Спасение еврейской семьи в ново-златопольском районе запорожской области

Рассказ Лии Цвилинг. Записал Д. Стонов (1944). Семья Цвилинг — одна из очень немногих, которые уцелели в Ново-Златопольском еврейском районе. Мы прошли много еврейских сел, вернее, мест, где находились еврейские села, и всюду были свидетелями одной и той же картины. Дома со­жжены — торчат одни трубы, виноградники растоптаны, на по­лях растет бурьян. В двух-трех километрах от пожарища видна длинная и глубокая яма, она напоминает противотанковый ров. Здесь похоронены все жители села от глубоких старцев до грудных детей. Лишь редким удалось спастись, и среди них — Лия Цвилинг, жительница села Фрилинг, с тремя ее детьми.

6 февраля 1942 г. она вместе со своими детьми должна бы­ла явиться на «пункт сбора», захватив с собой лопату и узелок с ценностями, — так гласил приказ коменданта.

5 февраля в цвилинговский двор вьехала огромная арба, груженная овощами, а через несколько секунд в дом вошел старый крестьянин из села Пришиб Никифор Череденько.

До женитьбы Моисей Цвилинг — муж Лии — жил в Пришибе. Дом, в котором он родился и вырос, стоял рядом с до­мом Никифора Череденько. Крепкой дружбой были связаны с малых лет и их сыновья — Моисей Цвилинг и Семен Чередень­ко.

Не прекратилась эта дружба и последующие годы — вплоть до войны, когда Моисей Цвилинг и Семен Череденько пошли на фронт защищать Родину.

От Пришиба до Фрилинга — 45 километров. Чтобы попасть к вечеру в еврейское село, Никифор Череденько выехал на рас­свете. Много раз его останавливали немецкие патрули, тогда он предъявлял удостоверение в том, что он. Череденько, везет в город овощи...

— Собирайся к нам в гости, — без лишних слов обратился старый крестьянин к Лии. — И не тяни, прошу тебя, через пол­часа надо уехать!

Обессиленная горем Лия вряд ли что-нибудь соображала. Она начала было говорить о несчастье, которое ее ждет. Но тут выяснилось, что старый Череденько это все знает, — эта беда и привела его к ней в дом.

— Меня и детей, — рассказывает она мне сейчас, — Ники­фор завалил капустой. Всю ночь мы тряслись по ухабам, тяну­лись по заснеженной степи, хотя, по правде сказать, я не виде­ла ни снега, ни земли, ни неба, — ничего, дышать мне было трудно, кругом тьма и духота. Ехали мы долго, и как ни была я потрясена, — все же успела подумать, что вряд ли мое бегст­во изменит мою судьбу. Никифор сказал мне, что мы едем в Пришиб. В Пришибе я была несколько раз и знала, что это ог­ромное село, раз в пять больше нашего Фрилинга. Можно ли спрятаться в таком селе, да и вообще, можно ли уцелеть там, где находятся немцы? Но человек всегда надеется; смутная на­дежда искрилась и в моей душе...

Надежда не обманула Цвилинг. Похищение семьи было тща­тельно продумано Никифором Череденько и не только им од­ним. Бесчинства немцев глубоко задели многих крестьян Приши­ба, и они твердо решили спасти знакомую семью. Был выра­ботан подробный план спасения; кто-то достал паспорт на имя гражданки Мелитополя — Марии Чернышевой, кто-то пустил по селу слух, что к Череденько должна приехать дальняя его родственница. Все село — несколько сот человек! — знало, что настоящая фамилия Чернышевой — Цвилинг, и все село хранило эту тайну.

На следующий день комендант Фрилинга обнаружил бегство семьи. Лию и ее детей искали в близлежащих селах, по всей области были разосланы бумаги, и не раз, обходя село, комен­дант Пришиба заглядывал в дом Череденько, допрашивал Никифора, его жену, детей, соседей и соседок. Но каждый раз все, как один, уверяли, что лично знают Марию Чернышеву и ее детей. Женщина осталась в Пришибе, она и ее дети были спа­сены. (...)

Д. 952, лл. 132—133. Машинопись.

«Неизвестная черная книга», Москва — Иерусалим, 1993, с. 204—206.

Дата добавления: 2015-10-13