Клинический пример

На одной из сессий отсутствовали мужчина и женщина. И он, и она переживали внут-ренний конфликт, связанный с необходимостью периодическом посещения вместе со сво-ими сыновьями собраний скаутов. На следующей сессии психотерапевт попытался выяс-нить смысл пропуска ими предыдущей встречи.

Пропуск встречи мужчиной был расценен психотерапевтом как проявление нормального адаптивного поведения. Этот мужчина обратился за психотерапевтической помощью в надежде на улучшение своих отношений с сыном. Поэтому присутствие этого пациента вместе с сыном на собрании скаутов свидетельствовало о достижении положительных результатов лечения. Пропуск сессии женщиной был расценен психотерапевтом совер-шенно иначе, а именно как проявление сопротивления психотерапии. Пропуск ею сессии отражал ее чрезмерную зависимость от сына, и нарушение группового соглашения свидетельствовало об устойчивом характере одной из ее ведущих проблем.

Пациенты должны понимать, что психотерапевт тоже иногда может не иметь возможности присутствовать на сессиях еженедельно. У него может быть отпуск, он может заболеть или быть вынужден посещать важные профессиональные собра­ния. Однако так же, как и члены группы, он обязан ставить их в известность о сво­ем предстоящем отсутствии. Обстоятельность и способы даваемых при этом пси­хотерапевтом объяснений зависят от его теоретических предпочтений. Представи­тели традиционного психодинамического подхода стремятся компенсировать перерывы в работе группы, давая ее членам возможность для осмысления своего предстоящего отсутствия. Обычно объявления о планируемых перерывах в рабо­те делаются по меньшей мере за две или три недели, по возможности в начале встре­чи. Приверженцы теории объектных отношений стремятся сообщать группе о пе­рерыве в работе сразу же, когда они принимают об этом решение, считая, что зна­ние о предстоящем отсутствии изменяет позицию психотерапевта и пациенты должны получать как можно более точную информацию об изменении его пози­ции. Важно, что во всех случаях пациентам дается возможность открыто отреаги­ровать на получаемую информацию и ее осмыслить. Кроме того, члены группы учатся идентифицироваться с психотерапевтом и постепенно преодолевают при-

вычку сообщать о своем предстоящем отсутствии в самую последнюю минуту («Ой, кстати, я не смогу прийти на следующей неделе»). Если члены группы сле-дуют этой привычке, ее обсуждение становится вполне обоснованным при условии, что психотерапевт демонстрирует иную модель поведения.

Сроки планируемого отпуска психотерапевта должны сообщаться членам груп­пы за год вперед, а за 3-4 месяца до его начала психотерапевт вновь должен им об этом напомнить.

Некоторые психотерапевты предлагают членам группы планировать свои от­пуска на то же самое время, что и у психотерапевта. Хотя это имеет определенные плюсы и связано с минимальными нарушениями процесса групповой психотера­пии, не всегда это получается. Более реально осуществить это лишь в том случае, если психотерапевт уходит в отпуск каждый год в одно и то же время, и члены груп­пы имеют возможность определять сроки своих отпусков по своему желанию.

Суть данного пункта соглашения заключается в том, чтобы обеспечить непре­рывность процесса групповой психотерапии. Всякий раз, когда кто-либо из членов группы на встрече отсутствует, вся группа что-то теряет. Тем не менее группа вос­создает реальную жизнь, а потому ее члены имеют возможность многому научить­ся благодаря совместному обсуждению своих неизбежных отсутствий.

Данный пункт соглашения может быть сформулирован несколько иначе, с уче­том характера и специфических потребностей конкретной группы. Так, например, в ограниченных во времени группах он может формулироваться следующим обра­зом: «Согласие посещать все сессии».

2. Согласие активно работать над теми проблемами, которые послужили при-чиной обращения за психотерапевтической помощью. В идеале люди включают-ся в психотерапевтические группы для того, чтобы достичь в своей жизни суще-ственных изменений. Этот пункт группового соглашения подчеркивает значимость активного участия пациента в процессе лечения, без чего невозможно достичь та-ких изменений. Это значит, что пациенты должны рассказывать о важных для них жизненных событиях и впечатлениях, включая сновидения, которые помогают им осмыслить свои отношения. Пациентам предлагается наблюдать за возникающи-ми у них в ходе сессий чувствами и реакциями, в том числе теми, которые связаны с их взаимодействием с другими членами группы и с психотерапевтом, а также с их принадлежностью к группе.

Подчеркивая значимость всего этого и фокусировки на происходящем «здесь-и-сейчас», психотерапевту удается представить группу как микрокосм. Хотя фо-кусировка происходит на тех чувствах, воспоминаниях и ощущениях, которые вызваны взаимодействием членов группы «здесь-и-сейчас», это взаимодействие часто приводит к активизации текущих или прошлых событий жизни пациентов, как положительных, так и отрицательных. Эти события могут стать важным пред-метом обсуждения, поскольку члены группы стремятся к тому, чтобы узнать друг друга как можно лучше. И возникающие в ходе сессии воспоминания, и ассоциа-ции с событиями вне группы имеют большую ценность. Основным стимулом для внутригруппового взаимодействия являются сами члены группы, а потому они должны, насколько это возможно, делиться содержанием своего внутреннего мира.

Данная стратегия служит решению по меньшей мере трех важных задач. Во-первых, даже простой рассказ членов группы о своих чувствах, ощущениях и вос-поминаниях может вызвать психотерапевтический эффект. Попытка же членов группы сохранить в тайне от других свои чувства и фантазии ведет к еще большей их изоляции. Самораскрытие же способствует ее преодолению. Во-вторых, если члены группы делятся друг с другом своими чувствами, последние становятся бо-лее доступными для анализа и осмысления. Участники группы получают возмож-ность подтвердить или опровергнуть свои предположения относительно того, что может произойти, если другие узнают об их подлинных переживаниях. В-третьих, члены группы также имеют возможность оказывать друг другу поддержку в выра-жении своих чувств. Если один пациент вызывает у другого чувство раздражения и тот его открыто выражает, появляется возможность убедиться в том, является ли последний единственным в группе человеком, у которого возникло такое чувство. Если чувство раздражения испытывают и другие члены группы, можно сделать вывод, что эмоциональная реакция этого пациента достаточно адекватна. Может быть, однако, верно и то, что если похожие чувства возникают сразу у нескольких членов группы, значит, они используют одни и те же защитные механизмы. Так, например, некоторые индивиды неосознанно стремятся вызвать у других чувство раздражения для того, чтобы держать их на расстоянии или вызвать у них чувство вины.

И наконец, если кто-то из членов группы является единственным переживаю-щим какое-либо чувство (чаще всего чувство раздражения) человеком, он может предположить, что это связано с тремя разными причинами. Он может быть един-ственным, кто активно реагирует на сложившуюся ситуацию. Он также может быть тем, кому в силу групповых динамических процессов «навязана» роль выразителя неприемлемых чувств. И, наконец этот человек может реагировать на определен-ные ассоциации или воспоминания, связанные с собственной жизнью, а отнюдь не на то, что происходит в группе. Если же верно последнее и его чувства отражают перенос, он может проанализировать другие аналогичные ситуации для того, что-бы проверить, действительно ли в процессе восприятия им этих ситуаций имеет место искажение.

3. Согласие выражать чувства словами, а не действием. Пациенты должны понимать, что участие в группе означает выражение чувств посредством слов, а не поведения. Традиционно данный пункт договора призван предупредить такие дей-ствия, как нанесение ударов другим членам группы, бросание предметов и порча инвентаря кабинета или личных вещей членов группы и психотерапевта. Однако насилие может иметь опосредованный характер, в частности быть связанным с использованием слов. Поэтому данный пункт соглашения включает в себя также запрет на использование слов в качестве инструмента агрессии одного члена груп-пы против другого. Пациенты должны учиться облекать переживаемые ими чув-ства раздражения и гнева в слова, не используя при этом насилия по отношению к окружающим.

Столь же проблематичной темой для многих психотерапевтов является физи-ческий контакт между членами группы, связанный с выражением чувств симпа-

тии или поддержки. Прикосновения и объятия, особенно связанные с потребнос­тью одного пациента утешить другого, довольно часто присутствуют в групповой работе. Поскольку это считается социально приемлемой формой выражения чувств, подобные действия чаще всего специально не анализируются, а иногда и поощряются. Некоторые психотерапевты считают подобный контакт даже терапев-тичным, и они не видят никакого вреда, если члены группы допускают подобные формы выражения своих чувств. Однако за фасадом поведенческих проявлений могут скрываться противоречивые чувства, страх, отвращение или даже ненависть. В психотерапевтических группах вполне допустимы мягкие прикосновения или объятия, являющиеся средством искреннего выражения глубоких чувств членов группы, однако подобные действия должны всегда анализироваться для того, что­бы определить их скрытый смысл и влияние на группу и ее членов.

Дата добавления: 2015-07-19