Глава 17. Поиграем в ресторан. Часть 2.

- Ты все еще дуешься? - спросила Белла, - Прекрати. Вы уделали друг друга. Он тоже мокрый и липкий! А когда мы придем в офис Питера, мне придется объяснять, почему ты в таком виде. Тебе следовало бы сказать этому парню, что ты жить не можешь без ваших взаимных «шпилек» каждые выходные, и, может быть, вам обоим стоит обратить на это внимание.

- У меня было мало газировки, - сказал я громко, - У него было ее гораздо больше. Я проиграл этот раунд! И у меня все получалось, пока…

- Ладно, прости, что заказала не галлон (около 4,5 литров - прим.пер.) колы, - извинилась она, …но я слышал в ее голосе нотки сарказма.

- Теперь мне нечего пить, - пожаловалась Белла, - И он больше не принесет нам колы.

Я закатил глаза и притворился, что не слышу этого.

- Твои волосы, кажется, немного подсохли, - начала она,… но я бросил на нее немного сердитый взгляд.

- От твоих слов я не чувствую себя лучше, Белла, - сообщил я, делая глоток из своего бокала со льдом, позволяя тоненьким струйкам вытекать изо рта. Как ни странно, я по-прежнему хотел пить.

- Интересно, доктор Ф. купит мне сегодня еще один стакан «Слэрпи»? - размышлял я вслух, глядя в сторону кухни, просто ожидая его следующего шага.

- Ах! - Белла вздохнула, - Он был так мил, что купил его тебе на прошлой неделе, и ты рассчитываешь, что он будет покупать тебе его каждый раз? Он доктор, Эдвард, а не «Севен-Илевен».

- Я знаю, - сказал я, пытаясь разработать великий план мести Маркусу за то, что он вылил мне на голову полный кувшин газировки. Может, я смогу привязать его к одной из коров, что стояли на улице. Нет, это будет жестоко. По отношению к корове. Эй, я придумал! Я могу свести его с Дженной! Оооооо,... здорово!

Несколько раз я порывался завести разговор с Беллой о ситуации с Дженной, как я это называл. Но я не хотел приносить в жизнь Беллы еще хоть сколько-нибудь дерьма. Ей хватало судебных исполнителей, суда, просьбы связать меня,… Мелоди,… Кэти, …я знал, что если я взвалю что-нибудь еще на ее плечи, она сломается. Я должен был начать пытаться ИЗБАВЛЯТЬ ее разум от забот, а не добавлять новых. Кроме того, Дженна меня не привлекала. Она была просто досадной неприятностью и ничем более. Я мог справиться с этим и сам. Может быть, я расскажу об этом Бобу. Однако я не хотел быть нытиком, и не хотел облажаться на работе.

Я ненавидел думать так, но мне было однозначно легче, когда я был просто связанной шлюхой с кляпом во рту. Моей единственной заботой тогда было, как долго я могу трахаться, и насколько грубо они хотят, чтобы я их трахнул. Настоящая жизнь гораздо труднее. Но я знал, что она того стоит. У меня есть Кэти. У меня есть Белла.

Мы ждали десерт и несчастливые печенья. Я знал, что сегодня Маркус напишет нам что-то еще более блестящее. Проклятье.

Он подошел, подавая нам шоколадное мороженое с горячей сливочной помадкой. И я сразу заметил, что что-то не так.

- Эй, Джимми! - пожаловался я, - Почему у нее с помадкой, а у меня нет?

- Потому что она мне нравится, - ответил он, грубо швыряя передо мной креманку с мороженым, - А тебя я ненавижу.

- Ты же не всерьез, - я улыбнулся ему, - Я знаю, что ты меня любишь. Я видел, как ты смотрел на меня из окна кухни. Не отрицай этого.

- Просто прекрати скулить по поводу своей чертовой помадки и ешь, а затем уебывай отсюда! - обиженно бросил он, уходя прочь, размахивая руками как большая злая горилла.

Но я по-прежнему любил его. Даже если он ненавидел меня в эту секунду.

- Я собираюсь заставить этого парня полюбить меня, - сообщил я Белле, взяв ложку и стащив у нее немного помадки, - Просто наблюдай.

- ЭЙ! - взвизгнула она, пытаясь остановить разграбление своей креманки, - Это мое!

- Ты не поделишься со мной? - спросил я у нее, открыв рот.

- Ладно, - она зачерпнула мне немного мороженого из своей креманки и бросила его в мою.

- Женщины,… вы такие эгоистки…, - подразнил я, и она бросила на меня очень грязный взгляд.

- Я шучу! - я поднял руки, улыбаясь ей, - Видишь? Я улыбаюсь.

- Да…, - проворчала она, поедая свое мороженое, и добавила, - Помадочный вор…

- Ну,… могу я задать тебе пару вопросов? - спросила Белла, опустив глаза в креманку.

- Конечно, спрашивай что угодно, - я пожал плечами - мне нечего было скрывать.

- Эта девушка,… Мелоди…, - начала она осторожно, - Она по-настоящему любила тебя. Я видела это по ее глазам. Вы, двое,… должно быть провели много времени вместе.

Она хотела знать больше о нашей истории. Я знал, что глубоко внутри ей больно. Но она хорошо это скрывала.

- Мы пробыли вместе около месяца, - сказал я, глотая холодные сливки и облизывая губы, - Ее мать хотела, чтобы я притворился солдатом, полагаю, чтобы у меня была причина внезапно уехать. Ты бы видела меня в обмундировании… камуфляж,… ботинки,… солнечные очки…

- Окей, я видела такое обмундирование на фотографиях, - усмехнулась она, съедая очередную ложку мороженого.

Она выждала секунду, а затем мягко спросила:

- Похоже, у вас двоих была очень пылкая любовная история,… ты любил ее? Все нормально, ты можешь мне рассказать. Это было до меня.

Я сглотнул и сделал глубокий вдох.

- Она мне нравилась, - ответил я честно, - Она была очень милой девушкой, хорошенькой и умной. Она была добра ко мне, была любящей и по-настоящему милой со всеми, кого она знала. Она увлекалась музыкой,… в начале наших отношений мы в основном занимались музыкой. Она отличная певица. Не могу поверить, что я почти забыл ее голос. Мы много веселились,… все располагало к тому, что мне следовало влюбиться в нее. Но я просто не влюбился. Я был так напуган тем, что становлюсь твердым и бесчувственным, как камень… машиной, как называл меня Эмметт. Я превращался в робота, играющего ту роль, какую ему сказали играть. Ни сожаления, ни раскаяния,… ни мыслей о том, что станет с ее жизнью после моего ухода. Это ужасно - то, что я сделал с ней. Я причинил ей настоящую боль после того, как она отдала мне свое сердце,… отдала мне все. Она ждала меня после того, как я должен был уйти на вымышленную войну, тогда как все это время на самом деле я танцевал обнаженным в клубе. Она писала мне, она даже думала, что я мертв,… но все равно ждала. Ситуации вроде этой заставляют меня ненавидеть себя, … после такого неприязнь к себе превращается в ненависть. Я бы хотел просто снять это с себя, как пальто,… но я не могу. Может быть, в некоторых ситуациях я жертва, но в других я - злодей. Я сделал это с Мелоди… за деньги. Ебаные деньги. И я никогда не смогу достаточно извиниться за это. Но нет, я не любил ее, …не так, как я люблю тебя. Полагаю, я любил ее как друга. Я скучал по ней несколько дней после возвращения домой. Но потом была еще одна клиентка, еще одна игра,… я заставлял себя стирать все это из памяти. Я бы не выжил, если бы не делал этого. Я никогда не позволял себе привязаться к кому-нибудь. Это было моим правилом.

- Но тогда почему ты позволил себе привязаться ко мне? - спросила она, ее глаза были полны понимания и терпения, - Что сделало меня отличной от других?

- Я не знаю, - я думал об этом, - Я сразу понял, как только прикоснулся к тебе, что ты редкий человек,… как я говорил Кэти,… что есть люди, которые приходят и уходят,… и есть люди, которые навсегда,… и я почувствовал, что ты для меня - человек навсегда. И до сих пор. И всегда им будешь. Я не знаю, почему Бог решил растопить мое сердце именно тогда, когда появилась ты, но я рад, что он сделал это. Я бы ни за что не хотел сделать тебе больно так, как я делал остальным девушкам.

- Ты планировал это? - спросила она, не сводя с меня глаз.

- Вначале…, - я опустил глаза, чувствуя сильный стыд, - Да. Я планировал по прошествии двух недель повести себя, как настоящий козел, сказать тебе: «Спасибо, было весело,… но теперь все закончилось». Я хотел, чтобы ты впоследствии держалась подальше от «Огня», меня и Виктории. Виктория пригрозила причинить тебе боль, если застукает меня с тобой после того, как моя работа будет закончена. Она даже сказала, что больше я не буду работать с молодыми хорошенькими девушками. Дальше мне предназначались старухи. И я был не против. Я больше не хотел, чтобы невинные девушки проливали по мне слезы.

Она больше ничего не говорила,… и я не мог даже взглянуть на нее.

- Я говорил тебе, что у меня была отвратительная сторона, - я смотрел на свое тающее мороженое, - По-прежнему есть масса вещей,… о которых я не могу рассказать, …ты о них не знаешь. Я хочу рассказать тебе,… но… я просто не могу,… пока не могу.

- У всех нас есть отвратительная сторона, - она встала со своего места и села рядом со мной, держа меня за руку, - Ты бы слышал некоторые из моих мыслей о сэре Кевине и Виктории. Могу тебе сказать, что они очень отвратительные.

- Белла…, - я взглянул на нее, - Наша история любви НАСТОЯЩАЯ. Я играл вначале,… но я надеюсь, что ты знаешь, что я не притворяюсь, что люблю ТЕБЯ. Это правда. Это самое лучшее,… и самое ужасное время моей жизни. Но это не игра. Я люблю тебя всем сердцем.

Она поцеловала меня, прижала крепче к себе и прошептала, - Я знаю.

Она поцеловала меня еще раз и улыбнулась мне, а затем доела свое мороженое.

- Эй, - я слегка толкнул ее локтем.

- Что?

- Ничего не хочешь мне сказать?

- Что, например?

- Например,… что тоже меня любишь, - напомнил я ей.

- Нет, - сказала она, - Я передумала. Ты украл у меня больше половины помадки. Этого я не могу простить.

Она ухмыльнулась мне и начала смеяться как дурочка.

- Я еще кое-что у тебя украду,… давай-ка сюда этот лифчик! - зарычал я, налетая на нее и забираясь рукой ей под блузку.

- НЕТ! - снова завизжала она, хихикая и борясь со мной.

- Я выкушу его, мне не нужны для этого РУКИ! - рассмеялся я, снова зарываясь лицом у нее в блузке, пока она визжала и извивалась подо мной. И мой член моментально затвердел.

- ЭДВАРД, Эдвард, ПРЕКРАТИ! - она смеялась и вопила одновременно, - Ты кусаешь мою СИСЬКУ!

Я забился в истерике, когда услышал эти слова,… и с трудом продолжил нападать на нее.

Затем, внезапно, нас, блять, окатило ледяной водой,… и она потекла прямо Белле под блузку.

Она пронзительно вскрикнула, и я обернулся, чтобы увидеть своего нового лучшего друга Маркуса, который стоял там с пустым кувшином в руке и широкой улыбкой на лице, в то время как по нам, промокшим насквозь, стекала вода.

- Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ тебя, - Маркус развернулся и пошел прочь,… громко смеясь. Его смех был громким и абсолютно дьявольским,… что-то типа смеха Эдди Мерфи.

- Ты покойник! - я бросился за ним, но Белла изо всех сил схватила меня за руку.

- Эдвард, нет! - умоляла она, - НЕТ! Его правая рука больше, чем ты целиком! Пожалуйста, не надо!

- Размер не имеет значения, - прорычал я, снова пытаясь вырваться, - Я умею драться грязно, как в уличных драках! Он даже не ПОЧУВСТВУЕТ, как окажется на полу!

- Эдвард, нет! - она схватила меня за холодную, мокрую футболку, - Нам нужно придерживаться рамок закона. Если нас арестуют, судебные исполнители убьют нас! От нас ждут, что мы вольемся в здешнюю жизнь,… станем милыми и спокойными сельскими жителями.

- Ковбои постоянно сражаются с всякими придурками! - возразил я, все еще глядя в сторону кухни с желанием надрать ему задницу, - И я не буду отставать!

Не знаю как, но прежде, чем я пришел в себя, мы стояли и у двери доктора Фачинелли, насквозь мокрые, и Белла любезно просила у него пару полотенец.

И, само собой, на докторе Фачинелли была шляпа. Она изображала собой замок серого цвета с зеленым драконом, изрыгающим пламя, и казалось, что это пламя предназначается НАМ. Я вынужден был признать, что это еще одна клевая шляпа.

- Да, конечно, входите, - Питер посмотрел на нас с усмешкой, не снимая шляпу, и пошел в другой коридор, - На улице дождь?

- Нет, - сказал я разочарованно, - Нас окатил водой Джимми Чен! Дождался, пока я повернусь к нему спиной,… и я буду готов, когда увижу его в следующий раз…

- В следующий раз? - громко спросила Белла, - Нет уж, прости, но никакого СЛЕДУЮЩЕГО РАЗА не будет! Я отказываюсь надевать дождевик, когда на следующей неделе мы будем есть там китайские блюда! Это мое мнение!

Питер смотрел на нас, как на придурков. А еще психолог!

- Мы вернемся туда, Белла, - сказал я, когда Питер вручил мне большое черное полотенце, а Белле - такое же, но белое, - Это по-прежнему классное место,… и я по-прежнему люблю Маркуса. Он восхитительный! Я просто зол, что на этот раз он выиграл! И еще он отказался дать нам несчастливое печенье! Это досадно.

Питер слушал нас и выглядел смущенным.

- Доктор, - Белла вытирала волосы полотенцем, - Первое, о чем я бы поговорила с ним сегодня - это его одержимость Джимми Ченом,… это действительно начинает меня беспокоить.

- Его имя не Джимми Чен, - поправил я ее, - Его зовут Маркус Эванс. Он мой новый друг.

- Он НЕ твой ДРУГ! - крикнула Белла, - Он вылил на тебя газировку,… и облил НАС ледяной водой! Он псих, который работает в китайском ресторане, и я думаю, что надо позвонить копам и узнать, не пропадали ли в городе люди! Держу пари, все, кто туда забредал, до сих пор находятся у него на кухне, рассованные по БАНКАМ! И мы могли стать следующими!

- О, сейчас ты просто говоришь глупости, - я вытер лицо полотенцем, но футболка по-прежнему липла к телу.

Когда, наконец, Белла успокоилась и снова сидела в гостиной Питера, он спросил меня, не хочу ли я попробовать на этот раз поговорить у него в офисе.

- Да, хорошо, - согласился я, ведь он был так добр ко мне в прошлый раз. Я принес с собой рюкзак, в котором лежала тетрадь. Пока мы шли по коридору, мне казалось, что рюкзак весит тысячу фунтов. Питер включил свет,… это был все тот же мягкий успокаивающий свет. Я был рад. Я ненавидел лампы дневного света. Темные, неярко освещенные комнаты раньше были моим миром. Я до сих пор не привык к тому, что вижу солнечный свет каждый день,… это было для меня каким-то волшебством.

И я улыбнулся, когда увидел одинокий стакан «Слэрпи», стоящий у дивана,… в ожидании меня.

- Опять? - спросил я, усмехаясь, как идиот.

- Если фруктовая вода стоимостью два доллара помогает Вам настроиться на нужный лад перед началом сеанса, то я бы сказал, что трачу деньги не напрасно, - Питер улыбнулся, снимая шляпу и вешая ее на крючок в стене, - Пейте,… снимайте обувь,… расслабьтесь…

Так я и сделал. С доктором Ф. Было легко проводить время, и я поймал себя на том, что рассказываю ему историю о Джимми Чене и Маркусе… и о том, при каких обстоятельствах мы промокли. Он слушал и смеялся,… и на минуту мне показалось, что я говорю об этом с Эмметтом, разница состояла лишь в том, что доктор не делал никаких противных замечаний по поводу Беллы в мокрой футболке. Господи, я скучаю по Эмметту.

- Интересно, - он секунду смотрел вправо, пока я пил свой «Слэрпи», - Публичные проявления любви… они Вас не беспокоят?

- Нет, - усмехнулся я, - Мне это нравится. Это возбуждает меня. И я бы не назвал ресторанчик Джимми Чена публичным местом. Мы - единственные, кто туда вообще ходит! Этот ресторан - просто город привидений!

- Хмм, - сказал он, обдумывая мои слова. Я не спросил, о чем он думает. Я боялся это узнать.

Вскоре после этого мы начали сеанс. Я сидел на деревянном стуле, стоящем напротив его письменного стола и он сидел за ним, сложив руки. И, как только мы начали, я сразу почувствовал себя школьником в кабинете директора школы.

Мне не хотелось сидеть на диване. Мне пока не нравилась идея лежать рядом с Питером. Как и рядом с любым другими парнем, раз уж на то пошло.

- Что-то не так? - спросил Питер, как и в прошлый раз.

- Это все письменный стол, - я махнул рукой в его сторону, - Он так… стоит между нами,… что я чувствую себя школьником, которого в очередной раз вызвали в учительскую, а это частенько случалось со мной.

- Пойдемте, - Питер встал и похлопал по стулу, предлагая мне сесть на его место, - Садитесь сюда,… а я сяду на Ваше место. Как Вам мое предложение?

Я просто болен на всю голову, а этот парень так терпелив.

- Простите, док, - я медленно встал, - Я и не думал, что я такой больной на голову.

- Ах, это не так, - он махнул на меня рукой, - Это нормально для доктора - время от времени сидеть в кресле пациента. От этого моя голова не увеличится в размерах.

- Верно, - я усмехнулся, направляясь к его стулу, - Иначе Вам пришлось бы покупать себе новые шляпы.

- Точно! – он указал на меня пальцем, и я рассмеялся, этот парень нравился мне все больше и больше. Интересно, мог бы он стать моим другом… это допустимо?

Я сел на его широкий стул и осмотрелся по сторонам…

- Так вот каково это - быть доктором, да? - спросил я, кусая свою нижнюю губу и откидываясь на спинку стула.

Питер рассмеялся и ответил:

- Не так заманчиво, как выглядит, да?

- Очень клево, - заверил я его, осматривая стол, - У Вас охренительный стол…

- Охренительный…, - хихикнул он, заводя руки за голову, - Я не слышал этого термина с восьмидесятых годов.

- Мне нравится употреблять забытые классические словечки, - я положил свое полотенце на колени, замечая справа на столе фото.

- Вау,… прекрасная девушка, - с фотографии на меня смотрела белокурая фотомодель. На снимке были лишь ее глаза и лицо, …она слегка улыбалась,… в ее глазах светилась любовь, …и волосы, которые слегка прикрывали ее правый глаз, выглядели очень мягкими.

- Кто это? - спросил я, продолжая рассматривать снимок.

Питер быстро встал, схватил снимок со стола и положил его изображением вниз на полку справа от себя.

- Моя жена, - сказал он, его глаза при этом не смотрели на меня, - Простите. Я не хотел, чтобы это отвлекало Вас во время сеанса.

- Оно и не отвлекало, - я улыбнулся, - Она великолепна. Смотрите-ка, а это клево - быть классным врачом! У вас есть ОНА!

- Да, - Питер сел и начал что-то говорить, но я перебил его.

- Где она? - спросил я, - Я ни разу не видел ее ЗДЕСЬ. Она работает в ночную смену или что-то в этом роде?

- Что-то в этом роде…, - сказал он, - Она ненадолго уехала из города. Ее работа предполагает разъезды.

- Чем она занимается?

- Энтони,… это Ваш сеанс, а не мой, - сказал он, и это удивило меня. Его голос не был грубым,… он был напряженным. Я никогда не слышал в его голосе таких интонаций.

- Хорошо, док, черт возьми! - я поднял руки, - Я не оттягиваю время, я просто нервничаю, пытаясь завести небольшой разговор.

- Я знаю, простите, Энтони, - голос Питера снова вернулся к нормальному, дружественному тону. Я почувствовал облегчение. На самом деле я не винил его. Я вел себя точно так же, когда дело касалось моей Беллы.

- Без проблем, - я пожал плечами, улыбаясь ему в ответ.

- Ну,… начнем, да? - спросил он.

- Конечно.

- Как продвигаются дела… с Вашим домашним заданием? - спросил Питер.

О, да. Мое домашнее задание.

- Это было трудно, - признался я, - На самом деле, чертовски трудно. Я был близок к тому, чтобы не делать его. Но тогда Белла обиделась на меня, и это напугало меня до чертиков. В ту ночь я начал писать то, что Вы мне задали. Я закончил.

- Хорошо, - по виду Питер действительно гордился мной, когда сказал, - Вы делали это самостоятельно?

- Да, - я вытащил тетрадь из рюкзака и вручил ему, даже не глядя на нее. Сейчас она пробуждала у меня плохие воспоминания, и от одного, блять, вида этой голубой тетради меня бросало в пот, - Вот. Наслаждайтесь. Я просто очень рад, что все закончилось.

- Закончилось? - спросил меня Питер, и я взглянул на него. Он пристально смотрел на меня и на тетрадь, которую я по-прежнему протягивал ему.

- Да, - я нахмурился, - Я выполнил домашнее задание. Я все записал. Я закончил.

- Энтони…, - Питер сделал паузу и взглянул на меня глазами, полными участия, - Мне жаль, что Вы подумали так,… но это не конец. Мы только начинаем. Это хорошо, что вы записали все свои болезненные воспоминания,… это большое достижение, и я очень горжусь Вами. Но это лишь первый шаг.

Я все еще сидел, держа в руке эту чертову тетрадь, и протягивал ее ему,… когда он сказал, - А теперь я хочу, чтобы Вы открыли эту тетрадь,… и прочитали мне то, что Вы написали.

В этот момент я почувствовал себя так, словно он вогнал мне в грудь нож. Я почувствовал, что моя рука дрожит, а вместе с ней дрожит и тетрадь, …в моем горле образовался огромный ком,… и я почувствовал боль в желудке.

- Вслух? - недоверчиво вскрикнул я.

- Энтони…, - сказал мне док очень спокойным голосом, - Не паникуйте. Вы можете это сделать. Мы будем читать понемногу за раз.

- Нет! - я покачал головой, и слезы брызнули из глаз, - Я не могу, не могу! Я не могу прочесть это вслух! Блять, только не вслух!

И через мгновение я вскочил на ноги и взбесился.

- Знаете, сколько я потратил времени, записывая всю эту хуйню? - крикнул я Питеру, бросая тетрадь на пол к его ногам, - Сколько раз я бросал, пока писал это? Я был вынужден прижимать подушку к лицу, чтобы моя девятилетняя дочь в соседней комнате не услышала, как я плачу! Я не пропустил ни СЕКУНДЫ в описании этого ебаного дня, а теперь Вы говорите мне просто ПРОЧИТАТЬ это ВСЛУХ, словно это какое-нибудь ебаное сочинение про ДЕРЕВЬЯ В ЛЕСУ или что-нибудь в этом роде! Пошли Вы на хуй! САМИ читайте его вслух!

Я бросился к двери, но Питер выпрыгнул передо мной, чтобы остановить меня. Все, что я сейчас осознавал - это то, что мужские руки держат меня за предплечье, я развернулся, отталкивая его, и проревел, - НЕ ПРИКАСАЙТЕСЬ КО МНЕ!

Когда туман в моей голове рассеялся, Питер лежал на полу, на спине, глядя на меня с грустью. Но он не выглядел так, словно боится меня или злится.

- Простите, Энтони, не уходите! - Питер поднял руку, надеясь, что это удержит меня от побега, - Я знаю, что прошу Вас сделать трудную вещь. Я понимаю, что вы чувствуете,… но…

- Вы не понимаете, что я чувствую! - крикнул я в ответ, - Вас когда-нибудь привязывал на цепь, как, блять, животное и насиловал двенадцать часов подряд незнакомый человек? Вы когда-нибудь кричали, и не было никого, кто бы услышал Ваши ебаные крики? Вы когда-нибудь плакали с замотанным изолентой ртом, когда Вы не в состоянии сорвать ее? Вы не знаете всего этого ДЕРЬМА, которое я чувствую!

Я возвышался над Питером, ожидая, что он что-нибудь скажет,… тишина. Но он просто ждал,… и смотрел на меня так, словно знает, как сильно я страдал,… и что ему тоже от этого больно. Как он делает это?

- Я знаю, - сказал он, наконец, - Я не был там, где были Вы. Я не утверждаю, что знаю - каково это. Я могу лишь предполагать. Но, Энтони, я знаю, что такое боль. И потеря. В моей жизни бывали ситуации, когда я кричал, и никто не слышал. В свое время со мной случались подобные вещи. Я узнал об этом не из книг, поверьте мне. Пожалуйста, останьтесь. Давайте еще немного поговорим об этом. Вам не нужно пока читать мне это. Но, Энтони,… в один прекрасный момент Вам придется сделать это. Вы когда-нибудь испытывали страх при просмотре фильмов ужасов?

- Что?

- Вы когда-нибудь испытывали страх при просмотре фильмов ужасов? - повторил он, все еще сидя на полу.

- Да, - я нахмурился, смутившись, - «Психо» (фильм ужасов 1960 года режиссера Альфреда Хичкока, непревзойденная классика жанра – прим.пер.). У Джозефа был этот фильм, и однажды ночью я проснулся, и пошел к нему в комнату. Когда я вошел, как раз шла сцена в душе, …и у меня чуть не случился сердечный приступ. Я не принимал душ, пока мне не исполнилось четырнадцать.

- Сколько лет вам было? Когда Вы впервые увидели «Психо»?

- Четыре, - предположил я.

- Вы боитесь этого фильма сейчас?

- Нет, - ответил я, - Джозеф любит этот фильм. Когда я стал старше, мы смотрели его вместе каждый Хэллоуинн. Тогда уже это было весело. Я знал, что там все не по-настоящему.

- Вы смотрели его снова и снова…, - заявил Питер, - И чем больше Вы его смотрели, тем менее страшным становился фильм, верно?

- Да, - сказал я, - И что?

Питер поднял тетрадь и вручил ее мне.

- Это Ваш новый фильм ужасов, Энтони, - сообщил он, - Это то, что преследует Вас в кошмарах,… даже когда Вы не спите. Вы прочитаете ее, и перечитаете снова,… и снова,… и снова,… и однажды,… верите Вы в это или нет, у Вас вообще не будет проблем с чтением этой тетради. Боль от тех воспоминаний полностью исчезнет,… или значительно ослабнет,… но, Энтони,… будет легче. И тогда мы начнем исследовать места «затыков».

- Места «затыков»?

- Да, - Питер начал вставать и я подал ему руку, помогая подняться, - Места «затыков»… это места, где Вы прерываете чтение,… которые читать настолько больно,… что Вам хочется бросить это занятие. Когда мы дойдем до них, мы поговорим о них и выясним, почему они являются таковыми для Вас. Мы исследуем до самого дна каждое чувство, …каждый страх, …мы хорошенько заглянем к ним внутрь,… а затем мы убьем их всех,… одно за другим. Это займет время. И какая-то часть боли никуда не денется. Теперь она часть Вас, хотите Вы этого или нет. Но со временем раны заживут,… не полностью, конечно,… но,… это будет такая боль, с которой можно жить,… и думать о ней время от времени,… изучать ее,… может быть, даже когда-нибудь… поговорить о ней с другими людьми, которые к тому моменту окажутся новичками с их собственными фильмами ужасов, как Вы сейчас. Эта боль, жизненный опыт, описанный в этой тетради, может убить Вас,… или сделать сильнее. Дело Ваше. Я вижу, что вы боец. Именно поэтому я выбрал для Вас такое лечение. Я знаю, что Вы в силах сделать это.

Он по-прежнему смотрел на тетрадь, и я взглянул на нее,… затем перевел взгляд на него.

- Зачем тогда мне было нужно записывать все это? - спросил я спокойно, устыдившись того, что толкнул его на пол, - Если Вы хотели, чтобы я рассказал об этом, Вы могли просто задавать мне вопросы.

- Письмо лучше, - сказал Питер, - Люди раскрывают больше подробностей, когда описывают события, нежели рассказывают о них. И если вы будете читать одни и те же слова снова и снова,… Вам будет становиться все лучше и лучше… со временем. И в один прекрасный день, без предварительного предупреждения, я попрошу Вас написать об этом еще раз,… только на этот раз, держу пари, слова будут другими. В ваших словах не будет самобичевания, вины,… держу пари, в тот день Ваш голос будет тверже, …и это будет рассказ не о жертве по имени Энтони. Это будет рассказ о больном ублюдке, которому на веки вечные суждено гореть в аду. И концовка этого рассказа будет о том, как ему не удалось Вас сломать,… и как Вы пережили это.

- Блин, - сказал я, когда он закончил, - Однозначно, Вы умеете хорошо говорить, док. Я сделаю это.

- У меня нет необходимости уметь хорошо говорить, Энтони, - сказал Питер, - Я говорю Вам правду. Это не мои слова,… я просто делюсь ими с Вами. И, может быть, в один прекрасный день, Вы поделитесь ими с кем-то еще.

- Дайте мне эту ебаную тетрадь, - сказал я, забирая ее у него из рук и усаживаясь обратно на его стул, пока он садился на стул напротив.

Я посмотрел на обложку и сделал глубокий вдох, почти со страхом прикасаясь к ней пальцами, словно она обожжет их, если я сделаю это.

- Я действительно не знаю, как много из этого я могу прочесть, - предупредил я его, - Но я попытаюсь,… окей?

- Это все, о чем я прошу, Энтони, - сказал Питер, сложил руки и опустил на них голову, закрывая глаза и готовясь слушать.

- Вы можете начинать, как только будете готовы, - сказал он.

Он ждал, пока я сделаю несколько вдохов,… вспоминая, что написано на первых страницах,… видя эти образы в своей голове,… блять, я даже почти ОЩУЩАЛ ЗАПАХ сэра Кевина и кожи, в которую он был одет в тот день. Питер продолжал ждать, застыв в одной позе, позволяя мне самому решить, когда начинать чтение.

Наконец, я закрыл глаза и открыл тетрадь,… первая страница ждала меня, словно кобра, с широкой улыбкой.

Я прочистил горло и проморгался,… я не мог поверить, что на самом деле собираюсь это сделать.

И я начал читать.

«Я стоял на коленях в темнице, голый, ожидая мою Госпожу. Я ждал наказания, поэтому находился в позе, идеально демонстрирующей это, так, как ей нравилось. Мои руки были крепко сжаты за спиной, колени вместе, голова опущена, глаза закрыты. Я просто сидел в правильной позе, не желая разозлить ее еще больше. Я чувствовал привычный запах кожи и кедрового дерева, …этот мускусный запах старого подвала,…я ощущал грубый, шероховатый бетонный пол под своими коленями… мне было больно, но я был рад этой боли. Я ждал ее,… зная, что она заставит меня немного подождать,… чтобы я боялся и гадал, какое наказание она приготовила мне на этот раз.

Хотя вместо этого я продолжал думать о Белле,… об ее улыбке,… ее смехе, …о том, как она плакала, когда я ушел от нее этим утром,… она любит меня. Я до сих пор не могу в это поверить».

Я взглянул на Питера. Он слушал, и его глаза по-прежнему были мирно прикрыты,… а его губы растянулись в небольшой улыбке, …и я продолжил.

«Даже если мы не будем вместе, …этих двух недель достаточно, чтобы я продолжал улыбаться всю оставшуюся жизнь. Я всегда смогу вспомнить о них, …через что бы мне ни предстояло пройти. Она сделала меня мужчиной,… с ней я был НАСТОЯЩИМ, из плоти и крови,… а не тенью.

В чем бы ни состояло наказание, оно того стоило, сказал я себе, слегка улыбаясь.

И затем я услышал стук ее каблуков по коридору,… приближающихся ко мне».

Дата добавления: 2015-08-18