Ухудшения

— Что... это? — в изумлении прошептал Дэниэл.

Мои глаза смотрели то на него, то на повязку. Я думала, что сказать ему в ответ.

— Ничего, — это все, на что была способна моя фантазия.

— Ничего... — очень тихо повторил он, что я еле смогла расслышать.

Когда я понадеялась, что Дэниэл больше ничего не скажет, он, вдруг, резко схватил мою руку и стал быстро разматывать бинт.

— Нет, нет... Дэниэл, не надо... — я пыталась сопротивляться, как могла, только это не дало никакого результата. И даже если бы у меня были силы, я не смогла бы остановить его, ведь он сильнее меня в несколько тысяч раз.

Очень скоро он размотал бинт и откинул его в сторону. И Дэниэл замер, пристально смотря на укус. Его бледное лицо не выражало абсолютно никаких чувств и эмоций, мертвая тишина отразилась в его прозрачно-голубых глазах. Словно передо мной сидела каменная статуя, которая тихо дышала, но не шевелилась.

Но и я сама была ошарашена увиденным. Укус разросся по руке и заметно потемнел.

— Дэниэл... я... я все объясню, — первой заговорила я.

— Что это, Мия? — он поднял на меня глаза, которые наполнились ужасом.

— Это... рана. Я упала, помнишь?

Дэниэл заметил дрожь в моем голосе и услышал несвязное биение сердца, он тихо вздохнул.

— Почему ты мне врешь? — холодно сказал он.

— Я не...

— Ты мне врешь, — меня перебил его настойчивый голос. — Это не рана, и ты нигде не падала... Что ты от меня скрываешь?

В его прозрачно-голубых глазах промелькнуло огромное отчаяние, я открыла рот, чтобы снова что-то сказать, но тут же закрыла его, потому что любые слова для него окажутся ложью.

Я опустила голову, не зная, что ответить. Я понимала, что за одним словом потянется другое, и Дэниэл узнает всю правду. Тогда я не сдержу обещание, которое дала Эрику. Я не могу подставить друга. Но и врать дальше Дэниэлу — тоже.

Меня охватили сомнения — они медленно просачивались в мою душу и плели колкие нити чувства вины. И так же боль в руке не давала о себе забыть. Я была в безысходности.

— Не молчи, — поникший голос Дэниэла заставил меня взглянуть на него.

— Меня... укусили, — выдохнула я и поджала губы.

Я знала, что теперь Дэниэл точно не успокоится.

— Кто? — сдержанно спросил он.

Этого вопроса я ожидала первым делом. Может сказать, что меня укусила бездомная собака, и я заболеваю бешенством? Только навряд ли Дэниэл поверить в эту чушь. Я бы не поверила.

И что мне остается делать? Лишь сказать правду. Или упорно молчать, и этим самым добиться ухода Дэниэла. А я не хочу, чтобы он оставлял меня наедине с болью, которая и так пожирает меня изнутри.

— Я не могу сказать, — виновато сказала я.

— Почему? — кажется, его голос немного смягчился. — Мия, почему ты не хочешь говорить мне этого?

— Просто... я не могу, — да, очень достойное объяснение...

Я осторожно взглянула на Дэниэла. Не могу сказать, что он был рассержен, но и не спокоен. Какое-то среднее чувство металось в его глазах.

— Я не понимаю, — он тяжко вздохнул. — Мы же обещали друг другу, что между нами никогда не будет секретов. А ты что-то скрываешь от меня... Разве я заслужил такого отношения?

Да... отличный психологический прием — давление на жалость. И против него я всегда была бессильна. Тем более Дэниэл так умоляюще смотрел на меня, что трудно было держать язык за зубами. Но разумом и сердцем я понимала, что не должна говорить ему правду.

— Прости, но я действительно не могу сказать тебе об этом, — я отвела взгляд в сторону.

— Тебе стало хуже после того, как укусили? — поинтересовался он совершенно спокойным голосом.

Вместо слов я лишь кивнула.

— Мия, — Дэниэл сжал мою руку в своих холодных ладонях, — позволь мне помочь тебе! Но для этого ты должна сказать, кто сделал это?

— Но я не могу сказать тебе этого, Дэниэл! — воскликнула я, а потом добавила тише. — Я дала обещание...

Он в непонятке уставился на меня.

Черт, да кто только за язык меня тянул!

— Дала обещание? Но кому? — спросил Дэниэл.

— Я не могу этого сказать...

Я услышала гневный выдох Дэниэла.

— Знаешь, я не знаю, что с тобой творится в последнее время, но мне это не нравится, — суровым тоном заговорил он и вскочил с дивана. — Я не могу понять, что с тобой происходит, Мия! И это сводит меня с ума... Мы стали совершенно чужими...

Я чувствовала себя ужасно виноватой перед ним. Он так беспокоится обо мне, а я... что делаю я? Я только отталкиваю его, разрушаю наши отношения своей жгучей ложью...

Передо мной стоял очень непростой выбор. Потерять друга, или любовь всей своей жизни.

По-моему, выбор был очевиден.

— Меня укусил волк, — пробормотала я.

Лицо Дэниэла совсем немного расслабилось.

— Волк? — нахмурился он. — Когда?

— В парке.

— Но что делал волк в парке?

— Это... не совсем обычный волк, — я замялась.

— Так, я уже ничего не понимаю, — Дэниэл развел руками.

— Меня укусил Лугару, — наконец, точно ответила я.

Мой ответ привел Дэниэла в заблуждение. Я не могла понять, что он чувствует сейчас. Прозрачно-голубые глаза пристально смотрели на меня, наверно, пытались найти признаки моей очередной лжи. Но на этот раз я говорила чистую правду.

Он все молчал. Я стала сомневаться, жив ли он вообще. Я кратко вздохнула, когда Дэниэл слегка поднял голову. Еще некоторое время он смотрел на меня с не скрытым недоверием.

— Лугару, — прошептал Дэниэл. — Ты уверена в своих предположениях?

— Это не предположения. И да, я уверена, — кивнула я.

— Но объясни мне одну простую вещь — как такое возможно? Они существовали в далекой древности.

— Они выжили.

— Откуда ты знаешь об этом?

По-моему уже не имеет никакого смысла что-то таить. Если я уже сказала слово, то нужно договаривать. Даже если после этого я потеряю друга.

— Это Эрик, — во мне все сжалось, когда я произнесла его имя. — Эрик и его друзья — они Лугару. Единственные выжившие из всего народа.

Глаза Дэниэла сильно расширились от удивления.

— Когда я гуляла в парке, в тот вечер... меня подкараулил Мэйсон, — я встрепенулась, когда в мыслях возник образ его ненавистных глаз, — он, вроде как, терпеть меня не может, — я слабо усмехнулась. — И потом он... он стал огромным черным волком на моих глазах и набросился на меня. А Эрик спас меня. Мэйсон успел укусить меня за руку.

Я засомневалась, слушает ли меня вообще Дэниэл. Он вновь застыл. Я сидела на диване, затаив дыхание от напряжение, повисшего в воздухе. Мне хотелось сказать ему хоть что-нибудь, но я боялась нарушить гробовую тишину в гостиной.

— И давно ты знала об этом? — сжимая кулаки, спросил Дэниэл.

— Несколько дней, — прошептала я.

— И все это время ты молчала? — его брови сошлись на переносице, а глаза потемнели от негодования. — Почему ты мне ничего не сказала? Почему ты все скрывала от меня?

— Я обещала Эрику, что никому не выдам его секрет.

— Она пообещала... — Дэниэл нервно рассмеялся и закатил глаза.

— Прости, — этого было мало, чтобы заслужить прощение.

— Мия, ты понимаешь, что могла погибнуть?! — неожиданно закричал он.

Я сильно вздрогнула от испуга. Я ожидала нечто подобное, но чтобы такой бурной реакции... В любом случае, я заслужила этого.

— Но я жива, — тихо и неуверенно произнесла я.

— А если бы случилось непоправимое? — еще громче заговорил Дэниэл, в его взгляде плескалась злость. — Если бы ты умерла?!

Я еще раз вздрогнула и закрыла глаза. Меня пробила слабая дрожь, и в висках появилась пульсирующая боль.

— Успокойся, — промямлила я.

— Ты просишь меня успокоиться? — кажется, мои слова больше разозлили его. — Ты врала мне, Мия! Скрывала, что твой новоиспеченный дружок один из Лугару!

— Но что из этого меняется? — я резко распахнула глаза, и по щеке скатилась слеза.

— Все! — Дэниэл возмущенно вскинул руками. — Ты больше не будешь с ним общаться и видеться!

— Почему? — негромко выкрикнула я.

— Потому что это очень опасные существа, Мия, — он проговорил каждое слово медленно и грозно, пытаясь достучаться до меня через километровую глухую стену. — Они древние и очень сильные! И они ненавидят людей, а ты человек. Так что делай выводы!

— Что ты такое говоришь? — теперь кричала и я. — Эрик никогда не причинит мне зла! Он мой друг!

— Да пойми же ты, он не может быть твоим другом! — зарычал Дэниэл.

— Ты не знаешь его! — кинулась защищать я Эрика.

— Ты тоже! — Дэниэла переполнял гнев. — Он просто пудрит тебе мозги! А ты ведешься...

— Не смей говорить так, Дэниэл, — тихо, но твердо сказала я.

— Но это так! — простонал он. — Этот тип опасен для тебя.

— Потому что не человек?

— Да, — рыкнул он.

— Но ты ведь тоже не обычный, — жалобно проговорила я, — и не причиняешь мне зла. Так почему ты считаешь, что и Эрик не может быть добрым со мной?

— Потому что так и есть! — продолжал он говорить на повышенных тонах.

— Нет, Дэниэл, — спокойно произнесла я, — ты ничего не знаешь об Эрике. Ничего. Он спас меня.

— Это еще не делает его ангелом... — он произнес это с таким цинизмом, что я недовольно поморщилась.

Я никогда не видела Дэниэла таким злым! Никогда... но с другой стороны, разве мне стоило ожидать другой реакции? Я прекрасно понимала, что правда приведет Дэниэла в лютую ярость. Я знала это с самого начала, но все равно продолжила играть с ложью.

Дэниэл беспокойно мельтешил перед глазами, ходя туда-сюда. Его лицо выглядело очень рассерженным, глаза опущены в пол, тонкие скулы напряжены. Даже сейчас он оставался невероятно красивым. Наверное, странно думать об этом в такой сложной ситуации. Просто хорошие мысли о нем помогали мне забыться. И вскоре вся обида и раздражение куда-то испарились. Было нереально — долго злиться на этого бесподобного ангела.

— Ты злишься? — мой вопрос прозвучал скорее как утверждение.

— Еще как, Мия, — я была рада услышать, что его голос уже не звенел от гнева.

— Ну, прости меня, — мои очередные извинения не прозвучали достаточно убедительно.

— Твоя ложь ранит меня в самое сердце, Мия, — наконец, из прозрачно-голубых глаз исчезла обида. Я почувствовала маленькую победу. — Ты скрывала от меня очень важную вещь...

— Что мне сделать, чтобы ты просил меня? — мой голос жалостливо задрожал.

— Больше не лги мне. Никогда.

— Хорошо, — судорожно выдохнула я.

Конечно же, простых слов было недостаточно для прощения. Но я действительно виновата в том, что обманывала Дэниэла, и готова понести за это любое наказание.

Наконец, он перестал ходить по гостиной и сел рядом со мной. Я с осторожностью смотрела на него, а вот он не сводил пристального взгляда. Признаться, какое-то удивительное чувство легкости и свободы овладело мною теперь, когда Дэниэл все знал, словно огромный камень упал с души. Но в общем это не облегчало мне жизнь. Я ощущала угрызения совести за то, что выдала секрет Эрика. Я просто не имела право делать это. Если он узнает об этом, то никогда меня не простит. Получается, чтобы не потерять друга, мне снова придется лгать? Я устала...

— Что ты еще знаешь о Лугару? — внезапный вопрос Дэниэла отвлек меня от размышлений.

И тогда я рассказала ему все, о чем мне говорили Эрик, Доминик, Алекс и Саймон. А рассказывать пришлось долго, так как я очень хорошо помнила все истории. Дэниэл внимательно слушал меня, не перебивая. Выражение его лица оставалось неизменным на протяжении всего моего длинного рассказа — рассудительно-холодным. И лишь в конце он надел маску удивления.

— То есть, Лугару все же существовали на протяжении всех этих веков? — вопросил Дэниэл.

— Да, — вяло кивнула я. — Они прятались от Бессмертных.

— Удивительно... — промычал он. — Все думали, что Лугару исчезли давным-давно, потому что их истребили люди.

— Теперь ты знаешь настоящую правду.

— Их осталось всего пятеро... Теперь я понимаю, почему они скрывались все это время.

— Эрик мне голову оторвет, если узнает, что я все рассказала тебе, — я невесело усмехнулась.

— Он знает, что я вампир? — холодно спросил Дэниэл.

— Конечно же, нет. Я ничего ему не говорила.

— Но почему он не почувствовал, кто я, когда мы первый раз встретились с ним? — размышлял он вслух.

— Но ты ведь тоже не догадался, кто он.

— Да, но у оборотней особый нюх на это.

— Лугару не оборотни.

— Да, да, знаю...

— У меня к тебе есть просьба, — неуверенно пролепетала я.

— Какая? — равнодушно сказал он.

— Никому не говори, что Лугару живы, — произнесла я шепотом, будто нас подслушивали, — иначе их найду Бессмертные.

— Конечно, — он нахмуренно кивнул и вновь отвернулся.

После такого всплеска эмоций у меня разыгрался аппетит. Я собиралась встать, и мне почти удалось это сделать. Но из-за неожиданно появившегося головокружения и слабости у меня подкосились ноги, и я полетела вперед. Если бы не Дэниэл, который вовремя подхватил меня, я бы непременно расшибла себе голову.

Находясь в объятиях Дэниэла, я смутно видела взволнованное лицо моего спасителя. Я видела, что его губы шевелились, что-то говоря, но из-за толстого слоя ваты в ушах я перестала слышать его, лишь сильный гул в голове доносился до меня очень хорошо.

Я открыла рот, чтобы сделать вдох, но не успела — темнота поглотила меня.

— Мия? Мия? — голос проносился эхом в голове. — Ты меня слышишь?

Я вновь почувствовала слабость во всем теле, ощутила адскую боль в руке. Я не могла открыть глаза и сказать, что я слышу его, так как язык распух; я лежала неподвижно.

— Мия? — до боли родной голос наполнялся отчаянием. — Мия?

Я могла слышать, как мое имя произносили с невероятными муками. Приложив некоторые усилия, я медленно открыла глаза. Но мне тут же захотелось закрыть их, так как яркий свет стал резать глаза.

— Ты очнулась! — с облегчением произнес Дэниэл. — Я так испугался за тебя...

Через минуту я смогла уверенно распахнуть глаза и увидеть очертания своей комнаты. И Дэниэла, склоняющегося надо мной.

— Как ты себя чувствуешь? — почему-то от этого вопроса мне захотелось громко рассмеяться.

— Я жива, — еле выговорила я, шире открывая глаза. Зрение постепенно возвращалось ко мне.

— Ты упала в обморок, Мия.

— Ох...

Мне захотелось приподняться, но всякие силы покинули мое тело.

Дэниэл понял, чего я хочу, и посадил меня.

— Ой! — пискнула я, почувствовав приток боли в руке.

— Где болит? — растерянно спросил он.

— Рука... — с трудом проговорила я.

— Это из-за укуса?

— Да.

— Но почему это так действует на тебя? — удивился Дэниэл.

— Это яд. Но не бойся, я не превращусь в Лугару, или что-то типа того. Ими становятся только по наследству, — объяснила я.

— Яд? — чуть тише повторил он.

— Он отравляет любой живой организм. Мне сказал Эрик, — я ответила на его не прозвучавший вопрос.

— Он уже сталкивался с таким? — лицо Дэниэл резко сменилось.

— Нет, — я слабо помотала головой.

— Значит, нет стопроцентной уверенности, что этот яд отравляет тебя?

— Нет.

Дэниэл замолчал. Я медленно подняла голову. Его лицо накрылось задумчивой маской. Прозрачно-голубые глаза смотрели в пустоту.

— О чем ты думаешь? — тихо спросила я.

— Об укусе, — нехотя ответил он. — Тебе нужно на время переехать ко мне.

— Что? — резко выдохнула я. — Зачем?

— Чтобы я смог выяснить, что с тобой происходит, — он устремил на меня свой пустой взор. — Так будет лучше и проще.

— Но я не хочу, — стала возникать я, крайне огорченная таким заявлением.

—Так надо, Мия, — твердо повторил Дэниэл.

— Но что я скажу родителям?!

— Не волнуйся. Я разберусь с этим.

— Нет! — воскликнула я. — Я не хочу, чтобы ты снова что-то внушал маме и папе...

— Им будет легче, если они не будут видеть тебя в такой ужасном состоянии, — его слова, словно острие ножа, прошлись по моему сердцу. — Обещаю, что когда тебе будет легче, ты сразу же вернешься домой.

Я смотрела на него, и мои глаза наливались горькими слезами. Он был прав. Как всегда прав. Я сама не хотела, чтобы мама и папа снова увидели меня такой беззащитной и больной, и мне бы снова пришлось им лгать прямо в глаза. Пусть лучше они будут думать, что я где-нибудь отдыхаю, чем смотреть на мои страдания.

— Хорошо, — с огромным нежеланием согласилась я.

— Все будет хорошо, Мия, — Дэниэл улыбнулся, и эта улыбка не коснулась его печальных глаз.

Мне бы хотелось улыбнуться ему в ответ и поверить его словам, но зачем лишний раз обманывать себя? Обнадеживать зря? Ведь в глубине души я понимаю, что это не закончится ничем хорошим...

Дэниэл протянул руку и кончиками пальцев аккуратно дотронулся до моей мокрой от слез щеки, его прикосновение было таким хрупким и нежным, будто я была фарфоровой, и из-за одного не аккуратного движения могла тут же разбиться.

— Я никогда не оставлю тебя, — прошептал он и нежно прильнул к моим губам.

Этот поцелуй, полный любви и сопереживания, стал для меня избавлением от боли. Точнее он помог забыть мне обо всем на свете. Остались только я и Дэниэл — мой смысл жизни, мой воздух. Мой любимый вампир.

На этот раз поцелуй прервала я из-за нехватки кислорода в легких.

— Отдыхай, а я пока соберу твои вещи, — промолвил Дэниэл и встал с кровати.

Он не стал долго возиться с укладыванием моих вещей, потому что их было немного, и если ты вампир — для тебя нет ограничений в скорости, во времени... ни в чем, все дела можно решить за какие-то секунды.

— Через две минуты твои родители подъедут к дому, — пояснил Дэниэл, стоя у окна. — Сейчас я уйду, и когда Дженнифер и Ник уже будут дома, я постучусь в двери и войду внутрь. Потом я внушу им, что ты уезжаешь на отдых вместе с моей семьей на пару недель. Ну и я пришел за тобой. Спускаемся вниз, ты прощаешься с родителями, и мы уезжаем.

— Ты уверен, что это сработает? — меня немного трясло от страха.

— Конечно. Не переживай, — Дэниэл натянуто улыбнулся. — И через две недели, может и раньше, в общем, когда тебе станет лучше, ты вернешься домой, и никто и ничего не узнает.

— Ладно, — я судорожно вздохнула. — Надеюсь, все пройдем так же гладко, как ты говоришь.

— Не сомневайся в этом.

Дэниэл замолчал, к чему-то прислушиваясь, и открыл окно.

— Все, твои родители уже приехали, — сказал он. — Только не волнуйся. Я люблю тебя.

— И я тебя... — промямлила я в пустоту.

Он ушел.

И буквально через несколько секунд раздался стук входной двери.

Я оцепенела в ожидании.

Прошла минута... две... три... Я все ждала и ждала, а мое сердце сжалось от напряжения. Если бы у меня были силы — я бы сорвалась с места и куда-нибудь убежала. Подальше от проблемной жизни. Все было так сложно... этот укус, Лугару, моя слабость и неважное самочувствие, я на грани срыва, еще этот временный переезд к Дэниэлу, чтобы он смог понять, что со мной происходит.

А как же мама и папа? Как я их оставлю с ложью, что мне надо куда-то уехать на две недели? А что, если понадобиться гораздо больше времени на мое выздоровление? А может быть, я вообще не смогу выкарабкаться из этого ада...

Как бы сказала Мелисса: “Не надо отчаиваться, надо верить только в лучшее”.

Я была готова взорваться от волнения, когда в мою комнату влетела мама с растерянным видом, а за ней скромно притаился Дэниэл. Больше я смотрела на него — точнее на его голубые глаза, которые выражали спокойствие и уверенность.

— Милая, ты уже собралась? — крайне встревожено поинтересовалась мама.

— Да, собралась... — рассеянно пробормотала я. — Осталось только переодеться.

— Я пока спущу твой чемодан, — сказал Дэниэл.

— Ваш самолет вылетает ровно через час, а ты даже не причесана! — ворковала мама, когда Дэниэл покинул мою комнату.

Я растерянно смотрела на нее, не зная, что ответить. Ему все удалось — он беспрепятственно внушил моим родителям, что мы куда-то улетаем. Только вот я была не собрана — в моей голове до сих пор не укладывалась такая реальность. Так ведь просто не может быть! Еще год назад я бы вообразить такое не смогла — что есть вампиры, оборотни, охотники на вампиров, Лугару, Бессмертные... ведь все это сказки, которыми пугают людей. Но я знаю, что это есть, что это правда, и я должна принять все, что происходит в моей уже другой жизни.

Было очень трудно вести себя нормально при маме и необычно смотреть на нее. Из последних сил я переоделась впервые попавшиеся вещи и, крепко держась за поручень, спустилась по лестнице. Дэниэл уже погрузил мой чемодан в машину и теперь ждал меня в прихожей.

Увидев мое слабое состояние, он приобнял меня за талию, тем самым поддерживая.

Единственное, что мне осталось сделать перед тем, как уйти, — это попрощаться с родителями.

— Я буду очень скучать по тебе, мое солнышко! — мама слегка потрепала меня по щеке. — Отдохни на Мальдивах хорошенько!

Ох... Мальдивы... удачный выбор...

— Обязательно, — сказала я и проглотила огромный ком рыданий, застрявший в горле.

Мама широко улыбнулась и выхватила меня из рук Дэниэла, заключив в крепкие объятия. Я запоздало обняла ее, положив голову ей на плечо.

В сердце образовалась огромная дыра пустоты. Отчаяние захлестнуло меня огромной волной. У меня сложилось такое чувство, что мы прощаемся навсегда. Что я больше никогда не увижу молодое лицо моей любящей матери.

Я почувствовала на губах соленый привкус слез. Мне хотелось зарыдать навзрыд от боли, воцарившей в душе. Но я сдерживала себя так, как только могла. И это было невероятно сложно.

Мы простояли в обнимку пару минут. Мне жутко не хотелось отстраняться от мамы и уходить. И это давящее ощущение страха — больше не увидеть ее — возрастало с каждой секундой.

— Ладно, милая, — с выдохом проговорила она и отодвинулась от меня. Вдруг ее большие глаза цвета теплого шоколада с удивлением взглянули на меня. — Ты плачешь?

Я с глубочайшей горестью смотрела на нее, не зная, что ответить. Все слова мигом разлетелись куда-то.

Я небрежным движением смахнула слезинки со своих щек дрожащей рукой и выдавила фальшивую улыбку.

— Прости, — промямлила я, — эмоции разыгрались...

Мой взгляд упал на отца, который тихо притаился за мамой.

— Папа, — с нежностью произнесла я.

И тут его темные глаза озарились. Он лениво обошел маму и неуверенно остановился напротив меня. Я не стала дожидаться его замедленной реакции и сама обняла его.

— Удачи тебе, детка, — с некоторой грустью сказал он, легонько хлопая меня по спине. — И... поосторожней там.

— Хорошо, — сладко всхлипнула я.

С папой у меня было меньше соплей и драмы, поэтому мы почти тут же отстранились друг от друга. Его немного печальный взгляд проделал в моей сердце еще одну дыру пустоты.

— Дорогая, мы не будем тебя больше задерживать, — пророкотала мама.

Я кивнула сама себе и медленно подошла к Дэниэлу. Его прозрачно-голубые глаза словно кричали мне: “Мне жаль. Мне жаль”. А вот мои глаза не выражали ничего, кроме боли.

— Пойдем, — Дэниэл вновь приобнял меня за талию.

Мы вышли на улицу, мама и папа последовали за нами. Мое слабое сердце билось быстрее, когда я отдалялась от дома. Мне хотелось остановиться и закричать на весь мир, что я хочу остаться и никуда не уходить! Но так я кричала лишь в душе и своих мыслях.

Когда мы остановились у машины, я развернулась и в последний раз взглянула на свой родной дом. Еще несколько слезинок упало с моих глаз.

— Береги себя, Мия, — мягко и нежно сказала мне мама.

Папа бережно обнял ее за плечо, и они оба уставились на меня.

В моей душе происходил ураган чувств. Дружащими руками я вцепилась за дверцу автомобиля и громко выдохнула.

— Я люблю вас, — выдавила я сквозь слезы.

— Мы тоже любим тебя, родная, — в раз сказали они.

Чтобы и вовсе не разрыдаться у них на глазах, я резко улыбнулась, и как можно скорее села в машину. Не сводя глаз, я смотрела на родителей, и слезы беспощадно катились по моим щекам.

— Ты готова? — раздался напряженный голос Дэниэла рядом.

— Нет, — выдохнула я.

А разве может быть другой ответ? Вот я покидаю родной дом и возможно уже навсегда. И может быть, я никогда не увижу своих родителей, которые обманчиво рады за меня, думая, что я уехала отдыхать на Мальдивы... И разве можно это назвать нормальным?..

Дэниэл завел мотор, и черная «Ауди» бесшумно тронулась с места.

Зарывшись прикрытым лицом ладонями в волосы, я проплакала всю дорогу. Мой спутник за все это время не проронил ни слова. В салоне автомобиля стояла гробовая тишина.

К тому времени, как машина плавно подъехала к дому, у меня ужасно болела голова. Оставшись без сил, я даже не смогла выйти из автомобиля. Поэтому Дэниэлу пришлось в одной руке нести меня, а в другой тащить чемодан. Я чуть было не уснула в его объятиях, так как холод, исходящий от его тела, ослаблял дикий жар во мне, как тихий скрип входной двери заставил меня разлепить глаза.

Его ледяная рука дотронулась до моего пылающего лба.

— У тебя до сих пор жар, — пробурчал себе под нос Дэниэл. — Я принесу тебе жаропонижающее.

— Нет, нет, не надо, — слабо запротестовала я и прижала его ладонь к своей щеке. Невозможно было выразить, какое я испытала наслаждение. — Ты лучше всякого лекарства.

— И все же я принесу тебе таблетку, — нахмурился он, вставая с дивана.

Когда я услышала приближающиеся шаги, то обрадовалась. Но повернув голову, я увидела вовсе не Дэниэла.

— Мия? — в высоком и звонком голоске Мэри слышалось сильное удивление. Карие глаза девушки сильно округлились. — Что с тобой?

— Трудно объяснить, — пробормотала я.

— А ты попытайся.

Она подошла ко мне и остановилась в полушаге.

— У тебя такой безжизненный вид, — с ужасом произнесла Мэри. Ее холодная рука ненадолго прижалась к моему лбу. — Да ты вся горишь!

В это время отчетливая фигура Дэниэла выплыла из-за спины Мэри.

— Выпей, — сказал он и протянул мне стакан воды и две таблетки.

С отвращением на лице я проглотила эту горькую гадость и выдула всю воду.

— Что с ней? — требовательным тоном спросила Мэри.

— Приболела, — ответил он. — Я пока отнесу чемодан в мою комнату, — обратился он ко мне.

— Хорошо, — вяло кивнула я.

Мэри недоуменно взглянула вслед своему брату.

— Чемодан? Мия к нам переезжает? — крикнула она.

— Э-э-э... ненадолго, — вымолвила я.

Ее взгляд резко упал на меня, что я даже вздрогнула. Почему-то мне показалось, что сейчас она скажет, что против этого. Но Мэри, вдруг, широко улыбнулась, обнажив ряд белоснежных зубов.

— О, так это же замечательно! — воскликнула девушка.

— Ты не против? — удивилась я.

— О чем ты говоришь? — она в недоумении уставилась на меня. — Конечно же, я не возражаю! Я очень рада, что ты останешься здесь! Будет хоть с кем поболтать.

Я слабо, но искренне улыбнулась.

— Завтра мы с Дэниэлом больше не будем бояться солнца, и в моем распоряжении появятся целые дни! — Мэри мечтательно подняла глаза вверх. — У нас с тобой будет столько дел...

— Извини, что прерываю твои фантазии, — хмыкнула я, — но я не смогу принять участие в твоих планах. Извини.

— Почему? — она тут же изменилась в лице.

Не успела я ответить, как Дэниэл появился в гостиной и подошел к нам.

— Не успела Мия придти в наш дом, как ты уже ее достала, — он сурово взглянул на свою сестру.

— Она не... — начала говорить я, но меня прервал заботливый голос Дэниэла.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Отлично, — угрюмо отозвалась я.

— Скоро станет лучше, — Дэниэл обнадеживающе улыбнулся мне.

“Но не в этой жизни” подумала я.

— Так, стоп! — не выдержала Мэри. — Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?

— Не твое дело, Мэри, — рявкнул Дэниэл.

Я опустила глаза.

— Скажи ей, — сказала я ему. — Ты же знаешь, что от нее ничего не утаишь.

Даже не видя лица Мэри, я была уверена, что она сдержанно улыбалась.

Дэниэл вопросительно взглянул на меня, как бы спрашивая, уверена ли я. На его не прозвучавший вопрос я ответила кивком.

Были две причины, по которым можно была рассказать всю правду Мэри. Во-первых, я могла доверять ей, как себе; во-вторых, от нее действительно ничего не утаишь. И... если знает Дэниэл, то должна знать и Мэри.

Дружбу с Эриком мне все равно уже не вернуть.

Дэниэл рассказал ей все, что сказала я ему. Мэри внимательно слушала каждое слово и вела себя очень серьезно, что было удивительно для нее. И вот, еще один... человек был просвещен в тайны о Лугару — о том, что они до сих пор живы.

Она была очень удивлена рассказанному и пообещала, что эта тайна останется при ней.

— Теперь нужно вести себя крайне осторожно, — глядя пустым взглядом в окно, пробормотала она.

— Почему? — спросила я.

— Потому что они очень опасны, — раздался ее холодный голос. Говорит прямо как Дэниэл. — Хоть их и осталось всего пятеро, каждый из них представляет особую угрозу. И я не представляю себе, что будет, если они узнают о том, что есть вампиры в этом городе.

— Но вы ведь тоже сильные, — я нахмурилась.

— А они сильнее, — мрачно ответила она. — Намного сильнее... Для них мы — вампиры, прожившие четыреста лет — никто. И им не составит никакого труда порвать нас на мелкие кусочки.

— Они не узнают нас, — тихо сказал Дэниэл. — Мы и так ведем себя осторожно, и если завтра все пройдет успешно, — он взглянул на Мэри, — то мы ничем не будем отличаться от людей.

— Кстати, насчет завтра! — Мэри осенило. — С часу на час должны прилететь Виктор и Элизабет. Я совсем забыла про это...

Я поперхнулась и в шоке уставилась на Мэри.

— Что? Ваши родители приедут сюда? — я была в полнейшем удивлении.

— Да, — кивнула Мэри. — Завтра они вместе с нами избавят себя от оков тьмы и перестанут бояться солнца.

— Разве они еще не стали Древними?

— Нет.

Хм... я никогда раньше не задумывалась над этим. Но почему они раньше не прошли становления Древними вампирами? Наверно, они тоже не знали, как это сделать, пока Мэри не рассказала им об этом.

— Мое появление как раз вовремя... — буркнула я.

— Нет, — твердо произнес Дэниэл. — Твое присутствие как раз кстати. Виктор одно время изучал медицину, и он поможет нам разобраться в этой нелегкой ситуации.

Прекрасно. Нет, я, конечно, ничего не имею против Виктора, и его огромных знаний, но мне не хотелось становиться кем-то вроде подопытного кролика.

Мэри позвонила Элизабет и выяснила, что через час их самолет приземляется в Портленде. Дэниэл поехал в аэропорт, чтобы встретить их. А мы с Мэри остались одни в доме.

Она мельтешила перед глазами, будто не решалась что-то сделать, или спросить.

Она с неловкостью взглянула на меня и прикусила нижнюю губу.

— Можно мне взглянуть на... укус? — тихо попросила она.

— Конечно, — я пожала плечами.

Аккуратно размотав бинт, мы с Мэри уставились на укус. В немом шоке она внимательно рассматривала его. И я сама была удивлена тому, насколько ужасно выглядела рана.

— Боже... это... это так... — она не смогла договорить.

— Ужасно, знаю, — я легонько улыбнулась.

— Сильно болит? — она с сочувствием посмотрела на меня.

— Просто адски.

— О, мне так жаль тебя!

А мне-то как было жаль. Была бы я одна в каком-нибудь пустынном месте — я бы кричала от невыносимой, жгучей боли в руке. Но я не одна, поэтому приходилось сдерживать себя, чтобы люди, которым я не безразлична, не мучились, видя мои страдания.

— И сколько прошло дней с тех пор, как тебя укусили? — раздумчиво спросила Мэри.

— Несколько дней, — смутно ответила я. — Точно не помню.

— Будь я человеком, я бы не выдержала такой боли...

— Все нормально, Мэри, — быстро заговорила я, стараясь скрыть дрожь в своем хриплом голосе. — Пока что я держусь, а дальше — посмотрим.

— Пока что? Посмотрим? — она сузила глаза. — Ты хочешь сказать, что есть вероятность, что будет хуже?

— Хотелось бы верить, что нет, — я пыталась говорить как можно спокойнее. — Но если смотреть на вещи реально, то мне кажется, что я не протяну долго... — я замолкла. К глазам подкатили слезы, и я подняла голову, чтобы не заплакать.

— Не смей говорить так, Мия! — строго сказала мне Мэри. — Дэниэл что-нибудь придумает. Мы все что-нибудь придумаем! Но ты не умрешь, слышишь?

— Я перестаю верить в это с каждой секундой, Мэри, — прошептала я. Мне захотелось выговориться, поделиться своими переживаниями хоть с кем-то. И я знала, что Мэри всегда выслушает меня и поддержит. — Мне кажется, что мир вокруг меня рушится... Все так резко изменилось, и я не знаю, как мне с этим справляться.

— Ты сильная, Мия, и ты со всем справишься, — Мэри взяла меня за руку. — Я понимаю, что тебе сейчас очень нелегко. Но ты всегда можешь рассчитывать на меня, на Дэниэла. Теперь ты — член нашей семьи, и мы никогда не позволим себе потерять себя.

Я заплакала. Горько и сильно. Мне было очень важно услышать ее слова. Мне было безумно дорого то, что они считают меня своей семьей.

— Мы всегда будем с тобой, Мия, — тихо и уверенно произнесла Мэри. — Что бы ни случилось. Помни это.

— Спасибо за все, — прохрипела я зареванным голосом, и она обняла меня.

И впервые за несколько дней я почувствовала в себе удивительное ощущение — уверенность, спокойствие. Я была уверена, что меня всегда смогут поддержать в трудную минуту, помочь. Это друзья. Друзья делают твою жизнь не бессмысленной, даже когда тебе кажется, что ужаснее не может быть. Это друзья помогают разобраться самых сложных ситуациях. И я безгранично благодарна судьбе, что она хоть и не дала мне спокойной жизни, но подарила мне тех людей, что стали для меня второй семьей.

— Так, ладно, хватит, — Мэри отстранилась от меня и улыбнулась. — Еще чуть-чуть, и я сама зарыдаю... а я вампир, так что мне не позволяет имидж. Ну, ты поняла меня? — она задорно подмигнула и затронула кончик моего носа.

Я не могла не улыбнуться ей в ответ. И как же Мэри удается всегда быть такой живой, веселой, общительной? Могу позволить себе представить, что она самый болтливый вампир на свете! И что точно, стопроцентно заметно — это прямое сходство характера с Мелиссой. Будто передо мной сидит моя погибшая лучшая подруга, улыбается мне, смеется, но у нее другое лицо, более прекрасное и возвышенное.

— Хочешь чего-нибудь перекусить? — спросила меня Мэри.

По закону подлости у меня заурчал желудок, стоило ей только напомнить о еде. Я приложила руку к животу и смущенно улыбнулась.

— Могла бы и не спрашивать, — усмехнулась она и последовала на кухню. — Сейчас я что-нибудь придумаю!

Я осталась одна в гостиной наедине со своими мыслями. За окном таился непроглядный мрак, и в доме повисла тишина, лишь глухие удары сердца улавливал мой слух. Я протерла глаза и медленно подтянулась. От движений меня пробрала дрожь, и я тут же сжалась.

Внезапная боль в руке заставила меня содрогнуться. Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать. Я смогла на укус и видела, как черные прожилки под кожей растут, шевелятся. И теперь мне хотелось кричать не столь от боли, сколько от ужаса. Я видела нечто подобное в нескольких ужастиках, а теперь это происходит со мной в реальности...

Этот приступ боли усиливался, у меня сложилось такое чувство, будто кровь забурлила в венах, огонь распространялся по всему телу, и сдерживать крик было все труднее.

— Мия? — беспокойный голос Мэри донесся до меня, словно из другого конца бесконечного туннеля.

Теперь пришло время судорог, которые стали ломать меня. Я убрала руку ото рта и вцепилась ею в мягкую обивку дивана. Пронзительный крик вырвался из моих уст. Адские языки огня терзали мое тело, и я не могла ни о чем думать. Только о мучительной боли.

— Мия? — Мэри была в панике.

Я осторожно подняла мою голову, и даже холод ее рук не смог утешить лихорадочный жар.

Она явно была растерянна. Ее темно-карие глаза бегали по моему лицу, руки поочередно трогали мой липкий лоб. Мой громкий крик иногда прерывался, чтобы я могла сделать вдох, и последующие вопли были душераздирающее предыдущих.

И этот приступ продолжался несколько мучительно долгих минут. После чего я перестала слышать голос Мэри, ее идеальный образ темнел с каждым мгновением, и вскоре мрак окутал меня не просветной пеленой, унося в пустоту.

Что-то невероятно холодное сжимало мою неподвижную руку.

— Милая? — еле слышный и вкрадчивый голос ласкал мой слух.

Я представила в мыслях его прозрачно-голубые глаза, привлекающее и манящие, алые и пухловатые губы, растянувшиеся в ослепительной улыбке, становятся просто неотразимыми, и улыбнулась.

— Ты как? — поинтересовался он.

“ Все нормально” хотелось бы мне ответить, если бы: а) я вообще могла говорить; б) если бы адская боль не мучила меня.

Я стала медленно разлеплять глаза. Густая пелена постепенно рассеивалась, и через минуту я могла видеть смутный образ Дэниэла.

— Привет, — прошептала я.

— Я так испугался за тебя, — измученно произнес он. — Когда мы вернулись домой, я чуть не умер, увидев тебя без сознания, такую беззащитную, бледную...

— Сколько я проспала? — я шире открыла глаза, и дневной свет стал резать их.

— Пятнадцать часов, — тут же ответил Дэниэл.

— Ого...

— Ты голодна? — заботливо спросил он.

— Ммм, нет.

— Уверена? Тебе надо есть, чтобы были силы.

— Думаю, что это никак не влияет, — я прочистила горло и глубоко вздохнула. — Виктор и Элизабет уже здесь?

— Да, — кивнул Дэниэл.

— Ты им рассказал?

— Да, — последовал еще один кивок. — Виктор ждал твоего пробуждения, чтобы поговорить с тобой об этом укусе. Скажи, ты можешь двигаться?

Я несколько раз моргнула, подняла здоровую руку и не спеша сжала ее. Потом, я пошевелила ногами.

— Да, могу, кажется... — неуверенно пробормотала я и попыталась встать.

Дэниэл скинул одеяло и с легкостью поднял меня. Его руки бережно и аккуратно сжали мои плечи, и медленно, будто черепаха, я покинула комнату Дэниэла. На дрожащих ногах я доковыляла до гостиной с его помощью, где сидели Виктор, Элизабет и Мэри.

Увидев меня, сестра Дэниэла тут же подскочила с дивана и подбежала к нам. Она обвила мое плечо хрупкой рукой.

— Ты и представить себе не можешь, как напугала меня вчера! — горячо воскликнула она.

Они с Дэниэлом довели меня до дивана и аккуратно посадили на него. Меня смутил встревоженный взгляд Виктора. И миссис Брук печально улыбнулась.

— Здравствуй, дорогая, — Элизабет бережно обняла меня.

— Здравствуйте, — прошелестела я.

— Рад встречи с тобой, — сказал мне Виктор и сел рядом со мной. — Так значит, тебя укусил один из Лугару? — он не стал терять время и сразу перешел к делу.

— Да, — я вяло кивнула и пугливо взглянула на Дэниэла.

Он, словно чувствуя, что я нуждаюсь в его поддержке, подошел к нам и взял мою здоровую руку.

— Мия, ты могла бы показать свой укус? — попросил Виктор.

Я осторожно подняла рукав кофты и заметила, что мне не забинтовали рану. Виктор аккуратно сжал пальцами мою руку и стал осматривать укус со всех сторон. Его так же встревожили и удивили черные линии, исходящие от раны. Он кончиком пальца провел по каждой из них и вопросительно посмотрел на меня.

— Что это? — изумился Виктор.

Я слабо пожала плечами и кратко выдохнула.

— Признаться, я еще никогда не встречал ничего подобного... — нерешительно начал он. — Это выглядит довольно необычно, и совсем не похоже на типичный укус оборотня. Как давно и какие симптомы появились у тебя? — обратился он ко мне.

— Меня укусили почти неделю назад, — проронила я. — Поначалу укус просто жгло, а потом появились сильные боли, слабость, сильный жар.

— У нее несколько дней подряд очень высокая температура, — добавил Дэниэл. — Еще у нее частые судороги, повышенная потливость. И все эти проявления происходят приступами.

— И укус... он растет, — пробормотала я. — В первые дни он был меньше, и не было этих штук... — я указала на черные прожилки.

— Растет? — тихо повторил Виктор. — Очень странно, Мия.

— Ты что-нибудь слышал об этом? — спросил Дэниэл, чуть крепче сжав мою руку.

— Нет, — он отрицательно помотал головой. — Мия, может, твои друзья знают что-нибудь об этом?

— Я спрашивала про укус у Эрика... — замялась я.

— И что же он сказал? — Виктор выжидающе смотрел на меня.

— Что в их крови и слюне содержится яд, отравляющий все живое, — пояснила я. — Вампиры тут же умирают от яда, так как их организм уже мертв. А живой человек будет бороться с инфекцией, так как организм еще функционирует.

— Ты не умрешь, — твердо сказал Дэниэл.

— Но Эрик не уверен в этом, — продолжила я. — Он сказал, что это только предположение. Они тоже никогда не сталкивались с этим.

— То есть, он не уверен на сто процентов, что яд отравляет тебя? — Виктор немного сузил глаза.

— Да, — ответила я кивком.

Он издал тяжелый вдох и сложил руки вместе. Выражение его бледного лица было глубоким, раздумчивым и напряженным. Виктор молчал в течение нескольких минут.

— Мне надо будет некоторое оборудование для обследований, — угрюмо заговорил он. — Я возьму твою кровь на анализ, — сказал он мне. — И ты могла бы попросить своего друга придти сюда?

— Что? Зачем? — я часто задышала.

— Это исключено! — выкрикнула возмущенно Мэри.

— Да, Виктор, это ни к чему, — напряженно согласился Дэниэл. — Этому... Эрику нечего здесь делать.

— Абсолютно согласна, — поддержала Мэри брата. — Он со своими дружками порвет нас всех на мелкие кусочки, когда узнает, кто мы!

— Мне нужно лично поговорить с одним из них, — непререкаемым тоном отрезал Виктор. — Это очень важно. Жизнь Мии стоит под угрозой.

Мэри смиренно опустила глаза, поджала губы и нехотя кивнула.

— Надеюсь, что твой друг скоро посетит нас, — сказал он мне. — Ждать нельзя. Если мы хотим спасти Мие жизнь, то нужно действовать очень быстро. Каждая минута на счету.

С этими словами Виктор оглядел нас всех хмурым взглядом и направился в сторону кухни.

Вот это да... в первый раз я видела его таким серьезным и напряженным. Похоже, ему была действительно дорога моя жизнь. Это осознание согревало мою душу от вечной мерзлоты.

В реальность меня вернула ледяная рука Дэниэла, крепко сжимавшая мою ладонь. Я немного встрепенулась и заметила, что мы остались одни в гостиной.

— Что ты собираешься делать с Эриком? — тихо спросила я.

— У нас только один выбор, — ровным тоном ответил он.

— Он не согласится...

— Я тоже не горю желанием видеть его, — его лицо скривилось в недовольной гримасе. — Но только совместными усилиями мы сможем понять, что с тобой.

Я промолчала, опустив голову.

Не могу себе представить ту ситуацию, когда Эрик узнает, что я выдала его тайну, да еще и вампирам, с одним из которых я встречаюсь. Кем я буду выглядеть в его глазах? Обманщицей, предательницей. И тогда Эрик сам будет желать мне смерти.

Впутав его в эту ситуацию, я только все усложнила. А хуже уже просто быть не может...

— Сегодня важный день для всех вас, — заговорила я.

Я решил как можно скорее сменить тему разговора, так как в воздухе повисло мертвое напряжение, от которого становилось только хуже.

— Да... — со странным разочарованием протянул Дэниэл.

— Волнуешься? — осторожно спросила я.

— Очень, — прошептал он, пристально глядя куда-то.

— А где вы должны быть во время... этого соединения Солнца и Луны?

— Это, в частности, не важно, — он небрежно пожал плечами. — Самое главное, чтобы во время этого явления лучи касались нас. И только Бог знает, что будет потом...

— То есть, вам не нужно будет далеко уходить? — я облегченно выдохнула.

— В этом нет никакой надобности.

— Это... хорошо, — пробормотала я, чуть улыбнувшись.

Я прижалась к Дэниэлу и пожелала, чтобы этот момент никогда не заканчивался.

Время медленно подходило к вечеру. Вся семья Дэниэла находилось в особом напряжении, хоть они и старались делать вид, будто все хорошо. Я тоже переживала за них всей душей. Ведь если все пройдет нормально — моя вампирская семья будет счастлива; а если что-то случится не так — я потеряю их всех разом, и тогда мне точно не за чем будет жить.

Семья Брук, в том числе и я, собрались в гостиной ровно половина девятого. В это время солнечные лучи уже наполовину пробирались в дом сквозь окна.

— Думаю, что все готовы? — воодушевленно спросила Мэри.

В ее темно-карих глазах плясали бесенята. Она тряслась в предвкушении ожидания последующих полчаса.

— Мэри, хватит мельтешить перед глазами! — раздраженно рявкнул Дэниэл.

Девушка внезапно остановилась и смерила недовольным взглядом своего брата. Она прошептала что-то так тихо, что мой человеческий слух не смог уловить этого, а вот Дэниэл после ее немой реплики вдруг рассмеялся.

— Не думал, что ты знаешь такие слова, — саркастично проговорил он сквозь негромкий смех.

— Заткнись! — зашипела Мэри, яростно взглянув на него.

— Хватит, — громко и настойчиво сказал Виктор. — Сейчас не до ваших ссор. Есть вещи важнее, так почему бы нам не сосредоточиться на них?

Ни Дэниэл, ни Мэри не стали возражать своему отцу.

— Уже скоро, — пролепетала Элизабет, отходя от окна.

Оставшиеся минуты прошли незаметно.

С диким волнением в душе я наблюдала, как один за другим, они покидали пределы дома. Я даже смогла встать с дивана и дойти до окна. Я не желала пропустить предстоящее зрелище. Ведь не часто увидишь, как вампиры становятся Древними.

Я кратко посмотрела на часы. Время было ровно 20.55. Мой взгляд стремительно направился к окну. Дэниэл, Мэри, Элизабет и Виктор встали в ряд, и их головы слегка откинулись, устремляя взор на небо. Они стояли в тени, за гранью которой находилась сторона света.

Все поглядели туда, где на горизонте сочно-зеленого леса пламенел закат. Огненно-красное солнце опускалось за возвышающиеся деревья, и на смену июльскому теплу потянуло океанской прохладой.

Мэри переглянулась со своей семьей, и первая сделала шаг за грань тени, поддавшись теплу сияющего солнца. Я напряглась, сердце бешено заколотилось в груди, я испугалась, что сейчас произойдет что-то ужасное.

Но случилось все наоборот.

От самого солнца до Мэри растянулось белое сияние, вскоре окутавшее девушку. Она стояла смирно, даже чуть улыбнувшись.

Все получилось.

Следом за Мэри последовал Виктор, за ним Дэниэл, и самой последней на свет вышла Элизабет. Они встал рядом с Мэри, и очень скоро растянувшиеся лучи сияющего света дошли до них, и так же окутал, создав некое подобие оболочки.

Весь этот сияющий свет слился воедино. Я завороженно смотрела на это чудо, не в силах оторвать глаз. Но еще сильнее меня завлекло то, что, когда я взглянула на небо, то увидела быстро возвышающуюся Луну. Она была большой, белой и очень скоро соприкоснулась с Солнцем. В этот момент сияние, окутавшее Мэри, Дэниэла, Виктора и Элизабет, стало ярче.

У меня захватило дыхание, и я перестала дышать.

Луна соединилась с Солнцем, затмевая его. И когда солнечный диск скрылся за лунным, произошла ослепительная вспышка света.

Сияние, окутавшее семью вампиров, стало постепенно угасать. Я метала взгляд то на небо, то на них. Солнце и Луна разъединились, поменявшись местами: дневное светило продолжало скрываться за горизонтом, а королева ночи — Луна — возвышалась все выше и выше.

Через пару минут я могла отчетливо видеть всех. Солнце, даря напоследок свое тепло, светило на семью Брук и уже не причиняло им боли.

Они стали Древними вампирами.

Я широко улыбнулась сама себе, продолжая пристально смотреть в окно. Дэниэл, восхищенный и удивленный одновременно, слегка приоткрыл рот и блаженно посмотрел на солнце. Он вытянул руку вверх, словно приветствуя лучи, несущие тепло. Мэри широко улыбнулась, что-то говоря, Виктор и Элизабет крепко обняли друг друга.

Я не могла поверить в чудо. Это выглядело так волшебно и потрясающе! Никогда бы не подумала, что такое явление способно было лишить вампиров боязни к солнечному свету. Но как недавно сказала Мэри: “Нет ничего невозможного в этой жизни”.

Прижавшись всем телом к холодному окну, я увидела, что Дэниэл, Элизабет и Виктор направляются к дому, а Мэри все так же стоит на улице, наслаждаясь освобождением от боязни солнца, длившегося почти четыреста лет.

— Все получилось! — ликующе воскликнул Дэниэл, подбежав ко мне.

Он поднял меня и закружил в воздухе. Я слабо обвила руками его шею и тихо засмеялась. Через несколько секунд Дэниэл поставил меня на ноги. Резкое головокружение обрушилось на меня, и я чуть не упала, если бы не сильные руки вовремя не подхватили меня.

— Прости, — пробормотал Дэниэл и усадил меня на диван.

— Я так рада за вас! — дрожа, но искренне проговорила я.

— Ты понимаешь, сколько теперь возможностей открылось перед нами? — Дэниэл крепко обнял меня и поцеловал в лоб. — Мы всегда сможем быть вместе! И уже ничто не разделяет нас...

Солнце уже село, и багряный край небес стал тускло-розовым; лазурь на небе постепенно окрашивалась в нежные красновато-голубые тона. И таинственная сумрачная тишь природы неслышно обступила со всех сторон дома. Призрачный полумрак окутывал землю.

В этом прозрачном полумраке высокие ели и сосны казались совершенно черными на тусклой постели неба — могучие, величественные гиганты, они стояли сомкнутыми рядами.

Сумрак сгущался, последние красноватые отблески заката догорали на небе, и в теплом, напоенном летними ароматами, воздухе уже ощущалась ночная прохлада.

В моей душе бушевала буря, а все вокруг выглядело таким безмятежным, таким спокойным, и это казалось мне таким странным.

Я лежала в гостиной на диване, в окружении семьи Дэниэла. Он же сидел у меня в ногах и смотрел на экран телевизора.

Холодное, беспокойное предчувствие чего-то ужасного не переставало терзать меня с той минуты, когда начался весь этот кошмар, вдруг ушло куда-то вглубь моего сознания, будучи вытесненной уже знакомым лихорадочным жаром, томившим меня на протяжении нескольких дней.

Я не изменилась в лице от этой дикой боли, лишь губы слегка побледнели. Так случается, когда удар внезапно обрушивается на человека, и он не успевает охватить сознанием то, что произошло.

Мое лицо было неподвижно, когда я, не проронив ни слова, смотрела на Дэниэла. Оказавшись слишком внимательным, он тут же среагировал на мой взгляд, наполненный мольбой.

Но было слишком поздно.

На этот раз меня, словно внезапное появление молнии на ясном небе, окутала адская боль, и темнота мгновенно утащила меня в свое царство.

Дата добавления: 2015-09-02