После войны Вы продолжали служить?

После капитуляции Японии полк направили на Сахалин. Наш аэродром был в поселке Камисикука, сейчас он называется Леонидово.

В послевоенные годы была большая проблема с доставкой наших гарнизонов на Курильских островах, и этим занималась бомбардировочная авиация – мы сбрасывали тюки на парашютах, потому что на все Курилы аэродром был только на Кунашире.

На Сахалине было трудно летать и потом посадить самолет. Летали в основном над морем – вода и небо сливаются в горизонте, трудно удержать курс. Но штурман меня был высококлассный – Коля Ражев. И человеком он был прекрасным, мы очень дружили. Он меня и в Германии не бросил, и на Сахалине летали вместе.

В то время я женился. У нас был склад оружия, на котором служили всего четыре девушки, и на одной из них женился я. Жена у меня была русская, из Пермской области. Расписались мы с Машей в городе Поронайске.

На Сахалине у меня работал пленный японец – полковник Квантунской армии, ему тогда было 54 года. Мне, как семейному, его дали в помощь по хозяйству. Это был очень умный и умелый мужик – обеспечивал нас ягодами, заготавливал икру, руками ловил рыбу, а дрова пилил так, что мы вдвоем с Ражевым за ним не успевали.

В 1949 году меня перевели на Украину, в 121-й гвардейский полк Дальней авиации, который базировался в Городне Черниговской области. Командовал полком полковник Молодчий Александр Игнатьевич, дважды Герой Советского Союза. Там такие орлы служили! Дважды героев, например, в полку было аж пятеро!

В 1950 году полк расформировали, и меня направили служить в Челябинск. Там пришлось два месяца побыть начальником полигона, потом продолжил летную работу. В 1953 году, когда служил в Челябинске, со мной произошел один случай, о котором стоит рассказать. Летали мы тогда с лейтенантом Денисовым на «боинге», а на борту у нас было 25 лейтенантов и младших лейтенантов – бывших танкистов, которых переучивали на штурманов. На нашем самолете они сдавали экзамен, с ними был полковник, который этот экзамен принимал. И представь себе, у нас во время полета загорелся мотор! Денисов был пилотом на левом сидении, а я на правом, передали на землю сообщение, что горит мотор. А с земли получаем приказ выбросить всех с парашютами, и потом самим покинуть самолет. И тут к нам в кабину приходит Шмелев, этот полковник и говорит: «У меня нет парашюта!». Это мы с Денисовым прозевали – мы же должны следить за этим! Вот и получается, что Шмелев уже труп – у всех есть парашюты, а у него нет! Видим, что самолет на одном моторе все-таки идет, но теряет высоту. Аэродром был недалеко, дотянули до него, пошли на посадку и сели! Каким-то чудом посадили-таки машину, страшно было, после посадки руки тряслись. Наши «пассажиры» обнимали и целовали нас – страху же натерпелись, уже прощались с жизнью. Потом начальство как начало нас долбать – приказ же не выполнили! Присудили нам обоим по 4 года неприсвоения званий. Так я и уволился из армии капитаном. А потом уже поднимали звание как участнику войны, сейчас я уже подполковник.

За годы службы я сделал много тысяч километров налета, и ни разу не побил ни самолет, ни пассажиров. Но сказать, что я сделал большой вклад в Победу в войне, мне просто не позволяет совесть. Я видел очень много заслуженных летчиков и людей, отдавших жизнь за Родину.

В партию я вступил уже на фронте, а до этого меня долго не хотели принимать, потому что родные находились на оккупированной территории, и у меня не было комсомольской рекомендации. А еще расскажу такую историю: когда я стал оформлять инвалидность, здесь, на Подоле, то военком мне сказал: «Что-то я не могу найти, где и когда вы принимали присягу». А я присяги и не принимал! Как-то так получилось, что сначала был курсантом в гражданской авиации, затем перевели в военное училище в Кировабаде, и никто о присяге не подумал.

С 1955 по 1960 годы служил в Актюбинске, в Казахстане – учил курсантов, подготовил 94 летчика. Там и вышел в отставку. После увольнения из армии у меня было только одно желание – вернуться на Украину, я и песню всегда такую пел: «Повій, вітре, на Вкраїну». Приехав в Киев, много лет мы с женой мучились – скитались с детьми по съемным углам, без прописки, пока не получили квартиру.

Работал на экспериментальном заводе в Новобеличах, а затем в Кабинете Министров УССР и независимой Украины в техническом отделе, ушел на отдых в 2002 году. В 80-е годы довелось познакомиться с самим Щербицким. Хочу сказать, что, хоть он и проводил русификаторскую политику, но был человеком высокой культуры, в отличие от сегодняшних руководителей нашего государства.

С женой мы жили хорошо – за 60 лет семейной жизни ни разу не поссорились. Уже пять лет, как ее нет, а меня Бог еще держит на этом свете. Стараюсь не опускать руки – езжу на дачу, пишу воспоминания о своей жизни, пою в народном хоре. Хочется, чтобы жизнь проходила не зря...

Дата добавления: 2015-09-06