Смертельный укус

Я проснулась ранним утром — когда солнце еще не взошло горделиво на небосклон. Дэниэл отвез меня до дома и доставил прямо в мою комнату. Я жутко волновалась за то, что мне придется сказать родителям, когда они проснуться. Мама же весь дом перевернет! Но Дэниэл пообещал, что все уладит.

Я очень хотела, чтобы он остался, но Дэниэл вскоре ушел, так как меньше, чем через полчаса наступит рассвет.

Воспоминания о прошедшей ночи пробудили во мне бурю положительных эмоций, и мне с огромным трудом удалось усмирить в себе безграничное ощущение радости и уснуть.

К моему счастью, мне ничего не снилось. Я не видела гневного взгляда Мэйсона, не слышала его яростного шипения — только тишина и пустота.

Мне пришлось встать из-за оглушительной музыки, которая долбила по вискам. Я думала, что после такого внезапного пробуждения у меня будет ужасно болеть голова, и присутствие усталости и сонливости сведет меня с ума. Но ничего этого не произошло.

Мне даже казалось, будто меня переполняли жизненная энергия. А с лица не сползала довольная улыбка.

Еще, я боялась и того, что когда появлюсь на глаза у мамы, то серьезного разговора о том, что я не появлялась дома ночью, не избежать.

Я на цыпочках вышла из своей комнаты и подкралась к лестнице. Оказывается, это мама врубила музыку на полную катушку. Она под быстрый ритм кружилась по гостиной и пела вместе с исполнителем.

Наблюдая за ней, и я не заметила, как она в свою очередь смотрела на меня.

— Мия? — удивилась она.

Внутри меня все сжалось, и я приготовилась выслушивать ее упреки.

— Ты уже проснулась? — спросила мама. — Ох! Наверно, я включила музыку слишком громко! Прости...

И это все?.. Где же крики, выяснения отношений, и где угроза под домашний арест до конца лета? Неужели, Дэниэл что-то внушил моим родителям?

— Как твоя голова? Не болит? — побеспокоилась мама и выключила музыку.

— Э-э-э... нет, — растерянно пробормотала я.

— И все-таки надо было вызвать врача...

— А что случилось? — осторожно спросила я, спускаясь по лестнице.

— Ты упала в обморок, — она посмотрела на меня так, будто бы я свалилась с луны. — Ты что не помнишь?

— Ах да! — протянула я. — Просто вылетело из головы...

— Может, мне позвонить в больницу? — мама подошла ко мне и одарила взволнованным взглядом.

— Нет! Не стоит, мам. Все хорошо.

— Уверена? — ее хрупкая рука легла на мое плечо.

— Вполне, — кивнула я.

— Ты голодна? — она посмотрела на меня своими добрыми глазами.

— Очень, — с жаром ответила я и улыбнулась.

Я отведала чудесный завтрак, оказывается, мама решила увлечься приготовлением индийской кухни. И могу сказать, что начало просто превосходное!

После сытного завтрака я вызвалась помочь ей с уборкой в доме. Под активный ритм музыки мы быстро разделались с гостиной и затем перешли к уборке второго этажа. Мама должна была убраться в их недавно переделанной спальне и в ванной. А на мне висела уборка моей комнаты. Но и это не заняло у меня много времени, так как я не сильно запустила свою спальню. И я, как любящая и добросовестная дочь, решила прибрать за маму в ванной. Единственное, с чем мне пришлось так повозиться — это разбор вещей из корзины с грязным бельем.

После уборки в доме мы устроили себе небольшой отдых на диване в гостиной перед теликом. Но мама не просидела на месте и часу — побежала на кухню экспериментировать с индийскими блюдами. Но зато я смогла переключить на другой канал, тем самым избавив себя от просмотра романтического сериала.

Еще через пару часов, когда мой мозг стал медленно плавиться от телевизора, мама позвала меня на кухню, чтобы я дегустировала ее новое блюдо.

И так дело подошло к вечеру. Папа вернулся домой в отличном расположении духа, и так же, как и мама, ничего мне не сказал о прошедшей ночи.

И все-таки полезно иметь в парнях или друзьях вампиров. Если что-нибудь пойдет не так — всегда можно позвать кого-то со сверхспособностями, чтобы прочистить кому-то мозги. Хотя, я почти, точнее никогда, не придерживалась этого варианта.

Вечер я провела в кругу семьи. Сначала мы совместно смотрели фильм, а потом папа переключил на баскетбольный матч, и мама ушла на кухню, не пожелав смотреть канал спорта. Я была того же мнения, поэтому отправилась в свою комнату.

Одиночество — это чувство вновь обрушилось на меня. Мне казалось, будто стены давили на меня, моя голова гудела от боли. Даже открытое окно не могло спасти меня от удушья. Мне нужен был свежий воздух.

Я достала из шкафа джинсы, футболку и толстовку, быстро натянула вещи на себя и выбежала из комнаты.

— Куда ты? — раздался удивленный голос мамы за спиной, когда я крутилась в прихожей.

— Я немного погуляю, — тихо пробормотала я.

— Хорошо. Только не долго.

— Пока, — сказала я и хлопнула входной дверью.

И вправду — на свежем воздухе мне стало намного лучше. Прохладный ветер постепенно приводил мой рассудок в норму, и я стала думать, куда можно пойти прогуляться.

Пришлось выбрать маршрут неподалеку от дома, так как я все-таки заставила Дэниэла забрать «Бугатти».

Я вспомнила про парк и решила пойти туда.

На удивление сегодня быстро стемнело, и в девять часов вечера небо было черным и беззвездным. И единственный свет исходил от огромной белой луны.

Я довольно быстро дошла до парка. Главные ворота, возвещающиеся надо мной, почему-то были закрыты — висел большой железный замок.

В голову пришла бредовая идея — я решила перелезть через ограждения, вместо того, чтобы пойти погулять в другой место. Я бы не сделала такое, но мне очень хотелось попасть в парк.

Когда я перелезла, то сильно поцарапала ладонь. Но хорошо, что не было много крови.

Темный парк пустовал, как и обычно это бывало по вечерам, стояла до невозможности странная тишина. Но мне нравилось, что вокруг никого нет, и я осталась одна наедине с природой.

Я не спеша шла к другому концу парка — там находилась скамейка под старым раскидистым дубом. И что странно было для меня — я настолько увлеклась осмотром деревьев, мигающих фонарей, тропинок, что думала только об этом. Я не вспомнила ни про Дэниэла, ни про Мелиссу, ни про Эрика...

А ведь это место когда-то было для меня почти родным. Я проводила здесь вечера напролет. Этот парк всегда помогал мне разобраться в своих мыслях, желаниях. Еще, что я любила в этом парке — он всегда пустовал по вечерам. Здесь появлялась взбудораживающая тишина, которая наводила мысль, будто это волшебное место. Хотя для меня этот парк всегда казался необычным.

Вот, наконец, я подошла к той скамейке, что скрывалась под занавесом листьев старого дуба. Раздвинув листву, я села на лавочку и свободно вздохнула.

Полная идиллия и умиротворенность воцарилась в моей душе. Впервые за долгое время. На секунду мне подумалось, что все стало как прежде — будто я вернулась в то время, когда Дэниэл еще не появился в моей жизни. Сейчас мне кажется, будто моя обычная прошлая жизнь — это совершенно другая реальность, будто того времени вообще не было.

Я сидела, вспоминая прошлое. Минуты безмятежно текли в неизвестность. От мыслей меня отвлек звонок, и поэтому мне пришлось вернуться в холодную реальность.

— Привет, Дэниэл, — с улыбкой пророкотала я.

— Привет, — послышался его мелодичный голос на другом конце провода. Он замолк на несколько секунд, а потом заговорил громче. — Разве ты не дома?

— Нет, — вздохнула я. — Я гуляю в парке.

— Одна?

— Да.

— Хочешь, я приду через пару минут? — его голос заметно приободрился.

— Нет, Дэниэл. Я хочу побыть одна. Ну, знаешь, разобраться в себе, в мыслях, как это было прежде, — я грустно улыбнулась и встала со скамейки. — Прости.

— Конечно, Мия. Не извиняйся. Каждый человек имеет право на одиночество, — голос Дэниэла напоминал море шелка и изобилия.

— Спасибо за понимание, — пролепетала я, представляя себе его идеальное лицо, губы, глаза...

— Только будь осторожнее, — его внезапно встревоженный голос вытащил меня из мечтаний.

— Дэниэл, не стоит так волноваться, — сказала я, но в душе мне было очень приятно, что он беспокоился за меня.

Я вышла из-под занавеса листьев раскидистого дуба.

— Ладно, — послышался резкий вздох Дэниэла. — Когда ты вернешься домой?

— Уже иду, — ответила я.

— Позвони мне, когда будешь дома, и я тут же приду, — я могла представить себе, что он сейчас улыбается.

— Хорошо.

— Тогда, до скорой встречи? — неуверенно проговорил он.

— Пока, — все еще улыбаясь, сказала я.

Я первая отключилась и убрала телефон в задний карман джинс.

Постепенно отдаляясь от скамейки под старым дубом, я шла по тропинке, внимательно смотря под ноги. От мигающих фонарей было мало освещения, поэтому пришлось идти с особой осторожностью к выходу, чтобы не споткнуться и упасть.

Впереди меня простиралась темнота, и даже лунный свет не проходил сквозь густые кроны деревьев. Поэтому я шла во мраке.

И, конечно же, в моей душе невольно поселилась паника. Мне казалось, будто из кромешной темноты на меня кто-то пристально смотрит, и этот мнимый взгляд прожигал насквозь мою спину.

Я ускорила шаг, но страх не отставал от меня. Словно необузданный конь — он бушевал в моей душе.

В мыслях я старалась успокоить и убедить себя, что на меня никто не смотрит, что за мной никто не следит. Это всего лишь мои глупые человеческие страхи.

— Куда-то торопишься? — либо это мои слуховые галлюцинации, либо я действительно слышала чей-то низкий и насмешливый голос.

Я застыла на месте. Взорвавшийся страх сковал мое сердце. Я перестала дышать, боясь нарушить мертвую тишину. Может, мне все-таки показалось?

С надеждой я сделала неуверенный шаг вперед. И больше не слышала ничего, кроме своих неуклюжих, приглушенных шагов.

Не прошло и минуты, как позади стали раздаваться наводящие ужас шорохи, шелест листьев, внезапно-появившийся ветерок.

Я пошла еще быстрее.

— Думаешь уйти? — вновь раздался зловещий голос.

Оцепенение снова завладело моим телом.

— Кто здесь? — сильно дрожащим голосом пробормотала я.

Но в ответ послышалась лишь тишина. Я стала лихорадочно оглядываться по сторонам, но вокруг простиралась непроглядная ночь.

Внезапно за спиной я почувствовала чье-то незримое присутствие. По телу пробежались мурашки. Я резко развернулась, но никого не увидела.

Единственное, что мне нужно было сделать сейчас — бежать. Бежать со всех ног, куда только глаза глядят.

Я с трудом оторвала ноги от земли и рванула вперед. Не разбирая дороги, я бежала вслепую – абсолютно ничего не видела. Даже паника не проникла в мое сердце, потому что все, о чем я думала сейчас — как бы поскорее вырваться из этого ужаса.

Я постоянно оборачивалась, будто надеялась заметить что-нибудь позади. Неожиданно я наткнулась на что-то твердое с такой силой, что отлетела назад. Я упала на землю.

Моей первой мыслью было то, что я ударилась о дерево. Но медленно подняв голову вверх, я увидела еле выделяющуюся футболку, светлые джинсы. Но это не так устрашило и удивило меня, как светящиеся красные глаза в темноте. По этим глазам я узнала своего преследователя.

— Мэйсон? — выдохнула я. — Что ты здесь делаешь?

Но он лишь разразился громким смехом, разнесшимся по всему парку. Почему-то я не почувствовала облегчения из-за того, что за мной следил знакомый.

— Пришел за тобой, — наконец, сказал Мэйсон, и в его голосе, как и всегда, слышалась неизмерная злость.

— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила я, медленно отползая назад.

— Не хорошо убегать от меня, — он сверкнул страшными глазами в ночи.

Я не спеша поднялась с земли, стараясь не делать резких движений и не сводить глаз с Мэйсона — так я покажу свою уверенность и безразличие. Хотя мне было очень и очень страшно, и это чувство усиливалось с каждой секундой.

— Я и понятия не имею, о чем ты говоришь, — я старалась уладить дрожь в своем голосе.

— Похоже, ты плохо догоняешь? — разъяренно рыкнул Мэйсон. — Я же ясно сказал тебе, чтобы ты оставила Эрика и всех нас в покое! Но нет же! Ты все еще крутишься возле него...

Теперь я понимала, о чем пойдет речь, но это никак не успокоило меня.

— Что тебе нужно от меня? — мой голос, на удивление, прозвучал четко.

— Чтобы ты отстала от нас! — громко сказал он, подойдя ближе.

Я машинально отпрянула назад. Злость в его глазах пробиралась к моему сердцу, но я старалась отгонять это чувство и держать себя в руках.

— Эрик мой друг, — отрезала я.

Я удивилась тому, откуда у меня взялось столько храбрости. Похоже, Мэйсон тоже не ожидал такого, но это лишь подлило масла в огонь.

Мне удалось разозлить сущего дьявола.

— Я предупреждал тебя, что у тебя будут неприятности! — прорычал он. — Но ты ослушалась! Тебе так надоела твоя жизнь?

Я задрожала, как осиновый лист, под суровым взглядом этого парня. Он склонился вперед, сжигая меня насквозь.

— Я хотел, как лучше. Но ты сама откопала себе могилу, — с невероятной холодностью и безжалостностью проговорил он. — Ты и понятия не имеешь, с кем связалась.

Мое сердце просто замерло от ужаса. Я сделала глубокий вдох и оцепенела. Похоже, мои давние предположения насчет Мэйсона оправдались — он убийца — это было видно по его глазам, которые не выражали ничего, кроме ярости и злости.

— Ты испугалась и сразу пожаловалась Эрику, — насмешливым тоном произнес он. — Но сейчас тебе никто не сможет помочь. Никто...

Кажется, ему приносило дикое удовольствие смотреть на то, как я медленно схожу с ума от страха. Мне хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы только не видеть этого пронзительного взгляда, пропитанного ненавистью ко мне.

Я уже сто раз пожалела о том, что пришла в этот парк. Какой черт меня сюда потянул... И чем вообще закончится наша встреча? Уж точно не мирным путем...

— Что я сделала тебе плохого, Мэйсон? — я жалостливо взглянула на него. — Что плохого в том, что Эрик мой друг? Я не понимаю...

— Не удивительно, — он раздраженно закатил глаза. — Вы — люди — такие жалкие, безмозглые и отвратительные существа. Меня от вас тошнит!

— Но ты ведь тоже человек, — с ужасом в голосе заметила я.

Я зажмурила глаза, боясь услышать гнев Мэйсона. Но он громко и злобно засмеялся.

— Человек? — хохоча, выдавил он. — Это унизительно — назвать меня человеком.

Я нахмурилась. Теперь страх отступил на второе место. Первое заняло не скрытое любопытство.

В душе я корила себя за то, что вместо того, чтобы бежать, я стою как вкопанная и жду неизвестной участи.

— Это самое отвратительное оскорбление, что я когда-либо слышал в своей жизни, — голос Мэйсон вновь стал серьезным.

— Но что я...

— Заткнись! — рявкнул он, и я вздрогнула. — Ты еще смеешь дерзить мне? Куда катится мир... Раньше люди были в самом низу пищевой цепи, а теперь вы возомнили из себя богов!

Кто же он? Вампир? Но он совсем не похож на вампира... У него смуглая и теплая кожа, и Дэниэл бы обязательно знал об этом. Тогда, может, он душевнобольной человек? Хотя, он не похож на психа...

— Мне не очень хочется тебя убивать, — словно размышляя, сказал Мэйсон, — но по-другому ты не отвяжешься.

— Убить? — судорожно выдохнула я.

Мэйсон со злобной улыбкой взглянул на меня и подошел вплотную.

— Вот теперь в твоих глазах я вижу настоящий страх, — прошептал он, заглядывая мне прямо в душу. — Так и должно быть, — быстро шептал он. — Вы должны бояться нас.

Когда его сильная рука потянулась к моему лицу, я резко отдернула ее и отпрыгнула назад.

— Ты псих! — вырвалось у меня.

Я осторожно взглянула в его глаза, которые накипали от бесконечной злости. Я медленно попятилась назад и вскоре наткнулась на дерево. Прижавшись к нему всем телом, я стала смотреть, как Мэйсон размеренной походкой подходит ко мне.

— Оставь ее, Мэйсон! — из непроглядной темноты раздался знакомый голос.

Мэйсон устало вздохнул.

— А вот и наш защитничек явился! — он закатил глаза, яростно взглянул на меня и развернулся ко мне спиной. — Ну же, выходи, Эрик! — обратился он в темноту.

Я стала растерянно бегать глазами по парку, но так ничего и не увидела. И лишь через несколько секунд из мрака стал появляться смутный образ парня. Что Эрик здесь делает? Как он узнал, где я и Мэйсон?

— Ну почему же тебе не сидится на месте? — Мэйсон взмахнул руками.

— Хочу задать тебе тот же вопрос, — сказал Эрик, медленно приближаясь к нам. — Зачем ты преследуешь Мию?

— Чтобы она отвязалась от тебя!

— Это решать только мне, — холодно отозвался Эрик.

— Ошибаешься, брат. Общаясь с ней, ты подвергаешь нас опасности.

— Нам ничего не угрожает, Мэйсон.

— Нет! — взревел парень с темно-бардовыми волосами, подавшись вперед.

— Мы каждый раз переезжали в другой город из-за тебя, — громко и обвиняюще объявил Эрик. — Мы устали постоянно бежать из-за твоих ошибок.

— Это не ошибки, — обиженно проговорил Мэйсон. — Я все время защищал нас.

— Но спросил ли ты нас, хотим ли мы так жить? — Эрик почти вплотную подошел к своему другу. — Пора смириться с нынешним миром. Он давно изменился. И если мы хотим выжить, то и нам следует измениться.

— Я не собираюсь меняться, Эрик! Не собираюсь! — прокричал Мэйсон. — Сколько раз я спасал наши жизни! Ты забыл это? Может, тебе пора напомнить?!

— Ты поступал не правильно...

— Я всегда поступаю правильно! И твоей подружке не поздоровится, — Мэйсон взглянул на меня через левое плечо, и в его взгляде читалась смертоносная холодность.

— Ты не посмеешь тронуть ее! — выкрикнул Эрик.

— Еще как посмею, — злодей широко улыбнулся, — пока ты не совершил еще одну ошибку. И ты не сможешь оставить меня, Эрик! Никто не сможет!

— Мэйсон! Прошу, возьми себя в руки, — прозвучал высоковатый голос парня, скрытого в темноте.

— Что ты здесь забыл, Алекс? — спросил Мэйсон.

— Мы пришли спасти тебя от глупости, которую ты еще не успел совершить, — сказал Алекс.

— Тогда вы опоздали, — с этими словами Мэйсон развернулся ко мне лицом.

Я еще сильнее прижалась к дереву. Теперь, в его взгляде не было ни злости, ни ярости. Темно-красные глаза выражали только пустоту и победу.

Мэйсон с громким смехом подпрыгнул вверх. Я ожидала, что сейчас он напрыгнет на меня. Но вместе этого произошло ослепительная вспышка белого света.

Лишь на миг я зажмурила глаза, а когда открыла их, то услышала отчаянный крик Эрика, который тут же заглушил пронзительный рык. И в следующее мгновение я увидела угольно-черного волка невероятно огромных размеров, который, сверкая длинными клыками, летел прямо на меня.

Единственное, что я смогла осознать, это красные глаза Мэйсона, и в то же время огромного волка, которые загорелись адской яростью.

Я даже не успела закричать; жизнь пролетела перед глазами, время, движение вселенной, голоса... все исчезло. Лишь этот сверхъестественный гигант, желающий напасть на меня.

В следующее мгновение я почувствовала на себе всю ярость этого животного исполинских размеров.

Угольно-черный волк напрыгнул на меня и повалил на землю. Глаза цвета бургундского вина казались невероятно большими, и злость в них была неизмерной. Из огромной пасти вырывалось оглушительное рычание.

Зубы устрашающих размеров нависли над моим лицом. С замиранием сердца я ждала, когда это животное начнет разрывать меня на части.

Волк издал последний рык и раскрыл шире пасть. Машинально я подставила руку к лицу, и длинные клыки впились в нее. Из моих уст сорвался дикий крик.

И вдруг что-то невероятно сильное, быстрое откинуло угольно-черного волка от меня.

Прижимая раненую руку к груди, я стала лихорадочно осматриваться по сторонам. Мое сердце с невероятной быстротой забилось в груди и казалось, что сейчас оно вырвется оттуда.

Мои глаза наткнулись на еще одного гиганта — белого, благородного, возвышающегося над черным чудовищем.

Темный волк тут же встал с земли и зарычал на белого. Мне показалось, будто между ними завязался разговор. Даже жгучая и пронзительная боль в руке не смогла перебить мое внимание, уделенное к двум сверхъестественным существам.

Чудовище угольно-черного цвета накинулось на белого огромного волка, и они закружились в смертельном танце. Одновременно это выглядело завораживающе и опасно.

— Мия, Мия, — кто-то настойчиво тряс меня за плечо.

Я с огромным трудом отвела взгляд от мистической схватки и уставилась испуганными глазами на парня со светлыми волосами и бездонными черными глазами.

— Пойдем, Мия, — голос Алекса доносился до меня словно издалека. — Я отведу тебя отсюда.

Он взял меня за плечи и потянул вверх. На ватных ногах я смогла устоять лишь с помощью Алекса.

— Что здесь происходит? — безжизненным голосом спросила я.

— Эрик потом тебе все объяснит, — пробормотал Алекс и потянул меня вперед. — Пойдем.

— Нет... Я никуда не уйду... — слабо запротестовала я.

— Не спорь, Мия, — нервно отозвался Алекс, повернув голову в мою сторону.

Я обернулась и увидела ужасное зрелище. Угольно-черный волк стал кусать за массивную шею белого, и тот взвизгнул от боли.

— Эрик! — непроизвольно выкрикнула я и замерла.

Огромный белый волк с грохотом упал на землю, а черный посмотрел на меня. Мое сердце вновь сжалось от дикого ужаса.

— Вот черт! — зашипел Алекс и нервно взглянул на меня. — Уходи, немедленно!

С этими словами парень побежал в сторону, где только что закончилась битва гигантов. Буквально через несколько мгновений появилась ослепительная вспышка белого света, и на землю мягко ступили большие лапы — еще один волк. Он стремительно бежал на черное чудовище.

От топота лап земля тряслась подо мной. Вскоре эти существа исчезли в темноте. Со всех сторон появилась тишина, напряжение висело в воздухе. И адская боль в правой руке снова выступила на первое место. Я тихо застонала и взглянула на рану. Рукав толстовки был весь в крови.

Я повернулась в сторону, где должен был лежать белый волк, но я ничего не увидела. Но стоило приглядеться, как стал заметен еле живой человеческий силуэт. Я, не задумываясь, побежала туда.

Лежащий человек издавал слабые стоны. Парень был перевернут на бок и отвернут от меня. Он изредка дрыгался и тяжело дышал.

— Эй, — сказала я, — ты как? Ты можешь говорить?

Я присела рядом и постаралась разглядеть лицо парня. Но он сам развернулся ко мне, и от удивления я пошатнулась назад.

— Эрик... — на судорожном выдохе я произнесла его имя. — Это... как ты... ох...

Он с трудом поднялся с землю, возвышаясь надо мной. И тут я заметила на его шее огромный кровоточащий укус, который в считанные секунды затянулся.

— Боже! — шокирующе вскрикнула я, отползая назад.

— Мия, я все тебе объясню... — устало проговорил Эрик.

— Что это было?! — меня сковал дикий ужас. — Что, черт возьми, здесь вообще происходит?!

Он издал тяжелый вздох и открыл рот, собираясь что-то сказать. Но так ничего не произнеся, Эрик резко нахмурился, его голова посмотрела за плечо.

— Я... я должен идти, — Эрик с сожалением взглянул на меня, вновь развернулся и побежал к темноте.

— Стой! — закричала я. — Эрик! Стой!

Он скрылся в ночи.

Когда я осталась совсем одна, хотя честно говоря, я не была в этом всецело уверена, и в парке вновь воцарилась тишина. Я почувствовала себя убитой. Теперь боль была не только в душе, но и в руке — укус горел, пылал. Казалось, будто огромные зубы до сих пор впиваются в нее.

Я вытерла здоровой рукой слезы со щек и осмотрелась. Темнота, всепоглощающий мрак — это постепенно прокрадывалось в мою душу, и я ничего не могла с этим поделать. Единственное, что было в моих силах — бежать отсюда со всех ног.

Так я и поступила. Правда я не бежала, а ползла, как черепаха. Боль в руке заглушила все мысли, поэтому мне оставалось сжимать зубы и идти сквозь темноту.

Перебираться через высоченные ворота оказалось намного труднее, чем тогда, когда я только пришла сюда. Но превозмогая жестокую боль, я оказалась по ту сторону парка. Напоследок я взглянула на черные ворота и мрак, простирающийся за ними. Это место, своего рода, стало для меня роковым.

Сжимая ноющую руку, я поплелась домой.

Весь путь я думала о том, что сказать родителям про руку... и... сколько сейчас времени? Я же пообещала маме, что буду недолго... Пропущенных звонков от нее не было, значит, я задержалась ненадолго.

Я открыла входную дверь и прислонилась к ней, находясь во власти несказанного страха. И только при свете ламп я смогла по-настоящему оценить весь ужас моего ранения. Вся толстовка была заляпана кровью, а на месте раны была большая дыра.

— Господи, Мия, что произошло? — в истерике воскликнула мама. — Что с твоей рукой?

Я взглянула на ее лицо, переполненное ужасом и удивлением.

— Я... упала, — на ходу придумала я. — Гуляла в парке, споткнулась и напоролась на ветку...

Я чувствовала себя отвратительно из-за того, что пришлось соврать маме. Но пусть лучше она услышит ложь, чем жуткую правду. Да и к тому же прозвучало бы это совсем не правдоподобно... и очень глупо...

— Милая! Тебе, должно быть, очень больно! — захлопотала мама. — Надо срочно ехать в больницу!

— Нет, мам, не надо в больницу, — слабо возникнула я.

— Даже не спорь. Вдруг в рану попадет зараза...

И я не смогла с ней спорить. Всей семьей мы поехали в городскую больницу. Там мне аккуратно промыли рану и забинтовали руку. За время этой жуткой и болезненной процедуры я испытала дикие муки — будто мне снова прокусили то же место.

Ну, а после мы приехали домой, и я сразу же отправилась в свою комнату. Но прежде мама дала мне обезболивающее. Но я слабо верила в то, что какая-то таблетка избавит меня от боли.

Ну вот, я снова одна, в своей комнате, и теперь мои мысли вновь царят хаос в голове. Мне было страшно вспоминать то, что произошло сегодняшним вечером. Стоит только воспроизвести образ огромного угольно-черного волка, как меня тут же бросало в дикую дрожь. И Мэйсон... вот он еще стоит передо мной, его глаза выражают нечеловеческий гнев, и уже в следующую секунду на его месте появляется это чудовище с его глазами.

Могло ли оказаться, что Мэйсон и есть этот черный волк? Это, безусловно, идиотское предположение, но других вариантов больше не было...

И откуда взялся белый волк не меньшего размера? В голове сплывает ассоциация с Эриком. Не знаю, почему, но это так. Словно я знаю и чувствую, что Эрик — белый благородный волк.

А Алекс? Я собственными глазами видела, как он подпрыгивает человеком, происходит вспышка света, а потом на землю опустился еще один гигантский волк! С этим фактом уже не поспоришь. Хотя, один процент за то, что это мне могло все привидеться из-за болевого шока.

Но не может же быть, что все это лишь галлюцинациями! И такое не может быть реальностью... Снова вопросы, и снова я ничего не знаю. Лишь догадки. И кто мне может дать ответы?

Лишь один человек.

Эрик.

Но он ушел. И теперь я не уверена, что он что-то мне расскажет. Но мне нужно знать правду. И я должна выяснить ее, во что бы то ни стало...

В одном, по крайней мере, я была уверена на все сто процентов. Мэйсон определенно желает мне смерти, хотя я так и не поняла, из-за чего именно. Но Эрик появился, откуда ни возьмись, и спас меня.

Еще меня беспокоило то, как возвышенно говорил о себе Мэйсон, и он ясно дал понять, что он не обычный человек, или вообще им не является.

Я запуталась. Окончательно. Во всем.

Так, можно предположить, что все же Мэйсон — черный волк, Эрик, вероятно, — белый, а Алекс — третий из гигантов, только я почти что не разглядела его окрас. А Доминик? А Саймон? Они тоже могут превращаться в огромных существ? Если да, то их пятеро? Пятеро парней, способных после мгновенной вспышки белого света принимать облик гигантских волков. И как мне их называть? Это точно не вампиры, но и не люди. Тогда, кто они?

И тут я вспомнила то время, когда Дэниэл рассказал мне, кем является на самом деле. И отвечая на мои вопросы, он поведал мне об оборотнях. Якобы они исчезли 170 лет назад, и больше их никто не видел.

“Оборотни” подумала я про себя и громко выдохнула.

Я не много знала об оборотнях — лишь то, что они могут принимать облик, похожий на волчий, и обращаются они только в полнолуние. Как раз сегодня была полная луна. Но еще я знала и о том, что они теряют контроль и разум. Тогда почему белый волк бросился мне на помощь? Почему он не растерзал меня вместо черного чудовища?

Если предполагать далее, то Эрик и его друзья — оборотни — еще одни представители ночного мира? Но как в такое возможно поверить? Хотя... ведь вампиры существуют, тогда почему не могут существовать оборотни?

Если есть вампиры — есть оборотни. Если есть оборотни — есть еще сверхъестественные существа на этой планете, о которых мир даже не подозревает. И сколько же их?

Но сейчас не об этом.

Оборотни... Ха... мой друг — оборотень (но это пока что предположение), а парень вампир (это доказано), лучшая подруга, которая погибла, была кем-то вроде охотников на вампиров, по крайней мере, она знала о них. И мои родители... Люди, окружающие меня, совсем не обычные люди, даже при отсутствии сверхспособностей. По-моему, единственный друг, который был, есть, и останется обычным парнем — это Гордон. А может и нет... кто его знает... может он какой-нибудь ясновидящий-экстрасенс... Кто знает, какие “сюрпризы” мне еще приготовила судьба.

Ответы на свои вопросы я получу обязательно, и завтра же отправлюсь к Эрику за правдой. И я добьюсь ее любой ценой, независимо оттого, каким шокирующим для меня будет результат.

И все же — что, если все мои предположения окажутся правдой? Что мне делать с этим? Продолжить ли дружить с Эриком дальше, или же прекратить с ним всякие пути общения? Если же выясниться, что Эрик и его друзья — оборотни, говорить ли мне об этом Дэниэлу? Или промолчать? Я должна быть честна с ним, но если сказать ему про Эрика — начнутся поиски, расследования, и кто знает, может из-за моего решения между вампирами и оборотнями разгорится война?

В любом случае все решится завтра. И я ничего и никому не буду говорить до тех пор, пока все не узнаю.

С подоконника я переползла на кровать. Теплее укрывшись одеялом, я перевернулась за бок и закрыла глаза.

Я почти не спала этой ночью — причиной всему была ужасная боль в руке.

Когда взошла заря, и на западе из-за темных деревьев показалось солнце, я встала с мятой постели и, сев на подоконник, прислонила уставшую от мыслей голову к окну. Мой взгляд устремился на огромный парк, расположенный на противоположной стороне улицы, и вызвавший у меня жуткие воспоминания вчерашнего вечера. Вокруг стояла тишина, все было такое свежее, росистое, зеленое, и открывающийся вид приносил некое успокоение и усладу моему исстрадавшему сердцу.

Мое решение — выяснить всю правду — не ослабло. Наоборот, я была полна решимости. Правда в душе все равно присутствовала паника, и она росла с каждым мгновением, хоть я и старалась не думать о своих догадках. Но как бы я не храбрилась перед самой собой, мне было страшно. Я боялась перемен — для меня они всегда несли одни несчастья. За исключением Дэниэла. С его появлением в моей жизни стало много других красок, помимо черной и белой. И даже если с его приходом в мое неприметное существование ворвались неприятности — я безумно рада тому, что обрела единственную и неповторимую любовь.

Стоило мне подумать, что боль в руке, наконец, утихает, как взрыв огня обрушился на укус, и мне пришлось сдержать себя от вопля. Мы снова ездили в больницу утром, как только мама проснулась. Мне заново перебинтовали руку и отправили домой, прописав несколько лекарств от боли. Поэтому после больницы мы заехали в ближайшую аптеку.

Я вернулась домой с плохим расположением духа. Мама позвала меня позавтракать, и я не стала отказываться. Подкрепиться перед тяжелым продолжением дня, непременно, стоит.

Мне каждую минуту хотелось соваться с места и отправиться к Эрику, чтобы все узнать. Но я усмиряла свой пыл, стараясь держать себя в руках.

Еще, Дэниэл звонил мне пять раз, и все вызовы пропущенные. Вероятно, он не приходил ко мне сегодня ночью, иначе бы обязательно остался. Я чувствовала угрызения совести за то, что не перезвонила ему. Разумом я хотела набрать его номер и сказать, что со мной все хорошо и волноваться не стоит. Но тело при виде этих пропущенных звонков замирало, и я не решалась солгать ему. Это не справедливо по отношения к нему — Дэниэл всегда был честен со мной.

Солнце то светило, то скрывалось за облаками, и резкий ветер стремительно гнал по небу темные тучи.

Мой мозг работал как часы — точно и уверенно. Холодный расчет сам собой подсказывал выход. Я ехала в такси по направлению к дому Эрика и в мыслях выстраивала наш разговор. Часто я вспоминала Дэниэла — его ослепительную и белоснежную улыбку, бледное лицо, притягательные прозрачно-голубые глаза... Но его безупречный образ отступал перед беспощадной холодностью разума и безысходностью моего отчаяния. Я была настроена весьма решительно, и не собиралась тянуть резину ожидания.

Такси остановилось на дороге у маяка. Я заплатила деньги водителю и направилась к двухэтажному дому с красно-оранжевой кровлей. Каждый мой шаг прибавлял мне уверенности в намеренности моих действий. Но никакие внутренние убеждения не смогли скрыть дрожь в руках. А рана пульсировала, и ноющая боль усилилась, как назло.

Вот, наступил тот ответственный момент, когда я поднялась по ступенькам и остановилась на крыльце перед входной дверью. Вся моя хваленая уверенностью внезапно испарилась, и я не знала, что мне делать: повернуть обратно, или же добиться своего.

Несколько минут я ходила по крыльцу, еще не раз обдумывая все, что решила. И сделав непроизвольный вздох, я подняла здоровую руку и громко постучалась в дверь.

Я уже начала отчаиваться и собираться уходить, когда входная дверь передо мной внезапно распахнулась.

— Мия? Что ты здесь делаешь? — спросил Доминик.

— Привет, — неуверенно пробормотала я. — Мне надо поговорить с Эриком. Срочно.

Доминик нахмурился и опустил глаза, будто думал о чем-то.

— Его сейчас нет, — проговорил он. — Извини.

— Мне очень надо увидеться с Эриком, — увереннее произнесла я.

Я прекрасно видела по зеленым глазам парня, что он врет — Эрик сейчас дома, но как видимо, не хочет со мной разговаривать.

— Он не хочет говорить с тобой, Мия, — Доминик подтвердил мои мысли.

— Ладно, тогда передай ему, что я не уйду до тех пор, пока он не выйдет, — я не собиралась отступать. Пусть знает.

— Подожди минуту, — вздохнул Доминик и скрылся за дверью.

Меня затрясло от неуверенности, когда я осталась одна. Собрав всю волю в кулаки, я привела свои мысли в порядок и приготовилась с уверенностью посмотреть в глаза Эрика.

Прошла минута... две... три... никто не выходил. Может, Доминик забыл сказать Эрику про меня? Или просто не захотел?

Но это предположение тут же отпало, когда я увидела знакомое смуглое лицо, сжатые зубы, хмурый взгляд, синие глаза, выражающие не желание видеть и слышать меня.

— Привет, Эрик, — всем своим видом я старалась показать, что спокойна и все, что он мне скажет, восприму адекватно.

— Привет, — Эрик был настроен не дружелюбно. Впервые я видела его таким...

— Я хочу поговорить с тобой.

— О чем? — он сделал вид, будто ничего не понимает.

— Ты сам знаешь, о чем, — я тоже не собиралась с ним церемониться. — О том, что произошло вчера вечером. Ты должен мне все объяснить.

— С чего ты взяла, что я что-то должен рассказывать тебе? — язвительным тоном сказал Эрик.

— Меня чуть не убил огромный черный волк, и я видела еще двоих таких же существ, — медленно и отчетливо проговорила я.

— Ну а я-то тут причем? — не без раздражения спросил он.

— Не притворяйся, будто ничего не понимаешь, — вспылила я. — Я все видела, Эрик, — уже спокойнее заговорила я, — и уже не стоит что-либо отрицать.

— И что же ты видела? — насмешливо поинтересовался Эрика, сложив руки перед собой и прислонившись к стене.

— Ну, во-первых, я видела, как Мэйсон и Алекс превратились в огромных волков, после ослепительной вспышки белого света, — быстро заговорила я. Слова полились неудержимым потоком из моих уст, в спешке подгоняя друг друга. — И третьим волком — белым — вероятно, оказался ты! Когда черный волк убежал, я подошла к тому... месту, где должен был лежать белый, но там был ты! И... твоя рана на шее — она зажила за считанные секунды...

На лице Эрика отразился испуг, странное изумление; он хотел что-то сказать, но я не делала ему и рта раскрыть, обрушив на него очередной поток слов.

— И даже не вздумай отрицать этого! — я подняла в воздух указательный палец и замахала им. — Я все видела, Эрик! И точно знаю, что мне не показалось! И у меня есть некоторые предположения насчет этого... — с жестокой откровенностью добавила я.

— И что же ты думаешь об этом? — с иронией спросил он.

— Сначала я хочу выслушать тебя, — ответила я.

— В таком случае разговор закрыт, — подытожил Эрик и собрался уходить.

В порыве раздражения я схватила его за горячее плечо. Он замер, его больше тело напряглось от моего прикосновения.

Я опустила руку и вздохнула.

— Пожалуйста, Эрик, скажи мне правду, — взмолилась я отчаянным голосом.

Повернувшись ко мне, он в изумлении поднял брови.

— Зачем? — раздался его шепот. — Зачем тебе знать это? Почему бы тебе просто не уйти домой и забыть все это, как самый страшный сон?

— Я... я не могу объяснить тебе этого, — пробормотала я. — Но я должна знать все. Обещаю, что я ничего и никому не скажу.

— Я не могу... не могу тебе сказать...

— Но смысл теперь скрывать от меня что-то, когда я все видела! — не унималась я.

— Ну почему? — неожиданно простонал Эрик. — Почему ты все усложняешь, Мия? Неужели нельзя сделать вид, будто ничего не произошло?!

— Нет, — спокойно промолвила я. — Я так не могу. И, по-моему, это ты все только усложняешь. Разве я многого прошу? Только скажи мне правду! И все.

— Эта правда может обернуться для тебя катастрофой! — он стал трясти меня за плечи.

Мне казалось, что моя голова сейчас оторвется, если Эрик еще раз встряхнет меня. Ничего не видя из-за выпавших на лицо волос, оглушенная его внезапным взрывом, я, наконец, вырвалась из его крепкой хватки и в испуге уставилась на него. На лбу Эрика появились капельки пота, руки были сжаты в кулаки, словно от невыносимой боли.

Эрик смотрел на меня в упор и пронизывал насквозь своими глубокими синими глазами.

— Прости, — с искренней раздасованностью произнес он.

— Тебе угрожает опасность, да? — беспокойно спросила я.

— Нет, Мия, — громко выдохнул Эрик. — Как раз наоборот — опасность грозит только тебе.

— Послушай меня, опасность я встретила вчера, и как раз ты спас меня от смерти. И если ты думаешь, что я испугаюсь, услышав правду, то это не так. Поверь, в моей жизни уже предостаточно странностей.

Эрик с невыразимой горестью посмотрел на меня. Его глаза устало и измученно изучали мое лицо.

— Эрик, ты можешь мне довериться, — вкрадчиво сказала я.

На секунду его взгляд вновь обратился на меня, и в синих глазах, широко раскрытых и ясных, было удивление и надежда. А потом они снова стали отчужденными, далекими, и мое сердце упало... Но что же вновь заставило его передумать? Что же мне сделать такого, чтобы Эрик смог поверить мне?

— Ты зря пытаешь расколоть меня, — он отрицательно помотал головой.

— Я не уйду отсюда, пока ты мне все не расскажешь, — заявила я твердо.

— Мия, не будь упрямой, — Эрик закатил глаза.

— Я все сказала.

— Знаешь, это проклятье, когда человек не хочет смотреть в глаза реальности, — раздумчиво произнес он. — И это в твоем случае. Ты не хочешь верить тому, что на самом деле ничего необычного не было.

— Что? — взвизгнула я от злости. — Ты издеваешься надо мной?! — мне вдруг захотелось наговорить ему самые резкие, бранные слова, что готовы были сорваться с моего языка. — Да как ты можешь спокойной говорить мне, что ничего необычного не было вчера?!

— Тебе просто показалось.

— Не пытайся выставить меня дурой, Эрик! Я все прекрасно помню, и мне ничего не показалось! — я подошла к нему ближе. В моей душе кипела злоба. — Если ты пытаешься сейчас отвергнуть меня, сделать идиоткой, то у тебя это получилось!

Я смотрела на Эрика. В моих глазах была неприкрытая мольба и разочарование, его глаза, как темный океан, не выражали ничего. И глядя в эти ничего пустые глаза, я с горечью понимала, что все мои надежды и безумная вера потерпела крах.

Мне бы следовало развернуться, оставить его и уйти прочь отсюда, но на меня вдруг навалилась такая усталость, что я просто не могла сдвинуться с места. Даже слово сказать было тяжело.

— Я ошиблась в тебе, Эрик, — это прозвучало как удар хлыста. — Ошиблась во всем. Особенно в нашей дружбе. Друзья должны доверять друг другу, а ты... ты просто оттолкнул меня, — я говорила медленно, с огромным трудом произнося слова, будто мне было очень больно. Хотя, мне и так было больно — физически и душевно. — Если человек врет кому-то, что-то скрывает, то в первую очередь он не честен перед собой. Прощай, Эрик.

Сказав эти ужасные слова, я собиралась развернуться, превозмогая бессилие и отчаяние.

— Стой, — на выдохе сказал Эрик.

Я замерла.

— Я все расскажу тебе, — продолжил он. — Всю правду о нас.

Я кивнула, хотя мне было не очень понятно, что Эрик имел в виду. Я, затаив дыхание, приготовилась слушать его. Он поделится со мной своей тайной. Я запылала от волнения, заполонившего мою душу. Я готовила себя к выслушиванию его объяснений.

Я взглянула в его синие глаза и поджала губы. В его мрачном взгляде было что-то такое, чего я не могла понять — не сожаление, не испуг, а сомнение.

Холодный ветер, дующий с океана, врезался в меня, и я вздрогнула — впрочем, не столь от холода, сколько от волнения, вызванного словами Эрика. Непонятный ужас сковал мое сердце.

— Только не сейчас, — сказал он так, будто это была тайна.

— Почему? — сдержанно спросила я.

— Завтра, в пять часов встречаемся у моего дома, — уклонился он от ответа.

— Ты обещаешь мне, что все расскажешь? — усомнилась я.

— Да, — сказал он, и на его губах промелькнуло что-то похожее на прежнюю безмятежную улыбку, но только сейчас она была напряженной.

— Я тебе верю, — проронила я.

Мы молча стояли и смотрели друг на друга. И вдруг я вздрогнула, будто вернувшись из длинного путешествия, и увидела, что холодный ветер дул с океана, что над головой, не переставая, неслись серые, как сланец, облака. Я почувствовала, что лицо Эрика вновь приобрело отчужденный вид.

— Я пойду, пожалуй, — пробормотала я, и моих губ коснулась робкая улыбка. — До завтра, Эрик.

Но вместо прощальных слов я увидела лишь резкий кивок.

Дата добавления: 2015-09-02