Сопоставление полученных результатов с данными психолингвистических исследований языкового сознания 1 страница

В языке отражаются черты коллективного языкового сознания, подвергающиеся осмыслению исследователя. В этом случае задействуется метод интроспекции. Именно он был использован при анализе фразеологического фонда немецкого и русского языков. Этот метод позволяет сделать важные выводы. Однако их валидность должна быть подтверждена данными, полученными при использовании других методов, в частности, метода ассоциативного эксперимента: “В то время как словари лексических единиц составляются на основе анализа текстов и являются овнешнением сознания составителя словаря, т.е. овнешнением метасознания аналитика, ассоциативные словари, создающиеся в процессе группировки реакций многих испытуемых (от 100 до 500 или даже до 1000 человек) в поля ассоциатов, представляют собой овнешнение сознания самих испытуемых. Иначе говоря, ассоциативный эксперимент фиксирует действительное овнешнение сознания (респондентов), а не овнешнение метасознания (исследователя, составителя)”(Ментальность россиян, 1997, с.258).

Таким образом, исследование выходит за рамки интроспекции, его валидность повышается, а результаты можно считать более объективными.

Кроме того, мы считаем, что привлечение результатов психолингвистических методов значимо еще по одной причине: работы, которые мы использовали для сопоставления с интроспективными данными, хронологически являются значительно более поздними. Именно этот факт позволяет, помимо всего прочего, проследить динамику языкового сознания, то есть описать, как и в какой степени изменяется картина мира носителя языка с течением времени и под влиянием изменений, происходящих в обществе.

Прибегая к методу сопоставления различных овнешнений языкового сознания, мы, вслед за Е.Ф. Тарасовым (Ментальность россиян, 1997, с.267), считаем, что “и семантическое значение, и ассоциативное поле представляют овнешненный словом образ сознания”, хотя и представленный в них с разной полнотой”.

Аналогичной точки зрения придерживаются и составители РАС, рассматривающие этот словарь “как модель речевых знаний носителей русского языка, представленных в виде ассоциативно-вербальной сети, позволяющей объяснить феномен владения языком и служащей - наряду с текстовым и системным - самостоятельным, полноправным способом представления русского языка” (РАС. т.3, с.6) Обращается внимание на то, что естественный язык может быть представлен в двух формах - совокупности текстов или в виде системных описаний, таких как словари и грамматики. В ассоциативно-вербальной сети учитываются обе эти формы. По нему удобно прослеживаются парадигматические и синтагматические закономерности лексикона, словообразовательные закономерности, степень грамматикализации.

Для сопоставления использовался Русский ассоциативный словарь (1994-1996), данные Е.Ф. Тарасова, полученные путем серии ассоциативных экспериментов с носителями русского и немецкого языка, проведенных в конце 80-х - середине 90-х гг., а также результаты нашего ассоциативного эксперимента. Подробная интерпретация условий проведения экспериментов и их результатов изложена в Ментальность россиян, 1997 и Кирилина, 1999б.

6.1. Стимулы “муж” и “жена”

На слово-стимул “муж” было получено 135 мужских и 388 женских реакций (по данным Е.Ф. Тарасова).

Мужские реакции: жена 30, верный 7, мужчина 7, хороший 7 и жена 3, дорогой, заботливый, любимый, любящий, мудрый, плохой, пьяница 2 (далее единичные реакции).

Женские реакции: жена 74, любимый 25, верный 21, хороший 13, любящий 12, мой 10, чужой 10, неверный, объелся груш, ушел 6, мужчина 5, добрый, пришел, старый, друг 4, ее 3, красивый, любовь, опора, подруги, ревнивый 3.

РАС (разделение по полу респондентов не проводится)

муж: жена 106, верный 29, любимый 27, хороший 20, любящий 14, мужчина 13, мой 11, чужой 10, объелся груш 7, неверный, ушел 6, добрый, ее 5, дорогой, заботливый, и жена, плохой, пришел, пьяница, ревнивый, семья, сестры, старый; в командировке, друг, идеальный, изменник, красивый, любовник, любовь, надежный, нежный, опора, отец, подруги, сила 3; будущий, грозный, дети, диван, дурак, единственный, жен, жене, злой. изменил, козел, любит, милый, моей сестры, мудрый, неизвестность, отличный, пьяный, рогатый, родной, свой, сильный, супруг, тупой, умный, чей, человек, честный, я 2; алкоголик, барин, беда, близкий человек, брак, будущее, в очках, в черном, вернулся, военный, гадость, горе, гулена, гуляка, деловой, диета, доброжелательный, дом, дома, домохозяин, дряхлый, дубина, душевный, дьявол, ейный, жадный, жук, жутко, забота, загс, закон, замок, замуж, защитник, звонок, золотой, и семья, идиот, изверг, измена, изменяет, импотент, инженер, ирония, какой он будет, коварный, кольцо, кошмар, куш, ласковый, ленивый, лентяй, любимый друг, любимый, большой; любимый, надежный человек; любовница, Марии Алексеевны, межа, мелодрама, моей подруги, мойка, молодой, мужик; мужчина, угнетаемый женщиной, на работе, надежная опора, надежность; надоело, надоело!; начальник, не мой, не представляю себя, негодный, негодяй, непостоянный, нет, носки, нужно, обжора, обманутый, обожаемый, Олег, он, опостылевший, отсутствует, паж, пахарь, пол. половина 2 (далее следуют единичные реакции)

Наиболее частотной является во всех случаях реакция “жена”, то есть понятие, без которого слово “муж” не имеет смысла. Безусловно, можно согласиться с мнением, что “реакции “верный”, “хороший”, “любимый”, ”любящий”... отображают самые существенные в русской культуре атрибуты мужа как самого близкого человека” (Ментальность россиян, 1997, с.260). Частотность реакций “верный”, “любимый/любящий” у женщин значительно выше. На наш взгляд, большое количество женских реакций связано с полем посессивности: мой, чужой, ее, сестры, подруги, только мой и т.д. Это означает что в женских ответах подчеркивается обладание, что имеет, на наш взгляд, высокую значимость. Так, в феминистской лингвистике принято считать, что язык фиксирует в основном образ женщины как объекта мужского обладания. РАС наглядно демонстрирует нам, что обратное тоже верно.

У нас закономерно возник вопрос, насколько широко посессивность представлена во втором члене оппозиции “муж - жена”. Для этого была проанализирована статья РАС, представляющая собой реакции респондентов на стимул “жена”:

Жена: муж 81, верная 33, любимая 26, ушла 22, моя 16, хорошая 12, друга, чужая 11; дети, добрая, друг, женщина, любовь, семья. хозяйка 7; красивая, мать, молодая, сварливая 6, красавица, подруга 5; дура, милая, мужа, соседа. умная 4; брата, верность, дома, его, злая, ласковая 3; директора, домработница, дочь, жена, любящая, мужняя, неверна, неверная, нет, она, офицера, постель, прекрасная, прелесть, пришла, раба, ребенок, сатана, собака, стерва, супруга, умница, уют 2 (далее идут единичные реакции).

Количественное сопоставление реакций, включающих семантику посессивности приводит нас к выводу, что по отношению к слову “жена” встречаемость понятия ”обладание” в 1,7 раза выше, чем по отношению к понятию “муж”. Примечательна также бóльшая конкретизация посессивности по отношению к стимулу “жена”- чаще назывались имена или названия профессии среди реакций. Это позволяет говорить о том, что, как и словарный материал, так и материал ассоциативного эксперимента определяют жену через признаки и статус ее мужа. Значимой хронологической динамики здесь не обнаружилось. Следует, однако, подчеркнуть, что некоторый динамический сдвиг фиксируеся в женском поле “обладание”, где реакции, включающие эту сему, довольно многочисленны. Это отличает современный нам срез от словарного материала, относящегося к более раннему периоду:

“Жена”: моя 16, друга 11, чужая 11, мужа 4, соседа 4, брата 3, его 3, директора 2, мужняя 2, офицера 2, башмачника, инженера завода, миллионера, министра, моряка, начальника, начальника жэка, половина мужа, соседская, Сталина, товарища, твоя, Тома, чиновника, чья-то, чья 1 (включались и единичные реакции). Всего 74 реакции.

“Муж”: мой 11, чужой 10, ее 5, сестры 3, подруги 3, моей сестры 3, чей 3, ейный 2, Марии Алексеевны 2, моей подруги 2, своей жены, соседский,, твоей сестры, твой, тоже мое, только мой, чей-либо 1 (включались и единичные реакции). Всего 41 реакция.

Подтверждением нашей точки зрения является и анализ реакций русских мужчин и женщин на слово-стимул “свободный”: “Различия в образах сознания “свободный” у русских женщин и мужчин заключаются в следующем. В сознании мужчин существует специализированное понимание слова “свободный” как мужчины, обладающего возможностью действовать без ограничений, накладываемых брачными отношениями (не занят, не принадлежащий никому, неженатый, разведенный). Подобных реакций нет в ответах женщин” (Ментальность россиян, 1997, с.270-271).

Обращает на себя также внимание почти полное отсутствие среди реакций испытуемых лексем, относящихся к сфере физической сексуальности. То же наблюдалось и при анализе пословиц. Зато сфера духовных качеств широко (шире, чем в немецком языке) представлена как в исследованном нами фразеологическом материале, так и в материалах ассоциативного эксперимента. Н.В. Уфимцевой показано также (Уфимцева, 1996) неодинаковое место физической сексуальности в языковом сознании русских и англичан. В пользу такого вывода говорит и новое диссертационное исследование “Лингвокультурологические основания русского концепта любовь (аспектный анализ)” (Каштанова, 1997), а также работы “Любовь как долг в структуре ЯЛ” (Яновская, 1998) и “Лингвокультурологическая специфика понятия “любовь” (на материале немецкого и русского языков) (Вильмс, 1997).

В ответах русских испытуемых, независимо от их пола, на первом месте стоит слово “человек”, тогда как в ответах немецких респондентов такая реакция отсутствует. Русские респонденты дали также гораздо более детализированную картину понятия “свободное время”(день, час, выходной, урок и т.п.). Немецкие респонденты реагировали лишь словом “Freizeit”(свободное время), значительно более абстрактным. Кроме того, из ответов русских испытуемых обоего пола явствует, что свобода для них - это “ в значительной мере свобода социальная (воля!)”(Ментальность россиян, 1997, с.272). И этот вывод подтверждается анализом нашего словарного материала.

Рассмотрим теперь стимулы “мужчина” и “женщина”.

6.2. Стимулы “мужчина” и “женщина”

Мужчина: женщина 88, сильный 43, высокий 27, красивый 16, и женщина 13, сила, средних лет 12, красавец 10, настоящий, человек 9, в возрасте 8, молодой, пожилой 7, самец, старый 4, костюм, любовь, мой, обаятельный, отец, симпатичный, хозяин, хороший, элегантный 3, благородный, боец, в годах, в расцвете лет, вежливый, веселый, видный, глупый, джентельмен, знакомый, крутой, лысый, молодец, муж, мужественный, мужество, надежный, не женщина, полный, смелый, солидный, стройный, ум, холостой, черный, эгоист 2 (далее идут единичные реакции).

Женщина: мужчина 71, красивая 66, мать 36, в белом 19, молодая 11, красота, милая 10, умная 8, добрая 7, жена, любимая, привлекательная 6, деловая, и мужчина, интересная, любовь, пожилая, с ребенком 5, девушка, которая поет мудрая, обаятельная, человек, элегантная 4, врач, загадка, мама, полная, прекрасна, прекрасная, приятная, ребенок, симпатичная 3 баба, в черном, глупая, друг, дура, душа, загадочная, красавица, красива. моя, нежность, обнаженная, одинокая, она, поет, святость, сестра, слабая, старая, странная, сумки, толстая, усталая, хорошая 2 (далее идут единичные реакции).

Е.Ф. Тарасов установил, что для слова-стимула “женщина” тремя наиболее частотными ассоциациями являются “мужчина”, “красивая и “мать”, составляющие “более 32% всех ответов” и “объясняющиеся в первую очередь, общностью присвоенной национальной культуры” (Ментальность россиян, 1997, с.262). Тогда как носители английского языка реагировали на данный стимул иначе. Наиболее частотными реакциями в этом случае были: man, men (65%), girl (9%), child (7,5%) (James, Jankins, 1970 - цит. по: Ментальность россиян, 1997, с.263).

Исходя из возможности разделить все реакции респондентов на 1) логически отработанные знания, 2) логически отработанные знания с аксиологической компонентой, 3) перцептивно обусловленные знания, 4) перцептивно обусловленные знания с эмоционально-аффективной компонентой, - Е.Ф. Тарасов устанавливает в реакциях немецких и русских испытуемых на стимул “Женщина” следующие закономерности (Там же, с.273-274):

1. Л огически отработанные знания

Реакции русских мужчин:

- мужчина - 23 (14%)

- мать 6, жена 4, материнство 1, ребенок 1, мама 1, с ребенком 1 - всего 14 реакций (9%);

- друг 2, друг человека 1 -3 (1,8%);

- старая 2, пожилая 1, девушка 1 - 4 (2,5%)

Реакции русских женщин:

- мужчина 4 (13%);

мать 3, с ребенком 4 - всего 35 реакций (10%);

- молодая 11 (3%);

- слабая 2, слабость 1 - 3 (1%);

- родная 1;

- роковая 1

Реакции немецких женщин:

- Mann 59 (72%);

Mutter 3, Kind 2, Leben 1 - 6 (7%)$

- alt 2, erwachsen, Greisin - 4 (5%);

- einsam 1 - (1%).

2. Логически отработанные знания с аксиологической компонентой.

Реакции русских мужчин:

а) красивая 20, милая 4, интересная 3, красота 2, обаятельная 2, прекрасна 2, симпатична 2, Венера 1, длинные волосы 1, добрая 1, Ева 1, красива 1, ласковая 1, любимая 1, любит 1, привлекательная 1, мечта 1, мудрая 1, свет 1, святость 1, темпераментная 1, хорошая 1, это прекрасно 1 - всего 51 реакция (32%).

б) свободная 7, обнаженная 2, баба 1, болтовня 1, все глупы 1, вамп 1, в экстазе 1, зло и счастье 1, змея 1, исчадие 1, крокодил 1, легкомысленная 1, мрак 1, мужик 1, падшая 1, потаскуха 1, стерва 1, проститутка 1, тварь 1 - всего 27 реакций (17%).

Реакции русских женщин:

а) красивая 44, красота 8, умная 8, милая 6, привлекательная 5, элегантная 4, прекрасная 3, интересная 2, нежность 2, обаятельная 2, великолепная 1, веселая 1, гордая 1, Диана 1, идеальная 1, кокетка 1, королева 1, модель 1, нежная 1, обольстительница 1, ослепительная 1, отчаянная 1, очарование 1, очаровательная 1, порядочность 1, прелесть 1, прелестница 1, святость 1, строгая 1, стройная 1 - всего 114 реакций (32%).

б) дура 1, зверь 1, каторга 1, кошка 1, работяга 1 - всего 5 реакций (1,3%).

Всего в разделах а) и б) содержится 33,3% всех реакций.

Реакции немецких женщин:

- weiblich 3, schön 1, Schönheit 1, lau 1 - всего 5 реакций (6%).

- Frauenpower 1, Emanzipation 1, stark 1 - всего 3 реакции (3,6%).

- barocke Frau 1 (1%);

- Freund 1 (1%).

3. Перцептивно обусловленные знания.

Реакции русских мужчин:

отсутствуют.

Реакции немецких женщин:

отсутствуют

Реакции русских женщин:

- толстая 1, уставшая 1, усталая 1, полная 1 - всего 7 реакций (1%).

4. Перцептивно обусловленные знания с эмоционально-аффективной компонентой.

Реакции русских мужчин:

- любовь 1 (0,25%).

Реакции русских женщин:

- жалость 1, жаль 1

Реакции немецких женщин:

Neid 1 (1%).

Обращает на себя внимание гораздо большая частотность реакции Mann (72%) у немецких женщин, нежели у носителей русского языка обоего пола (14% и 13%). Е.Ф. Тарасов объясняет большую частотность этой реакции у немецких женщин “необыкновенной артикулированностью, даже почти контрадикторностью половых социальных ролей с современном немецком обществе”(Там же, с.274). На наш взгляд, это может также объясняться тем, что концепт “человек” в немецком языке в большей степени ассоциируется с мужчиной, чем в русском.

Наличие в ответах немецких респонденток слов из лексико-семантического поля “эмансипация”, безусловно, является рефлексией развернутого еще в семидесятые годы и не прекращающегося по сей день ожесточенного феминистского дискурса, русскому языковому сообществу свойственного в значительно меньшей степени.

Е.Ф. Тарасов приходит также к выводу о том, что “возраст женщины в сознании носителей русской и немецкой культуры является, вероятно, наиболее значимым ее атрибутом...”(там же, с.276). Этот вывод полностью подтверждается нашим анализом фразеологического материала. Действительно, во всем пословично-фразеологическом массиве, исследованном нами, четко прослеживается, как в русском, так и в немецком языке, разграничение женщин по возрастным группам. Однако, это связано, на наш взгляд, не только и не столько с репродуктивной функцией женщин, как считает Е.Ф. Тарасов, сколько мифологическим сознанием, фиксирующим метаморфозы личности в социуме, связанные с определенными возрастными границами. Исследования фольклора также дают аналогичныйрезультат (Климас, 1997; Моргунова, 1997).

Соглашаясь с Е.Ф. Тарасовым в наличии четко разграниченной положительной и отрицательной оценки в общем количестве реакций на слово-стимул “женщина”, мы все же считаем нужным обратить внимание на доминирование положительной оценки как в мужских, так и в женских ответах (32% положительных реакций и 1,3% отрицательных у русских женщин и 32% положительных и 17% отрицательных у русских мужчин). Дискуссионным кажется утверждение о том, что “отрицательная оценка в реакциях русских мужчин поражает и удручает своей величиной и изощренностью”(Там же, с.276). Отрицательные реакции женщин, действительно, занимают меньшее место, чем отрицательные реакции мужчин. Однако этот факт может быть интерпретирован с позиции данных, полученных в работе Муллина и др.(Mullin, Imrich, Linz, 1996 ) и доказывающих, что респонденты оценивают лиц своего пола выше, нежели лиц противоположного пола.

6.3. Стимулы “мать” и “отец”

Совпадают с данными, полученными на словарных изысканиях, и данные РАС по концепту “мать”:

Мать: отец 65, родная 64, моя 37, любимая 20, добрая 17, героиня, женщина 14, Родина, твою 13, мама 12, дочь 10, и мачеха 9, дорогая 8, Горький, семья 7, любовь 6, Горького, единственная, Мария, мать, мачеха, моя мама, одна, родной человек, старушка, сын 3, вашу, дитя, его, и дитя, любит, любить. М. Горький, мамочка, моя родная, нежность, платок, природа, родня, справедливая, старая, умная 2 (далее идут единичные реакции).

Здесь, так же, как и в пословично-фразеологическом материале, отсутствуют отрицательные оценки. Неединичная встречаемость имени М. Горького, безусловно, является рефлексом на изучавшийся в школе и потому всем известный роман “Мать”. По тем же причинам - частая встречаемость в средствах массовой информации - появляются сочетания “мать Мария”. Это же можно отнести и к встретившимся ранее в реакциях на другие стимулы сочетания типа “женщина, которая поет” (известная песня А. Пугачевой), “женщина в белом”(роман У. Коллинза, успешно экранизированный в нашей стране, а также входивший в свое время в орбиту “макулатурного”бума). На наш взгляд, сочетания такого рода, когда четко просматриваются экстралингвистические причины их появления среди ответов респондентов, можно исключить из рассмотрения как нерелевантные. Наряду с положительно коннотированными оценками и среди единичных реакций, и среди повторяющихся встречаются ассоциаты ненормативной лексики, что далеко не всегда связано только лишь с сексуальностью (см. Кирилина, 1998д).

Отец: мать 93, родной 56, семейства 32, мой 30, добрый 15, сын 13, папа 11, строгий, хороший 8, и сын, старый 7, мужчина, ребенка, семья 6, друга, любимый 5, детей, дома, отчим, Сергий 4, больной, и мать, одиночка, пришел, седой, семьи, сильный, суровый 3, алкоголик, батя, доброта, друг, крестный, любит, мама, машина, молодец, муж, народов, нет, отец, родители, русской демократии, солдата, умер, умный, усы, ушел 2 (далее идут единичные реакции).

Характеристики отца также преимущественно положительны. Отсутствует контрадикторность понятий мать - отец. Оба они часто характеризуются одинаковыми лексемами: родная/ной, моя/ой, любимая/ый, добрая/ый. При сопоставлении концептов мужчина - женщина такого сходства все же не отмечается, хотя их контрадикторность, как уже отмечалось, в русском языке не так высока, как в немецком. Это также повышает валидность аналогичных выводов, сделанных нами на материале фразеологии и паремиологии.

6.4. Стимулы “русский мужчина” и “русская женщина”

Здесь излагаются результаты эксперимента, условия проведения которого подробно изложены в Кирилина, 1999б, поэтому здесь мы ограничимся лишь описанием результата.

Проводимые нами исследования системных словарей показали своеобразие гендерных концептов в русском языковом сообществе, в частности, более высокую значимость и степень лексикализации концепта “женственность” в русской культуре по сравнению с немецкой.

Ассоциативный эксперимент проведен с целью проверки названных выводов. Сопоставлялось овнешнение языкового сознания составителей словарей с результатами овнешнения языкового сознания представительной группы носителей русского языка обоего пола. выявлялись реакции респондентов на стимулы “русский мужчина” и “русская женщина”.

Установлено, что русская женщина оценивается информантами обоего пола выше, чем русский мужчина. Русский мужчина оценивается женщинами ниже, чем мужчинами. Наибольшее число отказов от интерпретации относилось именно к русскому мужчине. Это говорит о том, что респонденты во многих случаях затруднялись определить типичные черты русского мужчины. При идентификации типичных черт русской женщины таких трудностей отмечено не было.

Русская женщина характеризуется не только более высоко, но и более подробно. В ее характеристике четко просматривается образ женщины-богатырки, не утратившей, однако своей женственности и материнских черт. Почти не было зафиксировано отрицательных черт, стереотипно приписываемых женщинам - недостаточности интеллекта, сварливости, болтливости. Напротив, реакция “умная” является одной из наиболее частотных.

Среди реакций, которые можно отнести, скорее, к отрицательным, обнаружились импульсивность, перегруженность, безропотность.

Заслуживает внимания разная оценка женщинами и мужчинами отрицательных качеств женщин. Мы выделили их в отдельные подгруппы. Названные уже перегруженность, безропотность, неумение ценить себя имеют низкую частотность, однако это относится лишь к тому, что в анкетах при указании отрицательных качеств встречается мало одинаковых лексем. Сами же отрицательные качества имеют четко выраженную тематическую организацию. Это касается в первую очередь женских анкет. Русские женщины считают, что они слишком много работают и мало ценят себя, то есть имплицируется отсутствие здорового эгоизма.

Среди мужских анкет лишь в одной были отмечены отрицательные женские качества: коварство и своенравие, что полностью совпадает с отрицательным стереотипом, зафиксированным в системных словарях (см. Кирилина, 1997б). Однако частотность этих отрицательных реакций очень мала.

Все информанты, независимо от пола, ассоциируют образ русской женщины с терпением, добротой, трудолюбием, красотой, любовью (в первую очередь материнской) и самоотверженностью. Респондентки обращают внимание на высокую активность, решительность, энергию и целеустремленность русской женщины.

Респонденты в большей степени акцентируют, помимо уже названных качеств, хозяйственность и материнство, высокие нравственные качества: верность, отзывчивость, способность к сочувствию, эмоциональную теплоту.

По сравнению с числом лексем и выражений, относящихся к характеру и личностным качествам, ассоциативное поле “ внешность ” представлено менее развернуто в ответах лиц обоего пола. Наиболее частотное слово здесь - красивая. Однако развернутых характеристик внешности немного. Как правило, отмечаются крупные размеры: округлые формы, дородная, высокая, статная.

У информантов обоего пола реже, чем при характеристике мужчин, встречаются прототипические и визуальные образы. Такие реакции единичны (крестьянка; женщина со славянской внешностью).

Прототипические образы русского мужчины имеют более высокую частотность; Иванушка-дурачок, Иван Грозный, Обломов, актер Столяров из фильма “Цирк”.

В целом русская женщина характеризуется всеми информантами более положительно, наиболее частотные реакции у мужчин и женщин совпадают, хотя индекс частотности может несколько различаться. Так, женщины видят себя в первую очередь терпеливыми ( 7), добрыми ( 7), красивыми (5), умными (4), самоотверженными (4), любящими (3) и энергичными (это понятие выражается разными лексемами). Для мужчин русская женщина красивая (8), труженица (7), добрая (5), любящая (5), умная (4), терпеливая (3) (числа обозначают индекс частотности).

Характеристики русского мужчины женщинами и мужчинами обнаруживают большую разнородность и большее количество отрицательных или “половинчатых” оценок. Последние выражаются наличием слов-ограничителей но, иногда, как правило: Умный, но ленивый.

Наиболее частотные реакции женщин на стимул “ русский мужчина ”:

пьяница (4) + 4 выражения о склонности к пьянству; добрый (2), широкая натура (2), сильный (2). Отмечается также в разной форме отсутствие трудолюбия.

У мужчин стимул “ русский мужчина ” вызывает более положительно коннотированные ассоциации: умный (4), широкая натура/душа (4), добрый ( 3). В разной форме выражения представлено семантическое поле “ сила ”. Помимо названных качеств отмечаются прямота, отсутствие меркантильности, самопожертвование, находчивость, умение действовать в критической ситуации.

Этот факт может быть интерпретирован с позиции данных Муллина и др. (Mullin et al, 1996): респонденты оценивают лиц своего пола выше, нежели лиц противоположного пола. Однако в случае реакций на стимул “ русская женщина ” данные Муллина и др., во всяком случае на пилотажной стадии эксперимента, не подтверждаются.

Диапазон негативно коннотированных реакций русских мужчин также довольно широк. Наиболее часто, как и в женских реакциях (но в более мягкой форме), отмечается склонность к злоупотреблению спиртным.

Обобщенная картина реакций в отношении русского мужчины (реакции, частотные для всех респондентов, независимо от пола) складывается следующим образом: склонный к пьянству, широкая натура, добрый, сильный.

Выводы:

1. В русском языковом сознании образ женщины имеет более положительную оценку, чем образ мужчины. Женственность ассоциируется не со слабостью, а с силой, решительностью, выносливостью, терпением, любовью, умом и красотой. Реакции, отражающие внешние параметры русской женщины, соотносятся с крупными размерами. В славянских языках смысл больших размеров находился в тесной связи с идеей силы. Таким образом, лексема сила (сильный) непосредственно входит в число частотных реакций на стимул русский мужчина, тогда как образ русской женщины ассоциируется с силой более опосредованно - через описание ее внешности. Учитывая частотность крылатой фразы “Коня на скаку остановит...”, можно заключить, что в образе русской женщины сочетаются сила и внешняя привлекательность, не исключающие друг друга.

2. Русские мужчины высоко оценивают русских женщин, делая акцент не столько на внешности, сколько на личностных качествах - им дается более развернутая характеристика.

3. Сексуальные аспекты отношения полов выражены слабо, преобладают оценки нравственные.

Пункты 2 и 3 могут быть интерпретированы по-разному. С одной стороны, стимулы “ русская женщина ” и “ русский мужчина ”, безусловно, имеют обобщающий характер, то есть являются “неспециализированными”, по терминологии Н.Д. Арутюновой, убедительно показавшей, что “неспециализированная” личность определяется, прежде всего, по совокупности нравственных качеств и норм поведения” (Арутюнова, 1999, с. 203). Обширное поле личностных качеств может объясняться именно обобщенностью концепта-стимула.

С другой стороны, есть веские основания рассматривать обнаруженные факты как особенность русской ментальности: не только в нашем эксперименте, но и в целом ряде других работ, материал которых был более представительным, отмечаются аналогичные результаты. Так, при анализе словарных статей женщина и мужчина в РАС обращает на себя внимание низкая частотность среди реакций испытуемых лексем, относящихся к сфере физической сексуальности. То же наблюдалось нами и при анализе русских пословиц. Зато сфера духовных качеств широко представлена как в исследованном нами фразеологическом материале, так и в материалах ассоциативного эксперимента. Н.В. Уфимцевой (1996) показано неодинаковое место физической сексуальности в языковом сознании русских и англичан. В пользу такого вывода говорят также исследования Каштановой (1997), Вильмс (1997) и Яновской (1998).

4. Русские женщины более критичны к русским мужчинам, чем наоборот.

Русский мужчина предстает как человек прежде всего приверженный пагубной страсти - пьянству. Реакция “ пьяница ” оказалась в женском ассоциативном поле наиболее частотной, а также нередкой в мужском ассоциативном поле. Мужчины оценивают себя выше, чем их оценивают женщины, однако ниже, чем они сами характеризуют женщин.

Дата добавления: 2015-11-14