Исторические портреты. Федор Иванович 1 страница

Автор: Л. Е. Морозова

8 марта 1584г. на московский престол взошел 27-летний Федор Иванович, третий сын грозного царя Ивана и его первой жены Анастасии Романовны Юрьевой. Поначалу он имел мало шансов на корону, но трагические события в царской семье сделали его единственным наследником: первенец, Дмитрий, утонул во младенчестве, во время богомольной поездки родителей в Кирилло- Белозерский монастырь; старший брат Иван, 28 лет, считавшийся наследником престола, за полтора года до смерти отца пал жертвой его слепой ярости.

Федор родился 31 мая 1557 г. в царской резиденции в Кремле. Его мать, царица Анастасия, видимо, была уже не слишком здорова, поэтому ребенок родился хилым и болезненным. За 13 лет брака она родила 9 детей: трех сыновей и шестерых дочерей, умерших во младенчестве. Едва Федору исполнилось 3 года, как мать умерла, оставив двух маленьких сыновей. В горе Иван IV даже стал обвинять в смерти царицы духовника, благовещенского протопопа Сильвестра, и других приближенных лиц. Жестокие репрессии обрушились на их головы. Боясь за жизнь детей, царь Иван построил для них в 1560 г. особый двор и хоромы "на взбруе" с храмом Сретения Господня.

Таким образом, с раннего детства Федор был лишен материнской ласки и заботы и воспитывался сначала мамками и няньками, потом, с 5 лет, был отдан на попечение дядек из числа бояр, окольничих и дьяков. Они стали обучать его грамотности и азам наук: чтению, письму, пению и ратному делу. Таков был основной набор предметов для знатного юноши. Учебниками служили: букварь, Часослов, Псалтырь. Позднее Федор пополнил свое образование чтением книг в богатой библиотеке отца, заставлявшего сыновей расширять свои знания.

Еще одной особенностью воспитания Федора было то, что ему постоянно внушали мысль о второстепенности его положения относительно старшего брата Ивана, наследника престола, что проявлялось и в положении при дворе, и в окружении, и в одежде.

В 1572 г. Иван написал наставление сыновьям, в котором подчеркивал, что царский трон и все регалии власти должен получить царевич Иван, Федору полагался удел из 14 городов с центром в Суздале. При этом отец настоятельно советовал сыновьям жить в мире и дружбе, не спешить

Морозова Людмила Евгеньевна - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.

стр. 49

разделяться, поскольку вместе жить было прибыльнее. Он наказывал Ивану беречь Федора, как себя, чтобы он "всем был доволен... везде был с ним один человек, и в худе, и в добре, а если в чем перед тобой провинился, то наказал и пожаловал, а до конца б его не разорил". Федору был оставлен такой наказ: "А ты бы, Федор сын, пока устраиваетесь, у своего старшего брата удела и казны не просил, живи в своем обиходе, смекаясь, как бы Ивану сыну тебя без убытка можно было прокормить... Держи сына моего Ивана в мое место, отца своего, и слушайся его во всем, как меня и покорен будь... Если, даст Бог, будет он на государстве, а ты на уделе, то ты государства под ним не подыскивай, на его лихо не ссылайся ни с кем, с его изменниками и лиходеями не ссылайся. Если станут прельщать тебя славою, богатством, честию, станут на государство звать, то ты отнюдь их не слушай, из Ивановой воли не выходи..., а где Иван сын пошлет тебя на службу или людей твоих велит тебе на свою службу послать, то ты на его службу ходи". В случае ссоры, Федору полагалось бить брату челом и не поднимать на него рать ¹.

Наказ царя Ивана свидетельствовал о его стремлении воспитать сыновей в братской любви, взаимопомощи, единении, место каждого заранее определялось, и нарушать отцовскую волю было нельзя. Этим отец хотел предотвратить возможные распри в будущем. В наказе Ивана Грозного содержатся интересные сведения о том, что полагалось знать будущему царю и какими науками ему следовало овладевать. "Навыкайте военному делу сколько возможно, как людей держать и жаловать и от них беречься и во всем уметь их к себе присваивать... Людей, которые вам прямо служат, жалуйте и любите, от всех берегите, чтобы им притеснения ни от кого не было. Тогда они прямее служат, а которые лихи, и вы б на тех опалы клали не скоро, по рассуждению, не яростию. Всякому делу навыкайте: божественному, священному, иноческому, ратному, судейскому, московскому пребыванию и житейскому всякому обиходу, как которые чины ведутся здесь и в иных государствах, и здешнее государство с иными государствами что имеет, то вы б сами знали. Также и во всяких обиходех, как кто живет и как кому пригоже быть и в какой мере кто держится - всему этому выучитесь. Так вам люди и не будут указывать, вы станете людям указывать. А если сами чего не знаете, то вы не сами станете своими государствами владеть, а люди" ².

Наказ свидетельствует о том, что царь Иван советовал своим сыновьям овладевать самыми различными науками, чтобы разбираться в любых сложных вопросах управления и не ждать ни от кого подсказки. Характерно, что эти советы он давал обоим сыновьям, независимо от того, кто будет царем, а кто - нет. Нет в наказе и намека на то, что старший сын должен быть опекуном якобы недееспособному младшему брату (слабоумным и недееспособным Федор представлен во многих исторических трудах). Более того, отец не исключал возможность борьбы Федора за трон и наказывал не делать этого. На первое место из всех наук царь Иван ставил ратное дело. К нему он стал приучать сыновей уже с детства. После удачного взятия Полоцка в 1563 г. он наказал старшему сыну Ивану встречать его в Иосифо-Волоколамском монастыре, Федору - в Крылацком. Сыновья должны были разделять с отцом радость победы и гордиться его подвигами. В 15 лет, в 1572 г., Федор вместе с Иваном принял участие в очередном ливонском походе отца. При нем уже были назначены несколько рынд из числа молодых и знатных юношей: А. В. Трубецкой, О. Т. Плещеев, И. Ф. Вельский ³.

Вполне вероятно, что в это время Федор производил самое благоприятное впечатление на современников, поэтому уже в 1564 г. в Польше возник план избрать его своим новым королем. Ссылаясь на его малолетство, Федору было только 7 лет, царь отказал полякам.

В 1573 г. переговоры на эту тему приняли более конкретный характер. Поскольку Федору уже было 16 лет, то поляки даже стали предлагать ему в жены одну из представительниц европейских королевских домов. Однако и на этот раз Иван IV отказался отпустить сына в чужую страну, заявляя послам, что его собственной стране будет убыток. Кроме того, продолжая Ливонскую войну, он не исключал возможности присоединения Речи Посполитой к своему государству силой ⁴. В случае избрания Федора польским королем, в Речи Посполитой усилилась бы прорусская православная партия. Подобная перспектива очень не нравилась католическим кругам, они стали распространять крайне нелестные слухи об умственных способностях Федора и его непригодности к государственной деятельности. Так в 16 лет ни в чем еще не проявивший себя царевич был объявлен некоторыми иностранными дипломатами слабоумным.

Достигнув совершеннолетия, Федор женился. Его избранницей стала Ирина Годунова, дочь рано умершего дворянина Федора Годунова Кривого. В Утвержденной грамоте Бориса Годунова писалось, что Ирина воспитывалась в царском дворце с 7 лет и рано стала считаться невестой царевича Федора ⁵. Это сообщение представляется достоверным, поскольку двор Годуновых был в Кремле, после смерти отца осиротевшие дети могли быть взяты на воспитание в царский дворец по ходатайству дяди, Дмитрия Ивановича, царского постельничего.

Если Федор был знаком с Ириной с раннего детства, то можно предположить, что его брак был основан на любви к невесте. Это было довольно редким явлением в то время, поскольку до свадьбы жених и невеста, обычно, не были знакомы друг с другом. Точная дата свадьбы Федора неизвестна. На этот счет есть несколько мнений. Дж. Горсей писал, что она была в 1580 г., А. А. Зимин полагал, что в 1575 - 1576 годах. В последнем случае получалось, что в течение 8 - 9 лет до смерти отца у Федора не было детей. Мог ли это терпеть Иван Грозный, отрицательно относившийся к бесплодию женщин в царской семье и постоянно разводившийся сам и несколько раз разводивший старшего сына? Думается, вряд ли. Ирину должна была постигнуть участь жен брата Ивана.

Данное обстоятельство заставляет предположить, что Федор женился несколько позднее, например, в 1578 г. Именно с этого года у него появляется постоянное окружение, состоящее из Годуновых, родственников Ирины. Поначалу боярином был только Д. И. Годунов, дядя Ирины. Кравчим - Б. Ф. Годунов, ее брат, дядькой - Г. В. Годунов, двоюродный дядя. Так, в очередном ливонском походе отца при Федоре были все перечисленные Годуновы и окольничий М. Т. Петров, дьяк Б. Верещагин, с ними 30 стольников, стряпчих и жильцов, среди которых были дальние родственники Годуновы: Яков Афанасьевич, Григорий Васильевич, Андрей Никитич, Яков и Константин Михайлович, Никита и Петр Васильевичи. Роль Федора в походе была уже более самостоятельной - вместе с запасным полком он оставался в Новгороде ⁶.

Однако второстепенность положения при брате Иване все еще была налицо. Она проявлялась в одежде, которую носил Федор в походе. Если отец и брат на каждом переходе меняли богатые наряды, коня и вооружение, то у Федора большую часть пути была обычная одежда, простой конь и оружие. Только недалеко от Новгорода его одежда и конь стали лучше, хотя и не столь богато украшенные, как у отца и брата ⁷.

Федор и его жена заняли при дворе отца высокое, подобающее им место. Об этом свидетельствуют разрядные записи. Еще до женитьбы в 1572 г. Федор принимал участие в свадебной церемонии отца, когда тот женился на Марфе Собакиной. Федор был на "отцовом месте", а его брат Иван - тысяцким. В 1580 г. на последней свадьбе царя Ивана и Марии Нагой Федор был снова на "отцовом месте", его жена - на "материном", брат Иван снова был тысяцким ⁸.

После трагической гибели брата Федор был объявлен наследником трона. Об этом известно из переговоров Ивана Грозного с английской стороной по поводу его женитьбы на Марии Гастингс. В ходе их царь официально заявил, что наследником государства будет царевич Федор, дети от Марии смогут получить только уделы ⁹. Это свидетельствует о том, что у царя Ивана не было никаких сомнений насчет Федора и его умственных способностей; престол наследовал именно он, без всяких условий.

Есть сведения, что перед смертью Иван IV наставлял Федора править благочестиво, с любовью и милостью, избегать войн с христианскими государствами, завещал уменьшить налоги и освободить пленных и заключенных. Отец полагал, что сын будет более достойным государем, чем был сам ¹⁰. Можно предположить, что в конце жизни грозный царь Иван стал раскаиваться во многих тяжких преступлениях и, наставляя сына, предостерегал от своих ошибок. Уроки отца, судя по всему, Федора усвоил на всю жизнь и в своем правлении постарался избежать его промахов и провалов.

За несколько месяцев до смерти Иван IV хотел взять Федор в свой последний военный поход. Разрядные книги сохранили его роспись. Она показывает, какие люди окружали Федора в момент прихода к власти, с кем ему предстояло править государством. Это бояре Д. И. и Б. Ф. Годуновы, окольничий С. В. Годунов, дядьки Г. В. Годунов и А. П. Клешнин, постельничий И. Безобразов, окольничий Ф. М. Троекуров, у стола Ф. И. Хворостинин ¹¹. По сравнению с 1577 г. двор царевича расширился: бояр стало уже двое (из кравчих Борис перешел в бояре), вместо М. Петрова окольничим стал еще один Годунов - Степан Васильевич (двоюродный дядя), дядек стало двое (к Григорию Годунову добавился Андрей Клешнин). Появились и новые лица: окольничий Троекуров и Хворостинин.

В научной и художественной литературе прочно утвердилось мнение, что Федор отличался слабоумием и был неспособен к государственной деятельности. Из книги в книгу повторяются такие характеристики: "Царь мал ростом, довольно худощав с тихим, даже подобострастным голосом, с простодушным лицом, ум имеет скудный или, как я слушал (польский посол Сапега.- Л. М.) от других и заметил сам, не имеет никакого, ибо сидя на престоле во время посольского приема не переставал улыбаться, любуясь то на свой скипетр, то на державу". "Царь Федор от природы был почти лишен рассудка, находил удовольствие только в духовных предметах, часто бегал по церквам трезвонить в колокола и слушать обедню. Отец горько упрекал его за это, говоря, что он больше похож на пономарского, чем на царского сына" (Из воспоминаний 1608 - 1610 гг. шведа П. Петрея). "Федор небольшого роста, приземист, опухл, нос у него ястребиный, походка нетвердая. Он тяжел и недеятелен, но всегда улыбается. Он прост и слабоумен, но очень тих и милостив и чрезвычайно набожен" (Из записок о России 1589 - 1590 гг. английского посла Дж. Флетчера) ¹².

Анализ этих характеристик показывает, что, во-первых, все они принадлежат иностранцам, во- вторых, их содержание весьма сходно, что позволяет заподозрить авторов в необъективности и плагиате. Действительно, швед Петрей, никогда не видевший царя Федора, мог повторить только чужое мнение. Нетрудно понять, почему крайне отрицательно характеризовал Федора Сапега. Как уже говорилось, кандидатура русского царевича, а потом и царя неоднократно рассматривалась в качестве претендента на польскую корону: в 1572 г. после смерти бездетного Сигизмунда Августа II (до 1576 г.), в 1586 г. после смерти Стефана Батория. Отрицательные характеристики Федора создавались теми людьми, которые не хотели усиления России после присоединения Польши и Литвы и стремились повлиять на умы польских избирателей.

Необъективность иностранцев и умышленное искажение ими русской действительности были хорошо известны, например, Борису Годунову, который даже давал всевозможные льготы иностранным купцам и осыпал милостями наемников лишь бы они не распространяли о нем в европейских странах нелестные слухи. Все это свидетельствует о том, что вряд ли стоит некритически воспринимать сочинения иностранцев о России и цитировать их кажущиеся яркими и образными высказывания о том или ином русском царе, в первую очередь, о Федоре Ивановиче.

Правда, Федору не повезло и с соотечественниками. После его бездетной смерти царский престол превратился в арену ожесточенной борьбы между целой вереницей претендентов на корону. Эта борьба вылилась на страницы многочисленных публицистических сочинений, в которых каждый кандидат обосновывал свои права ссылками на царя Федора. Так, сторонники Бориса Годунова утверждали, что тот был его соправителем ("Повесть о честном житии Федора"); сторонники В. Шуйского писали, что отец Василия входил в регентский совет при Федоре ("Повесть како отмсти"); проромановские сочинители вводили в состав совета Никиту Романовича, деда царя Михаила, и заявляли, что царь Федор завещал трон своему двоюродному брату Федору Никитичу Романову, отцу Михаила ("Хронограф 1617 г.").

Все это существенно исказило облик царя Федора в русской литературе и породило версию об его отрешенности от мирской суеты, склонности к монашескому образу жизни, увлечении только духовным. Например, в так называемой "Повести И. М. Катырева-Ростовского" писалось о нем: "Благородив бысть от чреве матери своея и ни о чем попечения имея, токмо о душевном спасении". Авраамий Палицын полагал, что Федор жил "не радея о земном царствии мимоходящем, но всегда ища непременяемого", то есть вечного ¹³.

Впервые версия об особой набожности царя появилась в "Повести о честном житии", написанной патриархом Иовом в год смерти Федора. С одной стороны, "Повесть" была некрологом по умершему царю, с другой - агитировала за избрание новым царем Бориса Годунова. Поэтому Федор был представлен в ней, хотя и хвалебно, но в виде бледной тени энергичного и мудрого соправителя Бориса. Конечно, "Повесть" не отражала реального положения вещей, поскольку преследовала особые политические цели ¹⁴.

Затем, в про-шуйских сочинениях про Федора как бы совсем забыли, поскольку стали развивать версию о преступлениях Бориса Годунова на пути к трону (вслед за грамотами Лжедмитрия). В них подробно описывались: убийство царевича Дмитрия, опалы и гонения на видных бояр, убийство царевны Феодосии, самого царя Федора и даже его жены Ирины, совершенные якобы по указанию Бориса ("Сказание о Гришке Отрепьеве", "Повесть како отмсти", "Повесть како восхити", "Житие царевича Дмитрия" в редакции Тулупова). По версии этих сочинений получалось, что Федор лишь считался царем, правил же за него сначала регентский совет, потом Борис Годунов.

Однако обращение к документальным источникам показывает совсем иную картину. Прежде всего, в них нет никаких данных о том, что Федор был умственно отсталым и что отец назначил при нем регентский совет. Например, в уже упомянутом завещании (наказе Ивана Грозного сыновьям) оба брата представлены одинаково дееспособными. Разница между ними лишь в старшинстве. С конца 1582 г. Федор стал официально считаться наследником престола. Кроме того, вообще вызывает сомнение, что Иван IV, всю свою юность боровшийся с боярским самоуправством, мог назначить бояр-соправителей при взрослом сыне.

Откуда же появились сведения об этом совете? Прежде всего, о нем сообщили иностранные дипломаты, бывшие в 1584 г. в Москве. Однако их источником могли быть только неясные слухи о внутрикремлевской борьбе у трона нового царя, поскольку московское правительство тщательно скрывало свои тайны от иностранцев. На самом деле в Кремле, скорее всего, шла борьба за вхождение в Ближнюю думу, как раз и состоящую из четырех бояр (о наличии такой думы при государе известно со времен Ивана III). Иностранцы назвали эту думу регентским советом для того, чтобы умалить собственную роль Федора как государя, ведь возможность избрания его на польский трон все еще была реальной.

Некоторые русские источники (публицистические сочинения) также сообщали о каком-то совете при Федоре из четырех бояр, однако называли разный его состав. Это делалось, как уже отмечалось выше, из политических соображений - для обоснования прав на трон того или иного претендента.

На самом деле никакого регентского совета при царе Федоре, скорее всего, не существовало. Более вероятно предположение, что после прихода его к власти развернулась борьба за вхождение в Ближнюю думу и правительство между представителями старого двора Ивана Грозного и собственным двором Федора, который сформировался при нем после женитьбя на Ирине Годуновой.

Из разрядных книг известно, что в последние годы жизни царя Ивана наиболее видными боярами и царскими любимцами были: И. Ф. Мстиславский, И. П. Шуйский, Ф. М. Трубецкой, Н. Р. Юрьев, А. Ф. Нагой, Б. Я. Вельский ¹⁵. Именно они, видимо, и вступили в борьбу с Годуновыми, окружавшими Федора с 1578 года.

Первым, как известно, выступил Б. Я. Вельский, поднявший мятеж сразу же после смерти царя Ивана. Его действия вызвали волнения московской черни. Это заставило бояр объединиться и общими усилиями ликвидировать инцидент. Богдан был наказан и отправлен в ссылку.

Во избежание происков со стороны многочисленных родственников малолетнего царевича Дмитрия, последнего сына царя Ивана от шестой (или седьмой, считая невенчанную) жены Марии Нагой, все они были выделены на удел в Углич. В данном факте не было ничего необычного. Например, младший брат Ивана IV Юрий также был угличским удельным князем, старицким князем был двоюродный брат царя Владимир, самого Федора отец предполагал сделать суздальским князем. Однако некоторые писатели Смутного времени обвиняли Б. Годунова в том, что царевич был выслан из-за его происков. Но такое дело не могло быть в компетенции даже видного боярина. Скорее всего, Дмитрий был выделен на удел по завещанию отца или по воле царя Федора.

Мятежом Б. Вельского не закончилась рознь между боярами. Проведенная ревизия царской казны обнаружила большую недостачу. Во всем был обвинен казначей П. Головин. За него вступились некоторые видные бояре во главе с И. Ф. Мстиславским, которые полагали, что могут повлиять на нового царя. Но Федор и окружавшие его Годуновы сочли вину казначея достаточно тяжкой. Он был сурово наказан, а его защитники подвергнуты опале. Мстиславский был отправлен на покаяние в Кирилло-Белозерский монастырь, где его постригли в монахи и он вскоре умер ¹⁶.

Эти события показывают, что царь Федор не собирался опираться на окружение отца, и, значит, продолжать его политику. Сразу же он стал выводить на ведущие позиции в правительстве и царском дворе свое собственное окружение, сформировавшееся при нем еще при отце. Ревизия казны, удаление из Москвы неугодных - вот первые шаги нового царя по наведению в стране порядка и укреплению своих позиций. Они характеризуют его как человека вполне самостоятельного и твердого.

Английский дипломат Дж. Горсей, представлявший в Москве английскую торговую кампанию с 1573 по 1590 г., так описывал первые мероприятия правительства нового царя: "Потребовали отовсюду описи всех богатств, золота и серебра, драгоценностей (видимо, царского имущества.- Л. М.), произвели осмотр всех приказов и книг годового дохода. Во всех судах были сменены казначеи, служители и адвокаты, так же, как и все воеводы, начальники гарнизонов в местах особо опасных. В крепостях, городах и поселках особо значительных были посажены верные люди от этой царской семьи и таким же образом было сменено окружение царицы" ¹⁷.

Во всех этих делах Федор опирался на родственников жены, особенно на ее брата Бориса Годунова, что было традицией русского двора. Женившись, царь всегда приближал к себе, в первую очередь, родственников жены. Это в свое время возвысило Глинских, Романовых, Черкасских, Нагих. Поэтому в возвышении Б. Годунова при Федоре не было ничего необычного, и обвинения его публицистами Смутного времени в узурпации и властолюбии можно считать беспочвенными.

Некоторые исследователи (А. А. Зимин, Р. Г. Скрынников) полагали, что вскоре после смерти Ивана IV был собран Земский собор для избрания нового царя. Он рассматривал две кандидатуры: Федора и Дмитрия. На мой взгляд, такой вопрос на соборе стоять не мог. Федор получал власть по праву старшинства, которое было достаточно устойчивым в течение нескольких столетий. Кандидатура Дмитрия вообще не могла рассматриваться и потому, что он был слишком юн (около 2-х лет), и потому, что он был рожден от шестой (или седьмой) жены, брак с которой по церковным законам считался незаконным, и потому, что по завещанию Ивана IV Федор объявлялся наследником. Такие сведения сообщала дипломатическая переписка и ранняя "Повесть о честном житии". Роль Федора при дворе отца, зафиксированная в разрядах (участие в военных походах, главная роль в брачных церемониях, наличие своего двора), не дает оснований заподозрить его в слабоумии, которое могло бы побудить Ивана IV лишить его престола в пользу младшего брата Дмитрия.

Для чего же собирался Земский собор приблизительно в апреле 1584 года. Думается, что перед ним стоял вопрос: следует ли Федору венчаться на царство или нет? Дело в том, что устоявшейся практики венчания в то время не было. Первым венчал на великое княжение своего внука Дмитрия Иван III, но княжить тот не смог, поскольку по завещанию великим князем стал Василий III, дядя Дмитрия. Иван IV получил престол по завещанию отца в 4 го да. В 16 лет он по собственной инициативе венчался, чтобы присвоить себе титул царя. Федору трон и царский титул переходили по наследству, поэтому, исходя из существовавшей ранее практики, в церемонии венчания на царство надобности вроде бы и не было. Получалось, что вопрос о венчании Федора был спорным. Поскольку 31 мая церемония венчания Федора Ивановича все же состоялась, можно предположить, что Земский собор вынес решение узаконить процедуру венчания и сделать ее постоянной практикой.

Чин венчания царя Федора был составлен по образцу пространной редакции Чина венчания Ивана IV. В нем названы имена только духовных лиц: митрополита Дионисия и духовника Елевферия. Светские участники упомянуты лишь по должности, званию или степени родства: конюший, два казначея, два дьяка, "сродник или вельможа некий", "больший стратиг, сииречь болярин" ¹⁸. Этот факт свидетельствует о том, что главными в церемонии были духовные лица, имена светских участников особо не фиксировались. Эта особенность Чина Федора еще раз свидетельствует о том, что никакого официально назначенного регентского совета при нем не существовало. В противном случае, имена его членов непременно должны были отразиться в Чине, отмечая их особое положение при царе. (Например, в Чине царя Михаила отразилась особая роль Д. М. Пожарского, в Чине Алексея - Б. И. Морозова.)

В первые годы правления Федора "старая гвардия" Ивана Грозного еще играла значительную роль. В Боярской думе ведущее положение занимали Ф. И. Мстиславский, вместо умершего в опале отца, И. П. Шуйский, видный полководец, получивший звание Псковского наместника, Н. Р. Юрьев, родной дядя царя по матери. За ними шли родственники царя по жене, которые входили в его двор еще при отце: Д. И. Годунов, Б. Ф. Годунов (примечательно, что дядя занимал место выше племянника), С. В. Годунов, Г. В. Годунов, получившие боярство в первый год правления Федора. В думу входили также близкие родственники старших бояр: А. И. Шуйский, Д. И. Шуйский, Н. Р. Трубецкой, Ф. Н. Романов (двоюродный брат царя), Т. Р. Трубецкой, И. В. Сицкий, Ф. Д. Шестунов, Ф. М. Троекуров ¹⁹. При царском дворе наиболее видные посты заняли Годуновы. Б. Ф. Годунов стал конюшим, то есть старшим боярином, Г. В. Годунов, дядька царя,- дворецким и возглавил Казенный двор, ведавший царским имуществом. Сохранили свои посты в правительстве братья Щелкаловы: А. Я. Щелкалов - во главе Посольского приказа, В. Я. Щелкалов - во главе Разрядного.

Однако политическое равновесие сохранялось недолго. Первыми против возвышения Годуновых как родственников царицы выступили Шуйские. Вместе с митрополитом Дионисием, крутицким архиепископом Варлаамом и представителями посада осенью 1586 г. они публично обратились к царю Федору с требованием развестись с "неплодной женой Ириной чадородия ради". Царь расценил их действия как оскорбление всему царскому роду и повелел наказать как государственных преступников. Дионисий и Варлаам лишились сана и были разосланы по отдаленным монастырям. И. П. Шуйский и А. И. Шуйский сначала были высланы в свои вотчины под надзор приставов, потом переведены в тюрьмы, где и умерли. Гости и посадские люди были казнены ²⁰.

Зимин полагал, что выступление Шуйского и Дионисия было в мае 1586 г., но тогда непонятно, почему наказание на них обрушилось только через несколько месяцев: Дионисий был лишен сана 13 октября, И. П. Шуйский летом еще не был в ссылке - 22 июля он судил местнический спор печатника Р. В. Алферьева ²¹. Наказание должно было последовать сразу после выступления, значит, оно было незадолго до 13 октября.

Следует отметить, что Ирину нельзя было назвать "неплодной". Она довольно часто была беременной, но не могла родить живого ребенка. Поэтому в 1585 г. Б. Годунов просил английского дипломата Дж. Горсея узнать на его родине средства к зачатию и рождению детей и привезти в Москву искусную докторицу. Узнав о трудностях в царской семье, английская королева послала доктора Роберта Якоба и повивальную бабку для Ирины. В то время царица была на пятом месяце беременности. Но дальше Вологды повивальная бабка не доехала. Возможно, у царицы произошел выкидыш, потом выступили Шуйские и Дионисий, и надобность в услугах лекарей отпала. Через год англичане были отпущены на родину ²².

Разгром оппозиции существенно укрепил положение царицы и ее родственников. К этому времени, видимо, относятся строительство Малой, или Царицыной Золотой палаты, которая служила для собственных приемов Ирины: обычно она принимала представителей духовенства из православных стран, купцов с подарками, женщин знатных родов и т. д. Кроме того, в этой палате стали проводить семейные торжества, "родинные и крестинные столы" для боярынь, отмечались дни рождения членов царской семьи. Сюда приходили к царице Федор и патриарх для поздравления ее с большими церковными праздниками. Стены палаты были расписаны "бытейным письмом", то есть сюжетами из жизни легендарных женщин: царицы Елены, княжны Ольги, царицы Динары и др.

Наличие у царицы Ирины собственной приемной палаты свидетельствовало о ее самостоятельной роли при дворе Федора. До этого царицы столь высокого положения не занимали. Например, за официальными приемами они могли наблюдать только из окна потайной комнаты у Грановитой палаты.

Более прочное положение при дворе заняли и Годуновы. Дмитрий Иванович стал наиболее видным боярином в думе. Борис Федорович превратился в крупного дипломата и даже получил право самостоятельных сношений с такими странами, как Англия, Франция, Германские государства, австрийский император, Дания, Персия. Он принимал послов, подарки для царя и себя, вел личную переписку с английской королевой, императором, персидским шахом. Это создало в Европе впечатление о нем как об особо значимом человеке при царе Федоре.

Но роль его была не столь велика, поскольку отношения с жизненно важными для России странами, Речью Посполитой, Швецией, Крымским ханством, были под контролем самого царя и находились в ведении Посольского приказа, возглавляемого А. Я. Щелкаловым. Существенно возвысился при Федоре его дядька Григорий Васильевич Годунов. Он стал рачительным хозяином всего царского имущества, ведая Казенным двором. Благодаря его хозяйствованию казна имела огромный по тем временам доход в 1430 тыс. руб. в год. Царь Федор и его жена вели довольно скромный образ жизни, поэтому вскоре удалось поправить финансовое положение государства, расшатанное при Иване Грозном.

Дата добавления: 2015-08-21