Глава 38. Дамон с видимым нетерпением дожидался свою гостью, расхаживая по комнате из угла в

Дамон с видимым нетерпением дожидался свою гостью, расхаживая по комнате из угла в угол. На беспробудно спящую в кровати Елену он старался обращать минимум внимания, но то и дело ловил себя на подсчетах ее спокойных вдохов и выдохов. Его не отпускала ни на секунду мысль о том, что в ней есть что-то…родное, близкое и естественное. Как девушка она ему категорически не нравилась, и лютая ненависть, которую он испытывал к ней, лишь подкрепляла чувство отвращения к этой особе, однако спорить с самим собой становилось все сложнее. Было в девочке нечто особенное, понятное, и в то же время совершенно чуждое. В основном запах…

Шумный вздох «Фух» заставил вампира резко перевести мысли в кардинально другом направлении, а легкий хлопок, раздавшийся секундой позднее, возвестил о прибытии Мисао.

- Привет, - жизнерадостно поприветствовала его лиса, появляясь из самого темного угла небольшого двадцатиметрового помещения без окон. Этой комнаткой он обзавелся специально для плодотворных встреч с «мачехой».

- Здоровались уже, - высокомерно протянул мужчина. – Все по плану?

- Даже более, - широко улыбнулась темноволосая девчушка, жадно втягивая носом воздух в помещении. – Дамон получил твой подарок и чуть душу дьяволу не отдал, пока обнимал мертвую девчонку. Ты молодец, хитро придумано, - отвесила она комплимент, краем глаза наблюдая за умиротворенным выражением лица блондинки.

- А дальше? – с нескрываемым любопытством спросил Сальваторе, поворачиваясь спиной к собеседнице, дабы скрыть от нее следы небывалого восторга, какой вызвало в его душе ее сообщение. Импровизация – лучшая забава.

- Они с итальянкой кинулись спасать Стефика, и если ты планировал для него легкую смерть, то ничего не вышло. Оперативность этой парочки оказалась на высоте. Мигом вытащили твой колышек и напоили своей кровушкой. А вот дальше все пошло строго по нашему плану. Дамон вылетел из дома на поиски живительного эликсира для младшего братишки, забрался в первый же дом, как ты и предполагал, а затем…- она мечтательно закатила глаза, вспоминая момент похищения отобранной ими жертвы. – Получилось просто превосходно! Они со Стефаном оба приложились к ее крови, поэтому сутки в запасе у нас есть. Правда, их подружка не прикоснулась к девочке, а посему может похвастать полной вменяемостью сознания. Ну да что она может в одиночку?

- А кольцо? – сквозь рвущийся наружу смех выговорил юноша. – Про кольцо ты сумела «рассказать»? Он знает, где его искать?

- Обижаешь, мой дорогой! – окончательно развеселилась Мисао. – Все прописано с указанием мельчайших нюансов, вплоть до подробной карты местности. Думаю, часа через четыре он найдет его свою милую безделицу и сразу натянет на руку. А как оно вообще действует?

- Грубо говоря, отнимает Силу, - с огромным удовольствием принялся пояснять Дамон. – Высасывает жизнь, точно губка, впитывающая воду. Сначала ощущаешь легкое недомогание, усиливающуюся жажду, затем слабеешь и медленно превращаешься в подобие смертного с учетом того, что убить тебя можно только с помощью дерева. Процесс захватывающий и действительно болезненный, а самое главное, - он сделал изящную паузу, наслаждаясь каждым радостным вздрагиванием сердца. – Необратимый. До тех пор, пока кольцо находится у него на пальце, пути назад нет. В лучшем случае его мучения продлятся неделю, в худшем – месяц. Все зависит от возраста вампира, его рациона и возможностей. Чем он сильнее и старше, тем быстрее происходит умерщвление (так называют эту забаву охотники).

- Живой труп, да? – гнусно захихикала лисица.

- Верно, - с улыбкой поддержал мужчина ее ехидный настрой. – Это мой единственный шанс отомстить ему за все. Боюсь, в открытый и честный бой вступать глупо, хоть нас и разделяют какие-то два десятка лет. Он сильнее, чем я предполагал, а это все усложняло. Теперь же от его способностей не останется и следа. И перестань его контролировать сразу, как только он доберется до своего перстня. Я хочу предельно открытой игры. Он должен осознать, что стало с его принцессой! Обязан понять, кто и зачем утащил его маленькую шлюшку. Но не подпускай близко, пока не поймешь, что финал близок. Ясно?

- Конечно, - с готовностью откликнулась девчушка. – Я выполню все, как ты велишь.

- Тогда иди, - царственно махнул он в сторону двери, а затем вспомнил, что хотел добавить еще одно наставление. – Рыжая, - окликнул он стремительно направляющуюся к двери бестию. – Та итальянка – моя. Тронешь ее хоть пальцем, живо об этом пожалеешь. У нас с ней небольшой договор, поэтому постарайся держать свои амбиции при себе. Надеюсь, изложил предельно понятно.

- Да-да, разумеется, - спешно согласилась она с его доводами, крепко сжимая челюсти от злости. С каждым часом ее все больше и больше разрывало от желания лишить эту тварь жизни путем трехдневного расстрела через повешенье, вот только правильный способ найти не удавалось. На языке так и вертелся вопрос о том, когда он собирается вернуть себе малышку Кэролайн, однако задавать его сейчас было бы огромной глупостью. Пришлось уходить прежде, чем вездесущая Сила выжившего из ума кровососа доберется до ее мыслей, но даже затылком ей удалось почувствовать его ехидную улыбку.

Дамон проводил лисицу смеющимся взглядом, а затем вновь стал мерить шагами комнату в надежде успокоить взбунтовавшееся воображение. И чем та вампирша его зацепила?

Сердце девушки билось так часто и быстро, что готово было в любой момент выскочить из плена грудной клетки и припасть к одеревеневшим от бесконечного бега ногам. Но она продолжала двигаться вперед в непроницаемой темноте, обдирая руки, лицо и голые плечи о то и дело встречающиеся на ее пути ветки деревьев, которые так и норовили ткнуть в глаз. Все тело парализовал страх, когда прямо перед лицом возникли хищно оскаленные зубы вампира.

- Играем в прятки, моя хорошая? – с улыбкой отъявленного живодера поинтересовался он, резко хватая ее за руки, чтобы она невзначай не повалила их обоих на землю, не сумев вовремя остановиться.

- Пусти! Пусти! Пусти! – забилась в отчаянных рыданиях Елена, брыкаясь и пинаясь изо всех сил, коих было отчаянно недостаточно.

- Точно отпустить? – вкрадчиво поинтересовался вампир, невинно хлопая длинными ресницами, а затем слегка повернул голову, как бы намекая на необходимость проделать то же самое.

Она неуверенно обернулась и завизжала от ужаса, потому как неведомым образом оказалась на краю зияющей чернотой пропасти и единственное, что удерживало ее на пресловутой грани жизни и смерти – это руки Дамона, с уходящими глубоко в кожу подушечками пальцев.

- Так отпускать или нет? – поторопил он затянувшийся ответ, слегка встряхивая дрожащую фигурку.

- Нет, - проблеяла девушка, вынужденная прижаться к мужчине.

- А я сегодня вредный, - со смехом протянул он, разжимая ладони.

Гилберт почувствовала, как тело по инерции отклоняется назад и попыталась найти точку равновесия, выкидывая руки вперед и одновременно с тем упираясь пятками в землю, однако достигла совершенно противоположного эффекта. Под ногами словно что-то оборвалось, а потом незамедлительно направилось в самую гущу непроглядной черноты, утянув за собой не только зашедшееся в пульсации от страха сердце, но и саму девушку. Ее истошный вопль, многократно отражающийся от монолитных скал, вызвал громогласный хохот, который зазвучал еще громче, когда до острого слуха вампира донесся усиленный эхом глухой удар тела о неровную поверхность.

- Я так и знал, что Мисао врала мне насчет твоих крыльев, - запоздало поделился юноша впечатлениями, усиленно вглядываясь в темноту оврага.

И вновь смех…Настоящий гогот счастья…

Елена резко приняла сидячее положение и тряхнула головой, желая поскорее избавиться от красочных видений подсознания. Дышать было трудно, особенно когда каждая клеточка вздрагивала от ужаса, точно пыталась поскорее вытеснить из воспоминаний реалистичный кошмар.

- Дурной сон? – заботливый голос впился в мозг ядовитой стрелой, заставляя обернуться на звук. Она медленно, будто все еще спала, перевела взгляд за спину и покрепче зажмурилась. Опять эта ухмылка сытой гиены…

- Радует, что сегодня ты менее разговорчива, - жизнерадостно возвестил Дамон, наблюдая за бесплодными стараниями девушки «глотнуть» побольше воздуха. Ни на секунду не отрываясь от увлекательного любования зарождающейся истерикой, он свесил с кровати руку и нащупал небольшую литровую бутылку с минеральной водой, которую без всякого предупреждения выплескал на голову блондинке.

Она вскрикнула от неожиданности, когда холодные струи потекли по шее и спине, а затем словно по команде вскочила на ноги и отбежала к дальней от двуспального ложа стене, благоразумно вжавшись в угол. На едкие комментарии, вроде: «Совсем сдурел?», у нее просто не хватило ни сил, ни присутствия духа.

- Вот и славненько, - продолжил нарушать парень тишину, ногой спихивая с постели промокшее одеяло. – Ты меня боишься, а это уже огромный плюс.

- Я…я не боюсь, - тоненьким голосом проблеяла девушка, хотя не готова была верить даже самой себе. Жуткий сон до сих пор не стерся из памяти, а потому никак не получалось успокоиться, гордо выпрямить спину и глубоко вдохнуть.

- Почти поверил, - язвительно отозвался мужчина. – Кстати, очень не люблю, когда меня перебивают. Это, знаешь ли, немного злит, - яростное сверкание темных глаз очень удачно заменило великое множество угроз. – Ну да я не с этого начал. Во-первых, стоит познакомиться для приличия. Дамон, - он молниеносно оказался в каком-то метре от вжавшейся в стену девушки и, натянув на лицо самую хищную ухмылку, вытянул правую ладонь вперед. – Младший.

- Елена, - слабо прошептала она, с опаской поглядывая на протягиваемую руку, а после минутной заминки все же робко вложила в нее свои пальцы и замерла, позабыв на время о необходимости дышать.

Вампир молча сжал кисть, энергично потряс ей несколько раз и перестал по-дурацки улыбаться, когда непередаваемо глубокий взгляд голубых глаз коснулся его лица.

- Чудно, - буркнул он, спешно отворачиваясь. – А теперь раздевайся.

Она открыла рот от удивления, расслышав в голосе металлические нотки, но быстро овладела собой и попыталась не обращать внимания на более чем ясный приказ.

- Что, прости? – очень вежливо и одновременно с тем надменно переспросила Гилберт, чувствуя, как внутри все закипает от злости, которая очень быстро подавила страх и заставила гордо выпрямить спину.

- Раздевайся, я сказал! – яростно повторил мужчина, уже успевший пересечь комнату в обратном направлении. Сейчас она увидела его лежащим на кровати, с закинутыми за голову руками, и что самое неприятное, он вновь улыбался, притом как-то очень недобро. На секунду ей почудилось, будто это все какая-то очень неуместная шутка, но когда шнурок на широких спортивных штанах стал развязываться как бы сам по себе, небрежно щекоча кожу на животе, на смену недоумению пришел банальный ужас. Конечно, за несколько лет знакомства с вампирами девушке довелось много чего повидать и узнать, но чтобы такое…

Она в ужасе схватилась руками за медленно ослабевающую резинку и поняла, что выглядит очень глупо.

- Правило номер один, - тем временем впивался в ее паникующий мозг ледяной голос. – Никогда не спорь со мной. Чем быстрее ты делаешь то, что я велю, тем дольше живешь. Поняла?

Елена кивнула головой и яростно взялась руками за края симпатичной домашней футболки. Она ощущала повсюду его омерзительный взгляд и скрипела зубами оттого, что совершенно ничего не может сделать. Спорить? Кричать? Топать ногами? Пытаться швырнуть чем-нибудь тяжелым? Полноте! Будь он даже самым обычным мужчиной, а не бессмертным, от ее усилий все равно не было бы никакого толка. Физической силы ей всегда недоставало, а уж о сверхъестественной и говорить нечего. Когда сгораешь от стыда и унижения, вряд ли получается концентрироваться.

Усилием воли проглатывая колючий комок обиды, она стянула с себя футболку и принялась торопливо избавляться от штанов, попутно завешивая лицо длинными волосами. Ей хотелось надеяться, что весь этот цирк устроен исключительно забавы ради, однако чутье подсказывало обратное – бездарным стриптизом дело не ограничится. И ее догадки подтвердились практически сразу же. Легкий порыв ветра и вот он уже стоит рядом и смотрит, смотрит, смотрит, точно пожирает взглядом. И молчит.

Девушке пришлось отчаянно бороться со своим языком, чтобы не ляпнуть нечто угрожающее. Никакого толка от ее: «Только рискни ко мне прикоснуться!», разумеется, не будет. Рискнет и прикоснется, в этом даже не приходилось сомневаться.

- Чем же ты так ему нравишься? – задумчиво пробормотал Дамон, откидывая ей за спину светлую прядь волос, ниспадающую на глаза. – Самая обычная капризная девчонка.

Он резко придвинулся еще ближе, заставляя отступить назад, и всей грудью вдохнул аромат ее кожи. В нем и заключалась необычность этой особы: пахла она совершенно иначе. По-человечески, но в то же время как-то неповторимо и особенно. Повинуясь секундной слабости, парень провел пальцем по ее дрожащим губам и удовлетворенно хохотнул, когда заметил, как фарфоровая кожа покрывается мурашками.

- Пугает наше внешнее сходство, не правда ли? – очень точно угадал он причины такой неоднозначной реакции.

Елена силилась не смотреть на красивое лицо, каждая черточка которого вызывала щемящую боль в сердце, но никак не могла привыкнуть… И это было невыносимо.

Наверное, только крайней степенью растерянности и испуга она могла объяснить себе то, как легко и непринужденно позволила ему себя поцеловать. Пока очень разумная частичка сознания надрывала горло в криках: «Что ты творишь?», руки по инерции взлетели вверх и улеглись на широкие плечи, а долгожданное спокойствие пришло само по себе. Расслабленно, тепло и очень приятно. На долю секунды в голову даже закралось странное ощущение чего-то родного, но в то же время совершенно нового и местами чуждого, неестественного, а главное неправильного.

Вампир недоумевал еще больше, потому как поцелуй вышел абсолютно не таким. Он собирался отомстить папочке самым извращенным образом и понял, насколько это невозможно. Она не вызывала в нем ненависти или ярости. Нет, все получилось с точностью до наоборот. Это томительно долгое касание губ перевернуло его восприятие с ног на голову. Сейчас, в данный момент, он целовал…сестру. Родную, самую близкую и горячо любимую. Ту, с которой тебя связывают не только кровные узы.

«Что это, черт возьми, было?» - хотел было воскликнуть мужчина, очень быстро отодвигаясь к противоположной стене, и разумеется, делать этого не стал.

Он понятия не имел, каково это – лобызаться с сестрой, но мог поклясться, что удивительно точно истолковал свои ощущения.

Девушка зябко поежилась от его стремительности и сильнее вжалась в стену, видимо, в надежде слиться с ней в единое целое. Ему пришлось напомнить себе о наличии четкого плана действий, согласно которым очаровашку блондинку не сможет отыскать никто, поэтому уже через пару мгновений Дамон протягивал ей заранее приготовленные вещи, взглядом намекая на необходимость молча одеться.

- Сколько тебе лет? – не сумел он сдержаться, одновременно с тем гадая, что же вокруг происходит. Бесспорно, ее сходство с Катриной возымело должный эффект – он не тронул девушку и пальцем, если не считать дурацкой затеи с попыткой затащить в постель добровольно-принудительными методами. Однако с этой небольшой проблемкой ему уже удалось справиться. Да, она похожа, но при этом совершенно другая. Отвратительная. Запах…тут было множество самых разных объяснений. В конце концов она просто была подружкой отца, а значит, пила его кровь не раз и не два. Отсюда и знакомый аромат. Но этот чертов поцелуй! В нем все было не так…

- Девятнадцать, - с минутной задержкой отозвалась Гилберт, справляясь с молнией на теплом свитере грубой вязки. Словами было невозможно передать то, насколько хорошо и уверенно она почувствовала себя вновь одетой.

- Да? – недоверчиво изогнул юноша бровь. – Я думал гораздо больше.

А ведь верно. Он никогда раньше не задумывался над темой возраста, предпочитая обвинять девчонку во всех смертных грехах. Но если рассуждать логически, то она никак не может быть виновником ухода отца – ее еще и на свете-то не было. Хотя…сейчас это уже не имело значения. Нарочно или непреднамеренно, Елена все равно являлась убийцей его матери. Хладнокровной, мерзкой стервой, которая одним движением переломила его жизнь и душу пополам. На «до» и «после».

И стоило вампиру добраться до самых черных воспоминаний, как разум заволокло дымкой ненависти и всепоглощающего отчаяния. Вот она стоит рядом с прилипшими к лицу мокрыми волосами, и даже не подозревает о том количестве ярости, которое пожирало его день ото дня. В тот самый миг, когда Клаус проронил шокирующее: «Катрина мертва. Сгорела на солнце», сердце Сальваторе раз и навсегда распрощалось с жалостью и сожалением. Он встал на тропу беспринципной войны и поклялся себе добиться отмщения любыми путями, даже если за него придется расплачиваться жизнью.

Махнув рукой на неразгаданные тайны, мужчина с неразличимой для человеческого глаза скоростью вновь оказался рядом и с такой злобой сдавил ненавистное горло, что запросто мог бы сломать блондинке шею, издай она хоть один лишний звук.

- Как же я мечтал о сегодняшнем дне, - сквозь дикое рычание донеслись до нее пропитанные гневом слова. – Грезил о том, как медленно буду убивать тебя за все, что ты сделала. За мою боль, за боль моей матери, за бесплодные надежды иметь семью. Кто дал тебе право рушить чужие жизни? Я не просил ничего у вашего бога! Единственная необходимая мне женщина изредка, но все же была рядом, и я был счастлив. Гордился тем, что мог ей продемонстрировать. Моя Сила восхищала Ее! Впервые за долгие годы Ей нравился именно я, а не точная копия папочки! Но вдруг появляешься ты, и все летит к чертовой матери! Она беснуется от ревности, когда узнает, что оба Сальваторе влюбились в тебя по уши. А то кольцо…Вот это, - он выставил вперед правую ладонь, демонстрируя девушке легко узнаваемый золотой перстень с небольшим камнем посредине: лазурит. – Оно было у тебя на руке на празднике Дня Основателей, правда? А откуда? Сопливый дядя Стефан подкинул к твоим ногам свою травоядную душонку, предложив стать его женой. Чертовски романтичный поступок, который ты вряд ли оценила по достоинству. Отдать теперешней девушке кольцо своей бывшей…Ну я просто не нахожу слов, способных охарактеризовать моего родственника! Тебе не противно было его носить?

Елена неоднозначно мотнула головой, боясь моргнуть лишний раз. Длинные пальцы с каждым звуком впивались ей в кожу все сильнее и сильнее, грозя в любой момент сомкнуться в смертельной хватке. От страха, жаркой волной разливающегося по телу, кружилась голова.

- И о нем узнал не только мой разлюбезный родитель, твоя вечно квохчущая тетушка, а вместе с ними добрая половина городка, но и мама. Клаус говорил, что она как ураган ворвалась к нему в дом после того, как твоя машина упала в воду, и кричала, кричала, кричала. Клялась отомстить каждому из вас в отдельности, посыпала страшными проклятиями весь род Сальваторе…А еще, - его голос внезапно сорвался, поэтому окончание предложения прозвучало едва ли различимым шепотом, - Она бросила меня. Ушла, заявив на пороге о том, что если я предприму хотя бы одну попытку ее найти, она тут же покончит с собой. Она ведь так и не узнала, каким способом меня можно убить, - невесело улыбнулся Дамон, мгновенно переменившись в лице.

Стоило Гилберт неуверенно выдохнуть, когда с горла исчезли сковывающие дыхание пальцы, как он тут же прижал ее к себе и…заплакал. Невесомые и горькие слезы катились по гладко выбритым щекам очень неохотно, а потом и вовсе исчезали, впитываясь в соблазнительно алые губы. Поддаваясь бессознательному порыву, она стерла ладонью одну из мокрых дорожек и тихо зашептала:

- Я…я ничего не знала о тебе, Дамон. Мы все ничего не знали, потому что Катрина и словом не обмолвилась о сыне. Поверь, мне и в голову не могло придти лишь кого-то матери. Своих родителей я потеряла три года назад и знаю, какая это бесконечная боль. В тот момент я защищала Стефана и Дамона, и не думала о ком-то еще, включая саму себя. Мне важно, чтобы ты понял одну вещь: я никому не хотела навредить. Это была не месть, а единственный выход. Катрина была противоречивым вампиром и очень сложным человеком, но ты, безусловно, знаешь ее другой. Я была вынуждена защищать тех, кого люблю, и очень сожалею, что все так вышло.

Казалось, ее слова действительно возымели некий положительный эффект, потому как мужчина очень быстро взял себя в руки и обнял ее слегка иначе: не как утопающий, изо всех сил сжимающий пальцы на спасательном круге, а как остро нуждающийся в теплоте ребенок – мягко и очень бережно.

- Так приятно слышать от тебя такое, - карамельным голосом начал восхищаться вампир, зарываясь носом ей в волосы. – Ты такая милая и добрая, что без сомнения растопишь сердце любого, даже самого отъявленного негодяя. Вот только со мной этот фокус вряд ли прокатит, - жестко добавил он, больно вдавливая ее лопатками в стену. А затем без всяких ненужных пугалок и светских реверансов укусил, да с такой силой, что Елена, пропустив важную составляющую «болевые стоны», перешла непосредственно к крикам. Рана получилась глубокой, от чего кровь хлынула фонтаном в разные стороны, запачкала свитер и подбородок юноши и теплой струйкой засочилась к груди.

Мужчина удовлетворенно хмыкнул, впиваясь губами в живительный нектар. Артериальная кровь была его любимым лакомством. Насыщенная кислородом, вязкая, с благородным оттенком и нежнейшим шлейфом послевкусия – только ради нее он согласился бы стать вампиром.

И вдруг что-то пошло не так. Сделав каких-то два или три глотка, он ощутил, как к горлу подкрадывается тошнота. Довольно необычная на вкус плазма вызвала в его организме неожиданную реакцию – стало дурно. Быстро выплюнув все, что не успел проглотить, он наскоро вытер рот рукавом куртки, и, не переставая морщиться от гадких ощущений, быстро остановил кровотечение силой взгляда (хотя лично ему больше по душе приходилось сочетание «силой мысли»).

- Дьявол! – выругался Дамон, глядя, как бессознательное тело медленно сползает по стене. Пришлось подхватывать ее и нести на кровать на руках, что по своей природе противоречило его принципам. Прокушенная шейка стремительно приобретала прежний вид, а разом сошедший со щек румянец возвращался назад под ручку с действительностью. Пару раз вздрогнули пушистые ресницы, а уже через мгновение на него в буквальном смысле этого слова таращились два огромных удивленных глаза цвета морской волны.

- Ну что, сестренка, поговорим теперь о твоих родителях, - мрачно провозгласил парень, тяжело опускаясь рядом с ней на кровать. – Как звали разлюбезного мужчину, подарившего тебе жизнь?

Елена растерялась от неожиданности вопроса и того, как выглядел юноша в эту секунду, но на автопилоте все же ответила:

- Грейсон Гилберт.

- И-и-и? – многозначительно протянул ее собеседник. – Кто он? Оборотень? Ведьмак? Хотя нет, это сущие глупости. Кровь шавок воняет будь здоров, я бы сразу ее определил. Ведьмы в штанах вообще явление редкое, каждое имя постоянно на слуху, а с этим никаких ассоциаций. Так кто же ты?

Вопрос был задан с таким выразительным любопытством и даже некоей степенью азарта, что девушка просто не решилась произносить вслух что-то банальное, вроде: «Елена Гилберт» или «Обычная девушка». И ей очень не понравилось то, что его вдруг заинтересовала ее довольно странная жизнь. Конечно, она и сама много раз задумывалась над тем, что вряд ли смахивает на среднестатистического жителя США. Начать с того, что ее лучшая подруга – ведьма, встречающаяся с бывшим бойфрендом, парень – пятисотлетний вампир, имеющий бессмертных брата с подругой, а сама она престранная личность, успевшая побывать как в шкуре кровососущих, так и на том свете, что явно выходит за грани разумного и осмысленного. Но при чем тут ее отец? Потомок одной из семей основателей, уважаемый в городе человек – он просто не мог быть кем-то «ненормальным».

- Я не знаю, - наконец сумела выдавить она из себя, растеряно хватаясь рукой за горло, о котором вспомнила буквально секунду назад. И нащупала совершенно гладкую кожу без единого пятнышка крови. К параноидальной растерянности добавилось и бесконечное удивление.

- Не надо благодарностей, - заметил Дамон ее тщетные старания вникнуть в происходящее. – Я никогда не убиваю тех, кто мне интересен, а ты явно очень любопытный экземпляр. И знаешь, почему?

Елена недоуменно пожала плечами, принимая сидячее положение, и вздрогнула, когда вампир опустился рядом с ней в каких-то жалких паре десятков сантиметров.

- Потому что мы с тобой одной крови, - хитро прищурился он, бессовестно цитируя великого Киплинга. А затем осторожно вытянул вперед оттопыренный мизинец и по-детски наивно распахнул глаза, выдавая сакраментальное, - Мир?

Фрэнки повернула голову на отчетливый звук шагов у двери. Вот только весельчака Мэтта ей сейчас не хватало для полного счастья.

Короткий стук, сопровождаемый сдержанным кашлем, и в комнате без приглашения очутилось розовощекое лицо довольного жизнью юноши, обрамленное густой копной светлых волос. Как всегда улыбался он на удивление задорно.

- Клыкастая, не желаешь пояснить, что вокруг происходит? – довольно вежливо для себя самого поинтересовался он, без всякого стеснения усаживаясь у ног итальянки.

- Еще раз посмеешь войти в мою комнату без стука, заставлю причитать от боли до конца месяца, - живо взъелась девушка, не испытывающая и намека на душевное содрогание от странного рода шуточек. Если кому его юмор и приходился по душе, то только не ей. – Ты правильно подметил, у меня есть клыки, а еще очень сильные руки и приличный запас агрессии и раздражения. Не советую знакомиться со всем этим в будущем. Я редко терплю хамство. С Дамоном можешь вести себя как угодно, он очень благодарен тебе за Елену и все, что ты для нее сделал. Со мной же такой фокус не пройдет. Надеюсь, получилось доходчиво, - немного сбавила она тон, поднимаясь на ноги. К ее огромному восторгу, парень едва заметно вздрогнул, когда она прошествовала мимо него к окну, чтобы глотнуть немного свежего воздуха, способного привести в порядок спутавшиеся мысли. – А теперь о сути твоего вопроса. Четкого ответа у меня нет, но я была бы очень признательна, если бы ты соизволил привести ко мне Бонни. Имеется парочка непростых задач для ведьмы.

Американец уже совсем было собрался отделаться какой-нибудь колкостью или в худшем случае гордо удалиться, когда с первого этажа до него донесся истошный девичий крик.

Франческа присвистнула, завидуя чистоте и мощи легких рыжеволосой ведуньи, а потом молниеносно вылетела за дверь, не глядя под ноги, преодолела лестницу и спустилась прямиком в подвал, откуда и «лился» терзающий сердце звук.

- Зачем тебе сюда понадобилось заходить? – рассвирепела вампирша, буравя злым взглядом худенькую спину со вздрагивающими плечами. Видимо, МакКалог стала еще одной жертвой умопомрачительной юморины сынули. – Это не Елена, слышишь? А теперь давай выматывайся отсюда, пока нас не догнал Мэтт, и не вынес вердикт о бесконечной кровожадности бессмертных, которые даже в домах устраивают пикники линчевателей.

- Не Елена, да? – только и сумела вымолвить девушка прежде, чем способность связно излагать свои мысли отказала ей. Она теперь могла только видеть, и от этого становилось дурно. Кровь – повсюду. Ей забрызганы стены, залит пол, перепачкана одежда, обувь (даже ее туфли на небольшом каблуке!). Казалось, потолок не избежал той же участи, хотя она и представить себе не могла, что за чудовище способно сотворить нечто подобное. Но самым страшным было не то, как выглядело помещение, а то, что ее сюда привело. Запах смерти – мучительной, долгой и совершенно безропотной. Девушка, та самая блондинка, которую она приняла за свою лучшую подругу, умирала в страшных страданиях. Она чувствовала присутствие ее души или же фантома, или еще какой чертовщины, и не могла не заплакать от того количества боли, которое погубило эту молодую особу.

Итальянка пару секунд наблюдала за неразборчивым бормотанием ведьмы, озирающейся по сторонам будто в поисках потерянного предмета, а затем обхватила ее рукой за талию и практически силком выволокла наружу, на ходу делая себе пометочку о необходимости привести дом в прежнее состояние и похоронить тело несчастной Кэтти.

Бонни, находясь в глубоком трансе, даже не заметила внезапной смены обстановки, как и едва различимых человеческим зрением суетных действий вампирши. Та быстро усадила ведьмочку на диван, всучила ей стакан холодной воды и выбежала в холл, где по ее представлениям должен был находиться ключ от двери, ведущей в подвал. Как раз в эту минуту в комнате появился бледный, как полотно, Стефан, который вел к двери рассеяно улыбающуюся девицу, осторожно придерживая ее под локоть.

К любованию живописным моментом как раз подоспел Мэтт, поэтому от пары-тройки удивительно тупых и скабрезных шуточек с его стороны, конечно же, не обошлось. Однако младший Сальваторе повел себя на редкость предусмотрительно и увел парнишку прежде, чем он довел Фрэнки до состояния взбесившейся фурии, хотя и понимал, насколько неразумно по отношению к самому себе поступает. Их отношения с Хонникатом можно было охарактеризовать очень емким словом: натянутые. Бывший кавалер Елены уже очень давно занял сторону Дамона и вряд ли собирался менять позиции в ближайшем будущем. Удивительно «добрый» характер включал в себя и остро выраженную злопамятность.

- Ты как? – не без сострадания спросила итальянка, присаживаясь возле ведьмы на диван, когда захлопнулась дверь кухни, за которой скрылись мужчины.

- Это какой-то кошмар! – сдавленно всплеснула руками Бонни. – Что у вас здесь произошло? Где Дамон? А Елена? Почему Стефан по цвету кожи напоминает лист бумаги, а по внешнему виду свихнувшегося на почве кровожадности маньяка? И эта девушка…Фрэнки, я абсолютно ничего не имею против вампиров, более того, люблю вас именно такими, но.., - она запнулась, не зная, как лучше выразить свои подозрения.

- Давай тогда начнем по порядку, - решила взять она инициативу в свои руки, одновременно с тем решая, что это самый лучший способ еще и разобраться во всем самой. – Я в общих чертах обрисую ситуацию и попрошу не перебивать меня вопросами, потому что голова и без того раскалывается от обилия сведений.

Ведьма согласно кивнула и вся обратилась в слух, хотя сие простое действие и заняло у нее на порядок больше сил, нежели обычно.

Франческа начала рассказ с того черного дня, как у ее приятеля пропало кольцо стараниями младшего братишки, и сухо перечислила все значимые, по ее мнению, моменты, которые раз за разом доказывали только одну вещь: у Мисао есть помощник. И почему они не подумали об этом раньше? Ведь кто-то же звонил Елене и Алексу, представляясь до боли в висках любимым именем. Тогда они даже предположили, будто это целиком и полностью заслуга ступившего на темную дорожку Стефана, который, как оказалось, хоть и принимал участие в спектакле лисицы, но действовал не по собственному желанию. А потом, за всеми навалившимися на голову событиями, совершенно забыли о некоем незнакомце, любившем побаловаться идиотскими шуточками. Теперь же все постепенно становилось на свои места: шантажом ли, или иным каким способом, он заставил Кайлеба позвонить Елене, чтобы как следует припугнуть девочку, а потом принялся трезвонить Алексу в надежде столкнуть лбами двух очень сильных вампиров, которые могли значительно подпортить им с Мисао и без того поганую кровушку, окажись они по одну сторону баррикад. И где же сейчас достопочтенный и в доску лживый ассасин? Каким образом в лапах негодяя Дамона очутилась Кэтти? Зачем он приволок ее с собой?

На этой призрачной ноте вампирша была вынуждена признать, что не совсем понимает суть происходящего.

- Ну а сейчас все гораздо хуже, - мрачно покончила она с первой частью отнюдь не захватывающего повествования, делая смачный глоток воды прямо из графина. – Не знаю, сумеешь ли ты поверить в весь тот бред, который тут творится, однако придется довольствоваться лишь моими наблюдениями и домыслами. Ты знаешь слезливо-лживую историю любви братьев Сальваторе и одной стервозной барышни по имени Катрина? Точнее нас интересует только ее окончание, поэтому… Содержание предыдущих серий вкратце: наши незабвенные тогда еще просто красавцы-мужчины наотрез отказываются от радушного предложения дивы легкого поведения мадам Пирс жить долго и счастливо, притом обязательно вместе. Кривят носы при словосочетании «шведская семья» и «групповой секс», а потому очень однозначно дают понять зарвавшейся дамочке, что настаивают на односложном ответе. Та сгрызает от злости спинку собственной кровати, ломает сочащиеся ядом клыки и, видимо, безмерно расстраивается по причине еще и сломанного ногтя, потому как принимает решение уйти из жизни с драм-концертом. Пишет слезливенькое посланьице, где умоляет братьев быть лапоньками, сетует на невозможность выбора, а затем раздевается, орошая ночные окрестности крокодильими слезами, сымает чудо-колечко и вообще ведет себя, как законченная звезда трагедии. Сыплет всюду пеплом, изображая собственные незавидные останки, а к рассвету уносится прочь, якобы из самых благих побуждений. В общем, после того как братья устроили бои на мечах и поубивали друг друга, товарищ Шекспир облился в гробу слезами, устав вертеться с боку на бок. А уж когда узнал о второй Великой Тайне этого романа, так и вовсе скончался во второй раз, но теперь уже от зависти. Мисс Грязная Лгунья, оказывается, ушла не в гордом одиночестве, как предполагалось изначально, а с ребенком под сердцем. Чудным малышом, который через пять столетий превратился в точную внешнюю копию своего отца, а при рождении получил его имя – Дамон.

У Бонни закружилась голова от всей этой ахинеи, чем она не преминула поделиться с вампиршей. Какой ребенок? У Дамона?! Еще один полутысячелетний вампир?

- Разве у…вас…у вас бывают дети? – с огромным трудом сформулировала она довольно некорректный вопрос, и понадеялась на понимание Фрэнки.

- Еще какие! – улыбнулась та в ответ. – Это удивительно милые и безумно красивые создания, мало чем отличающиеся от обычных ребятишек.

Девушка кивнула в знак понимания, хотя никак не могла себе представить, каким это образом у фактически мертвых мужчин и женщин сохраняется функция деторождения. Ей всегда казалось иначе…

- Вернемся к нашим баранам, - живо перевела итальянка беседу в нужное русло и уже исключительно для самой себя стала копаться в самых мелких подробностях сегодняшнего дня. – Начнем с того, что это сокровище является кем-то уникальным. Он сын вампирши и человека, а потому представляет собой нечто вроде полувампира. Не знаю, что это за класс созданий Ночи, да и существует ли он вообще, однако этой дитятке позавидовало бы абсолютное большинство. Внешне его невозможно принять за бессмертного. Все присущие нам недостатки, вроде повышенной бледности и низкой температуры тела, у него отсутствуют. Пьет ли он кровь? Скорее всего галлонами, потому что Силы ему занимать не приходится. Не уверена, что когда-либо пыталась бороться с настолько могущественным вампиром. Еще на него, видимо, не распространяются сковывающие нас правила относительно «пригласительных билетов». Утверждать ничего не стану, но палец на отсечение даю, что никто его не приглашал войти. И солнце…да, на правой руке я заметила перстенек, отдаленно похожий на тот, что принадлежал Катрине, только вот уверенности никакой. Уж если ламиям не страшен ультрафиолет, то с чего его бояться полувампиру? В общем, картина вырисовывается довольно странная. Этакий Франкенштейн наших дней…И привела его сюда старуха Месть. За убийство матери, поганое детство и искалеченную душу. Первым в очереди на расправу значился Стефан, который только благодаря своевременному возвращению Дамона остался жив. Второй по списку «красовалась» Елена, и мне даже представить страшно, что эта тварь с ней может сотворить. Ну а на десерт малыш решил предпочесть отца, чтобы тот успел насладиться заранее спланированной и расписанной смертью брата и любимой девушки. Комментировать тут что-то бесполезно, потому что я лично оторву малютке все нужные и бесполезные части тела при встрече. Так получилось, что никто из нас не смог остановить сынулю прежде, чем загребущие лапки доберутся до твоей подруги. Видит дьявол, я очень старалась защитить ее всеми способами, но, оказывается, есть вещи, которые не под силу даже мне. Он забрал ее, предварительно обменяв на то измученное создание в подвале.

- Мамочки, - ведьма зажала уши ладонями и зажмурила глаза, потому как не могла больше сдерживаться. Все, о чем говорила Фрэнки, выглядело и звучало ужасно, но сложнее всего приходилось в те моменты, когда правдивый внутренний голос начинал хвастливо протягивать: «А ведь я тебя предупреждал…». Она чувствовала, что с подругой что-то не так, однако настолько увлеклась этой треклятой «другой» жизнью, своими отношениями с Мэттом, построением будущего семьи Хонникат и прочая-прочая, что напрочь забыла о существовании вселенной, которая вращалась отнюдь не вокруг ее персоны. – Почему Елена мне ни о чем не рассказывала? Я битую неделю пыталась ей дозвониться, чтобы просто поболтать…Что же теперь будет?

- Все разрешится, - наигранно оптимистично заявила Франческа, одергивая себя, когда с языка уже почти готова была слететь фраза: «Все будет хорошо». Черта с два так выйдет на самом деле. – Выслушай меня до конца, пожалуйста. У нас с тобой сейчас главная цель – вернуть Дамона и разобраться со всем, что происходит вокруг.

- Да-да, конечно, - живо отозвалась рыжеволосая девчушка, судорожно скрещивая ладони в замок. – Я сделаю все, что в моих силах.

- Пожалуй, мне стоит предупредить тебя о том, что на самом деле никакого твоего видения не было, - начала итальянка с самой неприятной части беседы. – Это был сценарий: вдумчивый, прописанный и срежиссированный от начала и до конца. Ты пьешь вербену?

- Почти каждый день, - смущенно призналась Бонни. – И Мэтту тоже в кофе подливаю. Не подумай, пожалуйста, что я боюсь кого-то из вас, просто на нашем пути встречались не только добрые вампиры.

- Нет, ты все делаешь правильно, - похвалила ее девушка. – Внушение не самая приятная штука. Теперь даже я это понимаю. Выходит, этому самому младшему Сальваторе совсем не страшны ведьмовские штучки, что внушает еще большую тревогу. Он сумел пробраться в твою голову, и даже не поперхнулся, когда наткнулся на вербену.

- То есть ты хочешь сказать…

- Я и говорю, - дернула изящным плечиком вампирша. – То был не сон, не возможное будущее, не пророчество, а обман. Если угодно – блеф и игра не по правилам, но тут уже ничего не исправить. И тебе стоит знать, как воспринял Дамон твою новость.

Фрэнки резко поднялась на ноги и принялась расхаживать из угла в угол, нервно накручивая на указательный палец длинную прядку черных, как смоль, волос.

- У меня огромный запас ругательств просится с языка, когда дело принимает такие вот скверные обороты, - как бы пожаловалась она, не зная, с чего же начать изложение фактов. – Этот упырь, да простит меня всевышний за некий намек на оскорбление рода вампирского, умеет вытворять такие вещи, что даже у ведущих бессмертных челюсть отвисает до состояния «плинтус не за горами». Я раньше представить себе не могла, что существуют подобные гады! Контролировать жажду! И вызывать ее в нужный момент! НЕМЫСЛИМО! Но довольно действенно. Видимо, кровожадная деточка давно протянула свои щупальца к отцу, потому что стоило нашим голубкам вернуться из недельного отдыха в уединенном гнездышке, как Дамон кинулся ко мне с признанием, что, мол, умирает от желания порвать Елене горло. Мне бы тогда еще смекнуть, будто дело нечисто, прибраться в его голове, обговорить кое-что с твоей подругой, но я была так занята Стефаном и своей личной жизнью… Да что уж там говорить! – она махнула рукой и еле удержалась от того, чтобы не запустить в попавшееся на пути зеркало чем-то тяжелым. Собственное отражение перестало радовать ее с незапамятных времен, а сейчас и вовсе достигло отметки «ненавистное».

- Так получается, что… - Бонни посетила очередная догадка, которая оказалась предельно близка к истине. – Нет, я ничего не понимаю.

- Тут и понимать нечего, - очень недобро блеснули холодные светло-карие глаза. – Дамон уехал сразу же после твоего звонка. И ты в этом не виновата, просто сынуля оказался очень грамотным стратегом. Он все спланировал до мелочей, потому что понимал, насколько легкой добычей становится Елена, когда в ее охране всего-то трехсотлетняя ламия без особых талантов по части Силы и пятисотлетний вампир, до сих пор усердно борющийся со своей истинной сущностью. Что мы могли ему сделать? Максимум довести до нервной икоты и то лишь в лучшем случае. Он пришел сюда исключительно ради девочки, потому что знал, стоит ему тронуть ее хоть пальцем, Дамон тут же примчится назад – кромсать и резать всех, кто замешан в поганой истории. И я очень тебя прошу быть с ним осторожной, Бонни. Старший Сальваторе на этот раз будет искать виновных повсюду, ведь пострадала его принцесса.

- А где он вообще? – позволила она себе проявить немного неуместное любопытство, хотя голова и без того уже ломилась от потока разнящихся между собой сведений.

- Вот это тебе и предстоит выяснить, - без лишних экивоков заявила Франческа и быстро пересказала все, что случилось после «высвобождения» из подвала, в том числе и о «милой» перепалке братьев относительно Катрины. – «Я знаю, где найти его!» - последнее, что он сказал, прежде чем исчез в неизвестном направлении. И я понятия не имею, что значит сия хренотень. Кого или что он собрался отыскать?!

- Думаю, мы очень скоро все выясним, - приступила МакКалог к решительным действиям. – Как я понимаю, ни его крови, ни волос у нас не имеется?

- Ну первого точно нет в наличии, а вот второе можно поискать, - слегка растерялась итальянка от столь быстрой перемены настроений. Даже в самых смелых мечтах она и надеяться не смела на подобную благосклонность судьбы.

- Тогда пойдем другим путем, - живо подскочила ведьма на ноги и понеслась на кухню за всем необходимым, на ходу раздавая четкие указания относительно всего, что не сможет найти самостоятельно. – Свечи, желательно церковные; открытый огонь, любая принадлежащая ему вещь и, пожалуй, все. Ах, да! – всплеснула она руками, грохая на плиту огромную кастрюлю с водой. – Необходимо участие Стефана.

- Ритуал родственной связи? – деловито переспросила вампирша, притаскивая все требуемые ранее «ингредиенты». – Костра, к сожалению, не будет. Камин подойдет?

- Подойдет, - улыбнулась ей через плечо ведунья. – И он называется слегка по-другому, но на самом деле разницы никакой. Уговоришь Стефана поучаствовать?

- Разумеется, - кивнула Фрэнки и вновь скрылась за ближайшим углом.

Как и следовало ожидать, младшего Сальваторе никто не удосужился поставить в известность. Она просто схватила его за руку, отрывая от удивительно «полезного» просмотра телевизионных передач в компании агрессивно настроенного Мэтта, и поволокла на первый этаж, чувствуя, как внутри все сжимается от облегчения.

Дата добавления: 2015-08-18