Шаг к избавлению 2. Опознание.

Последний протяжный стон, и экран срывается вниз…
Мои глаза в ужасе расширяются, я не в силах двинуться с места, только смотрю на падающую махину, краем глаза замечая разбегающихся людей. Это… Меня неожиданно оторвало от земли, ворот куртки врезается в горло, но скоро отпускает, моё тело перекидывают через плечо и асфальт начинает стремительно бежать… Или нет, мы, тот парень с медальоном бежит, спасая свою и… мою жизнь! Он юркает в проход между зданиями на противоположной стороне от небоскреба с экраном, старается убежать, чтобы нас не задело. Но всё точно не будет так просто!
— Отпусти! Это всё из-за меня! – но мои крики тонут в ещё более оглушающем звуке – телевизор, отлетев, задевает полностью застекленную высотку, разворачивая её край, разбивая здание на миллиарды осколков, устремляющихся вниз, словно поток водопада, такой же кристально-чистый, но смертельно опасный.
Последний рывок, и я чувствую спиной твердый асфальт, зажмуриваюсь, видя лишь темноту. Секунда. И хрустальный ливень осыпается повсюду, раздаваясь эхом, заполняя разум. Ничего кроме тяжести не чувствую, только слышу этот тонкий множественный звон. Уменьшающийся, уменьшающийся, затихший… Воцаряется мертвая тишина. Может, я оглох? Повредилось что-то в моем организме? Но нет, через пару мгновений, мне показавшимися долгими минутами, что-то коротко капает рядом. И снова. И снова. А потом шелестящий дождь обрушивается на землю, теперь собой заполняя улицы города. Меня всего трясет, перед глазами, хоть они и закрыты, прыгают круги, а ужас переполняет душу. Всё - ощущения, мысли, чувства – всё смешивается, не желая объединяться в единую картину. Остаётся лишь самому разбираться. Я, еле перебарывая себя, раскрываю глаза, фокусируя взгляд на близком объекте. Тот… парень… Он почти лежит на мне, нахмурившись, тяжело, хрипло дыша. Я не в силах что-то сказать, только смотрю на бледное лицо и струйку алой крови, потянувшейся от затылка. Медленно поворачиваю голову налево, вернее, она сама почти падает туда. Вижу отпрыгивающие от асфальта и стеклышек капли дождя, земля уже покрылась тонким слоем воды, не прозрачной, нет. Ярко-красной. Этот цвет распространяется повсюду. И я вижу лежащих под осколками людей, чья кровь даёт этот цвет. Мои глаза в ужасе расширяются, слёзы слишком горячие. Обжигают щеки. Нет… не может быть…Столько людей… Хрип, буквально на ухо, привлекает моё внимание, я поворачиваю голову на звук. Парень открывает серые глаза. Сначала зрачок бегает, а потом останавливается, кажется, именно на мне, на моих глазах.
— Ты… как? – сквозь его рваное дыхание слышу вопрос.
Но ответить нет сил. Ещё одна струйка крови, на этот раз по его лбу пробегает, собираясь в одном месте в каплю, потом, тяжелея, она падает на меня, скатывается к виску, оставляя на моём лбу неяркую дорожку.
— Жи… вой?.. – снова вопрос.
Но я не понимаю, только вижу пелену перед глазами, чувствую горячие слезы и еле улавливаю монотонный шум ливня и усиливающийся свист ветра. Слышу хриплый стон, и тяжесть с тела уходит – парень с меня поднимается, сначала на локтях, отползает на четвереньках, а потом, опираясь на асфальт в стеклах, шатаясь, поднимается, не выпрямляется, остается чуть сгорбленным. Лицо тут же неприятно начинает колоть каплями дождя, это мешает разглядеть происходящее, особенно так нужного мне парня. Я бы сказал, остановил его, но не могу. Не получается. Он разворачивается ко мне спиной, и мои глаза ещё больше расширяются: вся его спина, все ноги были в крови, усыпаны осколками, торчащими из них. Но он, не обращая на это внимания, идет, пошатываясь, но идет.
А я проваливаюсь в темноту. Пусть и теряю сознание, но точно помню, что я увидел на его пиджаке нашивку – герб с голубем и лентой. Герб школы «Техно».

Непонятный гул врывается в сознание. Что это… Прекратите… Не понимаю эти звуки. Надо открыть глаза… Еле разлепляю их и поворачиваюсь на звуки. Это слева люди в белых халатах копошатся с аппаратурой на тумбочке возле… возле кровати, на которой я лежу.
— Ох, доктор, а он уже очнулся.
Седой мужчина поворачивается ко мне, улыбаясь:
— Всё равно надо устранить неисправность. Лучше…
— Нет, не надо, — хриплым голосом говорю я, откашливаюсь. – Я… не в ладах с техникой. Как только уйду – всё сразу заработает, — врачи странно переглядываются, а я прошу: — Можно позвонить?
Мне приносят ручку-телефон, я судорожно пытаюсь вспомнить номер Элали, набирая её, благо, я один в палате и можно спокойно поговорить.
— Мм… Да-а-а?
— Элали… — хриплым голосом зову я.
— Э… Майт? А ты с какого номера звонишь?
— Элали… сколько… сколько жертв?
— Каких? Ты о падении ТВ-экрана? Уже знаешь последние новости? Ну, там не менее трёх сотен погибших и ещё больше раненных, говорят…
— Это всё из-за меня… — шепчу я, а по щекам начинают катиться слезы. – Понимаешь?! Всё из-за меня!
— С чего ты решил? Послушай, если на тебе лежит проклятье, не стоит винить себя во всех происшествиях, ты что…
— Элали! Я был там! – слёзы начинают катиться сильнее, меня всего трясет. – Это… это на меня экран падал! А…
— ДА С ЧЕГО ТЫ РЕШИЛ, ЕБАНАТ?! – я всхлипываю и резко замолкаю. Этот голос подруги – матерого зека – не предвещает ничего хорошего. – Даже, бля, магия на такое не способна! Оторвать охуенную штуку от здания! Вообще говорят, что это был теракт, готовящийся месяцами! Смерть тебя чуть не настигла, лошок, потому что тебя что-то задержало! Понял?!
— Понял… — пропищал я. Иногда на Элали находит такое… Зато не представляете, как подбадривает!
— Ну, вот и славно! – снова вернулся её звонкий беспечный голос. – Ну, сопли обсохли?
— А? А, ага… — я шмыгаю носом и вытираю рукой и, правда, подсохшую влагу на лице.
— Ох… ты сам-то как? Сильно ранен? Или обошлось? И что тебя задержало?
И тут резко набегают воспоминания. О том, кто меня остановил и спас, и что в нём было особенного.
— Элали! – вскрикиваю я. – Тут такое!..
— Погоди-погоди, не говори! Я сейчас приеду!
— Да!.. Эл… Черт!
Я швыряю долбанный телефон о пол. О-о-о… это же не мой… Только бы не сломался… Не сломался. Слава Богу. Пока не приехала шумная подруга детства, я откидываюсь на кровать, прикрывая глаза. Значит, в падении ТВ я не виноват… Просто оказался в ненужное время в ненужном месте… Лучше думать так. А тот парень… Неужто потомок той ведьмы? Ну, на колдуна он вполне смахивал. Злобный нелюдимый взгляд чего стоит. Хотя, он же спас меня. Закрыл собой от дождя осколков… О, Боже. Его надо обязательно будет найти, поблагодарить и попросить снять проклятье…И…
«Бах!» — дверь о стену…
— Привет всем больным неудачника-а-ам! – с входа вопит Элали. Её бронзовые волосы ниже талии, завязаны в два слабых хвоста, одета она в школьную форму: довольно короткую синюю плиссированную юбку, такого же цвета ослабленный галстук, распахнутый пиджак, белую блузку и гольфы выше колен.
— О, Боже… — но мои слова не были услышаны. Подруга подлетает к кровати и уваливается на неё.
— Теперь рассказывай!
— Ох… — я сажусь. – В общем-то… мне нужно найти и соблазнить одного парня, — решил я сразу перейти к делу.
И пауза. Хм. Хм. Хм… Хммм??? Странно. Никогда не слышал такой тишины в присутствии Элали… Я трясу подругу за плечо. Она опустила голову, я совсем не понимаю, что же происходит, но вдруг…
— Эй-эй, Элали! Почему это ты так странно хихикаешь? И почему у тебя взгляд такой горящий? Иии… И почему у тебя слюни текут?!
— Майт! – она неожиданно крепко обнимает меня. – Спасибо! Это самый твой лучший подарок! Я всегда мечтала о друге-гее!!!
— Э? Э-э-э!!! Нет!!! Я не гей! Черт, это серьезно! – подруга сделала более-менее сосредоточенное выражение лица, я лишь хлопнул себя по лбу. – Послушай… Меня спас парень, с которым я до этого столкнулся. Но дело не совсем в этом! У него был медальон! Фамильный восьмиугольный медальон той, кто прокляла моего деда!
Подруга распахивает глаза:
— Ты уверен?! Погоди-погоди, то есть если тот парень тебя поцелует – ты прекратишь быть таким неудачником?!
— Именно!
— Идиот! Ты же его упустил! – сокрушилась Элали.
— Не совсем, — твердо говорю я, – он из нашей школы, это точно.
— О-о-о! Круто-круто! Я же знаю всех! Опиши его!
— Именно на это я и рассчитывал. Он брюнет и у него серые глаза, а ещё он куда выше меня, наверное, старше.
— Хмм… — она задумывается, потом достает маленький кубик (хранитель фотографий) и щелкает по небольшим иконкам: — Вот! – высвечивается трёхмерное изображение улыбающегося парня-брюнета.
— Не… не он. Он не был таким радостным.
Элали хмурится:
— Ну-у… тогда этот! – На фото прилизанный, но элегантный парень с цепким взглядом, в очках. – Наш президент студсовета!
— Не-не, он был больше похож на… хулигана. И злой такой, хоть и спас меня.
Элали почему-то бледнеет, её лицо вытягивается. Она дрожащей рукой тыкает ещё куда-то, высвечивается голограмма, фото которой было сделано явно исподтишка.
— А, ну… это он.
Подруга как-то странно, надолго замолкает, а потом с тяжелым вздохом выдает:
— Ну, вот. И у тебя проклятье не исчезнет, и я без друга-гея осталась…
— Ааа? Ты это о чем?
— Я о том, что внучок точно стоит своей бабульки! Его вся школа сторонится! Он на класс старше нас, жуткий задира, сильный парень, он какими только боевыми искусствами не занимается… А ещё он… — она вновь замолкает, а потом мрачно выдыхает: — Гомофоб.
Я моргаю, ничего не понимая:
— Издеваешься? Элали! – я хватаюсь руками за голову. – Он – моя последняя надежда! Элали-и-и! Я лучше сдохну, пока буду его соблазнять! Мне уже всё равно!
— Это-о… ладно-ладно, ты давай только истерику не закатывай… — я всхлипываю и пытаюсь успокоиться.
— Хорошо… Элали, я возвращаюсь в школу, помоги мне с документами.
— Что?! – она вскакивает с кровати. – Это же опасно! Ты сам говорил!
— Я постараюсь… Я что-нибудь придумаю… Главное – суметь поцеловать этого… парня. И ты мне в этом поможешь!
— Хорошо… — она тяжко выдыхает. – Не получить бы лишних проблем…

Дата добавления: 2015-08-13