Санкт‑Петербург. Наше время. Июнь. “Все работы хороши — выбирай на вкус”, — говорилось в старом добром детском стишке

“Все работы хороши — выбирай на вкус”, — говорилось в старом добром детском стишке. Но если тебе позарез необходимо свободное время, а от графика типа “каждый день с восьми до шести” тебя тошнит, ты здоров, как лось, и не отягощен интеллектом, то работа частного охранника — как раз то, что нужно. Здесь не требуется полета мысли. Основное необходимое умение — вовремя делать “морду тяпкой” и “не пущать”. Встречаются, конечно, варианты покруче. Например, ходить за чьим‑нибудь телом. Но там надо держать ухо востро, иначе получишь нож под ребра, или отечественная “коза ностра” пристрелит тебя на пару с кассиром какого‑нибудь ООО. Однако главное — не тушеваться, а, используя личное обаяние и энное количество шоколадок, повлиять на прекрасный пол в отделе кадров твоей “Секьюрити” и подыскать себе работенку поспокойнее. Впрочем, “некоторые любят погорячее”, да и денег на “горячих” объектах платят куда как больше.

Я “погорячее” не люблю. Работа эта нужна мне лишь для поддержания штанов между заказами на оформление книг. Поэтому я, используя “шоколадную отмычку”, выхлопотал себе непыльную работенку. Офис фирмы, торгующей итальянской мебелью, находился прямо на Невском. Часть окон выходила на шумный проспект, а часть — во двор‑колодец, под завязку набитый сверкающими иномарками.

Мое рабочее место — за специальным ограждением возле самой двери. Позвонили в дверь — открыл. Не позвонили — сиди себе, читай, слушай музыку или просто считай ворон. Буде припрутся бродячие торговцы — надлежит их отсечь при помощи закрывания двери перед носом. А буде кто станет нахально вторгаться и бузить — пресечь нарушение общественного порядка посредством дубинки и наручников. Вот и вся инструкция.

Я сидел за своим барьером “спокойный, выдержанный и всегда готовый”, однако никто не вторгался. От нечего делать я прикидывал, что неплохо бы “пресечь” при помощи наручников рекламного агента Оленьку Блинкову. Я однолюб, но не будь у меня Танюшки…

Оленька и впрямь сногсшибательная девушка. Меня коробит от воблоподобных моделей. Топот коней, грохот костей. Да, девушка должна быть стройной. Но. Желательно, чтобы у нее присутствовала ГРУДЬ и она не оставляла ее дома. Чтобы бедра были округлыми, а не “спичками в стакане”. Оленька же являла собой по моим понятиям канон женской красоты. Высокая тугая грудь, крутые бедра, тонкая талия, упругие ножки с округлыми коленками. Я откровенно любовался Оленькой, когда она пробегала мимо, но, в отличие от своих сменщиков, “подкатывать” к ней не пытался. Возможно, поэтому она относилась ко мне не в пример сердечнее, чем к ним…

День сегодня случился жаркий. Кондиционер деловито напрягался, создавая ровный шумовой фон. К нему примешивалось верещание принтера, шум улицы, голос секретарши Ирочки, вещавшей по телефону на итальянской “мове”, и гулкое эхо чьих‑то шагов на лестничной клетке, доносящееся сквозь металл дверей. Я сидел, откинувшись в кресле, и мысленно прокручивал события вчерашнего дня.

Нет никакого сомнения, что некое таинственное “нечто” пришло в движение в моей жизни. Может, прав не я, а Сенсэй, но это не меняет дела.

Вопрос: если это все‑таки Учитель со своим “шевелением во тьме”, что я могу сделать? Вовсе не улыбается перспектива, что начнется такой же бардак, как тогда. Потому что я теперь не один. Танюшка — часть моей жизни, очень важная часть, и если я не дай Бог прав, то она попадет под удар. Я не должен этого допустить. Мои действия…

Рука ухватила карандаш и начала быстро писать.

Первое: Выяснить, где сейчас находится Кутузов.

Он личность известная. Бывших учеников у него море. Многих я знаю, и информацию получить можно. Если он в городе, тогда с вероятностью девяносто процентов без него тут не обошлось.

Второе: Разобраться, чем спровоцировано возобновление атак,

Здесь несколько вариантов. Во первых, измазавшись по уши в “чернушкой” “Шимодзабура Шимо‑гахара‑Рю”, я оттуда сбежал, можно даже сказать, был изгнан. Сбежать‑то сбежал, но проблемы — как ни беги, если не решишь, не закроешь их, — догонят. Возможно, проблему я не решил. Отсюда еще вопрос: как ее решить? Найти Кутузова и замочить?

Но это же не кино… Во‑вторых, спрятавшись в “Дарума‑Рю”, я вместе с Колькой на время исчез из поля зрения Учителя. Исчез надолго, и все было бы и дальше так, но Вовочка спровоцировал меня на мощный всплеск Силы. И я засветился. Примерно как если б пришел к Китайцу домой, встал посреди комнаты и заорал: “Выходи биться! Я здесь!” А дальше по тексту анекдота: “Биться так биться…” Н‑да… И отсюда еще вопрос (проклятье, сколько же их?) — если Вовка спровоцировал меня с легкой руки Сенсэя, а тот контролирует все и вся, то зачем Юричу это нужно? Он хочет, чтобы я схватился с Китайцем и таким образом решил висящую на мне проблему? Вряд ли, конечно… Третье: Чего я хочу? Четвертое: Как добиться желаемого? И пятое: Тактика действий. Так. Схема готова. Делать ее научил меня Сенсэй. Когда имеешь перед глазами весь расклад — легче ориентироваться в ситуации. Теперь необходимо разработать детали и учесть нюансы. Например: Татьяна ни в коем случае не должна пострадать. Что для этого нужно? Если я ей все расскажу, она станет уязвима. Но если не расскажу… Она и так по моей милости уже под ударом. А неведение — не самое лучшее средство защиты.

Когда зазвонил телефон, я продолжал корпеть над схемой и не обратил на него внимания. Телефон зазвонил снова. Я оторвал взгляд от бумаги. На аппарате мигала красным кнопочка под номером двенадцать. Значит, меня. Кто? Звонила Танюшка.

— Привет, Игорешкин! Чем занят?

— Бдю, — я улыбнулся, хотя что‑то в ее голосе…

— Тут такое дело… Нам нужно срочно поговорить. У меня на работе проблема…

— Серьезная?

— Очень. Давай я зайду к тебе, как освобожусь?

Я взглянул на часы. Восемь часов вечера ровно. Танюха работает кассиром в казино. Тоже на Невском. Заканчивает в двадцать один пятнадцать. Десять минут пешком.

— Через час здесь никого не будет. Жду. Ты не беспокойся. Все решим.

Она вздохнула. Мне даже показалось, что всхлипнула. Плачет? Такую мать!

— Танюш, успокойся, давай приходи, слышишь? И не смей мне плакать! Заканчивай работу — и ко мне.

Тишина в трубке, потом снова вздох.

— Игорь, мне неудобно впутывать тебя…

— Танюш, ты что? Я же люблю тебя! Что значит неудобно? Прекрати киснуть — что‑нибудь придумаем с твоей проблемой.

Она снова помолчала.

— Хорошо, я не буду киснуть. И я тоже люблю тебя.

— Ура! — тихонько сказал я. — Ладно, жду тебя.

— Пока, — прозвучало в ответ, и она повесила трубку. А я еще некоторое время сидел, уставясь прямо перед собой. Мысли неслись трассирующими пулями. Началось — началось — началось!!!

Я опоздал. Обвал начался.

Дата добавления: 2015-08-05