Глава 35. Шлюхи не плачут. Часть 2.

EPOV

Работа по-прежнему была очень тяжелой, но я потел и работал даже с большим усердием после того, как Шэрон согласилась оплатить все больничные счета Дэнсер, а также операции, которые ей предстояло сделать, не говоря уже о корме и личном стойле в конюшне. Я знал, что это стоило ей больших денег, …поэтому я сделал бы все, что угодно, чтобы отблагодарить ее за это. Так что я прекратил жаловаться по поводу тяжелой работы, …но это не означало, что я не мог прикрикнуть на плохих лошадей.

- Псих, …клянусь БОГОМ! – крикнул я как-то днем, - Держись ПОДАЛЬШЕ от моей Дэнсер! Пасись на своей стороне поля в следующий раз! Я не позволяю ей встречаться с ТОБОЙ! Только через мой ТРУП!

Затем я вычистил свою девочку щеткой и хорошенько почистил ей зубы.

- Ты такая красивая, …да, да, малышка, - проворковал я, стоя с ней лицом к лицу после этого, целуя ее в морду и прислоняясь к ней щекой, закрыв глаза, - Папочка так сильно тебя любит, …дааааааа, …не играй с Психом, хорошо? Он – плохой вариант, поверь мне. Когда-нибудь я расскажу тебе обо всех ужасных вещах, которые он сделал твоему папе.

Она лизнула меня от шеи через все лицо, остановившись у линии волос и снова сбивая с меня шляпу, пока я смеялся. Думаю, теперь мне нравятся ее поцелуи. Йо-Йо негромко заржал, и я пошел ненадолго проведать его.

- Хочешь пойти посмотреть на Дэнсер, Йо-Йо? – спросил я, выпуская его из стойла, накидывая на него уздечку и выводя наружу, похлопывая его по заду и улыбаясь при виде того, как он рысью бежит к огороженному полю.

- Вперед, малышка, - я вывел ее следом за ним, отпуская к нему без уздечки и седла, - Повеселись с Йо-Йо. Я заберу тебя попозже.

Псих свирепо посмотрел на меня из своего стойла, и я лишь показал ему язык и пробормотал:

- Тебе это не светит, Псих, …НИКОГДА. Вот видишь – нужно было быть милым со мной, когда я только пришел сюда работать, да?

Дженна закончила отбывать свою повинность на конюшне и вернулась к своей работе тренера на родео, выполняя свои обычные обязанности, а в остальное время занималась сама. Но она по-прежнему вела себя мило, …и приходила навестить лошадей и меня… с Дэнсер. Иногда она обедала со мной и Бобом в комнате отдыха – зима не баловала нас погожими деньками.

Ей действительно очень нравился Маркус, …но она мало рассказывала мне о том, чем они занимаются и о чем говорят. Маркус, задница, тоже держал рот на замке, и все, что я слышал, это: «Все отлично… здорово».

Белла по-прежнему работала в ресторане три вечера в неделю и рассказала мне, что Дженна однажды была на кухне, и Маркус учил ее готовить в сковороде «вок». Она сказала, что они очень мило смотрятся вместе, много смеются, …и что Маркус всегда мил с ней, почти не матерится и не говорит ничего даже отдаленно попахивающего расизмом в ее присутствии. Тао тоже играл очень большую роль в их жизни. Однажды я зашел к ним по-быстрому перекусить и увидел, что Маркус с Дженной сидят за большим столом в центре зала и помогают ему выполнить проект, который задали в школе.

- Привет, белый парень! – сказали они мне хором, …включая ТАО! И они с Маркусом стукнулись после этих слов кулаками! Это было не так уж и мило, и я обиделся.

***

Мы с Питером погрузились в события, произошедшие с сэром Кевином в тот день, и это было полное дерьмо, …но я делал это. Уверен, что некоторые вещи из тех, что я прочел ему, вызвали у Питера тошноту, …но он никак не проявлял этого внешне. Он все время был терпелив… и спокоен, …будучи тем камнем, за который я всегда мог ухватиться.

И сейчас я читал ему вслух из своего «Ебучего дневника»…

Слезы бежали по моему лицу, когда он снова попытался приложить эту штуковину к моему члену. Мои руки были высоко связаны у меня над головой, и мои кулаки сжимались, пока я, обнаженный, корчился в попытке увернуться от него и от его ебаного жезла.

Из одежды на мне был лишь ошейник с единственным металлическим кольцом в центре, я стоял на цыпочках, на листе серебристого металла, который он подложил мне под ноги. На дальнем конце этого куска металла находился, лежа лицевой стороной вниз, небольшой обогреватель, …огненно-горячий, …нагревая металл, на котором я стоял… до обжигающей температуры. И очень часто я вынужден был приподнимать свою правую ногу, …затем, секунду спустя, …левую ногу, просто на дюйм от пола, …чтобы не обжечь себе пальцы. Блять, мне казалось, что они ГОРЯТ!

Но сейчас это было не самой большой моей проблемой. Помимо этого была веревка, которой были обвязаны мои яйца, и она была пропущена через шкив, который, в свою очередь, был привязан другим концом к небольшому ржавому ведру, наполовину заполненному тяжелыми серебристыми шариками и гирями. Оно сильнее натягивало веревку на моей чувствительной плоти, …и растягивало мои «орехи» так, что было очень больно, …и ко всему прочему сэр Кевин стоял у моего члена с маленьким красным жезлом.

Он хорошенько вычистил его и смазал какой-то жирной субстанцией по всей поверхности, натирая его своей рукой, …и мне казалось, что он горячий, но не настолько, чтобы можно было обжечься. Когда он коснулся этим маленьким красным жезлом моего члена, …всего на секунду, …мне показалось, что он загнал мне в член раскаленную кочергу! И это было самое болезненное ощущение из всех ранее мной испытанных. Вот поэтому я так боялся, даже если он просто приближался ко мне. Это была игра с огнем, а я ненавидел подобные игры! После того, как огонь уничтожил всю мою жизнь и семью, …и Виктория запретила мне жечь себя дальше, …я не мог даже смотреть на него, …и Виктория тоже знала об этом, …а теперь сэр Кевин устраивает со мной игры с огнем. Совпадение?

Был один случай,...как-то давным-давно я по собственной воле жег себя, …но с тех пор, как Виктория сделала меня рабом боли, я ни разу этого не делал. Я был к этому не готов.

- Веди себя хорошо, ангел, - сэр Кевин улыбнулся и схватил меня за уже мучительно болевшую мошонку, сжимая ее. И я закричал, моя голова откинулась немного назад, я зажмурился.

- Шшшш… шшшш… - сказал он нежно, словно я его любовник, а не жертва, и погладил мою левую ягодицу, - Развернись ко мне, …дай мне этот твой огромный член. Скажи, что он мой.

- Пожалуйста, не надо… - взмолился я, слишком измученный болью, чтобы прятать рыдания, которые вырывались из моего рта, - Пожалуйста, можно мы займемся чем-нибудь еще?

- Делай, что я сказал, пока я не разозлился и не достал свою зажигалку для свечей, - сказал он, поглаживая меня по волосам, - Я даю гарантию, что это тебе понравится еще меньше. А сейчас делай, что я сказал, сука.

Я постарался прекратить плакать и стиснул зубы, делая еще один глубокий вдох. Я заставил свое тело развернуться к нему и, закрыв глаза, произнес:

- Мой член – твой, Хозяин.

За последнюю пару часов он проникся ко мне такой симпатией, что теперь приказал мне называть его Хозяином.

- Такой хороший мальчик, - он выпустил мои яйца, и я громко охнул, …чувствуя, что новый поток слез бежит по подбородку, - Посмотрите на эти бедные яйца, …они совсем БАГРОВЫЕ!

Я просто продолжал смотреть и ждать, когда этот чертов красный жезл снова приблизится ко мне. Он тянул с этим, …выжидая, когда я перестану защищаться, прежде чем снова напасть.

Я услышал свое неровное дыхание и плач, пока мои пальцы поджаривались на поверхности, на которой я стоял, …но я больше не мог поднимать ноги. От этого веревка, обвязанная вокруг моих яиц, натягивалась сильнее и дергала за них. И боль, блять, стала просто невыносимой.

- Поцелуй жезл, мой малыш, - Кевин поднес самый ненавистный предмет к моим губам, и я содрогнулся, хныча и заставляя себя умолять эту суку снова.

- Пожалуйста, не жги меня больше… пожалуйста, …у меня проблемы с огнем… - я на секунду забыл про свою гордость, но в этот момент он остался глух к моим девчачьим мольбам.

- Оооо, моя любовь… - сэр Кевин улыбнулся и поцеловал мой подбородок, проводя жезлом по скользкой ямочке на нем, - Ты так прекрасно страдаешь, …я рад, что не всунул тебе кляп. Твой голос похож на бархат, когда ты умоляешь. Мне нравится, как ты мучаешься от боли. Так… ахх… у меня нет слов.

- Поцелуй жезл, - он поднес его к моему рту и я заставил себя сморщить губы… и сделать то, что он приказал. Я тяжело задышал, словно животное, когда он провел жезлом вниз по моей шее, …медленно, …вниз, вдоль торса, …и оставил его под головкой моего члена. Я громко простонал, зная, что теперь это может произойти в любую секунду. Я не был уверен, что снова выдержу эту боль. Он проделывал со мной это уже больше часа, и с меня было достаточно. Но это не остановило его, он продолжал. Он пытался сломать меня, …и преуспел в этом.

- Расслабься, - проворковал сэр Кевин, бесшумно касаясь кнопки на жезле, и пламя нежно коснулось моей головки и мягко лизнуло место соприкосновения.

- Это всего лишь небольшое пламя…, - прошептал сэр Кевин, и моя спина выгнулась в обратную сторону, я потерял равновесие, балансируя на горящих пальцах ног, чтобы вырваться, блять, из этой насыщенной жары, которая, как мне казалось, поглощает головку моего пениса. Мой крик мало напоминал человеческий, и мне казалось, что от него трясутся стены, а Кевин схватил мой член у основания, удерживая меня на месте, и медленно, блять, жег меня, …да так, что на теле не оставалось никаких видимых отметин.

- РРРРРРРРРРРР! – я кричал что есть мочи, беспомощный, неспособный вырваться и остановить это ебучее ощущение жжения на своем члене. Мое тело дергалось и выгибалось, и от этого веревка сильнее тянула меня за яйца.

Наконец, он выпустил меня и убрал жезл от моего члена. Я рыдал, содрогаясь всем телом, …но жжение оставалось, …оно убивало меня, …и мои руки были невероятно далеко от члена, …чтобы помочь ему избавиться от этой тупой боли. И он даже не прикоснулся ко мне, чтобы попытаться облегчить мою боль. Он просто давал мне испытывать ее.

- Такой хороший крик, раб, - Кевин смотрел на меня счастливыми глазами в то время, как мои страдания продолжались, и теперь я пытался вернуться в свое прежнее положение, стоя на цыпочках, чтобы веревка больше не тянула меня, создавая ощущение, что мои яйца сейчас вырвутся с корнем.

Я сделал несколько глубоких вдохов, ненавидя то, что слезы продолжают течь из глаз, выдавая мое состояние тому, кто взял меня в плен. Мне хотелось быть тверже, …сильнее, чем обычно, во время этого сеанса пытки, …но это было для меня чем-то новым, …это не то, что я был приучен терпеть, …я был новичком в играх с огнем, …а он играл со мной так, словно я был продвинутым игроком. Он нарушал правила хорошего Доминанта, насильно делая то, что являлось для меня жестким ограничением. И у меня даже не было стоп-слова. Но мне было слишком больно и я, блять, очень боялся разозлить его в этот момент.

Мне было противно умолять его, но я знал, что через секунду он снова подойдет ко мне с этой штуковиной.

- Мои поздравления, сука, - сказал сэр Кевин, пока я пытался совладать со своим дыханием, - Ты не сказал «спасибо». Боюсь, это означает, что тебя ждут очередные шарики, мой дорогой.

- Спасибо, Хозяин! – быстро произнес я, наблюдая за тем, как он делает пару шагов к столу, на котором лежали все его «игрушки». Там были всевозможные шары, любого веса и размера. И он взял два… нет, три больших шарика.

- Слишком поздно, сладкий, - он улыбнулся мне, возвращаясь обратно, поигрывая шариками, которые держал в руках.

Он поднес один из них к моему рту и сказал:

- Поцелуй шарик.

Я почувствовал, что немного нахмурился, но я быстро избавился от этого выражения лица… и открыл рот, очень чувственно целуя шарик, надеясь, что ему надоело жечь меня и он придумает что-нибудь новенькое.

- Ооо, это было очень мило, мой зверек, - он ласково улыбнулся мне и затем подержал шарик над ржавым ведром, стоящим сзади в паре дюймов от меня, …и просто выпустил его из руки. Шарик приземлился в ведро с глухим стуком.

- ММММММММ! – я попытался справиться с болью, пока вес шарика сильнее натянул веревку, …и мне казалось, что она сейчас действительно оторвет мне яйца, и я истеку кровью. Само собой, это было просто ощущение, …я не слишком отчетливо мог видеть это со своего места, чтобы быть уверенным.

- Скажи «спасибо», - Кевин цокнул языком, качая головой.

- Спасибо, Хозяин, …спасибо…, - проскрежетал я сквозь стиснутые зубы.

Он дал мне поцеловать второй серебристый шарик, роняя его в ведро, как и первый, …и затем третий.

- Ты хочешь заняться чем-то еще… - сэр Кевин обошел вокруг и прошептал эти слова, которые прозвучали почти как вопрос, мне на ухо.

Я медленно кивнул, не поднимая глаз и не осмеливаясь посмотреть ему в глаза, это было под большим запретом в мире рабов.

Сейчас я был тих, хотя по-прежнему испытывал крайнее неудобство, и мне было немного больно, …но пытку шариками я уже проходил, с самыми жестокими женщинами. Я знал, как с этим справиться.

- Скажи мне, чем ты хотел бы заняться, зверек, - он склонил свое лицо к моему с правой стороны, …и я сжался, не готовый сказать «да» тому, что ОН хотел со мной сделать.

Но, увы, я знал правильный ответ раба.

Я сдавленно вдохнул и сморгнул слезы с глаз, а затем полушепотом прокаркал:

- Всем, что доставит Вам удовольствие, Хозяин.

- Ахххх… - сэр Кевин охнул и закрыл глаза, его руки двигались вверх-вниз по моему торсу, поглаживая меня словно настоящего домашнего питомца, - Скажи это еще раз, раб. Это звучит просто чудесно…

Не раздумывая, я закрыл глаза и быстро повторил:

- Всем, что доставит Вам удовольствие, Хозяин.

- Я хотел бы поцеловать твой рот, …мой Эдвард, - сказал он, грубо проводя ногтями по моей щеке и почти оставляя после себя царапины на ней.

Я не сказал ни слова, но мое тело напряглось, и он почувствовал мое сопротивление. Я был уверен, что меня накажут еще сильнее, и если огонь по-прежнему был частью нашей игры, я знал, что завалил этот маленький тест.

И я, блять, ненавидел то, что он произносил мое имя.

- Отлично, - сэр Кевин внезапно отстранился от меня, и в его голосе слышалась боль и неприятие, …а через секунду появилась злость, - Тогда мы продолжим твое наказание. Ты еще попросишь МЕНЯ, сука. Мне нет нужды брать тебя силой. В конце ты будешь умолять о моем члене. Вот увидишь.

Я не знал, что еще сказать, кроме как:

- Да, Хозяин.

Но я по-прежнему не поднимал глаз и не пытался сопротивляться.

Он развязал веревку, которая сдавливала мои яйца, и я поежился, не в состоянии удержаться он негромкого крика, который с рычанием вырвался из моего горла. Его пальцы касались меня, …сдавливая и отпуская багрянистую поверхность мошонки снова и снова, усиливая боль. И я услышал свои слова:

- Спасибо, Хозяин.

Он мне не ответил. Я умел терпеть боль – меня обучали страдать и плакать для женщин-Доминантов и мучительниц, …им нравилось, как я страдаю. Я мог терпеть все, что он приготовил для меня так долго, пока ощущалась боль, …но я не мог себе представить того, что он предсказал. Что, в конце концов, я сломаюсь, и буду умолять его трахнуть меня. Я был почти сломан прямо сейчас.

Меня тошнило уже при мысли об этом. Я должен был признать тот факт, что рано или поздно это случится. Он собирался изнасиловать меня. Никто не спасет меня от этого. Ни Белла. Ни Чарли. Ни Эмметт или Джаспер. И даже Виктория. Это случится со мной… сегодня. Единственная утешительная мысль, за которую я мог уцепиться снова, была та, что если это мой приговор за то, что я встретил и влюбился в Беллу, …то я приму его.

И затем мысли о Белле что-то изменили во мне.

Я должен драться - в этом я был совершенно уверен. Это шло вразрез со всем, чему меня учили, к чему готовили и тем, как мне «промыли мозги», делая рабом. Меня сделали послушным и вежливым. Вот тогда-то я и начал «давать сдачи», …будь то словом или делом, …или просто посредством свирепого взгляда. Бой! Я продолжал повторять себе это. Это могло сделать следующие несколько часов для меня даже хуже и принести мне более сильную физическую боль, …но мне было все равно.

Я вспомнил, что Белла говорила мне о том, как «давать сдачи». В один прекрасный день я мог сражаться за Кэти. Я должен был встать и быть сильным, …делая так, чтобы ему пришлось попотеть, прежде чем он возьмет меня. Из меня сделали легкую добычу. Хватит делать вид, что этот дерьмовый день похож на романтическое свидание, которое устраивает обе стороны. Я не хотел, чтобы ОН даже думал так. Чтобы у него даже мелькнула подобная мысль. Он насиловал меня и я хотел, чтобы он знал об этом.

Белла дала мне эту силу, …я знал это. Это был словно волшебный свет, которого не было у меня раньше, …который сейчас сиял у меня внутри. Это был бесценный подарок, и я не намеревался понапрасну растрачивать его в первый же момент моего противостояния злу. Я позволю ему сиять, … полыхать во мне, сочиться из меня, чтобы этим светом ослепить моего насильника. Мне пора было начинать.

И тогда, когда сэр Кевин поднес красный жезл к моим губам и потребовал, на этот раз более строгим тоном:

- Поцелуй жезл, ты, уродливая сучка, -... я стал новым человеком. Больше нет его сучки, …и никого подобного.

- Целуй его сам, ты, ебаная тряпка! – я усмехнулся, откинул голову назад и затем изо всех сил долбанул его по носу своим лбом, …он вскрикнул, все еще стоя передо мной, зачарованно наблюдая за тем, как струйка крови вытекает из его ноздри. Я схватился за цепи, которые удерживали мои запястья и в прыжке поднял ноги так, что колени оказались на уровне груди, а затем с размаху ударил его обеими ногами по горлу так, что он отлетел к стене, на которой у него были развешены флоггеры и плетки.

В тот момент, когда я сделал это, я почувствовал себя просто охуенно хорошо. Я знал, что его это не остановит, …на самом деле это лишь заставит его действовать со мной более грубо. Но я сказал «нет». Я подрался с ним. Подрался с НИМ. Я ЧУВСТВОВАЛ себя свободным. Я снова встал на горячий металлический пол, чтобы дождаться его, …и почувствовал легкую боль, когда моя кожа снова соприкоснулась с жаром металла. Но я улыбался! Улыбался в лицо сэру Кевину, …тому, как он держался за горло и прокашливался, …тому, как он смотрел на меня, …и я пристально смотрел на него в ответ, …прямо ему в глаза, …вызывающе. Я всегда буду дорожить этим моментом. Мои зубы обнажились в улыбке, и, надеюсь, делали меня похожим на того, кем я стал - ядовитой змеей, смотрящей на своего врага, …защищающей свою жизнь, наслаждающейся нападением, даже если в конце ей предстоит проиграть.

- Кто ТЕПЕРЬ уродливая сука, КЕВ? – выкрикнул я, демонстрируя ему свое неуважение и гордясь этим.

- Ты, маленькая пизда, - сэр Кевин встал на ноги и медленно двинулся ко мне, обдумывая свое следующее движение, пока я продолжал улыбаться ему словно безумный джокер.

- Отлично, обзови меня еще как-нибудь, - я нахмурился, - Это ведь все, что у тебя есть, так? Обзываться, …причинять слабую боль, …ты не страшнее десятилетнего школьного хулигана, …так что, пожалуйста. Я никуда не бегу. Это все, на что ты способен, Кевин?

Я знал, что я покойник, взглянув на его лицо. Оно выражало чистую ярость. Но я по-прежнему смеялся ему в лицо. Возможно, я просто схожу с ума. Но, черт возьми, мне хорошо.

Я знал, что он должен был теперь доказать себе, что он большой и злой Дом. Так было положено. Непослушное отродье - раб - нуждается в более сильном наказании. Сейчас из меня прольется кровь - это было очевидно. Но мне по-прежнему было все равно. Я бы не променял этот момент ни на что. Я – Освобожденный Орел. И я свободен… внутренне. Я никому не позволю отнять это у меня.

- О, моя любовь… - теперь он улыбнулся, сохраняя дистанцию между нами, пока обходил меня сзади, - Кажется, ты не такой нежный и кроткий, как я думал. Все в порядке. Я был честен с таким, как ты. С тем, кто хочет боли. Я сказал, что буду нежен, но, кажется, ты этого не хочешь. Отлично. Я могу все сделать по-другому. Хотя, тебе будет не слишком весело.

Я собрался сказать ему что-нибудь еще, …но у меня не было шанса. Сразу после того, как он произнес свое последнее слово, …что-то ударило меня сзади в шею… Это был выстрел? И за долю секунды… мои глаза подернулись дымкой, и мне показалось, что все в моем теле умерло – как у куклы, у которой обрезали веревки – мои глаза закрылись, и я даже не смог ничего ПРОИЗНЕСТИ.

Я засыпал, …и мое тело было в ЕГО руках, …он мог взять меня любым понравившимся ему способом. Я не спешил просыпаться, …мне не хотелось знать, что он мог придумать для меня после того, что я сделал. Я беспокоился за Беллу, …за Кэти. Чарли, береги ее, держи подальше от этого места! Эмметт и Джаз… не позволяйте ей прийти сюда! Бен, …БЕГИ! Увези Кэти на другой конец света, пожалуйста! Не думай больше обо мне, …не приезжай искать меня, …не звони. Просто защити мою малышку. Эти молитвы я мысленно произносил, пока скатывался в черноту сна, …где меня ожидала лишь пустота… до следующего раунда.

Питер остановил меня на этом месте, чтобы мы могли обсудить этот момент, …в котором я отказался воспринимать это с улыбкой, …где я решил «дать сдачи».

Я даже справился со своими нервами, и Питер надел мне на запястья кожаные наручники, …несмотря на то, что мои руки и колени охуенно сильно дрожали!

Он не защелкивал их, просто застегнул, …но когда они крепко обняли мои запястья, я был вынужден встать… и медленно проколесить по комнате, словно крыса, пойманная в коробку.

- Поговори со мной, Энтони, - Питер наблюдал за мной, сидя на краешке стола.

- Я… - я почувствовал слезы на глазах, когда мой голос треснул, - Мне не нравится это. Я напуган, …даже, несмотря на то, что нет причины…

- Расскажи мне, что еще ты чувствуешь, - Питер «прощупывал почву», не прерывая зрительного контакта со мной.

- Я чувствую себя так, словно скоро мне будет больно, - я начал ощущать, что мое дыхание немного учащается, - Словно… это неправильно, что я одет, …словно скоро придет кто-то и сорвет с меня одежду. Я чувствую слабость, …словно я не могу защитить Беллу и Кэти…

Я поморщился и беспомощно посмотрел на Питера, чувствуя, как слезы вытекают из левого глаза, пока он стоял там, где стоял, никак не облегчая моих страданий.

- Очень хорошо, Энтони, - Питер тепло мне улыбнулся, - Что еще?

Я тяжело вздохнул, мои пальцы сжались, почти превращаясь в кулаки, когда я развел руки, чтобы между моими закованными запястьями была пара дюймов пространства.

- Пожалуйста… - услышал я собственное хныканье и затем нарезал еще пару кругов по комнате, …пытаясь справиться со своим дыханием, …пытаясь успокоиться.

- Энтони… - Питер назвал меня по имени, пытаясь достучаться до меня, - Дыши. Очищающий вдох, …затем выдох… хорошо. Повтори.

Как только я задышал нормально, он спросил меня:

- Наручники, …давали ли они тебе когда-нибудь ощущение спокойствия? Однажды ты чувствовал себя крайне некомфортно без наручников и ошейника, верно?

- Да, - ответил я, думая об этом, - Как ты узнал?

- Неважно, - Питер махнул рукой, - Расскажи мне об этом случае.

- Я жил в наручниках, которые надевались мне… на запястья и на лодыжки, …порой это была единственная одежда, которую я носил в течение нескольких дней, - размышлял я вслух, - Иногда,… когда я был связан, …у меня было ощущение, что мне чуть ли не… лучше быть связанным, нежели свободно слоняться по дому. От меня хотели, …от меня очень хотели, чтобы я был прикован на цепь. Это было в самом начале, когда я думал, что Виктория любит меня. К концу нашего брака Таня уже не была для меня кем-то особенным, …поэтому первое время я так думал. И затем, …когда я понял, что не могу сбежать, …когда я был связан или скован наручниками, …я чувствовал себя лучше. Я мог думать о Кэти и почти верил, что это хорошо, что я не в состоянии поехать к ней. Это немного облегчало мой ад, …подобные мысли. Я мог притворяться, что это не моя вина – что я не могу поехать к Кэти, …что я пойман в ловушку и освободиться из нее невозможно. Я ведь лгал себе, не так ли? Я всегда мог уйти, …я просто говорил себе, что я в тюрьме, …но на самом деле заперт был лишь мой разум, … а не я сам.

Питер улыбнулся и взглянул на меня с гордостью.

- Сними их, Энтони, - сказал Питер, не пошевелившись, - Освободись.

Я начал снимать их, …пытаясь добраться до застежки пальцами, …которые не работали, …поэтому я лишь ударял по кожаному ремню и тянул, дергая головой, до тех пор, пока наручник на моем правом запястье не ослаб. Я улыбнулся Питеру и свободной рукой расстегнул наручник на другой руке, …а затем большим и указательным пальцем взялся за цепь, соединяющую манжеты,… и уронил их с громким стуком на стол перед собой. Это было так легко… и в то же время трудно. Мои ноги больше не дрожали, как и мои руки. И дыхание было нормальным, …я был немного смущен, но взглянул на Питера, желая знать, что за чертовщина только что произошла.

- Твой разум начинает понимать, Энтони, - объяснил Питер, - Что это не наручники держали тебя узником, …а ТЫ сам. Это очень большой первый шаг и я горжусь тобой. Это берет за душу, и я благодарен тебе за то, что ты достаточно доверял мне, чтобы сделать это сегодня. Ты никогда не снимал с себя наручников, верно?

- Нет, никогда, - я взглянул на них, лежащих на столе, и они совершенно не казались мне страшными, - Я даже не хотел ДУМАТЬ о том, что со мной произойдет, если я осмелюсь сделать это.

- Ты должен тренировать свой разум, чтобы осознать, что ты можешь носить их хоть весь день, и это все еще не делает тебя рабом, - сказал Питер, - Это всего лишь два куска кожи, которые удобно обернуты вокруг твоих запястий. Я знаю, что это не так просто, …и понадобится время, прежде чем твой мозг поймет это, …и некоторые из тех лет на самом деле никогда не исчезнут как по мановению волшебной палочки. Это твоя боль. Она делает тебя тем, кто ты есть. Удалить ее полностью – значит удалить себя, и я не хочу делать этого. Твоя цель – встать перед лицом воспоминаний в твоей голове, …и чтобы они навсегда остались там, …но мы собираемся найти способ жить с ними, …справиться с ними, чтобы они никогда не смогли снова тебя контролировать.

Пару недель спустя Питер сказал, что у меня все идет очень хорошо, и он хочет отправиться со мной на экскурсию. Я был смущен, пока он не сказал:

- Есть вещи, которые мне хотелось бы сделать за пределами офиса. Некоторые осуществить невозможно, но… кое-что вполне выполнимо.

- Что, например? – спросил я, чувствуя небольшое опасение.

- Например… - он взглянул поверх своих записей, постучав серебристой ручкой по блокноту, - Отправиться на место преступления, …в темницу Виктории. Я знаю, что мы не можем сделать этого. Возможно однажды, при помощи гипноза.

Я облегченно вздохнул. Я действительно не хотел снова увидеть это место.

- Мммм… - Питер взглянул на свой блокнот, - Я хочу начать с малого, …как насчет того чтобы сходить в стрип-клуб? Просто выпить пару стопок, …и навестить еще раз твою прежнюю жизнь?

- Белла оторвет мне яйца, если узнает, что мы собираемся в стрип-клуб, - я усмехнулся, качая головой. На самом деле я не знал, разозлится ли она, …если это было необходимо для терапии, уверен, что она была бы согласна на все, …но в действительности мне не хотелось снова идти в любое подобное место.

Питер бросил на меня взгляд, который говорил, что он видит все это дерьмо, и я отвернулся.

- Что мы будем там делать? – спросил я, - Залезем какой-нибудь девушке в стринги?

- Мы могли бы просто посидеть там, выпить газировки… - сказал Питер так, словно это было невеликое дело, - Знаешь, на самом деле мне тоже не хочется ходить в подобные места, …но я считаю, что для тебя важно увидеть, где ты был тогда, … и где ты сейчас.

- Я не знаю… - я теребил шнурок своего кроссовка.

- Или… если тебе не нравится эта идея… - Питер взглянул на свой блокнот, - В городе полно мужских туалетов.

- Нет, - сказал я ровным тоном, и строго посмотрел Питеру в лицо.

- Я знаю, знаю…, - Питер кивнул, не виня меня за мою реакцию, - Ну, как я уже сказал, …у нас есть время. Мы сделаем это, когда ты будешь готов.

***

Пару недель спустя судьба решила, что я готов, и отправила меня на экскурсию одного. Однажды вечером после работы меня отослали на пару часов поискать для Дэнсер одно особое лекарство. Я удачно нашел это место, и тамошний доктор выдал мне лекарство, за которым ветеринар меня послал. Я положил все в багажник и отправился в обратный путь, …в темноте, …со злоебучей старой картой, которую мне дали, …а на некоторых дорогах не было указателей, одни сараи и дома, …и я, блять, заблудился.

Я ехал, ехал, надеясь найти правильный выезд и указатель, который как-нибудь укажет мне дорогу домой, …но я просто ехал вслепую, и заблудился еще больше. Я понятия не имел, где я сейчас, но выехал на вполне оживленную улицу. Она совершенно не показалась мне милой, она была не похожа на улицы Каспера. На ней на каждом углу тусовались какие-то сомнительного вида парни, пристально разглядывая меня, пока я ехал мимо. Я вспомнил историю Питера об Эмме и запер все двери, даже не думая останавливаться и спрашивать у НИХ дорогу.

Я продолжал ехать и, в конце концов, заметил девушек, которые шли по тротуару, улыбаясь, и беседуя друг с другом. Проститутки – я понял это тут же по их одежде. Несколько девушек подошли к машинам, стоявшим впереди, и я, скрепя сердце, велел себе просто смотреть на красные огни машины передо мной и притвориться, что я их не замечаю.

Затем загорелся красный свет, и мне некуда было деваться до тех пор, пока снова не загорится зеленый. БЛЯТЬ! Просто продолжай смотреть прямо вперед, …просто продолжай смотреть прямо вперед.

Но через секунду внезапно я услышал громкий крик – мужчина кричал на кого-то. Я почувствовал, что мои глаза повернулись влево, откуда доносился крик. Высокий мужик, похожий на итальянца с длинными черными волосами и козлиной бородкой кричал на одну худенькую девушку. Она стояла спиной ко мне, но я видел ее длинные черные волосы, крошечный топик, который прикрывал ее наполовину – я видел только ее спину, и там топика не было вообще, …и пояс из блестящей черной кожи в мини-юбке, из-под которой виднелась ее голая задница. Завершали гардероб чулки и узкие высокие ботинки на огромной шпильке, которые подходили к ее юбке. Она определенно работала, и, судя по всему, получалось у нее не слишком хорошо. Он был зол и не скрывал этого.

Первой моей мыслью была та, что она может замерзнуть здесь без пальто, …но возможно, что это во мне говорил отец. Я знал, что если она новичок в этой игре, она может не иметь пальто и вообще не иметь никаких красивых вещей до тех пор, пока она на них не заработает. И это означало – заработать для НЕГО, ебаного сутенера. На улице такие девочки, как эти, не гребут деньги лопатой. Она получает, возможно, пятьдесят баксов за минет, сотню – за настоящий секс, вне зависимости – случился он в машине, припаркованной в переулке или она нашла настоящего принца, который снял комнату в отеле. В любом случае, она действительно должна была быть бойкой и делать это со многими парнями, чтобы осчастливить своего сутенера.

- Вот – прямо перед тобой, блять, стоит машина! – мужик, который кричал на нее, схватил ее за шею, толкая ее прямо к МОЕЙ машине, - Залезай в нее и НЕ возвращайся, говоря мне, что ему это неинтересно! СДЕЛАЙ ТАК, ЧТОБЫ ОН ЗАИНТЕРЕСОВАЛСЯ или, блять, я сломаю тебе НОС!

О, дерьмо.

Я отвел взгляд, чтобы посмотреть на сигнал светофора прямо перед собой, и он по-прежнему, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ГОРЕЛ КРАСНЫМ! Должно быть, блять, это был самый долгий красный свет за всю историю человечества!

Покосившись влево, я увидел, что она направляется к машине, …руками она теребила длинные космы своих распущенных волос, она нацепила широкую улыбку, пряча под ней страх и боль, …но для МОИХ глаз это была не слишком удачная попытка. Или, возможно, я просто распознал это для разнообразия в чьих-то еще глазах, кроме своих собственных.

Парень пристально наблюдал за ней, словно голодный пес в ожидании нападения. Я быстро мысленно поблагодарил кого-то там, наверху, за то, что мне никогда не приходилось вот так ходить по улицам. Я был шлюхой, но полем моей деятельности были очень приятные места, и я был очень дорогим. У меня не было нужды бегать за людьми в машинах, чтобы заработать. И за это я был очень благодарен.

- Привет, малыш! – она улыбнулась и осторожно постучала в стекло своими длинными ногтями, - Ооо, а ты МИЛЫЙ! Не хочешь выйти из машины и поиграть?

Дерьмо. Окей, Каллен, расслабься. Просто дай ей залезть в машину, проедься с ней вокруг квартала и высади ее. Возможно, еще я дам ей немного денег, просто чтобы ей не сделали больно.

Я вручную опустил стекло и сглотнул, надеясь, что она этого не увидела. Я должен был сыграть свою роль, чтобы не вызвать подозрений у сутенера.

- Привет, - я улыбнулся… или попытался сделать это, - Ты тоже милая. Сколько?

Я взглянул на мужика позади нее, пристально наблюдающего за нами.

- Сотню за минет, - «отбарабанила» она, наклоняясь так, чтобы поддерживать со мной зрительный контакт, - Две сотни за секс. Любые извращения за отдельную плату.

Хмм. Кажется, цены выросли с тех пор, как у меня водились друзья на улицах. Либо она лжет мне и просит больше, чем нужно. Это очень опасно. Если бы я был постоянным клиентом, ей бы не поздоровилось за это. Очевидно, она чокнулась.

- Давай, - я кивнул головой в сторону пассажирского сиденья, наклоняясь, чтобы разблокировать для нее дверь, пока она трусила на своих высоких каблуках к дверце машины, пока я не передумал и не рванул с места.

Я снова взглянул на сутенера, и он усмехнулся, слегка кивая девушке, когда она забралась в машину. Она захлопнула дверцу и затем, блять, загорелся зеленый свет. Большое тебе спасибо, Господи, …ты просто всемогущ!

Я тронулся с места, а девушка смотрела на своего сутенера, пока я увозил ее от него. На ее лице читалось облегчение, и она сделала небольшой вздох, прежде, чем приступить к своей работе.

- Ты и правда сексуальный, - сказала она, как только осмотрела меня. Она не пристегнула ремень безопасности и сидела боком, пристально разглядывая мое лицо, - Спасибо, что выбрал меня.

Я решил просто посмотреть, что эта девушка будет делать. Ей не могло быть больше девятнадцати лет.

- Я выбрал тебя не за твое восхитительное умение вести беседу, - сказал я немного холодно, глядя прямо вперед, - Где здесь можно немного уединиться?

Она выглядела немного напуганной, и это было хорошо, ей СЛЕДОВАЛО быть напуганной.

- Мм…, - она едва заметно вздрогнула,… но я это заметил, и она указала направление, - Ты можешь поехать туда.

- Переулок, - сказал я, - Как романтично.

Я свернул туда, в переулке было темно и безлюдно. Я проехал его до середины, остановился, погасил фары, секунду поразмыслив над тем, что я собираюсь сделать. На самом деле, я не знал, ЧТО я делаю, …но я должен был поговорить с этой девушкой. Она ребенок и это не ее место. Возможно, я мог бы просто напугать ее.

Как только мы остановились, и двигатель замолк, я посмотрел на нее стальным взглядом.

Она смущенно взглянула на меня в ответ, ожидая, пока я что-нибудь сделаю с ней. Я поднял свою бровь, и она сказала:

- Ну, …чего ты хочешь?

- Все, - сказал я требовательно, по-прежнему не двигаясь.

- Что значит «все»? – спросила она, убирая волосы на правую сторону лица, двигаясь ближе ко мне и наклоняясь, - Скажи мне, чего ты хочешь, …и ты получишь это, …ты тако-о-о-о-й красивый…

И она попыталась лизнуть мои губы своим языком, но я схватил ее за лицо и нахмурился.

- Не целуй меня в рот, - усмехнулся я, - Я не хочу ощущать вкус последних пятидесяти парней, которым ты сегодня отсасывала.

Я оттолкнул ее, и она нахмурилась, глядя на меня.

- Я не отсасывала пятидесяти парням! – крикнула она мне в ответ, - И я чистая! От меня не пахнет, и я чищу зубы после каждого…

Она замолчала, я увидел грусть в ее глазах, …и почувствовал себя виноватым перед ней.

Возможно, она была кем-то, кого я мог спасти или напугать, …возможно, она занималась проституцией не очень долго. Поэтому я решил немного протестировать ее.

Я откинул свое сиденье назад и немного отклонился, приказав ей:

- Соси мой член.

Она секунду поколебалась, но затем потянулась прямо к моим штанам, пытаясь пальцами расстегнуть мои джинсы. Но я схватил ее за запястья, останавливая, и слегка усмехнулся:

- Ты глупая маленькая девочка. Разве ты не должна была сначала попросить у меня деньги? Неудивительно, что твой сутенер готов избить тебя.

Она попыталась что-то сказать, но я перебил ее.

- Сколько тебе лет? – спросил я, и тон моего голоса сейчас уже не был таким злым.

- Достаточно, - она пыталась быть сексуальной и соблазнительной, снова двигаясь ко мне.

- Прекрати отвечать мне как шлюха и скажи, сколько тебе лет, - я держал ее на расстоянии вытянутой руки.

- Двадцать два, - ответила она.

- Брехня, - я нахмурился, - Ты ребенок, тебе не может быть больше четырнадцати!

Я знал, что она старше четырнадцати, но это был трюк, чтобы она сказала правду.

- Мне не четырнадцать, ты, засранец, мне почти семнадцать! – пронзительно выкрикнула она, и крошечные слезы проступили в уголках ее сильно накрашенных глаз.

Святое дерьмо. Семнадцать лет. Какого ЧЕРТА она здесь делает? Это чья-то маленькая девочка. И где-то ее отец… задается вопросом – где, черт возьми, его ребенок, …а она в машине с каким-то незнакомцем, …и собирается отсосать ему член за сотню долларов. И не только. В этом мире если она не получит деньги вперед, она не получит ничего после. И удачного ей возвращения обратно к сутенеру без денег. Он прибьет ее.

Секунду стояла тишина.

- Как тебя зовут? – спросил я у нее, будучи самим собой, а не каким-то засранцем Джоном.

- А какое, блять, это имеет значение? – спросила она, - Ты коп?

- Я хотел бы им оказаться, - я бросил на нее взгляд, - Если бы я был копом, прямо сейчас я бы уже снимал твои отпечатки пальцев. Такая дура, как ТЫ была бы в большей безопасности в тюрьме, чем на улице.

- Я НЕ дура! – крикнула она.

- Ты едешь со мной в переулок, ты не просишь деньги вперед, ты пытаешься взять с меня двойную цену… - я перечислил ее ошибки, - Ты не проживешь и недели здесь, если будешь играть в ТАКИЕ игры. Как давно ты этим занимаешься?

Она взглянула на меня с недовольной гримасой и не ответила.

- Десять минут, - пробормотал я, не нуждаясь в ее ответе. Было очевидно, что она не имела понятия, что она делает.

Я вздохнул и открыл свой бумажник, качая головой и бормоча:

- Какого черта я здесь делаю?

Я вытащил две двадцатки и десятку и подержал их в руке, прежде чем отдать ей.

- Пятьдесят долларов – и ты должна делать то, что я скажу тебе в следующие полчаса. Идет?

Она выглядела счастливой оттого, что деньги плывут ей в руки, и выдернула их из моей руки, сказав:

- Идет.

Боже, она слишком наивна для этой игры. Я, блять, мог оказаться убийцей. А она просто согласилась сделать все что угодно за пятьдесят несчастных долларов. Иисусе.

- Как тебя зовут? – спросил я снова, - По-настоящему.

Она слегка выдохнула и ответила:

- Керри. Это означает «темная принцесса».

Я чуть не закатил глаза. Но не сделал этого. У меня было всего полчаса с этой девочкой, и я хотел провести их с пользой.

Пять минут спустя я наблюдал за тем, как она ест самый большой гамбургер, какой я когда-либо видел, в маленькой закусочной через дорогу. Она поглощала его, не обращая внимания на то, что все ее губы блестят от жира. Было ясно, что она голодна. Также сейчас на ней был надет мой пиджак, потому что ее кожа напомнила мне плоть трупа, когда до этого она попыталась расстегнуть мои джинсы.

Сейчас, пока она ела, она определенно выглядела гораздо счастливее, и я спросил ее:

- Когда ты последний раз ела, Керри?

- Я не помню, - ответила она, не раздумывая, и улыбнулась мне, - Кажется, я ела «Сникерс» на днях.

Я знал это.

- Ну, расскажи мне об этом парне… - сказал я твердо, глядя на свой чизбургер и понимая, что я не очень голоден, - Как вы познакомились?

- Я сбежала из дома, - сказала она, продолжая есть, - Я не смогла найти, где жить и где работать, …я очень замерзла и была голодна…

- Прямо как сейчас… - я без злости указал на нее.

- Курт заботится обо мне, - сказала она и в ее глазах, смотрящих на меня, было немного боли, - Он любит меня.

- Мы говорим о парне, который грозился сломать тебе нос, верно? – спросил я, - Если ты не пойдешь соблазнять меня на секс? Спрашиваю просто, чтобы уточнить…

- Ты его не знаешь, - она нахмурилась, защищаясь.

- Я знаю его, - сказал я беззлобно, - Я отлично его знаю. У меня шесть лет был сутенер. Я знаю его лучше, чем ТЫ.

- Ты? – она улыбнулась мне, на секунду прекращая жевать, - Я чувствовала. Симпатичные парни никогда не платят за секс. Я никогда раньше не встречала парня-шлюху. Клево. Держу пари, ты зарабатываешь кучу денег с таким охуенным лицом. А тело у тебя такое же горячее?

- Забудь об этом, Керри, - я нахмурился, - Это не ты говоришь, а он. Я все об этом знаю. Тебе семнадцать. Ты должна ходить в школу и на танцы, и… я не знаю, писать для своей школьной газеты или еще что-нибудь, …так почему же ты занимаешься ЭТИМ? Потому что ОН велел тебе?

- Я должна! – прохныкала она, ее нижняя губа дрожала. Черт, …она еще даже не втянулась в это. Шлюхи НЕ ПЛАЧУТ. Я должен был вытащить ее.

- Если я не сделаю то, что он говорит, он изобьет меня, - она отодвинула свой бургер и вцепилась себе в волосы, пытаясь не плакать.

- Пойдем со мной на минутку, - я встал, аккуратно взяв ее за руку, …и повел в дамскую комнату. Я сделал глубокий вдох, прежде чем войти внутрь, …а затем просто заставил себя сделать это, ведя ее за собой, закрывая дверь и не давая своему желудку возможности среагировать на один лишь звук закрываемой двери.

- Ты хочешь заняться этим здесь? – внезапно она повеселела, медленно опускаясь передо мной на колени и целуя губами мой затянутый в джинсы член, шевеля пальцами, чтобы расстегнуть ремень и молнию. Достаточно удивителен был тот факт, что Франкенчлен не отреагировал на ее действия. Возможно, за эти дни он серьезно повзрослел.

- Нет, ОСТАНОВИСЬ, Керри! – я почти кричал, взяв ее за руки и поднимая на ноги, - Веди себя прилично. Я не хочу долго оставаться здесь, так что слушай внимательно.

Я быстро расстегнул свою рубашку и распахнул ее, снимая, пока она усмехалась, глядя на меня, прикусив свою губу, как обычно это делала Белла. Она думает, что я собираюсь ее трахнуть… Иисусе.

Затем я двинулся туда, где лампы лучше освещали меня, и продемонстрировал ей свою голую безволосую грудь, …показывая ей шрамы на ней, …шрамы, оставшиеся от Рейвен, …которые теперь навсегда останутся со мной.

- Вот, что случилось со мной, пока я слушался своего сутенера. Пока я работал, - сказал я, заставляя себя смотреть ей в глаза. Она отвернулась – на глазах выступили слезы.

- Нет, СМОТРИ, - я дернул ее за подбородок, чтобы она смотрела на мои шрамы, и я взял ее руку и поднес к одному из глубоких шрамов, тому, с рваными краями, который пересекал место, где находилось мое сердце, - Потрогай его. Не отворачивайся. Вот что случается с шлюхами, Керри. С шлюхами, которые остаются… с шлюхами, которые слушают и делают то, что им сказано. Насилие никогда не заканчивается. Оно лишь усиливается. Твой сутенер НЕ ЛЮБИТ тебя. Он использует тебя. Посмотри на мою спину.

Я повернулся и услышал, как она охнула и она отдернула от меня руку.

- Виктория все время говорила мне, что любит меня… - сказал я, разглядывая свое лицо в зеркале, которое висело напротив меня, и увидел, что заставил ее слушать себя, - Я верил ей. Я даже думал, что тоже ее люблю… когда-то. Но она совсем не любила меня. Она даже не знала, что означает это слово.

Я повернулся к ней, она выглядела напуганной, …и я был этому рад.

- Почему ты ушла от своих родителей, Керри? – спросил я у нее мягко, не желая, чтобы она сбегала сейчас, - Они любили тебя, не так ли?

Керри прикрыла рот рукой и отвернулась, слегка кивая мне.

- Ты не принадлежишь этому месту, Керри, ты знаешь это, - я провел пальцами по ее волосам, затем по ее рукам, осторожно придерживая их, - Я не знаю, что случилось с твоей семьей, но, если ты не хочешь идти домой, …может быть, пойдешь со мной? Ты можешь жить со мной, но, это милый городок, …в нем живут хорошие люди, …я найду для тебя комнату, …я помогу тебе найти работу, …я помогу тебе всем, чем смогу. Но ты не можешь оставаться здесь.

- Кто ты? – спросила она своим кротким голосом.

Я секунду подумал и ответил.

- Я не хочу лгать тебе, окей? – спросил я, и она кивнула, - Поэтому я расскажу тебе. Меня зовут Эдвард. Но ты не можешь звать меня так. Ты должна называть меня Энтони. Энтони Мейсен. Я сбежал от своего сутенера и от остальных, которые с удовольствием разыскали бы меня. Ты даже никому не можешь рассказать об этом, …и обо мне. Понимаешь?

После долгой паузы она сказала:

- Да, я поняла.

- Хорошо, - сказал я, положив рубашку на умывальник, не торопясь надевать ее, потому что она все еще разглядывала мои шрамы. Я хотел, чтобы она хорошенько рассмотрела их и осознала то, что я ей говорил.

- Наверняка это было… очень… больно, - сказала она мне, и ее глаза блестели от слез, когда она кивком указала на мою грудь.

Я кивнул в ответ и опустил взгляд на свою плоть, сказав:

- Ага. Было. Я кричал и умолял ее прекратить, …но она не остановилась. Даже тогда, когда пошла кровь. Даже тогда, когда я потерял сознание от боли.

- Ты же не один из тех сектантов, нет? – спросила она.

- Нет, - я слегка усмехнулся, - В настоящее время мы с Богом не лучшие друзья.

Она улыбнулась в ответ, и я почувствовал, что, кажется, она стала мне немного доверять.

- Я тоже, - согласилась она.

- Я ненавижу общественные туалеты, так что давай вернемся за наш столик? – спросил я, не ощущая прямо сейчас всей той храбрости, что была у меня до этого.

Она кивнула, не корча никаких странных мин, словно она меня не поняла. Думаю, она меня поняла, и это заставило меня еще сильнее разозлиться на этого засранца Курта.

Я надел свою рубашку и прежде, чем я это понял, она помогла мне, …и улыбнулась, но не сексуально, …а по-дружески. Она застегнула на мне рубашку и, молча, придержала дверь туалета, давая мне выйти первым.

После того, как она покончила со своим бургером, я подтолкнул к ней свой, и она не отказалась от него.

Я не принуждал ее поехать со мной, …но я знал, что она поедет. Я не мог оставить ее здесь. Она бы умерла раньше, чем закончится месяц, …или и того хуже – она бы втянулась. И умерла бы изнутри, …что хуже, чем физическая смерть.

Когда я увидел, что она доела, и что полчаса истекли, я сказал:

- Ну, поехали. Мне нужно еще найти дорогу домой, так что это будет милое дорожное путешествие. Я могу послушать историю твоей жизни, и ты можешь услышать мою к тому времени, как мы доберемся.

- Подожди, - внезапно она испугалась и заколебалась, - Я не могу просто… уехать с тобой. А как же мои вещи?

- Я куплю тебе новые… вещи, - сказал я ровным тоном.

- А что насчет Курта?

- Он сам в состоянии купить себе вещи, - я немного нахмурился, а затем ухмыльнулся, глядя на нее. Она тут же ухмыльнулась мне в ответ.

- Ты знаешь, что я имею в виду, - сказала она, - Он будет меня искать. И если найдет – сделает больно.

- Он не найдет тебя, - сказал я так, словно это был непреложный факт, - Даже я не могу найти свой город, уверен – ОН тоже не сможет.

- Но…, - начала Керри, …все еще напугано. Но я мог сказать, что она не хотела быть здесь. Она хотела освободиться от всего этого, и Курт не имел никакого значения.

- Послушай, - я встал, наклоняясь к ней, и положил руку на стол, - если ты останешься здесь, ты умрешь. Все просто. Я уезжаю. Я чуть не умер, но мне повезло. Кое-кто достаточно позаботился о том, чтобы дать мне еще один шанс. Не все проститутки получают его. Не так уж много людей заботится о нас. Так что, возможно, нам следует заботиться и друг о друге. Это твой шанс. У тебя может не быть другого шанса, Керри. Будь умной. Воспользуйся им.

Она ничего не ответила.

- Сейчас я обернусь и спрошу у парня за стойкой, куда мне ехать, - я встал, и мои глаза почти прожигали ее глаза, - Если я вернусь, и ты будешь здесь – ты поедешь со мной. Если нет, …я буду искренне разочарован тем, что моя прекрасная туалетная речь не возымела действия. Но я приеду искать тебя. Я буду вынужден обратиться к Курту.

Она выглядела напуганной такой возможностью, …но ничего не сказала. Я повернулся к ней спиной, как бы трудно это ни было, …и развернул свою охуенно бесполезную карту, спрашивая у парня, куда мне ехать, и записывая то, что он мне сказал. Я прислушивался к тому, что происходит у меня за спиной, чтобы понять – что она там делает, но ничего не услышал.

- Спасибо, - сказал я, наконец, забирая свой блокнот и карту, засовывая их в карман рубашки и разворачиваясь к столику, за которым мы сидели.

Она сидела там, …дрожа и улыбаясь, и маленькая слезинка блестела в ее левом глазу. На ней по-прежнему был надет мой пиджак, и она пожала плечами, пытаясь подобрать слова, …но не смогла произнести ни слова, пока я улыбался ей.

Она умная. В конце концов, у нее был шанс.

Не делая никаких театральных жестов, я прошел мимо нее и придержал дверь закусочной, со словами:

- Давай-ка ударим автопробегом по бездорожью, ребенок.

Дата добавления: 2015-08-18