|
Читайте также: |
Когда заказ был выполнен, он огляделся вокруг, подыскивая место, чтобы посидеть.
Но там было негде.
Все столики были заполнены так, что некоторые люди просто прислонялись к стене.
Альтман расплатился с барменом и вышел с выпивкой на улицу.
Они умостились на бордюре пыльной улицы перед импровизированным баром, находясь в освещении, исходящем из полуоткрытой двери, и повернувшись спиной к шаткой стене, попивали своё пиво.
"Это меня беспокоит," сказал он, поставив своё пиво возле себя.
"Что именно?"
"Это," сказал он.
"Всё это.
"События, происходящие в Чиксулуб, импульс, субмарина, истории, услышанные тобой, сновидения, которые у всех появились, те останки, что мы видели на пляже.
Я думаю, у нас проблемы."
"У нас с тобой?"
"У всех," сказал он.
"Возможно, я просто параноик."
"Еще одна причина, чтобы оставить это в покое," пробурчала она.
Он проигнорировал её замечание.
Альтман попытался нащупать своё пиво, но внезапно не смог его обнаружить.
Он повернулся, чтобы найти его, но оно исчезло.
Альтман включил карманный фонарик и осветил затенённый угол здания, чуть дальше от двери.
Там находился человек, его рубашка и одежда были грязными.
Он, определённо, был очень пьян.
Он держал Бутылку Альтмана у своих губ, поспешно опустошая её.
"Этот алкаш только что забрал моё пиво," сказал он Аде, немного возмущённо.
Мужчина допил пиво, причмокнул, и швырнул бутылку в темноту.
Затем он посмотрел на них, прищуришвись в луче фонарика.
Альтман немного опустил фонарь.
Мужчина протянул руку и щелкнул пальцами.
Альтман ухмыльнулся.
"Я думаю, что он хочет еще и твоё пиво," сказал он.
Ада спокойно поговорила с ним на испанском, и мужчина кивнул.
Она протянула своё пиво, мужчина с нетерпением забрал его и залпом осушил его.
После чего отбросил в сторону и умостился, прислонившись спиной к стене.
"Привет," сказал Альтман.
Мужчина тщательно разгладил свою грязную рубашку.
"Мучо гушто," ответил тот, что в переводе с испанского означает — Приятно познакомиться.
Его акцент и интонация были неожиданно формальными.
Мужчина перевел свой взгляд на Аду и слегка склонил голову.
"Инкантадо," сказал он — Рад.
"Мы уже встречались," ответила Ада.
"Вы рассказали мне свои истории.
Разве не помните?"
Мужчина посмотрел на неё своими залитыми глазами, но ничего не ответил.
После долгой паузы, он прислонился головой к стене и закрыл глаза.
В таком положении мужчина оставался довольно продолжительное время, так что Альтман даже подумал — не уснул ли он?
Неожиданно он спросил на испанском, "Как вас зовут?"
"Майкл Альтман," ответил Альтман.
"А это моя девушка, Ада Кортес.
А как ваше имя?"
Мужчина проигнорировал вопрос.
"Благодарю вас за выпивку," сказал он, его испанский был чрезмерно вежливым.
Он повернулся к Аде.
"Кортес — хорошая, сильная, испанская фамилия, но не испытывающая приязни моего народа, по причинам, о которых вы, должно быть, знаете.
*[Кортес Эрнандо (1485-1547), испанский конкистадор. В 1519-1521 возглавил завоевательный поход в Мексику, приведший к установлению там испанского господства.]
У нас достаточно долгая память.
Вы не должны утаивать это."
Ада кивнула.
"Ада, с иврита, означающее — украшение.
Это прекрасное имя для такой красивой женщины, как вы.
Столетиями ранее, это было имя дочери печально известного, статного, хромоногого поэта.
*[Байрон Джордж Ноэл Гордон (22.01.1788 - 19.04.1824), крупнейший романтический поэт, оказавший огромное влияние на мировую поэзию и на читателей XIX–XX вв.]
А столетием, или даже более, позднее, такое же название было у книги известного писателя."
"Откуда вы всё это знаете?" спросила Ада.
"Имена были моим хобби," ответил мужчина.
"Еще до того, как выпивка стала единственным моим хобби."
Он повернулся к Альтману.
"Майкл — имя архангела Михаила, правой руки Господа.
Вы религиозный человек, Майкл?"
"Нет," ответил Альтман.
"Не религиозный."
"Тогда я буду обращаться к вам не Майкл, а Альтман.
Фамилия Альтман немецкого происхождения, не так ли?"
"Да," ответил Альтман.
"Но я из северо-американского региона."
"Вы не обладаете немецкими чертами лица," сказал мужчина.
"Я надеюсь, вас не обидело то, что я сказал вам об этом.
Какие корни присутствуют у вас?"
"Я не чистокровный," ответил Альтман.
"Всего намешано."
"По вашему лицу я вижу, что вы также один из нас," сказал пьянчуга.
"Дьявол полагает, что знает вас, но он знает вас не полностью."
"Моя мать была частично индианка," признал Альтман.
"Но я не знаю какого племени."
"Я бы сказал, что нашего племени," сказал пьянчуга.
"Я не знаю," сказал Альтман.
"Что?" удивилась Ада.
"Твоя мать была частично индианкой? Ты раньше никогда не говорил мне этого."
"Она не хотела об этом говорить," сказал Альтман.
"Не знаю, почему.
Я особо не задумываюсь над этим."
"Вы здесь по некоторой причине," сказал мужчина.
"Я приехал сюда с Адой," сказал Альтман.
"Очень может быть, что это так," сказал мужчина.
"Но причина не в этом."
"И в чем же причина?"
Мужчина улыбнулся.
"Ваша фамилия," ответил он.
"Альтман.
Альт означает 'старый', ман означает 'человек'.
Но вы не старый человек.
Вы молодой человек.
Можете ли объяснить мне это?"
"Это просто фамилия," сказал Альтман.
"Вы осознаете значимость фамилии, только когда потеряете собственную.
Например, как я."
Он прислонился затылком к стене и закрыл глаза.
"Существует, возможно, еще одно толкование," сказал он.
"Альт может означать 'древний', но это не так уж отличается от 'старый'.
В целом же, Альтман может означать 'старый человек', или 'старый служитель', или, если я не беру на себя слишком много, 'мудрый человек'."
Он снова открыл глаза и пристально посмотрел на Альтмана, в перекрестных лучах отдалённого освещения его взор сверкал.
"Какое из этих толкований вам по нраву?"
Они сидели в тишине.
Альтман снова подумал, что пьянчуга уснул.
"Ну что, пора идти?" спросил он Аду.
"Если угостите меня еще выпивкой," тихо сказал мужчина.
"Я расскажу вам, что знаю."
"О чём?" спросил Альтман.
"О том, о чём вы расспрашивали всё поселение."
Он скрестил пальцы.
"О хвосте дьявола."
"Здесь мы обитаем," сказал мужчина, потягивая свою выпивку, "на окраине региона, где дьявол прорыл себе путь в ад, оставив позади только свой хвост.
Возможно, вы не верите, что это правда.
Вы, Альтман, не верующий.
Но я хочу сказать вам, что это мы — вы, я и другие Юкатан-Майя, кто был призван следить за дьяволом и изгнать его обратно в ад, всякий раз, когда он появится.
Тело, которое было сожжено на пляже не единственное.
Мой отец рассказывал мне и о других.
Лично он не видел их, и его дед не видел их, как и его прадед не видел их, но, возможно, его пра-прадед видел.
Или если не он, то кто-то из предшествующих предков.
Время здесь идёт в пределах хвоста дьявола, время, которое отсчитывает час по своим собственным законам и выносит нам соответствующий приговор.
И когда пробивает нужный час, хвост дьявола пробуждается.
Его проклятье посылает наших умерших на наши берега и в наши головы.
Мы истребляем посланников на берегах и обращаемся с просьбой к тем, кто в наших головах, чтобы погрузить хвост обратно в сон, мы не готовы прислушаться к нему.
И мы не говорим об этом с незнакомцами.
Но вы лишь отчасти незнакомец, поэтому, возможно, не будет ошибкой то, чтобы поговорить с вами.
В свою очередь, я сам стал человеком без имени, так что больше не имеет значения, что я делаю или с кем я говорю.
Ведь как я могу понести наказание, если у меня нет имени? Когда я услышал вашу фамилию и в ней узнал, что вы мудрый человек, я сказал себе, что я хотел бы поговорить с вами.
Я видел тварь своими собственными глазами.
Будь у меня имя и дети, я бы сказал им своё имя и проследил бы, чтобы они запомнили его, так же, как и мой отец позаботился об этом, для того, чтобы я мог сказать его своим детям, а те своим.
Таким образом мы учимся и постигаем.
И таким образом мы помним.
Так вот, я видел тварь своими собственными глазами.
Оно было похоже на человека, но это был не человек.
Тогда как у человека есть отдельные ноги и руки, ноги этого существа соединялись с рукам, и не было никакого разделения между ними.
Тогда как у человека есть лицо, у этого создания была впадина.
Тогда как у человека должен быть каркас рёбер в грудной клетке, рёбра этой твари вскрывались из спины и закручивались в себя в виде спирали.
Тогда как у человека есть лёгкие, которые подчиняются ему и сохраняют определённые очертания и форму, у существа были лёгкие, которые продолжали переполняться и увеличиваться, вырастая из его спины, подобно надуванию воздушного шара.
Как такое может быть? Это не то создание, о котором рассказывал мне мой отец, запечатлев это в моей памяти, а нечто иное.
Тела не способны делать то, что вытворяла эта тварь.
И когда оно вдыхало воздух, то воздух, выдыхаемый им, был совершенно иным.
Воздух стравливался из его сущности и становился ядовитым, зловонным и удушающим.
Существуют обряды связанные с появлением дьявола или его приспешников, так называемые пути изгнания дьявола.
Есть забытые языки, которыми можно говорить, и которые всплывают в нашей памяти в нужный час, позволяя мёртвым шептать нам в наши уши.
В этот раз тем, кто повел нас, был мальчик — мальчик, который даже не полностью понимал, что он делает.
Существуют танцы и ритмичные шаги, при помощи которых можно сдерживать тьму.
Каждый этап танца — это этап развития жизни, и как только мы начинаем исполнять его, существо становится охваченным им, делаясь уязвимым.
Когда оно оказывается в надежной западне, тогда мы уничтожаем его.
Но есть одна деталь, которую я заметил в этом существе, и которую я бы не добавил в рассказ для своих детей, будь они у меня, и по этой причине я не смог заставить себя танцевать с остальными.
Некое, увиденное мной обстоятельство, которому я не могу найти соответствие с услышанными мной историями, и которое я могу лишь отбросить из повествования, рассказав об этом вам.
На том месте, где должна была быть его рука, будь это человек, находилась татуировка.
Это была татуировка, которую я уже видел ранее, в баре за несколько недель до этого, на руке матроса, который сидел рядом со мной.
Хорошенько набравшись, он показал мне свою татуировку — изображение женщины верхом на волне, держащей в сложенных ладонях солнце, очень мастерски выполненную.
На следующий день он покинул городок, был отправлен на корабль, а затем... Его татуировка вновь появилась на твари, которую мы сожгли на пляже.
Теперь скажите мне, Альтман.
Скажите мне, мудрый человек, если конечно вы мудрый человек, а не старый служитель:
Татуировка оказалась там... Потому что существо с помощью известной только ему силы стащило её? Или потому, что существо не всегда было тем, что мы увидели на пляже? Быть может, татуировка была там, потому что существо когда-то было человеком?"
По дороге домой, его рука обнимала Аду за плечи, словно оберегая, оба они молчали, он ощущал в своей голове слишком большую мыслительную активность, слишком большую, чтобы соображать.
Он пытался убедить себя, что не верит в историю старика, потому что это было наивно и похоже на вымысел, но Альтман видел останки.
Он не мог поверить, и в то же время — не мог НЕ поверить. Такое положение дел заставляло его почувствовать, словно в своей голове он переносит весь этот тяжелый, не поддающийся пониманию мир.
Ему нужно было как-то поступить.
Полностью забыть об этом, или сделать что-нибудь.
Вернувшись домой, после того как он уже приготовился ко сну и ожидал Аду, когда она выйдет из ванной комнаты, Альтман включил новостную ленту и перевёл её на голосовое управление.
Ничего интересного.
Торговые переговоры между Скандинавским сектором и Российским сектором.
Департамент Сельского Хозяйства и Рынков анонсировал, что была выведена и запатентована новая генетически модифицированная пшеница, более высшего сорта, чем предыдущая, и что скоро она будет доступна для закупки.
Проблемы с контрабандистами наркотиков, в ста милях ниже побережья: короткий видео-фрагмент, на котором дрейфующее пустое судно с пятнами крови на его палубе.
Смерть Вильяма Таннера, управляющего ДреджерКорп Чиксулуб, некогда известного как Экодин.
"Вернись," сказал Альтман.
Голографический экран пролистал обратно к сюжету о торговце наркотиками и развернул его.
"Нет," сказал Альтман.
"После этого."
Вильям Таннер, управляющий ДреджерКорп Чиксулуб, некогда известный как Экодин, был найден мертвым этим утром, очевидная причина смерти — самоубийство.
По словам местной полиции, его тело было обнаружено в 9:30 утра с перерезанным горлом, после того, как Таннер не явился на работу в учреждение ДреджерКорп.
Нож был найден в его правой руке.
Полиция до сих пор не установила, был ли этот нож орудием самоубийства.
И хотя это странно для кого-то, чтобы совершать суицид, перерезав своё собственное горло, этот случай не первый.
Сержант Рамос заявил, "Хотя есть все признаки того, что мистер
Таннер покончил с собой, мы пока не можем исключать возможности убийства."
Также отмечен значительный рост самоубийств в Чиксулуб и его окрестностях за последние несколько недель, в том числе...
"Выключить," сказал Альтман.
Трансляция новостей прекратилась.
Он изнуренно опустился на кровать.
Еще одна дилемма повисла в его голове: Может быть убийство, может быть суицид.
Он не смог рассказать об этом Аде, не так скоро после их ссоры, не так сразу после смерти Хэммонда.
Это просто заставит её вновь попытаться остановить его.
"Это не значит, что я обманываю её," убеждал он себя.
"Я просто пытаюсь защитить её."
Ада легла около него, и он поцеловал её, чувствуя себя постоянно виноватым.
Затем он выключил свет и приготовился к началу очередных кошмаров.
Ленни Смолл, президент ДреджерКорп, еще спал, когда активировалась видеосвязь.
Он не был уверен, сколько времени прошло, прежде чем он осознал это.
Поначалу он решил, что это горничная говорила по телефону, и он провопил, "Ради Бога, заткнись уже и убирайся к чертовой матери!" и накрыл свою голову подушкой.
"Просыпайся, Смолл," произнес голос.
Это был глубокий хриплый голос, ну или на грани того.
Определенно не горничная.
С любопытством он выглянул из-под подушки.
Голос исходил из голографического экрана.
"А, это ты, Маркофф," сказал Смолл.
"Чертовски верно, это я," сказал человек с экрана.
Крейг Маркофф имел белые волосы, слегка длиннее, чем обычно носят военные, тщательно зачесаны назад и приглажены гелем.
У него была внушительная прямоугольная челюсть и уверенные леденисто-голубые глаза.
На нем была одета форменная одежда с эмблемой государственной разведслужбы.
Как и полагалось всем сотрудникам разведки, его звание не было указано даже на парадной форме.
Смолл потянулся.
Он перебрался к краю кровати и поднялся, голышом быстро набросил свой халат.
Из настоящего шёлка, не из синтетики.
В связи с законодательством об охране окружающей среды, ему пришлось тайно провезти его в Северо-Американский сектор.
Это стоило ему небольшого состояния, но чёрта с два, если он мог сказать в чем разница с синтетикой.
Он выглянул из окна пентхауса и вздохнул.
"Это может подождать, пока я не приготовлю кофе?" спросил он.
"У нас сложилась ситуация.
Таннер мертв."
Тотчас Смолл сосредоточился, его взгляд излучал тревогу, разум прояснился.
"Как он умер?"
"Покончил с собой."
"Почему?"
"Не знаю," ответил Маркофф.
"Чувство вины, вероятно."
"Не возможно," ответил Смолл.
"Я знал этого ублюдка в течение двадцати лет.
Он имел дело с куда более худшим, чем эти события в Чиксулуб, и глазом не моргнул.
Ты уверен, что его не убили?"
"Уверен," ответил Маркофф.
"В его комнате была установлена камера.
"Он просто болтал сам с собой, а затем перерезал себе горло.
Ты можешь просмотреть видеозапись его смерти, если желаешь."
Смолл содрогнулся.
"Нет, спасибо," ответил он.
Маркофф пожал плечами.
"Как знаешь.
У меня для тебя заготовка текста," сказал Маркофф.
"Вещи, которые ты можешь, и которые не можешь говорить относительно его смерти.
Я хочу, чтобы ты заучил наизусть."
"Слово в слово? Я никогда не отличался особо хорошей памятью.
Это будет звучать как заготовка."
"Важна сама суть," сказал Маркофф.
"Вложи её в свои собственные слова."
"Работать с тобой, все равно, что заключать сделку с дьяволом," сказал Смолл.
"Даже спрашивать не приходится, кто здесь руководит."
Он подождал, но Маркофф ничего не ответил.
"Хорошо," сказал Смолл.
"Пересылай."
Маркофф сбросил текст на голографический экран.
Смолл оставил его неоткрытым.
Он разберется с этим позже, после того, как выпьет кофе.
"Что-нибудь еще?" спросил Смолл.
"Или я могу наконец-то заняться своим кофе?"
"Еще одна вещь," сказал Маркофф.
"Пульсация сигнала прекратилась."
"Прекратилась? Что это может означать? И как мы теперь поступим?"
"Гравитационная аномалия до сих пор присутствует.
Объект все еще на месте.
Просто больше не передает сигнал."
"Думаешь, что он сломан? Возможно, те два ублюдка повредили его, когда отправились туда."
"Я так не думаю," сказал Маркофф.
"Если бы это было так, то сигнал пропал бы несколько дней назад, а не сейчас.
Нет, не думаю, что это так.
Случилось что-то еще.
Или он по своей воле принял решение прекратить сигнал."
"Ты говоришь об этом, как если бы оно было наделено сознанием," сказал Смолл.
"Может и так," ответил Маркофф.
"Я уверен, он еще не раз поднесет нам сюрприз."
"Ты правда полагаешь, что сможешь контролировать его?"
"Я еще не встречал ничего, что бы не мог контролировать," ответил Маркофф.
Включая текущую компанию.
Не вижу никакой причины полагать, что данный случай будет исключением."
"В таком случае, есть пульсация или нет, продолжаем как запланировали?"
"Продолжаем как запланировали," сказал Маркофф.
В настоящий момент выполняется буксировка станции к месту работ.
Это медленный процесс, но она будет там.
Мы можем начать операцию поднятия субмарины и в то же время принимаем меры по подготовке объекта к извлечению."
"Прибыль по-прежнему делим поровну?"
"Да, поровну," ответил Маркофф.
"Но прибыль едва ли главная цель.
Шесть месяцев спустя, мы вполне можем стать двумя самыми влиятельными людьми в мире."
Он одарил Смолла холодной улыбкой.
"Подумай над этим, пока будешь пить свой кофе."
Они заказали своё пиво у прилавка и забрали его на отдалённый столик, все четверо: Шоуолтер, Рамирез, Скуд и Альтман.
Он был на достаточно удалённом расстоянии, чтобы не бояться быть подслушанным, кроме того, с этого места Шоуолтер и Рамирез могли держать свой взгляд на входной двери, Скуд и Альтман на запасной выход.
"Итак, она пропала," сказал Альтман.
"Пульсация сигнала прекратилась."
Скуд скривил лицо.
"Я бы не утверждал, что она прекратилась," сказал он.
Я бы только сказал, что, возможно, она прекратилась.
Может быть, сигнал настолько ослаб, что наши приборы не в состоянии его обнаружить."
"Это настолько же лучше, как и прекращение," сказал Рамирез.
"В итоге получаем тот же результат."
"Но это не одно и то же," сказал Скуд.
"Хорошо, Скуд," сказал Альтман.
"Мы поняли.
Первый вопрос это: что бы могло значить то, что мы больше не можем обнаружить сигнал?"
Все промолчали.
"Аномалия все еще осталась," сказал Альтман.
"По крайней мере, когда я проверял последний раз, это было так."
"Да," сказал Шоуолтер.
"Она все еще присутствует."
"Конечно, в данный момент сигнала нет, но это может быть просто частью более растянутой, еще не сформировавшейся, диаграммы," сказал Скуд.
"Хорошо сказано, Скуд" сказал Альтман.
"Итак, сигнал прекратился, и мы не знаем — навсегда ли это или временно.
Мы также не знаем, почему."
"Мы можем никогда и не узнать — почему," сказал Рамирез.
Шоуолтер и Скуд приглушенным шепотом начали спорить с ним.
Альтман покачал руками, заставив их успокоиться.
"Настоящий вопрос состоит в том, будем ли мы теперь двигаться дальше, когда сигнал прекратился?"
Трое остальных пристально глядели на него.
"Что ты имеешь ввиду под 'двигаться дальше'? спросил Шоуолтер.
"До этого момента мы вели расследование, не привлекая всеобщего внимания, заметая наши следы.
Теперь ДреджерКорп добились общественного признания, чтобы докопаться до центра кратера, якобы спасая субмарину.
Несомненно, находясь там, они проведут исследование всего того, что захоронено в сердце кратера."
Скуд неопределенно проворчал.
"ДреджерКорп 'пошел в открытую'," продолжил Альтман.
"Или вернее сказать — они сделали вид, что пошли в открытую.
Не пришло ли время для нас сделать то же самое?"
"Что?" спросил Рамирез.
"Что ты имеешь в виду? Ты хочешь, чтобы мы постучались в дверь ДреджерКорп и сказали: 'Извините, мы давно наблюдали за вами и думаем, что вы ведете себя не совсем честно.'? Для меня звучит, как хороший способ, чтобы оказаться на том свете."
"Я не это имел в виду," сказал Альтман.
"Я говорю о выходе на общественность.
Мы все четверо составим тщательный и аргументированный план по исследованию кратера и обратимся с ним в Научный Фонд Северо-Американского Сектора.
Укажем на гравитационную аномалию и пульсацию сигнала, возможно, даже расскажем что-нибудь о вещании с подводной лодки.
Мы призовем к общедоступным раскопкам в кратере Чиксулуб при государственном финансировании."
Некоторое время они сидели молча, медленно потягивая своё пиво, за исключением Скуда, который почти сразу же оприходовал его.
"А если они откажут?" спросил Шоуолтер.
"Тогда обратимся к другим спонсирующим организациям.
Мы обратимся с предложением к стольким организациям, к скольким это возможно, в то же время попытаемся получить финансирование и постараемся, чтобы как можно больше людей знали о пульсации сигнала и аномалии.
Кто-то обязательно начнет дознаваться о мотивах ДреджерКорп.
По крайней мере, им придется действовать на 'более коротком поводке'."
"Это всё равно, что ворошить осиное гнездо," сказал Рамирез.
"Возможно," сказал Альтман.
"Но мы не узнаем, пока не начнем ворошить.
Может быть, ничего не случится.
А возможно, упаси Боже, подвергнем себя опасности.
Но есть вероятность, что мы окажемся в более выгодном положении и выясним, что же находится на дне этого чёртового кратера."
Он сделал глоток пива.
"Кто со мной?"
Трое остальных переглянулись.
Первым руку поднял Скуд.
"Я с тобой", сказал он.
Рамирез за ним.
Шоуолтер долгое время колебался и, наконец, кивнул.
"Очень хорошо, джентльмены," сказал Альтман.
"За работу."
Дата добавления: 2015-11-16; просмотров: 51 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 3. Петля затягивается. 3 страница | | | Глава 4. Спуск. 1 страница |