Монастырь Креста.

Расположен в долине Креста – по-арабски Wadi el-Musallabe, на иврите эта долина называется нахаль Рехавия, и из нее в зимнее время вытекает ручей (нахаль) Рехавия, впадающий затем в ручей Рефаим – один из ветвей ручья Сорек. Монастырь находится на высоте 750 метров над уровнем моря, в окружении холмов, на которых возвышаются здания правительственного комплекса – Кирьят Мемшала, Кнесет Исраэль, легкие белоснежные корпуса Музея Израиля, Еврейский университет на Гив’ат Рам, и с другой стороны расположились жилые многоэтажные дома дорогих и престижных районов: Рехавии, Кирьят Вольфсон, Шаарей Хесед и Шаарей Рахамим. Если пройти немного дальше вверх по долине, мы попадем в прекрасный городской парк, называемый Ган Сакер. Здесь, во время осады Иерусалима в Войну за независимость, был построен небольшой аэродром для посадки и взлета легких самолетов. В этом парке обычно проводятся крупные массовые мероприятия, связанные с национальными праздниками, устраиваются концерты, которые собирают до 100 тысяч зрителей (а может быть, и больше).

На фоне современных строений общий вид монастыря выступает контрастом и сразу же привлекает к себе внимание проезжающих туристов (см. фото). Его могучие отвесные стены, укрепленные контрфорсами, с маленькими окошечками на самом верху, свидетельствуют о тех временах, когда его обитатели подвергались постоянной опасности со стороны многочисленных врагов.

С этим местом, на котором расположен монастырь, связано много легенд, большинство из которых получило распространение, по-видимому, в средние века. Они упоминаются в церковных летописях, путеводителях и описаниях Святой Земли XII века, но возможно даже, что их происхождение значительно раньше и относится к IV-VII векам. В этот период набожные христиане пытались как-то объяснить для себя принципы своей веры, наглядно представить себе историю образования ее догматов. Они искали происхождение многих религиозных обычаев в древней истории и, особенно, в Библии. Так складывалась религиозная мистическая традиция, которую называют Священным Преданием. Далеко не все мифы и легенды были признаны Церковью достойными войти в этот золотой фонд. К счастью, отцы Церкви в их отборе не действовали методом библейской критики. Основным критерием богодухновенности того или иного предания для них служила прежде всего красота и глубина нравственного содержания, способные вызвать у верующих религиозный отклик и пробуждать в их сердцах добрые чувства.

Настоящее место для сего монастыря было выбрано неслучайно. Хотя долина Рехавия, как сегодня, так и, по всей видимости, тогда, никак не могла считаться пустыней, и в ней не селились отшельники, подвиги которых могли бы привлечь своих подражателей. Единственная причина, привлекавшая сюда монахов – святость самого места, связанного с таинственной легендой о чудесном дереве, из которого был изготовлен Честный Животворящий Крест Господень. Сама земля, взрастившая древо столь высокого предназначения, не могла не располагать к душеспасительной медитации и мистическим откровениям.

В ранней христианской мистике дереву отводилась особая роль в судьбе человека. Через древо познания вошла смерть в род людской, а Крестным древом смерть побеждена. Так, например, в Евангелии Никодима, известном также под названием “Деяния Пилата”, в главе 24-й сказано: “И сказал Господь, простирая руку Свою: Придите ко Мне, все святые мои, ибо имеете подобие образа Моего – вы, кто из-за древа диавольского были на смерть осуждены” [1]. Воображение верующих рисовало себе образ этого дерева и пыталось изобразить его историю, естественно, что здесь возникло множество легенд. Мы приведем здесь лишь две из них:

Первая история связана с нашим праотцем Адамом. Она повествует о том, как Адам, всю свою жизнь хранил ветку с древа познания, через которую в него вошел грех, и, умирая, положил ее себе в рот, и так с ней и скончался. Его дети тщетно пытались вытащить из него эту ветку, но не смогли. Поэтому они его так и похоронили вместе с веткой во рту. Но, оказавшись в земле, эта ветка начала расти, и в конце концов выросла в большое дерево, которое вобрало в себя череп Адама. Так это дерево росло до рождения Христа и тогда было срублено. Именно из ствола этого дерева был сделан крест, на котором распяли Христа, и капли Его искупляющей крови оросили древесину, просочившись аж до заключенной в нее головы нашего отца, искупив его первородный грех. Таким образом, то же древо познания (вряд ли в этом случае оно могло быть смоковницей или яблоней), которое погубило Адама первого, послужило воскресению Нового Адама, т. е. Христа.

Вторая легенда связана с племянником Авраама Лотом. Как нам повествует Библия, праведник Лот был не по своей воле введен в грех кровосмешения со своими дочерьми. Легенда рассказывает о том, как поступил Лот, осознав свой грех. Раскаявшись, он страдал в муках совести и искал искупления. Но, не зная как его искупить, он пришел к Аврааму и исповедовался ему. В ответ Авраам дал ему три саженца – кедра, сосны, и кипариса (по другой версии, ангел дал ему три ветки кипариса), сказав, что если эти три саженца укоренятся и срастутся в одно дерево, то это и будет тем знамением, что грех прощен. Чтобы эти саженцы выросли, Лот должен был ежедневно поливать их свежей водой из Иордана, а для этого необходимо было каждый раз проделывать длинный и утомительный путь. Так каждый день Лот добросовестно ездил за водой и поливал саженцы. Они уже пустили корни и начали расти, но однажды, возвращаясь с реки, Лот встретил дьявола, принявшего обличье нищего, умирающего от жажды. Лот сжалился над нищим, не зная кто он, и дал ему свой бурдюк с водой. Тотчас же дьявол выпил всю воду из бурдюка до последней капли. Ужас и отчаяние охватили Лота, он понял, что не сможет уже в этот день полить саженцы, а значит, они погибнут, и его грех останется неискупленным. Тогда явился Ангел и утешил Лота сказав, что его милосердный поступок по отношению к нуждающемуся, даже не ведая, кто он и откуда, был особенно приятен Господу, и за это его саженцы будут продолжать расти, и когда из них вырастет дерево, то через него будут искуплены грехи и Лота, и всех верующих. Когда же дерево выросло, оно было срублено для строительства Соломонова Храма, но так и не было использовано по назначению. Долгое время эта балка лежала на Храмовом дворе и служила скамейкой для посетителей. И только тогда, когда понадобилось делать крест для Иисуса, этому бревну, наконец, было найдено окончательное предназначение.

Один из вариантов этой легенды говорит, что Лот посадил не саженцы, а три горящие полена, которые срослись и выросли в одно дерево.

Как отнестись к этим историям? Вымысел! – скажет историк. Нонсенс! – скажет ботаник. Фи, апокриф! – скажет какой-нибудь ученый протестантский богослов. “Кто не знает, что вымышленные сказания и самовольные прибавления не укрепляют веры в истину, а только, если можно так выразиться, заслоняют спасительный свет ее от глаз слабых в вере” – писал в конце XIX века один православный церковный деятель, ратуя за улучшение просветительской работы Русской Духовной Миссии в Иерусалиме среди российских поклонников. “Кто не знает?” – самоуверенно задает риторический вопрос просветитель; во всяком случае, господа ученые богословы, ни йоты не прибавившие в исследовательский арсенал своей науки, я этого не знаю, напротив, я думаю, что истинная вера всегда есть “самовольное прибавление”, исходящее из сердца самого верующего.

Да, конечно, такие истории не могут выдержать критику современной науки, но они на это и не претендуют. Зато они отражают истины в таких областях, куда не в состоянии проникнуть никакой “научный анализ”. В мифах скорее все наоборот. Здесь фантазия осуществляет как бы перевод внутреннего созерцательного телесного знания на язык конкретных зримых осязаемых образов. Таким образом, Священное предание по-своему подвергает духовному анализу историческую реальность. Предание говорит: “Это то самое дерево”, и связывает его с тем или иным грехом – Адамовым или Лотовым. Для нашего рационалистического анализа эта связь неуловима, но на самом деле она есть. У Провидения нет ничего случайного. Кто может проникнуть в тайны Божественного предопределения? И однако, мистическая интуиция верующих способна воспринять то, что открыто лишь чистым сердцам, которые “Бога узрят”, и приоткрыть нам, грешным, завесу над этими тайнами в виде легенды.

Как могло возникнуть предание о Лотовой истории, кто мог ее сочинить? Самым естественным путем. По своему опыту, благочестивые монахи знали, что “Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его” (Мф. 11:12), что каждого, кто стал на путь покаяния, дьявол подвергает искушениям, и если это верно как закон, то значит, и праведник Лот должен был пережить то же самое. Наверное, также и всякий, кто наметил себе в жизни какую-нибудь благородную цель – будь то строительство монастыря, приюта, создания братства, партии, написание книги и т. п., переживал такие моменты, когда ему приходилось выбирать: либо пожертвовать своим делом, либо отвернуться от бесконечных просьб и нужд многочисленных “ближних”, готовых по капельки выпить всю живую воду из его неприкосновенных священных запасов. Эта легенда учит, что, несмотря на сострадание, а если посмотреть дальше, то как раз благодаря нему, всякий стремящийся выполнить волю Господню, должен уметь отказывать случайно встретившимся на его пути страждущим. Так и Иисус, не осуждая благотворительности, желающим быть Его последователями говорил: “...все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, следуй за Мною” (Лк. 18:22), и вместе с тем, Он предостерегал Своих учеников от излишней расточительности: “Нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда” (Ин. 12:8). Все эти “страждущие” есть сущий дьявол, опустошающий священный сосуд всякого подвижничества, на каком бы поприще оно ни осуществлялось.

Неслучайно эта легенда родилась именно в монашеской среде, ибо она есть отражение внутренних переживаний и даже душевных конфликтов верующих, вынужденных ради своей веры переступить определенную черту, за которой оставались их связи с миром. Нелегко было переступить ее даже хотя бы из-за чувства долга по отношению к своим родным и близким. Монашеское движение зачастую встречало враждебное отношение со стороны мирского населения. Его последователи обвинялись в подрыве общественных устоев, в том, что они-де призывали к разрыву брачных связей, разрушению семьи, к уходу из мещанского мира. Многие оставляли свои семьи, жен, родителей, детей, обрекая их на нищенское существование. Аскеты выступали против коррупции в церковных верхах, призывали бойкотировать их церемонии. Они выступали за полную бедность, поощряли рабов к бегству и предоставляли им убежище, тем самым создавали государству немало проблем. Поэтому в их сознании укоренилось убеждение, что всякая уступка мирским интересам есть отклонение от прямого пути, своего рода излишняя слабость. Эта мудрость и была выражена в легенде, которая дает совет сострадательным: чтобы не растратить себя по мелочам и не потерять цель своей жизни, поливайте лучше свое дерево, и тогда оно принесет гораздо больше плодов для всех ваших страждущих, чем те многочисленные травинки, которые вы пытаетесь спасти.

И еще, заметьте, почему был прощен Лот, ведь ему так и не удалось “откупиться” от своего греха, выполнив все условия договора? Он был прощен за свою веру и раскаяние, потому что Господь увидел, насколько ужасны для Лота и его история с дочерьми, и с “благодеянием” по отношению к дьяволу; безусловно, что это раскаяние и отчаяние делают невозможным для верующего возврат к этим грехам, в то время, как выполни он свою епитимью, расплатись за свои преступления, и ничто не мешало бы ему повторить их снова и опять откупиться, посадив очередное дерево. В этом отличие религии веры от религии закона.

И вместе с тем, несмотря на глубокий философский смысл легенд, Православная Церковь всегда отделяла Священное каноническое Писание от Священного Предания и апокрифов. Истории Предания допускались лишь как легенды и притчи, имеющие поучительный и нравственно-воспитательный характер, наставляющие в вере и благочестии, располагающие к религиозным размышлениям и медитации. Поэтому наравне с Библейским каноном, они заняли свое место в церковной иконографии, стали сюжетами для многих шедевров христианского искусства. Одно из доказательств этому – прекрасные фрески в монастыре Креста, рассказывающие в серийном цикле повесть о Лотовом дереве.

Дата добавления: 2015-08-05