Люди в роли подопытных кроликов

Конечно же, допустимость пыток животных отражается на самих людях. Это некий таинственный, но неизбежный моральный закон. Опыты Павлова с «условными рефлексами» – которые всегда вызывали боль или острое недомогание – в дальнейшем и некоторыми изменениями были повторены на людях. Обычно это были люди, неспособные сопротивляться или подать в суд, то есть, сироты, душевнобольные, или те, кто зависит от общественной благотворительности – иными словами, столь же беззащитные субъекты, как и подопытные животные.

После Первой мировой войны, когда везде воспроизводились опыты Нобелевского лауреата Павлова, и делалось это с большим рвением, в США появилась книга “Behaviorism” Джона Б. Вотсона (John B. Watson), тогдашнего руководителя психологической лаборатории в Университете Джона Хопкинса (John Hopkins University). Там он описывает, как засыпающих новорожденных детей роняли, чтобы протестировать «потерю опоры», отбирали у них игрушки, кричали на них, капали кислоту в рот. И с удивлением (!) констатирует, что дети, которых обжигали и кололи, кричали, как резаные, и старались уйти от источника боли, для этого они извивались, дергались и т.д.

«Сначала экспериментирование в этой сфере вызывало у нас протест», - торжественно пишет этот «исследователь», который потом преодолел свои сомнения с помощью аргумента: «Но потребность в исследовании была столь велика, что мы решили вызвать у ребенка страх и потом изучить практические способы его устранения. В качестве первого объекта мы выбрали Альберта Б., 11-месячного ребенка, весившего 20 фунтов… Он прожил всю жизнь в больнице. Он был просто молодец. На протяжении всех месяцев, пока мы с ним работали, он ни разу не плакал, пока эксперимент не закончился!» (с. 158-159)

Чтобы заставить Альберта плакать, у него отбирали белую крысу, с которой он играл несколько недель, а как только он начинал тянуться за игрушкой, то раздавался удар молота, закрепленного на металлическом стержне за головой ребенка. Альберт вздрагивал и зарывал лицо в матрас. Эксперимент продолжался до тех пор, пока ребенок не стал комком нервов. Он начинал кричать, как только ему показывали крысу, падал, поднимался на четвереньки и уползал так быстро, что при достижении им края матраса его удавалось поймать с трудом. В конце концов, Альберт стал бояться всех, с кем он играл. Эксперимент закончился лишь потому, что Альберта усыновили, и он покинул больницу.

Здесь мы имеем очередной пример того, каким образом экспериментатор под предлогом «изучить практические методы преодоления страхов» сам вызывает страхи и причиняет беззащитным детям такие травмы, что у них, очевидно, навсегда будет повреждена психика, и, возможно, они станут такими же ненормальными людьми, как и их мучители (в 1923 году фонд Рокфеллера назначил этим новым последователям Павлова, бихевиористам, выплату, чтобы они ставили опыты на 70 детях в возрасте от 3 месяцев до 7 лет).

*

Американский “Journal of Pediatrics” (1939, том 15, №4, с. 485) сообщает о совершенно запредельном по жестокости случае использования маленьких детей. Экспериментаторы лишь для удовлетворения своего любопытства неоднократно опускали в воду 42 ребенка в возрасте от 11 дней до 2,5 лет. Они наблюдали одного и того же ребенка в среднем более 10 раз, а иногда этот показатель достигал 51. «Когда они оказывались погружены, – говорится в протоколе, – их конечности совершали дергающиеся движения. Дети цеплялись за руки экспериментатора, пробовали вытереть воду с лица… Часто поглощение жидкости бывает значительным, и после вытаскивания из воды ребенок начинает кашлять или демонстрирует другие признаки затрудненного дыхания. Ребенок ни разу не смог поднять голову из воды, чтобы глотнуть воздуха».

В середине 1940-х годов я сам видел подобные эксперименты в Нью-Йорке в кинохронике – детей нескольких недель от роду опускали в большой резервуар с водой, висящий в воздухе, так что камера могла заснять снизу их отчаянное барахтанье. До сих пор хорошо помню их испуганные, перекошенные лица.

Случаи, когда медики подвергают людей опасности, вызывают у пациентов болезни или не дают лекарства, чтобы «изучить» болезнь, повсеместно стали такими частыми, что их уже нельзя рассматривать как исключение. Огрубление, которое начинается, когда студент впервые оказывается вынужден наблюдать за опытами на животных, охватывает все области медицины.

Об этом уже много лет назад предупреждал О.Е. Гуттентаг (O.E. Guttentag) с медицинского факультета Университета Калифорнии (University of California Medical School). Он писал в журнале “Science” (1953, 117, с. 207):

«Постоянно имеют место эксперименты на больных, которые не приносят им никакого блага, но все же проводятся врачом с целью подтвердить спорное или предполагаемое биологическое обобщение или создать повод для дискуссии».

Особенно часто опыты проводятся на умственно отсталых детях, прежде всего сиротах, и на стариках. Службы здравоохранения и исследователи под предлогом того, что государство и местное самоуправление платят за их содержание, считают оправданными практические любые опыты на этих беспомощных существах. Например, “Courier Express”, выпускаемая в Буффало (США), пишет 7 марта 1958: «40 5-10-летних воспитанников государственной школы для душевнобольных в Виллоубруке (Статен-Айленд, Нью-Йорк) использовались в эксперименте по заражению вирусом гепатита, этот опыт может вызвать смерть или нанести необратимый вред и неизбежно причиняет длительные страдания».

Другой типичный пример из тысяч. Лондонская газета “Sunday Express” (22 ноября 1959) сообщает подробности об эксперименте, который проводился на пожилых женщинах в психиатрической больнице. Эти женщины были такими дряхлыми, что их называли «овощами». У них с помощью ударов током вызывали конвульсии с целью посмотреть, можно ли вызвать настолько сильное раздражение мозга, что он снова начнет работать. Но результаты оказались такими плохими, что эксперимент был остановлен.

Доктор М. Паппворт (M.H.Pappworth), лондонский хирург и всемирно известный преподаватель клинической медицины, решительно осуждал опыты, которые проводятся на ничего не знающих пациентах, но без какого-либо практического эффекта. В книге “Human Guinea Pig” (Pelican Books, Лондон, 1969) он сообщает о сотнях случаях, в которых оказались задействованы тысячи пациентов, и которые он обнаружил при внимательном прочтении британских и американских медицинских журналов. Вот пример (с. 125): «Три врача из Медицинского центра Университета Арканзаса (University of Arkansas Medical Center, Литл-Рок) вводили внутривенно радиоактивный йод 46 здоровым новорожденным младенцам, чтобы изучить функционирование щитовидной железы, хотя хорошо известно, что это вещество может вызвать рак щитовидной железы; затем они спокойно сообщили о своем подвиге в American Journal of Diseases of Children (1962, 103, с. 739), не дав никакой информации о том, что случилось с детьми.

Доктор Паппворт указывает, что, очевидно, исследователи никогда не сообщают о самых отвратительных экспериментах, равно как и о тех, которые вызвали смерть или причинили вред.

Разумеется, одержимость экспериментами не ограничивается англоязычным миром. Итальянский доктор Алда Антоназ (Alda Antonaz) в журнале “Animali e Natura” (июнь 1972) привела несколько случаев, имевших место в ее стране:

«В больнице Неаполя в глаза 20 женщинам, госпитализированным в связи с совсем другими болезнями, закапывали концентрированный раствор кортизона, чтобы «изучить» образование экспериментальной катаракты. То есть, была сделана попытка вызвать почти полную потерю зрения. К счастью, эксперимент провалился – возможно, поскольку прежние опыты проводились на собаках, виде, у которого катаракты образуются гораздо быстрее, желаемого эффекта удалось достичь быстро. В Риме предпринималась попытка вызвать экспериментальны паралич у группы женщин, госпитализированных по разным причинам. Профессору Сиртори (Sirtori), президенту миланского Фонда Карло Эрба (Carlo Erba Foundation), было предъявлено обвинение в том, что он вводил нескольким детям, которых госпитализировали из-за вирусного гепатита, лекарства, блокирующие естественную защиту организма и, таким образом, облегчающие распространение вируса гепатита».

Конечно, профессор Сиртори – страстный вивисектор животных. Кстати, итальянские судьи оправдали его.

*

Сегодня опыты на пациентах обычны во всех странах, которые достаточно «цивилизованны» для восхваления опытов на животных, но чаще всего они происходят там, где наиболее распространена вивисекция. В результате, США оказывается спереди планеты всей и в этой сфере.

Роберт Роджерс (Robert Rogers) при подготовке передачи “NBC Reports”, упомянутой в начале этой главы, провел тщательный анализ американских методов исследования. Поэтому, он знал, о чем говорит, когда продолжил:

«Редко удается найти нормальных добровольцев для участия в исследованиях, особенно нормальных детей. И ученые часто использовали брошенных детей – не потому, что эксперимент мог принести им благо, а потому что они были доступны. До недавнего момента дети из детских домов Флориды были совершенно доступны. Мы узнали, что врачам было неприятно говорить об опытах на детях-сиротах… Но это по-прежнему основной источник объектов для педиатрических исследований».

Не очень давно американская служба здравоохранения была вынуждена признаться, что она скрыла от 425 пациентов с сифилисом введение им проверенного средства с целью «пронаблюдать воздействие сифилиса на человеческий организм». А кто были жертвы, которые не получили лечения? Бедные необразованные афроамериканцы из больниц Алабамы (“Time”, 17 февраля 1975).

Многих врачей удивило то, то «наблюдения длились 40 лет; но факты всплыли только когда один толковый юрист увидел финансовые возможности и убедил жертв, а также родственников умерших пациентов, выдвинуть иск против федерального правительства и потребовать 1,8 миллиардов долларов компенсации. Власти признали свой моральный долг перед больными, которые не получили лечения, и выплатили им деньги.

*

Недавно доктор Бернард Барбер (Bernard Barber) с кафедры социологии Университета Колумбии исследовал этические позиции американских ученых-медиков. Результаты были опубликованы в журналах “Scientific America” и “Sunday News” (1 февраля 1976). Поскольку анализ проводился через прямые интервью либо рассылку опросных листов, ответы ученых, мягко говоря, могли быть приукрашены в их пользу. Тем не менее, они кое-что раскрыли. Например, 28% ученых ответили, что удалили бы пациентам вилочковую железу (которую в настоящее время считают важной составляющей иммунной системы), чтобы определить, как ее отсутствие влияет на выживаемость при экспериментальной пересадке кожи. 14% заявили, что ввели бы детям радиоактивный кальций, из-за которого повышается риск лейкемии, хотя в данном случае возможность сделать значительное медицинское открытие – лишь один к десяти.

«По-видимому, этика, которую они изучали в небольшом объеме, не оказывает здесь влияния, – говорит Барбер. – Их ремесло – исследования. Их задача и главный интерес – исследования, а не прикладная этика или защита прав пациентов».

Неспециалистам все это кажется ясным. И равнодушие так называемых ученых к вопросам этики созвучно с равнодушием общественности.

Ввиду вышеописанной ситуации и того факта, что американская армия профинансировала исследования галлюциногенного лекарства LSD, проводившегося в 1950-е годы в Тулейнского Университета на обезьянах и кошках, никого не удивит сообщение в Ассошиейтед Пресс от 22 июля 1975 о том, как вооруженные силы признались в проведении в то же самое время исследований с LSD примерно на 800 гражданских лицах.

Но это лишь вершина айсберга. Министерство здравоохранения, просвещения и общественного развития назначило миллионный грант более чем 30 университетским ученым для исследования LSD на людях, а в это время само оно проводило опыты с LSD на 2500 арестантах, душевнобольных и «добровольцах, получивших вознаграждение».

*

Все большее огрубление исследовательской сферы через узаконенные пытки животных привело к появлению практик, которые, по мнению большинства людей, могут происходить только в фильмах ужасов. Например, сегодня многие ученые покупают в больницах абортированные зародыши. Можно допустить – рано или поздно это неизбежно произойдет – что эти зародыши будут выращивать в питательной среде, выполняющей роль материнской плаценты, до стадии естественного рождения, и экспериментатор получит полноценного лабораторного ребенка.

Мы не можем узнать, произошло ли это уже за закрытыми дверями или еще нет. Тем не менее, известно, что в собачьи организмы имплантировали сердце человеческого зародыша, изъятого из материнского организма живьем и проданного ученым.

Лондонская газета “Daily Telegraph” напечатала 25 августа 1970 года следующую информацию: «По словам Кита Росса (Keith Ross), врача Национальной Кардиологической больницы (National Heart Hospital), хирургический институт, принадлежащий Royal College of Surgeons, делает успех в хранении сердец для пересадок. Доктор Росс пишет в “Hospital Management”, что недавно специалисты в области пересадок сердца пересадили собакам два сердца, которые хранились 72 часа. Они легко поддерживали стабильное кровообращение у собак».

Не могу сказать, используются ли здесь также сердца зародышей. Но 14 марта 1975 года “Chicago Tribune” сообщает о следующем: «Доктор Эуген Даймонд (Euigene Diamond) с медицинского факультета Университета Лойола (Loyola University) высказывался в пользу законопроекта Келли (Kelly bill) и объяснил комиссии необходимость нового закона тем, что он не даст возможности некоторым исследователям производить страшные манипуляции с зародышами».

Все это является лишь логическим следствием гораздо более многочисленных и жестоких опытов на животных, которые разрешаются и финансируются правительствами так называемых цивилизованных стран – где студентов-медиков учат восхищаться главным апостолом вивисекции, Клодом Бернаром; но его учение, которое предопределило поведение нынешних исследователей, включает в себя следующие положения, касающиеся людей:

«Экспериментальная медицина должна иметь целью: (1) проведение на живых, здоровых индивидуумах вивисекционных и физио-химических экспериментах, раскрывающих свойства всех органов, всех гистологических (относящихся к тканевой структуре) элементов в их нормальном состоянии; (2) параллельное проведение на здоровых и больных индивидуумах вивисекционных и физио-химических экспериментов, которые показывают изменения свойств органов или гистологических элементов при патологическом состоянии». (Claude Bernard: “Principes de medicine expérimentale”, Presses Universitaires de France, 1947, с. 147).

Дата добавления: 2015-08-21