Цели наказания. Социальная значимость наказания определяется, как нам представляется

Социальная значимость наказания определяется, как нам представляется, прежде всего, его целями. Они задают общие ориентиры для законодателя в процессе совершенствования уголовного законодательства, определяют содержание деятельности правоохранительных органов и характеризуют политику государства в отношении борьбы с преступностью в целом.

Вопрос о целях наказания издавна волновал умы ученых, вызывал многочисленные дискуссии, которые, кстати, не утихают и по сей день, несмотря на то, что законодатель в действующем УК РФ прямо называет три цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений.

Многие исследователи посвятили свои научные труды проблемам целей наказания. Среди них такие видные деятели науки, как Н.А. Беляев, И.И. Карпец, И.С. Ной, А.Е. Наташев, Н.А. Стручков, М.Д. Шаргородский и другие. В настоящее время вопросы целей наказания поднимаются в кандидатских и докторских диссертациях, причем, трактуются они зачастую неоднозначно и даже противоречиво.

Возникает вопрос, почему же толкование целей наказания так разнообразно и противоречиво? Прав был Н.С. Таганцев, объясняя это тем, что «наказание подобно двуликому Янусу: одним лицом оно обращено к прошлому – к уже совершенному преступлению и его субъекту, другим – к будущему, к исправлению осужденного, дабы по отбытии наказания он не совершал более преступления»[30].

Исторически в различных правовых системах перед наказанием ставились разные цели в зависимости от потребностей правящего класса, уровня культурного развития общества, от содержания господствующих философских идей.

Первые теологические теории о целях наказания базировались на постулатах Ветхого Завета, согласно которым наказание – есть воздаяние за зло, устрашение по правилам талиона «око за око, зуб за зуб». Но уже в I веке н.э. Новый завет провозгласил принцип «непротивления злу насилием».[31] По теологической теории Шталя право наказывать даруется государству богом; наказание является актом Божеского возмездия". Так, Уложение царя Алексея Михайловича постоянно выдвигает устрашение как цель всякого наказания – "чтобы на то смотря иным не повадно было так делати".[32] Подобные указания можно было найти во всех уголовных законах конца XVIII и начале XIX века.

По теории мировой справедливости, справедливость – наказание зла и вознаграждение добродетели – есть мировой закон, которому подчиняется все существующее, в том числе и человек.[33] Доктрины устрашения и возмездия воплощались в жестоком рабовладельческом и феодальном обществе.

Теории возмездия и устрашения сменялись теориями неотвратимости наказания, согласно которым эффективность наказания достигается не за счет его жестокости, а за счет неотвратимости.

Появившиеся позже утилитарные теории видели в целях наказания общее и специальное предупреждение преступлений. Различали, во-первых, "теорию общего устрашения фактом выполнения наказания, то есть устрашения всех и каждого от совершения преступных деяний; во-вторых, теорию устрашения преступника фактом выполнения наказания в виде создания в нем мотива к воздержанию от совершения преступного деяния и от повторения его (теория спец. предупреждения). Смешанные теории целей наказания называют в качестве целей наказания устрашение и кару, общую и специальную превенцию, а также исправление преступников.[34] Последнюю, в частности, выделял Н.Д. Сергиевский. Он писал: "теорию исправления преступника нельзя не признать наиболее содержательного из всех относительных теорий. Целью всего уголовного правосудия признается исправление преступника в двух направлениях: исправление… внутреннее или нравственное и исправление, так называемое, внешнее или гражданское, иначе юридическое, заключающееся в установлении каких бы то ни было стимулов к воздержанию от совершения преступных деяний".[35]

В советской теории уголовного права выдвигались идеи, согласно которым наказание не может рассматриваться в качестве акта возмездия, воздаяния злом за причиненное зло при совершении преступления. Советские теоретики – юристы выступали против подхода к наказанию как к возмездию за вину, которую должен искупить преступник. Такой подход противоречил научному марксистскому мировоззрению[36]. Однако, УК РСФСР 1960 г., хотя и не называл кару целью наказания, тем не менее, указывал, что «наказание является не только карой за совершенное преступление…», то есть практически наказание объявлялось законодателем карой, воздаянием за причиненное зло, оно и далее будет выступать в качестве устрашающего фактора.

УК 1960 г. определил следующие цели наказания: 1) исправление и перевоспитание осужденных в духе соблюдения законов, честного отношения к труду и уважения правил социалистического общежития, 2) предупреждение новых преступлений со стороны осужденного и 3) предупреждение преступлений со стороны иных граждан.

Некоторые авторы не признавали цель исправления и перевоспитания осужденных самостоятельной целью наказания, указывая, что позитивные изменения личности преступника направлены в конечном итоге на предупреждение преступлений. Эту цель они и называли в качестве единственной цели наказания[37]. Бытовало также мнение, что указание законодателя на цель исправления и перевоспитания, порождало на практике путаницу: непонятно было – кого из осужденных следует исправлять, а кого - перевоспитывать[38]. В исправительной педагогике, в последнее время утвердилось положение, согласно которому, перевоспитание – это процесс самого воспитательного воздействия на осужденных во время отбывания наказания, а исправление – это результат данного процесса. Можно, наверное, и так толковать данные понятия. По нашему же мнению, исправление и перевоспитание – это две самостоятельные цели, которые совершенно справедливо были отмечены законодателем.

Полагаем, что УК РФ 1996 г. сделал в этом отношении шаг назад, отказавшись от цели перевоспитания. Новый Кодекс назвал в качестве целей наказания:

- восстановление социальной справедливости;

- исправление осужденных;

Дата добавления: 2015-09-06