (Странажизни); Тир-Фа-Тонн (Страна под волнами).
Другой мир обозначался также словом Сид (жилье, представляемое в большинстве случаев как жилье русалки в холме или под землей), а также разноязычными версиями этого слова: Кэр Сиддхи (валл.), Сиде (нем.), Сиддх (уэл.). Существовали также наименования Кэр Видир (уэл.), Гласбург (нем.), Аваллон (Яблоневый остров). Яблоневый остров, в некоторых легендах, — это место последнего приюта Артура — в валлийских сказаниях он отдыхает под землей или в пещере.
Представление о Другом мире как о потустороннем появляется с распространением христианства. Неупорядоченное изображение этого мира в кельтских сказаниях — которые уже находились под влиянием христианства — дает лишь фрагментарное представление о мире заново возрожденных.
У всех народов, которые верят в путешествие души, можно найти представления о Другом мире. В первую очередь это отражается в самых различных мотивах сказок о происходящем под водой, в земле и во многих других местах. Другой мир может быть расположен в таинственных, то есть непознанных, местах (например, пещеры, леса, болота, горы, холмы, долины, скалы) или ранее недоступных областях, таких как небо, вода и острова, а также в специально созданных человеком сооружениях, а именно — в башнях и колодцах. Таким образом Мананнан — это бог Другого мира. Часто входом в другой мир может быть пещера, палатка, дерево, скала или трещина в земле — такое место находят только один раз. Отправляются туда на лошадях, кораблях, в виде птицы и тому подобное.
Другие возможности соприкоснуться с Другим миром — это мечты и состояние транса. В древности, а также сегодня разнообразные спиритические группы пробовали и пробуют приводить себя в состояния, которые обозначаются как междумир, в которых можно вступать в контакт с Другим миром.
В целом тема Другого мира является одной из самых главных в островной кельтской литературе. Другой мир кажется вездесущим. В любом случае он вмешивается в реальный мир, особенно в празднике Самхейн. Самые главные герои — Ойсин, Кухулин, Пуйл, Артур и другие — могут путешествовать между мирами. Представления о границе миров очень расплывчаты и однозначно разделить персонажей легенд по категориям человек, бог (житель другого мира) или полубог, вероятно, невозможно. В понятие «другой мир» вмешивается также изображение в легендах людей, которые просто приходили из других мест, то есть из другой местности или страны.
Указанием на Другой мир служат также плоды, животные и цвета. Прежде всего, красный цвет (часто в сочетании с белым) является цветом Другого мира. Интересно, что первыми красками, увиденными на археологических находках, были красные и белые.
Являются ли они символами мужского и женского плодородия, семенной жидкости и менструальных выделений? Или символизируют луну и солнце? Имеется ли связь? Встречаются животные с красными ушами и белым телом, например собаки Аравна, коровы, красная палатка, красные свиньи из Круахайна, красные лошади;герои Коналл Кернах и Кухулин иногда упоминаются с бело-красными лицами, отрубленная голова Месс Гегры.
В некоторых сказаниях можно найти описание Другого мира как разновидности сказочной беззаботной страны. В других сказаниях главным признаком Другого мира является любовь:Однажды путешествовали вместе Кондла Рыжий (также Кондла Златоволосый) и его отец Хундер-ткампф. К ним подошла женщина в удивительно красивой одежде. На вопрос Кондла, кто она, она ответила, что пришла из Сиде, где нет ни смерти, ни греха, где нет ограничения в еде, всегда все любезны друг к другу и никогда не спорят. Отец не мог видеть женщину и спросил Кондла, с кем он разговаривает. Однако вместо него отвечала красавица:
Он говорит с прекрасной женщиной,
Молодой и из благородного рода,
Которой не грозит ни смерть, ни старость.
Я люблю Кондла Рыжего!
Я призываю его в лоно наслаждений,
Где вечно господствует король Боадаг;
Его страна не знает ни нужды, ни нищеты.
Тогда отец позвал своего друида Корана, так как каждый слышал женщину, но никто кроме Кондла не мог ее видеть. И друид запел таким голосом, что никто не мог больше слышать женщину. Тогда она исчезла без Кондла, дав ему напоследок яблоко.
Целый месяц не ел и не пил Кондла ничего, кроме яблока. И оно не стало меньше. Кондла тосковал о прекрасной женщине. Когда он снова путешествовал вместе с отцом, то увидел, как приближается опять эта женщина. Она обратилась к ним. Снова отец призвал друида. Тем не менее женщина не обратила внимания на искусство друида, и все увидели, как его власть вскоре исчезла. Кондла не знал, что делать, и женщина запела:
Радость наполняет всех, кто приходит туда.
Там нет существ другого пола,
Кроме женщин и девушек...
Долго же ты думаешь,
Не стоит ли тебе поехать за море
В царство Сид короля Боадага. Поедем ко мне
На стеклянном корабле...
После того как она закончила петь, Кондла прыгнул на корабль. Они уехали, и больше их не видели.
Христианство ограничивает Другой мир рамками Мира мертвых, который состоит из 2-х сфер — ад и рай, в которые попадают в зависимости от поведения в здешнем мире.
В старых сказаниях островных кельтов, напротив, важные пожелания или задания могут быть причиной посещения Другого мира, равно как смерть и болезнь; кажется, что можно даже выбирать между различными видами приятной жизни или получать такую возможность случайно. Только с христианизацией появляются названия для жителей Другого мира: это, наряду с птицами, феи, эльфы и тому подобное.
Соответственно, в ранней ирландской традиции в Другом мире почти нет неприятных сторон. Только постепенно облик Другого мира становится христианским средством «воспитания», как, например, в валлийском сказании об ограблении Другого мира Артуром:
Великолепной была, по словам Пуйла и Придери, темница Гвейра в Эльфенбурге. Погрузившись на три корабля, поехали с Артуром в четырехугольный вращающийся замок, но кроме семи мужчин никто не возвратился. Из Эльфенбурга, замка опьянения, Артур привез себе котел, который нагревали девять дев и в котором варили еду только для мужественного, а также меч. Лампы горели перед воротами ада. В четырехугольном замке с огромными воротами полдень был совершенно черным. Напиток в нем был светлее. И там был пятнистый вол. Страшной была битва, страшно воспоминание о замке. Он называется также замком чревоугодия, Кэр Ригор.
Христианизация, возможно, заменила традиционное кельтское сочетание цветов Другого мира (красный и белый) на черный и белый. Этому есть подтверждения: соответствие сравниваемых цветов таким понятиям, как, например, день = добро, а ночь = зло.
|
