ГЛАВА 1. Капитан Гарри Шелтон только что закончил ужинать со своими приятелями и пригласил их

Капитан Гарри Шелтон только что закончил ужинать со своими приятелями и пригласил их в гостиную, где уже были приготовлены карточные столы, когда вошедший слуга сообщил ему, что в прихожей его дожидается офицер с заставы. Недоуменно пожав плечами, молодой человек извинился перед товарищами и проследовал в просторный вестибюль вслед за слугой. Там ему пришлось еще больше удивиться, когда он узнал, что на улице его ожидает карета, а в ней находится какая-то дама, желающая его видеть. По законам военного времени все приезжающие в Филадельфию подвергались строжайшей проверке, и их могли вовсе не впустить в город, если у них не имелось там надежных поручителей. Впрочем, в те дни, о которых идет речь, желающих проникнуть в город было не так уж много. Противники независимости колоний обходили столицу мятежников за десять миль. А остальные уже собрались тут после победы армии Вашингтона под Пристоном.

Ожидавшая капитана Шелтона дама вышла из кареты и нетерпеливо расхаживала перед воротами красного кирпичного особняка, выстроенного в строгом английском стиле. Гарри внимательно присмотрелся, пытаясь разглядеть незнакомку в сгустившихся сумерках. Серовато-зеленая бархатная шубка с капюшоном, отороченным мехом черно-бурой лисы, средний рост, стройная фигура... Словно почувствовав, что за ней наблюдают, женщина резко обернулась, сбросив с головы тяжелый капюшон. Гарри вскрикнул от неожиданности:

— Боже мой!.. Касси!

Она нервно рассмеялась и бросилась к нему.

— Да, это я, Гарри, милый... Просто не верится, что я тебя нашла. Я приехала, чтобы быть с тобой, Гарри Шелтон!

Подчиняясь неосознанному порыву, он обнял ее и крепко прижал к себе. С минуту они молча смотрели друг на друга, не произнося ни слова.

— Касси Гамильтон, милая, — наконец вымолвил Гарри. — Вот уж не думал, что увижу тебя здесь. Как же ты попала сюда, как смогла добраться до Филадельфии?

— Очень просто, — лицо девушки осветилось радостной улыбкой. — Села в карету и приехала. Меня нигде не задерживали, только вот тут, около Филадельфии, но это и понятно, ведь идет война... Со мной четверо слуг, — вдруг прибавила она. — Я могу оставить их в твоем доме?

— Да, разумеется, места всем хватит. Но... ты приехала одна? То есть, я хотел сказать, без отца и сестры?

Лицо Касси сразу помрачнело.

— О Гарри! Мне нужно столько рассказать тебе! Но, пожалуйста, не сейчас, я так вымоталась за эту дорогу, что хочу только чего-нибудь перекусить и упасть в постель.

— Ну конечно! Я просто полный болван, раз сам об этом не подумал. Конечно же, дорогая, я сейчас все устрою.

Час спустя отважная путешественница уже спала глубоким сном в старинной кровати с малиновыми занавесками, забыв на какое-то время и о Гарри, и о своих проблемах, и обо всем на свете. Ее преданные слуги отчаянно храпели в смежных комнатах, благоразумно последовав примеру своей госпожи.

Путешествие прошло более благополучно, чем Касси могла предположить. До Балтимора ехали практически без остановок. Беглецов никто не преследовал, а если кто-то и бросился за ними в погоню, то они этого совсем не почувствовали. На второй день пути Касси и вовсе перестала опасаться, что их догонят, так как они пересекли границу Виргинии, а в колонии Мэриленд уже стояли вооруженные части мятежников, у которых можно было, на худой конец, попросить защиты.

В Балтиморе Кассандра свою тетушку не застала. Ее особняк был заперт, а дворецкий сказал, что хозяева уехали из города на неопределенное время. Проведя там один день, девушка решила, что не стоит зря терять время, и приказала кучеру ехать прямо в Филадельфию. Спустя еще два дня они уже были на месте.

Утром Касси встала с постели в самом отличном расположении духа. Она там, куда стремилась всей душой, рядом с Гарри, кошмар последнего месяца и угроза ненавистного брака остались далеко позади. Ей хотелось смеяться и танцевать от радости. Приняв ванну, она с нетерпением начала одеваться к завтраку и готовиться к встрече с женихом.

Касси попросила Молли уложить ей волосы в кокетливую прическу с локонами и украсить ее белыми цветами. Потом надела нарядное платье и, прикрепив душистую розу к корсажу, торопливо спустилась вниз, где ее дожидался Гарри.

Он сердечно приветствовал ее, галантно поцеловал ей руку и повел в столовую, где стол был сервирован только на двоих. Когда они позавтракали, обмениваясь лишь общими фразами, Гарри вернулся вместе с Кассандрой в гостиную и попросил ее рассказать о том, что случилось в Гамильтон-холле.

Во время ее рассказа лицо Гарри несколько раз становилось пунцовым от возмущения. Только присутствие дамы удерживало его от того, чтобы покрыть негодяя Арнольда последними словами. Когда Касси закончила, он встал и возбужденно прошелся по комнате.

— Сукин сын! Подлец! Грязный негодяй! — гневно восклицал он. — Нет, подумать только! Ему мало, что старик завещал все наследство ему, он еще захотел получить в жены девушку, мизинца которой не стоит.

— Твою невесту, Гарри! — с улыбкой заметила Касси.

— Да, мою невесту, и я не сомневаюсь, что это обстоятельство лишь распаляло его ненасытное желание. Ты молодец, Касси, что нашла в себе силы сбежать из этого дома. Ты даже не представляешь, какой мерзавец мой двоюродный братец, когда-нибудь я расскажу тебе подробнее о его недостойном поведении и всяких пакостных проделках.

А пока располагайся как можно лучше в этом доме. Ты будешь жить под моей защитой, и я постараюсь все сделать для того, чтобы тебе жилось хорошо. Для всех ты — моя невеста. Когда мои дела станут более определенными, мы обстоятельно поговорим о нашем будущем.

— Хорошо, Гарри, этого мне пока достаточно. Боюсь, я еще долго буду отходить от кошмара последних дней. — Она с любовью и признательностью посмотрела ему в глаза и неожиданно лукаво улыбнулась. — Послушай, а ведь этот дом — собственность твоего отца?

— Да, конечно, — он внимательно взглянул на девушку и, поняв ее намек, тоже весело улыбнулся. — Этот дом отец вместе со всем остальным завещал мерзавцу Арнольду, он и жил тут до последнего времени. Но, как видишь, все в этой жизни меняется, и теперь я снова с комфортом обосновался здесь.

— Даже не один, как я вижу, а с многочисленными друзьями. Виконт Шелтон никогда бы такого не допустил. Кстати, где он сейчас?

— Уехал в Нью-Йорк, когда запахло жареным. Могу поручиться, что мой двоюродный братец тоже сюда теперь не сунется, а жаль.

— Еще как жаль! Иметь дело с настоящими мужчинами — это ему не с беззащитной девушкой воевать, прячась за спиной ее отца. Будем надеяться, что нам еще удастся с ним расквитаться.

— Если такая возможность представится, я уж постараюсь ее не упустить, — заверил невесту Гарри.

Молодые люди снова посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись, как в старые добрые времена, когда они с одного взгляда понимали, что у каждого на уме. Потом Гарри отправился к своим солдатам, а Кассандра поднялась на второй этаж, чтобы как следует обустроить свое новое жилище и комнаты слуг.

Для Касси потянулись долгие, насыщенные событиями дни новой жизни. После относительно спокойной провинции Филадельфия казалась гудящим, растревоженным ульем. Все здесь было не так, как-то по-другому, но Касси это нравилось. Нравились веселые вечера в компании друзей капитана Шелтона, верховые прогулки по окрестностям города, шумные обеды и ужины в ресторанах, где ей никогда не довелось бы побывать, появись она в Филадельфии с родственниками. Да и само ее новое жилище тоже казалось ей великолепным. В особняке Шелтонов, кроме нее и Гарри, жили еще несколько его бесшабашных друзей со своими слугами, поэтому там в любое время дня, а иногда и ночи было шумно и весело. И это тоже, оказалось, по душе семнадцатилетней девушке, уставшей от однообразия жизни.

Как заманчиво было обследовать каждый уголок старого дома, который она много раз представляла себе по рассказам Гарри. Теперь она пыталась вообразить, как он будет выглядеть летом, когда цветы на огромных клумбах в саду наполнят все вокруг своим благоуханием. Ей очень нравился этот дом и снаружи, и внутри. Но, честно говоря, особняк Джеральда Мейсона, который ей показал Гарри во время прогулки, понравился ей чуть больше.

В отличие от дома Шелтонов, он был построен не в английском, а во французском стиле зрелого классицизма. Его возвели всего двадцать лет назад, и он казался почти новым. Касси всегда с каким-то непонятным замиранием сердца проезжала мимо этого дома. Двухэтажное здание с белыми колоннами и балконами с ажурными решетками, выкрашенное в приятный желтый цвет, притягивало ее взор, словно магнит, а круглый бельведер, возвышающийся над крышей в центре, казался той «изюминкой», которой не хватало большинству колониальных строений.

В то время когда Касси прибыла в Филадельфию, в этом красивом доме располагался лазарет для раненых солдат. Так распорядился хозяин, который, по словам Гарри, готов был пожертвовать всем для блага Америки. Кроме помощи раненым, Мейсон еще снарядил кавалерийский полк, которым сам и командовал, а его торговые корабли перевозили военные грузы, смело, прорываясь сквозь английскую блокаду.

Сам Мейсон в эти дни находился в отъезде. Он уехал по каким-то военным делам с частью своих солдат. Вернулся он только в середине февраля и в этот же день увиделся с Гарри Шелтоном. Гарри пригласил Джеральда обедать с ним в ресторане, послав записку Касси, чтобы та не ждала его и обедала дома одна. Впрочем, это вовсе не значило, что девушка будет в одиночестве, множество офицеров, которые приходили к ним в дом, всегда были рады составить ей веселую компанию.

Когда молодые люди хорошенько подкрепились, Гарри приказал подать еще вина. В ожидании заказа они раскурили трубки, и молодой Шелтон наконец решился завести разговор о том, что его волновало.

— Джерри, ты знаешь, — с некоторым замешательством проговорил он, — у меня кое-что произошло за время твоего отсутствия. — Он несколько секунд помолчал, собираясь с духом. — Касси здесь.

— Что? — Мейсон даже привстал. — Касси приехала в Филадельфию? — Гарри кивнул. — И давно?

— Уже почти три недели. Она живет в моем доме. Отношения у нас пока, как у двух старых друзей.

— Вот новость так новость. Но как же... Расскажи все подробно!

Гарри разлил вино по бокалам, и, после того как они сделали по глотку, поведал Мейсону о приключениях младшей мисс Гамильтон.

— Да, вот уж дела так дела, — задумчиво протянул Джеральд, когда Шелтон замолчал. — Что же ты собираешься делать?

Гарри сильно покраснел под пристальным взглядом своего друга.

— Не знаю. Наверное, буду жить, как Бог на душу положит.

— Это не ответ. — Мейсон откинулся на спинку стула. Взгляд его внезапно стал каким-то жестким и одновременно чуть взволнованным. — Скажи, Гарри... Она еще не догадалась?

— Нет, я старался вести себя так, чтобы не вызвать у нее никаких подозрений.

— Ну, допустим, а как же Лора? У нее ты тоже стараешься не вызвать подозрений? Что ты ей скажешь, когда до нее дойдут слухи?

— Я не знаю. Не знаю, Джеральд.

Гарри вскочил с места, расстегивая на ходу верхние пуговицы рубашки, как будто она душила его.

— Джерри, я не знаю, что мне делать. Я не знаю, как мне быть дальше. Конечно, Касси — моя невеста, мы с ней помолвлены, и я, как честный человек, не могу оставить ее, но от этого мне ничуть не легче. Я уже давно полюбил другую женщину. Не смотри на меня так, Джерри, ты знаешь всю эту историю достаточно хорошо, чтобы понять мои чувства.

— Но ты понимаешь, что разобьешь сердце бедной девушки?

— Черт возьми, отлично понимаю! — голос Шелтона сорвался на крик и тут же стих. — И я не хочу этого делать, но что же будет с Лорой? Что же будет с моей милой, прекрасной Лорой? Моим нежным, преданным другом, который поддерживал меня в самые тяжелые дни моей жизни! Тебе известно, что сначала мы были просто друзьями. Я не находил понимания в родительском доме. Лора тоже была одинока. Ее в семнадцать лет насильно выдали замуж за полковника Сэдли, этого бесчувственного солдафона, к тому же на двадцать лет старше ее. Мы с ней одного возраста, сейчас чй двадцать один, как и мне, и мы отлично понимаем друг друга. Полтора года назад она стала моей. Я думал, что это легкое увлечение, что мы скоро расстанемся, и каждый будет жить своей жизнью. Какое-то время мы даже не встречались. Но в битве под Пристоном полковник Сэдли погиб, сражаясь на стороне англичан, и в моем сердце появилась надежда, надежда на то, что мы сможем быть вместе, поженимся через год, когда у нее закончится срок траура. Теперь этой надежде конец. Слава Богу, что Лоры сейчас нет в Филадельфии.

Он замолчал, растерянно глядя в окно. Джеральд какое-то время тоже молчал, нахмурившись. Потом подошел к другу и ободряюще похлопал его по плечу.

— Пока не знаю, что тебе посоветовать, Гарри, — сказал он. — Я отлично понимаю твои чувства. Касси не должна страдать, но и Лора, конечно, также не заслуживает того, чтобы с ней жестоко обошлись, ее жизнь и так была нелегкой. Но не торопись пока, присмотрись повнимательнее к обеим. Тебе нужно разобраться в своих чувствах. Если женишься на Касси, не испытывая к ней любви, она будет страдать не меньше, чем если вообще не выйдет за тебя замуж. Она очень тонкая натура и непременно заметит холодность в твоем отношении. Держись с ней так же просто, по-дружески, как и сейчас. Может быть, детская привязанность у нее вовсе и не разовьется в сильное чувство. По крайней мере, будем на это надеяться.

— Хотелось бы, чтобы твои слова оказались пророческими.

Гарри поблагодарил Мейсона за поддержку, и они отправились по домам. Напоследок Джеральд спросил:

— Когда мне можно будет повидать Касси?

— Приходи сегодня же вечером, — отозвался Гарри. — Она будет дома, и, думаю, твой визит ее обрадует, ведь вы были раньше в хороших отношениях.

Джеральд вздохнул про себя, вспомнив, что два с половиной года назад был не прочь вступить с этой девушкой и в более тесные отношения. Интересно, что он испытает, увидев ее сейчас и потратив столько усилий, чтобы забыть о ней.

В тот же вечер они встретились. Предупрежденная о визите, Касси ждала его в гостиной, на столе, как в старые добрые времена, стоял кофейный сервиз. Касси принарядилась в бархатное платье бордового, цвета с белыми кружевными манжетами, расходящимися от локтей, и таким же воротником по вырезу. Свои каштановые волосы она украсила розой в тон платью и черепаховыми гребнями. Два блестящих локона падали на плечи. В ушах поблескивали маленькие рубиновые сережки, и рубиновый кулон спускался с золотой цепочки в ложбинку между грудями.

Она тепло улыбнулась Джеральду и пошла ему навстречу, протягивая руку. Он с чувством пожал ее и бережно поцеловал, ощущая легкую дрожь во всем теле. Потом Касси усадила его в кресло, и они наполнили бокалы красным вином, почти такого же цвета, как и ее бархатное платье.

— За встречу, Джеральд! — она подняла свой бокал.

— За встречу, прекрасная фея виргинских долин! — пылко откликнулся Мейсон.

Он внезапно ощутил, как бешено, колотится его сердце. Значит, все попытки вырвать из него эту ненужную любовь оказались напрасны?

В этот вечер они долго разговаривали, рассказывая друг другу о том, что пережили за два с половиной года. Джеральда поразили здравые рассуждения мисс Касси о событиях последнего времени в стране. Он понял, что не ошибался насчет этой девушки. Она действительно была умна, наблюдательна, сохранила способность тонко чувствовать и понимать людей. Пожалуй, все эти качества еще больше развились в ней за то время, что они не виделись.

Беседуя с ней, Мейсон пристально рассматривал девушку. На несколько секунд он отводил глаза, но потом снова смотрел на нее и с каждым разом находил все более привлекательной. Он не мог не видеть, что она стала красивее и интересней, чем раньше. Из милой, приятной девочки Касси превратилась в обаятельную взрослую девушку с тонкими чертами лица. Ее фигура окончательно сформировалась, исчезли подростковая угловатость и некоторая неловкость. Хотя Мейсон с интересом отметил, что в ее облике присутствует какая-то двойственность. С одной стороны, стройность, грациозность, порывистость, с другой — чуть заметная мягкость, плавность форм. «Наверное, это и называется женственностью», — подумал он, в очередной раз, отводя взгляд в сторону.

— А как ваши дела, Джеральд? — внезапно спросила Касси, меняя тему разговора. — Вы еще не женились, не выбрали себе спутницу жизни?

«Знала бы ты, кого я выбрал», — усмехнулся он про себя.

— Нет, мисс Гамильтон, я еще не выбрал достойной кандидатуры на роль миссис Мейсон, — ответил он. — Да и, честно признаться, не имел для этого достаточно времени, я был занят другим.

— Понимаю. Ведь вы — один из руководителей борьбы за независимость колоний. Я не ошибаюсь?

— Ну, я не очень важная персона, — серьезно ответил Мейсон. — Однако это дело всей моей жизни. И я, не колеблясь, отдам жизнь за свободу моей родины.

— Я слышала, что вы уже пожертвовали на борьбу часть своего состояния.

— Да, но это мелочи. К тому же деньги и комфорт для меня не главное. Если вы помните, до шестнадцати лет я не видел ни того, ни другого.

— Я взяла с собой в Филадельфию несколько преданных слуг, — с некоторой гордостью сказала Касси. — И перед побегом заставила отца дать им вольные.

— Вот как? — Джеральд с интересом взглянул на девушку. — Значит, вам не безразлично, как сложится их судьба?

— Конечно нет! Ведь эти люди служили мне верой и правдой. Поступить по-другому значило просто-напросто предать своих друзей.

— Вы поступили прекрасно. Жаль, что не все наши соотечественники придерживаются таких взглядов, — Мейсон посмотрел на девушку с восхищением, и она ответила ему смущенной улыбкой.

Возвращаясь поздно вечером к себе, домой, он чувствовал себя пьяным от выпитого вина, а еще больше от страстного, безудержного чувства, воскресшего в его душе.

Спустя пять дней, двадцатого февраля, Гарри Шелтону исполнилось двадцать два года. По этому случаю в его особняке намечалась грандиозная пирушка, на которую пригласили много офицеров и хорошеньких женщин. Роль хозяек за праздничным столом отводилась Касси и пожилой даме, подруге покойной матери Гарри, миссис Адаме.

Миссис Адаме, добрейшая женщина, взяла все хозяйственные хлопоты на себя, поэтому Кассандре следовало только развлекать общество и поддерживать атмосферу непринужденного веселья. Для этого важного события девушка специально заказала новое платье у лучшего портного Филадельфии. Оно было сшито из великолепного яркого синевато-зеленого шелка, с множеством изящных складок, фижмами на китовом усе и нижней юбкой из переливчатого атласа телесного цвета. Украшали наряд французские золотые кружева и розы нежных оттенков. Высокий белый парик Касси венчал миниатюрный бледно-розовый кораблик — последний крик моды того времени. К тому же Касси обладала хорошим вкусом и почти не добавила к роскошному наряду украшений, иначе она выглядела бы лет на пять старше своего возраста — подобное не раз подводило иных женщин.

Обед проходил замечательно. Веселье било через край, как часто бывает во времена, полные опасностей, когда желание получать удовольствие от жизни просыпается во всех сердцах. Касси испытывала необыкновенный душевный подъем. Ей довелось выслушать столько комплиментов, что они ужасно вскружили ей голову. Атмосфера пьянящего веселья захватила ее целиком, она перестала испытывать робость и смущение, как бывало в первые дни после ее приезда в Филадельфию, и охотно согласилась открывать танцы, когда общество перешло в бальный зал.

— Как она восхитительно танцует! Прелестница! Королева бала! Одна из первых красавиц Филадельфии! — слышала Касси со всех сторон, прикрывая счастливую улыбку ажурным золотистым веером.

Джеральд Мейсон наблюдал за девушкой с восхищением и некоторой тревогой. Он видел, что Гарри не разделяет всеобщих восторгов в отношении мисс Гамильтон и его голубые глаза время от времени наполняются грустью. Так получилось, что костюм Шелтона в этот вечер оказался в тон наряду Касси — золотистый узорчатый камзол и светло-розовый жилет, — так что, когда они шли в танце, все в один голос говорили, что они на редкость подходящая пара. Но Мейсону так не казалось, он смотрел не на костюмы, а на самих молодых людей. И чем дольше смотрел, тем сильнее убеждался, что Гарри Шелтон совсем не подходит Кассандре Гамильтон.

«Он хороший человек, но у него не слишком сильный характер, — думал Джеральд. — Касси сильнее, умнее, темпераментнее его. Сейчас она все видит в розовом свете, потому что влюблена и слишком молода, но, если они поженятся, истина скоро откроется ей, и она не будет счастлива. Она не сможет быть довольна рядом с нерешительным, слабохарактерным мужем, не испытывающим к ней сильных чувств. Касси — женщина сильных страстей, и спокойное, будничное существование, лишенное огня, не для нее».

К концу вечера произошло событие, усилившее опасения Мейсона за судьбу и чувства Касси. Это случилось около полуночи. Все уже устали танцевать и перешли в обеденный зал, где их ждал легкий ужин. Кассандра и Гарри уселись на противоположных концах стола как хозяева, и вначале все шло своим чередом. Неожиданно в комнату вошла еще одна дама, в которой Мейсон с ужасом узнал Лору Сэдли.

Она поклонилась собравшимся и робко направилась к Гарри с нежной, грустной и как бы извиняющейся улыбкой на губах.

Касси тоже заметила молодую женщину, и сердце ее тревожно забилось. Вошедшая была в траурном платье с длинными рукавами и плотным кружевным воротником, закрывающим шею. Ее белокурые волосы были слегка припудрены и уложены в изящную прическу, с которой свешивалась на плечи черная вуаль, оттеняя поразительную белизну кожи.

«Одна из тех редких женщин, которые выглядят прекрасно в любом наряде», — пронеслось в голове Кассандры. И действительно, Лора Сэдли была не просто привлекательна, а по-настоящему красива и даже в строгом платье могла соперничать с любой женщиной, сидящей за столом.

Гарри, с трудом скрывая охватившее его волнение, сделал несколько шагов навстречу миссис Сэдли.

— Миссис Лора, — начал он срывающимся голосом, — простите, если я повел себя невежливо, но я не прислал вам приглашение только потому, что был уверен, что вы его не примете...

— О, ничего страшного, — прервала она его, — ведь я сейчас в трауре и не могу посещать веселые вечера. Это вы простите меня, мистер Шелтон, — она подняла глаза и выразительно взглянула на него. Касси, зорко сследившая за незнакомкой, прикусила губу. Какой это был взгляд! — Я не смогла удержаться и решилась приехать сюда на минутку, чтобы поздравить вас с днем рождения и пожелать вам всего хорошего. Вы были моим другом в трудное для меня время, и я стольким обязана вам! Я знаю, что через несколько дней армия снова выступает в поход, и трудно сказать, как обстоятельства сложатся дальше.

Она подняла руку и протянула ему изящную механическую игрушку — маленького попугая с эмалевыми крылышками, каких много изготавливали в Европе на сувениры.

— Маленький подарок на память, — она ласково улыбнулась.

Гарри сердечно поблагодарил молодую женщину, с чувством поцеловал ей руку и бережно принял подарок.

— Позвольте мне теперь удалиться, — сказала миссис Сэдли. — До моего загородного дома целый час пути, а я, как вдова, привыкла ложиться рано.

— Нет, нет, я провожу вас! — поспешно проговорил Гарри, беря ее под руку.

Она наклонила голову в знак согласия, и они покинули шумный зал. В молчании прошли до вестибюля, где Гарри помог Лоре надеть бархатный плащ. Когда она собиралась сесть в карету, он задержал ее руку в своей и, притянув к себе, долгим взглядом посмотрел ей в глаза.

— Лора, послушай..., — смущенно начал Гарри. — Ты не должна думать ничего плохого. Эта девушка, мисс Гамильтон, приехала неожиданно. Я не мог не принять ее, она сейчас в очень трудном положении, сбежала из дому, где ее принуждали к браку с моим двоюродным братцем...

— Этим подлецом Арнольдом? О, теперь я понимаю...

— Да, он страшный человек, и она правильно поступила, тайно уехав оттуда. Но... я уже не испытываю к ней тех чувств, что раньше. Это было давно, и тогда я еще не знал тебя. Лора! — вдруг с силой воскликнул он. — Лора, милая! Я люблю только тебя, только тебя, мой ангел, сердце мое, и никогда не женюсь ни на какой другой женщине, пока есть — надежда, что ты согласишься стать моей женой. Да разве ты и не была моей женой все это трудное время? Женой не по церковному обряду, а по сердцу, по духу, по самой сути, наконец!

Она прервала его излияния, закрыв ему губы долгим страстным поцелуем. Когда они с трудом оторвались друг от друга, в золотистых глазах Лоры уже не было печали, они сияли счастливым светом разделенной любви.

— Я не знаю, что будет с нами дальше, Гарри, — нежно проговорила она, — но ты должен всегда помнить одно: я очень сильно люблю тебя, буду ждать твоего возвращения с войны и приму тебя, что бы с тобой ни случилось!

— А я буду писать тебе письма, и жить надеждой на счастливую встречу! — успел крикнуть он ей, пока она усаживалась в карету.

Лора послала ему воздушный поцелуй, и дверца экипажа захлопнулась. Подождав, пока экипаж скроется из виду, Гарри, стараясь изобразить всем своим видом веселое оживление, чтобы гости не придали значения его продолжительному отсутствию, поспешил в зал.

По лицу Касси, оживленно болтающей с офицерами, нельзя было понять, догадалась она о чем-нибудь или нет. Даже Мейсон не мог сказать на этот счет ничего определенного. Часа через полтора гости начали расходиться. Гарри, миссис Адаме и Касси провожали их, рассаживая по каретам. Вдруг Джеральд заметил, что девушка куда-то пропала. Поспешно он вернулся обратно в зал, прошелся по другим комнатам.

Он нашел ее в дальнем конце дома, в картинной галерее, увешанной портретами предков Гарри Шелтона. Касси стояла у открытого окна, не замечая, что от морозного февральского воздуха все помещение наполнилось холодом. В ее глазах не было слез, в них не было даже боли или переживания. Она просто сосредоточенно смотрела на улицу и, казалось, постигала какую-то тайну жизни, прежде для нее скрытую.

Половица под ногами Джеральда предательски скрипнула.

— Мисс Касси, — быстро произнес он, пока девушка оборачивалась в его сторону, — вы рискуете простудиться, здесь довольно прохладно, а вы легко одеты.

— Вы правы, мистер Джеральд, — она резко захлопнула окно и подошла к нему. — Проводите меня наверх, я ужасно устала и хочу спать.

Он взял ее под руку и повел по лестнице. Вдруг Касси остановилась и пристально посмотрела ему в глаза.

— Эта женщина, миссис Сэдли... Она ведь влюблена в Гарри, не так ли?

— Возможно, — отведя глаза в сторону, он слегка пожал плечами. — Но ведь такие чувства не зависят от человека, как вы думаете? Для вас важно не это, а то, что чувствует сам Гарри.

— Да, конечно, — она кивнула, как бы успокоившись, и вдруг нервно рассмеялась. — А что он чувствует, этот Гарри? — громко крикнула она, каким-то полубезумным взглядом пронзая Джеральда. Что он чувствует, этот знакомый и загадочный Гарри Шелтон, такой понятный и совершенно, совершенно непонятный, как сфинкс? Вы можете мне сказать, мистер Мейсон? Я — нет! Готова поклясться, что он и сам не может разобраться в своих запутанных чувствах и своем дурацком характере!

Она горько усмехнулась, прислонившись к стене. Джеральд, оглядевшись по сторонам, схватил ее за плечи и в одну минуту протащил по лестнице к отведенной для нее комнате. Заперев дверь на засов, он заставил девушку сесть в кресло и выпить полный стакан воды. Затем наклонился над ней и приподнял ее лицо за подбородок.

— Послушайте, мисс Касси, — внушительно сказал он, удивляясь, что его голос звучит так жестко, — хватит цепляться за призраки прошлого! Взгляните на жизнь чуть шире. Может, вы поймете, наконец, что она не стоит на месте. Что вы уцепились за Гарри? Разве на нем сошелся свет клином? Посмотрите вокруг. На свете хватает мужчин, не меньше его достойных любви и внимания, надо только замечать их. Скажу вам больше: Шелтон не пара вам. Он вам не подходит, с ним вы не будете счастливы. Вы, сильная, решительная женщина, не позволили вашему отцу, самодуру, испортить вашу жизнь. Так не губите ее и сами. Будьте во всем такой же смелой и решительной. Откажитесь от человека, чьи чувства к вам больше похожи на дружбу, чем на любовь или страсть.

По мере того как Кассандра слушала Мейсона, ее растерянность сменялась гневом. Слишком долго ее душа жила мечтами о будущем с Гарри, и она не могла так просто расстаться с этими мечтами. Поэтому слова Джеральда, хоть и дошли до ее разума, но вызвали бурю протеста в сердце.

— Мистер Мейсон, — гневно и холодно произнесла она, — как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне, да еще здесь, в моей комнате? — Решительно отстранив его, она поднялась с кресла. — Немедленно уходите отсюда, с этой минуты все дружеские отношения между нами считайте оконченными. Надеюсь, что вы поступите, как благородный человек, и сделаете так, чтобы нам довелось, как можно реже встречаться в дальнейшем.

Она открыла дверь и вышла в коридор, ожидая, пока он покинет комнату. По глазам он видел, что Касси опасается каких-нибудь резких действий с его стороны. Подавив тяжелый вздох, Джеральд направился к выходу, на прощание, сказав девушке:

— Все же, мисс Касси, подумайте хорошенько над моими словами, когда будете в более спокойном состоянии.

Взгляд, полный ярости, был ответом на его слова. Затем Касси скрылась у себя и с силой захлопнула дверь.

Следующие две недели до выступления армии из Филадельфии Джеральд не приезжал в дом Шелтона и не видел Кассандру. Но самому Гарри он все же высказал то, что думает по поводу его поведения.

— Не кажется ли тебе, что настало время серьезно поговорить с Касси? — как-то спросил он. — Уверен, что она и сама обо всем догадывается после того вечера.

— Я понимаю: это необходимо сделать, — ответил Гарри, как всегда, начиная нервничать при упоминании о своей невесте. — Но мне не хочется заводить тяжелый разговор перед отъездом. Мало ли что может случиться, ведь идет война. Лучше уж потом, если останусь жив.

— Это необходимо сделать сейчас! — настаивал Мейсон. — Так она скорее свыкнется с новым положением вещей и, может быть, найдет себе другого жениха. Ты не должен заставлять ее ждать тебя с войны и надеяться на скорую свадьбу.

— Но... — замялся Гарри, — я, может быть, все-таки еще женюсь на ней.

Джеральд с досады стукнул кулаком по столу.

— Будь мужчиной, Гарри! — крикнул он. — Реши, наконец, что тебе нужно!

— Я... я не знаю, приятель, — грустно проговорил Шелтон. — Просто не знаю. Мне нужно время, чтобы все хорошенько обдумать. Когда я буду далеко от них обеих, мне будет легче принять решение.

И все же Джеральд не смог удержаться от разговора с Касси перед отъездом из Филадельфии. В последний день он пришел в особняк Шелтона и, узнал, что хозяина нет дома, без доклада поднялся в комнату мисс Гамильтон.

В этот вечер в ратуше давали большой благотворительный бал в пользу солдат, отправляющихся на войну. Касси как раз собиралась одеваться, когда в комнату неожиданно вошел Мейсон. Он увидел ее сидящей в кресле в окружении служанок, раскладывающих туалетные принадлежности перед зеркалом. На девушке был просторный голубой бархатный капот, отороченный лебяжьим пухом, волосы, еще не уложенные в прическу, были распущены по плечам. Именно такой Джеральд потом часто вспоминал ее в долгие тяжелые дни похода.

Решительным тоном он велел служанкам выйти, и те не осмелились ослушаться. А Касси, нахмурив брови, встала и недоброжелательно уставилась на Джеральда, всем своим видом показывая, что не намерена долго терпеть его общество. Он остановился напротив нее, глядя прямо в ее зеленые глаза, не смущаясь холодным приемом.

«В конце концов, — подумал он, — еще несколько резких слов с ее стороны ничего не изменят».

— Мисс Касси, — отчетливо начал он, перед тем, как мы расстанемся, возможно, навсегда, я хочу сказать вам несколько слов.

— Не спрашивая при этом, желаю ли я их выслушать, — язвительно заметила она.

— Именно так, — кивнул Джеральд. — Так вот. Не знаю, останусь, ли я жив после похода, но на тот случай, если все-таки останусь, я предлагаю вам, мисс Касси Гамильтон, стать моей женой.

— Что?! Что предлагаете?

— Выйти за меня замуж. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Впрочем, если вы не будете долго раздумывать и согласитесь обвенчаться прямо сейчас, то в случае моей смерти вы станете единственной наследницей всего моего состояния, а это не так мало, поверьте. К тому же вы получите так необходимую вам независимость.

Замолчав в ожидании ответа, Джеральд провел рукой по волосам, пытаясь унять не к месту накатившее волнение, и внимательно посмотрел на девушку решительным и в то же время печальным взглядом.

Некоторое время Касси изумленно смотрела на него, не в состоянии произнести ни слова. Джеральд решил помочь ей и, усмехнувшись, произнес:

— Ну, согласитесь хотя бы подумать, раз не можете сразу дать ответ.

— Вы... вы с ума сошли, мистер Мейсон, — наконец выдавила она. — Как вы можете... говорить мне такие вещи!

— Что же в моих словах необычного? — снова усмехнулся он. Да, пожалуй, эта ситуация могла бы позабавить его, если бы сердце его в эти мгновения не стучало так сильно.

Наконец Касси окончательно пришла в себя.

— Мистер Джеральд, — спокойно и с достоинством произнесла она, — ваше предложение порядком удивило меня. Я даже и предположить не могла, что услышу от вас такие слова. Не знаю, насколько серьезно и обдуманно вы делали мне это предложение, но в любом случае я не могу дать вам согласия. На это существует много причин, и, я думаю, нет необходимости вам их объяснять.

— Другого вашего ответа я, признаться, и не ждал, — проговорил Джеральд, едва заметно вздохнув. — Но все же я не мог уехать, не сказав вам об этом. В конце концов, чем черт не шутит? Может, на досуге вы и решите подумать хорошенько о моих словах.

— Едва ли это произойдет, мистер Мейсон. Вы ведь знаете, что я не люблю вас так, как любят того, с кем хочешь связать свою судьбу. Да и вы... Неужели вы испытываете ко мне более сильные чувства, чем дружеские? Просто не могу поверить! Ведь даже предлагая мне стать вашей женой, вы ни слова не сказали мне о любви!

— А зачем? — Джеральд пожал плечами. Разве вам хочется это услышать? Зато я сказал вам нечто более важное... и более конкретное, чем всякие глупые нежности, за которыми ничего не стоит.

Внезапно Кассандра сильно покраснела, и Джеральд понял, что против желания сделал ей больно.

— Вы намекаете на Гарри? — с дрожью в голосе спросила она. — Но как вы не поймете... как не поймете, что я не могу отказаться от него без борьбы? Я столько дней мечтала о нем, о нашей с ним жизни. И ведь я не просто влюбленная девушка, Мы с ним помолвлены, а в Англии это почти все равно, что муж и жена! Конечно, мы уже не подчиняемся королевским законам, и сейчас такие трудные времена, разве тут до соблюдения приличий... Но все же разве у меня нет права бороться? Ведь я, кажется, достаточно хороша для того, чтобы зажечь огонь в сердце мужчины!

Заметив, что сильно увлеклась, Кассандра снова залилась краской и отвернулась от Мейсона.

— Простите меня, мистер Джеральд, если я обидела вас, и не держите на меня зла, но я не могу согласиться стать вашей женой! — заключила она, упрямо тряхнув головой.

Его вдруг охватило такое отчаяние, что он не смог сдержать чувств и бросился к ней. Схватив девушку за плечи, он повернул ее к себе и несколько мгновений жадно смотрел ей в лицо, словно стараясь запомнить ее облик.

— Касси, милая, прошу вас, не отнимайте у меня надежду! Не отказывайте мне окончательно! — с отчаянной мольбой твердил он, не в силах смириться с неизбежностью. — Позвольте мне хотя бы ухаживать за вами, если я не погибну на войне, узнайте меня поближе. Клянусь вам, я смогу сделать так, что вы полюбите меня, я смогу сделать вас счастливой... Касси! Касси!

С коротким вскриком девушка вырвалась из его объятий и отбежала в сторону. Но он стоял ближе к двери, и она не могла убежать, а лишь, забившись в угол, испуганно смотрела на него, как маленький зверек, преследуемый охотником.

— Нет, нет! Я не хочу этого, я никогда не смогу полюбить вас! — со слезами на глазах крикнула она. — Прошу вас, мистер Джеральд, оставьте меня, не приближайтесь ко мне, я... я боюсь вас!

— Боитесь?! Касси, да вы что, как я могу сделать вам что-то плохое, когда я так... А впрочем, все эти слова ни к чему, — закончил он спокойным голосом. — Простите меня, мисс Гамильтон, я забылся и повел себя недостойно. Прощайте!

Он поклонился и быстро покинул комнату. Больше они не увиделись. На бал в ратушу Джеральд не пошел, он провел вечер в своем особняке и как следует надрался вместе с солдатами своего полка.

Дата добавления: 2015-08-21