Глава IX. Клуб террористов—любителей

Встрепанные, запыхавшиеся Мурка и Кисонька рысью вылетели на площадь перед лицеем. Остановились, тяжело дыша и недоуменно озираясь. Жизнь на площади шла своим чередом. На развороте транспорта неспешно рассасывалась пробка, трамвай у остановки заполошно трещал звонком — разгонял неосторожных пешеходов, а те судорожно семенили прочь по обледенелому асфальту. Никакой милиции, саперов, оцепления.

— На фига Вадька нас вызвал? Где все? — буркнула Мурка, отирая взмокший лоб.

— Не боись, сейчас начнется. — Севка вынырнул из переулка и присоединился к девчонкам. — Наблюдатели уже прибыли. — Он незаметно кивнул на затененный закуток, с которого великолепно просматривалась вся площадь. В закутке расположились двое: мужчина и женщина. На сгибе локтя у женщины болтался фотоаппарат, мужчина держал в руках небольшой блокнотик и ручку.

— Все, как сказал Таратута, — удовлетворенно кивнул Севка. — И сам он тоже тута. — Пацан поморщился.

Ребята задрали головы к балкону старого дома, увешенному так хорошо знакомыми Севе грязными тряпками. За оконным стеклом отблескивали линзы артиллерийского бинокля. Направлен он был как раз на подозрительную парочку в закутке площади.

— Зрители на месте, пора начинать шоу, — прокомментировала Кисонька.

Словно в ответ на ее слова, из окрестных улиц понеслось многоголосое завывание сирен. На площадь выкатили друг за другом пожарка, «Скорая помощь», две милицейские машины, а следом два камуфляжно—зеленых военных грузовика.

Ребята отошли к лоточку с горячими чебуреками. Раздраженная тетка—продавщица ляпнула на жаровню пласт теста и проворчала:

— Снова—здорово! Давно тихо было!

— Тебе—то что, даже лучше, зрители чебуреки расхватают, — ответила девица из газетного киоска. Она по пояс высунулась из своего окошка, разглядывая приехавших. — Чего—то их мало сегодня, в прошлые разы больше прикатывало.

— Надоело небось, — буркнула «чебуречница». — То ж все детишки хулиганят. — И недобрым глазом покосилась на девчонок и Севку, словно именно их подозревала в телефонном хулиганстве.

Ребята поспешили убраться прочь от лотка и переместились поближе к месту событий. Поведение приехавших спецслужб подтверждало, что им действительно надоело. Из грузовиков лениво выбирались парни в теплой зимней форме. Может, когда—то, после первого звонка, они и кидались разыскивать бомбы, торопясь успеть, предотвратить… Но сейчас они неторопливо докуривали, неспешно вытаскивали из кузовов саперное оборудование. Столь же неспешно пожарные разворачивали рукав пожарного шланга. Даже выкрики начальства: «Не расслабляться, вдруг на этот раз настоящая!» — не могли заставить их двигаться быстрее. Из «Скорой» вообще никто не вышел. Только милиционеры действовали с удивительной оперативностью. Горохом сыпанув из машин, они оставили двух человек рядом с военными, а остальные почти бегом рванули… к лицею.

— Ну все, опять Вадьку до позднего вечера мурыжить будут, — тяжко вздохнула Мурка.

— Мне почему—то кажется, что они весьма довольны, — задумчиво проговорила Кисонька.

— Кто, менты? — встревожилась Мурка и тут увидела, что сестра совсем не глядит на милиционеров. Не отрывая глаз, Кисонька следила за парочкой наблюдателей.

Действительно, те выглядели довольными. Посматривая на неторопливых военных, мужчина и женщина весело улыбались друг другу. Мужчина что—то чиркал в блокноте. Его спутница, совершенно не скрываясь, фотографировала, как парни в камуфляже входят в книжный магазин.

— Эти—то довольны, а вот остальные — не очень, — хмыкнул Севка.

Из дверей книжного вытек небольшой ручеек испуганных покупателей. Последними, подгоняемые камуфляжниками, шли возмущенные продавцы.

— Опять? Да сколько же можно! — вопила полная дама в деловом костюме, видимо, менеджер.

Пухлая девица в форменной блузе отчаянно рвалась обратно в магазин, выкрикивая:

— Я ж кассу не сняла! Сейф запереть…

— Ничего не запирать, ничего с собой не брать, все остается здесь, — громко объявил камуфляжник. — Сейчас саперы пойдут, бомбу искать будут.

При этих словах наблюдатели в закутке буквально засветились от радости. Они еще разок переглянулись, мужчина решительно захлопнул блокнот…

— До конца досматривать не собираются, — прокомментировала Кисонька. — Сейчас уйдут. Нужно за ними проследить.

— Вот мы и проследим, а Севка пусть останется, — решила Мурка. — Мы хоть и в черных париках были, но лучше тут не мелькать. — И она указала на камуфляжников, выгоняющих народ из соседнего с книжным магазина. Того самого, с турецкими шмотками, сквозь стенку которого Мурка вломилась в офис ювелирной компании. Впереди шла продавщица, что обслуживала близняшек в день неудачной попытки.

Сестры хотели уже двинуться следом за наблюдателями, но вдруг Севка схватил Кисоньку за руку.

— Стой! Гляди, Таратута к ним тащится! Решил все—таки попроситься в клуб!

Девчонки внимательно уставились на старичка в полувоенной тужурке и легкомысленной летней кепочке с козырьком, который бодренько рысил к наблюдателям. Дедок размахивал руками, стараясь привлечь к себе внимание, и радостно улыбался. Зато наблюдателям, кажется, было вовсе не радостно.

С изумлением поглядывая на спешащего к ним старичка, мужчина и женщина попытались скрыться в переулке. Встревоженный дед Таратута сильнее замахал руками и даже принялся издавать тоненькие протестующие выкрики, явно требуя, чтобы парочка его подождала. Несколько камуфляжников из оцепления оглянулись. Мужчина принужденно улыбнулся военным и сделал извиняющийся жест в сторону деда: дескать, вот, старичок, что с него взять. Успокоенные парни вернулись в оцепление. Таратута нагнал замешкавшихся наблюдателей и на всякий случай ухватил женщину за руку.

— Извиняюсь, конечно, — заявил он, крепко держа ее за запястье. — Разрешите познакомиться — отставной пенсионер Таратута! Вы только, барышня, чего худого не подумайте, да! Я без всякого обидного смысла знакомиться предлагаю, — торопливо добавил он.

— Я ничего и не думаю, — растерянно пробормотала «барышня».

Таратута неожиданно оскорбился:

— А напрасно не думаете, да, напрасно! Что ж, про меня уже и подумать нельзя? Я, между прочим, не просто отставной пенсионер, а с очень даже хорошей пенсией! И комната у меня большая, светлая, да, отличная. Обо мне соседка моя очень даже думает, я зна—аю! И продавщица в молочном, хоть женщина и замужняя, не то что вы, барышня. Все холостякуете, — он ткнул пальцем в правую руку женщины, на которой не было обручального кольца, — а сами уж не молоденькая.

Женщина разом вспыхнула, покосилась на своего спутника, потом кинула бешеный взгляд на Таратуту и выдрала руку из пенсионерской хватки.

— Какое вам дело до моего возраста! Что вы ко мне пристали? Что вам нужно?

— Ой, снова—таки извиняюсь, — всполошился Таратута. — Отвлекся немножко в сторону, да, занесло, знаете ли. А я к вам по делу, да, по делу. Давно и с интересом наблюдаю за вашей деятельностью. Очень, очень одобряю. Всей душой желал бы присоединиться.

Лица парочки начали стремительно меняться. Недавнее довольство исчезло, уступив место самому настоящему страху.

— Что значит наблюдаете? — замирающим голосом спросил мужчина.

— Окошко у меня вон где. — Пенсионер указал на окно. — Хорошее окошко, прямо на площадь. Вымыли вот чисто, да.

У Севка нестерпимо зачесались ладони, ободранные при мытье черных от грязи рам в окошке пенсионера.

— Бинокль сильный. Каждый раз смотрю, да, смотрю за вашей деятельностью. Одно удовольствие наблюдать, но хотелось бы все—таки… — Дедок демонстративно огляделся по сторонам и громким свистящим шепотом добавил: — Поучаствовать.

— Вы каждый раз смотрите из окна… на это? — Женщина махнула рукой в сторону суетящихся саперов.

— И на это тоже, и за вашими приглядываю. — Старичок подмигнул и игриво подтолкнул женщину плечом. — Не все вместе смотреть ходите, по очереди, да. Конспирация, да? Готов соблюдать!

— Не понимаю, о чем вы говорите, какие еще «наши», нет у нас никаких «наших», — вяло сопротивлялся мужчина.

Но Таратута не дал себя сбить.

— Как же нету, когда я своими глазами тута… — он указал на закуток, в котором только что скрывались наблюдатели, — то одного вижу, то другого. Все с блокнотами. — Таратута обвиняюще ткнул пальцем в блокнот, который мужчина все продолжал сжимать в руке. — С фотоаппаратами! Все туда смотрят! — И он тоже указал на саперов, оцепление, пожарников.

Парочка в очередной раз переглянулась. Женщина опустила глаза, а лицо мужчины вдруг стало жестким, у губ залегла решительная складка.

— Вы постоянно видите, как разные люди наблюдают за операциями по извлечению бомб? — переспросил мужчина.

— Вот уж точно — никаких бомб, одни только… хе—хе… операции! — меленько захихикал Таратута.

— И желаете к этим людям присоединиться?

— Очень, очень желаю, да! — с жаром заверил пенсионер.

— Нам надо обсудить все подробнее. Не здесь, здесь слишком шумно. — Парочка подхватила дедка под руки и повела, почти поволокла, в переулок.

— За ними, скорей! — Мурка дернула сестру за руку.

Но с другой стороны Кисоньку по—прежнему крепко держал Севка. На мгновение девчонка оказалась растянутой между Муркой и Севкой. Нетерпеливым движением она высвободила ладонь из Севкиной хватки и хотела уже мчаться за исчезнувшей в переулке троицей.

— Кисонька, я с тобой! — тревожно воскликнул Сева, вновь удерживая девчонку за руку. — Там может быть опасно!

— И что — ты будешь меня защищать? — с веселым недоумением поинтересовалась Кисонька. — Ты случайно не перепутал, кто в нашем агентстве каратист, а кто — финансист? Оставайся на месте, без тебя разберемся!

Девчонки рванули следом за Таратутой и загадочными наблюдателями.

На бегу Кисонька обернулась. Севка стоял, глядя им вслед. Потом махнул рукой: то ли в досаде, то ли прощаясь, и нырнул в толпу зевак.

— Сдается, он на тебя обиделся, — буркнула Мурка.

— Не понимаю, что с ним такое? Неужели всерьез собрался защищать? Нас? — Кисонька чувствовала себя слегка смущенной.

— Не нас, — снова пробурчала Мурка. — Тебя.

— Действительно? — заинтересовалась Кисонька. Она снова оглянулась, но Севы уже не было видно.

— Тебе Севка… того… совсем не нравится? — спросила Мурка, искоса поглядывая на сестру.

— Не зна—аю, — задумчиво протянула Кисонька. — Он неплохой. Довольно умный. Только какой—то… Чересчур осторожный. И жадноватый. Ты же знаешь, я жадными парнями не интересуюсь.

— А пенсионерами ты как, интересуешься?

— Ты что, они же старые! — возмутилась Кисонька, потом вдруг вспомнила, за кем, собственно, они бегут, и снова смутилась. — А, ты в другом смысле… Да—да, так где тут наш пенсионер?

Пенсионер Таратута, поддерживаемый с двух сторон загадочной парочкой, быстро мчался по переулку. Настолько быстро, что уже явно начал задыхаться и даже вроде как упираться. Но мужчина и женщина продолжали неумолимо волочь его вперед. Лавируя между редкими прохожими, Мурка и Кисонька попытались подобраться поближе. Девчонкам это удалось. Парочке наблюдателей пришлось замедлить бег, потому что запыхавшийся Таратута окончательно взбунтовался.

— Погодите, погодите. — Старичок уперся ногами в асфальт. — Куда мы так летим?

— Но вы же сами хотели присоединиться, — вкрадчиво пообещала женщина. — К людям, которых видели из своего окна. Вы их запомнили? Узнать сможете?

— А как же! — охотно согласился дедок. — Я отставной пенсионер! Я склад сторожил! Бывало, придут солдатики: дай, Таратута, валенки, а я им — вот вам валенки! — Костлявые пальцы Таратуты сложились во внушительную фигу. — Неделю назад брали. Никто по второму разу взять не мог, всех в лицо помнил! У меня память на лица, знаете, какая твердая — алмаз!

— Ну если алмаз… — Мужчина стиснул зубы так крепко, что заиграли желваки на скулах. — Тогда вы нам нужны!

— Ментам дедок тоже пригодится, — шепнула Мурка, — телефонных террористов опознавать.

Мужчина и женщина торопливо огляделись (девчонки едва успели спрятаться в каком—то подъезде) и, вновь подхватив деда под руки, втащили в арку двора.

— Зачем мы туда идем? — вдруг встревожился старичок.

— Надо, дедушка, надо, — рассеянно бросил мужчина, продолжая волочь деда за собой.

— Меня поведение этой парочки настораживает, — пробормотала Кисонька.

Девчонки переждали, пока преследуемые миновали арку, и бросились за ними. Осторожно выглянули из—за угла и увидели, как вся троица скрылась за гаражами.

— За ними! — скомандовала Мурка, выскакивая на открытое пространство двора.

— Ты что, увидят! — тихонько вскрикнула Кисонька.

Мурка в отчаянии огляделась, и тут же лицо ее просветлело:

— По крышам гаражей! Подсади!

Отработанным движением припав на колено, Кисонька подставила сложенные ковшиком ладони. Одним прыжком Мурка взметнулась на крышу. Перевесилась через край, протянула руку сестре. Кисонька подтянулась… Согнувшись, чуть ли не на четвереньках, то и дело помогая себе руками, сестры двинулись по скользким обледенелым крышам. Туда, где возмущенный Таратута требовательно вопрошал:

— Куда вы меня тащите? Мы собирались обсуждать, а сами только бежим, да! Я вам не мальчик, я отставной пенсионер! Давайте обсуждать!

А ласковый женский голос в ответ пояснял:

— Все обсудим, но не на холодной улице! В ваши годы это может быть опасно!

— Какие такие мои годы? — тут же взъелся вредный дедок.

— Никакие, никакие, — уверила его женщина, — но лучше посидеть в тепле. Печку включим, поговорим. У нас здесь машина…

— Черт, машина! — шепотом воскликнула Мурка и заторопилась. И тут же металл под ее ногами захрустел, будто ломкий лед.

— Осторожно! — предостерегающе шикнула Кисонька, — Гаражи старые, железо ржавое насквозь, в любую секунду рухнуть может!

Невольно девчонкам пришлось пойти медленнее. Но они еще надеялись успеть, потому как Таратуту обуяла подозрительность.

— В машину не сяду! — твердо заявил пенсионер. — Правило есть: в машины к посторонним людям не садиться, да, не садиться!

— Но это же правило для детей, для молоденьких девушек, а вы сильный, отважный мужчина, отставной пенсионер, — продолжала уговаривать женщина.

— Да что ты его упрашиваешь! — вдруг яростно взвился мужской голос. Послышался короткий звук удара, задушенное «эк!»…

Забыв об опасности, девчонки рванули к краю крыши. Прямо под собой, в глухом тупичке между гаражами, они увидали темную «БМВ». Женщина садилась за руль, а мужчина!.. Мужчина заталкивал на заднее сиденье бесчувственное тело отставного пенсионера Таратуты!

Мурка вскочила.

— Стой! Стой, гад, куда деда попер! — Она напружинила ноги для прыжка… Гнилой металл старых гаражей не выдержал. Крыша рухнула, увлекая за собой и Мурку, и Кисоньку. В обломках осыпающегося железа девчонки падали на крышу автомобиля…

Мгновенно сгруппировавшись, спрятав голову в коленях, сестры колобочками скатились с машины на землю. Развернулись.

— Уйдут! Кисонька, уйдут! — азартно заорала Мурка.

Не сговариваясь, близняшки метнулись к задней стенке гаража. С разбегу взлетели по капоту машины, оттолкнулись… Словно выброшенные взрывом, два гибких тела выметнулись из проваленной крыши гаража. Проделали в воздухе тройное сальто… и, мягко спружинив, приземлились на асфальт.

— Ну мы даем! — восхищенно вскричала Мурка.

— Я даже… не ожидала… что так здорово получится… — тяжело переводя дух, выдавила Кисонька.

В доме напротив в распахнутую форточку высунулась голова в бигуди. Толстощекая женская физиономия заполняла весь проем, от рамы до рамы. Тетка глянула на разломанный гараж, на девчонок и заполошно заорала:

— Воры, террористы! Гаражи бомбят!

За окнами замелькали встревоженные лица. Сестры бросились под арку, вон со двора.

Они выскочили на улицу и огляделись. «БМВ» и след простыл.

Мурка безнадежно махнула рукой:

— Упустили! Только зря чужой гараж разломали!

— С гаражом действительно неловко вышло, — согласилась Кисонька. — А номер машины я запомнила.

— Класс! — Мурка моментально оживилась. — Вадька ее через базу данных автоинспекции отыщет! Быстро забираем Севку и дуем в офис! Надо дедка спасать!

Дата добавления: 2015-10-13