Великая Отечественная война в лирике Ахматовой

Великая Отечественная война застала Ахматову в Ленинграде. Свою патриотическую позицию она определила сразу же, в первый день войны:

Жить – так на воле,

Умирать – так дома.

Волков Поле

Жёлтая солома.

В период войны в творчестве поэта отмечается новый подъём. В июле 1941 года она создаёт стихотворение «Клятва»:

И та, что сегодня прощается с милым, –

Пусть боль свою в силу она переплавит.

Мы детям клянёмся, клянёмся могилам,

Что нас покориться никто не заставит!

Поразителен тот лаконизм, чеканность строк, которыми отмечено это стихотворение. Четырёхстопный амфибрахий придаёт ему чугунную тяжесть, с которой и должны звучать слова клятвы и верности могилам, слова о преданности детям, о непреклонной стойкости во имя Отечества.

Ахматова выступает по ленинградскому радио.

В 1942 году поэт создаёт стихотворение «Мужество».

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мёртвыми лечь,

Не горько остаться без крова, –

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесём,

И внукам дадим, и от плена спасём

Навеки!

Напечатанное на страницах «Правды» среди военных корреспонденций и сводок, оно напоминало о суровом испытании, звало защитить самое святое – великое русское слово.

Стихотворение звучало как набат и отбивало час мужества, а образ вселенских весов обрёл высокую символичность. Здесь же произносилась клятва верности, обращённая к будущему. А одиннадцатая, усечённая строка стихотворения – «Навеки!» – победно утверждала бессмертие и родной речи, и рва, и свободы.

Оказавшись в эвакуации, Ахматова продолжает из далекого Ташкента следить за событиями военных лет. Стихи времени блокады она объединяет в ленинградский цикл, расширяет его и преобразует в «Ветер войны». Высоким патриотическим циклом пронизаны новые циклы: «Победа» и «Луна в зените» (1942–1944), созданные в Ташкенте. Поэзия этих лет сделала Ахматову истинно народным поэтом.

7. Идейно-художественное своеобразие «Поэмы без героя»

Начиная с 1940 года и почти до конца жизни Ахматова работала над «Поэмой без героя» (1940–1965). Эпиграф «Deus concervat omnia» (в пер. с лат. – «Бог хранит всё»). Эти же слова были на гербе графа Шереметева, помещённом на Фонтанном доме в Петербурге, где Ахматова жила около 30 лет. По странной закономерности последние часы жизни поэтессы были проведены в бывшем доме графа Шереметева в Москве, с тем же гербом и той же надписью. Геральдическая виньетка «Бог хранит всё» замкнула жизнь Ахматовой в своеобразную символическую рамку, объясняющую основной смысл и предназначение её творчества.

В поэме есть признание:

Как в прошедшем грядущее зреет,

Так в грядущем прошлое тлеет.

Другое название поэмы – «Девятьсот тринадцатый год. Петербургская повесть» – отразило эпоху Серебряного века. «Поэма» является сложным зашифрованным произведением о «победившем смерть слове», героях из прошлого, таинственным образом влияющих и на настоящее. Создаётся образный ряд знаковых фигур Серебряного века. Дешифровка раскрывает не только их реальные прототипы – В. Маяковский, А. Блок, О. Мандельштам, М. Кузмин и др. – но и указывает на смысл названия поэмы.

Автор скорбит об утрате «героя», что ведёт к невозможности исторического катарсиса. Ахматова образно воссоздаёт сложную и противоречивую атмосферу Серебряного века, его творческий и анархически безответственный дух экспериментаторства как в области поэзии, так и в реальной жизни. Ею используется приём «зеркальных отражений», «тройного дна». Используются знаковые для Серебряного века формы, символы и даже рифмы, которые соизмеряются с «эхом» пушкинской традиции» («невидимый звон копыт» из «Медного всадника»). В «Поэме» есть и реальный план повествования, в котором говорится о судьбе России, её мученичестве и героизме в годы Великой Отечественной войны.

Основные мотивы «Поэмы» – любовь и творчество, прошлое, давящее своими тенями настоящему, смерть и возмездие, счастье, оборачивающееся адом и наказанием, эпоха, в её безумии и страданиях, предстают в сложном зашифрованном виде. Автор даёт «подсказки», которые проецируются на иные планы повествования и конкретные реалии, высвечивающиеся новые уровни постижения основной идеи произведения. События происходят в новогоднюю ночь, гости являются ряжеными. Среди них есть и те, кто уже давно умер.

Вакханалия гибельной страсти предстаёт в карнавально-гротескном виде:

И опять из фонтанного грота,

Где любовная стонет дремота,

Через призрачные ворота

И мохнатый, и рыжий кто-то

Козлоногую приволок…

Возникает чувство страха, так как «восстановление» подлинного облика человека становится почти невозможным. Образы женской красоты, «застывшие» в мифах и произведениях искусства, возникают как чудовищные призраки, потерявшие свою индивидуальность (имена Афродиты и Елены даны во множественном числе):

Афродиты возникли из пены,

Шевельнулись в стёклах Елены,

И безумья близится срок.

Используя приём карнавальной маски, деперсонализации (с тем, чтобы выявить типологические черты Серебряного века), музыкальные ключи и символические шифры, Ахматова вовлекает в действие «Поэмы» литературные типы и писателей, и поэтов Серебряного века. Автор переоценивает идеалы ушедшей эпохи. То, чем когда-то жили современники-поэты, что воспевали и утверждали как эстетическую норму, предстаёт в виде гротеска.

В произведении Ахматова приходит в катарсическому осознанию движущихся сил истории, отвергая субъективизм и индивидуальный произвол. Образы «чаши», «могильного рва» с подснежниками, хор голосов, в том числе умерших и всеми забытых героев, создают трагический смысловой слой произведения. Ахматова верит в силу человеческого сопротивления разрушающим силам Зла. Именно поэтому, как указывала поэтесса, «Поэма» посвящена «памяти её первых слушателей, моих друзей и сограждан, погибших в Ленинграде во время осады. Их голоса я слышу и вспоминаю их, когда читаю поэму вслух, и этот тайный хор стал для меня навсегда оправданием этой вещи».

Заканчивается «Поэма без героя» образом многострадальной России:

От того, что сделалось прахом,

Обуянная смертным страхом

И отмщения зная срок,

Опустивши глаза сухие

И ломая руки, Россия

Предо мною шла на восток.

И себе же самой навстречу

Непреклонно в грозную сечу,

Как из зеркала – наяву

Ураганом – с Урала, с Алтая,

Долгу верная, молодая,

Шла Россия спасать Москву.

Дата добавления: 2015-08-05