Драматургия

По замечанию Белинского, драма должна быть «зеркалом действительности и личность автора должна исчезать в ней, ибо она есть по преимуществу поэзия реальна». Белинский по этому поводу выразился так: «Драма... есть примирение противоположных элементов - эпической объективности и лирической субъективности, но тем не менее она не есть ни эпопея, ни лирика, но третье, совершенно новое и самостоятельное, хотя и вышедшее из двух первых. Посему у греков драма была как бы результатом эпоса и лиры, ибо и явилась то после них и была самым пышным, но и последним цветом эллинской поэзии».

В драматургическом произведении, где личность автора скрывается читателей и зритeлей, все персонажи вынуждены действовать независимо от воли автора, подчиняясь своим естественным и социальным наклонностям, должны следовать внушению своей собственной судьбы. Они сами должны создавать ситуации, исходя из своих противоречивых характеров, интересов, страстей. Каждый персонаж, стремясь к собственной цели и действуя в своих интересах, способствует - даже не желая этого – общему действию пьесы. В отличие от эпического произведения, пьеса имеет не повествовательную, а диалогическую конструкцию. У драматурга одно орудие - диалог. Он должен поочередно превратиться в каждого из персонажей пьесы, заговорить их голосами. Это возможно только при условии полного переселения личности драматурга в психику персонажей. Отсюда следует, что в драматургическом произведении нет места авторским характеристикам персонажей, авторским комментариям по сути развертывающихся там событий (авторским ремаркам отводится сугубо вспомогательная роль). Даже внутренние монологи героев - суть инородные придатки. Драматург не вправе сколько-нибудь широко к ним прибегать, и это ограничивает возможности в сфере психологизма.

Итак, пьеса не допускает прямого вмешательства автора в суть изображаемых событий, он лишен возможно и комментировать от себя поступки и действия персонажей, он не может, не вправе, излагать идеи, которые ему хотелось бы внушить зрителю и читателю. Отсюда следует, что драматургу сложнее, чем эпику выразить, говоря терминологией Станиславского, донести до зрителя «сверхзадачу» своего творения. В идеале драматург должен быть, подобно Богу во вселенной, - вездесущ и невидим. Правда, в былые давние времена, особенно драматурги классицизма любили вплетать в ткань пьесы фигуру резонера, которому доверялось излагать авторские идеи. Но времена эти прошли и, видимо, безвозвратно.

Персонаж драмы, участвуя в событии, совершает действие. Человек может совершить действие, но не событие. Драматургическое искусство обладает особой силой эмоционального воздействия на тех, кто способен воспринимать его специфические выразительные средства, его действенную основу. Являясь первоосновой спектакля, драматургическое произведение вместе с тем воспринимается и в чтении соответственно с близкой ей по родству эпической художественной литературой. И все же специфика драматургии, как рода литературы, заключается в том, что она, драматургия, как правило, предназначается для постановки на сцене. Кроме драматургии, в идеале предназначенной для сценического воплощения, существует еще так называемая Lesedrama - «драма для чтения».Так именуется диалогическое произведение, структурообразующим компонентом которого действие не является, а потому и не претендующее на сценическое воплощение. Как и театрально-сценическое произведение, лезедрама имеет форму диалога, но не снабженная изначала действенной пружиной, не подчиненная закону действенного развития событий, лезедрама, по существу, является произведением эпического рода.

Старые немецкие теоретики драмы различали два рода драматургии: «драма для чтения» и «драма для сцены». Например, гениальная трагедия Гете «Фауст» изначально не предназначалась для сценического воплощения, хотя ее неоднократно различные театры пытались - с большими или меньшим успехом - приспособить для театра.

Разницу между этими двумя модификациями драматургических произведений отчетливо обозначил Белинский в теоретической статье «Разделение поэзии на роды и виды»: «Драматизм состоит не в одном разговоре, а в живом действии разговаривающих одного на другого. Если, например, двое спорят о каком-нибудь предмете, тут нет не только драмы, но и драматического элемента; но когда спорящиеся, желая приобрести друг над другом поверхность, стараются затронуть друг в друге какие-нибудь стороны xapaктера или задеть за слабые стороны души и когда через это в споре выказываются их характеры, а конец спора становятся их новые отношения друг к другу, - это уже своего рода драма. Но главное в драме - отсутствие длинных рассказов и чтоб каждое слово высказывалось в действии».

Дата добавления: 2015-10-16