5 страница

- У меня не получается, - категорично казала Бонни.

«У меня тоже», - раздался внутренний голос Мэтта. «По крайней мере, внутри, где никто не сможет увидеть, насколько я эгоистичен. Старый добрый Мэтт. Мэтт не будет против…а что насчет старого Мэтта – спортсмена. В общем, это как раз тот случай, когда старый добрый Мэтт возражает. Но она выбрала другого парня, и что можно с этим поделать? Похитить ее? Запереть за семью замками? Попытаться взять ее силой?

Эта мысль привела его в чувство, будто на него выплеснули стакан холодной воды, и он стал внимательнее следить за дорогой. Каким-то образом он уже преодолел на автомате несколько поворотов неровной, однополосной дороги, которая проходила через Старый Лес.

- Мы планировали вместе поступать в колледж, - настойчиво продолжала Бонни. – А потом, предполагалось, что мы вместе вернемся в Феллс Черч. Вернемся домой. Мы строили эти планы практически с детского сада…а теперь Елена снова стала человеком, и я начала было думать, что теперь все будет так, как мы планировали. Но никогда уже не будет по – старому, не так ли? – она закончила фразу более тихим голосом и глубоко вздохнула. – Да? Это, похоже, риторический вопрос.

Мэтт и Мередит переглянулись, переполненные глубоким чувством сожаления. Они не знали, как поддержать Бонни, которая обхватила себя руками и не обращала внимание на прикосновения Мередит.

«Это так похоже на Бонни, ей присуща театральность», - подумал Мэтт, но его природная честность росла, насмехаясь над ним.

- Думаю, мы действительно все так думали первое время после ее возвращения, - медленно произнес он.

«Когда танцевали около нее в лесу как сумасшедшие», - подумал он.

- Я полагаю, мы все считали, что они смогут жить где-то совсем близко к Феллс Черч, и, что все будет как прежде…до появления Стефана…

Мередит покачал головой, смотря вдаль сквозь лобовое стекло.

- Дело не в Стефане.

Мэтт сразу понял, о чем она подумала. Стефан появился в Феллс Черч для того, чтобы снова жить среди людей, а не для того, чтобы выбрать девушку и увезти ее в неизвестность.

- Ты права, - согласился Мэтт. – Я тоже так думаю. Стефан и она, вероятно, смогли бы придумать способ жить здесь мирно. Или, по крайней мере, быть к нам поближе. Все дело в Деймоне. Он появился здесь для того, чтобы забрать Елену против ее воли и с тех пор все изменилось.

- А теперь Стефан и Елена будут вынуждены уехать. И уехав однажды, они никогда уже не вернуться назад, - причитала Бонни. – Ну почему? Зачем Деймон все это затеял?

- Стефан однажды сказал мне, что его брат любит вмешиваться в ход событий, так он развлекается. В этот раз, вероятно, он это затеял из-за ненависти к Стефану, - предположила Мередит. – Но я просто хочу, чтобы он оставил нас в покое.

- Что это изменит? – теперь Бонни уже плакала. – Да, во всем виноват Деймон. Считаю эту тему закрытой. Единственное, чего я не могу понять, почему все должно измениться!

- Дважды в одну реку не войдешь. Или даже единожды, если ты достаточно сильный вампир, - с иронией произнесла Мередит. Но никто не засмеялся. А затем, она мягко произнесла:

- Может быть, вы не того спрашиваете. Возможно, Елена единственный человек, который сможет все объяснить, если вспомнит, что с ней произошло…в другом мире.

- Я не говорила, что все действительно изменится…

- Но это произойдет, - с сожалением сказала Мередит еще более мягко. – Неужели вы этого не понимаете? Это не имеет никакого отношения к сверхъестественному; это…жизнь. Все когда-нибудь становятся взрослыми.

- Все закономерно! Будущее Мэтта – футбол, а ты поступишь в колледж и уедешь, а потом выйдешь замуж! И, скорее всего, у тебя появятся дети! - Бонни произнесла последнюю фразу так, будто речь шла о чем-то непристойном. – Я собираюсь навсегда застрять в колледже с двухгодичным курсом. Вы оба повзрослеете и забудете о Елене и Стефане…и обо мне, - Бонни закончила предложение еле слышным голосом.

- Эй, - Мэтт всегда был защитником слабых и обиженных. Он только что думал о Елене…задавался вопросом, сможет ли он когда-нибудь забыть ощущение от ее поцелуя, а затем резко переключил внимание на Бонни, которая казалась такой маленькой и слабой. – О чем ты говоришь? Я вернусь обратно после колледжа. Вероятно, я даже умру прямо здесь в Феллс Черч. И я не забуду о тебе. В смысле, если только ты этого не захочешь.

Он похлопал Бонни по руке, и она не уклонилась от его прикосновений, как это было с Мередит. Она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его плечо. Когда по ее телу пробежала дрожь, он без задней мысли обнял ее.

- Мне не холодно, - сказала Бонни, не пытаясь вырваться из его объятий. – Сегодня выдался теплый вечер. Просто я … мне не нравится, когда ты говоришь подобные слова о смерти…берегись!

- Мэтт, осторожно!

- Что…! - Мэтт выжал педаль тормоза, чертыхаясь, обеими руками он вцепился в руль, в то время, как Бонни пригнулась, а Мередит пристегнулась. В старой развитой машине Мэтта не были предусмотрены подушки безопасности. Она представляла собой смесь старого хлама от автомобилей, собранных вместе.

- Держитесь крепче! – крикнул Мэтт, пытаясь затормозить. Послышался визг колес, задняя часть машины была в канаве, передним бампером они врезались в дерево.

Когда все замерло, Мэтт снова позволил себе дышать, ослабив мертвую хватку на руле. Повернувшись к девушкам, он замер. Мэтт порылся в поисках фонарика, и то, что он увидел, заставило его снова впасть в ступор.

Как всегда в моменты глубочайшего напряжения, Бонни была повернута к Мередит. Ее голова лежала на коленях Мередит, руками она вцепилась в руку подруги и ее блузку. Сама Мередит была пристегнута ремнем безопасности, и как можно сильнее вдавилась в сидение. Ее ноги упирались в пол под приборной панелью, голова откинута назад, руками она крепко держала Бонни.

Торчащая через открытое окно ветка дерева была похожа на лохматое зеленое копье или цепкую руку дикого гиганта. Она проходила в миллиметре от изогнутой шеи Мередит, и ее нижние ветки не задели миниатюрное тело Бонни. Если бы Бонни была пристегнута, и ремень сковывал ее движения; если бы она не нагнулась; если бы Мередит не вцепилась в нее…

Мэтт не мог отвести взгляда от раздробленного, но очень острого копья. Если бы он не пристегнулся…

Мэтт слышал собственное затрудненное дыхание. Запах хвои распространялся по салону. Он даже мог по запаху точно определить, в каких местах надломились ветки, и сочился сок.

Медленно Мередит дотянулась до одной из сломанных веток, которая упиралась в горло как стрела и сломала ее, чтобы та не кололась. Оцепеневший Мэтт попытался помочь, но, несмотря на то, что ветки были не намного толще его пальцев, они были прочными и даже не согнулись под его натиском.

«Как - будто стальные», - удивленно подумал Мэтт. «Но это же смешно. Это живое дерево. Почему-то я не вижу щепок».

- Ой.

- Теперь я могу встать? Пожалуйста, - тихо сказала Бонни, она вниз лицом лежала на коленях Мередит. – Пожалуйста. Пока оно не схватило меня.

Мэтт во все глаза встревожено смотрел на нее. Он оцарапал щеку сломанным концом большой ветки.

- Никто не собирается тебя хватать.

Его мутило, пока он безуспешно пытался вслепую отстегнуть ремень безопасности.

Почему у Бонни возникли такие же мысли, как и у него: что это было похоже на огромную, изогнутую, лохматую руку. Она же даже не могла ее видеть.

- Ты знаешь, что оно хочет это сделать, - зашептала Бонни, и теперь, казалось, она дрожала всем телом. Она подалась назад, чтобы отстегнуть ремень.

- Мэтт нам нужно переместиться, - сказала Мередит. Она все еще находилась в позе, которая доставляла неудобство и причиняла боль, ей стало трудно дышать. – Нам нужно передвинуться ближе к тебе. Оно пытается обхватить мое горло.

- Это невозможно…

Все это происходило в действительности. Недавно раздробленные острые концы более маленьких веток пришли в движение, начинали закручиваться вокруг них, и давили на горло Мередит.

- Невозможно постоянно находиться в изогнутом положении, - сказал он, понимая, что это вздор. - В бардачке лежит фонарик.

- Он заблокирован ветками. Бонни, ты можешь отстегнуть мой ремень безопасности?

- Попробую.

Бонни подалась вперед, не поднимая головы, и попыталась нащупать спасительную кнопку. Мэтту казалось, что лохматые ароматные ветки медленно поглощали ее.

- У нас тут прям целое проклятое рождественское дерево.

Пытаясь вглядеться в темноту, он коснулся лбом стекла, и с удивлением отметил, что оно было холодным. Внезапно он ощутил прикосновение к задней части шеи. Он подпрыгнул, затем замер. Оно не было ни холодным, ни теплым, и больше походило на прикосновение длинного женского ногтя.

- Черт, Мередит…

- Мэтт…

Мэтт злился на себя за свое проявление трусости. Но прикосновение слегка…царапало кожу.

- Мередит?

Он медленно отводил руки от стекла, пока не увидел отражение в темном окне. Это была не Мередит.

- Не двигайся…вправо, Мэтт. Там длинная, острая ветка, - голос Мередит звучал глухо и напряженно.

- Мередит! – сказала Бонни, и голос ее звучал так, если бы она говорила через подушку.

- Все нормально. Я просто хочу отодвинуть ветку, - сказала Мередит. – Не волнуйся. Я не отпущу тебя.

Мэтт теперь почувствовал укол острого конца ветки. Что-то осторожно коснулось его шеи слева.

- Бонни, сделай что-нибудь. Ты притягиваешь дерево!

- Мэтт, замолчи!

Сердце Мэтта бешено билось в груди. Теперь он почувствовал движение позади себя. «Но это глупо», - подумал Мэтт, «потому что, если Бонни действительно управляет деревом, то я могу удержать его в одном положении». Он продолжал наблюдать за происходящим через отражении в стекле. Толстый сук, покрытый корой и иголками, был совсем близко к его руке.

- Получилось! – прозвучал приглушенный голос, а затем последовал щелчок, удалось отстегнуть ремень. – Мередит? Иголки упираются мне в спину.

- Ладно, Бонни. Мэтт, - Мередит было трудно говорить, но, не смотря ни на что, она продолжала. – Мэтт, теперь ты должен открыть свою дверь.

С ужасом Бонни произнесла:

- Это не просто иголки. Это маленькие ветки, что-то типа колючей проволоки. Я …застряла…

- Мэтт, немедленно открой дверь…

- Я не могу.

Последовала гробовая тишина.

- Мэтт?

Мэтт отталкивался ногами, двумя руками обхватив ветку с чешуйчатую корой, прикладывая все силы, чтобы ее отодвинуть.

- Мэтт! – Мередит почти кричала. – Оно врезалось мне в горло!

- Я не могу открыть дверь! С другой стороны тоже дерево!

- Как там может быть дерево? Там же дорога!

- Как там может расти дерево?

Снова тишина. Мэтт снова чувствовал острые концы сломанной ветки, которые впивались все глубже ему в шею. Если он не будет сейчас двигаться, то для него все будет кончено.

Глава 10.

Елена была счастлива. Пришла ее очередь. Стефан взял острый деревянный нож для вскрытия конвертов со своего стола и порезал себя. Елене всегда было трудно смотреть на это, поэтому она закрыла глаза и снова открыла их только, когда кровь тонкой струйкой текла из пореза на его коже.

- Тебе нет необходимости брать много…и не стоит, - прошептал Стефан, и она знала, что он все это говорил, пока была возможность. – Я не слишком крепко тебя держу, тебе не больно?

Он всегда слишком сильно волновался. В этот раз, она поцеловала его. Девушка поняла, что он больше всего другого желает поцелуев. Смеясь, Елена слегка толкнула его, нависла над ним и приблизилась к ране, полагая, что Стефан решит, что она собирается дразнить его. Но вместо этого она прилипла к ране как улитка и начала высасывать кровь. Остановилась она, когда Стефан произнес просьбу вслух.

Мэтту и Мередит пришла в голову одна и та же мысль одновременно. Мередит немногим опередила его, когда сказала:

- Я просто идиотка! Мэтт, как откидывается это кресло?

- Бонни, тебе придется отодвинуть ее кресло назад! Тебе надо нащупать маленькую ручку и дернуть за нее!

Голос Бонни стал прерывистым:

- Мои руки…они их касаются…

- Бонни, - сказала Мередит неразборчиво, - Я знаю, ты можешь это сделать. Мэтт…ручка справа…под…передним сидением или…

- Да. С краю. На двух часах.

Мэтту не хватало воздуха. Он ухватился за дерево, и понял, что, если ослабить давление хоть на мгновение, оно крепче сожмет в тисках его горло. «Выбора нет», - подумал он. Он набрал как можно больше воздуха в легкие, надавил на ветку и изогнулся, чувствуя острые иголки, которые подобно деревянным ножам впивались в его горло, голову и лезли в уши. Теперь на его затылке больше не ощущалось давления. Но в следующую секунду он ужаснулся, когда увидел, насколько увеличилось количество веток в машине. Вечнозеленое дерево было повсюду.

«Не удивительно, что Мередит в ужасе», - подумал он, поворачиваясь к ней и чувствуя головокружение. Практически все ее тело было погружено в ветки растения; одной рукой она боролась с ними у своего горла, но, в то же время, она могла видеть его.

- Мэтт…откинь… свое кресло! Быстро! Бонни, я верю в тебя.

Мэтт попытался протиснуть руку сквозь ветки, начал на ощупь искать ручку, которая помогла бы откинуть спинку сидения назад. Ручка не двигалась. Ветки мертвой хваткой вцепились в нее, обвиваясь вокруг. Он согнулся и яростно ухватился за них. Его сидение откинулось. В следующую секунду, он был вынужден отклониться от огромной руки-ветки…если можно вообще выделить данную ветку, от остальных столь же огромных веток, которые заполнили весь салон его автомобиля. Затем он потянулся к Мередит, чтобы помочь ей. Ее сидение тоже резко откинулось, в результате чего, она повалилась на спинку, жадно хватая воздух. Какое-то мгновение она просто спокойно лежала, затем начала передвигаться на заднее сидение, захватив с собой и покрытую иголками подругу.

Когда она заговорила, ее голос звучал хрипло, но говорила она спокойно и размеренно:

- Мэтт, слава Богу, твоя машина имеет такой замысловатый механизм.

Она толкнула переднее сидение, тем самым вернув его в обычное состояние. Мэтт последовал ее примеру.

- Бонни, - Мэтт оцепенел.

Бонни не подавала признаков жизни. Множество крошечных веток все еще обвивали ее тело. Они были везде: в ее волосах, на ее блузке, многие из них застряли между волокнами ткани.

Мэтт и Мередит вместе принялись освобождать ее от веток, которые оставили красные следы на коже Бонни.

- Они будто пытались врасти в нее, - сказал Мэтт, вытаскивая длинную, тонкую ветку, которая оставила кровавый след от укола.

- Бонни? – позвала Мередит. – Бонни? Ну давай, вставай. Посмотри на меня.

Тело Бонни снова задрожало. Мередит подняла ее лицо кверху.

- Я не думала, что смогу.

- Ты спасла мне жизнь.

- Мне было так страшно…

Бонни заплакала у Мередит на плече. Мэтт посмотрел на Мередит, так как свет в машине замерцал и погас. Последнее, что он увидел, были ее темные глаза, выражение которых заставило его содрогнуться. Он посмотрел в окна, пытаясь понять, что происходит.

Было трудно что-либо разглядеть. Он увидел только иголки и ветки растения, которые давили на стекло и заполняли все пространство.

Мэтт и Мередит, не договариваясь, одновременно кинулись к ручкам задних дверей. Раздался щелчок, двери открылись на дюйм; затем они снова решительно их захлопнули. Мередит и Мэтт переглянулись. Девушка посмотрела на свою подругу и продолжила выдергивать ветки из Бонни.

- Больно?

- Нет. Немного…

- Ты вся дрожишь.

- Холодно.

Действительно было холодно. Мэтт услышал завывания ветра снаружи, который со свистом пробивался в салон через маленькие щели между ветками. Сверху доносился на удивление громкий скрип дерева. Казалось, что разыгрался шторм.

- Что за чертовщина? – он взорвался, злобно толкнув ногой переднее сидение. – Кстати, что это было за существо, из-за которого я свернул с дороги?

Мередит медленно подняла голову:

- Не знаю. Я чуть не вылетела через окно, поэтому не было возможности разглядывать.

- Оно появилось прямо посередине дороги.

- Волк?

- Оно появилось так же неожиданно, как и исчезло.

- У волков не бывает шерсти такого цвета, - решительно заявила Бонни, поднимая голову с плеча Мередит.

- Рыжая? – Мередит покачала головой. – Слишком большое, чтобы быть лисой.

- Да, думаю, оно было рыжим, - сказал Мэтт.

- А как насчет оборотней? У Тайлера Смолвуда есть родственники с рыжими волосами.

- Это был не волк, - настаивала Бонни. – Это было что-то перевернутое.

- Перевернутое?

- Его голова была не с той стороны. Или даже у него были головы с обеих сторон.

- Бонни, ты меня пугаешь, - сказала Мередит.

Несмотря на то, что Мэтт промолчал, он тоже был напуган. То, что он успел увидеть, казалось, подтверждало слова Бонни об искаженной форме существа.

- Может быть, мы смотрели не под тем углом, - предположил он, а Мередит добавила:

- Возможно, это было просто какое-то напуганное животное …

- Кем напуганное?

Мередит посмотрела на крышу машины. Мэтт проследил за ее взглядом. Очень медленно, со стоном металла, крыша начала вдавливаться, как если бы что-то тяжелое надавило на нее.

Мэтт выругался про себя.

- Как же я не подумал о том, что пока я сидел на переднем сидении, надо было просто скинуть его…

Он попытался через ветки рассмотреть педаль газа и зажигание.

- Ключи еще там?

- Мы наполовину в канаве. И, кроме того, если бы это помогло, я бы сама тебя попросила бы об этом.

- Эта ветка оторвала бы тебе голову!

- Да, - только и сказала Мередит.

- Оно бы убило тебя!

- Я бы предложила этот вариант, если бы это помогло вам двоим выбраться. Когда вы попали в ловушку, вы не смотрели на дорогу; я смотрела прямо перед собой. Деревья уже были здесь. Везде.

- Это…невозможно! – Мэтт, проговаривая каждое слово, колотил по спинке сидения, находящегося перед ним.

- Это возможно?

Крыша снова заскрипела.

- Вы оба…прекратите! – сказала Бонни, и ее голос сорвался на рыдания.

Раздался резкий звук, похожий на выстрел и машина неожиданно накренилась назад и влево.

Бонни заговорила первая:

- Что это было?

Тишина.

- …колеса лопнули, - наконец произнес Мэтт. Он не узнал своего голоса. Бонни и Мэтт посмотрели на Мередит.

- Мередит…ветки заполняют передние сидения. Я почти не вижу лунного света. Становится совсем темно.

- Я знаю.

- Что нам делать?

Колоссальное напряжение и отчаяние отразились на лице Мередит. Она произносила слова сквозь зубы, но спокойным тоном:

- Я не знаю.

Стефан содрогнулся. Елена извивалась на кровати как кошка. Она улыбнулась ему улыбкой, которая выражала удовольствие и любовь. Он желал схватить ее, стащить вниз и повторить все с самого начала.

Она сводила его с ума. Он хорошо знал по опыту, насколько было опасен их флирт. Елена была единственным духом-вампиром, которого он знал.

Но вы только на нее посмотрите! Он просто наблюдал за ней, чувствуя, как его сердце начинает бешено биться в груди при одном взгляде на нее. Пряди волос, как настоящее золото, струились, ниспадая на кровать. При свете лампы, казалось, что ее тело было отлито из золота. Действительно создавалось ощущение, что она парила, двигалась и спала в золотой дымке. Это даже немного пугало. Это было похоже на то, что в его постели было живое солнце. Неожиданно он подавил зевоту. Это было тоже ее рук дело. Она это сделала, подобно Далиле, лишившей Самсона силы. Переполненный Силой, которую дала ее кровь, его неумолимо тянуло в сон. Он провел бы ночь в ее теплых объятьях.

В машине Мэтта становилось все темнее, по мере того, как ветки дерева продолжали закрывать лунный свет. Какое-то время, они пытались звать на помощь. Но все было напрасно, и, кроме того, Мередит напомнила, что необходимо было поберечь кислород. В связи с этим, они снова стали спокойно сидеть в машине.

В конце концов, Мередит залезла в карман своих джинсов и достала связку ключей с брелоком – фонариком, свет которого был голубым. Она нажала на кнопку, и они все резко отпрянули. «Так много света от такой маленькой штуки», - подумал Мэтт.

Теперь ветки давили на передние сидения.

- Бонни? – сказала Мередит. – Никто не услышит наших криков. Если бы кто-то и мог нас слышать, то они так же услышали бы звук, похожий на выстрел, когда лопнули шины.

Бонни мотала головой, будто не желала слушать. Она все еще была утыкана иголками.

«Она права. На расстоянии мили от нас никого нет», - подумал Мэтт.

- Здесь что-то очень плохое, - сказала Бонни.

Она произнесла это тихо, но каждое ее слово звучало, как камень, брошенный в пруд. Мэтт помрачнел.

- Насколько …плохое?

- Настолько, что… я никогда раньше подобного не чувствовала. Даже тогда, когда погибла Елена или появился Клаус. Никогда еще не встречала подобного. Это великое зло, и такое сильное. Я даже не подозревала о существовании чего-то столь сильного. Оно надвигается на меня, и я боюсь…

Мередит прервала ее:

- Бонни, я знаю, что мы обе видим только один выход их этой ситуации…

- Нет никакого выхода!

-…я знаю, тебе страшно…

- Кого можно позвать? Я могла бы сделать это...если бы кто-то откликнулся. Я могу сконцентрировать взгляд на твоем фонарике и попытаться представить, что это огонь, тогда все получится…

- Хочешь войти в состояние транса? – Мэтт внимательно просмотрел на Мередит. – Она же не хотела больше этим заниматься.

- Клауса больше нет в живых.

- Но…

- Никто меня не услышит! – закричала Бонни и разрыдалась. – Елена и Стефан слишком далеко, и, скорее всего, они уже спят! Я не знаю, кого еще можно позвать!

В следующий момент они прижались друг к другу, так как ветки давили на передние сидения, в результате чего они постепенно наклонялось в их сторону. Мэтт и Мередит смотрели друг на друга поверх головы Бонни.

-А…а…вы уверены? – испуганно произнес Мэтт.

- Нет, - ответила Мередит.

Это прозвучало одновременно зловеще и многообещающе.

- Помните, что было сегодня утром? Мы совсем не уверенны. Более того, я уверена он все еще поблизости.

Мэтт почувствовал слабость, и Мередит и Бонни так же выглядели не лучшим образом в голубом свете фонарика.

- И…как раз перед тем, как все это произошло, мы говорили о том, как много обстоятельств…

- …по правде говоря, все, что явилось причиной изменений, произошедших в Елене… это его вина.

- В лесу.

- С открытым окном.

Бонни продолжала рыдать. В это время, глядя друг другу в глаза, Мэтт и Мередит заключили немое соглашение. Мередит мягко произнесла:

- Бонни, то, о чем ты говорила…ну, давай попробуем. Попытайся связаться со Стефаном, или разбуди Елену или…или принеси извинения …Деймону. Конечно, я побаиваюсь прибегать к последнему варианту. Но, казалось, он никогда не желал нам смерти, и он должен понимать, что убийство друзей Елены не поможет ему достичь своей цели.

Мэтт скептически проворчал:

- Может быть, он и не желает нам смерти, но он может подождать, пока один из нас умрет, а потом спасти остальных. Я никогда не довер…

- Ты никогда не желал ему зла, - сказала громче Мередит.

Мэтт замолчал, чувствуя себя идиотом.

- И так, фонарик включен, - сказала Мередит. Даже в кризисной ситуации ее голос был спокойным, ритмичным и гипнотическим. Жалкий лучик света был очень важен для них. Он был единственным, что не давало им погрузиться в полную темноту.

«Но если темнота станет абсолютной», - подумал Мэтт, «то это случится, потому что весь свет, воздух, все, что идет снаружи перекроют ветки деревьев. К тому моменту все кости будут сломаны под давлением деревьев».

- Бонни? – голос Мередит напоминал голос старшей сестры, которая пришла на помощь своей младшей сестре. Такой мягкий. Такой сдержанный. – Ты можешь представить, что это пламя свечи…пламя свечи… пламя свечи…и попробовать войти в состояние транса?

- Я уже в трансе, - голос Бонни был каким-то отрешенным…далеким и гулким.

- Тогда попроси о помощи, - мягко напутствовала Мередит.

Бонни шептала слова, не замечая ничего вокруг себя:

- Пожалуйста, приди к нам на помощь. Деймон, если ты меня слышишь, пожалуйста, прими наши извинения и приди. Ты нас ужасно напугал… бесспорно мы этого заслужили, но, пожалуйста, пожалуйста, помоги нам, Деймон. Я ощущаю настолько сильную боль, что могла бы закричать. Но вместо этого, я направила всю энергию на то, чтобы позвать тебя. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, помоги…

Это продолжалось пять, десять, пятнадцать минут в то время, как ветки заполняли салон автомобиля, окружая их своим сладким, хвойным ароматом. Она не останавливалась. Мэтт даже и представить себе не мог, что она так долго может поддерживать состояние транса.

Свет погас. Не было слышно не звука, кроме шелеста хвойного дерева.

Подобное мастерство должно у любого ценителя вызывать восторг.

Деймон снова расслабленно полулежал на дереве. В этот раз он расположился еще выше. Он до сих пор не разбирался в деревьях, но это для него не имело никакого значения. Со стороны это выглядело так, как если бы он занял место в ложе и наблюдал за разыгрывающейся на сцене трагедией. Он даже немного заскучал в связи с тем, что ничего нового больше не происходило внизу. Сегодня утром он сбежал от Дамарис, когда она начала докучать ему разговорами о браке и на другие темы, которые Деймон предпочитал избегать. Например, о своем муже. Как скучно. Он даже не потрудился проверить, превратилась ли она в вампира…он очень на это надеялся. Вот это будет сюрприз для ее муженька, когда он вернется домой. При мысли об этом, он ухмыльнулся.

Тем временем, спектакль близился к кульминации.

Подобная тактика заслуживала признания. Коллективная охота. Он не имел ни малейшего представления о том, что за маленькие мерзкие существа управляли деревьями, но как волки и львы, они, казалось, превратили охоту в искусство. Они вместе нападают на жертву, слишком быструю и прочную, чтобы справиться с ней в одиночку. В данном случае это машина.

Изящное искусство взаимодействия. «Жаль, что вампирам это не свойственно», - подумал он. «Если бы мы смогли объединиться, мы бы завоевали мир».

Он сонно моргнул, и его лицо озарила ослепительная улыбка. Конечно, если бы мы смогли это сделать…скажем, захватить город, то, вероятнее всего, в процессе дележки добычи, мы бы прикончили друг друга. Пошли бы в ход клыки, когти и Сила, которые использовались бы вместо клинков мечей, пока не осталось бы ничего, кроме разорванных кусков мяса и моря крови.

«Забавная картинка, однако, вырисовывается», - подумал он и прикрыл глаза, чтобы в полной мере насладиться плодами своего воображения. Великолепно. Ручейки багровой не загустевшей крови, стекающие по мраморным ступеням…скажем, афинского стадиона Калимармарон. Над городом нависла гробовая тишина: больше не осталось шумных, суматошных, лицемерных людишек, и останется только самое необходимое – несколько артерий для снабжения сладкой красной жидкостью. Вампирская версия сказки о молочных реках и кисельных берегах.

Он снова открыл глаза, охваченный чувством раздражения. Снизу доносился шум, который с каждым разом становился все громче. Люди пронзительно кричали. С чего бы это? С какой целью? Кролик всегда кричит, угодив в пасть лисы, но где это видано, чтобы другой кролик бросился его спасать?

«Вот и новая поговорка и доказательство того, что люди не умнее кроликов», - подумал он. Его настроение окончательно испортилось. И дело было не только в том, что ему докучал шум, идущий снизу. Молочные реки и кисельные берега, это …ошибка. Да, мысль о том, что это было ошибкой. Кожа Елены была подобна молоку той ночью неделю назад, даже в лунном свете она имела теплый белый оттенок. Ее светлые волосы в полумраке были похожи на разлитый мед. Елене не понравилось бы то, что сейчас происходит. По ее лицу покатились бы слезы, похожие на кристальные росинки, и они пахли бы солью.

Деймон осторожно послал волну Силы, будто сканируя радиолокатором окружающее его пространство. Но ничего не обнаружил, кроме деревьев, не обладающих сознанием. Что бы ими ни управляло, его невозможно было увидеть.

«Ладно. Попробуем по-другому», - подумал он: используя всю кровь, которую он выпил за последние несколько дней, он послал волну чистейшей Силы во всех направлениях, подобно Везувию, разразившемуся смертоносным пирокластическим потоком лавы. Это было похоже на пузырь перегретого пара, разрастающегося со скоростью пятьдесят километров в час.

Он вернулся. Невероятно, паразит снова пытался проникнуть в его сознание. Только так можно объяснить происходящее.

Должно быть, он усыпил бдительность Деймона, пока кучка его напарников разделывается со своей жертвой в машине. В ярости он потер заднюю часть шеи. Это существо успокаивало его, управляло разумом, делая его темные мысли еще мрачнее, что могло вылиться в непреодолимое желание убивать для удовольствия.

Дата добавления: 2015-11-16