Из восточной галереи денисовой пещеры

М. Б. Козликин

Новосибирский государственный университет

Институт археологии и этнографии СО РАН

Денисова пещера, расположенная в среднегорной зоне Алтая, в настоящее время является одним из наиболее перспективных объектов для изучения культуры и окружающей среды палеолитического человека на территории Северной Евразии. Археологические работы последних лет ведутся в восточной галерее пещеры и направлены на изучение рыхлых отложений, вмещающих культурные остатки эпохи палеолита. Наиболее выразительная коллекция каменных артефактов среднепалеолитического возраста была получена из литологических слоев 12–15. Одним из актуальных является вопрос об однородности каменной индустрии в пределах этих стратиграфических подразделений. В данной работе приводятся результаты одного из этапов разработки этой проблемы на основе анализа орудийного комплекса.

Набор типологически выраженных орудий из слоя 15 насчитывает 17 экз., что составляет 1,8% от числа заготовок (здесь и далее под заготовками подразумеваются целые и фрагментированные отщепы и пластины). Основу набора составляют зубчатые орудия – 7 экз. Имеется также три скребла, два ножа, три шиповидных и три орудия с подтеской. Наиболее характерный тип заготовки – крупный короткий отщеп; ретушь, как правило, краевая, крутая, чешуйчатая, крупнофасеточная, сильно модифицирующая.

Коллекция орудий из слоя 14 представлена 91 предметом (1,9% от количества заготовок). Зубчато-выемчатый компонент, включающий зубчатые, выемчатые и шиповидные орудия, составляет более половины коллекции – 52 экз. (57%). Многочисленны скребла – 22 экз. (24%). Остальная часть коллекции представлена тремя ножами, семью усеченными, четырьмя тронкированно-фасетированными и тремя орудиями с подтеской. Преобладающий тип заготовки – крупный короткий отщеп, реже орудия оформлены на удлиненных сколах. Ретушь преимущественно дорсальная, краевая, крутая, чешуйчатая, крупнофасеточная, средне- или сильно модифицирующая.

Орудийный комплекс из слоя 13 насчитывает 15 экз. (2,5% от числа заготовок). Шесть зубчатых, два выемчатых, три шиповидных орудия. Единичными экземплярами представлены скребло, нож, резец и орудие с 20

подтеской. Типы заготовки и характер вторичной обработки во многом схожи с материалами из двух нижележащих слоев.

Более многочисленная коллекция орудий характерна для индустрии из слоя 12 – 176 экз. (6% от количества заготовок). Лидирующую позицию занимают скребла – 76 экз. (43%). На втором месте группа зубчато-выемчатых изделий – 56 экз. (32%). Остальную часть коллекции составляют ножи, пластины с ретушью, усеченные орудия, острие на отщепе, проколка, скребки, резцы, долотовидные, комбинированные орудия и изделия с подтеской. Среди заготовок преобладают крупные удлиненные сколы. При доминировании дорсальной краевой крутой чешуйчатой крупнофасеточной средне- или сильно модифицирующей ретуши возрастает удельный вес захватывающей и распространенной, субпараллельной и параллельной ретуши.

Представленная характеристика орудийных наборов, несмотря на ее весьма сжатый вид, демонстрирует явную неоднородность в среднепалеолитическом комплексе восточной галереи. В индустрии из слоев 15–13 более половины коллекции орудий отводится на хорошо развитый зубчато-выемчатый компонент. В коллекции из слоя 12 его удельный вес падает до 32%. Любопытно количественное распределение скребел – от 24% в индустрии из слоя 14 до 43% в комплексе из слоя 12. При этом параллельно с количеством, увеличивается и типологическое разнообразие скребел – с 8 до 26 наименований соответственно. Аналогичное явление происходит с группой орудий, характерных для верхнего палеолита. Если в слоях 15–13 отмечено малочисленное присутствие ножей, усеченных орудий и изделий с подтеской, то в слое 12 их количество не только возрастает, но и появляются скребки, пластины с ретушью, резцы, проколки и т.п. Определенная динамика отмечена также в использовании заготовок. В индустрии из слоев 15–13 предпочтение отдавалось крупным коротким отщепам; в коллекции из слоя 12 преобладают крупные удлиненные заготовки, впервые зафиксированы орудия на пластинах. Изменения происходят и в приемах вторичной обработки.

Таким образом, анализ орудийного комплекса показал, что индустрии из слоев 15 и 14 однородные, типично среднепалеолитические с хорошо развитым зубчато-выемчатым компонентом. В индустрии из слоя 12 заметно присутствие верхнепалеолитических традиций. Из-за малочисленности материалов, пока не до конца понятен характер коллекции из слоя 13, где наряду с зубчатыми и выемчатыми орудиями встречены изделия с подтеской и резец.

Научный руководитель – д-р истор. наук М. В. Шуньков

ПЕТРОГЛИФЫ БАЛЫКЧЫ И САРЫ-КАМЫША (ТЯНЬ-ШАНЬ) †

† Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации: соглашение № 14.B37.21.1994 «Сравнительное исследование культуры средневековых кочевников Южной Сибири, Алтая (Россия) и Тянь-Шаня (Кыргызстан)»

К. Т. Акматов

Новосибирский государственный университет

Настоящая статья посвящается новым наскальным рисункам, обнаруженным в северных окрестностях города Балыкчы и села Сары-Камыш в предгорьях Кунгей Ала-Тоо. Здесь насчитывается несколько десятков камней с изображениями, рассеянных с севера вышеназванных населенных пунктов до гор. Наиболее компактное местонахождение петроглифов расположено у входа в ущелье Калмак-Ашуу.

Среди петроглифов Балыкчы и Сары-Камыш встречаются изображения горных козлов, архаров, оленей, быков, верблюдов, лошадей, собак и людей. Имеются многофигурные композиции и солярные знаки. Большая часть рисунков нанесены на поверхности валунов техникой точечной выбивки при помощи металлического инструмента.

Самыми многочисленными образами в петроглифах Балыкчы и Сары-Камыша являются рисунки горных козлов и архаров. Различие между ними определяется по степени изогнутости рогов. У козлов они выгнуты дугой, а у архаров закручены в спираль. Встречаются одиночные, парные и групповые изображения горных козлов и архаров. Судя по многочисленным сценам, они были главными объектами охоты.

Ниже рассмотрим наиболее интересные изображения, которые могут помочь при определении датировки и семантики петроглифов.

На одной каменной плоскости изображены две фигуры архаров, композиционно составляющие одно целое и имеющие одинаковые патины. Но по стилю они различаются друг от друга. Первая фигура – силуэтная, в своеобразной позе, вторая – схематичная. При определении даты памятника первая фигура имеет большое значение, поскольку аналоги ее широко известны в искусстве ранних кочевников. Этот мотив, который называется «скифские олени, стоящие на цыпочках» был широко распространен в скифское время.

Аналогии в искусстве скифов имеют еще два петроглифа с изображением горного козла, архара и собаки (волка). Во-первых, сам мотив характерен для ранних кочевников, в искусстве которых широко встречаются сцены терзания 33

жертвы. Хотя, следует признать, что рассматриваемые петроглифы не являются «классическими» примерами. Во-вторых, интересна поза архара, собаки и горного козла, как бы притормаживающие после стремительного бега. Это так называемая «поза внезапной остановки», встречающаяся в изобразительном творчестве древних саков.

Среди многофигурных композиций наиболее распространенными являются сцены охоты. В древних петроглифах охотники вооружены луком и стрелой, в более поздних ружьем. Судя по изображениям, охота часто сопровождалось собаками, среди которых выделяются тайганы с закрученными в конце хвостами. Встречаются, как и индивидуальные, так и коллективные сцены охоты.

При определении датировки этих петроглифов большое значение имеют изображения луков. На отдельных рисунках изображены охотники с луками с вогнутой серединой, выпуклыми плечами и загнутыми концами. В научной литературе такие луки называются «скифскими». Они были широко распространены в степях Евразии в скифское время. Наряду «М» – образными сложносоставными луками в петроглифах Балыкчы и Сары-Камыша встречены изображения простого лука в виде одной изогнутой линии. Но возможно, по конструкции он сложносоставной, так как средняя часть кибити слабо вогнута, тогда как концы круто изогнуты.

О том, что охота имела большое значение в жизни населения региона в течение длительного исторического периода, свидетельствуют многочисленные сцены охоты, относящиеся к разным эпохам. Среди них по патине и по сюжету выделяются сцены охоты этнографического периода. В одном из таких петроглифов изображены двое всадников, вооруженные ружьями и целящихся на горных козлов.

При определении назначения и семантики петроглифов большое значение имеют наскальные рисунки, обнаруженные у входа в ущелье Калмак-Ашуу. Там на одной крупной каменной поверхности изображены разные животные. Среди них особо выделяются две фигуры быков. Один из них крупный с длинными волнистыми рогами. Второй бык поменьше, с коротким хвостом шаровидным окончанием. По размеру и хорошей исполненностью, фигуры быков резко отличаются от других рисунков. Возможно, что данный петроглиф имел культовое значение для создателей этих образов. Как известно, культ быка был одним из распространенных явлений в религиозных представлениях у разных народов в древности. Вероятно, местоположение данного петроглифа – на вершине горы, не случайно, «как место наиболее приближенное небу».

Таким образом, в петроглифах Балыкчы и Сары-Камыша ясно выделяются изображения эпохи ранних кочевников и этнографического периода. Причем, первые значительно преобладают. По имеющимся материалам выделение рисунков других эпох не представляется возможным.

Научный руководитель – д-р истор. наук, проф. Ю. С. Худяков

ГРАВИРОВАННЫЕ ГАЛЬКИ С АНТРОПОМОРФНЫМИ ИЗОБРАЖЕНИЯМИ ПОСЕЛЕНИЯ ТОРГАЖАК (ИНТЕРПРЕТАЦИЯ НАЗНАЧЕНИЯ)*

* Поддержка Минобрнауки, Соглашение 14.B3721.0995

И. А. Батаргина

Новосибирский государственный университет

Функциональный анализ – это разновидность исследования, предполагающего изучение характеристик использования объекта как комплекса. Предмет рассматривается как носитель определенной функции, выраженной с помощью тех или иных элементов (следов).

Анализ торгажакских галек направлен в первую очередь на характер нанесенных на них изображений, который является основой их деления на два вида – с геометрическими и антропоморфными изображениями [3]. Последние вместе с отдельными фрагментами составляют около половины всей коллекции. Среди них выделяют группы «одетых» и «запеленутых» фигурок [3].

Назначение и семантика антропоморфных гравировок на гальках является дискуссионным вопросом. Ряд исследователей видит в них образ Великой Богини-Матери [4], другие рассматривают их в контексте отображения Вселенной, мирового древа [2].

Однако, планиграфический контекст находок галек на памятнике Торгажак не позволяет говорить об их почитании, долговременном хранении в качестве священного предмета. Большая часть гравированных галек была найдена на дне специальных четырех ям, расположенных в центре поселения. Некоторые гальки размещались внутри жилищ. Больше половины исследуемых предметов были разбиты, обломаны, несут следы искусственного повреждения. Практически на всех из них изображения затерты, часто рисунки стирались и на поверхность наносились новые гравировки. Трасологический анализ галек, схожих по типу с торгажакскими, выявил, что процесс следообразования на их поверхности проходил в три этапа. Первый являлся процессом орнаментации изделия. Второй — образование следов заглаженности («следы утилизации»). На третьем этапе — процесс намеренного разрушения изделия человеком [1].

Исходя из вышесказанного, можно предположить, что гравированные гальки антропоморфного вида использовались в магических (ритуальных) обрядах или действиях. Они могли выступать как в качестве двойника конкретного человека, так и олицетворять собой обобщенный образ 35

(женщины, мужчины или ребенка). Они являлись условными схематическими заменителями человека.

Идея изготовления двойников с различными целями широко распространена в традиционных и архаических обществах. У многих сибирских народов были широко распространены семейные идолы-фигурки, тесно связанные с культом предков. Вместе с тем их почитают как помощников в земных делах. Однако отношение к ним других семей крайне пренебрежительное. Эта низшая группа идолов являются заменителем человека, куда может вселиться и где чаще всего живет душа усопшего. Можно предположить, что гальки с антропоморфными изображениями представляли собой нечто схожее с этими духами и выступали в качестве оберега. Следы затертости на поверхности большинства галек указывают на длительный контакт с мягкими материалами – руками или тканью. Д. Г. Савинов выдвинул предположение о том, что, вероятно, их носили непосредственно с собой в сумках или мешочках, крепившихся к поясу [3].

Другой вариант использования двойников – замена жертвы, предназначенной духам на определенных этапах жизни (рождение, инициации, болезни и пр.).В этом случае легко объяснить следы ударов металлическим ножом, зафиксированные на поверхности изучаемых артефактов, ритуалом убийства «двойника», призванного отвлечь духов от реального человека. Следы ударов металлического ножа можно рассматривать и как «попытку навести порчу, нанести вред реальному человеку» [1].Таким образом, галька олицетворяла тот объект, на который хотели повлиять в ходе магического ритуала.

Предположение о семантическом и функциональном назначении галек с антропоморфными изображениями лежит в области имитативной магии, либо связано с анимистическими верованиями.

УДК 902+904

Дата добавления: 2015-10-16