Счастливцем, ибо для меня теперь 2 страница

Зайдя в гараж, я подошла к полкам, на одной из которых должны были лежать новые брошюры. Ага, вот и коробка. Я достала оттуда сразу всю стопку (пусть лучше будут лишние) и направилась обратно. Минуя кусты по дороге к дому, я услышала странный шорох. В следующую минуту кто-то выскочил из зарослей на дорожку прямо передо мной и завопил:

- Попался!

Я вздрогнула и, конечно же, выронила все брошюры. Стопка приземлилась на землю с глухим стуком. Да, я слышала шорох в кустах, но выпрыгнувший человек все равно застал меня врасплох. Знаете, сложная это задача – быть готовым к неожиданному появлению кого бы то ни было. Между тем, тот, кому я «попалась» снова скрылся в кустах. А из машины выездного ресторана донесся голос:

- Берт? Что ты делаешь?

Кусты снова зашевелились.

-Он, - послышалось позади меня, - вас напугал, да?

Я обернулась, и увидела, как из машины выпрыгивает парень в черных брюках и белой футболке. В руках у него была упаковка одноразовых тарелок. Подходя ближе, он прищурился, стараясь разглядеть меня. Мне же удалось увидеть, что он высокий, а темные волосы чуточку длиннее, чем нужно, но все равно смотрятся отлично. Он был прекрасно сложен, и такого парня вы не могли бы не заметить, даже если у вас уже есть вторая половинка.

- Все в порядке? – спросил он. Я кивнула. Мое сердце все еще колотилось, но я успокаивалась. Парень уставился на кусты, а затем сделал несколько бесшумных шагов и выбросил руку вперед. Секундой позже он вытащил оттуда за шиворот мальчика, который был одет точно так же, но был младше. У него были те же темные глаза и волосы. Лицо его было густо-красным.

- Берт, - парень поднял брови на мальчика, отпуская его воротник. – Честное слово.

- Простите, - выдавил мальчик, едва глядя на меня. – Я собирался устроить кое-что грандиозное.

- Просто извинись, - посоветовал парень.

- Пожалуйста, простите, - повторил мальчик.

- Все нормально, - успокоила я его, а парень постарше кивнул на разлетевшиеся брошюры мальчику.

- Ох, точно, - Берт опустился рядом и стал собирать их, в то время, как парень подошел к машине и вытащил из-под нее еще две книжечки.

- И ведь почти получилось, - бурчал себе под нос мальчик. – Он мне почти попался!

Краем глаза я заметила, как открылась дверь черного хода в нашем доме, и из кухни вышла женщина.

- Что здесь происходит, мальчики? – она подошла ближе, и я увидела ее красный комбинезон, черные вьющиеся волосы, забранные наверх, и большой живот – она явно ждала ребенка, и ждать оставалось не так уж и долго, судя по всему. – Где тарелки, которые я просила принести?

- Здесь, - откликнулся высокий парень, протягивая мне брошюры.

- Спасибо, - кивнула я.

- Без проблем, - он перескочил через две ступеньки и отдал тарелки женщине, затем вернулся и достал из-под кустов еще одну брошюру.

- Чудесно, - сказала женщина, - ладно, Уэс, вернись к бару, ладно? Нужны еще напитки. Пока они не кончаются, никто не замечает, что еда запаздывает.

- Конечно, - парень осторожно обошел ее и исчез на кухне. Женщина сделала глубокий вдох и погладила живот. – Берт? Где…

- Здесь, - буркнул Берт из-за кустов. Она обернулась на звук его голоса.

- Ты что, на земле валяешься?

- Ага.

- И что ты там делаешь?

- Ничего, - мрачно отозвались кусты.

- Понятно. Когда закончишь, мне нужен крабовый пирог. И, желательно, побыстрее, ясно?

- Ясно. Уже иду.

Женщина вернулась в кухню, и до меня донеслись какие-то восклицания насчет мини-бисквитов. Берт вылез из кустов, отряхнулся, протянул мне оставшиеся брошюры.

- Мне, правда, очень жаль. Это просто та дурацкая игра.

- Все в порядке, - я осторожно достала травинку у него из волос. – Обычная случайность.

Он посмотрел на меня.

- Это не случайность, - серьезно возразил он. Я взглянула на него. У него было круглое лицо с пухлыми щеками, а волосы были чересчур короткими и немного неровными, словно их стригли дома. Он тоже внимательно разглядывал меня, словно желая удостовериться, что я поняла его слова.

- Берт! – женщина снова вышла на крыльцо. Мальчик бросил взгляд на нее, затем снова посмотрел на меня.

- Мне очень жаль, - повторил он слова, которые я слышала слишком много и слишком часто за последние полгода, но в этот раз я действительно почувствовала, что они имеют какое-то значение, и за ними есть настоящие эмоции. Странно.

Мальчик поспешил на кухню, а я пошла в нашу гостиную, где мама была погружена в разговор с кем-то из гостей, положила на столик новую стопку брошюр, проводила до ванной комнаты пожилого мужчину, а затем огляделась. Вдруг из кухни донесся громкий звук бьющегося стекла, и внезапно все застыло. Стихли разговоры, люди перестали ходить туда-сюда с бокалами в руках, даже воздух как будто бы замер.

- Все в порядке! – провозгласил из-за дверей громкий веселый женский голос. – Продолжайте-продолжайте.

Послышалось неуверенное бормотание, затем – чей-то смех, и дело потихоньку вернулось на круги своя. Мама подошла ко мне, вежливо улыбаясь кому-то поверх моей головы.

- Закусок недостаточно, напитки кончаются, да еще и эти странные звуки, - нахмурилась она в сторону кухни. – Ох уж эти рестораторы… Не могла бы ты пойти проверить, как там у них дела, пожалуйста?

- Конечно, - согласилась я. – Уже иду.

Первое, что я заметила, войдя в кухню, это то, что пол под ногами был скользким, словно я наступила на что-то. Секундой позже я увидела, что перед входом рассыпаны какие-то маленькие шарики. На полу, посреди этих самых шариков, сидела девочка с хвостиками, на вид ей было года два или три. Она сосала палец, а другой рукой катала вокруг себя эти странные штучки.

- О, боже мой, - я подняла взгляд и обнаружила перед собой ту же самую женщину в красном комбинезоне, которую видела сегодня на крыльце. – Похоже, теперь у нас проблемы с мясными шариками, - она вздохнула, все еще не замечая меня. За моей спиной открылась дверь, и я едва успела отскочить в сторону. На кухню вошел Берт, в руках у него был поднос со смятыми салфетками и пустыми бокалами.

- Делия, - он поставил поднос на стол, - надо еще крабового пирога.

- А мне надо успокоительного, - отозвалась она усталым голосом, потягиваясь, - но невозможно получать все, что хочется. Бери сырную нарезку и скажи, что крабовый пирог будет через минуту.

- А он будет? – засомневался Берт, осторожно обходя девочку, сидевшую на полу. Она заулыбалась и дернула его за штанину.

- Ну, не сию секунду, конечно, - пожала плечами Делия. – Я говорю о грядущности.

- Разве есть такое слово? – удивился Берт.

- Просто возьми сырную нарезку! – воскликнула она и перевела взгляд на девочку. – Ох, Люси, ради бога, не шали сейчас, я умоляю тебя. Да что же это такое! – она подняла ногу и отлепила от подошвы мясной шарик. – Где Моника?

- Тут, - отозвался девичий голос со стороны черного хода. Делия скорчила гримасу.

- Выброси свою сигарету и немедленно иди сюда. Найди совок и убери эти дурацкие шарики. Так. Нам надо нарезать еще сыра, а Берт должен… Что ты сказал, нужно вынести?

- Крабовый пирог, - напомнил Берт. – Грядущность и все такое. А Уэсу нужен лед.

- В духовке, будет готов в любую секунду, - задумчиво кивнула Делия, начиная собирать шарики вручную с пола. – Пирог, разумеется, не лед. Люси, пожалуйста, отпусти мамины волосы. А лед... О, черт, я не помню, где у нас лед! Он был в тех контейнерах, что мы упаковали?

- В переносном холодильнике, - дверь черного хода открылась, и на кухню вошла девушка со светлыми волосами. Она остановилась у духовки, открыла дверцу, заглянула внутрь, снова закрыла и выключила газ. – Готово, - объявила она.

- Чудесно. Тогда достань его и выложи на поднос, Моника, - Делия стряхнула какие-то крошки с комбинезона. Мясные шарики были выброшены в мусорное ведро, а Моника стала нарезать пирог, пожалуй, чуть медленнее, чем следовало бы.

- Я тут только пирога и жду, - заметил Берт. – Между прочим…

Делия посмотрела на него, и мальчик притих. Вообще притихли все, но что-то подсказало мне, что дело не в том, что мое присутствие заметили. Берт потряс головой.

- Нарезка. Точно, - быстро вспомнил он. – Уже ушел. Нам надо больше работников, если что. Люди буквально сшибают меня с ног, - с этими словами он вышел за дверь. Делия устало вздохнула.

- Моника, ты что там, уснула, что ли?! – возмутилась она, глядя на девушку. Не дожидаясь ответа, она подлетела сама и стала доставать из формы оставшийся там пирог. – Сейчас ты вынесешь его гостям.

- Но…

- Я знаю, что я просила о другом, но у нас критическая ситуация, и действовать нужно быстро. Бери поднос и, ради бога, иди осторожно, я умоляю тебя.

Судя по всему, последняя часть – «ради бога, я умоляю тебя» - была чем-то вроде постоянной присказки у Делии.

- Хорошо, - Моника, с тем же безразличным выражением на лице, взяла поднос и медленно направилась к выходу в гостиную. Делия безнадежно покачала головой ей вслед. Ее дочка на полу все еще играла с одним из оставшихся мясных шариков, и Делия стала уговаривать ее отдать игрушку. Параллельно с этим она ставила на поднос тарелки с нарезкой, свободной рукой все еще пытаясь забрать мясной шарик. Я никогда раньше не видела человека, которому помощь нужна была бы больше, чем Делии. Но, прежде, чем я успела открыть рот, чтобы заявить о своем присутствии, она начала рассуждать вслух.

- Что же еще, что же еще? – она распаковала еще один замороженный крабовый пирог и поставила в духовку. – Что же еще нужно?- Делия прижала руку к щеке, пытаясь вспомнить.

- Лёд, - подала голос я, и она вздрогнула, оборачиваясь.

- Лёд, - повторила она за мной и улыбнулась. – Ну конечно же. Спасибо. А, кстати, кто ты?

- Мейси. Это вечеринка моей мамы.

Выражение на лице Делии изменилось, но не особенно сильно.

- Она хотела, чтобы я проверила, как тут у вас дела, - поспешно сказала я. – Она…

- Невероятно рассержена, - закончила за меня Делия. Я замялась.

- Ну, не рассержена… - за дверью что-то снова упало, на этот раз – уже точно в гостиной.

- А теперь? – с грустной усмешкой поинтересовалась Делия.

- А сейчас возможно, - осторожно сказала я.

- Ох, милая, - Делия откинула с лица прядь волос. – Это просто катастрофа.

Я не знала, что сказать. Честно говоря, наблюдение за всем этим заставило нервничать даже меня, что уж говорить о том, каково быть ответственной за целую вечеринку, когда все так и валится из рук.

- Ладно, с другой стороны, все не так плохо, – заметила Делия. – Хуже быть уже не может, скоро все пойдет в гору. Правильно?

Я ничего не ответила, все еще не зная, что сказать. Из гостиной донеслись голоса и звон бокалов, затем тост.

- Мейси, - Делия посерьезнела, - можешь ответить на один вопрос?

- Конечно.

- Как ты управляешься с лопаточкой?

Это было не то, что я ожидала, и вопрос заставил меня остолбенеть на пару секунд.

- Прекрасно, - неуверенно проговорила я, все еще не понимая, к чему идет разговор.

- Замечательно, - хлопнула в ладоши Делия. – Тогда иди сюда.

Через пятнадцать минут я уловила ритм. Лопаточкой нужно было формировать тесто для печенья быстрого приготовления и вынимать пирог из формы. Достала, положила на тарелку, тарелку – на поднос. Сделала кружок для печенья, выложила на противень, поставила в духовку. И повторить.

- Отлично, - Делия выкладывала мини-тосты, наблюдая за мной. – Ты могла бы сделать хорошую карьеру в качестве работника выездного ресторана, если бы это было возможно.

Я улыбнулась на это, а в дверь вошла Моника с пустым подносом, усыпанном салфетками. Она спокойно прошествовала к мусорной корзине, скинула туда салфетки и стала методично нагружать поднос тарелками с готовым угощением. Пожалуй, она была единственным осторвком спокойствия в этом тотальном беспорядке.

- Как там дела? – поинтересовалась Делия, погладив по голове Люси, которая свернулась клубочком на одной из табуреток. Мы с ней уже успели приготовить два блюда с канапе, нарезать сыр, достать лед из холодильника и убаюкать Люси. Кажется, мантра «Ради бога, я умоляю тебя» работала не только для людей, но и для событий в целом. Посреди всего этого хаоса Делии не оставалось ничего, кроме как работать, и работать быстро, что она и делала. Выходило великолепно, я даже залюбовалось.

- Нормально, - коротко отозвалась Моника, поднимая заполненный поднос. Делия закатила глаза. Я вопросительно взглянула на нее.

- У нас не всегда все кувырком, - покачала она головой, открывая упаковку сыра, - честное слово. Обычно мы – живой образец профессионализма и организованности.

Услышав это, Моника хмыкнула. Делия бросила на нее косой взгляд.

- Видишь ли, няня сегодня… Хм, сбежала от меня, а у еще одной работницы были другие планы. Поэтому весь мир как будто настроился против нас. Понимаешь, о чем я?

Я кивнула. Вы и понятия не имеете, насколько правы, Делия. За последние полгода я, как никто другой, осознала, каково это – когда мир настраивается против тебя и всего, что ты делаешь.

- Мейси! Вот ты где! – я подняла глаза и увидела маму, стоявшую в дверном проходе. – Все в порядке?

Вопрос, заданный вроде как мне, на самом деле был адресован Делии, и она поняла это: немедленно выпрямившись, она отложила в сторону нож, которым атаковала сыр. За ее спиной Моника, наконец, закончила освобождать поднос от салфеток и медленно направилась к столу, стуча подносом по коленкам.

- Да, - отозвалась я, - Делия как раз мне рассказывала об их работе.

Мама провела рукой по волосам, что на ее скрытом языке жестов означало, что она готовится к конфронтации. Делия, должно быть, тоже почувствовала это, и, отряхнув руки, повернулась к маме со спокойным выражением на лице.

- Об угощении гости отзываются прекрасно, - начала мама голосом, не предвещавшим ничего хорошего, - но, тем не менее…

- Миссис Куин, - Делия сделала глубокий вдох, - пожалуйста. Вам не нужно говорить дальше.

Я опустила голову, ставя в духовку очередной противень с печеньем.

- Сегодня вечером у нас действительно здесь полный беспорядок, и этому нет оправдания. Я прекрасно понимаю, что ваше впечатление от нашей работы может быть далеко не лучшим, и вы засомневаетесь, стоит ли нанимать нас снова, - произнесла Делия, и я, даже не видя ее лица, поняла, что на нем написано глубокое неподдельное сожаление. Многозначительное молчание повисло в кухне, но через несколько секунд было прервано Бертом, ворвавшимся в двери.

- Нужны еще бисквиты! – возвестил он. – Они разлетаются, как горячие пирожки.

- Берт, - Делия мягко улыбнулась ему, - тебе вовсе необязательно кричать. Мы все рядом.

- Извините, - потупился мальчик.

- Вот, возьми, - протянула я ему две заполненных бисквитами тарелки и забрала с его подноса пустые. – Через пять минут будет и крабовый пирог.

- Спасибо, - поблагодарил он, а затем вгляделся и узнал меня. – О, привет. Так ты тоже здесь работаешь?

- Хм, нет, - я посмотрела на разделочную доску перед собой. – Не то что бы.

Бросив взгляд на маму, я поняла, что она потихоньку успокаивается, глядя на сокрушенное выражение на лице Делии.

- Ладно, - сказала она, наконец, - я ценю ваше извинение, и, судя по всему, обычно все действительно идет по-другому. Но угощение замечательное.

Из гостиной донесся смех – счастливый шум любой вечеринки, и он еще больше убедил маму в том, что все не так уж и плохо.

- Думаю, я вернусь к гостям, - она развернулась, чтобы идти, но тут обернулась снова. – Мейси?

- Да?

- Когда закончишь здесь, ты будешь нужна мне, хорошо?

- Конечно. Буду через минуту, - пообещала я, возвращаясь к пирогу и печенью.

- Она – чудесная помощница, - заметила Делия маме. – Я уже сказала ей, что, если она надумает искать работу, я непременно найму ее.

- Это очень мило с вашей стороны, но Мейси уже работает в библиотеке этим летом.

- Ничего себе, - улыбнулась Делия, - это здорово.

- Это всего лишь информационная стойка, - пожала плечами я, в сотый раз открывая дверцу духовки. – Отвечать на вопросы и все такое.

- О! Девочка, которая знает все ответы.

- Да, и это Мейси, - с затаенной гордостью ответила мама. – Она большая умница.

Не знаю, что я могла сказать на это – а что тут вообще можно сказать? – поэтому просто достала из духовки форму с очередной порцией крабового пирога. Мама уже вернулась в гостиную, а Делия взяла у меня форму и принялась разрезать пирог.

- Ты мне очень помогла сегодня, - сказала она, - правда. Но будет лучше, если ты вернешься к маме.

- Нет, все в порядке, - заверила я ее. – Она даже не заметит моего отсутствия.

Делия улыбнулась.

- Может, и так. Но тебе все же стоит пойти.

Люси тихонько заворочалась на табуретке, затем снова затихла. Я отступила в сторону, давая Делии подойти к ней, но из кухни не вышла.

- Значит, библиотека, да? – весело спросила Делия. – Это круто.

- Всего лишь на это лето. Я заменяю там кое-кого.

- Поняла. Но, если что-то не заладится, я всегда буду тебе рада.

Моника открыла дверь и все так же медленно прошла за очередной тарелкой с угощением.

- Выездной ресторан – чокнутая работенка, - вздохнула Делия. – Не знаю, кто вообще захочет заниматься этим, особенно, если есть вариант спокойной работы. Однако, если ты вдруг почувствуешь нехватку хаоса и беспорядка, позвони мне, хорошо?

- Крабовый пиро-ог! – пропел Берт, врываясь в двери со скоростью света.

- Мы все еще здесь, - напомнила ему Делия, но он только отмахнулся. Я отступила в сторону, глядя, как Делия упрашивает Монику, ради бога, не стоять на месте, она умоляет ее, а Берт бурчит себе под нос что-то о пироге. Кажется, они уже забыли о моем присутствии, но мне все же хотелось ответить на вопрос Делии.

- Да, - громко сказала я в надежде, что она услышит меня, - я позвоню.

Последним гостем вечеринки оказался высокий худощавый мужчина с очень громким голосом. Он ушел в девять тридцать, и мама, закрыв за ним дверь, с видимым облегчением скинула туфли на высоком каблуке. Поцеловав меня в макушку и поблагодарив за помощь, она направилась в кабинет, неся в руках списки людей, которые согласились участвовать в ее проекте. Контакты были всем, как я уже успела выучить. Нужно выходить на связь как можно скорее, или же клиенты выскользнут у тебя из рук.

Думая об этом, я поднялась к себе в комнату. Джейсон написал мне по электронной почте, как и обещал, но это письмо больше было напоминанием о том, что я должна сделать в его отсутствие в библиотеке (не забывать делать копии заявок за информационной стойкой, убедиться, что запасные ключи висят на месте), и просто просьбы и поручения (в субботу прислать ему информацию по клубу Иностранных культур, узнать их расписание на август). В конце Джейсон писал, что слишком устал, чтобы написать больше, и в следующий раз напишет через пару дней. Затем – имя и все. Никаких «С любовью» или чего-то в этом духе.

Не то что бы я ждала этого, Джейсон все-таки был не таким парнем, кто распыляет свою «любовь» везде – от писем до личных разговоров. Он был слишком занят классами и новыми знакомыми, чтобы уделять время сентиментальности, но я знала, что он заботится обо мне, просто на свой, особый, лад. Он мог не говорить цветистых речей, а просто класть руку мне на плечо или ободряюще улыбаться, и этого было достаточно (во всяком случае, по его мнению). Большего за все то время, что мы были вместе, я не получала, но уже успела привыкнуть к этому. Ведь, в конце концов, мы поддерживали друг друга, и какая разница, как? Ему вовсе необязательно было постоянно доказывать мне свои чувства, я просто знала о них.

Но сегодня, впервые за эти полтора года, отсутствие Джейсона ощущалось остро, как никогда раньше. Я вдруг поняла, что даже те крохотные подсказки тому, что он любит меня, не будут переданы по электронной почте, и в груди у меня что-то сжалось от осознания этого.

Я подошла к окну, взглянула на звезды, уже загоревшиеся на небе, и тут услышала голоса и какой-то шум. Захлопнулась дверь машины, затем еще одна. Я посмотрела вниз. Вокруг машины выездного ресторана «Wish» ходили ребята, помогавшие сегодня на вечеринке.

- … другая планета, которая движется по той же траектории, что и Земля. Это лишь вопрос времени, когда она врежется в нас. Понимаешь, они ведь не будут говорить об этом в новостях, но это же не значит, что ничего не происходит!

Это говорил Берт, я узнала его голос, громкий и встревоженный. Мальчик размахивал руками, обращаясь к кому-то, кто сидел на бампере машины, лениво выпуская струи табачного дыма. Скорее всего, это была Моника.

- Говорю тебе! – горячился он. – Это – очень серьезная проблема, и…

- Берт, дай нам передохнуть, - отозвался еще один голос, и Уэс подошел к машине, положил что-то в багажник.

- Знаешь что? – возмутился Берт. – Я пытаюсь помочь вам оставаться в курсе событий. Это важно, Уэс, а если ты предпочитаешь оставаться в неведении, то тебе же хуже.

- Мы готовы ехать? – поинтересовалась Делия, тоже выходя к машине и держа Люси на руках. Малышка уже сидела в детском креслице, и Уэс осторожно принял ее из рук матери и усадил в машину. В темноте я могла различить его белую футболку и макушку. Словно чувствуя это, он обернулся и взглянул на наш дом. Я машинально отскочила от окна.

- А нам заплатили? – спросил Берт у Делии. Та тяжело вздохнула.

- Да, полную стоимость. Цена хаоса. Наверное, это должно смутить меня, что работали мы так себе, а заплачено как положено, но я слишком устала и слишком беременна, чтобы беспокоиться. У кого ключи?

- У меня, - радостно откликнулся Берт. – Я поведу!

Вслед за этим на улице повисло молчание.

- Я так не думаю, - наконец, произнесла Делия.

- Даже не пытайся, - практически одновременно с ней фыркнула Моника.

- А что такого? – недовольно протянул мальчик. – Да ладно вам, у меня есть ученические права уже целый год! А экзамен на настоящие я сдаю через неделю, так что мне нужна практика. Да и вообще, неплохо бы потренироваться, прежде чем я сяду за руль Бертмобиля.

- Тебе неплохо бы, - указал на него пальцем Уэс, - перестать говорить «Бертмобиль».

- Берт, - со вздохом начала Делия, - честное слово, в обычный день я была бы счастлива, если бы ты был за рулем. Но это был долгий вечер, и сейчас мы все хотим поскорее попасть домой. В следующий раз ведешь ты, непременно. Но сегодня уступи это своему брату. Хорошо?

Молчание. Кто-то прокашлялся.

- Ну и ладно, - буркнул Берт. – Пожалуйста.

Дверь машины снова открылась и закрылась. Я осторожно выглянула в окно. Берт и Уэс продолжали стоять возле автомобиля. Мальчик ковырял землю носком ботинка, а парень стоял рядом, молча наблюдая за ним.

- Это не такая уж важность, - сказал он брату через минуту. В этот миг я точно поняла, что они – братья. Сейчас они выглядели настолько похожими, насколько вообще могло быть.

- Мне никогда не дадут водить, - отозвался Берт. – Никогда. Даже мисс Монотонность была за рулем на прошлой неделе, а я – ни разу.

- Будешь обязательно, - пообещал ему Уэс. – На следующей неделе ты получишь собственную машину и сможешь водить, когда захочешь. Но сейчас не начинай, дружище, хорошо? Уже поздно.

Берт сунул руки в карманы.

- Да какая разница.

Он стал медленно обходить автомобиль, шаркая ногами по земле. Уэс последовал за ним, похлопывая его по плечу.

- А ты знаешь эту девочку, которая сегодня помогала Делии? – неожиданно обернулся мальчик.

- Та, на которую ты выпрыгнул из кустов? – уточнил Уэс.

- Неважно, - по голосу мальчика было слышно, что он нахмурился, недовольный, - так ты ее знаешь?

Я застыла.

- Нет.

- А вот и знаешь. Ее отец…

Я ждала. Мне уже было известно, что последует дальше, но почему-то я хотела услышать то, что собирается сказать Берт.

- Он был тренером детской Лиги «Бегунов Лейквью», когда я учился в начальной школе, - закончил мальчик. – Помнишь?

Уэс открыл перед ним дверь.

- Да, точно. Тренер Джо, верно?

Верно, мысленно ответила ему я.

- Тренер Джо, - повторил Берт, закрывая за собой дверь. – Он был крутым чуваком.

Уэс кивнул и направился к водительской двери.

Должна признать, я была удивлена. Слишком уж часто я слышала о том, что «отец Мейси Куин умер на глазах у дочери во время утренней пробежки», слишком уж долго он был человеком, которого отобрал у семьи сердечный приступ, и я так к этому привыкла, что упоминание о других особенностях папы повергало меня в шок, вот как сейчас.

Машина выездного ресторана медленно двинулась вперед по улице и, набирая скорость, поехала к повороту. Я наблюдала за тем, как она скрывается за углом, и как меняется огонек светофора ей вслед.

Глава 3

Я не могла уснуть.

Завтра начнется моя работа в библиотеке, а с тех самых пор, как я легла в постель, меня преследовало то же самое чувство, какое обычно бывает перед первым учебным днем в старшей школе. Да и к тому же в последнее время у меня были проблемы со сном. Просто странно, что тем утром, когда папа заглянул в мою комнату, я никак не могла проснуться. И с тех пор я начала практически бояться сна, словно что-то плохое может произойти, пока я нахожусь в отключке. В итоге я давала себе совсем немного времени на отдых, да и то больше дремала, чем спала по-настоящему.

Из-за того, что в сон в полном смысле этого слова я не проваливалась, в моей голове постоянно роились мысли, чаще всего – о беге. Папа любил бегать и приучил к бегу и нас с сестрой еще с детства. Мы занимались в его команде «Бегунов Лейквью», которую он тренировал в начальной школе, а чуть позже даже убедил нас принять участие в городском марафоне на пять километров. Я помню, этот марафон очень хорошо, он был моим первым соревнованием. Мне тогда было шесть. Я стояла в окружении других ребят на старте, но ничего не видела из-за плеч и затылков (я всегда была ниже других ребят моего возраста). Кэролайн, конечно же, пробилась во главу колонны. Ей уже исполнилось «десять-практически-одиннадцать», и она считала выше своего достоинства плестись где-то в хвосте с малышами. Когда раздался выстрел, знаменующий старт, вся эта огромная толпа ребят вдруг синхронно начала двигаться, и мне тоже пришлось бежать. Я тот момент я ощутила себя капелькой в море, песчинкой, которую несет огромная волна, и мне почему-то понравилось это чувство единения с теми, кого я видела впервые. Мои ноги ударялись о землю, поднимая меня и вынося вперед, вперед… Вокруг мелькали лица, спины, майки, волосы, но в какой-то миг мне стало тяжело даже дышать, хотя до детского финиша оставалось немного. Я хотела остановиться, но вдруг услышала папин голос:

- Мейси! Умница! Держись, ты просто великолепна!

И я продолжала бежать.

К восьми годам я поняла, что могу бегать быстро. Очень быстро. Куда быстрее, чем остальные ребята. И я стала принимать участие в марафонах с детьми постарше, в одном из них я и выиграла свой первый приз. Папа гордился мной, и мама сияла улыбкой, но призы для меня были не главным. Самым лучшим было то ощущение ветра, обвевавшего мое лицо, те мягкие толчки ступней о землю, то чувство едва ли не полета, которое не покидало меня ни на минуту во время бега. И ради этих ощущений я и продолжала бегать – как на соревнованиях, так и по утрам, чисто для себя. Бег был моей отдушиной, помогал приводить в порядок мысли и успокаивал меня.

Кэролайн тоже была хорошей бегуньей, но ей больше нравилось флиртовать с симпатичными мальчиками, так что вскоре остались только мы с папой, встречаясь субботними утрами на кухне в спортивных майках и с энергетическими батончиками в руках. Бег был одним из тех замечательных моментов, которые были только нашими, и часть папы словно была моей, а часть меня – его.

Но с того утра для меня все переменилось. Я должна была быть с ним тогда, на этой пробежке, но меня не было рядом, и я больше не могла заставить себя продолжить занятия без него. Так что я бросила бег.

Тренеры и друзья по команде были, мягко скажем, удивлены. Многие прочили мне будущее великой бегуньи, и мой уход стал настоящим потрясением для них. Как результат, не в силах объяснить происходящее, я просто стала избегать мест, где могла бы встретить бывших знакомых, увлеченных бегом. Выдвинув щит перед собой вместо того, чтобы рассказать друзьям обо всем, я вскоре потеряла их и окончательно закрылась в своем мире. Знакомые стали находить меня странной и необщительной, и наше общение постепенно прекратилось. Впрочем, мне не было плохо или больно от этого. В конце концов, что может быть проще, чем отодвинуть прошлое на задний план и притвориться, что тебя ничто с ним не связывает? Именно так я и поступила.

Конечно, люди были милыми со мной, и их лица выражали сочувствие всякий раз, когда они встречали меня в школьных коридорах после похорон папы, но от этого мне не становилось легче. Легче было, когда я оставалась одна. Последнее я и предпочла, так что и бег, и социальная жизнь стали частью моего прошлого, от которого я отреклась, и теперь они встречались мне только во сне.

- Ах, да, - Бетани взглянула на меня поверх очков в тонкой оправе. – Ты же приступаешь к работе сегодня.

Дата добавления: 2015-11-14