Вправе ли судья признать малозначительным административное правонарушение, предусмотренное ст. ст. 12.8, 12.26 КоАП РФ?

В соответствии с правовой позицией Верховного Суда РФ, выраженной в абз. 4 п. 21 Постановления Пленума от 24.03.2005 N 5, введенным в него Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 N 40, с учетом признаков объективной стороны некоторых административных правонарушений, они ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны малозначительными, поскольку существенно нарушают охраняемые общественные отношения. К ним, в частности, относятся административные правонарушения, предусмотренные ст. ст. 12.8, 12.26 КоАП РФ.

Можно ли квалифицировать по ч. 4 ст. 12.15 КоАП действия водителя, который с целью обгона впереди идущего транспортного средства совершил выезд на полосу, предназначенную для встречного движения в разрешенном месте (например, в зоне действия дорожной разметки 1.6), а завершил маневр через сплошную линию разметки 1.1?

Из диспозиции ч. 4 ст. 12.15 КоАП следует, что административно-противоправным и наказуемым признается любой выезд на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, если он запрещен Правилами дорожного движения и за него не установлена ответственность ч. 3 данной статьи. При этом наличие в действиях водителя признаков объективной стороны состава данного административного правонарушения не зависит от того, в какой момент выезда на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, транспортное средство располагалось на ней в нарушение Правил дорожного движения.

В соответствии с приложением N 2 к Правилам дорожного движения горизонтальная дорожная разметка 1.1 разделяет транспортные потоки противоположных направлений и обозначает границы полос движения в опасных местах на дорогах; обозначает границы проезжей части, на которые въезд запрещен; обозначает границы стояночных мест транспортных средств. Приложения к Правилам дорожного движения являются их неотъемлемой частью, в связи с чем несоблюдение требований, предусмотренных приложениями дорожных знаков и разметки, является нарушением Правил дорожного движения, а в данном случае - квалифицирующим признаком состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ, в диспозиции которой указано "в нарушение Правил дорожного движения". При этом нарушением требований дорожной разметки 1.1 приложения N 2 к Правилам дорожного движения является как ее пересечение, так и движение во встречном направлении слева от нее и возвращение на полосу попутного направления движения в зоне ее действия.

Таким образом, выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, в нарушение требований дорожной разметки 1.1 подлежит квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП независимо от того, когда именно водитель пересек сплошную линию разметки и (или) оказался в зоне действия запрещающего знака - при начале выполнения обгона или при его завершении.

При квалификации данного правонарушения необходимо также учитывать положения п. 11.1 Правил дорожного движения, согласно которому, прежде чем начать обгон, водитель обязан убедиться в том, что полоса движения, на которую он собирается выехать, свободна на достаточном для обгона расстоянии и в процессе обгона он не создаст опасности для движения и помех другим участникам дорожного движения.

Отметим, что отстаиваемая нами позиция нашла свое отражение в Определении Конституционного Суда РФ от 07.12.2010 N 1570-О-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ядрихинского Дмитрия Борисовича на нарушение его конституционных прав частью 4 статьи 12.15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", которое, безусловно, будет способствовать формированию единообразной судебной практики.

Подлежит ли квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, в результате нарушения водителем требований дорожного знака, противоречащего требованиям дорожной разметки?

В отличие от прежней редакции Правил дорожного движения, которая допускала противоречия только между временными знаками и разметкой, а также между линиями временной и постоянной разметки, в ныне действующей редакции разд. 1 приложения N 2 к Правилам содержится важное положение о том, что в случаях, когда значения дорожных знаков, в том числе временных (размещаемых на переносной опоре), и линий горизонтальной разметки противоречат друг другу либо разметка недостаточно различима, водители должны руководствоваться дорожными знаками. Такой подход представляется вполне оправданным, хотя и выглядит несколько непривычным, если учесть, что до его нормативного закрепления в Правилах дорожного движения в деятельности органов ГИБДД вопрос о порядке разрешения противоречий между требованиями постоянных знаков и линий постоянной разметки решался с диаметрально противоположных позиций. В этом смысле новое положение Правил кардинально меняет правоприменительную практику, позволяя сделать вывод о том, что действия водителя, совершившего выезд на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, в результате нарушения требований дорожного знака, противоречащего требованиям дорожной разметки, должны квалифицироваться по ч. 4 ст. 12.15 КоАП.

Образуют ли состав административного правонарушения, предусмотренный ч. 4 ст. 12.15 КоАП, действия водителя, совершившего обгон транспортного средства в зоне действия знака 3.20 "Обгон запрещен" через прерывистую линию разметки 1.5?

При квалификации указанных действий лица суды исходят в основном из того, что в соответствии с ныне действующей редакцией раздела 1 приложения N 2 к Правилам дорожного движения при наличии в зоне действия дорожного знака 3.20 "Обгон запрещен" прерывистой линии разметки 1.5 водители должны руководствоваться требованиями знака. На этом основании делается вывод о том, что водитель, совершивший обгон в зоне действия данного знака через прерывистую линию разметки, подлежит административной ответственности по ч. 4 ст. 12.15 КоАП <1>.

--------------------------------

<1> До внесения изменений в Правила дорожного движения, установивших приоритет всех знаков перед разметкой (Постановление Правительства РФ от 10.05.2010 N 316), в судебной практике преобладала точка зрения о том, что подобные действия водителей не являются административно наказуемыми, поскольку никаких противоречий между постоянными знаками и разметкой быть не должно.

На первый взгляд, такой подход вполне логичен. Вместе с тем осмысление содержательной части приведенного суждения свидетельствует о его небезупречности. Дело в том, что если в зоне действия знака 3.20 "Обгон запрещен" транспортные потоки противоположных направлений разделены прерывистой линией разметки, то никакого противоречия между требованиями знака и разметки здесь нет, так как согласно п. 1.2 Правил дорожного движения и абз. 25 раздела 3 приложения N 1 к Правилам дорожный знак 3.20 "Обгон запрещен" запрещает только обгон, т.е. опережение одного или нескольких транспортных средств (за исключением тех из них, на которые действие этого знака не распространяется), связанное с выездом на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, в то время как другие маневры, связанные с пересечением прерывистой линии разметки, например поворот налево, разворот, объезд препятствия, в данном случае не запрещены.

Таким образом, необходимость соблюдения требований знака 3.20 "Обгон запрещен" не ставится в зависимость от того, имеется ли в зоне его действия сплошная линия разметки или нет. Следовательно, в рассмотренной ситуации положения приложения N 2 Правил дорожного движения о порядке разрешения противоречий между дорожными знаками и разметкой не могут быть применены, а действия водителя подлежат квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП с учетом требований раздела 1 приложения N 2 к Правилам.

В каких случаях действия водителя, совершившего обгон тихоходного транспортного средства, например, трактора в зоне действия дорожного знака 3.20 "Обгон запрещен", не являются административно наказуемыми по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ?

В соответствии с абз. 25 раздела 3 Приложения 1 к Правилам дорожного движения действие знака 3.20 "Обгон запрещен" не распространяется на тихоходные транспортные средства <1>, гужевые повозки, мопеды и двухколесные мотоциклы без коляски.

--------------------------------

<1> Согласно Основным положениям по допуску транспортных средств к эксплуатации под тихоходным транспортным средством понимается механическое транспортное средство, максимальная скорость которого составляет не более 30 км/ч. Сзади такого транспортного средства должен быть установлен опознавательный знак в виде равностороннего треугольника с флюоресцирующим покрытием красного цвета и со световозвращающей каймой желтого или красного цвета.

Учитывая, что дорожный знак 3.20 означает запрет на осуществление обгона для всех транспортных средств, за исключением тихоходных, а также гужевых повозок, мопедов и двухколесных мотоциклов без коляски, обгон таких транспортных средств в зоне действия данного знака иными транспортными средствами не является административно наказуемым при отсутствии иных запретов, установленных Правилами дорожного движения (например, п. 11.4 Правил).

Кроме того, обгон тихоходных транспортных средств не может быть квалифицирован по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ в случаях, когда:

в зоне действия дорожного знака 3.20 имеется дорожная разметка 1.1 или 1.11;

водитель в зоне действия дорожного знака 3.20 произвел обгон транспортного средства, для которого заводом-изготовителем установлена максимальная скорость не более 30 км/час, в том числе при отсутствии на нем опознавательного знака, информирующего участников дорожного движения о принадлежности данного транспортного средства к тихоходным транспортным средствам. В данном случае водитель совершил маневр в соответствии с требованиями указанного дорожного знака, в связи с чем он не может быть привлечен к административной ответственности за бездействие собственника (владельца) тихоходного транспортного средства, который в нарушение требований п. 8 Основных положений по допуску транспортных средств к эксплуатации и обязанностей должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движения, не установил на этом транспортном средстве соответствующий опознавательный знак.

Действия водителя, совершившего в зоне действия знака 3.20 "Обгон запрещен" обгон механического транспортного средства, двигавшегося со скоростью не более 30 км/час, но не являющегося по своим конструктивным особенностям тихоходным транспортным средством, подлежат квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ.

Образуют ли состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.15 КоАП, действия водителя, совершившего обгон транспортного средства в зоне действия знака 3.20 "Обгон запрещен", установленного с нарушением требований государственного стандарта?

Общие требования, предъявляемые к порядку применения дорожных знаков, в том числе правила их установки, определены ГОСТ Р 52289-2004 "Технические средства организации дорожного движения. Правила применения дорожных знаков, разметки, светофоров, дорожных ограждений и направляющих устройств", утвержденным Приказом Ростехрегулирования от 15.12.2004 N 120-ст. В соответствии с данным документом все знаки, устанавливаемые на дорогах, должны размещаться таким образом, чтобы они не были закрыты какими-либо препятствиями (рекламой, зелеными насаждениями, опорами наружного освещения и т.п.); расстояние видимости знака должно быть не менее 100 м; знаки должны устанавливаться непосредственно перед перекрестком, местом разворота, объектом сервиса и т.д., а при необходимости - на расстоянии не более 25 м в населенных пунктах и 50 м - вне населенных пунктов перед ними; знаки, вводящие ограничения и режимы, устанавливаются в начале участков, где это необходимо, а отменяющие ограничения и режимы - в конце.

Кроме того, в зависимости от принадлежности дорожного знака к той или иной группе, в разделе 5 названного стандарта предусмотрены: высота установки конкретных знаков, расстояние от края проезжей части до ближайшего к ней края знака, порядок применения повторных и дублирующих знаков, расстояния установки знаков в населенных пунктах и вне их и т.д.

Так, например, расстояние от края проезжей части (при наличии обочины - от бровки земляного полотна) до ближайшего к ней края знака 3.20 "Обгон запрещен", установленного сбоку от проезжей части, должно быть 0,5 - 2,0 м; высота установки данного знака должна быть:

- от 1,5 до 3,0 м - при установке его сбоку от проезжей части вне населенных пунктов, от 2,0 до 4,0 м - в населенных пунктах;

- от 0,6 до 1,5 м - при установке на приподнятых направляющих островках, приподнятых островках безопасности и на проезжей части (на переносных опорах);

- от 5,0 до 6,0 м - при размещении над проезжей частью.

В случае размещения знака на пролетных строениях искусственных сооружений, расположенных на высоте менее 5,0 м от поверхности дорожного покрытия, он не должен выступать за их нижний край.

На дорогах с двумя и более полосами движения в одном направлении дорожный знак 3.20 "Обгон запрещен", установленный справа от проезжей части, должен иметь дублирующий знак. Соблюдение указанных требований ГОСТ при применении дорожных знаков является обязательным, что должно учитываться судьями при решении вопроса о виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, в совершении административного правонарушения.

Однако не любое, а только существенное отступление от требований государственного стандарта, которое привело к недоступности дорожного знака для обозрения участниками дорожного движения и не позволило водителю выполнить его предписание, может повлиять на вывод судьи о наличии в действиях лица состава административного правонарушения и повлечь прекращение производства по делу на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП со ссылкой на ч. 4 ст. 1.5 КоАП, согласно которой все неустранимые сомнения в виновности лица, в отношении которого ведется производство по делу, трактуются в пользу этого лица.

Приведем пример.

Постановлением мирового судьи от 19 октября 2010 г., оставленным в силе решением судьи районного суда от 10 ноября 2010 г., Е. был привлечен к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.15 КоАП за то, что при повороте направо нарушил требования дорожного знака 5.5 "Дорога с односторонним движением", что повлекло движение по дороге с односторонним движением во встречном направлении <1>. В надзорной жалобе Е. выразил несогласие с состоявшимися по делу судебными решениями, ссылаясь на то, что его вина в совершении данного правонарушения отсутствует, так как дорожный знак 5.5 "Дорога с односторонним движением" установлен с нарушением требований ГОСТ и при совершении поворота направо он не мог его видеть.

--------------------------------

<1> С 21.11.2010 указанные действия водителя квалифицируются по ч. 3 ст. 12.16 КоАП.

Однако из материалов дела усматривалось, что дорожный знак 5.5 "Дорога с односторонним движением" был доступен для обозрения участников дорожного движения, каких-либо препятствий, снижающих его видимость, не имеется. Кроме того, при возбуждении производства по делу об административном правонарушении Е. не указывал на недоступность для восприятия указанного знака, схему места совершения правонарушения подписал без каких-либо замечаний по ее содержанию. На этом основании и принимая во внимание, что, будучи участником дорожного движения, Е. должен был максимально внимательно оценивать организацию дорожного движения и в соответствии с п. 1.3 Правил дорожного движения был обязан знать и соблюдать относящиеся к нему требования Правил, в частности упомянутого дорожного знака, заместитель председателя городского суда отверг довод Е. об отсутствии его вины в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 12.15 КоАП. При таких обстоятельствах постановление мирового судьи и решение судьи районного суда были оставлены без изменения, надзорная жалоба Е. - без удовлетворения <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Московского городского суда от 11 января 2011 г. по делу N 4а-3491/10. См. также Постановление Московского городского суда от 01.08.2011 N 4а-1528/11.

Подлежат ли квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП действия водителя, нарушившего требования дорожного знака или линии дорожной разметки, которые на схеме дислокации дорожных знаков и разметки, утвержденной в установленном порядке, отсутствуют?

Согласно п. 1.3 Правил дорожного движения участники дорожного движения обязаны знать и соблюдать требования Правил, сигналов светофоров, знаков и разметки, в связи с чем фактическое наличие на участке дороги дорожного знака или разметки, доступных для обозрения, обязывает водителя соблюдать их требования, независимо от того, имеются ли они на схеме дислокации дорожных знаков и разметки, представленной в материалы дела.

Следовательно, в случае нарушения водителем требований такого знака или разметки, повлекшего выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, его действия подлежат квалификации по ч. 4 ст. 12.15 КоАП <1>.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление Московского городского суда от 20.01.12 N 4а-3171/11.

Является ли наличие сплошной линии дорожной разметки 1.3 обязательным условием для привлечения водителя к административной ответственности по 4 ст. 12.15 КоАП за нарушение требований п. 9.2 Правил дорожного движения?

Как показывает анализ правоприменительной практики, при решении вопроса об административной ответственности лица за данное правонарушение суды допускают немало ошибок, связанных с неверным толкованием положений п. 9.2 Правил дорожного движения, согласно которому на дорогах с двусторонним движением, имеющих четыре или более полосы, запрещается выезжать для обгона или объезда на полосу, предназначенную для встречного движения. На таких дорогах повороты налево или развороты могут выполняться на перекрестках и в других местах, где это не запрещено Правилами, знаками и (или) разметкой.

В свое время важные разъяснения по поводу квалификации действий лица, связанных с нарушением требований п. 9.2 Правил, были даны в п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 N 18, в первоначальной редакции которого указывалось следующее:

"По части 3 и 4 статьи 12.15 КоАП следует квалифицировать прямо запрещенные ПДД действия, которые связаны с выездом на сторону проезжей части дороги, предназначенную для встречного движения. Непосредственно ПДД такой запрет установлен в следующих случаях:

а) на дорогах с двусторонним движением, имеющих четыре полосы и более, запрещается выезжать для обгона, разворота, поворота на сторону дороги, предназначенную для встречного движения (пункт 9.2 ПДД). Такой запрет должен быть обозначен дорожной разметкой 1.3...".

К сожалению, данные Верховным Судом РФ разъяснения оказались недостаточными для формирования единообразной судебной практики. В частности, руководствуясь положением п. 12 названного Постановления, многие судьи пришли к выводу о том, что обязательным условием привлечения к административной ответственности по 4 ст. 12.15 КоАП за несоблюдение требований п. 9.2 ПДД является наличие в месте совершения правонарушения дорожной разметки 1.3.

Вместе с тем приведенный подход заслуживает критического отношения, поскольку отсутствие знаков и (или) разметки, определяющих количество полос движения, в том числе разделительной полосы, не освобождает водителя от обязанности соблюдать требования п. 9.2 Правил дорожного движения и не исключает возможность привлечения его к административной ответственности по ч. 4 ст. 12.15 КоАП за нарушение запрета, установленного в этой норме. В качестве главного аргумента по этому поводу следует указать на то, что в соответствии с п. 9.1 Правил дорожного движения количество полос движения для безрельсовых транспортных средств определяется разметкой и (или) знаками, а если их нет, то самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними. При этом под стороной дороги, предназначенной для встречного движения, на дорогах с двусторонним движением без разделительной полосы понимается половина ширины проезжей части, расположенная слева, не считая местных уширений проезжей части (переходно-скоростные полосы, дополнительные полосы на подъем, заездные карманы мест остановок маршрутных транспортных средств <1>).

--------------------------------

<1> Под "дорогой" понимается обустроенная или приспособленная и используемая для движения транспортных средств полоса земли либо поверхность искусственного сооружения; под "проезжей частью" - элемент дороги, предназначенный для движения безрельсовых транспортных средств, а под "полосой движения" - любая из продольных полос проезжей части, обозначенная или не обозначенная разметкой и имеющая ширину, достаточную для движения автомобилей в один ряд (п. 1.2 Правил дорожного движения). Таким образом, под стороной дороги, предназначенной для встречного движения, в диспозиции ч. 3 ст. 12.15 КоАП следует понимать половину ширины проезжей части, состоящую из одной, двух и более полос, количество которых определяется в соответствии с п. 9.1 Правил.

Если оценивать в данном контексте положения п. 9.2 Правил, становится очевидным, что при отсутствии знаков и (или) разметки, определяющих количество полос для движения, в том числе разделительной полосы, принципиальное значение для решения вопроса о наличии в действиях водителя состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 или ч. 4 ст. 12.15 КоАП, будет иметь фактическое количество полос на проезжей части дороги, приспособленных и используемых для движения транспортных средств.

Поэтому при рассмотрении таких дел суды должны тщательно выяснять, по какой именно дороге осуществлялось движение, какова ее ширина, ширина ее проезжей части и из каких элементов она состоит (в частности, имеются ли на ней какие-либо уширения, полоса для движения маршрутных транспортных средств, трамваев и т.д.).

В качестве примера приведем Постановление Верховного Суда РФ от 24.07.2007 по делу N 89-Ад07-5.

Заместитель Председателя Верховного Суда Российской Федерации Нечаев В.И., рассмотрев жалобу Н. на постановление мирового судьи судебного участка N 6 Центрального АО г. Тюмени от 03.05.2006 и решение судьи Центрального районного суда г. Тюмени от 21.06.2006 по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12.15 КоАП, в отношении Н.,

установил:

18.04.2006 на объездной дороге между Салаирским и Велижанским трактами г. Тюмени произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля ВАЗ-21043 под управлением Н. и автомобиля УАЗ-31514 под управлением Н.

Постановлением мирового судьи судебного участка N 6 Центрального АО г. Тюмени от 03.05.2006 Н. был привлечен к административной ответственности в виде штрафа в размере 5 МРОТ (500 руб.) по ч. 3 ст. 12.15 КоАП за выезд на сторону проезжей части дороги, предназначенную для встречного движения, с нарушением требований Правил дорожного движения.

Решением судьи Центрального районного суда г. Тюмени от 21.06.2006 постановление мирового судьи от 03.05.2006 оставлено без изменения.

И.о. председателя Тюменского областного суда 23.08.2006 жалоба Н. оставлена без удовлетворения.

В жалобе Н. просит отменить указанные судебные постановления, ссылаясь на отсутствие в его действиях состава административного правонарушения.

Ознакомившись с доводами жалобы, изучив материалы дела, нахожу жалобу подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 12.15 КоАП установлена административная ответственность за выезд на сторону проезжей части дороги, предназначенную для встречного движения, в случаях, если это запрещено Правилами дорожного движения <1>.

--------------------------------

<1> В результате изменений, внесенных в КоАП Федеральными законами от 23.07.2010 N 175-ФЗ и от 24.07.2010 N 210-ФЗ, ныне административная ответственность за данное правонарушение предусмотрена ч. 4 ст. 12.15 КоАП.

Как усматривается из постановления мирового судьи от 03.05.2006, основанием для привлечения Н. к административной ответственности по ч. 3 ст. 12.15 КоАП послужил факт выезда автомобиля ВАЗ-21043 под его управлением на полосу встречного движения объездной дороги между Салаирским и Велижанским трактами г. Тюмени.

Разрешая дело, мировой судья пришел к выводу, что указанные действия Н. запрещены п. 9.2 Правил дорожного движения и образуют состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.15 КоАП.

С выводами мирового судьи нельзя согласиться.

В соответствии с п. 9.2 Правил дорожного движения запрещается выезжать на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, на дорогах с двусторонним движением, имеющих четыре полосы или более.

Как следует из материалов дела, дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля ВАЗ-21043 под управлением Н. произошло на участке объездной (грунтовой) дороги, не имеющей дорожной разметки.

Исходя из положений п. 9.1 Правил дорожного движения при отсутствии разметки количество полос движения определяется самими водителями с учетом ширины проезжей части, габаритов транспортных средств и необходимых интервалов между ними.

В обосновании выводов о виновности Н. в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.15 КоАП, мировой судья сослался на схему дорожно-транспортного происшествия (л.д. 2), согласно которой общая ширина проезжей части объездной дороги с двусторонним движением составляет 27 м, т.е. имеет более четырех полос движения.

Между тем в соответствии с п. 1.2 Правил дорожного движения под "дорогой" понимается обустроенная или приспособленная и используемая для движения транспортных средств полоса земли либо поверхность искусственного сооружения; под "проезжей частью" - элемент дороги, предназначенный для движения безрельсовых транспортных средств; а под "полосой движения" - любая из продольных полос проезжей части, обозначенная или не обозначенная разметкой и имеющая ширину, достаточную для движения автомобилей в один ряд.

Поскольку объездная (грунтовая) дорога (по смыслу п. 1.2 Правил дорожного движения) является полосой земли, приспособленной и используемой для движения транспортных средств, при разрешении настоящего дела мировым судьей подлежал выяснению вопрос о фактическом количестве приспособленных и используемых для движения транспортных средств полос движения на проезжей части такой дороги.

В нарушение требований п. п. 1, 7 ст. 26.1 КоАП данный вопрос, имеющий значение для правильного разрешения дела, мировым судьей исследован не был.

Вместе с тем из имеющейся в материалах дела фотографии (л.д. 22) усматривается, что на участке объездной (грунтовой) дороги, где произошло дорожно-транспортное происшествие, имеются две полосы, приспособленные для движения транспортных средств (по одной в каждом направлении).

Указанное доказательство, приобщенное к материалам дела, в нарушение требований ст. 26.11 КоАП какой-либо оценки в постановлении мирового судьи не получило.

При таких обстоятельствах выводы мирового судьи о наличии в действиях Н. состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 12.15 КоАП, являются преждевременными. Вынесенные по делу судебные постановления подлежат отмене.

Принимая во внимание истечение срока давности привлечения Н. к административной ответственности, возможность направления дела на новое рассмотрение для выяснения указанных вопросов исключается.

Производство по делу подлежит прекращению на основании п. 6 ст. 24.5 КоАП в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 30.11 КоАП,

постановил:

Постановление мирового судьи судебного участка N 6 Центрального АО г. Тюмени от 03.05.2006 и решение судьи Центрального районного суда г. Тюмени от 21.06.2006 по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 3 ст. 12.15 КоАП, в отношении Н. - отменить.

Производство по делу прекратить.

Заместитель Председателя

Верховного Суда РФ

В.И.Нечаев

Несмотря на то что на момент рассмотрения данного дела действовала первоначальная редакция ч. 3 ст. 12.15 КоАП, которая устанавливала административную ответственность за выезд в нарушение Правил дорожного движения на сторону проезжей части дороги, предназначенную для встречного движения, и прежняя редакция п. п. 9.1, 9.2 Правил дорожного движения, позиция Верховного Суда РФ, положенная в основу принятого Постановления, соответствует ныне действующей редакции этих норм Правил и Кодекса, а также обновленной редакции Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 N 18, согласно которой выезд в нарушение п. 9.2 Правил дорожного движения на полосу встречного движения при обгоне или объезде подлежит квалификации по ч. 3 или ч. 4 ст. 12.15 КоАП РФ независимо от наличия или отсутствия в месте совершения маневра дорожной разметки 1.3 приложения N 2 к Правилам дорожного движения.

В связи с приведенным примером дополнительное внимание следует обратить на то, что при отсутствии дорожных знаков и (или) разметки количество полос движения для транспортных средств должно определяться с учетом требований ГОСТ Р 52389-2005 "Транспортные средства колесные. Массы и размеры. Технические требования и методы испытаний", утвержденного Приказом Ростехрегулирования от 07.11.2005 N 279-ст, согласно которому ширина полосы движения, в зависимости от категории автомобильных дорог (автомагистраль, скоростная дорога, дорога обычного типа) составляет от 3 до 4,5 м.

Необходимо также учитывать положения СНиП 2.07.01-89* "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений", утвержденного Постановлением Госстроя СССР от 16.05.1989 N 78, и СНиП 2.05.02-85 "Автомобильные дороги", утвержденного Постановлением Госстроя СССР от 17.12.1985 N 233. В соответствии с данными актами ширина полосы движения для дорог в населенных пунктах должна составлять от 2,75 м для второстепенных проездов до 4,0 м для пешеходно-транспортных магистральных улиц районного значения. Вне населенных пунктов ширина полосы движения должна составлять 3,75 м для дорог I и II категорий, 3,50 м - для дорог III категории и 3,0 м - для дорог IV категории. В то же время допускаются отступления от указанных нормативных значений, обусловленные несоответствием конкретной дороги требованиям СНиП (что характерно для старых дорог) либо обоснованными решениями, принятыми при разработке проекта организации дорожного движения на определенном участке дороги. В любом случае ширина полосы движения в населенных пунктах должна быть не менее 3,0 м для смешанного транспортного потока и 2,75 м - для потока легковых автомобилей.

Образуют ли состав административного правонарушения, предусмотренного ч. 3 или ч. 4 ст. 12.15 КоАП, действия водителя, совершившего выезд на полосу, предназначенную для встречного движения, в нарушение требований п. 9.2 Правил дорожного движения, в случае, если сплошная линия разметки 1.3 неразличима, например, из-за снежного покрова, загрязнения, большого износа и т.п.?

Указанные действия водителя подлежат квалификации по ч. 3 или ч. 4 ст. 12.15 КоАП по основаниям, изложенным в ответе на предыдущий вопрос.

Подлежат ли квалификации по ч. 2 ст. 12.9 КоАП действия водителя, который в нарушение требований дорожного знака "Ограничение максимальной скорости 40 км/ч", превысил скорость не более чем на 20 км/час?

Административная ответственность за превышение установленной скорости движения предусмотрена ст. 12.9 КоАП. Согласно ч. 2 указанной статьи превышение скорости на величину более 20 км/час, но не более 40 км/час влечет предупреждение или наложение административного штрафа в размере 100 руб. Данная норма является специальной по отношению к ч. 1 ст. 12.16 КоАП, в соответствии с которой несоблюдение требований дорожных знаков или разметки, за исключением случаев, предусмотренных другими статьями гл. 12 КоАП, а также ч. ч. 2 и 3 этой статьи, влечет предупреждение или наложение административного штрафа в размере 500 руб.

Исходя из анализа вышеназванных норм, можно сделать вывод о том, что превышение водителем установленного ограничения скорости на величину не более 20 км/час не является административно наказуемым.

Может ли водитель быть привлечен к административной ответственности по ст. 12.24 КоАП за нарушение Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение легкого или средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, при наличии по данному факту нарушения уже вынесенного в отношении него и вступившего в законную силу постановления о назначении административного наказания по другой статье (части статьи) КоАП?

Если в результате нарушения водителем транспортного средства Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортных средств наступили последствия в виде причинения легкого или средней тяжести вреда здоровью, то действия виновного подлежат квалификации по ч. 1 или ч. 2 ст. 12.24 КоАП и дополнительной квалификации по другой статье (части статьи) гл. 12 КоАП, устанавливающей ответственность за нарушение соответствующих правил, не требуют.

Однако при наличии уже вынесенного в отношении водителя постановления о назначении административного наказания по какой-либо статье (части статьи) главы 12 КоАП, вступившего в законную силу, последующее привлечение его к административной ответственности за данное правонарушение по ч. 1 или ч. 2 ст. 12.24 КоАП исключается в силу ч. 5 ст. 4.1 КоАП, согласно которой никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение.

Проиллюстрируем сказанное на следующем примере.

Постановлением судьи районного суда от 15 сентября 2011 г., оставленным без изменения решением судьи областного суда и постановлением заместителя председателя областного суда, К. была привлечена к административной ответственности по ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ в связи с тем, что в нарушение требований п. 9.10 Правил дорожного движении не учла расстояние до двигавшейся впереди автомашины и совершила столкновение с ней, в результате которого водителю и пассажиру данной автомашины был причинен легкий вред здоровью.

Рассмотрев надзорную жалобу К., заместитель Председателя Верховного Суда РФ установил, что по данному факту нарушения правил расположения транспортных средств на проезжей части, установленных в п. 9.10 Правил дорожного движения, постановлением должностного лица органа ГИБДД от 1 ноября 2010 г. она уже была подвергнута административному наказанию по ч. 1 ст. 12.15 КоАП РФ.

На этом основании он сделал вывод, что К. в нарушение требований п. 7 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ была дважды привлечена к административной ответственности за одно и то же правонарушение.

При таких обстоятельствах все состоявшиеся по делу судебные решения были отменены, а производство по делу - прекращено в соответствии с п. 7 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с наличием по одному и тому же факту совершения противоправных действий (бездействия) лицом, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, постановления о назначении административного наказания <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Верховного Суда РФ от 24.05.2012 по делу N 86-АД12-1.

С таким выводом судьи следует согласиться, поскольку действия К. не образуют множественности административных правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 12.15 и ч. 1 ст. 12.24 КоАП. Следовательно, одновременное привлечение его к административной ответственности на основании указанных норм нарушало бы важный принцип non bis in idem (нельзя наказывать дважды за одно и то же).

Возможно ли привлечение к административной ответственности по ч. 2 ст. 12.24 КоАП водителя транспортного средства за причинение вреда средней тяжести потерпевшему, если им (водителем) были нарушены требования п. 10.1 Правил дорожного движения при отсутствии в его действиях состава административного правонарушения, предусмотренного ст. 12.9 КоАП, то есть превышения установленного скоростного режима?

В соответствии с п. 10.1 Правил дорожного движения водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения.

Часть 2 ст. 12.24 КоАП предусматривает административную ответственность за нарушение правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение средней тяжести вреда здоровью потерпевшего.

Следовательно, если водителем транспортного средства причинен вред средней тяжести потерпевшему в результате нарушения требований п. 10.1 ПДД, он может быть привлечен к административной ответственности по данной норме независимо от того, имеется ли в его действиях состав административного правонарушения, предусмотренный ст. 12.9 КоАП.

Какой формой вины характеризуется состав административного правонарушения, предусмотренный ч. 2 ст. 12.25 КоАП, устанавливающей административную ответственность за невыполнение законного требования сотрудника полиции об остановке транспортного средства?

В теории административной ответственности и правоприменительной практике этот вопрос решается по-разному. Так, в комментариях к КоАП разъясняется, что с субъективной стороны административное правонарушение, предусмотренное ч. 2 ст. 12.25 КоАП, предполагает наличие у виновного прямого умысла <1>, в то время как в деятельности судов реализуется точка зрения о том, что рассматриваемое правонарушение может быть совершено как умышленно, так и по неосторожности.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (под общ. ред. Н.Г. Салищевой) включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011 (7-е издание).

<1> См., например: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (постатейный) / Под общей ред. Н.Г. Салищевой. М., 2010; Постатейный комментарий к Кодексу РФ об административных правонарушениях / Под ред. Э.Г. Липатова, С.Е. Чаннова. М., 2008.

На наш взгляд, с этим следует согласиться, поскольку буквальное толкование положений ч. 2 ст. 12.25 КоАП не дает оснований полагать, что невыполнение законного требования сотрудника полиции об остановке транспортного средства по неосторожности не охватывается сферой ее применения и не является административно наказуемым. В связи с этим аргументация правонарушителя, построенная на отсутствии у него умысла в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 12.25 КоАП, не является перспективной и не может служить основанием для прекращения производства по делу в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП за отсутствием в его действиях состава правонарушения.

Подлежит ли квалификации по нормам ст. 12.26 КоАП отказ водителя транспортного средства от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, заявленный не сотруднику полиции, а медицинскому работнику?

Соответствующее разъяснение дано в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.10.2006 N 18. В нем, в частности, указано, что основанием привлечения к административной ответственности по ст. 12.26 КоАП является зафиксированный в протоколе об административном правонарушении отказ лица от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, заявленный как непосредственно должностному лицу ГИБДД, так и медицинскому работнику. При этом подчеркнуто, что в качестве отказа от освидетельствования, заявленного медицинскому работнику, следует рассматривать не только отказ от медицинского освидетельствования в целом, но и отказ от того или иного вида исследования в рамках медицинского освидетельствования.

Кроме того, в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2009 г. обращено внимание на то, что квалификация действий лица по ст. 12.26 КоАП производится и в том случае, если водитель транспортного средства предпринял попытку ввести в заблуждение лицо, проводившее медицинское освидетельствование на состояние опьянения <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2009. N 11.

Должен ли судья проверять законность требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения при решении вопроса о наличии в действиях водителя состава административного правонарушения, предусмотренного нормами ст. 12.26 КоАП, устанавливающей административную ответственность за невыполнение такого требования?

В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24.10.2006 N 18 разъяснено, что при рассмотрении данной категории дел необходимо проверять наличие законных оснований для направления водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а также соблюдение установленного порядка направления на медицинское освидетельствование. О законности таких оснований свидетельствуют:

- отказ водителя от прохождения освидетельствования на состояние алкогольного опьянения при наличии одного или нескольких признаков, перечисленных в п. 3 Правил освидетельствования лица, которое управляет транспортным средством, на состояние алкогольного опьянения и оформления его результатов, направления указанного лица на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, медицинского освидетельствования этого лица на состояние опьянения и оформления его результатов и правил определения наличия наркотических средств или психотропных веществ в организме человека при проведении медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 26.06.2008 N 475;

- несогласие водителя с результатами освидетельствования на состояние алкогольного опьянения;

- наличие одного или нескольких признаков, перечисленных в п. 3 названных Правил, при отрицательном результате освидетельствования на состояние алкогольного опьянения.

О соблюдении установленного порядка направления на медицинское освидетельствование на состояние опьянения, в частности, свидетельствует наличие двух понятых при составлении протокола о направлении на такое освидетельствование. Если при составлении протокола отсутствовал один или оба понятых, то при рассмотрении дела этот протокол подлежит оценке по правилам ст. 26.11 КоАП с учетом требований ч. 3 ст. 26.2 КоАП.

Таким образом, если протокол о направлении водителя на медицинское освидетельствование на состояние опьянения в материалах дела отсутствует либо составлен с нарушением требований ст. 27.12 КоАП, а в протоколе об административном правонарушении не указан ни один из предусмотренных Правилами освидетельствования критериев, позволяющих полагать, что водитель транспортного средства находится в состоянии опьянения, то производство по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 или ч. 2 ст. 12.26 КоАП, подлежит прекращению в связи с отсутствием состава административного правонарушения (п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП).

В качестве примера приведем следующее дело из судебной практики.

Постановлением мирового судьи С. была признана виновной в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1 ст. 12.26 КоАП, и ей назначено административное наказание в виде лишения права управления транспортными средствами на срок один год и девять месяцев. Решением судьи районного суда указанное постановление было изменено, срок лишения права управления транспортными средствами снижен до одного года шести месяцев.

Не согласившись с данными судебными актами, С. обратилась с надзорной жалобой в Московский городской суд, ссылаясь на то, что ей не предлагалось пройти медицинское освидетельствование на состояние опьянения, а протокол о направлении на медицинское освидетельствование был составлен в отсутствие понятых.

Проверив материалы дела, изучив доводы жалобы, заместитель председателя Московского городского суда обратил внимание на то, что в нарушение требования ст. 27.12 КоАП протоколы о направлении на медицинское освидетельствование и об отстранении от управления транспортным средством составлены должностным лицом без привлечения понятых. В связи с этим он указал следующее. Несоблюдение требований КоАП РФ позволяет сделать вывод о недопустимости протокола о направлении на медицинское освидетельствование как доказательства. Требование сотрудников полиции о направлении С. на медицинское освидетельствование нельзя признать законным. Законность требования сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения относится к событию правонарушения, отсутствие законности такого требования влечет вывод об отсутствии состава правонарушения.

При таких обстоятельствах постановление мирового судьи и решение судьи районного суда были отменены, производство по делу прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 КоАП за отсутствием состава административного правонарушения <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Московского городского суда от 16.03.2009 по делу N 4а-460/09.

Подлежат ли квалификации по ст. 12.26 КоАП как невыполнение законного требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения действия водителя при отсутствии оснований для привлечения его к административной ответственности по ст. 12.8 КоАП за управление транспортным средством в состоянии алкогольного, наркотического или иного опьянения в случае самостоятельного последующего прохождения им медицинского освидетельствования?

Данный вопрос являлся предметом обсуждения в Верховном Суде РФ, который в Обзоре судебной практики за III квартал 2009 г. указал, что ответственность водителя за невыполнение законных требований сотрудника милиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения наступает независимо от того, имеются ли основания для привлечения его к административной ответственности за управление транспортным средством в состоянии алкогольного, наркотического или иного опьянения <1>.

--------------------------------

<1> БВС РФ. 2010. N 2.

В связи с этим следует иметь в виду, что наличие в материалах дела акта медицинского освидетельствования, представленного лицом, привлекаемым к административной ответственности, после самостоятельного прохождения им медицинского освидетельствования и свидетельствующего об отсутствии у него алкогольного, наркотического или иного опьянения само по себе не свидетельствует о незаконности требования сотрудника полиции о прохождении медицинского освидетельствования на состояние опьянения.

Судье в указанном случае необходимо учитывать обстоятельства отказа от прохождения медицинского освидетельствования, временной промежуток между отказом от освидетельствования и прохождением освидетельствования по инициативе самого водителя, соблюдение правил проведения такого освидетельствования и т.п.

Как следует квалифицировать действия водителя, выразившиеся в неоднократном отказе от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, если они были совершены по пути следования транспортного средства, перевозящего груз, по маршруту перевозки, - как множественность административных правонарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 12.26 КоАП, или как единое продолжаемое правонарушение?

В действующем законодательстве нормативное определение продолжаемого правонарушения отсутствует, а в научном плане приоритет в разработке этой правовой категории принадлежит представителям уголовно-правовой науки, в которой аналогичное по своей сути понятие уже давно являлось предметом специальных исследований. В теории уголовного права, как правило, выделяют следующие признаки продолжаемых преступлений:

а) неоднократность совершенных деяний, ни по одному из которых не истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности либо исполнения обвинительного приговора, не снята и не погашена судимость, лицо не освобождалось по закону от уголовной ответственности и наказания и в отношении него не принималось решение о прекращении дела;

б) тождественный характер противоправных деяний;

в) направленность противоправных деяний на один и тот же объект, конкретизируемый единым предметом посягательства;

г) наличие в деяниях виновного единого умысла, объединенного общей целью и направленного на конкретный предмет - определенную вещь, индивидуальную личность либо на завладение каким-то имуществом и т.п. <1>.

--------------------------------

<1> Становский М. Понятие продолжаемого преступления // Российская юстиция. 1995. N 11. С. 36 - 39.

Следует отметить, что в практике Верховного Суда РФ продолжаемые преступления также связывают с неоднократностью, тождеством, единым умыслом и целью преступных деяний. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 04.03.1929 N 23 "Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям" под продолжаемыми преступлениями понимаются преступления, складывающиеся из ряда тождественных преступных действий, направленных к общей цели и составляющих в своей совокупности единое преступление. В Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 11.07.1972 N 4 "О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества" содержится дополнительное указание на то, что подобные действия, кроме того, характеризуются неоднократностью, объединенной единым умыслом на завладение имуществом.

В силу универсальности признаков, заложенных в основу понятий "продолжаемое преступление" и "продолжаемое правонарушение", основные достижения уголовно-правовой теории и практики в этой области могут быть применены и к сфере административной ответственности <1>. Следуя такой логике, продолжаемое административное правонарушение можно определить как правонарушение, состоящее из неоднократных, объединенных единством вины и цели тождественных деяний, представляющих отдельные акты единой противоправной деятельности лица, направленной на один и тот же непосредственный объект либо предмет посягательства для достижения общего результата.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях (под общ. ред. Н.Г. Салищевой) включен в информационный банк согласно публикации - Проспект, 2011 (7-е издание).

<1> См., например: Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях / Под общ. ред. Н.Г. Салищевой. С. 66.

В определенных случаях действия водителя, выразившиеся в неоднократном отказе от прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения, могут квалифицироваться как единое продолжаемое правонарушение по ч. 1 ст. 12.26 КоАП. В частности, если они были совершены в течение непродолжительного времени по пути следования транспортного средства, перевозящего груз, из пункта отправления в пункт назначения, и были обусловлены одними и теми же целями и мотивами, например, опасениями водителя за сохранность груза во время прохождения медицинского освидетельствования на состояние опьянения в медицинской организации, ввиду отдаленности последней от места остановки транспортного средства. В этом случае основания для повторного составления протокола об административном правонарушении по факту совершения водителем одного и того же противоправного деяния в данном случае отсутствуют, а правила назначения административных наказаний за совершение нескольких административных правонарушений, предусмотренные ч. 1 ст. 4.1 КоАП, здесь не могут быть применены. В противном случае будет нарушен принцип, закрепленный в ч. 5 ст. 4.1 КоАП, - никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение.

Соответственно основания для повторного составления протокола об административном правонарушении по факту совершения водителем одного и того же противоправного деяния в данном случае отсутствуют, а правила назначения административных наказаний за совершение нескольких административных правонарушений, предусмотренные ч. 1 ст. 4.1 КоАП, здесь не могут быть применены. В противном случае будет нарушен принцип, закрепленный в ч. 5 ст. 4.1 КоАП, - никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение.

Дата добавления: 2015-08-09