Предречение

Мила ходит по вершине скалы. Прямо по краю обрыва. Обрыв скалы внизу обрамлен широким оврагом, дна которого не видно. Мила сталкивает ножкой камень, который, следуя за её желанием, падает в пропасть. Через какое-то время видны всплески на поверхности воды у подножья скалы. Но когда поверхность опять успокаивается и замирает, вода становится настолько чистой и прозрачной, что создаётся иллюзия, будто воды в пропасти нет, а под обрывом — чёрная бездна. Маленькая Мила, вся бледная и взволнованная всматривается вглубь этой бездны, потом сталкивает ножкой ещё несколько камней. Поверхность призрачной воды опять ненадолго оживает, а затем снова исчезает. Камера показывает крупным планом лицо Милы: в её больших, широко раскрытых глазах отражается пропасть. Над этой пропастью из глубоких трещин скалы, разделяя глыбы огромных темных камней, к небу тянутся полуживые деревья, уже потерявшие всю свою крону. При сильных порывах ветра их корявые ветви, словно кисти мертвецов, зазывают в мрачный мир этой бесконечной бездны.

Мила отворачивается, подбегает к большому камню, высотой почти с неё, часть которого уже пересекла край обрыва. Девочка с огромным усилием сталкивает его вниз. Пропасть опять оживает. В мощном всплеске появляются новые тёплые краски, так не свойственные умирающей природе вокруг. В каплях воды отражается яркая зелень деревьев. Мила поднимает глаза.

Вдали живая природа постепенно вступает в свои владения. Травинка за травинкой — всё гуще и гуще, кустарники — всё выше и выше. За ними деревья протягивают друг другу свои ветви, переплетаясь, создают арки, словно врата в другой мир. Мощные стволы и тёплые оттенки словно защищают кипящую за ними жизнь от обречённой потусторонней меланхолии.

Женский голос за кадром:

«Когда же в детстве мне казалось,

Что предо мной жизнь обрывалась,

В тоски отчаянном порыве,

Гуляла я на том обрыве.

Здесь, даже если силы на пределе,

Становится предельно ясно:

За пропастью, на самом деле,

Лежит огромный мир прекрасный.

И вся проблема-то сейчас:

Не дальше ног мой смотрит глаз.

Уход от узкой «точки зрения»

И может быть моим спасеньем!

Сковавший мысли мои страх

Развеет озаренья взмах.

Расслабиться, глаза поднять –

И можно выходы познать,

Желанья новые, за ними

Волна возможностей нахлынет».

Мила смотрит на оживающий в дали мир и успокаивается, воодушевляется.

Её плеча осторожно касается рука. Мила вздрагивает, пошатывается, чуть не падает. Слава подхватывает её, со смехом отводит от обрыва:

«А говорят ещё, что я проказник!

Все ждут, что ты придёшь на праздник,

А ты тут камни у обрыва изучаешь!

Ты… по родителям скучаешь?»

Мила: «Скучаю. Но день ото дня

Всё голос мучает меня…

Так близко слышу я его,

Хоть рядом нету никого!!!»

У Славы медленно вытягивается лицо:

«Ну уж и развлеченья у тебя!

(Ободряюще.)

Давай мы Истины Искателя,

Нашего старого приятеля,

Возьмём с собою на гулянье –

За опозданье оправданье!»

Мила и Слава, раздвигая густые занавеси ивовых ветвей, приближаются к небольшому собору у ручья, в котором мальчишек поймали на месте преступления. Собор уже почти достроен и украшен искусной резьбой. Мила и Слава заходят внутрь. Перед ними комната-мастерская с высоким сводчатым потолком. В творческом хаосе этой комнаты перемешаны обрывки рукописей, всевозможные макеты и инструменты. Огромный камин освещает груду досок и опилок. Из них вылезает старичок в длинной чёрной накидке, скрывающей всю его одежду. Увидев Милу и Славу, он снимает капюшон, скрывавший его лицо, улыбается детям и, отряхиваясь, говорит:

«Ах, мои милые творенья!

Сейчас доделаю изобретенье:

Бочонок – быт ваш улучшает,

Дощечки так располагает,

Что в нем вода от этой процедуры

Становиться такой температуры,

Какой его хозяин пожелает».

Слава строит рожицы висящему на стене бочонку, словно живому существу.

Мила: «Слава, тихо, перестань,

Бочонок испугался весь!»

Слава (тихо): «Не бочонок, а лохань!

В быту Живой Природы, здесь,

Где мебели древесной «мало»…

Только лохани не хватало!..»

Искатель Истины снисходительно улыбается:

«Ты зря, малыш, перечишь мне:

«Лохань» так крепится к стене,

Что чувствует намеренье хозяина

И может выплеснуть нечаянно

В порыве пламенных страстей

На неприветливых гостей

Мораль свою в негодованье…»

Слава: «Гостей незваных на гулянье –

Не сосчитать, куда не глянь.

Проверим там вашу лохань!»

Бочонок опрокидывается и окатывает Славу холодной водой.

У берега озера на обширном поле собралась огромная толпа представителей различных магий. Все с затаённым дыханием следят за выступлением Магов Музыки. А музыканты все настолько поглощены создаваемым произведением, что, кажется, их души уже находятся совсем в другом измерении, измерении их песни, куда они и уводят свою публику. От их прикосновений, от инструментов исходят искры и лазурные потоки, которые направляются прямо к звёздам. И звёзды, переполняясь звуками, взрываются, образуя разноцветные туманности, которые рассыпаются по всему небу, отображая виртуозную мелодию. И Маги в толпе, как и звёзды, насыщаясь вдохновением, тоже светятся своими яркими цветами, словно зеркало отражают небесный рисунок. Небо, земля и Маги как будто объединились музыкой в единый организм.

Вдали от концерта на полянке у леса, прячась в высокой траве, сидят Мила, её подружки и ещё несколько девочек с прямыми чёрными волосами и восточными чертами лица, одетые в простенькие нежно-розовые платьица.

Девчонки хохочут до слёз, кто-то из них хлопает своими маленькими ладошками по земле, кто-то катается по траве от смеха.

Агния (на общем языке): «Ох уж и не скучно с этими Магами Явлений Природы! Ну и поездочка у вас к ним была!»

Одна из девочек с завораживающими глазами, раскосыми, как у котёнка: «А ты расскажи, расскажи им ещё, Сонета, как они изучают свои возможности!»

Мила: «Свитки?»

Сонета: «Нет, они считают, что свитки нет смысла изучать. Там только основы написаны. Они изучают книги, которые поясняют свитки, а так же ещё множество книг, которые поясняют книги, которые поясняют свитки… Настолько углубились в изучение возможностей явлений природы, что забросили природу и теперь в вечном холоде сидят. Вот – сувенир». Показывает кусок стекла с постоянно меняющимися ледяными узорами, точно такими же, как бывают на окнах в морозную погоду.

Агния (Миле): «Как хорошо, что наша Живая Природа умом нас наделила!»

Сонета ревностно смотрит: «А мы, Маги Снов, гадаем лучше всех!»

Агния: «А у нас собор с приведениями!»

Сонета (поражённая): «А у нас тоже…»

Все девчонки в шоке.

Мила, побледнев немного, пытается развеять обстановку: «А давайте, правда, погадаем!»

Агния (хитро улыбаясь): «Да, точно! Погадайте-ка Миле… На любовь!»

Мила, краснея, возмущённо смотрит на Агнию.

Сонета как будто нехотя берёт стекло с переливающимися на свету ледяными узорами: «Ну ладно…»

Сонета начинает концентрироваться и от этого вся дрожит, а остальные девочки, переполненные любопытством и волнением, замирают, смотрят, не моргая, на происходящее действие. Над стеклом вихри кружатся сильнее и сильнее и уже невидно ледяных узоров. Сонета вся уходит в себя, и её незакрытые глаза как будто на какое-то время перестают видеть. Девочки всё внимательней наблюдают за подругой, которая уже сидит без малейшего движения. Но вдруг она вздрагивает, и вихри над стеклом рассеиваются. Сонета, очнувшись, смотрит на узоры, издаёт взволнованный возглас. Девочки: «Что?!» Погружённые в своё занятие, они не замечают, как к ним подходит Муза. С высоты своих пятнадцати лет она укоризненно смотрит на маленьких девочек, ставит руки на пояс: «Ах вот вы где! Чем это вы тут занимаетесь? Гадаете?!»

Сонета отрицательно качает головой, не очень уверенно. Муза улыбается, наклоняется к ней: «Ну подумайте сами. Да, можно, конечно, и правильно нагадать… (с ироническим взглядом) но вот расшифровать... Так что давайте, заканчивайте тут свои секретные дела и приходите к нам!» Сонета кивает головой, не очень уверено. Муза опять улыбается и уходит.

Агния (Сонете): «Ну, не томи, говори быстрее! Что там нагадалось?.. Неужели редкая любовь?!!»

Сонета: «Редкая. Очень редкая! И при условии, если Мила на неё решится, я вижу здесь три неизбежных элемента, которые символами прорисовываются в её судьбе. Первый символ – вернешься; второй – никогда; третий – потеряешь его».

Мила с серьёзным, растерянным лицом: «Ну и что же это значит?.. Никогда не потеряю и вернусь или никогда не вернусь и потеряю?» Вся проникнувшись этой дилеммой, Мила передергивается, как будто пронизанная холодным ветром. Но через мгновение все девочки начинают ощущать подобное. Сильный, странный порыв ветра заставляет их оглянуться. Они замечают, что пока они гадали, около леса образовался туман. А теперь этот туман постепенно рассеивается. За ним стоят высокие, худощавые, мрачные фигуры в длинных строгих одеяниях, с длинными, хаотично развивающимися на сильном ветру волосами. Они сначала медленно и гордо шагают вперёд. И с последним шагом, оттолкнувшись от земли в резком, мощном прыжке, они словно зависают в воздухе на несколько мгновений, помогая своему парению распахнутым плащом. Сопровождаемые стаей летучих мышей, тёмные создания падают на землю и тут же рвутся вперед в диком стремлении настигнуть свою жертву.

Девочки, не шевелясь и заворожено смотря на приближающихся к ним существ, шепчут: «Проклятые…» Агния первая бросает всё и начинает бежать со всех ног. Все остальные девчонки мчатся за ней, но поворачиваются снова и снова: что-то в этом диком, гипнотическом явлении не позволяет им отвести взгляд.

Голос Милы за кадром:

«Ах, кто б из нас подумать мог:

В чем их проклятье? В чём их рок?

Лишь только отвести бы взгляд…

В их обаянии – их яд!

Как хищник дикий на свободе

Бросает вызов он природе,

Угрозой став, без сожаленья,

Хоть самому венцу творенья!

Но совершенное виденье

Подарит взгляду наслажденье,

Пока ты не осознаёшь,

Что этот зверь – как в спину нож!

Силён, проворен и прекрасен,

Но как же, как же он опасен!

Как вышло так? И почему?

Да что ж мы сделали ему?!»

Но оглянувшись в очередной раз и осознав всю опасность, девчонки, словно вырвавшись из этого гипнотического кошмарного сна, пулей ринулись бежать в сторону праздника. Но, не смотря на их усилия, расстояние между ними и Проклятыми по-прежнему становится всё меньше и меньше. Мила уже чувствует, как длинные прямые волосы с сильными потоками ветра обвивают её, щекочут по её спине. Не понимая, кажется это ей или нет, она оборачивается, чуть приостанавливая свой бег. Её тут же хватают. Как взбесившийся зверёк, Мила пытается вырваться из мертвой хватки проклятого существа. А оно сжимает Милу всё крепче и начинает её кружить. Но потом как-то нелепо разваливается на части… На две части! И все остальные Проклятые тоже. Верхние «части» снимают маски, парики и одеяния. Луна освещает одно из лиц, снявших маски, которое, искажаясь в диком хохоте, все же напоминает черты Славы.

Мила, отходя чуть ли не от инфаркта, укоризненно выделяя каждое слово: «Это не смешно».

Сонета, напротив, в восхищении: «Да это просто серьёзное театральное искусство какое-то! А как вы ветер-то подделали? И туман?!»

Слава, продолжая заливаться смехом: «Да друзья наши отмороженные нам помогли!»

Мила: «Маги Явлений Природы?»

Сонета: «Да, красивый получился эффект… А летучие мыши? Магов Животных?»

Слава в остром приступе своего смеха кивает.

Сонета: «А бегать так ловко и быстро, как хищник, как у вас в парах получилось?»

Слава: «Вот! Мы целый год с прошлого праздника тренировались! Всё для вас!» И снова начинает умирать от смеха, активно поддерживаемый своими товарищами. На этот шум прибегает Муза: «Ну что, до-гадались?! Уже Проклятых вызвали! Напугались, смотрю!» – смеётся.

Агния, хладнокровно смотря на Славу, высоко подняв свой хорошенький носик: «Были бы настоящие Проклятые – вот тогда бы и напугались!»

Мила: «Да! Это мы так только подыграть решили… А вот настоящие Проклятые – это просто жуть! Совсем не понятно, как у них только желание остаётся жить в темноте, в сырости, в подземелье?!»

Муза: «Как они вообще ещё не вымерли, никакими магиями-то не владея?»

Мила: «А если мы забудем свою магию?»

Муза успокаивает её: «Да быть такого не может! Магия же – она как сердце. Она в тебе пока живёшь. И пока живёшь – не потеряешь её и не приобретешь. И научиться ей тоже нельзя».

Мила: «А зачем Проклятые Свитки Мудрости тогда воруют?»

Муза: «Они наивно верят, что свитки хранят в себе какую-то древнюю силу! Но ничего, кроме рулона ветхой бумаги, они от свитков не приобретут. И не приобрели бы, даже если бы читать умели!»

Все ребята и девчонки успокоено хихикают.

Мила уходит с Агнией за ручку в сторону праздника, возмущённая и заинтригованная вызовом мальчишек, ей высказывает (на языке Магов Живой Природы):

«Да, Слава подлый, нету слов!

План страшной мести мой таков:

Положим маленьких жуков,

И в свежем клее пауков

Внутрь его лаптей и носков!»

Агния: «Лучше в словах своих покайся

И больше так не зарекайся!

А вдруг в мужья придётся брать –

Эти носки самой стирать!..»

Заканчивается очередной номер Магов Музыки, Владимир выводит на сцену Иринарха, сообщая (на языке Магов Живой Природы):

«Согласно результатам Всемирного Совета,

Культура новая, хоть и без цвета,

Занесена в специальные бумаги

С названием – Таинственные Маги».

В толпе раздаются одобрительные возгласы и смех. Иринарх выходит вперёд с ответной речью (тоже на языке Магов Живой Природы, но без рифмы): «Я хочу от души поблагодарить собравшихся Магов. Для вас это может казаться только шуткой, но нам очень приятно, что вы поддерживаете нас, а не отторгаете как неполноценных». Аплодисменты. «И помощь та для нас бесценна!» Толпа ликует. Концерт продолжается.

Мила видит в толпе Учителя, который помогал Владимиру в учебном бою. Она взволновано подбегает к нему и спрашивает:

«Скажи, учитель, как считаешь?

Да Маги Снов тут, понимаешь,

Судьбу мне вкратце нагадали…

А правда, что они сказали?»

Учитель, улыбаясь, наклоняется к обеспокоенной Миле, вынимает из кармана хрустальный браслетик и поясняет:

«Браслет держи на память маленький,

Смотри, как дивные хрусталики

На наши Души в нём походят.

Свет жизни через них проходит.

Они его как понимают,

Так преломляют, отражают,

Ах, как красиво искажают!

Цветами всеми и подряд.

Неправда – всё, что говорят!

Когда чрез слово мысль проходит,

С ней тоже самое происходит

В кристалле Мага представленья,

А ты второй раз искаженье

Ей придаёшь своим мировоззрением».

Мила: «Так как же наш народ общается?

Вообще ни для кого, что ль, получается,

Истина в мире не встречается?»

Учитель: «Мы Чувствами природу покоряем:

они лишь истинны, так доверяй им».

Дата добавления: 2015-09-06