Глава пе рвая 1 страница

Человек по является творцом истории; он живет среди

нагромождения ее событий и фактов, как в сложном

географическом рельефе. Если разобраться. История

вообще явление географическое.

Дживанни Гуарески. «Мирок дона Камиллам

Даже когда он поднялся к вершинам успеха и славы и его

имя было не менее известно, чем имена самых знаменитых

голливудских актеров и вписанных в Готский альманах

блестящих аристократов, люди слышали, как

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

его мать изредка бормотала себе иод нос: «А все-таки мой

старшенький был лучше».

Неизвестно, какой эффект такого рода высказывания могли

оказать на неокрепшее сознание ее младшего сына —

замкнутого по характеру мальчика со странным отстраненным

взглядом. Кто сейчас скажет, уж не с детства ли в его душе

были посеяны семена цинизма и скрытности? Никто. Но как

бы то ни было, его друзья и знакомые не раз отмечали, что

единственным человеком, которого Энцо Ансельмо Феррари

боялся на этом свете, была его мать. «Энцо! Энцо!» —

пронзительным голосом кричала она, призывая к себе сына, и

он, даже будучи взрослым уже человеком, стремглав бросался к

ней и поспешно рапортовал: «Я здесь, мама!»

Адальгиза Бизбини приехала в Модену из Форли, где жили

ее родители, чтобы выйти замуж за Альфредо Феррари.

Городок Форли расположен в шестидесяти километрах от

Модены — если ехать по Виа Эмилия в сторону Римини.

Альфредо Феррари, сын бакалейщика, родился в 1859 году и

был старше своей невесты па тринадцать лет. Его родным

городом был Карпи, который находится в нескольких

километрах к северу от Модены. И жених, и невеста были

выходцами из мелкобуржуазных семей с весьма скромным

достатком. Альфредо, который сначала работал мастером на

металлургическом заводе Рицци, в скором времени основал в

Модене собственное дело и стал заниматься ковкой, отливкой

и штамповкой различных деталей из металла. Его мастерские и

дом под номером 264, где он стал жить с молодой женой,

располагались на Виа Камурри рядом с железной дорогой,

которая проходила в северной части города. Возможно,

именно по этой причине крупнейшим клиентом Альфредо

стало Управление национальных железных дорог. Постройки в

этой части города в

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

наши дни сменили номера; по-другому нынче называются и

улицы. Тем не менее двухэтажный дом Альфредо, если не

считать торчащей на крыше телевизионной антенны,

выглядит точно так же, как и в конце XIX века. С улицы дом

кажется необитаемым, а длинные приземистые строения

мастерских — заброшенными и бесхозными. Но стоит только

завернуть за угол, как перед вашим взором возникает

действующая железная дорога и вполне еще приличный фасад

здания, на котором выцветшей белой краской аккуратно

выведена фамилия владельца — FERRARI.

У Альфредо и Адальгизы было два сына. Старший,

которого тоже звали Альфредо, родился в 1896 году; через два

года у семейства Феррари родился второй сын — Энцо. В

свидетельстве о рождении, полученном в городском

муниципалитете, записано, что Энцо Феррари родился 20

февраля 1898 года. На самом деле он родился двумя днями

раньше, просто в день его появления на свет в городе

разразилась ужасная буря с ветром и снегом, так что его отец

предпочел не рисковать и поехал в муниципалитет, чтобы

зарегистрировать рождение младенца, только после того, как

буря утихла.

В конце XIX века население города Модены составляло

примерно шестьдесят тысяч человек. Еще в глубокой

древности на этих землях обосновалось племя кельтов бойи. В

218 году до нашей эры поселение бойи было захвачено

римлянами, которые стали называть это место Мутина. Таким

образом, поселение кельтов превратилось в римскую станцию

на Виа Эмилия — дороге, которую построил Марк Эмилий

Лапидус в 187 году до нашей эры. И станция, и дорога должны

были обеспечивать бесперебойное движение людей и грузов

между городами Аримйнумом (Римини) и Медиолану-мом

(Миланом). Дорога была оживленная, а земли во-

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

круг станции — плодородные. По этой причине Мутина

довольно скоро превратилась в центр всего региона и со

временем стала городом, где оседали вышедшие на пенсию

легионеры, которых римский сенат за двадцатипятилетнюю

беспорочную службу наделял в округе Му-тины земельными

наделами. В 72 году до нашей эры у Мутины армия восставших

рабов и гладиаторов иод руководством Спартака встретилась с

двумя римскими легионами, которыми командовал легат

Кассий. Хотя воины Спартака были утомлены длинным

переходом от города Мета Понте, находившегося на исконной

римской территории, им тем не менее удалось наголову

разбить своих врагов и уничтожить легионы римлян чуть ли не

до последнего человека. После этой победы армия рабов и

гладиаторов двинулась в сторону Альп, но в скором времени и

сама была уничтожена превосходящими силами римлян.

Тридцатью годами позже все в той же Мутине Марк Антоний

настиг и захватил в плен одного из римских аристократов,

который принимал участие в заговоре против Юлия Цезаря. В

те годы, когда на Римскую империю стали нападать племена

«варваров», Му-тина неоднократно переходила из рук в руки.

При этом городку удалось пережить «темные годы» римской

истории и даже остаться местным региональным центром.

Изменилось только название, и Мутина стала называться

Моденой. В 1099 году нашей эры архитектор Лан-франко и

скульптор Вильгельмо начали возводить в Мо-дене большой

кафедральный собор Сан-Джеминьяно. Собор был украшен

великолепными фресками и каменными скульптурами и

считается в наши дни одним из шедевров архитектуры и

памятником начального периода итальянского Возрождения. В

XVII веке Модена вошла в Ломбардскую лигу, возглавляемую

знатным семейством Эсте, немало сделавшим для процветания

Ро

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

маньи и всех прочих городов и земель этого края, главной

артерией которого по-прежнему оставалась старая римская

дорога Виа Эмилия. Когда из-за непрерывных войн семейство

Эсте было вынуждено покинуть свой великолепный дворец в

городе Феррара, оно выбрало местом своего пребывания

Модену. Построенный в Мо-дене в 1634 году дворец семейства

Эсте Палаццо Дукале со временем превратился в военную

академию, где воспитывались сыновья местной аристократии;

воспитанники академии неизменно привлекали к себе

внимание яркой, красивой униформой, а ее выпускники, став

офицерами, считались одними из наиболее образованных и

блестящих военных Италии. В 1673 году Мария Беатрис Д'Эсте,

которую также называли Марией Мо-денской, уехала из

Италии в Англию, где вышла замуж за герцога Йоркского

Джеймса, ставшего со временем королем Англии под именем

Иакова XI. Модена дала миру таких известных деятелей науки

и культуры, как живший в XV111 веке историк Лодовико

Антонио Му-ратори, создавший монументальный труд

«АппаП d'Italia» — «История Италии». Далеко за пределами

Модены распространилась слава местных композиторов Марко

Учеллини и Алессандро Страделла, поэта Фуль-вио Тести и

одного из первых в мире врачей-гинекологов Габриэле

Фалоппиа. В Италии пользовался также известностью

моденский фабрикант шляп и ярый националист Чиро

Менотги. Он лелеял мечту подняться со своего места на одном

из оперных фестивалей в Палаццо Дукале и предложить от

имени народа итальянскую корону герцогу Модены. Увы, этим

планам так и не суждено было осуществиться. В 1831 году Чиро

Ме-ночти был арестован у себя дома на Корсо Каналгранде и

по прошествии некоторого времени казнен.

Модена — один из тех городов, о которых англий

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

ский писатель Джонатан Ките писал гак: «Это настоящая

Северная Италия. Здесь много местечек и городков, где так

легко дышится. Хотя это и провинция, оторванности,

изолированности от остального мира здесь не чувствуется. В

этом крае можно жить и работать, наслаждаясь покоем». На

самом деле в Модене далеко не всегда «так легко дышится», как

утверждал англичанин, и климат тут не самый лучший в

Италии. Летом здесь бывает удушающая жара, а зимой —

ветры, туманы и снегопады. Кстати сказать, чтобы сделать эту

землю плодородной, римлянам приходилось осушать болота.

Впрочем, когда на свет появился Энцо Феррари, эта местность

уже успела прославиться на всю Италию красным искристым

вином «Ламбруско» и разнообразными сортами винного

уксуса, который здесь приготовляли на протяжении столетий.

Если же обратиться к гастрономическим изыскам, то лучшими

яствами, которыми угощали в Модене и о которых знали за ее

пределами, были свиные ножки «zampone», а также мучное

блюдо вроде пирожков под названием «tortellini in brodo».

Кроме того, Модена была знаменита своими многочис-

ленными мастерскими, где ковали, отливали и штамповали из

различных металлов всевозможные изделия. Никто, в

сущности, точно не знает, почему Модена и близлежащие

городки стали центрами металлообрабатывающей

промышленности, зато точно известно, что местные умельцы

впервые в Италии стали изготавливать такие вещи, как

кованые металлические оси, пружинные рессоры для

экипажей, а также металлические корпуса для карет и

фаэтонов. В не столь отдаленной перспективе это означало

переход от эры лошади и экипажа к эре автомобиля. Под

началом у Альфредо Феррари таких умельцев было человек

тридцать, и именно среди этих людей рос и воспитывался

Энцо Феррари.

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

Позже Энцо писал, что они с братом жили в комнате прямо

над мастерской. Поскольку там не было отопления, в этой

комнате зимой всегда царил холод. «Утром нас будил стук

молотков о наковальни. Мой отец... был в мастерской и

дизайнером, и менеджером, и даже секретаршей, ухитряясь

совмещать все эти обязанности». Хотя зарабатывал Альфредо

не так много, ему хватило денег, чтобы купить своим сыновьям

такую модную новинку, как велосипед. А еще у мальчиков

были почтовые голуби, которые жили в голубятне на чердаке

одной из мастерских. В скромном четырехкомнатном жилище

семейства Феррари имелась парадная лестница из розового

мрамора — «единственная роскошь, которую мы могли в то

время себе позволить». Энцо, вспоминая о своем отце, говорил,

что это был человек, преданный своему делу, который, однако,

уделял достаточно времени и культурным аспектам жизни.

Особенно он любил музыку. Сам Альфредо-старший играл на

виолончели, а в гостиной у него стояло пианино. А еще он

обладал весьма въедливым характером, не терпел малейших

неточностей в документах и бумагах и вечно снимал с них

копии. Эти копии он печатал на маленькой печатной ма-

шинке, используя фиолетовую копировальную бумагу, а

потом раскладывал по особым конвертам. Эти напечатанные

через фиолетовую копирку копии документов произвели

неизгладимое впечатление на его младшего сына, который до

конца жизни заправлял свою авторучку фиолетовыми

чернилами.

Альфредо-младший по прозвищу Дино был вдумчивым и

тихим мальчиком, который хорошо учился в школе и всегда

делал домашнее задание. Энцо, наоборот, терпеть не мог

ходить в школу Он предпочитал кататься на велосипеде или на

роликах, а также состязаться с мастеровыми в беге — благо, что

подобие стометровой

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

беговой дорожки нетрудно было разметить на пустыре перед

мастерскими. Кроме того, Энцо любил гонять голубей и

стрелять из лука в крыс. В детстве он, по его собственному

журналистом». А потом ему захотелось " стать гонщиком. А все

потому, что, по его мнению, овладение этими профессиями

никак не зависело от академической ус певае м ости в 111 коле.

.

Желание стать автогонщиком появилось у Энцо в 1903 году,

когда его отец приобрел автомобиль — один из двадцати семи,

которые бегали по тогдашней Модене. Это был

одноцилиндровый De Dion Bouton французского производства.

Одновременно с покупкой машины семейству Феррари

пришлось нанять водителя-механика, в обязанности которого

входило поддерживать капризный аппарат в рабочем

состоянии. Прошло совсем немного времени, и

принадлежавший Альфредо-старшему De Dion Bouton

возглавил кортеж, состоявший из автомобилей местных

автолюбителей. В одном из этих автомобилей ехали одетые в

одинаковые матросские костюмчики братья Феррари,

направляясь к храму на свое первое причастие. В этот день

крестный отец Энцо — Ансельмо Кьярли — подарил своему

крестнику, у которого второе имя тоже было Ансельмо, се-

ребряные часы с цепочкой.

6 сентября 1908 года Альфредо Феррари повез своих

сыновей на первые в их жизни автомобильные гонки. Эти

кольцо»), были отмечены участием звезд. В заездах принимали

участие два величайших гонщика того времени —

голубоглазый Феличе Нацца-ро из Турина, двадцати семи лет,

и Винченцо Лянча из Пьемонта, который был моложе туринца

на год. Они должны были мчаться на своих огромных мощных

Fiat

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

по улицам Болоньи, выехать в пригород и, проехав несколько

километров по Виа Эмилиа, развернуться и вернуться назад.

Быстрее всех этот круг прошел Вин-ченцо Лянча, но гонки

выиграл Наццаро, который показал на прямых участках этой

импровизированной трассы среднюю скорость 74 мили.

На Энцо гонки по улицам города произвели незабываемое

впечатление. Fiat фаворитов были выкрашены в красный цвет.

За год до того, перед гонками на Большой приз Франции,

были установлены новые правила. Отныне каждая страна —

участник гонок должна была окрашивать свои машины в

национальные цвета: Франция — в синий, Германия — в

белый, Британия — в зеленый, а Италия — в красный. Теперь

уже трудно выяснить, кто из организаторов гонок Граи При

принял такое решение и кто присвоил вышеперечисленным

странам эти цвета. Причины этого решения историкам также

неизвестны. Впрочем, вполне логичным выглядит

предположение, что, поскольку гонки устраивала Франция,

именно французы выступили инициаторами этой затеи и

присвоили своим авто синий цвет, который всякий француз

почитает исконно французским.

Что касается красного цвета, выбранного устроителями

гонок для Италии, то тут уместно вспомнить национального

героя страны генерала Гарибальди, чьи солдаты в середине

XIX века носили красные рубашки. Нет никаких сомнений, что

алые машины Наццаро и Лянчи также произвели сильное

впечатление на юного Энцо. Феррари, однако, позже писал,

что более всего его поразили принятые в городе меры

безопасности, что в те времена было новинкой. На тех участках

трассы, где повороты были крутыми, а толпа стояла особенно

густо, зрителей отделяла от проезжей части полоса

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

безопасности шириной в сорок ярдов и наполненный водой

ров.

Через год Энцо снова попал на гонки — на этот раз в

Новицелло, который находится между Моденой и Феррарой.

Гонки были организованы только что основанной

Автомобильной ассоциацией города Модены. Чтобы

посмотреть гонки, Энцо прошагал две мили от своего дома,

пересек три поля и железнодорожную линию. Впрочем, дело

того стоило: в гонках должны были принимать участие лучшие

итальянские гонщики того времени. Прежде чем машины

стартовали, помощники долго поливали плохо

подготовленную трассу водой из привезенных на грузовиках

бочек. Гонки выиграл гонщик по имени Да Дзара, который

показал среднюю скорость 87 миль. «Мне эти гонки

понравились до чрезвычайности», — отмечал позже Феррари.

Можно не сомневаться, что гонки нравились Энцо куда

больше учебы. Однажды, когда ему было пятнадцать лет, они с

приятелем по имени Пеппино душным августовским вечером

прогуливались по городу. Пеппино на ходу отмахивался от

комаров скрученным в трубочку автомобильным журналом.

Неожиданно он спросил, чем Энцо собирается заниматься,

когда вырастет. Остановившись под газовым уличным

фонарем, дававшим неяркий рассеянный свет, юный Феррари

указал на портрет изображенного на обложке журнала Ральфа

Де Пальмы, выигравшего гонки «Индианаполис-500», и сказал:

«Я буду гонщиком. Обязательно». — «Хорошее дело, —

ответил Пеппино. — Если, конечно, тебе удастся добиться на

этом поприще успеха».

Зимой, стоя у подернутого изморозью окна, Энцо и

Альфредо, водя пальцами по стеклу, учились красиво

расписываться — на тот случай, если они в будущем станут

знаменитостями и люди будут просить у них авто

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

графы. Альфредо, впрочем, никогда слишком высоко мыслями

в небо не воспарял, считал, что полагаться на пустые мечтания

особенно нечего, и продолжал упорно учиться. Энцо,

напротив, по-прежнему относился куче-бе спустя рукава.

Поэтому ничего удивительного нет в том, что, когда он в конце

года принес плохой табель, отец задал ему хорошую взбучку.

«Я до сих пор помню, какая тяжелая была у него рука, — писал

Энцо спустя полвека. — Отколотив меня, отец сказал: «Ты

должен стать инженером!» К сожалению, Энцо ничего не на-

писал о реакции Альфредо-старшего, когда он в 1914 году в

возрасте семнадцати лет сделался спортивным обозревателем и

опубликовал в La Gazzetta dello Sport — одной из наиболее

уважаемых итальянских спортивных газет — несколько

футбольных репортажей. Один из них расписывал мрачными

красками поражение (7:1), которое нанес его родной

моденской футбольной команде клуб «Интернационале»,

отпочковавшийся к тому времени от знаменитого «Милана».

В 1915 году Италия вступила в Первую мировую войну.

Дино записался добровольцем в итальянский Красный Крест,

прихватив с собой на службу одну из машин семейства

Феррари — красный четырехцилиндровый «Дьягго Торпедо»,

который он переделал иод санитарный автомобиль, возивший

раненых из района боев в горах в военные госпитали,

расположенные в долине По. Через несколько недель, однако,

он, бросив Красный Крест, поступил на службу в Итальянские

королевские военно-воздушные силы в команду наземного об-

служивания «Squadriglia» (эскадрильи) 912. Наиболее

известным асом этой знаменитой эскадрильи был великий

пилот Франческо Баракка, который сбил на своем Spad VII —

истребителе французского производства — тридцать четыре

вражеских самолета. В 1918 году он по

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

гиб в одном из воздушных боев, и эта смерть оставила свой

след в истории семейства Феррари.

Энцо все еще жил с родителями, когда в начале 1916 года

Альфредо-старший заболел бронхитом. Бронхит быстро

перешел в крупозное воспаление легких, от которого

Альфредо-старший в течение нескольких дней и скончался.

Хуже того, в конце этого же злополучного года старший сын

семейства, заразившись на фронте какой-то неизвестной тогда

врачам болезнью, умер на койке санатория «Сортенна ди

Сондрио». «Совершенно неожиданно, — писал Феррари, —

мы с матерью стали страшно одинокими людьми. Она,

конечно, хотела, чтобы я остался с ней дома, но жизнь самым

безжалостным образом заставляла меня все больше от нее отда-

ляться».

Ничего удивительного: скончался не только отец семейства,

но и его старший сын и наследник. Все заботы семьи легли на

плечи младшего сына, который хотел стать оперным певцом,

но не имел голоса, хотел работать спортивным журналистом,

но по причине войны был почти лишен такой возможности,

мечтал стать гонщиком, но из-за отсутствия средств не мог

даже близко подступиться к этой профессии. Это не говоря

уже о том, что после смерти Альфредо-старшего металличе-

ские мастерские Феррари сразу же были закрыты. Поскольку у

Энцо не было выбора, он, в ожидании, когда его призовут в

армию, поступил на работу в пожарное депо города Модены в

качестве инструктора по токарному делу: чтобы Энцо зря не

просиживал штаны в мастерской, отец в свое время обучил его

профессии токаря. В 1917 году Энцо получил повестку и был

приписан к третьему полку горной артиллерии, чей штаб

находился в Вал-Сериане на севере от Бергамо. Один из

офицеров полка — лейтенант из Пьемонта, прочитав

документы

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

Энцо и смекнув, что новобранец умеет работать с металлами,

поручил ему подковывать мулов, которые в Доломитовых

Альпах таскали на себе горные пушки.

Похоже, климат в Модене сто лет назад и в самом деле был

не слишком хороший, поскольку выросшие там дети крепким

здоровьем не отличались. Это к тому, что Энцо, прослужив

месяц в горах, довольно быстро сдал, тяжело заболел — как

предполагают, плевритом — и был препровожден в военный

госпиталь в Брешии. Там ему сделали две операции, благодаря

которым ему удалось избегнуть трагической участи,

постигшей его отца и брата. Полное выздоровление, однако,

все не наступало; Энцо сочли безнадежным и перевели из

госпиталя в реабилитационный центр для раненых Барракано,

расположенный в Болонье. По большому счету, этот центр

представлял собой кучку жалких бараков, где на койках

лежали тяжелораненые и умирающие. Энцо лежал на

больничной койке, слушая по утрам, как во дворе гробовщики

сколачивали очередной гроб. Стук их молотков напоминал

ему о детских годах, проведенных в отеческом доме в комнате

над мастерской. Сейчас, правда, ему казалось, что с тех пор

прошла целая вечность.

Энцо вернулся на фронт, сидя за рулем Fiat. После

выздоровления он стал шофером у некоего господина но

имени Паккьяни, который служил по интендантскому

ведомству. Утром 11 ноября 1918 года, когда Энцо поднялся с

мешка с луком, на котором провел ночь, и вышел из склада,

неожиданно пришло осознание того, что подписано

перемирие. «Я стоял и смотрел, как рабочие на

противоположной стороне улицы меняли в фонаре синюю

лампочку, применявшуюся во время затемнения, на

стандартную довоенную. Так я узнал, что война закончилась»,

— позже написал Энцо. В войне принимало участие около

пяти миллионов итальянцев.

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

Семьсот тысяч из них пали на поле боя, а двести пятьдесят

тысяч остались инвалидами.

Энцо довольно быстро демобилизовали. Он знал, что ему

надо возвращаться в Модену. Там был его дом, где его

дожидалась мать. Он не знал другого: как жить дальше. «Надо

было все начинать сначала, — писал он. — А у меня не было

ни денег, ни опыта, ни приличного образования. Короче, у

меня не было ничего, кроме страстного желания стать хоть

кем-нибудь в этой жизни». Итак, имея желание выбиться в

люди и располагая хранившимся в кармане френча письмом

от командования со стандартными рекомендациями,

необходимыми для приема на работу, Энцо решил ехать в

Турин и устроиться на службу на фирму Fiat. Основанная в

1899 году фирма Fiat — или Фабрика итальянских

автомобилей в Турине — в 1907 году перешла в собственность

одного из трех се основателей по имени Джованни Аньслли. К

концу войны Аньолли занимался уже не только производством

автомобилей, но подвизался и в других сферах деятельности.

Война позволила ему значительно расширить производство и

вчетверо увеличить количество своих рабочих и сотрудников.

Теперь на Аньелли трудились 18 тысяч человек, и он готовился

запустить в производство Fiat 501, который стал первым

массовым итальянским автомобилем. Энцо, однако, массовые

автомобили Fiat особенно не интересовали. Куда больше его

вдохновляли гоночные машины этой марки. Он не забыл, как

Наццаро и Лянча мчались по улицам Болоньи в огромных

мощных красных автомобилях, и эти воспоминания еще

больше подогревали его желание устроиться на эту фирму.

Приехав зимой в Турин, Энцо отправился в офис компании

на Корсо Данте, где его провели к инженеру фирмы Диего

Сериа. Это был мужчина крепкого сложе

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

ния с коротко подстриженными рыжеватыми, подернутыми

сединой волосами. Он сидел за массивным столом из красного

дерева в полутемной комнате, где окна были затянуты

зелеными бархатными шторами. Искатель места в нескольких

словах объяснил инженеру, почему он хочет связать свою

жизнь с автомобилями, после чего получил от него вежливый,

но совершенно недвусмысленный отказ. «Fiat, — сказал Сериа,

— не настолько велик, чтобы принимать на работу всех

уволившихся со службы итальянских солдат».

Феррари вышел из натопленного кабинета на холодную

Корсо Данте. Прошагав несколько кварталов по продуваемым

пронзительными ветрами улицам, он добрался до парка

Валентино, где нашел скамейку с видом на реку По. Смахнув с

сиденья снег, он плюхнулся на скамейку и тяжело задумался.

«Я был ужасно одинок, — позже писал он, — а поддержать

меня было некому, поскольку у меня не было больше ни отца,

ни брата. Эти печальные мысли до такой степени разбередили

мне душу, что я не выдержал и разрыдался».

Он разрыдался, но из Турина не уехал. У него было при

себе немного денег — крошечное отцовское «наследство», и он,

облегчив душу слезами и немного успокоившись, направился

из парка в бар «Норд». Бар находился неподалеку от главной

железнодорожной станции города Порто Нуово и считался

любимым пристанищем летчиков и автомобилистов. В баре

Энцо познакомился с автомехаником Ромоло Бонасини, кото-

рый отвел его в недорогой отель «Болонья». Там Энцо снял

крошечную комнату рядом с прачечной. Отдых немного

ободрил его, а в скором времени он еще больше

РИЧАРД ВИЛЬЯМС

«ЭНЦО ФЕРРАРИ»

воспрянул духом — механик из Болоньи по имени Джо-

ваньони взял его на работу в свой гараж на Виа Ормеа. Надо

сказать, что сразу же после войны автомобили в Италии вошли

в большую моду и спрос на них превышал предложение.

Чтобы удовлетворить спрос и поставить всем желающим

легковые машины, Джованьони поступал следующим образом:

он покупал легкие грузовики Lancia Zeta, снимал с них кузова,

переделывал шасси, после чего передавал шасси в мастерские,

занимавшиеся изготовлением и установкой пассажирских

кузовов. Феррари проверял работу двигателя, производил

обкатку переделанных Джованьони шасси и перегонял их в

одну из трех мастерских, принадлежавших итало-

аргентинской фирме «Карроцериа» в Милане. Там на шасси

устанавливали модные кузова «торпедо», после чего готовая

легковая машина отправлялась в первые автосалоны,

появившиеся в Италии после войны.

Дата добавления: 2015-10-16