Глава 10. Разговор во сне.

— Драко! — визг Панси прервал его дремоту, и он поднял голову, взбешенно посмотрев на всё ещё расплывчатое лицо подруги. Он чувствовал себя дезориентированным — дневной сон всегда оказывал на него такое влияние.
— Во имя Салазара, почему ты орёшь не меня? — он потёр звенящее ухо и сел, попытавшись стряхнуть со своей школьной мантии кошачью шерсть. Он хмуро уставился на рыжие волосы, намертво прилипшие к его чёрной мантии, и произнес очищающее заклинание.
Панси прикусила губу, виновато на него посмотрев.
— Ты снова говорил во сне.
Драко обернулся и увидел, что Грэйнджер смотрит на него так, словно он был невероятно интересной загадкой, которую она непременно должна разгадать. И даже Поттер, казалось, разочаровался из-за того, что слизеринец наконец очнулся. Драко повернулся к Панси и чуть понизил голос.
— Сколько раз тебе нужно говорить, что если я разговариваю во сне, это не забавно! — он так убийственно на неё уставился, что она вздрогнула. — И это ни в коем случае не является достоянием для общественности!
Поттер перебил его, как всегда геройствуя, чтобы выручить даму, попавшую в беду, доблестно принимая гнев Драко на себя.
— Это я говорил с тобой, а не она. Не ори на неё, Малфой.
И что, от этого ему должно было стать лучше? Мерлин знает, о чём спрашивал его Поттер, а Драко всегда говорил правду, когда спал. От осознания этого паника Драко перешла на совершенно иной уровень.
— А я почему-то думал, что вторгаться в личную жизнь сокурсников гриффиндорцам не позволяют их высокие моральные качества. Так хорошо, что ты не стесняешься показывать своё очевидное лицемерие перед всеми, роясь в моем подсознании, когда я беззащитен. Ты омерзителен, Поттер, — Драко прошипел последнюю фразу и резко встал с места, взмахнув темной мантией. — Я пойду, достану себе чего-нибудь поесть. И, Панси, — она подняла голову, взглянув на него непроницаемыми тёмными глазами. — Мы ещё поговорим об этом.
Он вылетел из купе, произнеся эту угрожающую фразу, надеясь, что Панси будет трястись от страха весь остальной путь. Глупая сплетница.
Он действительно говорил с нею в карете на пути к Хогвартсу. Панси пыталась убедить его, что Драко не сказал ничего важного, пока спал.
— Грэйнджер попросила меня передать ей кота, но ты сказал, чтобы она сама забрала его. И... ну, так как ты все еще спал, они спросили меня, что происходит, и я сказала им, что ты иногда говоришь во сне.
— И? — спросил Драко. Он сгорбился на сиденье, скривившись после того, как карета подпрыгнула на ухабе.
— Ну, они не поверили мне. Поэтому я предложила им убедиться самим, — Драко прищурил глаза, и она вызывающе посмотрела на него. — Ты же знаешь, что в этом не было ничего опасного. Потом Грэйнджер спросила, что ты думаешь о нашей старосте школы, и ты назвал Чанг расчётливой сучкой, которая так долго хандрила из-за Диггори только чтобы оказаться в центре внимания, а на самом деле она едва его знала. И что она только ради своей популярности водила за нос Поттера, — Панси рассмеялись. — Нужно было видеть лицо Поттера.
Драко ухмыльнулся и сложил руки на груди. Ему действительно было жаль, что он этого не видел.
— Что ещё я выболтал?
Панси подняла бровь и продолжила.
— Ну, тогда я спросила тебя, что ты думаешь о Грэйнджер, и ты назвал её всезнайкой, проводящей слишком много времени, уткнувшись в книги. А затем сказал, что она очень умная и храбрая. Кстати, что это значит, Драко? Ты случайно не влюблён в грязнокровку?
— Заткнись, Панси. Ты же знаешь о моих предпочтениях, — сказал он коротко. Уже какое-то время он втайне уважал Грэйнджер за ее знания и был смущен, что теперь она об этом узнала. — Так, еще что-нибудь? Что я сказал о Поттере? — это его действительно волновало. Мерлин знает, как стал бы вести себя Поттер, если бы узнал, что Драко едва ни восхищается идиотом.
— Я как раз подхожу к этому. Ты назвал его высокомерным мерзавцем с совершенно ужасным вкусом в одежде, но удивительными способностями летать так, словно он родился на метле. А затем Поттер спросил тебя, был ли ты Упивающимся, и, конечно, ты ответил, что нет. И ещё что-то о том, с какой это стати ты должен подхалимничать грязнокровному психу. Всё это было довольно забавно. Я разбудила тебя, когда Потти спросил, почему тебя лишили наследства.
— Хорошо, по крайней мере, у тебя остались мозги, чтобы сделать это. Ты должна была разбудить меня раньше. Я ведь мог такого порассказать! Я же не могу лгать, когда сплю.
— Но я была рядом и разбудила бы тебя, если бы все вышло из-под контроля, — сказала она, явно раздражаясь из-за его паранойи.
— Не в этом дело! — практически крикнул Драко.
Забини, Крэбб и Гойл просто уставились в пространство или принялись рассматривать свои ногти, пока два префекта обсуждали эту тему. Панси и Драко часто ссорились, и в этом не было ничего нового. И они знали, что если попытаются их успокоить, то только попадут на линию огня с обеих сторон, и поэтому помалкивали.
— Я мог рассказать им что-то унижающее меня, а они бросали бы это мне в лицо всю оставшуюся жизнь! Почему бы тебе самой не выпить Веритасерум и подвергнуться их допросу?! Тогда ты поймешь, на что это похоже! И ты не должна была позволять им задавать так много вопросов, — Драко, дуясь, откинулся на сиденье и в сердцах пнул сиденье напротив.
— Извини, Драко. Думаю, я тоже сердилась бы, если бы оказалась на твоём месте. Мне не пришло в голову взглянуть на это с твоей точки зрения. Но признай, это было довольно забавно. И я не хотела огорчать тебя.
Он сердито взглянул на неё, но всё же начал смягчаться.
— Прекрасно, — кисло сказал он. — Только не поступай так снова.
Конечно. Будто бы его просьбы когда-то действовали на Панси. Как же! Если так, то он гриффиндорец.
Но, по правде говоря, ничего больше он предпринять не мог.

Дата добавления: 2015-10-13