Часть вторая 1 страница

— Теперь будь с ней понежнее, — сказал Коди. — Будто ласкаешь красотку в ночь перед метанием кейбера.

— Метанием кейбера? — переспросил я, поднимая руки к стальной болванке на стуле передо мной. Я сидел, скрестив ноги, на полу в убежище Реконеров. Коди сидел рядом, спиной к стене, вытянув ноги перед собой. С тех пор, как убили Везунчика, прошла неделя.

— Да, метанием кейбера, — повторил Коди. Хотя его акцент был чисто южным и очень даже отчетливым, он постоянно твердил, что он из Шотландии. Я догадывался, что оттуда была его семья или что-то в этом роде. — Это такой спорт у нас на родине, в котором метают стволы деревьев.

— Ты имеешь в виду жерди? Что-то вроде метания копья?

— Нет, нет. Кейбер должен быть таким толстым, чтобы ты не мог обхватить его руками. Их выкапывают из земли, а потом кидают, кто дальше.

Я скептически поднял бровь.

— Бонус, если удастся сбить птицу в полете, — добавил он.

— Коди, — спросила Тиа, проходя мимо с пачкой бумаг, — ты хоть знаешь, что такое кейбер?

— Дерево, — заявил он. — Их используют для постройки публичных домов. От этого произошло слово кабаре, подруга. — Он сказал это с таким невозмутимым выражением лица, что для меня было проблематично понять, прикалывается он или нет.

— Шут, — сказала Тиа, садясь за стол, по которому были разложены карты различного масштаба, в которых я совершенно не разбирался. Похоже, это были городские планы и схемы, созданные еще до Присоединения.

— Спасибо, — ответил Коди, касаясь пальцами козырька своей камуфляжной бейсболки в направлении собеседницы.

— Это был не комплимент.

— О, конечно, ты не это имела в виду, подруга, — сказал Коди. — Но слово шут произошло от shoot — стрелять, а я снайпер, что в свою очередь...

— Разве ты не должен помогать Дэвиду осваивать тензоры? — перебила она. — А не нервировать меня.

— Да все нормально, — ответил Коди. — Я могу делать и то, и другое. Талантливый человек талантлив во всем.

— За исключением способности помолчать, к сожалению, — пробормотала Тиа, наклоняясь и делая несколько заметок на своей карте.

Я улыбнулся. И все равно, даже находясь с Реконерами целую неделю, я не мог сложить о них определенного мнения. Раньше каждая ячейка представлялась мне сплоченной группой элитного спецназа с преданными друг другу бойцами.

Было здесь что-то подобное, даже перепалка Тиа и Коди выглядела вполне добродушной. Однако каждый из них обладал яркой индивидуальностью и все были очень разными. Каждый... ну, занимался своими делами. Проф казался не столько лидером, сколько менеджером среднего звена. Абрахам работал с техникой, Тиа занималась исследованиями, Меган сбором информации, а Коди непонятно чем. Заполнял пустое пространство майонезом, как он любил это называть. Что бы это ни значило.

Было странно видеть их в жизни. На самом деле я был несколько разочарован. Мои кумиры оказались обычными людьми, которые ссорились, смеялись, трепали друг другу нервы, и, в частности Абрахам, храпели во сне. Громко.

— Вот теперь ты сконцентрировался по-настоящему, — сказал Коди. — Молодец, парень. Нужно научиться поддерживать это состояние. Сосредоточься. Прям как сэр Уильям собственной персоной. Воплощение воина. — Он откусил кусочек бутерброда.

Я не был сосредоточен на тензоре, но не подал вида. Вместо этого поднял руку, делая все согласно инструкции. На мне была тонкая перчатка, вдоль внутренней части каждого пальца которой шли металлические линии. На ладони они объединялись в узор, и все это светилось нежно-зеленым.

Когда я концентрировался, рука начинала легонько вибрировать, будто где-то неподалеку звучала музыка с большим количеством низких частот. Эта странная пульсация в руке мешала фокусироваться.

Я поднял руку к железке. Это был обрезок трубы. Теперь, вероятно, мне надо было толкнуть вибрации от себя. Что бы это ни значило. Устройство, соединяя сенсоры внутри перчатки напрямую с моей нервной системой, интерпретировало электрические сигналы мозга. Так объяснил Абрахам.

Коди сказал, что это магия, и попросил больше не задавать никаких вопросов, иначе я рассержу крошечных демонов, которые заставляют перчатки работать и делают наш кофе таким вкусным.

До сих пор мне не удавалось заставить тензоры что-либо сделать, хотя я чувствовал, что уже близок к этому. Мне надо было оставаться сосредоточенным, твердо держать руки и толкать вибрации. «Это как выдувание дыма кольцами», — сказал Абрахам. «Или согреть кого-то в объятиях, но без рук». Это было объяснение Тиа. Думаю, каждый это чувствовал по-своему.

Моя рука завибрировала сильнее.

— Тише, — произнес Коди. — Не теряй контроль, парень.

Я напряг мышцы.

— Стоп. Не так жестко, — сказал Коди. — Уверенно, сильно, но спокойно. Будто ласкаешь красивую девушку, помнишь?

Я сразу подумал о Меган.

Я потерял контроль, и зеленая волна дымящейся энергии вырвалась из моей руки, промазала мимо трубы, но зато испарила металлическую ножку стула, на котором эта труба лежала. Пыль осыпалась, и стул начал заваливаться, с лязгом уронив трубу на пол.

— Искры, — выругался Коди. — Напомни, чтобы я никогда не позволял тебе меня гладить, парень.

— А мне показалось, что ты посоветовал ему думать о красивой женщине, — напомнила Тиа.

— Ага, — ответил Коди. — И вот, что он с ней сделал. Даже страшно подумать, что бы он сотворил с непривлекательным шотландцем.

— Я сделал это! — воскликнул я, имея в виду металлическую пыль, которая раньше была ножкой стула.

— Ага, но ты промахнулся.

— Неважно. Я наконец-то заставил его работать! — я чуть помедлил. — Это не было похоже на выдувание дыма. Это будто бы петь... рукой.

— Это что-то новенькое, — заметил Коди.

— У всех это по-разному, — сказала Тиа, не поднимая головы от своего стола. Черкая свои записи, она открыла банку колы, без которой не могла обойтись. — Использование тензоров неестественно для твоего разума, Дэвид. Твоя нервная система уже сформирована, поэтому ты должен создать в своем мозге дополнительные нейронные связи, чтобы использовать силу своей мысли. Мне всегда было интересно, что, если бы мы дали тензор ребенку? Смог бы он использовать его лучше, более естественно, как еще одну конечность, к примеру?

Коди посмотрел на меня и прошептал:

— Крошечные демоны. Не позволяй ей себя одурачить, парень. Я думаю, она работает на них. Я видел, как однажды ночью она оставила им пирожок.

Он был слишком серьезен, чтобы я посмел задать вопрос, действительно ли он в это верит. Огонек в его глазах указывал, что он дурачится, но у него было такое честное лицо...

Я снял тензор и отдал Коди, тот надел его, затем, выставив ладонь, рассеянно поднял руку вверх, потом отвел в сторону и резко выбросил ее вперед. Пока рука двигалась, тензор начал вибрировать, а когда остановилась — тусклая дымящаяся зеленая волна продолжила движение и попала в упавший стул и трубу. Оба рассыпались, облачком упав на пол.

Каждый раз, наблюдая работу тензоров, я поражался. Они действовали только на небольшом расстоянии — не более нескольких футов — и никак не влияли на органику. В драке от них тоже было мало пользы — конечно, можно было испарить чей-то пистолет, но только если он был очень близко. И даже в этом случае тратить время на концентрацию для использования тензоров, скорее всего, было бы менее эффективно, чем просто хороший пинок.

Тем не менее, возможности, которые они предоставляли, были невероятны. Перемещение сквозь недра стальных катакомб Ньюкаго путем создания в комнатах входов и выходов. Если тебе удалось скрытно пронести тензор, можно было избавиться от любых оков, спастись из любой клетки.

— Продолжай тренироваться, — сказал Коди. — У тебя есть способности, так что Проф будет требовать, чтобы ты хорошо с ними управлялся. Нужно, чтоб в команде был еще кто-то, умеющий их использовать.

— А разве не все умеют? — спросил я удивленно.

Коди покачал головой.

— У Меган не получается работать с ними, а Тиа редко имеет такую возможность, так как занята организацией поддержки проведения операций. Так что обычно работать с ними приходится нам с Абрахамом.

— А Проф? — спросил я. — Он их изобрел. У него должно очень хорошо получаться, ведь так?

Коди снова покачал головой.

— Не знаю. Он отказывается их использовать. Какой-то нехороший опыт в прошлом. Он не хочет об этом говорить. А может, и не должен. Нам не обязательно это знать. В любом случае, тебе нужна практика. — Коди тряхнул головой и, сняв тензор, сунул его в карман. — Много бы я отдал за один из них до того, как...

Остальные образцы созданных Реконерами технологий тоже были потрясающими. Один из них — куртки, которые имели небольшие защитные функции. Коди, Меган и Абрахам носили куртки — разного вида, но со сложной сетью диодов внутри, что каким-то образом обеспечивало их защиту. Даузер, который показывал, является ли какой-либо объект Эпиком, был еще одним образцом таких технологий. И последний образец из того, что я видел, назывался регенератором. Устройство, которое усиливало способность организма к исцелению.

«Как-то это грустно, — думал я, пока Коди ходил за метлой, чтобы убрать пыль. — Все эти технологии... они могли изменить мир. Если бы Эпики не сделали это первыми». Разрушенному миру от них теперь мало пользы.

— А как ты жил прежде? — спросил я, придерживая совок. — До того, как это все случилось? Чем ты занимался?

— Ты не поверишь, — улыбнулся Коди.

— Дай угадаю, — сказал я, предвкушая очередную историю. — Профессиональный футболист? Высокооплачиваемый тайный агент?

— Коп, — приглушенно произнес Коди, глядя на кучу пыли. — В Нэшвилле.

— Что, правда? — я был удивлен.

Коди кивнул, затем сделал знак сбросить кучку пыли из совка в мусорное ведро, пока он заметет оставшееся.

— Мой отец тоже в молодости был полицейским у себя на родине. В маленьком городке. Вы о нем никогда не слышали. Он переехал сюда, когда женился на моей матери. Я вырос здесь и никогда на самом деле не был на родине. Но я хотел быть похожим на своего отца, поэтому, когда он умер, я пошел в школу и поступил на службу в полицию.

— Хмм... — произнес я, останавливаясь, чтобы собрать оставшуюся пыль. — Все это не так эффектно, как я себе представлял.

— Ну, я в одиночку справился с целым наркокартелем, например.

— А, ну да.

— Как-то раз Секретная Служба президента сопровождала его во время прогулки по городу. Там они объелись пирога и траванулись, а наш отдел защитил его от покушения. — Он обратился к Абрахаму, который возился с одним из дробовиков. — Между прочим, за этим стояли французы!

— Я не француз! — парировал Абрахам. — Я канадец, слонце.

— Как будто есть разница! — возразил Коди, улыбнулся и снова посмотрел на меня. — Как бы там ни было, может и не эффектно. Не всегда, по крайней мере. Но мне нравилось. Я вроде как делал доброе дело. Служил и защищал. А потом...

— Что потом? — спросил я.

— Нэшвилл присоединили, когда страна развалилась, — объяснил Коди. — Группа из пяти Эпиков установила контроль над большей частью Юга.

— Шабаш ведьм, — проговорил я кивая. — На самом деле их было шесть. Была там парочка близнецов.

— О, точно. Все время забываю, что ты досконально разбираешься в этих вопросах. Как бы там ни было, они захватили власть и полицейское управление стало работать на них. А если кто не согласен, тот должен был сдать свой значок и уволиться. Хорошие парни так и сделали. Плохие остались и стали еще хуже.

— А ты? — спросил я.

Коди нащупал похожую на тощий бумажник штуковину, висевшую справа на его поясном ремне. Затем снял ее и расстегнул, показывая поцарапанный, но все еще блестящий полицейский значок.

— Я не сделал ни того, ни другого, — сказал он приглушенно. — Я давал клятву. Служить и защищать. И не собираюсь бросать это дело только из-за того, что какие-то бандиты с магическими способностями стали всеми помыкать. Вот так.

От его слов у меня по спине пробежал холодок. Я смотрел на значок, и в моем мозгу все переворачивалось в попытке понять этого человека. В попытке примирить между собой шутовство, хвастливые рассказы и образ полицейского офицера, все еще находящегося на своем посту. Все еще несущего свою службу, даже после роспуска правительства, после того, как участки были закрыты, после того, как у него все отобрали.

«У остальных, скорее всего, были похожие истории», — думал я, глядя на Тиа, которая потягивала свою колу, поглощенная работой. Что заставило ее присоединиться к борьбе, которую большинство назвали бы безнадежной, жить жизнью беглянки, верша правосудие над теми, кого закон должен был осудить, но не мог коснуться? Что заставило это сделать Абрахама, Меган, самого профессора?

Я снова поглядел на Коди, убиравшего значок обратно в бумажник. С другой его стороны, закрытой прозрачным пластиком, было кое-что еще — фотография женщины, сложенная так, что были видны только глаза и большая часть носа.

— Кто это?

— Дорогой для меня человек, — ответил Коди.

— Кто?

Он не ответил, пристегивая значок обратно к поясу.

— Лучше, если мы не будем знать и расспрашивать друг друга о наших семьях, — сказала Тиа из-за стола. — Обычно провал Реконера заканчивается его смертью, но иногда кто-то из нас все же оказывается в плену. Лучше, если мы не сможем ничего рассказать об остальных, чтобы не подвергать опасности их близких.

— А-а, — произнес я. — Да, в этом есть смысл. — Я этого не учел потому, что у меня не осталось родных.

— А как у тебя идут дела, подруга? — спросил Коди, обходя стол. Я последовал за ним и увидел, что перед Тиа разложены отчеты и гроссбухи.

— Не сходится, — сообщила Тиа, скривившись. Она потерла глаза под очками. — Это все равно что пытаться воссоздать сложный пазл, имея на руках только один фрагмент.

— А что ты делаешь? — спросил я. В гроссбухах я разбирался так же, как и в картах, то есть никак.

— В тот день Стальное Сердце был ранен, — ответила Тиа. — Если тебя не подводит память...

— Не подводит, — заверил я.

— Человеческие воспоминания сглаживаются, — заметил Коди.

— Только не мои, — ответил я. — Не об этом. Не о том дне. Я могу тебе сказать, какого цвета был галстук на работнике кредитного отдела. Я могу тебе сказать, сколько там было кассиров. Я, наверное, мог бы сосчитать для тебя потолочные плитки в банковском зале. Это все в моей голове. Оно там выжжено.

— Ладно, — сказала Тиа. — Ну, если ты прав, то Стальное Сердце оставался невредим большую часть боя и получил повреждение ближе к его окончанию. Что-то изменилось. Я рассматриваю все возможности, связанные с твоим отцом, с местоположением, с ситуацией. Наиболее вероятным кажется предположение, что это, как ты и говорил, связано с хранилищем. Возможно, что-то внутри него ослабило Стальное Сердце, и как только хранилище было распечатано взрывом, это смогло на него повлиять.

— Поэтому ты ищешь списки того, что было в хранилище.

— Да, — подтвердила Тиа. — Но это практически невозможно. Большинство записей было уничтожено вместе с банком. Цифровой вариант должен был храниться на каком-то сервере. Первый Объединенный пользовался услугами хостинга Дорри Джонс Лтд. Большинство их серверов находилось в Техасе, но здание было сожжено дотла восемь лет назад во время беспорядков, связанных с Ардрой.

— Остается слабый шанс, что у них были бумажные реестры или цифровая резервная копия в другом отделении, но это было здание главного офиса, так что шансы невелики. Кроме того, я искала списки постоянных клиентов — богатых или знатных, которые часто посещали банк и владели ячейками в хранилище. Возможно, они хранили там что-то, что было внесено в публичные списки. Странный камень, какой-то символ, который мог увидеть Стальное Сердце, хоть что-то.

Я уставился на Коди. Серверы? Хостинг? О чем она говорила? Он пожал плечами.

Проблема в том, что слабостью Эпика могло быть что угодно. Тиа упомянула символы. Да, были Эпики, которые, увидев определенный узор, на некоторое время теряли свою силу. Другие слабели, размышляя об определенных вещах, не употребляя в пищу определенные продукты или употребляя нежелательные. Слабости были даже более разнообразны, чем способности.

— Если мы не решим эту головоломку, — продолжила Тиа, — остальная часть плана бесполезна. Мы в начале опасной тропы, но даже не знаем, способны ли будем сделать то, что от нас потребуется в конце. Это меня очень беспокоит, Дэвид. Если у тебя будут какие-то мысли, любые, которые смогут дать мне еще одну нить, не молчи.

— Скажу, — пообещал я.

— Хорошо, — сказала она. — А пока забери Коди и дайте мне, пожалуйста, сосредоточиться.

— Тебе действительно нужно научиться делать два дела одновременно, подруга, — заявил Коди. — Как я.

— Легко одновременно быть шутом и создавать бардак, Коди, — ответила она. — Разбирать бардак на пару с этим шутом — гораздо более сложная задача. Идите найдите, во что пострелять, или что вы там еще делаете.

— Я вроде и так делаю то, что делаю, — сказал он рассеянно и ткнул пальцем в строчку на одной из страниц, которая выглядела как список клиентов банка. В ней значилось Независимое Агентство Джонсона.

— Что ты... — начала Тиа, но остановилась, прочитав слова.

— Что? — спросил я, читая документ. — Все эти люди хранили в банке свои вещи?

— Нет, — сказала Тиа. — Это не список клиентов. Это перечень людей, которым банк платил. Это...

— Название их страховой компании, — ухмыляясь, продолжил фразу Коди.

— Клянусь Напастью, Коди, — произнесла Тиа. — Я тебя ненавижу.

— Знаю, подруга.

Странно, но оба улыбались, произнося это. Тиа немедленно начала перебирать бумаги, попутно заметив с сухим взглядом, что Коди оставил на листке пятно майонеза от своего бутерброда.

Он взял меня за плечо и направил прочь от стола.

— Что это только что было? — спросил я.

— Страховая компания, — сообщил Коди. — Люди, которым Первый Объединенный Банк платил кучу денег, чтобы они страховали барахло, которое находилось в хранилище.

— Значит, эта страховая компания...

— Должна была день за днем вести детальные записи всего, что они страховали, — сказал Коди с улыбкой. — Страховщики в таких вещах очень скрупулезны. Как банкиры. На самом деле, как и Тиа. Если нам повезло, банк подал бумаги на возмещение ущерба за потерю здания. Это могло оставить дополнительную зацепку.

— Умно, — произнес я, впечатленный.

— О, просто я хорошо различаю все, что передо мной. У меня острое зрение. Знаешь, однажды я даже поймал лепрекона.

Я глянул на него скептически.

— Из Ирландии, что ли?

— Конечно. Он находился так далеко от родины по обмену. Вместо него мы послали ирландцам три репы и овечий мочевой пузырь.

— Не похоже на выгодную сделку.

— О, думаю, для них это была, искры, какая выгодная сделка, учитывая, что лепреконы — воображаемые существа и все такое. Привет, Проф. Как твой килт?

— Такой же нереальный, как и твой лепрекон, Коди, — ответил Проф, выходя в зал из боковой комнаты, которую он избрал «комнатой для размышлений», что бы это ни значило. В ней был визуализатор, и остальные Реконеры держались от нее подальше. — Могу я одолжить у тебя Дэвида?

— Да ладно, Проф, мы же друзья. Вы не должны задавать подобные вопросы... вы должны быть в курсе стандартной таксы за аренду моих фаворитов. Три фунта и бутылка виски.

Я не был уверен, что меня оскорбило больше — то, что меня назвали фаворитом, или низкая цена за аренду.

Проф пропустил это мимо ушей, беря меня под локоть.

— Сегодня я отправляю Абрахама и Меган к Даймонду.

— К оружейному дилеру? — нетерпеливо спросил я. Они уже упоминали, что у него в продаже могли быть кое-какие технологии, которые способны помочь Реконерам выдавать себя за Эпика. Чтобы привлечь внимание Стального Сердца, заявленные способности должны быть явными и разрушительными.

— Я хочу, чтобы ты пошел с ними, — продолжил Проф. — Это будет хороший опыт для тебя. Но слушайся приказов — особенно Абрахама. И дай мне знать, если тебе покажется, что кто-либо из прохожих тебя опознал.

— Хорошо.

— Сходи возьми свое оружие. Они скоро выходят.

15

— Что насчет оружия? — спросил Абрахам, пока мы шли. — Банк, содержимое хранилища, это может быть ложный след, разве не так? Что, если оружие, из которого стрелял твой отец, было каким-то особенным?

— Тот пистолет был выронен случайным сотрудником безопасности, — ответил я. — Полуавтоматический девятимиллиметровый Смит и Вессон армейско-полицейского образца. В нем не было ничего особенного.

— Ты так точно запомнил оружие?

Пока мы шли вдоль стального подземного коридора, я пинал какую-то жестянку.

— Я же говорил, что помню тот день. К тому же, я разбираюсь в оружии. — Потом, помедлив, добавил. — Когда я был младше, решил, что этот пистолет действительно особенный, поэтому копил на него деньги. Но навряд ли кто-нибудь продал бы ребенку оружие. А я планировал пробраться во дворец и пристрелить Стальное Сердце.

— Пробраться во дворец, — эхом повторил Абрахам.

— Ну-у, да.

— И пристрелить Стальное Сердце.

— Мне было десять, — сказал я. — Сделай скидку на это.

— Мальчику с такими стремлениями я отдал бы дань уважения, но не скидку или страховой полис. — удивленно произнес Абрахам. — Ты интересный человек, Дэвид Чарльстон, но, кажется, ты был еще более интересным ребенком.

Я улыбнулся. Было что-то располагающее в этом мягком, дружелюбном канадце. В его четком произношении с легким французским акцентом. Даже огромный пулемет с подствольником для метания гранат, покоящийся на его плече плече, не бросался в глаза.

Мы продолжали идти стальными катакомбами, где даже такое продвинутое оружие не привлекало особого внимания. Мы проходили мимо редких групп людей, толпившихся вокруг горящего огня или обогревателей, подключенных к пиратским электрическим розеткам. У многих здесь были штурмовые винтовки.

За последние несколько дней я рискнул пару раз высунуться из убежища, всегда в компании кого-то из Реконеров. Такой присмотр раздражал меня, но я смирился. Пока что я не мог ожидать от них полного доверия. Не сейчас. Кроме того, хотя я никогда не признал бы это вслух, мне совсем не хотелось гулять по стальным катакомбам в одиночку.

Я избегал этих глубин многие годы. На Фабрике рассказывали истории про извращенцев — ужасных монстров, живущих внизу. Банды, которые буквально питались глупцами, забредавшими в заброшенные коридоры, убивая их и пируя их плотью. Про убийц, преступников, наркоманов. Не таких, как у нас наверху, а особо извращенных.

Возможно, это были преувеличения. Люди, которых мы миновали, казались опасными, но скорее враждебными, чем безумными. Они наблюдали с мрачными лицами, глазами, которые отслеживали каждое ваше движение, пока вы не скроетесь из вида.

Эти люди искали уединения. Они были отверженными из отверженных.

— Почему он позволяет им жить здесь? — спросил я, когда мы миновали очередную группу.

Меган не ответила. Она шла впереди, погруженная в свои мысли. Абрахам же глянул через плечо на костер и группу людей, которые поднялись со своих мест, дабы убедиться, что мы ушли.

— Такие, как они, будут всегда, — сказал Абрахам. — Стальное Сердце это знает. Тиа думает, что он специально создал для них это место, чтобы всегда знать, где они находятся. Полезно быть в курсе, где собираются изгои. Лучше уж те, о которых ты знаешь, чем те, кого не ждешь.

Я поежился. Мне казалось, что в этих глубинах мы вне досягаемости всевидящего Стального Сердца. Возможно, здесь не так безопасно, как я предполагал.

— Нельзя все время держать всех людей в заключении, — продолжил Абрахам, — если не построить прочную тюрьму. Но вместо этого можно дать толику свободы тем, кто этого очень, очень хочет. В результате они не станут бунтовать. Если все сделать правильно.

— Но с нами у него не вышло, — сказал я тихо.

— Да, действительно, с нами у него не получилось.

Пока мы шли, я все оглядывался. Никак не мог стряхнуть беспокойство, вдруг кто-нибудь в этих катакомбах решит напасть на нас. Хотя они никогда не нападали. Они...

Я хотел было сказать об этом, но заметил, что нас преследуют.

— Абрахам! — тихо сказал я. — За нами идут.

— Я знаю, — спокойно ответил он. — И впереди нас тоже уже ждут.

Туннель перед нами сузился. И действительно, там в тени ждали несколько фигур. Они были одеты как попало, по общей для многих жителей катакомб моде. У них были старые, обернутые кожей винтовки и пистолеты — оружие, которое работает, наверное, через раз и за последние десять лет сменило дюжину владельцев.

Мы, все трое, остановились, и группа позади приблизилась, отрезая нам обратный путь. Лиц было не разглядеть. Мобильников ни у кого не было, а без их подсветки царила почти полная темнота.

— Хорошая у тебя техника, друг, — сказал один из группы перед нами. Никто не совершал никаких откровенно враждебных действий. Никто не направлял на нас стволы.

Я осторожно начал высвобождать свою винтовку, сердце вырывалось из груди. Однако Абрахам положил руку мне на плечо. Свой массивный пулемет он держал в другой руке стволом вверх. На нем была одна из Реконерских курток, как и на Меган, хотя у него куртка была серо-белая с высоким воротником и несколькими карманами, в то время как у нее была обычная коричневая кожанка.

Они каждый раз надевали эти куртки, когда покидали убежище. Я, правда, ни разу не видел их в действии и не знал, насколько хорошо они вообще способны защитить.

— Не шевелись, — сказал мне Абрахам.

— Но...

— Я разберусь, — ответил он абсолютно спокойным голосом и сделал шаг вперед.

Меган встала рядом со мной, рука на кобуре пистолета. Она выглядела не менее встревоженной, чем я. Мы оба пытались одновременно следить за людьми и спереди, и позади нас.

— Нравится наша техника? — вежливо спросил Абрахам.

— Оставляйте пушки, — заявил отморозок, — и можете идти.

— В этом нет резона, — сказал Абрахам. — Если вам приглянулось мое оружие, значит оно помощнее вашего. И если мы пустим его в ход, вы проиграете. Верно? Так что ваши угрозы не работают.

— Но нас больше, друг, — мягко ответил он. — И мы готовы расстаться с жизнью. А вы?

По моей шее пробежал холодок. Нет, здесь жили не просто убийцы, как я убедился. Они были чем-то более опасным. Как стая волков.

Теперь я это видел. В том, как они двигались, в том, как их группы следили за нашим перемещением. Это были изгои, но изгои, собравшиеся в банду, чтобы стать чем-то большим. Они больше не были людьми. Они были стаей.

И оружие, какое было у Абрахама и Меган, могло повысить шансы стаи на выживание. Они отберут его, даже если это будет им стоить потери нескольких членов стаи. Дюжина мужчин и женщин, окруживших нас троих. Расклад был ужасный. У меня руки чесались выхватить винтовку и начать стрельбу.

— Однако, вы не стали нападать исподтишка, — резонно заметил Абрахам. — Значит, все-таки надеетесь обойтись без убийств.

Отморозки не ответили.

— Это очень любезно, что вы дали нам шанс, — сказал Абрахам, кивая им. В его словах была странная искренность. Сказанные кем-то другим, они могли звучать снисходительно или саркастически, но сказанные им, они были искренними. — Вы уже несколько раз позволили нам пройти по территории, которую считаете своей. И за это я тоже вам благодарен.

— Пушки, — напомнил головорез.

— Я не могу отдать их тебе, — ответил Абрахам. — Они нам нужны. Кроме того, если мы их тебе отдадим, это принесет тебе и твоим людям несчастья. Другие могут их увидеть и тоже пожелают иметь. Другие банды могут попытаться отнять их у вас, как вы пытаетесь отнять у нас.

— Это уже не тебе решать.

— Может, и нет. Однако, учитывая то, с каким уважением вы к нам отнеслись, я предлагаю тебе сделку. Дуэль между тобой и мной. Только одному человеку суждено быть подстреленным. Если выиграем мы, вы оставите нас в покое и позволите впредь свободно проходить через вашу территорию. Если выиграете вы, мои друзья отдадут свое оружие, и вы сможете взять с моего трупа все, что пожелаете.

— Здесь стальные катакомбы, — сказал мужчина. Некоторые из его спутников начали перешептываться, и он грозно на них глянул, затем продолжил. — Здесь не место для сделок.

— И все же, одну сделку ты нам уже предложил, — спокойно сказал Абрахам. — Ты уже выказал нам уважение. И верю, сделаешь это снова.

Мне это показалось не таким уж честным. Они не напали на нас из засады, потому что боялись. Они хотели оружие, но не хотели драки. Вместо этого они намеревались напугать нас.

Главарь, однако, наконец кивнул.

— Прекрасно, — согласился он. — Сделка. — Потом быстро поднял винтовку и выстрелил. Пуля попала Абрахаму прямо в грудь.

Я подскочил, чертыхаясь и пытаясь выхватить винтовку.

Но Абрахам не упал. Он даже не пошатнулся. Еще два выстрела громыхнули в узком туннеле, одна пуля попала ему в ногу, другая в плечо. Даже не взглянув на свой мощный пулемет, он хладнокровно достал из кобуры на боку пистолет и выстрелил бандиту в бедро.

Тот громко вскрикнул, роняя разряженную винтовку и держась за раненую ногу, повалился на землю. Остальные, кажется, были слишком шокированы, чтобы отреагировать, но кое-кто нервно навел на нас свое оружие. Абрахам просто сунул пистолет обратно в кобуру.

Дата добавления: 2015-08-13