Ответ политических социологов

Главным открытием политологов Колумбийского университета было то, что социальные характеристики важны не только потому, что прямо и неиз­бежно переходят в набор интересов и сопутствующих им предпочтений, но скорее, потому, что они определяют место индивида в социальной структуре и таким образом влияют на открытость политической информации (McPhee et al., 1963). Эта достаточно сложная аргументация, изложенная в одной из самых ранних работ «Человеческий выбор», имела серьезные последствия и стала мишенью для критики. Достаточно задуматься над следующими словами ее авторов: «В каких социальных условиях живет человек, таковы и его полити­ческие взгляды. Социальные характеристики определяют политические пред­почтения» (Lazarsfeld et al., 1944, с. 27).

Трудно найти более прямолинейное утверждение социального детерминиз­ма, если рассматривать это высказывание в отрыве от контекста. Какое место такое понимание проблемы отводит политической науке? Является ли поли­тика всего лишь остатком общественной жизни? Не будет ли лучше рассмат­ривать политическую науку в качестве субдисциплины в рамках социологии? В своем классическом ответе на эти вопросы В. Ки и Ф. Мангер постарались доказать уникальность, независимость и своеобразие политики (Key, Munger, 1959). Основываясь на изучении политической истории штата Индиана, они доказывают, что развитие политической лояльности определенным силам принимало специфические и неожиданные формы, и следовательно, не суще­ствует однозначного соответствия между политическими предпочтениями и социальными характеристиками. Политические предпочтения соотносятся с соци­альными характеристиками каждый раз по-разному. Таким образом, политика нe является лишь побочным продуктом социальной жизни, а политические пpeдпoчтeния не могут определяться только социальными факторами.

Ответ Ки и Мангера часто приводят для опровержения тезиса, согласно которому социальный детерминизм был внутренне присущ исследованиям ученых Колумбийского университета, и, что еще более важно, для воссозда-

ния политологами социологической традиции. Аргументация Ки и Мангера направлена непосредственно против идеи, в соответствии с которой полити­ческие предпочтения являются прямым следствием политического интереса, определяемого с помощью индивидуальных характеристик. Если мы хотим понять избирателей из Индианы, мы должны понять, где они живут, в каких обстоятельствах, а это невозможно, если изучать их просто как индивидов в отрыве от места и времени.

Пожалуй, вклад В. Ки в политическую социологию станет особенно очеви­ден, если обратиться к его анализу поведения белых избирателей (Key et al., 1949). Ки показал, что расовая враждебность белых на юге изменяется в зави­симости от концентрации чернокожего населения в конкретных округах. Ос­новной тезис состоял в том, что историческое развитие политики южных штатов проходило в зависимости от относительного доминирования белых или черных граждан среди местного населения (о современных данных по этому вопросу см: Matthews, Prothro, 1963; Wright, 1976; Giles, Evans, 1985;

Huckfeldt, Kohfeld, 1989; Alt, 1994.) Но каким образом Ки избегает собствен­ного упрека, высказанного в адрес колумбийских политологов, показывая, что расовая враждебность белых является прямой функцией от концентрации черных среди местного населения? Что в его анализе не позволяет представить политику как социально детерминированный побочный продукт социальной жизни в широком смысле этого слова?

Ки рассматривает расовый конфликт как результат политики и осознан­ных действий его участников, интересы которых носят локальный характер. По его словам, центральной проблемой в округах с высокой концентрацией черного населения было «сохранение контроля за белым меньшинством» (Key, 1949, р. 5). Личный политический интерес используется им для объяснения расовой враждебности, но в то же время расовая враждебность понимается с учетом конкретных социально структурированных обстоятельств. Таким обра­зом, Ки выручает индивидуальная цель, образующаяся в конкретном време­ни и месте. Он принимает за данность, что в целом белые в условиях послево­енного юга ставили своей главной целью сохранение собственного политичес­кого господства. Но действия, предпринимаемые для осуществления этой цели, зависели от особенностей ситуации. Сохранение превосходства белых было достигнуто в гористых районах Миссисипи, так как там селилось очень мало черных, но это оказалось проблематичным в районе дельты, где концентра­ция черного населения была значительно выше. Резюмируя, можно отметить, что достаточно рано при зарождении современной традиции политической социологии высказывалась идея объединения в анализе индивидуальных це­лей и окружающих обстоятельств. Эта тема развивается и в более поздних исследованиях политических последствий, обусловленных ситуациями и свя­зями отдельных граждан.

Дата добавления: 2015-08-03