И Петра III

ПЕРВЫЕ пять лет, которые протекли со смерти Петра, когда у кормила правления стояли его жена и внук, были только продолжением его царствования. В эти пять лет заканчивались преобразования Петра, в частности исправлялись некоторые его реформы и отменялось то, что отошло от условий русской действительности. Общей тенденцией этих пяти лет было возвращение к испытанным порядкам московского периода. С дополнениями и поправками, произведенными преемниками Петра, его реформы стали еще более связанными с Московскими порядками.

ВЕРХОВНЫЙ ТАЙНЫЙ СОВЕТ

Мы начинаем с верховного управления и посмотрим, какие изменения потерпело оно в первые годы после смерти Петра, и какой смысл имели эти изменения.

Известно, что верховным правительственным учреждением при Петре стал Сенат. Компетенция этого учреждения была очень обширна. Так как Сенат являлся помощником государя, а во время его отсутствия заменял персону государя («вместо его величества персоны»), он ведал всем и всеми. Не было отрасли управления, которая не входила бы в состав компетенции Сената. «Все на вас положено», «все у вас в руках», — неоднократно заявлял Петр в своих указах и письмах Сенату. И действительно, Сенат был высшей судебной инстанцией в апелляционном отношении, разбирал некоторые дела в первой инстанции и разрешал жалобы на решения коллегий и низших судебных мест. Сенат был высшим административным учреждением, обязан был по указу 1718 года «неусыпное попечение иметь о монашеской и государственной пользе». В частности Сенат ведал военным делом, то есть снабжением армии и флота людьми, лошадьми, амуницией, боевыми припасами и т. п., и имел надзор за службой и обучением шляхетства через герольдмейстера, состоявшего при Сенате. Он ведал также финансами, торговлей и промышленностью, то есть приходами и расходами государственных сумм, установлением новых налогов и монетным делом. Он ведал полицией безопасности и благосостоянием, то есть постройкой городов, прорытием каналов, проведением дорог, почтой, принятием мер против пожаров, голода, заразных болезней и разбоев: на нем же вместе с Синодом лежали заботы о школах; наконец, Сенат отчасти заведовал и иностранной политикой. Кроме всего этого, Сенату принадлежали права и в области законодательной; в отсутствие государя Сенат мог издавать генеральные определения, которые имели значение временных законов вплоть до «апробации» их государем; он обращался к государю с ходатайствами об издании законов, принимал участие в обсуждении законов и опубликовывал их (эта функция остается за Сенатом и в настоящее время).

Но как ни велика была компетенция Сената, он был органом, который исполнял волю и предначертания монарха. С учреждением Сената не была заполнена та пустота, которая образовалась около русского государя с исчезновением Боярской Думы и так называемой Ближней Думы, с которой московский государь советовался в важных случаях. Сенат был больше исполнителем воли Петра, осуществлял его предначертания, чем давал ему советы. Происходило это оттого, что Петр по складу своего характера не любил совещаться в многолюдных коллегиях, а обдумывал свои планы наедине или обращался за советом к отдельным умным людям. Но рано или поздно Петр должен был почувствовать недостаток в совещательном учреждении. Задачи управления постепенно усложнялись и запутывались, а силы Петра с годами стали истощаться, энергия — иссякать, бремя правления чувствовалось тяжелее, и Петр стал подумывать об учреждении, которое помогало бы ему, направляло бы внешнюю и внутреннюю политику. Сенат был для этого слишком пассивным. До нас дошли следы его дум, его собственноручная заметка следующего содержания: «О коллегии такой, которая бы смотрела, что исправить, переменить, оставить, вновь сделать начение от порядков прибыли, даже до чистоты и украшения в государстве». И близкие к Петру люди стали думать об учреждении Совета. Так Либерас предлагал учредить особый кабинет или Тайный Совет, в котором должны были разбираться важные государственные вопросы законодательства и управления. Курбатов, известный прибыльщик, выдумавший орленую бумагу, выступил с проектом особого Кабинет-коллегиума, с учреждением которого «от многих стужаний и трудов восприиметь его величество многую свободность». Фик, второй иностранец, помогавший Петру в переустройстве центральных учреждений, идя навстречу сказавшейся потребности, тоже предлагал учредить Тайный Совет специально для иностранных дел; сообща с Сенатом он должен был разрешать все важные вопросы законодательства, управления и суда.

Вняв этим представлениям, Петр указом 13 февраля 1720 года учредил особый Тайный Совет, в состав которого, кроме государя, канцлера и подканцлера, должны были войти «все или несколько, по важности дела», действительные тайные советники. Этот Тайный Совет должен был решать все важные государственные вопросы. Так Петр под новым названием возродил Ближнюю Думу его предков. Эта Ближняя Дума была отделением Сената и состояла из главных сенаторов. Учреждение особого Тайного Совета для обсуждения важных государственных вопросов при Петре было только попыткой, которая не имела успеха. Хотя Петр и сознавал необходимость правильной организации и постоянной деятельности совещательного учреждения, он по своей натуре не мог совещаться с этим учреждением и продолжал вести дело по собственной инициативе или по совету с определенными лицами; натура Петра была слишком властной, чтобы выносить регулярные совещания с сановниками.

Так обстояли дела и при Екатерине I; Екатерина еще больше, чем Петр нуждалась в советниках. Она часто обращалась за советом по важным государственным делам к влиятельным временщикам (Меншикову, Головкину, Апраксину, Остерману и др.), но советники не имели еще организации. В результате «сильные персоны» овладевали волей императрицы и при взаимном еоперничестве колебали императрицу, как тростник, из стороны в сторону. Больше всех забрал силы Меншиков, у которого раньше Екатерина была в служанках. Тяготясь опекой Меншикова, Екатерина привлекла к совещаниям и его недругов — Ягужинского и Толстого. Борьба этих лиц за влияние на императрицу в конце концов создала для нее невыносимо тяжелое положение. Единственным выходом из этого тяжелого положения было упорядочение Совета₅ возведение его на степень правительственного органа. Саксонский посол в 1725 году писал: «Поговаривают об учреждении Верховного Совета. Он будет состоять из Головкина, Меншикова, Апраксина».

8 февраля 1726 года Екатерина повелела учредить Верховный Тайный Совет «как для внешних, так и для внутренних государственных важных дел». В Верховный Тайный Совет вошли следующие лица: Меншиков, Толстой, Головкин, Апраксин, князь Д. М. Голицын, Ос-терман и герцог Голштинский. Все эти лица, за исключением последнего, были сенаторами и начальниками коллегий (Меншиков — военной коллегии, Апраксин — адмиралтейств-коллегий, Головкин — иностранной). Когда их ввели в Верховный Тайный Совет, то признано было невозможным совмещение звания члена Верховного Тайного Совета и сенатора, почему все они были выведены из Сената. Таким образом, Тайный Совет, который при Петре был отделением Сената, теперь сделался совершенно особым, отдельным от Сената учреждением. Я нарочно остановился на этих подробностях, чтобы видели, что Верховный Тайный Совет не был продуктом момента, что и это учреждение имело историю; жизнь еще при Петре намечала его создание, но он не мог тогда реализоваться, теперь же вошел в жизнь в несколько измененном виде.

Факт обособления Верховного Тайного Совета от Сената имел чрезвычайно важные последствия. Сенат сделался органом подзаконного управления. Он должен был действовать по указаниям законов, функции самостоятельного верховного управления были от него отняты. Натолкнувшись на какие-либо факты, не предусмотренные законами, Сенат должен был доложить о них государю в Верховном Тайном Совете и получить оттуда резолюцию. Раз Сенат стал органом подзаконного управления, он не имел права носить титул Правительствующего, и указ 14 марта не замедлил предписать не именоваться ему впредь Правительствующим, а называться Высоким. В равной мере эти изменения коснулись и Синода.

Верховное управление сосредоточилось в Верховном Тайном Совете, который и стал решать дела, не предусмотренные законами: он ведал внешней политикой, финансами, военным делом и прочим: в Верховном Тайном Совете стали решаться и все судебные дела, которые восходили на Высочайшее рассмотрение. Сенат, Синод, коллегии, губернские присутствия были подчинены Верховному Тайному Совету и обязаны были подавать ему рапорты.

Возникает вопрос: какое отношение установилось между Верховным Тайным Советом и монархом?

Надо сказать, что Верховный Тайный Совет не имел никакого конституционного значения в смысле ограничения власти монарха. И это обстоятельство разъяснено было самим Верховным Тайным Советом. По инициативе герцога Голштинского члены Верховного Тайного Совета подали Екатерине мнение об этом учреждении, в котором проводили мысль, что Верховный Тайный Совет «не есть особый коллегиум».

Все постановления Верховного Тайного Совета шли на апробацию императрицы и только после утверждения их получали силу закона. Постановления должны были выноситься единогласно. Если же достигнуть единогласия оказывалось невозможным, то отдельные мнения членов Совета представлялись императрице, и от нее уже зависело утвердить то мнение, которое ей казалось наиболее подходящим по обстоятельствам дела. Из всего этого видно, что Верховный Тайный Совет конституционного значения не имел.

Так возродилось при русском государе учреждение, которое напоминало прежнюю Боярскую Думу; последняя воскресла, но под другим названием и в другом составе. Боярская Дума была учреждением аристократическим, в Верховный Тайный Совет вошли люди случайные, выдвинувшиеся бюрократы, но по функциям Верховный Тайный Совет — прямой преемник Боярской Думы.

Верховный Тайный Совет фактически должен был получить гораздо большее значение, чем простое совещательное учреждение. Ведь Екатерина I совсем не была похожа на Екатерину II. При ее невежестве и необразованности, само собой разумеется, фактически все дела должны были перейти к Верховному Тайному Совету.

МЕРЫ ВЕРХОВНОГО

ТАЙНОГО СОВЕТА ДЛЯ ПОДДЕРЖАНИЯ

МАТЕРИАЛЬНЫХ СРЕДСТВ РОССИИ

Самыми жгучими вопросами, которыми пришлось заниматься Верховному Тайному Совету, были вопросы финансовые и экономические. Вы знаете, что Петр ввел подушную подать, которую должны были собирать земские комиссары и отдавать на содержание расквартированного по губерниям войска. Но комиссары чрезвычайно медленно собирали деньги, так что солдаты голодали, — и, в конце концов, полковники и офицеры взяли на себя сбор подушной подати и стали выколачивать ее с крестьян. Результатом этого явилось разорение крестьян, которые бежали на окраины и даже в Польшу и Литву. Притеснения чинили не только воеводы, но и те лица, которые отправлялись для производства ревизии, для составления списков податного населения. Верховный Тайный Совет, исходя из мысли, что нужно иметь попечение о крестьянах, постановил вывести из уездов генералитет и впредь не посылать туда обер-офицеров. Сбор подати возложен был на воевод, з помощь которым на каждую провинцию назначали по одному офицеру. На время воеводства воевода жаловался полковничьим разрядом, чтобы его авторитету подчинялись офицеры. В целях облегчения жизни крестьян Верховный Тайный Совет распорядился, чтобы недоимки взыскивались не с крестьян, но с помещиков, а за треть мая 1727 года велено было недоимки совсем не собирать. В интересах крестьян отменено было петровское размещение войск: приказано было вывести войска из деревень и распределить их по городам, преимущественно по окраинам. Затем, когда позволили обстоятельства, велено было две трети офицеров, происходивших из шляхетства, отпустить по домам, чтобы они привели в порядок свои деревни, и две трети оставить при полках. Стал, таким образом, практиковаться отпуск офицеров в деревню. На этот факт нужно обратить внимание: это первая ласточка дворянской весны, первое обнаружение тяготения военнослужилого класса в деревню.

Кроме этих мероприятий, Верховный Тайный Совет принимал меры и к сокращению государственных расходов. Вы знаете, что штаты коллегии были довольно значительны. Верховный Тайный Совет распорядился оставить в каждой коллегии по 6 человек: президента, вице-президента, двух советников и двух асессоров, но и этим 6 лицам велено было заседать по очереди: одна половина их должна была жить в деревне и не получала жалования. Эта мера, если ее рассматривать в исторической перспективе, в сущности является реставрацией старины. В коллегиях теперь заседало по 3 человека; значит, состав коллегий приблизился к составу московских приказов, где сидел обыкновенно судья — боярин с товарищем и дьяком. В это же время в целях сокращения расходов Штатс-коллегия была соединена с Камер-коллегией.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ СТАРОГО

ВОЕВОДСКОГО УПРАВЛЕНИЯ

Местное управление в последние годы царствования Петра приняло сложный и запутанный вид.

10 губерний были поделены на провинции, провинции — на дистрикты или округа. Во главе губерний стояли губернаторы, во главе провинций — воеводы, а во главе дистриктов — земские комиссары. Губернатор управлял провинцией, в которой находился губернский

город, и ведал во всей губернии делами по рекрутским наборам и подушной подати. Кроме того, губернаторы были председателями надворного суда (иногда председателями надворного суда были и вице-губернаторы). Воевода в провинции имел надзор за ходом всего управления, заседал в особом присутственном месте, называвшемся воеводской канцелярией, и был председателем воеводского суда, состоящего из нескольких асессоров. В некоторых провинциях при воеводах состояли коменданты и обер-коменданты, и во всех провинциях был целый ряд должностных лиц: камериры, рактмей-стёры, провиантмейстеры, судебные комиссары (суд по маловажным делам). Наряду с этим существовал целый ряд других органов: для городов— магистраты, для дворцовых крестьян — дворцовый приказ; лесное ведомство в провинциях было выделено и состояло в ведении унтер-вальдмейстеров, подчиненных главному вальд-мейстеру. По областям же были рассеяны и органы синодского управления (синодальная команда), которое было сосредоточено в экономической коллегии Святейшего Синода для заведования церковными имуществами. К этому присоединялись еще органы надзора: фискалы, называвшиеся в провинциях провинциал-фискалами и состоявшие под управлением генерал-фискала, и прокуроры, находившиеся при надворных судах и подчиненные генерал-прокурору.

Верховный Тайный Совет признал устройство местного управления сложным и обременительным для жителей, стал упрощать петровские учреждения и, упрощая, незаметно реставрировал московскую старину. Прежде всего, были отменены рент-мейстеры, а обязанности их возложены на камериров; упразднены были и вальдмей-стеры; судебные комиссары вместе с земскими комиссарами были заменены воеводами. Это мотивировалось тем, что «чин воеводский уездным людям в отправлении всяких дел может быть страшнее». Указ 24 февраля 1727 года пошел еще дальше. Велено было «как надворные суды, так и всех вышних управителей, и канцелярии, и конторы земских комиссаров и прочих тому подобных вовсе отставить, и положить всю расправу и суд по-прежнему на губернаторов и воевод, а от губернаторов апелляцию в юстиц-коллегию, чтобы нашим подданным тем показано быть могло облегчение, и вместо бы разных и многих канцелярий и судей знали токмо одну канцелярию, а на многих бы судей и на их подчиненных в даче жалованья напрасного убытку не было».

Так рухнуло сложное и громоздкое построение местного управления, воздвигнутое Петром. Общество не в состоянии было вынести его на своих плечах: 1) по недостатку средств и 2) по недостатку людей. Россия вернулась к воеводскому управлению, которое существовало в XVII веке. Вся разница управления XVII века от XVIII века заключалась только в том, что управление XVII века знало две инстанции: 1) воеводу главного города и 2) воеводу провинциального города; теперь же было три инстанции: воевода уездного города был подчинен воеводе провинциальному, а провинциальный — губернатору.

Итак, старые порядки возродились после смерти Петра Великого. Это обстоятельство может служить наглядным доказательством того, что петровские реформы вовсе не так изменили жизнь, как казалось: это были надстройки на поверхности русской жизни, и когда под ними заколебалась почва, они рухнули. Возврат к старине можно подметить и в других мероприятиях Верховного Тайного Совета. Петр Великий употребил много усилий, чтобы направить внешнюю отпускную торговлю к Петербургу: был закрыт Архангельский порт и обложены высокой пошлиной товары, шедшие по старым торговым дорогам. После Петра увидали, что привоз товаров к Архангельску по старым дорогам дешевле, чем подвоз их к Петербургу, а потом снова открыли Архангельский яорт. Петр Великий в целях создания национальной фабрично-заводской промышленности издал целый ряд стеснительных мер: запрещено было отправлять некоторые товары за границу и некоторые изделия приказано было вырабатывать по казенной мерке. Основанная после Петра Великого Коммерц-коллегия отменила ряд стеснительных мер, изданных при Петре; она разрешила вывозить за границу некоторое сырье, позволила вырабатывать некоторые товары (например, полотно) по старым образцам и т. п.

Словом, во всех сторонах жизни после смерти Петра можно наблюдать возврат к старым порядкам. Но если присмотреться к происходившим переменам, то нельзя сказать, что возврат к старине носил характер провинциальной реакции; к старине возвращались потому, что последняя более подходила к потребностям данного времени. Некоторые же начинания Петра продолжали развиваться; продолжались работы по прорытию каналов, по устройству флота, была открыта проектированная Петром Академия наук и т. д.

Конец царствования Екатерины I ознаменовался возвратом к старине в области престолонаследия. Петр Великий, как вы знаете, издал закон, по которому наличный государь мог назначать наследником престола кого угодно, согласно своему желанию. Неудобство этого закона обнаружилось при первом же замещении престола после смерти Петра. Петр умер, не уепев сделать завещания, и русский престол, можно сказать, был захвачен его супругой с помощью вельмож и гвардии. Закон Петра решительно противоречил правосознанию русского общества, которое не могло мириться с устранением от престола законных наследников. Уже воцарение Екатерины I, помимо внука Петра Великого, возбудило неудовольствие в народной массе. Это неудовольствие усилилось, когда распространился слух, что Екатерина хочет сделать наследником герцога Голштинского, мужа Анны Петровны. Недовольство общества было настолько сильно, что для многих стало ясным, что вторичное устранение внука Петра I от престола невозможно. С заявлением об этом открыто выступил Остерман. Но так как ему было известно, что императрица желает утвердить престол за одной из своих дочерей, то для примирения интересов Остерман предлагал, по его мнению, очень простое средство: женить Петра Алексеевича на царевне Елизавете Петровне. По мнению Остермана, это вполне допустимо. «В начале, при сотворении мира, — писал Остерман, — сестры и братья посягали, и через то токмо человеческий род распложался, следовательно, такое между близкими родными супружество отнюдь общим натуральным и божественным законам не противно, когда Бог сам оное, яко средство мир распространить, употреблял». Даже

Меншиков был убежден в невозможности вторичного устранения от престола внука Петра I. Чтобы обеспечить за собой свое положение при будущем императоре Петре, Меншиков вынудил у императрицы согласие на обручение Петра с одной из его дочерей, которая была значительно старше наследника престола.

При таком положении вещей не удивительно, что, когда Екатерина I заболела горячкой, члены Верховного Тайного Совета, Сената, Синода, майоры гвардии и президенты коллегий высказались единогласно за кандидатуру Петра. Затем составлено было от имени умирающей Екатерины завещание, которое при ее полной безграмотности было подписано Елизаветой. Она объявляла своим сукцессором Петра Алексеевича, а на случай его бездетной смерти — Анну Петровну с ее десцендентами; после же нее должна была наследовать престол Елизавета Петровна со своими десцендентами. Это завещание и вступило в силу (6 мая 1727 года). Оно, как видите, определяло право престолонаследия в духе старых воззрений.

В царствование Петра II можно отметить также кое-какие факторы и меры, носившие характер возврата к старым порядкам московского периода. Вы помните, что заветной мыслью Петра Великого было собрать «разрозненную храмину российского купечества». С этой целью были учреждены Бурмистерская Палата в Москве (1721) и магистрат в Петербурге, которому должны были подчиняться все магистраты и ратуши. После смерти Петра все городские магистраты и ратуши были подчинены воеводам. Существование Главного магистрата как учреждения, объединявшего по идее все городские учреждения, потеряло raison d'etre*. 18 августа 1727 года издан был указ, уничтожавший Главный магистрат в Петербурге и заменявший его городским магистратом для Санкт-Петербурга, без власти по отношению к прочим городским магистратам.

Затем, так как восшествие на престол Петра II удовлетворило большинство населения, и исчезли все сыскные политические дела, был уничтожен Преображенский Приказ, а подведомственные ему дела были распределены, смотря по важности, между Верховным Тайным Советом и Сенатом.

В Малороссии в царствование Петра II восстановлены были те порядки, которые существовали там при Алексее Михайловиче. Петр Великий после смерти малороссийского гетмана Скоропадского не разрешил выбрать нового гетмана и запретил челобитные по сему предмету. Управление Малороссией было сосредоточено в Малороссийской коллегии. Все это было коренным нарушением прав и вольностей, которыми должны были пользоваться малороссы по договору с Хмельницким. Надвигавшаяся война с Турцией способствовала перемене политики. Еще в 1726 году при Екатерине I в Верховном Тайном Совете было положено прежде войны с Турцией «приласкать» малороссов, позволив им выбрать из своей среды гетмана; подати, собираемые с них, отменить, а в рассуждении сборов на жалование и содержание войск поступать так, как бывало прежде при гетманах; суд и расправу производить им самим, и одни только апелляционные дела отправлять в Малороссийскую коллегию. Но это постановление не было исполнено. Новый император в первое заседание свое в Верховном Тайном Совете определил: «В Малой России к удовольствию тамошнего народа поставить гетмана и прочую гетманскую старшину во всем по содержанию пунктов, на которых сей народ в подданство Российской империи вступил». Повторен был указ об отмене новых податей: «Доходы с них денежные и хлебные собирать те, которые подлежат по пунктам гетмана Богдана Хмельницкого»; запрещено было велико-россиянам покупать имения в Малороссии, «чтобы от того малороссиянам не было учинено озлобления». Малороссия в политическом отношении становилась отдельной автономной областью и была передана в ведение иностранной коллегии.

Дата добавления: 2015-08-03