Часть 26

Оглядевшись, Кристиан заметил парня, сидевшего на лавочке у кабинета хирурга. Юноша держал на коленях книгу. Лампа над ним моргала, но пересаживаться под нормальную он не спешил. Не хотелось отвлекать человека от чтения, но больше в коридоре никого не было.
- Сюда кто-то заходил?- спросил Крис и положил ладонь на край таблички с большими буквами КОЛЛИНЗ.
Молодой человек поднял глаза, и на секунду Кристиана ослепили блики света, отразившиеся в его очках.
- Я тут двадцать минут сижу, вроде, никого там.

Перед тем, как зайти, Кейн на всякий случай приложился ухом к двери. Он сразу узнал голос Миши. Доминант говорил что-то спокойным голосом. Прослушав бормотание врача с полминуты, Крис стал думать. Раз никто не отвечает, значит, парень, ждущий хирурга, прав: Миша там один. Возможно, консультация по телефону? Но мобильный у врача был одновременно рабочий и личный, если бы он увидел пропущенный от Макса, то перезвонил бы, как всегда делает. И, как успел заметить Крис, прожив у Коллинза уже больше недели, ноутбук Миши всегда лежит на столе в спальне, так что консультацию через Skype он проводить тоже не мог.

Приоткрыв дверь, простой заглянул. Врач оказался на своём привычном месте, у окна рядом с кофеваркой. Сидел он, сгорбившись над столом и упершись ладонью в щёку. Пухлые губы Миши шевелились, и он смотрел перед собой. Прищурившись, Кейн увидел что-то небольшое бело-коричневое, и узнал Твитти, морскую свинку Коллинза. Лишь белая грудка и мордочка позволили различить животное на поверхности стола.
- Вот такая у нас жизнь, Твитти,- услышал Крис.- Вечно что-то случается.
Для приличия простой закрыл дверь, постучался, и только потом снова открыл. Миша сел прямо и посмотрел на вошедшего.
- Кристиан?- спросил врач, будто не видел простого годами, и тот вдруг явился, как внезапно оживший призрак.
- Привет. Ты не отвечал на телефон.
- Уже семь?- подняв взгляд на настенные часы, Коллинз не поверил своим глазам.
- Да,- подтвердил Крис. Увидев Мишу изблизи, он поразился тому, каким уставшим выглядел врач. Тяжёлые веки, растрёпанные волосы… Что же случилось, в самом деле? - Мы с Максом волновались. Ты чего телефон не берёшь?
- Почему я не брал,- повторил врач, словно и правда не может вспомнить.- Я немного был занят.
Что, неужели правда Миша заболтался со своей свинкой, и только поэтому засиделся? А Твитти, между тем, перекатился на спину и подставил хозяину своё брюшко. Простой никогда не видел, чтобы грызуны так вели себя, но, наверное, пора привыкнуть, что к врачу тянется всё живое – его обожали дети пациентов, коты Дженсена и собаки на улице.- Немного бумаги перебрал. Гхм,- прокашлялся Миша, поняв, что говорит тихо.- Как Макс? Он, надеюсь, довольный?
- Ещё бы. Прыгнул на меня, улыбался, как псих.
- Я рад,- улыбнулся Миша, впервые за время их встречи приобретая жизнерадостный вид.- Надеюсь, ты хорошо кушаешь? Дома всё есть? Ты говори, я дам денег или сам куплю.
- Всё есть. Ты не беспокойся, мы с Максом в порядке,- уверил Крис. Он почувствовал, как губы растянулись в улыбке, и будто по всему телу от сердца растеклось тепло. Иногда Кристиану казалось, что Коллинз заботился о них, как родитель о любимых детях – каждый раз интересовался, как дела, спрашивал «тебе не холодно?», если замечал, что кто-то вечером в одной футболке… непривыкший к такому вниманию со стороны доминантов, Кейн чувствовал, что влюбляется. Хотя, может, всё это потому, что он беременный? Да, так и есть – решил Кристиан, в который раз поймав себя на том, что представляет Мишу, как ангела, с большими крыльями за спиной.

Увидев, что Коллинз изумлённо приподнял бровь и улыбается, Крис смутился. Чёрт, неужели он опять уставился? Совсем это ни в какие рамки не лезло. Кейн поспешно отвёл взгляд.
Тут он заметил, что на одной из папок лежит фотография.
- А почему фотка не в файле?
- Больше…,- оборвался Миша, и лицо его вновь стало безжизненной маской.- Больше не нужна.
Взяв снимок, Крис увидел молодого блондина. Кадр был сделан в кафе. Склонившись над чашкой с кофе (судя по белой пенке, это был каппучино), простой улыбался. Волосы у него были свои, не крашеные, а глаза – ярко-голубые.
- Красивый,- сказал Кристиан.
- Больше не красивый.
- Как так?- удивился Кейн.
Простой смотрел на врача, но тот будто не слышал. Всё смотрел в стол, такими глазами, что было страшно представить, о чём он думает. Потом взял забегавшего по столу Твитти. Животное завертело головой и стало рваться из рук, и Коллинз опустил его в клетку на полке. Затем врач заговорил, голосом человека, у которого уже просто нет сил:
- Знаешь, я смирился с мыслью, что, даже учитывая всю помощь ауры, ужиться двум мужчинам сложно. Если у мужчин и женщин может быть дома чёрт те что, то у нас, вопреки всем ожиданиям, пиздец ещё вероятней. Наказания в порядке вещей, мне кажется, ещё с начала вашего появления. И я многое повидал в этой жизни за столько лет работы. Но иногда… я просто уже не могу.
- И это как-то связано с этим парнем?- начал понимать Крис. Стало страшно – не хотелось услышать, что с этим улыбчивым парнем со снимка случилось что-то плохое.
- Мальчик в больнице лежал,- стал рассказывать Коллинз.- У него было слабое сердце. Знаешь, больницы мне иногда напоминают бордель. Обычно, когда простой болен, его лечат, именно потому, что надеются женить на ком-нибудь. У власти доминанты, а уж они позаботились о том, чтобы им доставалось всё лучшее. Так вот, в некоторых случаях простой не поправляется, и тогда смотритель понимает, что парня никто не возьмёт, и взятку ему, соответственно, никто не даст.- Миша вновь умолк на некоторое время. У простого появилось время снова посмотреть на фото и представить пару-тройку ужасных вариантов будущего этого парня.- Тогда смотритель задумывается: а зачем впустую тратить деньги? И почему бы вместо этого не использовать последние годы жизни человека, чтобы заработать?
- Ты… ты же не хочешь сказать, что его…,- Кейн прикрыл рот ладонью, молясь, чтобы пришедшая в голову догадка оказалась неправдой.
- Да. И это не первый случай.
- А как же… как так?- лишь смог вымолвить Крис.
- А вот так. Простой числится в списке пациентов, якобы, он лечится. А на самом деле он не кушает три раза в день, и уж точно не получает нужные для лечения препараты. Никто не следит за тем, как меняется его аура. Просто какой-то ублюдок, который ещё смеет называться врачом, записывает в отчёт, что всё выдал и просканировал, делает лишний скан другого мальчика и суёт ему в файл. Надо только убедиться, что парень – сирота, и подкупить его опекуна. Ну и так всё это продолжается, пока простой не хилеет настолько, что спать с ним никто, тем более за деньги, не станет. И тогда они вдруг спохватываются: а куда девать такого простого? Везут ко мне, конечно же. А что я могу сказать? Я сделал сканирование ауры, вон, могу показать,- врач наклонился под стол, где стояла корзина для испорченных и ненужных бумаг.- Глянь, - Миша положил перед Крисом смятый лист. На нём было изображено какое-то серое облако. Со школьного курса биологии Кейн помнил, как выглядит скан ауры, но, учитывая то, что в учебных заведениях его всегда интересовала только возможность бесплатно поесть и стрельнуть сигарету на перемене, он не понимал, что должен увидеть.- Ну, для сравнения я дам тебе посмотреть на здоровую ауру,- взяв одну из папок, Коллинз, достал из чьего-то файла снимок ауры и положил рядом.- Видишь?

И действительно, если на левом скане облако было тёмное с чёрными кругами, то на том, где была аура блондина со снимка, едва заметные полосы лишь иногда разбавлялись жалкими крапинками.
- Они, конечно же, хотели, чтобы я выписал что-нибудь. Говорили, что положат в больницу, но я-то знаю: они всего лишь хотели получить что-то, на чём можно будет держать его и продавать дальше. А что я могу сделать? Я не могу выкупить ему и месяца. Слишком поздно. Я каждый раз прошу этих ублюдков привозить простых хотя бы раз в месяц, чтобы я хоть иногда, бесплатно, без документов проверял их. И всё равно в половине случаев они затягивают.
История была ужасная, и Кристиан не знал, как утешить Мишу. Что вообще говорят в таких ситуациях? Простой любил помогать другим, но, в основном, поступками. Случаи, когда надо было «поговорить», сбивали с толку и заставляли чувствовать себя беспомощным. Куда проще казалось дать кому-нибудь по лицу, а можно и по другим частям тела. А что? Проблемы все сразу решаются…
- А почему его к тебе привезли?- наконец придумал, что сказать, Кристиан.- А не к другому врачу простых.
- Потому что, Кристиан,- вздохнул Коллинз.- Они знают, что я не могу отказать. Простых на опеке у меня штук триста, ни у одного врача столько нет.
- На опеке?- переспросил Крис: он никогда не понимал этот термин.
- Это значит, что я подписал документ, где говорится, что если простому потребуется медицинская помощь, он сможет получить её у меня бесплатно. И если ему негде жить, я оплачиваю комнату в коммунальной квартире.
- А почему триста?
- Кристиан, ну не могу же я кому-то отказать в помощи. Я лучше буду платить за лекарства из своего кармана, чем знать, что простому некуда обратиться. Лечение дорогое, а в хорошие больницы берут только красивых и неженатых, или женатых, но с богатыми мужьями. Что бы там официально ни говорили, я там был и всё видел. А в лечебницы, где и врачи копейки получают, и нормальных инструментов нету, берут обычных мальчиков. Вот такие ко мне и ходят, когда им нужен особый уход. Типа Лео, если помнишь его.
- Офигеть…
У врача вырвался смешок.
- Да, мальчик мой. Так и живём,- вздохнул Миша и повернул к себе листок с распечаткой, вынутой из файла. По форме аура напоминала крылья бабочки, и Коллинз всегда думал, что простые похожи на этих сказочных насекомых, созданных порхать и радовать красотой своих крыльев. И, конечно, никак не рождённых быть пойманными в сетку…
- А ты можешь что-то сделать? Сдать тех, кто тебе его привёз?
- Я-то могу. Но их слишком много, и они в таких структурах, что смысла нет. Это всегда было и будет. Поэтому… Ненавижу это, но выхода нет.
- Хм, - задумался Кристиан.- И всё же, они могут возить их к другим врачам.
- Могут, - подтвердил Миша.- Вот только мало кто из врачей согласится работать на уровне ауры бесплатно. А я не знаю, как можно отказать. Я никогда не мог. Для меня простые, как котята. Вы такие милые, хорошие. Я бы каждого взял к себе,- признался он и решил не добавлять «и каждого бы затискал».
- Ты делаешь всё, что в твоих силах,- попробовал ободрить его Кристиан. Простой почувствовал себя нелепо – фраза прозвучала, будто клише из фильма. Но, по сути, сказанное было правдой – узнав Мишу лучше, Крис понял, что Коллинза нисколько не переценивают поклонники и преданные пациенты: врач помогал всем, как мог, и порой был заинтересован в лечении простого куда больше самого пациента.
- Да, стараюсь. В любом случае,- улыбнулся врач и подставил к кофеварке свою кружку,- всё это не вовремя, учитывая наши новости. Так что… Не говори ни о чём Маску.

Простой невольно рассмеялся – ему казалось, «только не говори Максу» скоро станет регулярно используемой ими фразой. Сначала Коллинз пообещал не рассказывать, что ему на почту пришла реклама одежды любимой фирмы Маска, зная, что парень обязательно потащит их на продажу новой коллекции, и занятие это будет часа на три, потом они выбросили принесённый им в четверг пирог и наврали, что съели до последней крошки. Готовить Макс не умел, еду его муж покупал в ресторанах. Лишь недавно простой решил покорять новые вершины и взялся за кулинарию. Конечно же, все свои шедевры парень спешил протестировать на несчастных друзьях – приносил пироги, больше похожие на зажаренную кашу, шарлотки, в приготовлении которых решил сделать «творческий ход» и заменить яблоки огурцами, ну и всё в таком духе.

- Слушай, а, может, и тебе не следовало говорить всю эту депрессню?- засомневался врач.- Просто я только со своей свинкой разговариваю, иногда хочется поделиться с кем-то ещё,- он обернулся на Твитти, сидевшего на своем привычном месте – в углу клетки над миской с кормом. Миша никогда не мог отказать своему любимцу в лакомстве, в конце концов, на протяжении уже пяти лет Твитти был единственным, кто слушал о всех его бедах.
- Нет. Мне – можно,- настоял Кейн.- А вот Макс не так суров, как мы с Твитти. Он у нас впечатлительный,- сказал он и хихикнул, видимо, вспомнив что-то.
Увидев, что простой улыбается, Миша снова приподнял бровь.
- Он в колледже каждый раз просил меня сходить с ним в кино на какую-нибудь мелодраму,- стал объяснять Крис.- И каждый раз это оканчивалось тем, что у меня вся рубашка была мокрая от его соплей.
Врач хохотнул.
- Знаешь,- продолжил Кристиан,- может, тебе непонятны наши отношения. Но тогда, в колледже, Макса постоянно, каждый день высмеивали. Ты же знаешь детей, какими жестокими они могут быть. Особенно если жертва огрызается, а любое замечание о внешности Макс и сейчас воспринимает в штыки, если что случится, потом неделями выносит мозги и себе, и окружающим. В колледже его ненавидели и преподы, и народ из группы. Хорошо, что мы познакомились, а то, наверное, я бы, как и все, не догадывался бы, какой он на самом деле.

Обычно холодный Крис с таким чувством говорил о Максе, что Миша растаял от умиления. Эти двое действительно любили друг друга. Коллинз вспомнил, как Макс описывал Кристиана. «Он сложный человек, и может показаться грубым, но на самом деле, Крис очень ранимый. Поэтому, наверное, так и себя ведёт - постоянно защищается. Лишь иногда возникают моменты, когда он проглядывает на тебя через небольшую щёлку в своих доспехах». Так и было на самом деле, и сейчас Коллинз это увидел: Кристиану было сложно показывать чувства, но он приехал сюда, чтобы лично убедиться, что всё в порядке, а значит, и впрямь беспокоился.

Миша посмотрел на место рядом с Кристианом. Там и сидел сегодня Пит (так звали пациента со снимка), и, наверное, Коллинз никогда уже не забудет его потухшие глаза и сгорбленные плечи. Вновь врач задумался о том, сколько в мире бессмысленной жестокости, и как страдают простые каждый день, по всем уголкам света. Это было ужасно, но Коллинз понимал, что, увы, правда делал всё, что мог: полностью выкладывался на работе, писал книги, пытался добиться того, чтобы больше доминантов стремилось завести семью с простыми. И всё равно, всех было не охватить, кого-то всегда проглядываешь… Всё не так радужно было и с теми, кто сам приходил к нему. Прискорбная правда состояла в том, что он не мог изменить кого-то, ко всему человек должен приходить самостоятельно. Так что, возможно, не все, кто прочёл Антологию, изменят свою жизнь, а не просто вдохновятся на пару недель. Одно, однако, оставалось подвластно Мише, и это были близкие ему люди. О своих мальчиках Коллинз заботился и давал им всю любовь, на которую был способен – всё то, что, по его мнению, заслуживал каждый простой. Может быть, их прошлое оставляло желать лучшего, и некоторые шрамы никогда не уйдут, но будущее они могли строить сами.

- Я делал всё, что мог, чтобы поддержать его,- тем временем рассказывал Кристиан.- Но, в общем… думаю, ты понимаешь, что иногда, чтобы утешить человека, одних слов мало.

И врач понимал. Пожалуй, лучше всех на свете, учитывая, скольких пациентов он обнял за сегодня. Взяв лежавшую на столе ладонь простого, Миша сжал её. Доминант залюбовался Кристианом, заглянул в добрые глаза – ту самую щёлочку, о которой говорил Макс, где порой можно увидеть, что же таится в голове Кейна. Улыбки Криса едва меняли его лицо, но глаза.… В такие моменты они всегда выдавали простого.

Наконец-то Миша выпал из транса и был готов идти дальше. Ведь всё правда хорошо – у него два мальчика, оба беременные, и такие хорошие. И почему они раньше не появились в его жизни? А может, все эти годы одиночества, жизни не с тем человеком, и нужны были, чтобы оценить такой подарок судьбы. Хотя, почему подарок? Полжизни Миша помогал другим обрести счастье, пора бы подумать о себе.

Той ночью Бен отпустил Макса на ночь к Мише, чтобы они втроём отпраздновали своё двойное счастье. Было много смеха и улыбок, бесконечных объятий. Засыпал врач на спине, и с обеих сторон его грели простые. Коллинз улыбался, счастливый и довольный– всех удовлетворил и сам остался не обижен (Миша уже предвкушал, как Джаред будет завидовать, когда услышит про двойной минет).

Эх, да! Пришло время жить.

*

Было воскресенье. Дженсен проснулся раньше всех, в девять. Разбудил его звонок в дверь - отец Джареда внезапно нагрянул в гости. Решив не будить доминанта, они заперлись на кухне, где тихо пили чай. Обсудили то, что скоро осень, вспомнили последние новости о том, что простым хотят запретить получать и часть гуманитарных специальностей. Поговорили о семье, о планах…
Потом прибежал из комнаты Мишенька, и пришлось его накормить. Допив чай, папа Джареда взял внука погулять.
Делать было нечего, а храп доминанта всё также доносился из спальни. Простой решил убраться.

Сейчас он перебирал шкаф в гостиной в поисках одежды на стирку. Расправил очередную рубашку Джареда, понюхал в районе подмышки и отбросил на пол, куда отправлял грязное. Как всегда, простой включил музыку, чтобы было интересней убираться, и, наверное, поэтому не услышал шагов подкравшегося Падалеки.
- Бу!
Экклз подскочил и ухватился рукой за голову. За спиной раздался хохот.
- Джаред! Чёрт тебя подрал,- Дженсен кинул в мужа его же рубашкой.- Сука,- хватая с пола остальные кофты, простой швырял их во всё также заливающегося Джареда.- Сколько можно?
- Ну Дженс, ты такой смешной,- вновь прыснул Падалеки.
- Ещё раз прикольнёшься – буду страшный,- погрозился Экклз.
- Зай, ну не сердись,- доминант положил было ладони простому на плечи, но тот увернулся.
- Напомни-ка мне, почему я согласился на тебе жениться?
- Потому что я изумителен,- улыбнулся Падалеки, наверняка думая, что за улыбку ему всё простят.
- Ну да,- фыркнул простой.- Дай-ка я перечислю все твои достоинства: ревнивый извращенец, который терроризирует моего кота и свою правоту доказывает силой. Я хоть трезвый был?
- Да,- подтвердил Джаред, весьма гордый тем, что это правда. Выглядел он сейчас, примерно как Маффин, когда утащит случайно оставленную на столе рыбку. Ну до чего довольный!
- Ты меня шантажировал?- прищурился Экклз.
- Нет,- доминант сделал шаг к простому, и тот упёрся спиной в дверцу шкафа. Радостный, что дальше уходить простому некуда, Джаред поцеловал его в нос.- Ты счастливо согласился.
- Злой, коварный мужчина,- беззлобно заворчал Экклз, и Падалеки хихикнул.- Вынудил меня жениться на нём,- простой ткнул доминанта в грудь.
- Красивый и умный мужчина. Перед которым ты сам раздвинул ножки и которому счастливо ответил «да».
- Обольстившийся,- продолжил список Дженсен. Доминант улыбался и гладил его по бокам. – Я счастливо жил со своим котом в своей двушке, а ты,- простой повернул голову, не давая мужу поцеловать его.- Вот возьму и обижусь,- снова увильнул Дженсен.
- Обижаться нельзя,- обхватив ладонями голову Экклза, Джаред чмокнул его в губы.- А то отшлёпаю.
- Отшлёпает он,- буркнул Дженсен.
- Да, а что? Я давно думаю, что пора. Ты почему не беременеешь?
- Я что, знаю?- поднял брови Экклз.- Я не могу быть в этом виноват.
- А кто может? Дженс, ты, мне кажется, расслабился. О презервативах каких-то думаешь. Забыл, для чего тебя сюда поселили? Да!- кивнул он на изумлённое выражение лица простого.- Ты тут не просто так прохлаждаешься. Я тебя не оставлю в покое, пока не родишь мне десяток детей. Ты, как курочка, должен их приносить.
- Вот завёл бы себе курицу!
Фраза прозвучала с такой претензией, что они оба рассмеялись. Прижав к шкафу расслабившегося от смеха простого, доминант поцеловал его. Дженсен недовольно промычал, почувствовав неприятный вкус. Зубы доминант не почистил, небось проснулся, сволочь, минуту назад, когда тут уже всё прибрали и сына накормили.
- Курочка моя,- выдохнул доминант, будто нарочно, простому прямо в нос. Дженсен увернулся, и Джаред уткнулся ему в макушку.
- Джаред!- крикнул Экклз, услышав чавканье – Падалеки зажевал его волосы.
Доминант засмеялся, и простой отпихнул его.
- Фу. Мерзкий. Иди, мойся.
- Ой, ну прям мерзкий, прям, не хочет он меня. Ну посмотрим ещё,- с важным видом Джаред вышел из комнаты, не забыв напоследок глянуть на Дженсена, с таким прищуром – мол, ещё прибежишь.
Через некоторое время Экклз услышал, как в ванной включился кран – Падалеки пошёл в душ.

Когда Джаред вышел, Дженсен уже углубился в работу – сел за ноутбук и обрабатывал вчерашние снимки.
Скрипнула дверь, и вошёл доминант, в одних трусах. К слову, это были чёрные боксеры – бельё, которое простой больше всего любил видеть на муже, и тот прекрасно знал об этом. Как бы между прочим Джаред прошёлся вдоль всей комнаты, остановился у окна, взял с подоконника свой мобильный и зашагал обратно. Простой старался смотреть в монитор, и для вида даже щёлкнул мышкой, но когда Падалеки развернулся, не выдержал и проводил его взглядом.
Дверь Джаред оставил открытой, и периодически ходил мимо, по-прежнему в одном белье. Наконец Дженсен не выдержал:
- Джаред, иди сюда!
Как и ожидалось, один раз попросить было мало.
- Джаред!- ещё громче крикнул простой.
- Я занят,- донеслось из соседней комнаты.
- Ну да,- Экклз закатил глаза и пошёл проверять. И вновь, довольно предсказуемо, Джаред оказался ну очень занят: развалился перед телевизором.
- Я смотрю,- важно пояснил доминант, судя по улыбке, довольный тем, что муж не стал упрямиться и пришёл сразу.
- Джей? Пойдём в спальню.
- Зачем?- губы Джареда растянулись ещё шире, и на щеках появились ямочки.
- Ты знаешь, зачем.
Доминант продолжал ухмыляться, надеясь, что простой попросит заняться с ним сексом. Постояв немного, Экклз ругнулся, пошёл к мужу и взял его за руку. И, слава богу, тот пошёл за ним – а то бегать бы пришлось уже не Дженсену.

*
Забеременел Дженсен через три месяца. Простому не терпелось снова повозиться с малышом. Пусть дело это хлопотное, оно того стоило. Доминант чуть ли не каждый день приносил новые игрушки и кофты для беременных, и стал таким обходительным, что иногда это выводило. Сколько Экклз его не провоцировал, эффекта было ноль, доминант молчал и ждал, пока простой перестанет. А с появлением животика Дженсену пришлось и вовсе забыть о связывании и грубом сексе – на эти месяцы он исключительно «зая» и «котя», и с этим было ничего не поделать.

В вынашивании Экклза смущало одно – это упадок сил. Миша, однако, обещал, что с каждым последующим ребёнком будет легче, так что простой не расстроился. Тем более, сидеть дома теперь было с кем, учитывая Макса и Кристиана. Целыми вечерами они общались у Миши или у Дженсена, заказывали себе суши и пиццу и бездельничали.

В совершенной эйфории Падалеки взялся за занятия, по которым истосковался: готовил всю еду, помогал Дженсену одеваться, а главное – купал его. Для Джареда не было ничего прекрасней, чем налить мыла в тёплую ванну, усадить туда любимого, обтирать его тело мочалкой и мыть его волосы.

*

Зайдя в ванную, доминант проверил уровень воды. Он взял с бортика банку с пеной. Арбузно-дынная, пена прекрасно пахла, и всего пары капель хватало, чтобы создать густой слой пузырей. Наклонив тюбик над краном, Падалеки наблюдал, как прозрачно-медовая жижа льётся на дно. Гладь воды быстро застилалась белой массой, и вскоре зрелище стало таким шикарным, что захотелось поскорей плюхнуться.
- Дженс, готово!- крикнул Джаред, и звук телевизора в гостиной утих.
Послышались шлепки – Экклз был одет в шлёпанцы, громко хлопающие по полу. Дверь отворилась, и доминант заулыбался: муж был одет в халат, низ которого выпирал из-за живота. Пупок проглядывал через не сходящееся на пузе ткани, и щёки парня украшал румянец. Простой улыбался, и выглядел, как казалось Джареду, идеальным: счастливым и беременным.
Он помог мужу раздеться и залезть в ванную. Картина получилась дивная: большой живот выделялся на фоне пены, как телесный шар на снегу.
- Ладно, давай тебя мыть,- доминант с громким хлюпком воды приземлился рядом с мужем – ему не терпелось уже приступить.

Ещё ожидая рождения Мишеньки, они привыкли делать это своим, любимым способом. Джаред широко разводил ноги, и вплотную к нему садился простой. Опёршись спиной на грудь мужа, Экклз расслаблялся, и Падалеки мыл его.
- Закрой глаза,- попросил доминант. Он набрал в ладони воды и вылил Дженсену на голову. Потом ещё, и ещё. Щёлкнула крышка шампуня, и Падалеки замассировал волосы простого.- Снова закрой,- предупредил Джаред и стал вымывать мыло.

Сняв с крючка мочалку, Падалеки намылил её гелем для душа. Прошёлся по внутренней стороне рук Дженсена, по внешней, намылил подмышки, и взялся за любимый живот.
Чтобы помочь Экклзу отдохнуть, доминант надевал массажные перчатки и гладили ими затёкшие за день ноги простого. Тёр по всей длине, задерживался на ступнях и перебирал пальцы. Пока всё это происходило, Дженсен опирался на бортик, закрывал глаза и наслаждался. Как же здорово, думал он, что Джаред любит это делать! Простой согласился бы часами так сидеть, никакие массажи у Миши не сравнились бы с душистой пеной и руками его мужа.

Тщательно вытерев Дженсена, Падалеки отводил простого в спальню, к кровати. Довольно быстро Экклз засыпал, но Джаред не спешил выйти из комнаты. Часто даже сложно было встать и уйти заниматься своими делами. Как можно сдвинуться с места, когда видишь такую прелесть? Беременным, Дженсен казался живым шедевром, а уж беременным и спящим…

Собравшись с силами, Падалеки поцеловал мужа в щёку и встал. Он уже погасил свет, как вдруг кинул взгляд через плечо, посмотрел на простого, и не выдержал – залез к нему на кровать и обнял.

Конец.

Дата добавления: 2015-09-05