Собрания Комитета возобновились с понедельника. Они были отменены на несколько недель, и молодым участникам никаких объяснений не предоставили. Во время собрания началось серьезное обсуждение предстоящего бала Четырех сотен. Никто и словом не упомянул о смерти Эгги или аресте Дилана. Вместо этого все радостно болтали о рождественском празднике. Бал Четырех сотен был самым долгожданным событием года, самым роскошным, самым великолепным и самым эксклюзивным, туда приглашались только особы Голубой крови.
Шайлер пришла на собрание только затем, чтобы попробовать все‑таки поговорить осмысленно с Джеком, который продолжал ее сторониться. Младшие участники собраний были поделены на подкомитеты, и Шайлер присоединилась к группе приглашений только потому, что там, похоже, ее ждало меньше всего работы. Как она и думала, единственной задачей было составление списка гостей, который потом утверждался Старшим комитетом, после чего участникам группы предстояло вложить в конверты заранее подготовленные и напечатанные приглашения, надписать адреса и отправить почтой.
– Я беспокоюсь о Дилане, – сказала Блисс после окончания собрания. – Где он? Полиция по‑прежнему ничего не говорит. А папа твердит мне, чтобы я не лезла в это дело.
– Знаешь, я тоже беспокоюсь, – кивнула Шайлер и покосилась на Джека, который в этот момент беседовал с миссис Дюпон и Мими.
– Тут глухо, Шайлер. Я знаю близнецов Форс. Они всегда и во всем вместе.
– Я должна попытаться, – с тоской произнесла Шайлер.
Она все еще не могла поверить, что парень, недавно так страстно целовавший ее, теперь не обращает на нее никакого внимания и ведет себя так, словно между ними ничего не было. У нее в голове не совмещался тот Джек, который говорил ей о своих снах и заблокированных воспоминаниях, с тем, который сейчас весело обсуждал, какой оркестр или джаз‑группу пригласить на грядущий бал.
– Ну, смотри, – вздохнула Блисс. – Не говори, что я тебя не предупреждала.
Шайлер кивнула. Блисс отошла в сторону, а Шайлер направилась к Джеку Форсу. По счастью, Мими уже вышла из комнаты.
– Джек, ты должен выслушать меня, – сказала Шайлер, отводя его в сторону. – Пожалуйста.
– Зачем?
– Я знаю, что скрывает Комитет. Я знаю, что такое Кроатан.
Он замер, потрясенно глядя на нее.
– Откуда?
Он избегал встречаться с Шайлер взглядом, однако все же смотрел на нее, щеки девушки пылали от гнева, и сейчас она выглядела еще красивее, чем запомнилось ему.
– Мне сказала бабушка.
Шайлер пересказала ему все, что узнала от Корделии: о Серебряной крови и об убийствах в Роаноке и Плимуте.
Джек нахмурился.
– Она не должна была этого делать. Это закрытая информация, только для избранных.
– Ты знаешь об этом?
– Я кое‑что разузнал самостоятельно, а остальное мне рассказал отец. Но это ни к чему не ведет.
– Что ты имеешь в виду? Это же первая улика!
Он покачал головой.
– Шайлер, извини, что ввел тебя в заблуждение. Но в отношении смерти Эгги ведется следствие. Ты должна поверить, Комитет знает, что делает. Твоя бабушка рассказала тебе старую легенду. Не существует никакой Серебряной крови. Нет даже никаких доказательств того, что нечто подобное вообще существовало.
– Я тебе не верю. Мы должны убедить Комитет предупредить всех. Если ты не со мной, то я сделаю это сама.
– И что, я никак не смогу остановить тебя? – спросил Джек.
Шайлер решительно вздернула подбородок.
– Нет.
Она с недоверием смотрела на него. Всего лишь несколько недель назад она была влюблена в него, восхищалась его отвагой и целеустремленностью. Где сейчас тот парень, который отказывался принять ложь, скармливаемую им Комитетом? Куда он подевался? Когда они танцевали на Неформальном балу, Шайлер казалось, что она счастлива, как никогда прежде. Но Джек оказался не тем, кем она его считала.
Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| ГЛАВА 35 | | | ГЛАВА 37 |