Билет №40 Общественно-философская мысль начала 20 века (Ортега-и-Гассет, Ницше, Фрейд).

Вершиной испанской мысли XX в. стала философия культуры Ортеги-и-Гассета (1883-1955). “Темой нашего времени” было для Ортеги перерастание философии в философию культуры. Эта тема была задана нем. философией жизни, которая отвергала априорную схему истор. процесса, пытаясь найти априори истории внутри самой истории. “Я — то место, где мне является обнаженным мир, не-я, чуждое мне... Я не мыслю, если не мыслю вещей” — такова формула Ортеги. Точка зрения универсальна, потому что индивидуальна; универсальность “без антиномии” — “утопия”, “никакое место”, как пояснял философ, ссылаясь на этимологию слова. Именно “никаким местом” является “человек-масса”. “Я” — всегда осознание собственных жизненных, истор. и каких угодно обстоятельств. “Каждая жизнь — это точка зрения на универсум. Строго говоря, то, что видно из этой точки, не видно из другой. Каждый индивид — личность, народ, эпоха — есть незаменимое орудие в завоевании истины.... Ложна только та перспектива, которая считает себя единственно возможной”. Ошибка, согласно Ортеге, это нелокализованная истина, истина, увиденная из “никакого места”. В этом контексте и надо понимать знаменитую, но приводимую чаще неполностью из-за трудности перевода ортегианскую формул “Я семь “я” и мои обстоятельства, и не удержав их (букв. “если я их не спасу”), я не удержусь (не спасусь) и сам”. “Удержать обстоятельства” — это и значит “взять их на себя”, войти в традицию, обрести память культуры. Целое культуры существует не само по себе как нечто от века данное, оно действительно только потому, что некоторое число людей верит примерно в одно и то же и сомневается примерно в одном и том же. О вещах, в которых люди уверены, они не думают, попросту не замечают их. Эта система “верований” составляет подлинную почву культуры, невидимую изнутри. Думать же люди начинают тогда, когда почва верований (в которых “пребывают”) уходит из-под ног, и человек оказывается гам, где “пребывать” невозможно, — в пучине сомнений. Вот тут человек либо становится больше себя, либо перестает быть человеком. В любом случае “перспектива”, видение вещей рождается тогда, когда привычная реальность “дереализуется”, ставится под вопрос, и на вопрос дается ответ — “идея” (которую “имеют”). Великий парадокс события сознания, как и события культуры, заключается в том, что осознать какую-то реальность можно, лишь выйдя за ее пределы, лишь “дереализовав” ее. Ортегианская “дегуманизация” искусства (речь именно о такой “дереализации”) хорошо иллюстрирует эту мысль. Сознание — всегда взгляд со стороны, не видящий собств. “точки зрения”, пока она актуальна, но оставляющий ее именно для того, чтобы “посмотреть на себя со стороны”. Изобразить такую ситуацию в виде “теории” невозможно, ее можно описать только как парадокс. Однако культура выработала механизм ее изображения — это искусство, всегда являющее мир в состоянии зарождения. Таково всякое искусство — и древнее, и новое. Но осознать себя носителем какой-то культуры — значит выйти за ее рамки, посмотреть на нее из другой культуры. Событие это необратимо и потому есть история (“история как система”). Каким бы конкретным темам ни были посвящены работы Ортеги — литературоведческим, искусствоведческим, социологическим, общекультурным, — главную свою задачу он видит в том, чтобы вывести наружу, “обнаружить” строение того самого слоя верований, на котором вырастает культура. Верования видны только в свете идей, но идеи эти не платоновские. Вместе с тем, если сознание необосновываемо сознанием же, если разум безнадежно “фактичен”, то это не значит, что иррациональное допускается рядом с разумом. Только разум видит свои границы.

НИЦШЕ Фридрих Вильгельм (1844—1900) — крупный немецкий философ, предвозвестник «философии жизни», экзистенциальной философии и философской антропологии. Ницше остро и оригинально отразил в своем творчестве драматизм и противоречие эпохи перехода от классической философии к философии современной. Основные идеи Ницше: 1) переоценка всех ценностей — критическая, порой разрушительно-критическая идея ломки и уничтожения устаревших моральных (в основном христианских) ценностей и замена их новыми, провозглашаемыми в учении Ницше. 2) «воля к власти» — фундаментальное онтологическое понятие, разрабатываемое на основе учения Шопенгауэра и вместе с тем обладающее новым смыслом. Для Ницше «воля» есть конкретная, индивидуальная воля человека, сущность любого существования и бытия заключается в повышении и росте этой конкретной «воли к власти». Волю Ницше считает первичной по отношению к сознанию и мышлению и неразрывно связывает ее с человеческой деятельностью. 3) идея Сверхчеловека, вытекающая из концепции роста воли к власти, теория преодоления всех, с точки зрения Ницше, отрицательных качеств человека и приближения его к идеалу Сверхчеловека — создателю и носителю новых ценностей и новой морали. Смерть Бога означает обретение свободы и тем самым возможность рождения сверхчеловека. Идеи Ницше оказали огромное влияние на современную философию. Противоречивая и не подчиняющаяся какому-либо единству системы философия Ницше оказала влияние на различные направления бурж. мысли 20 в.— философию жизни, прагматизм, экзистенциализм. Hицше оказал значит. влияние на писателей кон. 19 — нач. 20 вв., на символизм. Творчество Н. явилось по существу одновременно разоблачением и утверждением тенденций бурж. культуры в эпоху империализма, ницшеанство использовали и идеологи нем. фашизма.

Особый интерес представляет философская ипостась психоаналитической культурологии Фрейда. Фрейд не только использовал свое глубокое знание историко-философской традиции, но и предложил собственную оригинальную. Явный перелом в пользу “культурологизации” психоанализа произошел накануне первой мир. войны, когда Фрейд в своей этапной книге “Тотем и табу” (1913), написанной в плодотворном творч. контакте с К. Г. Юнгом, сформулировал и обосновал знаменитую программу аналит. культурной редукции по линии “невротик — ребенок — дикарь”. Теперь уже культура в ее развитии и функционировании выступила в качестве первичного основания и для клинических интерпретаций, и для теорет. обобщений. Фрейд построил свою исходную объяснительную модель культуры как отчужденной от чел. системы принудительной индивидуации, объединяющей в едином акте как нормативные запреты (табу), так и спасительные проекции, ритуально снимающие страх и чувство вины, провоцируемые этими запретами. Позднее, в работах “Психология масс и анализ чел. Я” (1921), “Будущее одной иллюзии” (1927), “Недовольство культурой” (1929) и “Человек Моисей и монотеистическая религия” (1938), Фрейд окончательно сформулировал культурологию классич. психоанализа, введя в контекст обсуждения соц. аспект и рассматривая психологию массы в качестве аналога внеличностного архаического пред-сознания, репрессивного по отношению к индивидуальности, порождающего коллективные защитные проекции — идеалы, иллюзии. Фрейд утверждал, что каждое этапное событие, каждая катастрофическая ломка нашего жизненного мира есть однопорядковое “убийство” нашей самости и образование определенного пласта бессознательного. Понятия “смерть” и “рождение” при этом действительно сливаются воедино, а задача философской культурологии в рамках классического психоанализа может быть обозначена как исследование трех важнейших этапов рождения — смерти субстанциональной системы “человек — культура”.

Дата добавления: 2015-08-05