Примечание к части

Муки выбора.

http://ficbook.net/readfic/2130737

Автор: SeungJoon (http://ficbook.net/authors/797179)
Беты (редакторы): Springsnow (http://ficbook.net/authors/693034), Ortensia Sivarra (http://ficbook.net/authors/709335)
Фэндом: EXO - K/M
Персонажи: Чонин/Кёнсу; Чондэ/Кёнсу - основные; Чунмён/Тао; Крис/Лэй; Чанёль/Бэкхён...
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Психология, Повседневность, Омегаверс, Учебные заведения
Предупреждения: Мужская беременность
Размер: Макси, 161 страница
Кол-во частей: 25
Статус: закончен

Описание:
До Кёнсу всю жизнь был одним из тех омег, на которых почти не обращают внимания. Он терпеливо ждал, когда судьба наградит и его, и дождался. Двое совершенно разных альф добиваются его благосклонности. Кого же он выберет? И самое главное: будет ли его выбор правильным?

Посвящение:
Благодарю Ortensia Sivarra – мою замечательную бету, а также Springsnow – мою чудесную «гуру».
Это для вас!

Публикация на других ресурсах:
Да, предварительно спросив разрешения в ЛС и выслав ссылку.

Примечания автора:
Не знаю, что я делаю...

1.

Кёнсу сидел за партой, подперев щеку рукой, и задумчиво смотрел в окно. На улице балом правил игривый апрель; природа расцветала, нежась в лучах ласкового весеннего солнца.

И люди, так же, как и природа, начинали раскрывать свои сердца и души. Все одноклассники мальчика думали лишь о делах амурных.

Потому, что эти самые дела у них были.

Кёнсу был белой вороной среди своих друзей. Когда все прочие омеги цвели, как персиковые деревца, млея от восторга при виде оказавшего им внимания альфы, он с серьёзным видом цедил: «Я не заинтересован»; «Ты мне не подходишь».

Он чувствовал, что не был готов к серьёзным отношениям, а несерьёзные он не принимал, в силу строгого воспитания. Может быть, причина была в его слишком высоких требованиях к потенциальным кандидатам в женихи, а может, и нет... Просто, он был одинок, и всё.

Кёнсу предпочитал думать об учебе, в то время, как его друзья-омеги были ориентированы на семью. Уже в выпускном классе у некоторых из них были избранники, представленные родителям, а кое-кто уже успел и вкусить запретный плод, потеряв контроль над собой во время одной из течек.

Кёнсу бы не таким. Милый и скромный мальчик, он всего лишь ждал своего часа, который ещё не пришел.

– До Кёнсу! – учитель нервной походкой подошел к ученику и навис над ним, опершись о парту. – О чем, позволь спросить, ты мечтаешь на моём уроке? О скорейшем замужестве?

– Это ему точно не светит, – раздался откуда-то сзади насмешливый голос.

Кёнсу обернулся назад и встретился глазами со своим главным школьным кошмаром.

Ким Чонин был «золотым мальчиком» их учебного заведения, одни из тех, кому всё давалось легко. Он учился, играючи; никакой школьный материал не вызывал у него проблем; он был хорошим спортсменом и умелым танцором; он был красив до умопомрачения и вечно окружен друзьями и почитателями.

С первого же дня в школе между Кёнсу и Чонином установилась стойкая неприязнь. Первому было не вполне понятно легкое отношение к жизни своего одноклассника; второй же считал большеглазого товарища конченым занудой.

Смуглый красавец часто задирал своего серьёзного одноклассника, но до рукоприкладства дело никогда не доходило. Ким Чонин мог сделать больно одним словом; ему не нужно было прибегать и к физической силе. И эта язвительная шутка была лишь одной из многих шпилек, которые темнокожий альфа бросал в сторону хрупкого омеги.

– Ким Чонин, следи за своими словами, – проговорил учитель мягким тоном.

Когда преподаватель повернулся к классу спиной, Кёнсу агрессивно показал обидчику средний палец. Чонин усмехнулся.

– Придурок, – пробормотал омега, склоняясь над своей тетрадью.

– Курятина белая, – вполголоса прошипел альфа.

Кёнсу сделал вид, что не услышал оскорбления, но покрасневшие уши выдали обратное.

Мальчик еле досидел до конца урока и, как только учитель отпустил их класс, собрал сумку и быстро вышел из школы.

– Эй, подожди! – Бэкхён, лучший друг Кёнсу, тоже омега, выбежал из школы и чуть не налетел на приятеля. – Ты чего такой смурной?

– Жизнь тяжелая, – бросил его собеседник, пиная лежавший на дороге камень.

– Тяжёлая жизнь – у голодающих детей в странах Третьего Мира, – назидательно проговорил Бэкхён. – А у тебя – сплошное удовольствие.

– Не в еде счастье, – возразил Кёнсу, шагая по тротуару с опущенной головой.

– Поголодай с пару деньков, тогда по-другому запоешь, – зловеще возразил ему лучший друг.

Поравнявшись с домом Кёнсу, Бэкхён отсалютовал ему и бодро пошел дальше.

Вздохнув, омега вошел в подъезд. По традиции поднявшись по лестнице, мальчик открыл дверь своей квартиры и прошел внутрь.

– Я дома! – прокричал он.

Ещё одна традиция, кстати.

– Привет, солнышко! – папа-омега выглянул из кухни, откуда раздавалось подозрительно бульканье. – Как дела в школе?

– Хорошо, – наигранно бодро ответил ему сын. – Лучше не бывает.

– Этот противный Ким Чонин не приставал к тебе? – поинтересовался родитель, обмахиваясь полотенцем.

– Да так, – махнул рукой мальчик. – Было пару раз… По мелочи.

– Знаешь, заинька, я думаю, ты ему нравишься! – с широкой улыбкой выдал взрослый омега.

– Да ни в жизнь! – протестующе замахал руками Кёнсу. – Он меня на дух не переносит. И это взаимно.

– Что ж, если так.., – папа хотел было продолжить фразу, но его прервал громкий хлопок, раздавшийся из помещения кухни за его спиной.

Родитель обернулся, ойкнул, затем вновь повернул голову к сыну.

– Родной мой, сегодня мы заказываем обед! – с широкой улыбкой объявил он.

Его сын улыбнулся в ответ.

***

Примерно пару часов спустя, наевшиеся до отвала блюдами итальянской кухни, отец и сын сидели на диване, наслаждаясь очередной серией новеллы «Разбитые сердца».

– Боже, надеюсь, они будут вместе, – прошептал папа, искренне переживая за главного героя-омегу, которому пришлось расстаться со своей парой из-за хитросплетений, устроенных семьёй последнего.

– Вот бы и мне так, – с легкой ноткой зависти сказал Кёнсу, указав на мило державшихся за руки второстепенных персонажей.

Старший омега обнял сына и нежно погладил его по голове.

– Ты очень хороший, мой мальчик, – проговорил папа. – И я уверен, что ты обязательно встретишь свою судьбу. Ты ведь ещё только в школе; куда спешить?

– Я ещё даже не влюблялся ни разу, – признался сын. – А что, если я не способен на сильные чувства? Что тогда?

– Как ты можешь говорить так, солнышко? – родитель потрепал своё чадо по щеке. – Если ты ещё ни разу не испытал этого, это вовсе не значит, что твоё сердце не способно любить. Просто, твоё время ещё не пришло. Нет такого правила, что к восемнадцати годам каждый омега обязан хотя бы раз влюбиться. Скорее всего, твоя душа бережет силы для великой любви. Одной из тех, которые прославляют в стихах.

– Надеюсь, ты прав, – буркнул Кёнсу, кладя голову на плечо отцу.

2.

Чонин вышел из школы и вальяжно сошел с крыльца, положив руки в карманы расстегнутой куртки. Он чувствовал на себе восхищенные взгляды омег, и они ему льстили.

А как же иначе?

Один из них – смельчак с фарфоровой кожей и ясными глазами – подошел к нему поближе и улыбнулся.

– Привет, мня зовут Хёнсу, мы учимся в параллельных классах, – представился омега. Чонин лишь кивнул в ответ.

– Может, сходим куда-нибудь? – предложил альфе новый знакомый.

– Почему бы и нет? – лениво протянул некоронованный король школы. – Пошли.

Омега, окрыленный таким ответом, с готовностью подхватил под руку своего кавалера.

– Я знаю одно замечательное место, – затараторил он, таща своего спутника по улице. – Там подают такие чудесные розовые коктейли с клубникой, просто прелесть! Уверен, ты не пожалеешь! А ещё приглушенный свет и мягкая музыка… Я так люблю там бывать!

Чонин почти не слышал болтовню омеги, сверля тяжелым взглядом спину До Кёнсу, шедшего впереди вместе со своим другом… Как там его? Пак Хён?.. Как-то так…

Альфа скривился. Этот невзрачный узкоплечий головастик бесил его с первого дня в школе. Ещё никто не вызывал в его душе столько презрения. «А ещё омегой родился, – подумал Чонин, ехидно улыбаясь. – Ничего тебе не светит. Будешь годам к пятидесяти кошек разводить, недоразумение ходячее!»

– Чонин, ты меня слушаешь? – омега, идущий рядом, потянул альфу за локоть.

– Да, конечно, моя радость, – ослепительно улыбнулся смуглый красавец. – Я просто наслаждаюсь твоим восхитительным ароматом…

Поверив этой изощрённой лжи, омега просиял и продолжил путь вперед, снова не умолкая ни на секунду.

Альфа тяжело вздохнул и метнул ненавидящий взгляд в затылок Кёнсу, который как раз заходил в свой подъезд. Как ни крути, а запах у этого лупатого был приятным. Не сносящим крышу, разумеется, но ласкающим обонятельные рецепторы. Ах, если бы этому аромату, да другого обладателя…

Омега, что тащил его в «замечательное место» (его имя Чонин уже благополучно забыл), пах какой-то приторной карамелью. «Терпимо, – подумал альфа, окидывая спутника оценивающим взглядом. – На один-два раза сойдет».

Они дошли до кафе с розовой вывеской.

– «Жилище Амура», – прочитал ЧонИн вслух. – Ты серьёзно?

– А почему бы и нет? – улыбнулся Хёнсу. – Заходи.

Смуглый красавец поднял обе ладони и рассмеялся.

– Прелесть моя, я могу выдержать розовый цвет только в определенном количестве, и, глядя на эту вывеску, я чувствую, что у меня передозировка, – иронично проговорил он.

– Хорошо.., – растерялся омега. – Тогда давай пойдем… Куда-нибудь ещё…

Чонин посмотрел на Хёнсу и слегка сощурился.

– Как насчет того, чтобы зайти ко мне? – спросил он.

***

Отец-омега семьи До сосредоточенно и с видимыми усилиями помешивал что-то, что, по его замыслу, должно было стать законченным блюдом.

– Консистенция неправильная, пап, – бросил Кёнсу, входя на кухню.

– Ты ничего не понимаешь, солнышко, – возразил родитель, чмокая сына в висок. – Это блюдо и должно быть густым.

– Ложка сейчас сломается, – улыбнулся сын, наливая себе молока.

– Не сломается, – уверенно ответил старший омега. – Какие у тебя планы?

– Поделаю уроки, уберу в комнате, а потом мы пойдем в парк, как ты и обещал, – ответил Кёнсу, допивая молоко. – Когда приедет папа? Он что-то задержался в командировке.

Лицо папы-омеги помрачнело; он нахмурился.

– Да… Да, затянулась у него поездка.., – невпопад ответил он.

Сын подошел ближе и заглянул отцу в лицо.

– Что-то не так? – спросил он с искренней заботой в голосе.

– Всё в порядке, сынок, – улыбнулся родитель, проводя ладонью по лбу. Внезапно он выключил плиту и отставил кастрюлю прочь.

– Ты прав, сынок, – прибавил он. – Консистенция неправильная. Это остаётся только вылить, а нам я предлагаю отправиться и пообедать в кафе!

– Хорошо, – кивнул сын, не сводя со старшего омеги подозрительного взгляда. – Буду готов через четверть часа.

Кёнсу скрылся в своей комнате.

– Что тебя гложет, папа? – тихо пробормотал он, прислонившись к двери лбом.

Постояв так чуть-чуть, мальчик вздохнул и отошел вглубь комнаты. Надо постараться сделать папе приятно и развлечь разговорами… Или каким-то образом выведать правду и обсудить создавшуюся проблему, если она есть.

Кёнсу быстро оделся и сел на кровать. Оглядевшись, он привстал и достал из-под матраца бульварный роман в мягкой обложке. Открыв книгу где-то на середине, мальчик начал читать:

«У графа Фредерика перехватывало дыхание при виде полковника фон Сайгнера, да и приближающаяся течка превратила легкий трепет в дрожь, а маленькую искорку – в бушующее пламя.
– О, полковник.., – простонал граф. – Вонзите в меня свой кинжал удовольствия, чтобы я истекал блаженством!»

Школьник быстро захлопнул книгу. Уши его пылали.

– Это уже чересчур, – тихо заметил он, пряча роман обратно.

– Сынок, ты идешь? – раздался голос за дверью.

– Иду! – Кёнсу вскочил, как ужаленный, и быстро выскочил из комнаты.

***

Чонин потянулся и медленно сел в кровати. Кинув безразличный взгляд на лежавшего рядом омегу (как там его зовут?), он встал и пошел в душ.

Стоя под упругими теплыми струями воды, альфа планировал свой день. По воскресеньям он обычно гонял на мотоцикле в компании своих закадычных друзей, но сегодня его что-то не тянуло на приключения.

Чонин выключил воду и вытерся насухо. Небрежно бросив полотенце на сушитель, он, надев старые тренировочные брюки, прошел на кухню и насыпал себе хлопьев. Налив в миску молока, хозяин дома подошел к окну и начал медленно поглощать неаппетитный завтрак, глядя на привычный городской пейзаж.

Чьи-то руки обняли его со спины.

– С добрым утром, – нежно проговорил омега.

Чонин нечленораздельно буркнул что-то и отошел прочь, грубо сбросив чужие объятия.

Ночной гость, тем временем, оглядел кухню.

– Красивая квартира, – заметил он. – Под стать тебе.

Хозяин дома упорно не желал общаться, делая вид, что полностью поглощен завтраком.

– Может, сходим сегодня куда-нибудь? – робко предложил омега.

– Нет, – отрезал альфа. – Вчера уже сходили. А сейчас… Извини, но тебе пора.

Гость грустно кивнул.

– Как-нибудь встретимся, хорошо? – с надеждой спросил он.

– М-м, – неразборчиво ответил Чонин.

Омега исчез в спальне. Вернувшись на кухню со своей сумкой, он вытащил оттуда блокнот и ручку и нацарапал свой номер телефона на одном из листков.

– Позвони как-нибудь, хорошо? – проговорил он, вырывая лист и кладя его на стол.

– Как-нибудь, – безразлично повторил альфа.

Гость улыбнулся и ушел из квартиры. Хлопнула входная дверь, и Чонин вздохнул с облегчением.

– Я на бис не выступаю, детка, – проговорил он. – Таково моё главное жизненное правило.

***

Чанёль взъерошил свои и без того спутанные волосы и в сердцах ударил кулаком об стол.

Издателю опять что-то не нравится. Опять.

Интересно, он понимает, что это такое: писать роман по вечерам или ночами, потому что днем приходится работать, чтобы обеспечить младшему брату достойное образование?!

Разумеется, издателю плевать на бедственное положение молодого писателя. «Сюжетная линия слаба, кульминация недостаточно выражена, зачин скомканный…»

Всё это надоело хуже горькой редьки!

Чанёль резко встал из-за стола и начал мерить шагами комнату.

– Что-то случилось? – дверь приоткрылась, и в образовавшемся проёме показалась голова его младшего брата Чондэ.

– Всё в порядке, – старший через силу улыбнулся. – Просто думаю: может, бросить это писательство? На него уходит всё моё свободное время, которого и так немного… И, растрачивая столько душевных сил, в ответ я получаю лишь жестокие отзывы вроде «непроработанных характеров главных героев».

Чондэ подошел к брату поближе и обнял.

– С ума сошел? – ласково спросил младший. – Стать писателем – это твоя мечта, и я не позволю тебе от неё отказаться.

– Что-то слишком дорого мне обходится эта мечта, – проворчал Чанёль, обнимая брата в ответ. – И личную жизнь никак не налажу…

– Вот увидишь, всё образуется, – уверенно проговорил Чондэ. – Я окончу школу, пойду в университет и начну работать. Нам станет легче, и ты сможешь больше времени посвящать своим романам… И омегу себе найдешь. Самого лучшего, нежного, доброго и внимательного.

– Как убедительно ты всё это говоришь, – старший альфа отстранился и потрепал брата по затылку. – Я уже почти готов поверить, что так и будет.

– Я никогда не говорил тебе, что умею предсказывать будущее? – шаловливо подмигнул младший.

3.

Кёнсу и папа неторопливо шли по парку, глазея по сторонам и переговариваясь. Дойдя до пруда с утками, родитель вытащил из кармана пакетик с чёрствым хлебом, отдал половину сыну и начал крошить угощение, с улыбкой глядя на подбиравшихся всё ближе птиц.

– Сначала покормим уточек, а потом – сами себя! – подмигнул старший омега.

Кёнсу не поддержал шутливый тон отца. Серьёзно глядя на него, сын спросил:

– Папа, скажи, что-то случилось?

Старший омега отвел глаза; его улыбка увяла.

– Второй папа не вернется к нам, так? – напирал сын.

– Не вернется, – подтвердил отец, смахивая слезу. – Боюсь, он ушел от нас. Он… нашел счастье с другими людьми, сынок.

И он зарыдал, закрыв лицо руками.

Кёнсу подошел к папе и порывисто обнял.

– Не плачь, – проговорил он. – Что бы ни случилось, мы есть друг у друга.

– Ты прав, сынок, – ответил отец, успокаиваясь и вытирая слёзы. – Мы никогда не бросим друг друга. Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя.

Младший омега слегка отстранился и посмотрел родителю в глаза.

– Я хочу, чтобы ты знал, – начал он. – Ты можешь быть со мной полностью откровенным. Я уже достаточно взрослый, чтобы помочь и понять тебя.

Папа мягко улыбнулся и провел ладонью по густым волосам сына.

– Я знаю, солнышко, – ответил он.

***

Чанёль глубоко вздохнул и робко постучался в дверь кабинета издателя.

– Войдите! – раздался оттуда незнакомый голос.

Писатель приподнял брови. Никто не уведомил его, что издатель в отпуске… В любом случае, выбирать не приходится. Чанёль нажал на дверную ручку и вошел в кабинет.

Маленькая комнатка сильно преобразилась со времени его последнего визита: горчичного цвета обои были содраны, а стены – яркими красками расписаны на манер абстрактных картин. Вместо добротной деревянной мебели посреди кабинета стоял белый компьютерный стол, синяя тумба и красное компьютерное кресло. Вместо коричневых портьер на окно – практичные жалюзи. Вместо стеллажа для книг – яркие навесные полки.

Посреди всего этого буйства красок сидел, как догадался Чанёль, новый обладатель кабинета, – высокий, стройный, с мускулистыми ногами и открытым мальчишеским лицом.

– Привет, – проговорил новый издатель, расстегивая первую пуговицу пестрой гавайской рубашки. – Ты кто?

– Пак Чанёль, – ответил ошарашенный писатель. – А где… господин Ли Данджун?

– Перешел в другое издательство, – безразлично махнул рукой этот странный тип. – Теперь здесь заправляю я.

Писатель повел носом и обреченно вздохнул. Омега, который одевается, как клоун и любит окружать себя разноцветными безвкусными вещами, теперь занимает место его издателя. Лучше и не придумаешь.

– Меня зовут Лухан, – новый хозяин кабинета встал и слегка кивнул гостю. – Стулья для гостей пока ещё не доставили, так что садись на тумбу. И рассказывай, зачем пришел. Кстати, интересный запах. Что это?

– Свежий огурец, – не до конца отошедший от шока Чанёль. – Э-э… Господин Лухан, я бы…

– Обойдемся без господ, – оборвал его издатель. – Оригинальный аромат… Мне нравится. Итак… Пак Чанёль… Что-то не припомню такого имени…

– Я начинающий писатель, – объяснил гость. – Я пытаюсь издать свой роман, но пока у меня это не выходит. Господин Ли Данджун сообщил мне о замечаниях по моей работе, и я внес необходимые корректировки.

– Значит, так, – Лухан задрал ноги на стол и сложил руки на животе. – Тот замшелый довоенный гриб внушил тебе, что с твоими идеями что-то не так, и ты тут же помчался портить свой роман. Я правильно понял?

– В общем, да, – кивнул Чанёль. Этот новый издатель уже начинал ему нравиться.

– Принеси мне оригинальный текст, – потребовал новый издатель. – Я посмотрю его и сделаю свои выводы, понял? А теперь ступай.

Чанёль встал с неудобной тумбы, слегка поклонился и исчез за дверью.

Выйдя из издательства, он направился к зданию макаронной фабрики, видневшемуся вдалеке, по пути бросив отпечатанный правленый текст романа в мусорное ведро.

***

Бэкхён и Кёнсу сидели на кровати последнего и с увлечением читали бульварный роман.

«Недоступный граф Фредерик ритмично двигался на волнах страсти, откинув голову назад.
– Я люблю вас, герцог Росс.., – простонал омега, сжимая ладони своего жениха».

– И как только у автора поворачивается язык называть этого графа недоступным?! – возмутился Кёнсу, переворачивая страницу. – Позади – только половина романа, а он уже успел перебывать с доброй дюжиной альф! И не похоже, чтобы он отличался особой нравственностью.

– Не будь ханжой! – хихикнул его друг. – Интересно же.

– Интересно, но бульварщина редкостная, – проворчал большеглазый омега.

Бэкхён мечтательно поднял глаза к потолку.

– А как ты думаешь, как выглядит автор этого романа? – проговорил он.

Кёнсу закрыл книгу и посмотрел на обложку. Там был изображен юноша в расстёгнутой сорочке и бархатных бриджах, лежавший на диване с закрытыми глазами. Название романа – «Страсти при дворе» – шло наискосок через всю обложку, а имя автора – «Доминго» – располагалось сверху.

– Я думаю, это высокий и ладный мексиканец с пышными усами и жгучим взглядом.., – продолжил Бэкхён.

– … которому наскучило пить текилу и гоняться за чупакабрами, и он решил засесть за написание секс-романа, изобилующего откровенными сценами, – иронично подхватил его одноклассник.

– Было бы здорово познакомиться с ним, – второй омега не обратил внимания на сарказм, звучавший в голосе друга.

– И что ты собираешься ему сказать?! – хозяин дома шутливо ткнул друга в плечо. – «Ах, сеньор, мне так понравился ваш роман! Надеюсь, он когда-нибудь станет классикой!»

– Перестань! – Бэкхён начал щекотать друга, и в итоге они оба со смехом повалились на пол.

Они начали в шутку бороться, пока их не отвлек легкий стук в дверь.

– Мальчики, кто хочет пиццу? – спросил папа Кёнсу, приоткрыв дверь.

– Пиццу? – Кёнсу приподнялся на локтях и посмотрел на отца. – А что случилось со свининой, которую ты готовил?

Старший омега смущенно улыбнулся.

– Она зажарилась слишком быстро, – сообщил он. – Так что у нас теперь её нет … И я надеюсь, что смогу отскрести сковороду. Ну так как насчет легкого перекуса?

– Я за! – Бэкхён легко вскочил на ноги и вышел из комнаты.

Кёнсу быстро сунул книгу под подушку и отправился за ним.

***

– Итак, День Открытых Дверей, – медленно проговорил отец Кёнсу, сворачивая очередной кусочек пиццы рулетиком. – Вы едете туда только вдвоем?

– Может, кто-то ещё из класса поедет, – ответил Бэкхён, с аппетитом поглощая угощение. – Мы не знаем.

Старший омега вздохнул.

– Ребята, вам нужно общаться и с другими людьми, – назидательно проговорил он. – Расширять круг общения. Чем больше друзей у вас будет, тем легче вам станет жить.

– Вот поступим в университет и начнем с чистого лица, – вступил в разговор Кёнсу, аккуратно откусывая кусочек знаменитого итальянского блюда. – Может, и спутников жизни там найдем.

– Угу, – поддакнул ему Бэкхён с набитым ртом.

***

– Я дома! – прокричал Чанёль, проходя в квартиру и вешая куртку.

– Поздравляю, – Чондэ выглянул из комнаты и улыбнулся брату. – Как прошел день?

Чанёль устало вздохнул.

– Перед работой зашел в издательство, – начал он. – Мой издатель ушел; вместо него теперь работает какой-то молодой китаец. Знаешь, из тех, что практикуют современный подход.

– Омега? – прищурился брат.

– Точно, – кивнул начинающий писатель. – Но он меня не интересует… в этом смысле.

– А жаль, – пожал плечами Чондэ. – И в чем выражался этот его подход?

– Ну, он сказал, чтобы я принес ему первоначальный вариант романа. Исправленный даже читать не стал, – рассказал Чанёль, моя руки в маленькой ванной.

– Интересный экземпляр, – хмыкнул младший альфа.

– Ещё какой, – подхватил старший, проходя на маленькую кухню. – Одет в какие-то пляжные тряпки. Кабинет изрисовал и заставил яркой мебелью.

– Творческая личность? – Чондэ склонил голову набок. – Как раз то, что тебе нужно.

– Роман с издателем, братишка, – это последнее, что мне нужно, – отрезал Чанёль, доставая из холодильника сваренную вчера лапшу и небрежно кидая её на неразогретую сковороду.

– А что было после визита этого свежего кусочка омежьего мяска? – хитро улыбнулся младший брат.

– Перестань так выражаться! – старший альфа от возмущения пролил масло для готовки. – Звучит жутко вульгарно!

– Хорошо, – склонил голову Чондэ. – Так что было потом?

– Ничего особенного, – Чанёль, наконец, налил масло в сковороду. – Пошел на работу, отпахал смену…

– Подводя итоги, первая часть дня прошла удачнее, – сделал вывод младший, доставая тарелки из буфета.

– Как сказать, – пожал плечами Чанёль. – Ведь никакой определённости нет. Он лишь сказал мне принести ему первоначальный вариант романа. У меня нет даже уверенности в том, что он его прочитает… Ладно, оставим это. Какие у тебя планы на завтра?

– Иду в школу, а потом – на День Открытых Дверей в университет, – доложил Чондэ.

– На фабрике завтра будет санитарный день, так что я могу сходить с тобой, – предложил старший брат. – Как-никак, я ведь учусь там… Я помогу тебе побыстрее сориентироваться.

– Было бы здорово! – улыбнулся младший альфа. – Встречаемся дома после занятий.

– Хорошо, – кивнул Чанёль. – Садись ужинать.

4.

Последние десять минут Кёнсу только и занимался тем, что старался стать как можно меньше. Они с Бэкхёном сидели в столовой, занимая угловой столик, и большеглазый омега выбрал себе место лицом к залу, о чем теперь и жалел: Ким Чонин сидел за соседним столом и довольно громко рассказывал своим подпевалам, как он кого-то там «завалил». Потом разговор перекинулся на школьных омег, и противный альфа, перехватив взгляд Кёнсу, гаденько ухмыльнулся и начал что-то шептать на ухо своему лучшему другу Мункю, изредка издевательски поглядывая на омегу.

– На себя бы посмотрел, – пробормотал Кёнсу, вяло помешивая свой чай.

– Что? – не понял Бэкхён.

– За твоей спиной сидит демон-мулат, – бросил его друг. – Он смотрит на меня, потом ржет со своим другом-придурком, а также чуть ли не лопается от собственной неотразимости.

– Да ты что?! – возмутился одноклассник. – Хочешь, выльем ему за шиворот чай? Он всё равно невкусный.

– Ни в коем случае! – замахал руками Кёнсу. – Он же тогда нам житья не даст! Нам осталось доучиться совсем чуть-чуть; давай просто дотерпим его, хорошо?

– Ладно, – кивнул его друг, с сожалением допивая свой напиток. – Ты будешь заходить домой перед поездкой?

– Буду, – подтвердил одноклассник. – Сегодня приезжает… Второй отец. Я хочу посмотреть ему в глаза, а также подготовить к разговору…

– Не спеши с выводами, – Бэкхён потрепал друга по макушке. – Может, всё образуется…

– Надеюсь, – вздохнул Кёнсу, подхватывая поднос.

***

– Чонин! – к столику, за которым сидели альфы, подошел Хёнсу. – Я могу присесть?

– Во-первых, я предпочитаю, чтобы меня называли Каем, – жестко ответил смуглый альфа. – Во-вторых, нет, не можешь. Что-нибудь ещё?

– Я просто хотел.., – омега захлопал ресницами. – Ну… Я думал…

– Что бы ты ни думал, ты неправ, – перебил его Чонин. – А теперь катись отсюда, котенок. Большие дяди желают пообщаться, а ты мешаешь.

Лицо Хёнсу скривилось; он опустил голову, круто развернулся и выбежал из столовой.

– Вот ведь придурок! – фыркнул Кёнсу, проходя мимо столика альф с подносом.

– Ты что-то сказал, лупатый? – опасно прищурился Чонин.

– Да, он сказал, что ты.., – начал Бэкхён, но его друг, бросив поднос на тележку, быстро зажал ему рот рукой.

– Пошли отсюда, – угрюмо бросил он, увлекая за собой одноклассника.

Оба омеги быстро вышли из столовой, провожаемые пристальным взглядом смуглого альфы.

***

Отец-омега семьи До стоял у окна кухни, скрестив руки на груди и печально глядя на улицу. На столе рядом с ним лежали какие-то бумаги, а за спиной стоял высокий и плечистый альфа, с нетерпением переминаясь с ноги на ногу.

– Ильсон, я жду ответа, – напомнил он о себе.

– Ответа? – горько улыбнулся омега, поворачиваясь к собеседнику лицом. – А что я могу тебе сказать, Чонсок? Мы прожили вместе почти двадцать лет; мы прошли через многое. У нас есть чудесный сын… А ты хочешь всё это бросить…

– Пойми же.., – альфа развел руками. – Я и сам не знаю, как это произошло со мной… Я буду платить алименты на Кёнсу, пока он не окончит университет, а также оплачу его обучение. Я буду помогать вам, но не проси меня остаться. Пожалуйста.

Ильсон тяжело вздохнул.

– Когда это началось? – задыхаясь, проговорил он. – Что я сделал не так?

– Всё это длится уже довольно давно, и ты знаешь это, – жестко проговорил Чонсок.

Омега вдруг ахнул и побледнел. Он схватился за сердце и медленно осел на пол.

– Что с тобой?! – альфа подскочил к мужу и схватил его за плечо.

– Всё в порядке, – Ильсон встал на ноги, оттолкнув руку Чонсока. – Я дам тебе развод. А теперь… Пожалуйста, уходи.

Альфа постоял на месте несколько секунд, а затем, кивнув на прощание, вышел за дверь. Омега смахнул с глаз слезы, а потом решительно прошёл в свою спальню. Сев на кровать, н придвинул к себе телефонный аппарат, стоявший на ночном столике. Быстро набрав номер, он резко выдохнул. Дождавшись ответа, Ильсон проговорил:

– Чунмён, мне нужна твоя помощь…

***

– С ума сошел?! – зашипел Кёнсу, таща за собой друга. – Теперь он нам устроит!

– Ничего он не устроит, – убежденно проговорил Бэкхён. – Просто мне надоело прогибаться под него и его шайку. Почему я не могу поставить его на место?

– Потому, что система школьной иерархии слишком жестка и съест тебя, не подавившись, – отрезал его друг, останавливаясь перед лестницей на второй этаж. – Он принадлежит к элите, а мы – нет, поэтому мы можем только терпеть и помалкивать.

– Ладно, – устало произнес Бэкхён. – Хватит о нём; слишком много чести.

– Ты прав, – Кёнсу потер лоб. – Пошли на урок?

– Пошли, – кивнул его одноклассник, и они начали подниматься по лестнице.

Кёнсу вдруг резко остановился посередине пролета и согнулся пополам.

– Что случилось? – Бэкхён положил руку товарищу на спину.

– Всё в порядке, – выдавил второй омега. – Ты иди… Я догоню.

– Ты уверен? – спросил его друг.

– Абсолютно, – кивнул Кёнсу. – Иди.

Бэкхён подхватил сумку одноклассника и, бросив на него последний обеспокоенный взгляд, быстро побежал вверх по лестнице.

Кёнсу сел на лестнице спиной к стене и прижался лбом к коленям. Боль внизу живота никак не желала отпускать, словно сжимая в когтистых лапах его внутренности.

– Только не это, – стиснув зубы, выдавил он.

За пару недель до течки у него такое бывало: низ живота охватывала тянущая боль. Эта течка обещала быть лишь третьей в его жизни, но это неприятные ощущения уже стали закономерностью.

– Эй, ты что? – чья-то рука грубовато потрепала его за плечо.

Кёнсу поднял голову. Его злейший враг стоял, склонившись над ним и заглядывая в глаза с искренним участием.

– Всё нормально, – омега резко поднялся на ноги и бегом взлетел по лестнице.

Чонин остался стоять на лестнице, задумчиво глядя однокласснику вслед. Встрепенувшись через пару секунд, смуглый альфа потряс головой и начал неторопливо подниматься вверх по ступенькам. И с чего это он стал таким добреньким? Ещё бы по голове это недоразумение ходячее погладил! Ну, заболел у того животик, и что теперь? Какая трагедия, подумаешь!

Кай подошел к двери кабинета, где должен был проходить следующий урок. Ему это кажется, или запах земляники, исходящий от Кёнсу, стал немного… явственнее?

Пожав плечами, альфа вошел в класс и занял своё место, не глядя на омегу, который так раздражал его.

***

– Ты не рассказал ему? – вопрошал красивый молодой альфа, стоявший посреди кухни в квартире семьи До.

– Нет, Чунмён, – ответил ему Ильсон. – И не буду. Просто позаботься о нем, пока я не встану на ноги.

– Об этом можешь не беспокоиться, – уверенно ответил тот, кого назвали Чунмёном. – Мы приглядим за ним. Он не будет ни в чем нуждаться, обещаю.

– Вот и хорошо, – улыбнулся омега, проводя рукой по побледневшему лицу. – Я рад, что у меня есть ты.

***

Кёнсу и Бэкхён быстро шли по улице по направлению к дому первого.

– Быстро перекусим и поедем, а то всё пропустим, – бросил Кёнсу, подходя к входу в подъезд.

– Ага, – поддакнул ему его лучший друг.

Внезапно большеглазый омега остановился, как вкопанный, и повел носом.

– Что такое? – не понял Бэкхён.

– Корица, – коротко ответил Кёнсу, подходя к одной из машин, припаркованных перед домом. – Чунмён приехал.

– Это ещё кто? – второй омега тоже подошел к машине и с любопытством заглянул внутрь через переднее стекло.

– Это друг нашей семьи, – медленно проговорил одноклассник. – Когда папа-омега ещё учился в университете, с ним произошел один случай: поздно вечером, когда он возвращался с курсов, его окружила толпа отморозков. Он решил, что ему конец, но внезапно на бандитов напал ребенок. Маленький альфа начал кидаться в них камнями и кричать, чтобы они отошли от папы. Эти тупые хулиганы не поняли, что происходит, и разбежались. Так между ними зародилась дружба, несмотря на разницу в возрасте. Чунмён вбил себе в голову, что должен защищать папу, и тому пришлось потратить очень много времени, чтобы объяснить ему, что не стоит работать его бесплатным конвоем. Когда мои отцы женились, Чунмён был одним из гостей. Я помню его подростком, когда он играл со мной. В детстве я был даже немного влюблен в него.

– А сейчас? – спросил заинтригованный Бэкхён.

– Может, и сейчас немного, – признался Кёнсу. – Только он уже женат и, насколько мне известно, счастливо. На каком-то китайце.

– Как здорово! – Бэкхён захлопал в ладоши! – Пойдем скорее; интересно будет посмотреть на этого твоего Чунмёна!

И друзья зашли в подъезд, продолжая разговаривать друг с другом.

5.

Кёнсу открыл входную дверь квартиры и распахнул её, пропуская Бэкхёна вперед. Из кухни доносились приглушенные голоса, которые смолкли, как только большеглазый омега громко объявил:

– Я дома!

– Как прошел день, сынок? – Ильсон вышел в прихожую и обнял сына и его гостя. – Здравствуй, Бэкхён.

– Здравствуйте, дядя Ильсон, – улыбнулся гость. – Сегодня этот противный Чонин в столовой…

– Ничего особенного не произошло, – прервал друга Кёнсу. – Мы ненадолго, папа; сегодня же День Открытых Дверей!

– Подумать только! – воскликнул привлекательный молодой альфа с мягкими чертами лица, выходя в прихожую вслед за хозяином дома. – Наш малыш поступает в университет! Как летит время…

– Чунмён! – Кёнсу бросился в объятия альфы. – Как я рад тебя видеть!

– Ничего себе, – Бэкхён просканировал незнакомца глазами с ног до головы. – Я бы тоже в такого влюбился…

– Что, прости? – поднял брови Чунмён.

– Я Бэкхён, рад знакомству, – хихикнул одноклассник Кёнсу.

– Чунмён, – кивнул молодой альфа. – Взаимно. Кёнсу мне много о тебе рассказывал. В частности, что более верного друга не найти.

– Он абсолютно прав, – заявил Бэкхён со свойственной ему скромностью.

Чунмён усмехнулся и ласково потрепал мальчика по голове.

– Я опять пропускаю самое интересное? – в прихожую прошел ещё один незнакомец, придерживая рукой большой округлый живот. – Малыш Кёнсу, привет!

Новоприбывший мало чем напоминал омегу, несмотря на своё интересное положение. Он был очень высок и широкоплеч; внушительные мускулы бугрились под смуглой кожей. Черты его лица были необычными, яркими и выразительными, а глаза – неповторимого медово-карего оттенка.

– Это Тао, – бросил Кёнсу упавшим голосом. – Они с Чунмёном женаты. Тао, это Бэкхён, мой одноклассник.

– Привет, – подмигнул китаец. – Прекрасно выглядишь.

– Привет, – Бэкхён оторопело разглядывал новоприбывшего. – Спасибо. А ты правда омега?

Тао улыбнулся.

– Ну, это – лучшее доказательство, разве нет? – игриво проговорил он, гладя себя по животу.

– Пойдемте на кухню, – предложил Ильсон, счастливо улыбаясь. – Я должен покормить мальчиков обедом.

– Мы не успеем, – отреагировал Кёнсу, глядя на наручные часы.

– Тогда меняем план действий, – единственный альфа из присутствующих естественным образом взял руководство на себя. – Я отвезу ребят в Университет, а потом заберу.

– Чунмён, мне неловко тебя беспокоить.., – замялся отец Кёнсу.

– Никакого беспокойства, – помотал головой альфа. – Я куплю им по сэндвичу по дороге. За мной, молодежь!

Чунмён, кивнув на прощание Тао и Ильсону, вышел за дверь и легко побежал вниз по лестнице. Бэкхён и Кёнсу последовали за ними.

Когда дверь за шумной компанией захлопнулась, старший омега вздохнул.

– Ты самый счастливый человек на свете, – нежно проговорил хозяин дома, положив руку китайцу на плечо.

– Я знаю, – слегка смутился Тао. – И больше всего на свете я боюсь, что это счастье окажется хрупким.

– О, нет, – возразил Ильсон. – Я знаю Чунмёна с детства. Нет в мире более постоянного в своих привязанностях альфы.

Китаец улыбнулся.

– Ты абсолютно прав, – проговорил он. – И ты ещё встретишь на своем пути такого человека, я уверен.

– Вряд ли, – пожал плечами старший омега. – Боюсь, я не успею…

***

– Вот он! – заорал Бэкхён во всю силы своих мощных голосовых связок. – Вот университет!

Чунмён послушно затормозил у забора, огораживающего территорию учебного заведения.

– Пойти с вами? – предложил он.

– Нет, не стоит, – махнул рукой Бэкхён, выбираясь из машины. – Сходи пока туда, – и он указал на магазин «Омега и дитя», находившийся на другой стороне улицы.

– Пожалуй, ты прав, – проговорил альфа, запирая автомобиль. – Если что, звоните; я всегда на связи.

– Спасибо, – бросил Бэкхён, потащив друга за собой.

Они прошли на территорию университета и огляделись.

– Почему ты не захотел, чтобы Чунмён нас сопровождал? – спросил Кёнсу.

– Потому, что он распугает нам всю рыбу, – ответил его лучший друг.

– Какую ещё рыбу?! – не понял большеглазый омега.

– А вот такую, – пояснил его одноклассник, показывая на двоих альф стоявших у стенда с условиями поступления. – Посмотри на того, что повыше. Это же мечта в чистом виде!

Кёнсу слегка сощурился и кинул быстрый взгляд в ту сторону. Честно говоря, он посчитал, что эпитет «мечта в чистом виде» – слишком уж лестный для длинного, худощавого и довольно-таки ушастого альфы с крупными чертами лица. Ему больше понравился второй – с печальными глазами и контрастирующим с ними тонкогубым ртом с поднятыми вверх уголками.

– Подойдем? – предложил Бэкхён.

– Нет, – ответил ему друг, но целеустремлённый омега не обратил на это никакого внимания. Он по-хозяйски взял товарища под локоть и повел за собой в сторону двоих альф.

***

– Сначала посмотри на условия поступления на факультет информатики и вычислительной техники, – серьёзно проговорил Чанёль. – Ты ведь туда собрался?

– Верно, – кивнул его младший брат. – Но я бы ещё взглянул на список клубов по интересам и кружков…

– Ты пока ещё здесь не учишься, – напомнил старший альфа, но всё же пошел к соответствующему стенду, ведя за собой младшего.

– Как тебе это? – задорно улыбнулся Чондэ, изучая стенд. – Синхронное плавание, вышивание, каллиграфия, чайная церемония, вязание, теннис… Чему здесь только не учат?

– Сначала поступи, а потом будешь думать о кружках, – назидательно проговорил старший брат.

– Не занудствуй, – младший альфа шутливо ткнул своего спутника кулаком в бок.

– Не буду, – согласился Чанёль, улыбаясь.

– Я думаю, вышивание отпадает, – весело проговорил Чондэ. – У меня и так зрение плохое.

Старший брат хотел пошутить в ответ, но внезапно замолк и сосредоточенно втянул в себя воздух.

– Апельсин.., – пробормотал он. – Чувствуешь?..

Младший альфа огляделся и увидел приближавшихся к нему двоих омег. Один из них действительно пах апельсином, но альфу больше заинтересовал второй, источавший свежий аромат земляники, так милый его сердцу.

«Апельсиновый» омега отпустил руку своего отчаянно упиравшегося товарища и подошел к Чанёлю. Очаровательно улыбнувшись, он проговорил:

– Меня зовут Бён Бэкхён, и, если ты хочешь на мне жениться, то знай: я отвечу: «Да!».

Второй омега покраснел, как рак, и, ухватив друга за локоть, потащил его прочь, на ходу бросив:

– Извините нас…

Когда незнакомцы вышли из пределов видимости, Чондэ усмехнулся.

– Ну, как тебе? – спросил он у брата.

– А никак, – с деланым безразличием ответил Чанёль, повернув пылающее лицо к расписанию занятий по макраме.

Младший брат прищурился.

– Он тебе понравился, этот твой женишок?

– С ума сошел?! – возмутился старший альфа. – Он же ещё школьник!

– И что? – развел руками его собеседник. – Раз они пришли на День Открытых Дверей, значит, учатся в выпускном классе, как и я. Уже через полгода они не будут школьниками.

– Я его совсем не знаю, – Чанёль, наконец, повернулся лицом к брату.

– Значит, узнаешь, – бескомпромиссно отреагировал Чондэ. – Пойдем за ними.

6.

– Ты окончательно спятил?! – возмущался Кёнсу, таща друга прочь. – Ты что творишь?!

– Я и сам не знаю.., – мечтательно протянул Бэкхён, покорно ступая за одноклассником, мертвой хваткой державшим его за локоть. – Ты видел, какой он обворожительный?

– Я видел, какой ты психопат! – сердито отрезал его друг, заходя в один из университетских корпусов. – Я чуть не сгорел со стыда!

– Ты видел, какие у него красивые глаза? – второй омега будто бы не слышал одноклассника, поглощённый мыслями о только что произошедшей встрече.

– Привет! – предмет их обсуждения внезапно возник перед ними. – Почему вы так быстро убежали?

– Э-э-э.., – Кёнсу побледнел, а потом покраснел и съежился.

– Не нужно смущаться, – тепло улыбнулся второй альфа. – Меня зовут Чондэ, а это – Чанёль, мой брат.

– Чанёль.., – Бэкхён зажмурился. – Какое потрясающее имя… На вкус как огурец…

– Меня зовут Кёнсу, – упавшим голосом представился большеглазый омега. – А этот сумасшедший откликается на имя «Бэкхён».

***

– Итак, ты писатель, – проговорил Бэкхён, пытаясь идти в ногу с Чанёлем.

– Начинающий, – махнул рукой тот.

– Дашь почитать что-нибудь из своего творчества? – не унимался энергичный омега.

Идущий чуть позади Чондэ усмехнулся.

– Да я ещё толком и не написал ничего, – смутился высокий альфа.

– Дай ему твой первый роман, – подмигнул младший альфа. – Просто интересно, какова будет его реакция.

– Ты бы помалкивал, – сурово проговорил Чанёль, кидая на брата строгий взгляд.

– Есть, сэр, – шутник отдал брату честь и обратил своё внимание на шагающего рядом Кёнсу, с завидным вниманием изучающего линолеум, которым был покрыт пол первого корпуса университета.

– Куда собираешься поступать? – спросил альфа.

– На информатику и вычислительную технику, – коротко ответил омега.

– Интересуешься компьютерами? – Чондэ попытался заглянуть собеседнику в глаза, но упрямый Кёнсу так и не поднимал головы.

– Да, – был ответ.

Альфа глубоко вздохнул, глядя в спины непринужденно беседующим Бэкхёну и Чанёлю.
– Кёнсу, – спокойно начал он. – Не нужно тушеваться и робеть. Я не ем омег по понедельникам.

– Э-э… Да… Извини.., – сбивчиво забормотал большеглазый школьник, поднимая голову.

– Уже лучше, – терпеливо произнес Чондэ. – Вот стенд с условиями поступления на этот факультет. Если повезет, будем учиться вместе.

– Я бы с удовольствием, – несмело улыбнулся Кёнсу, подходя к доске с вывешенной на ней информацией.

У стенда уже стоял какой-то человек; он обернулся на звук их голосов, и хорошее настроение омеги как ветром сдуло: перед ним стоял Ким Чонин.

– О, нет…, – едва слышно простонал Кёнсу.

Кай окинул Чондэ недовольным взглядом и, нехорошо улыбнувшись, бросил:

– Только посмотрите, этот ушлепок узкоплечий нашел себе самца под стать!

Омега потупился; уши его заалели. Чондэ же оставался совершенно спокоен.

– Если ты уже прочитал то, что тебе было нужно, то, пожалуйста, отойди от стенда, – вежливо проговорил он.

Чонин усмехнулся, но отошел прочь.

– Вы знакомы с этим грубияном? – тихо спросил альфа у притихшего Кёнсу.

– Мы одноклассники, к сожалению, – ответил омега.

Чондэ понимающе кивнул.

– К сожалению, одноклассников не выбирают, – сочувственно протянул он.

– Какие-то проблемы? – раздался голос за их спинами.

Кёнсу вздрогнул и поднял глаза. Чуть поодаль стоял Чунмён, скрестив руки на груди.

– Всё в порядке? – снова спросил старший альфа, внимательно глядя на своего подопечного.

– Всё просто прекрасно! – подошедший к ним Бэкхён схватил Кёнсу за руки и закружил по залу.

– Что ж, тем лучше, – улыбнулся Чунмён. – Не представите меня своим новым друзьям?

– Чондэ и Чанёль, – проговорил Кёнсу, убедившись, что от Бэкхёна сейчас не стоит ждать осмысленных фраз. – Они братья. Чанёль – начинающий писатель и учится на предпоследнем курсе, а Чондэ хочет поступать в этот университет.

– Очень приятно, – улыбнулся Чондэ.

– Будем знакомы, – присоединился к брату Чанёль.

– Взаимно, – вежливо кивнул Чунмён. – Надеюсь, вы изучили условия для поступления, ребята? Нам пора идти; я бы не хотел надолго оставлять Тао.

– Да, разумеется, – Кёнсу с готовностью сделал шаг вперед.

– Послушай, – Чондэ удержал его за локоть. – Не дашь свой номер телефона?

– Не думаю, что это хорошая идея, – тихо, но твердо ответил омега.

– Ты прав, – вздохнул альфа. – Тогда… Может, адрес электронной почты?

Кёнсу кивнул и, вытащив из сумки блокнот, нацарапал на листке свой электронный адрес. Вырвав лист, он отдал его собеседнику.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его Чондэ, пряча клочок бумаги в карман.

– До скорого! – Бэкхён, закончив диктовать Чанёлю свой номер телефона, порывисто обнял последнего, снова вогнав того в состояние шока.

Омеги помахали на прощание новым знакомым и отправились за Чунмёном к машине.

– Я бы посоветовал вам быть поосторожнее, – проговорил альфа, открывая переднюю дверцу автомобиля. – Вы ещё недостаточно хорошо знаете этих ребят.

– Я скоро сочетаюсь с одним из них браком! – радостно пропел Бэкхён, плюхаясь на заднее сиденье.

Чунмён усмехнулся.

– Не торопи события, хорошо? – посоветовал он, заводя мотор машины.

***

– Ну, как тебе? – Чондэ толкнул брата локтем. – Этот Кёнсу – такой милый!

– Мне больше Бэкхён понравился, – ответил ему Чанёль, доставая из кармана вибрирующий телефон. – В нем столько задора и жизнерадостности!

– Всё-таки, чудеса случаются! – младший альфа мечтательно поднял глаза на небо. – Он какой-то… нежный, понимаешь? Трепетный…

– Если повезет, будете учиться вместе, – отреагировал старший брат, читая пришедшее ему сообщение. – Я зачем-то понадобился издателю.

– А ты сегодня пользуешься омежьим вниманием, – пошутил Чондэ. – Ты иди; я пока останусь здесь, разузнаю про эти кружки.

– Удачи, – Чанёль помахал брату рукой и вышел из университетского корпуса.

***

– Мы дома! – Чунмён, галантно пропустив Кёнсу вперед, вошел в квартиру, держа в каждой руке по внушительному пакету с эмблемой магазина «Омега и дитя».

– Мы скучали! – Тао, выйдя в прихожую, нежно поцеловал супруга в щеку.

– Узнал, что тебе было нужно, сынок? – Ильсон, пришедший из кухни вслед за китайцем, приобнял сына.

– Практически, да, но Чунмён увел меня довольно рано, – сообщил Кёнсу. – Я не успел осмотреть всего.

– Его окружила стая голодных и подозрительных особей противоположного пола, – объяснился альфа.

– Он был всего лишь один, – возразил омега. – И не особо подозрительный.

– Ты не можешь знать это наперед, сынок, – проговорил Ильсон, нежно проводя рукой по щеке Кёнсу. – Непомерно развитый инстинкт защитника Чунмёна сыграл нам на руку и в этот раз. Как насчет обеда?

– Я согласен, – улыбнулся альфа. – Умираю с голоду!

– Замечательно! – подхватил хозяин дома. – Мойте руки и идите на кухню!

Вернувшиеся из университета направились в ванную, всё ещё обсуждая произошедшее на Дне Открытых Дверей. Ильсон вздохнул и обнял себя руками.

– Ты ещё не сказал ему? – тихо спросил Тао, кладя смуглую ладонь старшему омеге на плечо.

– Пока нет, – ответил тот. – Вечером… Он всё узнает вечером.

7.

– Ну, сынок, расскажи мне про альф, которые проявили к тебе внимание, – улыбнулся Ильсон, устроившись на кухне за столом и помешивая ложечкой теплый чай.

– Папа, он был только один, – засмеялся Кёнсу. – Второго оккупировал Бэкхён, и всю обратную дорогу, пока мы везли его домой, он не умолкал про то, какой этот Чанёль «миленький и хорошенький».

– Но тот, который стоял рядом с тобой, э-э-э.., – отец-омега наморщил лоб, – Чондэ, кажется... Чунмён сказал, что он смотрел на тебя с огромным интересом.

– Мы ещё толком друг друга не знаем, – смутился сын. – Если нам повезет, и мы будем учиться в одном университете, то тогда, возможно, мы и сможем узнать друг друга поближе.

– Какой ты у меня благоразумный, – рассмеялся старший омега.

– Спасибо за столь высокую оценку, папа, но я не забыл о том, что ты задолжал мне объяснения, – серьёзно сказал Кёнсу. – И когда приедет второй отец?

Ильсон нахмурился и потер лоб.

– Да... Конечно.., – тихо пробормотал он. – Сыночек, я... В общем... Он приходил... Но быстро ушел.

– И даже не дождался меня?! – широко раскрыл глаза сын. – Не захотел меня увидеть?

– Солнышко, – с трудом сдерживая слезы, начал отец. – Он нашел свое счастье с другими людьми... Может быть, когда-нибудь он и одумается, а может, и нет... Это не имеет значения. Главное – это то, что мы есть друг у друга.

– Как же это?! – растерялся младший омега. – Папа, я думал, что мы едины... Мы одна семья, и неважно, кого он там себе нашел, это не отменит того факта, что я его сын, а ты – человек, которого он любил целых двадцать лет!

– Я и сам не понимаю, что с ним произошло, – признался родитель. – Всё рухнуло в одночасье...

Кёнсу положил руку отцу на ладонь.

– Не переживай, – проговорил он успокаивающим тоном. – Проживем как-нибудь вдвоем. Подождем, пока его мозги встанут на место. Может, через месяц он вернется.

– Надеюсь, – ненатурально рассмеялся Ильсон. – И мы снова будем счастливой семьёй...

Младший омега пристально посмотрел на отца.

– Что-то ещё случилось? – спросил он.

– На самом деле.., – тяжело вздохнул родитель. – На самом деле, да, случилось, сынок. Я должен ненадолго уехать... Подлечиться...

– Ты болен?! – вскричал младший омега, вскакивая со своего места. – Чем?! Почему ты ничего не сказал мне?

– Говори потише, – прошептал Ильсон, прислушиваясь к внезапно стихшим голосам Чунмёна и Тао, располагавшихся в одной из комнат их квартиры. – Я не то, чтобы заболел... Просто, мне нужно чуть-чуть подлатать нервную систему. Обещаю, это ненадолго... А за тобой пока присмотрят наши друзья.

– Чунмён и его раздувшаяся панда, – буркнул Кёнсу. – Куда ты едешь, и можно ли будет тебя навестить?

– Я еду в Европу, – извинительно улыбнулся ему родитель. – Не волнуйся за меня; это займет совсем немного времени. Я вернусь здоровым и беспечным, как новенький. Даже и не думай меня навещать! У тебя экзамены на носу. Будем созваниваться по шесть раз в день, договорились?

– По семь, – улыбнулся сын, обходя стол и нежно обнимая отца. – Поправляйся поскорее, хорошо? Я так хочу, чтобы ты был счастлив.

– И я хочу того же для тебя, сынок, – едва слышно прошептал Ильсон, пряча лицо на груди у сына. – И я хочу того же...

***

Чанёль постучался в дверь издателя, которая уже была ярко-фиолетового цвета, и на ней висела скромная белая табличка «Лухан».

– Войдите! – отозвался уже знакомый голос, и писатель прошел в кабинет.

– Работаете в понедельник? – усмехнулся альфа. – Господин Ли Данджун себе такого не позволял.

Омега поднял голову от заваленного бумагами стола и улыбнулся.

– В старости это мне аукнется, – шутливым тоном ответил он. – Присаживайся.

Чанёль послушно приземлился на новенький стул, сиденье которого было обито ярко-желтой тканью.

– Итак, тебе, наверное, интересно, зачем я тебя позвал? – лукаво улыбнулся китаец. – Разбирая архивы издательств, я обнаружил, что ты не такой уж начинающий, каким хочешь казаться. Три года назад ты написал роман и выпустил его... Под псевдонимом.

Чанёль вздрогнул и закусил губу.

– Я тогда был довольно незрелым, – сбивчиво начал он. – Когда я писал роман, мне было семнадцать лет... Сами понимаете: гормоны взяли своё, и я...

Лухан поднял обе руки и улыбнулся ещё шире.

– Но, дорогой мой друг, я вовсе не осуждаю тебя, – проговорил он. – Я прочитал твой первый опус, и, должен признаться, мне понравилось. Пусть главный герой – это воплощение твоих грязных фантазий о легкодоступном омеге; пусть постельные сцены идут на каждой странице; пусть сюжет временами хромает на обе ноги, но этот роман был написан на волне вдохновения, и это меня привлекло. У меня только один вопрос: как этот старый ханжа Данджун разрешил печатать такую откровенную клубничку?

– Издательством того произведения занимался не он, – объяснил Чанёль. – Данджун тогда был в отпуске, и его заменял какой-то альфа; он и разрешил печать романа.

– Вот как, – хмыкнул Лухан. – Не забывай одного, Пак Чанёль: не только альфы любят секс.

Писатель удивленно воззрился на издателя, который совершенно спокойно продолжал изучать рукописи у себя на столе.

– Э-э-э.., – только и смог выдавить он.

– Знаешь, что, для писателя у тебя уж очень маленький словарный запас, – улыбнулся молодой издатель. – Но это поправимо. Принес первый вариант своего нового романа?

Чанёль помотал головой.

– Я не рассчитывал, что мы сегодня увидимся, – оправдывался он. – По понедельникам господин Ли Данджун обычно отдыхал...

– Ничего страшного, – махнул рукой китаец. – Принесешь завтра.

– Хорошо, – писатель поднялся со стула и уже было собирался уходить, как Лухан окликнул его:

– Какие планы на вечер, Чанёль?

– Никаких, – удивленно ответил застигнутый врасплох кореец.

– Отлично, – издатель потер ладони одну об другую. – Тогда, может, пригласишь меня куда-нибудь?

– Э-э-э.., – смутившийся Чанёль не знал, куда себя деть.

– Ну, опять, – разочарованно протянул Лухан. – Неужели, тот остренький роман писал действительно ты, Доминго? Куда делся весь тот запал? Ведь ты, надеюсь, ни с кем не встречаешься?

– Нет, – искренне ответил писатель.

– Тогда не понимаю, – развел руками китаец. – Роскошный омега предлагает ему пригласить его на свидание, дает всякие авансы, а альфа – свободный альфа, – у которого, по идее, должны взыграть все инстинкты, просто стоит напротив и что-то мычит!

– Извини! – Чанёль со смехом выставил руки вперед. – Не пойдешь со мной на свидание?

– Наконец-то! – Лухан сделал вид, что стряхивает пот со лба. – Хорошо, я согласен. Пошли.

– Что, прямо сейчас?! – изумился писатель.

– Нет, через десять лет, – устало вздохнул издатель. – Ну за что мне это?

– Извини, – хихикнул Чанёль. – Конечно, пошли.

– Аллилуйя! – Лухан воздел руки к небу. – Отправляемся прямо сейчас!

Молодой писатель улыбнулся, подождал, пока китаец соберется, и они вместе вышли из кабинета.

***

Кёнсу сидел за кухонным столом и смотрел в стакан воды, стоявший перед ним. Кухня была залита серебристым лунным светом, и каждый, даже самый незатейливый, предмет в этом помещении был, казалось, отлит из этого драгоценного металла.

Юноше не спалось. В его жизни происходили масштабные перемены, и он чувствовал себя щепкой в бушующем море судьбы: он не мог ничего поделать со всей массой проблем, внезапно свалившихся на его семью. Собственное бессилие вгоняло юного омегу в уныние, а последнее, в свою очередь, порождало бессонницу.

Именно поэтому в два часа ночи Кёнсу сидел за кухонным столом вместо того, чтобы мирно посапывать в своей кровати.

Внезапно кухонная дверь, скрипнув, отворилась, и внутрь тихо проскользнул Чунмён. Увидев молчаливую фигуру омеги, он вздрогнул от неожиданности, но тут же улыбнулся.

– Ты почему не спишь? – ласково спросил альфа, подходя к холодильнику и открывая его.

– Сон что-то не идет, – признался Кёнсу. – А ты?

– Тао захотелось клубничного молока, – Чунмён вытащил из холодильника небольшую картонную упаковку и поставил на стол. – Я планировал погреть его в воде и отнести ему.

– Вот как.., – юный омега внимательно следил за четкими движениями гостя их дома.

Чунмён же достал миску и, налив в неё горячей воды, поместил туда упаковку с напитком.

– А знаешь, до беременности Тао терпеть не мог ягодное молоко, – поделился альфа. – А как только зачал, вкус у него в этом отношении поменялся, поэтому у меня всегда наготове пять-шесть упаковок.

– Интересно, – отреагировал Кёнсу, глядя в пустоту.

Чунмён присел напротив и взял омегу за руку.

– Чемпион, – спокойно обратился он к собеседнику. – Расскажи мне, что тебя беспокоит. Со мной ты можешь быть абсолютно откровенным, как и всегда.

– А разве это не очевидно? – с отчаянием в голосе проговорил омега. – Мои родители разводятся; отца-альфу я не видел уже больше трех месяцев, и он, судя по всему, не особо-то горит желанием общаться со своим единственным сыном. С отцом-омегой что-то случилось… Не знаю, на самом ли деле проблема только с нервами… Он ничего мне не говорит… Этот противный Ким Чонин в школе… Ещё какую-то неделю назад он был самой главной проблемой в моей жизни, а теперь… Теперь…

И Кёнсу, не выдержав, закрыл лицо руками и тихо расплакался. Чунмён обошел стол и обнял человека, который был ему как младший братишка.

– Я понимаю, – тихо начал альфа, похлопывая омегу по спине, – всё это свалилось на тебя внезапно, но сразу… Но помни: у тебя вся жизнь впереди. И, самое главное, – ты не один. Мы с Тао будем рядом с тобой и всегда поддержим. Твой папа-омега поправится и вернется домой, а папа-альфа – одумается и придет назад в семью. Ты найдешь человека, который полюбит тебя так сильно, как ты того заслуживаешь, то есть, до безумия, и всё у тебя сложится просто замечательно.

Кёнсу поднял заплаканное лицо и с благодарностью посмотрел на своего друга.

– Спасибо, Чунмён, – искренне сказал омега.

8.

Кёнсу открыл глаза и с ненавистью посмотрел на будильник. С трудом приняв сидячее положение, мальчик отключил сигнал и потер глаза кулаками.

Начался ещё один день. День из его жизни, которая вдруг стала такой непростой.

Спустив ноги с кровати, юный омега глубоко вздохнул и буквально заставил себя встать и пойти в ванную.

Приняв душ и переодевшись, он направился на кухню. Тао и его отец-омега хлопотали там, изредка перебрасываясь шутками.

– Доброе утро, – поздоровался Кёнсу, входя в помещение.

– Доброе утро, сынок, – папа обнял сына и, отстранившись, ласково посмотрел ему в глаза. – Как спал?

– Хорошо, – младший омега решил не волновать отца и не говорить правду. – А ты?

– Прекрасно, – улыбнулся Ильсон. – Садись завтракать, солнышко.

– Надеюсь, ты любишь вафли, – Тао щедро наложил Кёнсу на тарелку вышеупомянутое угощение.

Младший омега взял из рук китайца тарелку, кивком поблагодарив последнего.

– Папа, неужели, ты приготовил такое?! – шокировано произнес Кёнсу, откусив первый кусочек.

– Моё сердце разбито! – расхохотался родитель. – Мой собственный ребенок не верит в мой кулинарный талант!

– Это Чунмён, – объяснил Тао, уписывая свою порцию за обе щеки.

– Чунмён умеет готовить?! – не поверил Кёнсу.

– Не-а, – ответил китаец. – Только вафли, да лапшу быстрого приготовления. Ещё яичница у него вкусная.

– А ты? – младший омега с подозрением воззрился на своего смуглого собеседника. – Ты умеешь?

– Нет, – беспечно обронил Тао, подходя к раковине. – Совсем не умею.

Кёнсу хмыкнул, отламывая вилкой очередной кусочек вафли.

– Сынок, – Ильсон поставил перед мальчиком стакан с соком и присел рядом. – Я уезжаю сегодня.

– Уже сегодня?! – младший омега широко распахнул глаза; уголки его пухлых губ задрожали.

– Мне придется, – отец виновато улыбнулся. – Прости, что не сказал раньше, сынок. Я уезжаю сегодня днем. В обед Чунмён приедет и отвезет меня в аэропорт.

– Я хочу проводить тебя, – твердо заявил Кёнсу, отодвигая от себя тарелку.

– Ни в коем случае, – строго ответил родитель. – Тебе нужно думать об учебе, солнышко. Мы попрощаемся с тобой здесь, а вечером Чунмён и Тао перевезут тебя.

– Куда перевезут? – прищурился юный омега.

– К ним в квартиру, – Ильсон положил руку сыну на плечо. – Поверь, будет лучше, если ты пока поживешь с ними. Мне будет спокойнее…

– А тебе – веселее, – вступил в разговор Тао, вытирая руки клетчатым полотенцем.

Кёнсу опустил голову.

– Всё происходит так быстро, – тихо проговорил он. – Я себя чувствую каким-то безвольным… Будто моя жизнь от меня не зависит…

– Извини, сынок, – старший омега легонько сжал плечо сына через плотную ткань форменного пиджака. – Я уверен, это ненадолго.

– Это ты меня извини, – Кёнсу поднял голову и улыбнулся. – Я с удовольствием поживу с Чунмёном и Тао, пока ты не поправишься.

– Ты у меня умница, – родитель провел рукой по волосам сына и с искренней гордостью посмотрел на него.

– Дети растут так быстро, – заметил Тао, ловко стянув последний кусочек вафли с тарелки Кёнсу. – Не успеешь оглянуться, а он уже такой взрослый и сознательный…

– Ты прав, – кивнул Ильсон. – Ты абсолютно прав.

***

– Мне снился Чанёль, всю ночь снился! – Бэкхён никак не мог успокоиться; он то забегал вперед, чтобы посмотреть другу в глаза, то отставал, мечтательно глядя наверх. – Он такой потрясающий! Ты представляешь себе: он начинающий писатель!

– Угу, – пробурчал в ответ Кёнсу, едва заметно морщась от тянущей боли в низу живота.

– Наверняка, он пишет приключенческие романы о героях-альфах, которые спасают своих омег от злобных варваров.., – задумчиво продолжил школьник. – Или лихо закрученные детективы с полным погружением в криминальный мир… Или суровые реалистичные повести, обнажающие все неприглядные стороны нашей современной жизни… А пахнет он так… Так…

– Свежим огурцом, – напомнил другу Кёнсу. – Довольно необычный и трудноуловимый запах. Но мне больше понравился аромат свежескошенной травы, – так пах его брат.

– Ах, да! – Бэкхён хитро прищурился. – Его брат, который всё время не отходил от тебя.

– Да, – подтвердил его одноклассник, потирая поясницу. – Все пятнадцать минут.

– Не надо прибедняться! – товарищ хлопнул Кёнсу по плечу. – Он явно любит землянику! Не сводил с тебя глаз…

– Бэкхён, прошу, перестань, – взмолился второй омега.

Они дошли до класса химии и сели за свою парту.

– Ты готов к лабораторной? – поиграл бровями Бэкхён. – Или у тебя на уме совсем другие реакции?

Один из их одноклассников-альф, сидевший прямо перед ними, повернулся и внимательно посмотрел на них.

– Привет, – дружелюбно проговорил он. – Неплохая шутка.

Дата добавления: 2015-10-16