Из приговорной грамоты земского собора (1566 г., июля 2)

Повелением государя нашего царя и великого князя Ивана Ва­сильевича всея Русии, мы, государевы богомольцы, архиеписко­пы и епископы <...>[77] что государь нам говорил, как нам стояти против свое­го недруга короля польского? и мы государю своему свой совет учинили таков: что государское великое смирение во всем посту­пает на себя; городов, которые в Полотцком повете, Дрыси, Копца, Лепля, Лукомля, Белмаков, поступается королю; да королю же поступается по Задвинью, по Глуботцкой дороге, от Бобыничь верст по штидесят и по семидесят на сторону, да города Озерища и волости Усвятцкие; а в Ливонской земле, в Курской земле, за Двиною рекою штинатцати городов, да и на сей стороне Двины реки Ливонских городов пятинатцати королю же поступается со всеми тех городов уезды и с угодьи, и пленных полочан Стани­слава Довоина с товарыщи и з женами и з детми отпущает госу­дарь без скупу и без розмены; а своих государь детей боярских, которые в полону в Литве, скупает государь из своее казны: и государская перед королем правда великая. Пригоже государю за те городы Ливонские стояти, которые городы король взял во сбереганье, Ригу, Кесь, Володимерец, Ровной, Куконос и иные го­роды, которые ко государским х порубежным городом ко Псков­ским и к Юрьевским подошли; а не стояти государю за те горо­ды, а укрепятца те городы Ливонские за королем, которых горо­дов ныне государь у короля просит, и вперед из тех городов, ко­торые за королем, церквам, которые за государем в Ливонских городех, разорение будет; да не токмо государевым городом Юрьеву и иным городом Ливонским государским, и Пскову тес­ноты будут великие, но и Великому Новугороду и иных городов торговым людем торговля затворятца. А в те городы Ливонские король вступился и держит их в обороне не по правде; потому государь наш на Ливонскую землю наступил за их неисправле­ние, и Маистра, и Бискупа и многих людей пленом свел, и горо­ды Ливонские, свою вотчину, поимал и православием просветил, в тех городех церкви поставил; и достальные немцы, видя свое неиможение, заложились за короля и с своими городы, и король те городы Ливонские держит за собою во обереганье неподельно. А коли государь наш на Ливонскую землю не наступил, и король могл ли тогды хоти один город Ливонской взяти? И как государь Ливонские городы разрушил, и король после того взял те Ливон­ские городы во обереганье не по правде. А Ливонская земля от прародителей государя нашего, от великого государя Ярослава Владимерича. Да государь же, на себя поступая, дает королю в Ливонской земле Курские городы, да и на сей стороне Двины реки Ливонские же городы дает; и государьская правда перед королем велика, что во всем государь поступает на себя. А и то королева правда ли? будучи со государем нашим в перемирье, да пришед люди его, государя нашего город Тарвас взяли и людей свели. И наш совет архиепископов, и епископов, и архимандритов, и игуменов и всего освященного собора: что государю нашему тех городов Ливонских, которые король взял во обереганье, отступитися непригоже, а пригоже государю за те городы стояти, и в том его государская воля, как его государя бог вразумит; а наша должная за него государя бога молити, о том советовать нам непригоже. А что королевы послы дают к Полотцку земли по сей стороне вверх по Двине реке на пятнатцать верст, а вниз по Двине реке от Полотцка на пять верст, а за Двину земли не дают, а рубеж чинят Двину реку: и тому ся сстати мочно ли, что городу быти без уезда? Ано и село или деревни без поль и без угодей не живут: а городу как быти без уезда?

А мы государя своего царя и великого князя бояре: <...>[78] по государя свое­го цареву и великого князя приказу, межи себя говорили есмя о Литовском деле, по выписи речей боярских с послы литовскими: на какове мере государю нашему с королем помиритися; поступити ли ся тех городов, в которые городы вступился король во обереганье, опричь тех городов, которых городов государь посту­пился королю в Курской земле и на сей стороне Двины реки; или на те городы воеватца, которые городы король взял во обере­ганье? И государю нашему, царю и великому князю наша мысль: xто преже сего о литовском деле говорили есмя, и наши речи и записаны, которые бояре тогды были в приговоре; а по нынеш­ним посольским речем все есмя государя своего бояре, и окольничие и приказные люди говорили: ведает бог да государь наш, как ему государю бог известит; а нам ся кажет, как государю нашему по тому перемирье с королем учинити, неметцких горо­дов государю нашему королю поступитися, Полтеск учинити в осаде, как ему пробыти не мочно? А коли у Полотцка заречья поступитися, ино и посады заречные Полотцкие будут в королеве стороне; а на сей стороне Двины Полотцкой повет все худые ме­ста, а лутчие места Полотцкого повета все за Двиною. И только в перемирные лета литовские люди город за Двиною поставят, и как перемирье выйдет, ино тогды и неволею Полотцку не простояти. А в ливонских городех у короля великая прибыльная рать прибудет, ино тогда и Пскову будет нужа, не токмо Юрьеву с товарыщи. И чем королю дать своя рать полнити, ино бы госу­дарю ныне с ним на том его высоком безмерье, прося у бога мило­сти, на том не миритися. Государь наш много сходил ко всякому добру християнскому, а на себя поступал, а литовские послы ни на которое дело на доброе не сошли, как замерили великим безмерием, болши того и не говорят: ино чем выдатися ныне по их высости, ино прося у бога милости, ныне с королем промышляти государю нашему по своей правде; а надежа на бога за госуда­рево оправдание, а королева правда перед богом и перед всеми людми знатно по его гордости; а повышенья перед государем на­шим королева не бывало; еще ко государю божия милость и по­иск над ним был и выше прежних обычаев. А о съезде государя нашего бояр, и окольничьих и приказных людей мысль: литов­ским послом о сьезде отказати; бояром государя нашего с паны на рубеже быти непригоже, и преж сего не бывало; а будет ко­роль похочет со государем нашим сьехатися и в тех делех про­меж собою договор учинити, и в том государи вольны для покою християнского. А то знатно, что послы литовские все говорят о сьезде, чтобы мало переманити, и с людми ся пособрати, и с ляхи постановение учинити и ливонская земля укрепити и в ней рати прибавити, чтоб вперед больши своего дела королю искати; а по всем вестем, королю еще и самому недосуг, ныне с Цесарем у не­го брань; и только стояти ляхом от Цесаря, ино литовской земле помочи от ляхов не чаяти. И по тем по все государским делом, по государской правде и по сходу ко всякому к добру християн­скому, а по королеве высости, делати с королем нам ся скажет никак непригоже по тому: а нам всем за государя головы свои класти, видя королеву высость, а надежу на бога держати, бог гордым противитца; а во всем ведает бог да государь наш царь и великий князь; а нам ся как показало, и мы государю своему изьявляем свою мысль. А печатник Иван Михайлович Висковатого мысль свою сказал: только послы задерут о перемирье ещо говорити, и мне ся кажет, с ними говорити на том: только выведут литовские люди из тех городов из неметцких, в которых городех литовские люди сидят, и своих людей отдадут против Полотцка, и Озерищ и Вязней по тому, как с послы говорено; а в Ригу и в те во все городы ливонские не учнут вступатися, и опишут их во го­сударя нашего сторону, в которых сидят немцы, и не выведши немецких людей; а государь наш с божиею помочью ищет себе: а литовским бы людем Риге с товарыщи ничем не помогати, хотя и перемирные лета выйдут; только в перемирные лета государю на­шему над ними поиску бог не даст, и потому вместно делати. А о сьезде послом отказати; бояром государя нашего с паны на рубе­же сьезжатися непригоже: а похочет со государем нашим с царем и великим князем король на рубеже сьехатися, и о своих делех договор учинити, и государи сами сьехався на рубеже о всех де­лех договор учинят.

<...>А мы гости, и купцы, и смолняне гости: <...>[79] по государя своево цареву и великого князя приказу о литовском деле говорили есмя, и мысль наша то: го­сударя нашего царя и великого князя перед братом его королем правда великая, учал государь наш в Ливонской земле вотчину свою городы имати, и король в теж времяна в Ливонскую землю вступился, да учал имати ливонские городы, а до того времени, как государь наш в Ливонской земле учал городы имати, король не вступался. И перед государем нашим царем и великим князем в том королева великая неправда. А государю нашему царю и великому князю как тех своих городов в Ливонской земле отступитися? Государь наш, доступаючись тех городов, да и все люди животы свои положили. А Полтеск государь наш, вотчину свою и Озерища у короля взял, а послы ныне столь мало х Полтеску земли дают; и тем городом как без земли быти, и село без деревень покинути? городы будут государевы, а земля королева: ино он на своей земле сколько хочет, столько городов поставит, и Полтеску будет великая теснота. И государю нашему велети де­лати с королем так, как ему государю годно, а тесноты бы горо­ду не было. А мы молим бога о том, чтобы государева рука бы­ла высока; а мы люди неслужилые, службы не знаем, ведает бог да государь, не стоим не токмо за свои животы, и мы и головы свои кладем за государя везде, чтобы государева рука везде бы­ла высока. Да смолняне ж, Игнатей Твердиков с товарыщи, гово­рили: и село без земли покинути, и через улицу лихой сусед лихо; а городу без земли как быти? только будет около Полотцка королева земля, и король около Полотцка городы поставит, и до­роги отымет и Полотцко стеснит.

Сборник документов по истории СССР для семинарских и практических занятий (период феодализма). – М.: «Высшая школа»,1972. – Ч.III. - С.178-181. – № 37.

Дата добавления: 2015-08-03