Религия. Каждой религии следовало бы вносить вклад в совершенствование человеческого духа

Каждой религии следовало бы вносить вклад в совершенствование человеческого духа, и для этого включить в свое учение идею о том, что любовь к животным есть одна из граней вселенской любви, а обратное – грех против мироздания. К сожалению, католическая церковь заняла противоположную полицию, возможно, потому, что она развивалась в Средиземноморье, где люди меньше всего проявляли любовь к животным. Тем не менее, с помощью которых можно было бы отставать милосердие к живым существам, не говоря уже о символизме, когда младенца Христа согревает дыхание осла и коровы, о частом упоминании об Иисусе как агнце Божьем и необыкновенной истории о Валаамовой ослице, видевшей и понимавшей неспособность своего хозяина видеть и понимать.

Схоласт Фома Аквинский, чье антропоцентрическое учение льстило человеческому тщеславию и оправдывало самое жестокое обращение с животными, заложило догматическую основу для церкви, и Франциска Ассизского высмеивали, когда он заявлял, что животные достойны внимания и любви человека. Святой Франциск, чей альтруизм не ограничивался животными и побудил его отказаться от всех земных благ, чтобы помочь нуждающимся людям, несомненно, попал в точку с позиции науки, потому что слушал голос своего умного сердца. Еще во времена мрачного Средневековья он осознал, что животные ближе к людям с точки зрения психологии, чем с точки зрения биологии. А тупые вивисекторы все еще прибегают к бесконечным жестоким экспериментам, чтобы «раскрыть» этот факт, лежащий на поверхности.

*

Для Шопенгауэра христианская мораль содержит большое и существенное несовершенство, которое выражается в том, что она принимает во внимание только человека и не дает никаких прав миру природы.

В древнем Египте жрецы объявили кошек святыми, чтобы защитить этих самых преследуемых животных от слепой ненависти толпы. За пять веков до Христа Гаутама Будда проповедовал сострадание ко всем живым существам, в одинаковой мере людям и животным: «Я буду учить людей милосердию и стану посредником всех бессловесных существ и буду облегчать безмерные страдания, не только человеческие». А в Коране говорится: «Нет животного на земле и птицы, летающей на крыльях, которые не были бы общинами, подобными вам… Все создания Аллаха – его семья».

Человеческая жестокость к животным есть исключительно результат невежества или порочности; но имеются и некоторые религиозные законы, которые препятствуют проявлению нездоровых инстинктов, и восточные религии в этом оказываются выше западных.

В Италии те немногие прелаты, которые высказывались за животных, всегда получали выговор сверху. За пределами Италии ситуация обстояла иначе. Примерно 100 лет назад среди основателей первого общества против вивисекции были английские кардиналы Маннинг (Manning) и Ньюман (Newman), и во многих странах сегодня есть священнослужители разных рангов, которые принимают активное участие в движении против вивисекции.

Английские кардиналы не скрывали своего осуждения вивисекции. Кардинал Ньюман: «Что так тревожит наше сердце и так огорчает, как жестокость к этим бедным созданиям? Я убежден в следующем. Во-первых, они не сделали нам ничего плохого. Во-вторых, они беззащитны. Они жертвы трусости и тирании, поэтому их страдания столь шокируют. Мучить существ, которые нам ничего не сделали, не могут сопротивляться и полностью подвластны нам – это отвратительно и гнусно».

Не менее жесткую позицию высказал австрийский священнослужитель и философ Иоганн Уде (Johannes Ude). Он пишет: «Бог, который одобряет вивисекцию, меня бы неимоверно напугал. Если бы христианская этика разрешала вивисекцию, я бы отвернулся от христианства». Иоганн Уде умер в 1965 году и не услышал, как Ватикан поддержал вивисекцию.

Во Франции в 1957 году Жан Готье (Jean Gautier), писатель и священнослужитель, имеющий ученую степень в области философии и теологии, опубликовал бестселлер “Un prêttre et son chien” («Священник и его собака»). Он вместе с другими французскими священнослужителями тщетно добивался от Ватикана запрета на вивисекцию».

В “Revue Défense de l’Homme” (Канны, сентябрь 1971) Рене Ансей (René Ansay) пишет: «Католическая Церковь не любит животных и не делает из этого тайны – она не сказала ни слова против вивисекции и прочих жестокостей, которые человек причиняет животным. Но церковь одобряет охоту на лис – хобби богатых людей – и благословляет их гончих. Один из немногих случаев, когда Церковь просит Бога защитить животных, - это когда человек использует их в своих собственных кровавых играх. А на аренах для боев быков есть часовни, где мучители животных исповедуются и перед началом бесславного представления просят защиты у Девы Марии».

На самом деле, ситуация хуже, чем считает Рене Ансей. Католическая церковь не только промолчала по поводу вивисекции, но и, если можно так выразиться, поставила на ней печать одобрения. 13 сентября 1966 года архиепископ Перуджии, Монсиньор Фердинандо Ламбрусчини (Monsignor Ferdinando Lambruschini), представитель Ватикана, написал в “Osservatore della Domenica” следующее: «Есть пропагандистские кампании, которые Церковь не может одобрить, например, кампания против научных экспериментов на живых животных. Церковь не против вивисекции животных, которая так помогла медицинскому прогрессу».

Следует ли указать католической церкви на то, что она заблуждается по поводу якобы помощи вивисекции для медицинской науки? Тут обманули не только ее. Но ее нельзя не упрекнуть в том, что она в очередной раз упустила шанс позаботиться об униженных и беспомощных, выбрав богатых и могущественных.

Монсиньор Ламбрусчини не забыл дать в своей статье благочестивый совет страдания животных «сокращать до минимума, что на сегодняшний день достижимо с помощью полного наркоза и местной анестезии». Но, чтобы его не заподозрили в любви к животным, архиепископ добавляет: «С другой стороны, ясно, что страдания животных, у которых нет ума и свободы, не стоят на одной ступени со страданиями людей, которые щедро наделены умственными способностями».

Когда в мае 1971 года итальянская радиостудия организовала дискуссию о вивисекции, никто не удивился, что итальянские вивисекторы получили поддержку от Джузеппе де Роза (Giuseppe De Rosa) из Общества Иисуса, патера иезуитов, и его представили слушателям как «моралиста» “Civiltà Cattolica”, официальной газеты иезуитского ордена. Этот «моралист» не ограничился тем, что защищал вивисекторов, участвующих в передаче: он осуждал позицию противников вивисекции.

А вот доктор Роберт Вайт (Robert White) из Кливленда, пересаживатель обезьяньих голов, получил во время дискуссии в летнем выпуске журнала “The American Scholar” (1971), менее лицемерную и изощренную поддержку от своего духовного утешителя. Доктор Вайт, который всегда называет себя «правоверным католиком», знал, к кому обращаться для получения нужной поддержки церкви. «Я осмелился, – пишет он, – послать копию журнала иезуитскому теологу патеру Николасу А. Педровичу (Nicholas A. Pedrovich), работающему в Университете Джона Керролла (John Carroll University) в Кливленде». Этот «теолог» полностью поддержал вивисектора и, кроме того, высмеял гуманитарные аргументы его противников.

А во время ежегодного паломничества в Рим доктор Вайт всегда имел личные встречи с папой Римским. Интересно, о чем говорят эти двое богатых и могущественных людей, пока миллионы животных с канюлями в головах и дренажными трубками в желудках томятся за железной проволокой; невинные жертвы, чья единственная инстинктивная надежда – на наступление смерти до того, как дьявол в белом халате снова придет и подвергнет их новым пыткам.

Другой человек, у которого не было проблем с приемом у Папы, – Монсье Рикар (Monsier Ricard), который известен во Франции своей поддержкой корриды и казначеев Ватикана.

Вместе с тем, когда в 1967 году в Рим приехала межконфессиональная делегация католических и протестантских прелатов, среди которых были представители католического епископства Вестминстера и англиканского епископства Ворчестера, с целью просить более гуманного обращения с животными, папа их не принял, а делегировал своего секретаря, кардинала Чикогнани (Cicognani) отвадить от него надоедливых просителей с помощью льстивых банальностей.

*

Многие мыслители считают, что единственным оправданием наличия человека на Земле служит то, что человеческий род породил несколько универсальных гениев, таких как Леонардо да Винчи, который блестяще выступал в роли писателя, художника, естествоиспытателя, инженера, изобретателя, пророка и философа. Он предсказывал – кстати, большинство его предсказаний сбывались – что настанет день, когда люди будут смотреть на убийство животного так же, как мы сейчас смотрим на убийство человека. Если осознание моральной ценности животного можно рассматривать как признак морального развития человека, то Римская церковь развивалась в обратном направлении, особенно в XX веке.

В послании “De salute gregis” за 1 ноября 1567 папа римский Пий V запрещал бои быков, грозил правителям, которые устраивали их, отлучением от церкви, а тем, кто погибал на них, отказывал в церковном погребении со словами: «Мы считаем эти спектакли нарушением благочестия и христианского милосердия, и мы хотим уничтожить эти кровавые и позорные представления, достойные дьявола, а не человека». В последующие века Ватикан по-прежнему не одобрял бои быков, отказываясь принимать людей, которые имели к ним отношение. Но несколько лет назад папа римский Павел VI нарушил эту гуманную традицию: он принял и благословил делегацию испанских матадоров.

Разумеется, самым ярко выраженным регрессом Церкви стало ее официальное одобрение вивисекции, которое имело место при том же папе. На самом деле, это – следствие «новой» политики; она началась, когда Церковь после своей огромной ошибки с Галилео (инквизиция вынудила его отказаться от убеждения, что Земля движется) решила «модернизировать» свой изношенный имидж и сочла мудрым раскачать маятник в противоположном направлении. Она слепо поддержала новый «научный» дух, охватывающий Европу, не отдавая себе отчета в том, что человечество ждет от религии совсем другого руководства.

Нынешняя позиция ставит Церковь в очень неловкое положение. Рано или поздно ей придется отказаться от своих взглядов на животных вообще и на вивисекцию в частности так же, как она в конце концов была вынуждена изменить свою точку зрения на движение Земли. И чем раньше она это сделает, тем лучше для нее. Рекомендации вроде «по возможности надо использовать обезболивание» лишь добавляют лицемерия. Церкви может помочь только немедленное и полное официальное осуждение вивисекции.

Ирония судьбы заключается в том, что с одной стороны католическая церковь относится к животным с нескрываемым презрением, заявляет, что у них нет не только души, но и «свободной воли», с другой – поведение большинства животных гораздо ближе к столь страстно и безуспешно проповедуемым с кафедр идеалам, чем поведение большинства людей. Так, большинство животных ведут моногамную жизнь. Волк моногамен, но его прирученная разновидность, собака – наоборот, возможно, из-за длительной связи с человеком. Когда у малиновки умирает партнерша, самец обычно до конца своих дней остается в одиночестве. Животные обладают благодарностью – качеством, которое у людей часто отсутствует, и состраданием, которое, как показывает практика, у человека несильно выражено.

И кто ближе к христианскому идеалу Бога – кошки, которые следуют плану своего Творца и несколько дней занимаются озвученными ухаживаниями или ватиканские служители, которые приказывают садовникам убить всех кошек и котят? Бродячая собака, которая голодает, чтобы накормить своих щенков, или священник, который разбивает голову этой собаки о ризницу, потому что «скотина осквернила дом Бога», оставив метку под скамейкой? Меч-рыба, которая весь день преследует лодку, поймавшую ее партнера, и в конце концов выпрыгивает на берег, чтобы там умереть, или рыбаки, которые ослепляют свою добычу, чтобы она оставалась живой и свежей, но не могла спастись?

*

Аргумент, что животные не имеют бессмертной души, ни в коей мере не оправдывает жестокое обращение с ними, а отягощает его. Предполагаемое знание о том, что они в другом мире не получат компенсации за свои страдания, могло бы побудить нам к более гуманному, а не жестокому обращению с ними. Трудно понять, каким образом предположительная бессмертность души может оправдать мучения существа, чье земное существование – это единственный дар, полученный от Творца.

«Для некоторых духовно свободных людей, – пишет французский лауреат Нобелевской премии Ромен Роллан в своем романе «Жан-Кристоф», – страдания животных даже более невыносимы, чем страдания людей. В случае с последними, по меньшей мере, признается тот факт, что причинение людям страданий – зло, а тот, кто это делает, – преступник. Но каждый день безжалостно убиваются тысячи животных. Если кто-то об этом упоминает, над ним смеются. И это – непростительный грех, оправдание всех человеческих страданий. Он взывает об отмщении ко всем человеческим расам. Если Бог есть и допускает такое, он взывает об отмщении к Богу».

Человек, называющий себя венцом творения, пребывающий в убеждении, что его жизнь, его здоровье, его удовольствие превыше всего на Земле, считает само собой разумеющимся право причинять страдания безмолвным животным; а Церковь, которая всего лишь сто лет назад считала нормальным праздновать в Италии День всех святых публичным сжиганием в бочках живых кошек (молодые вандалы делают это в Риме и других итальянских городах и сегодня, особых праздников им не требуется) и в значительной мере способствовала подобному поведению. Странное милосердие, исключающее слабейших существ и разрешающее гнусные преступления против них, аргументируя это тем, что палач создан по образу и подобию Бога.
Замечательное подобие!

Одна итальянская монахиня писала мне из своего отдаленного монастыря трогательные письма и прилагала к ним вырезки о жестоком обращении с животными; но она просила меня никогда не писать ей, чтобы не компрометировать ее, «так как на любовь к животным здесь смотрят плохо». Однажды у нее изъяли все книги о животных и перевели ее в другое место.

Итак, католическая церковь не только не поощряет любовь к животным, но и, кажется, боится ее. Возможно, церковь опасается, что в животных сокрыт дьявол, о существовании которого дискутировали девять высокопоставленных теологов в “Osservatore Romano” (17 декабря 1972). Я не теолог, но смею заверить, что если дьявол все же существует, его надо искать не среди животных.

Но если бы животные верили в дьявола, они бы, несомненно, представили его в образе человека.

P.S. Вивисекция практикуется во все большем количестве американских приходских школ.

Дата добавления: 2015-08-21