Сказание о посольстве Бхагавана 4 страница

Более чем все сыновья мила мне Драупади, о Джанардана! Принадлежащая к высокому роду, отличающаяся добрым нравом, она одарена всеми достоинствами. Правдоречивая, она избрала общество своих супругов, а не сыновей. Ведь, покинув милых своих детей, она последовала за пандавами! Сопровождаемая (некогда) огромною свитой и ублажаемая всеми предметами желаний, та царица Драупади, отмеченная всеми счастливыми признаками, как живет теперь, о Непреклонный? Хотя и имеет Драупади пятерых мужей-героев, подобных Агни, могучих

лучников, разящих (врагов), ее уделом стало одно лишь горе. Вот уже четырнадцатый год, о усмиритель врагов, как я не видела правдоречивой Драупади, озабоченной тревогою о своих сыновьях! Наверно, (свершая) благочестивые дела, человек не может наслаждаться счастьем, раз Драупади, как раз так поступая, не вкушает непрерывного счастья!

С тех пор, как я узнала, что Кришну (насильно) привели в собрание (кауравов), не мил мне ни Бибхатсу, ни Юдхиштхира и Бхимасена и ни близнецы.

Никогда ранее не было у меня большего горя, чем когда была жившая в уединении Драупади приведена к ее свекорам, — приведена насильно тем нечестивцем под влиянием гнева и жадности, и при этом все кауравы видели ее в собрании в одном только платье. Находившиеся там же Дхритараштра и великий царь Бахлика, Крипа и Сомадатта, а также кауравы были повергнуты в уныние (при таком зрелище). Во всем том собрании я почитаю только Кшаттри. Ибо достойным уважения становится (человек) только из-за своего (доброго) расположения, но не благодаря богатству и знанию! Меж тем как благородный наделен великим разумом и глубокой мудростью, его (добрый) нрав, словно украшение, (что он носит), объемлет весь мир!».

Мучимая скорбью (о своих сыновьях) и обрадованная при виде бывшего Говинды, Притха стала рассказывать о всевозможных своих горестях: «Могло ли то, чем занимались прежние дурные цари — игра в кости и охота за дичью, о усмиритель врагов, доставлять удовольствие пандавам? Меня сжигает (одно сознание) того, что Кришна в собрании на глазах у кауравов подверглась оскорблениям сынов Дхритараштры, что равносильно для нее самой смерти.

Изгнание (моих сыновей) из города и их скитания (в лесах), о усмиритель врагов, отозвались на мне, — я стала пристанищем всякого рода напастей, о Джанардана! Ныне уже четырнадцатый год, как они были изгнаны Дурьйодханой. Разве не может быть счастья от невзгод, если истощились плоды благодеяний? Не было у меня никогда различия между сыновьями Дхритараштры и пандавами.

Силою той правды, о Кришна, я несомненно увижу тебя вместе с пандавами (победоносно) вышедшим невредимым из этой борьбы, их врагов убитыми, а их самих окруженными благоденствием. Победить их в самом деле невозможно, ибо они обладают такими (столь высокими) достоинствами!

Однако (в нынешнем моем горе) я должна осуждать только своего отца, но не себя и не Суйодхану. Им я была отдана Кунтибходже, как отдается игроками (проигранное ими) богатство. Еще когда я ребенком играла с мячом в руках, дед твой отдал меня Кунтибходже, как друг — своему благородному другу.

Покинутая отцом своим и свекорами, о усмиритель врагов, я испытывала тягчайшее горе. Какой же (после этого) прок, о Кришна, от моей жизни? Ночью при рождении Савьясачина голос свыше так вещал мне: «Твой сын покорит всю землю, и слава его достигнет небес! Уничтожив кауравов в многолюдном сражении и обретя вновь царство, Дхананджая, сын Кунти, вместе с братьями совершит три великих жертвоприношения!». И я не ропщу на это (предвещание). Поклонение Дхарме, творцу вселенной и всемогущему Кришне!

Ведь это Дхарма постоянно поддерживает все существа. Если же Дхарма существует, о отпрыск рода Вришни, тогда (предсказание) окажется правдивым. И ты, о Кришна, все это успешно так и выполнишь! Ни вдовство, о Мадхава, ни потеря богатства, ни вражда (с кауравами) не вызывают у меня такой глубокой скорби, как разлука с (моими) сыновьями. Какое может быть спокойствие для сердца моего, раз я не вижу (перед собой) Дхананджаю, обладателя лука гандивы, лучшего из носящих оружие!

Вот уже четырнадцатый год, как я не видела Юдхиштхиры и Дхананджайи, о Говпнда, обоих близнецов и Врикодары! Люди совершают поминальные обряды по тем, кто пропал без вести, считая их мертвыми. По существу они уже умерли для меня, а я — для них, о Джанардана!

Ты должен, о Мадхава, сказать благочестивому царю Юдхиштхире: «Твоя добродетель все более уменьшается. Поступай же так, о сынок, чтобы (добродетельные заслуги твои) не оказались напрасными!». Позор да будет мне, о Васудева, что я живу зависимой от других! Даже бесславие гораздо лучше, нежели средства к жизни, добытые убожеством (своего положения)! Ты должен также сказать Дхананджае и всегда готовому (к действиям) Врикодаре: «Время того (события), в предвидении которого женщина-кшатрийка рождает сына, уже наступило. Если это время, когда оно наступит, будет упущено вами, (без того, чтобы прибегнуть к войне), тогда вы, хотя сейчас и чтимы всем миром, будете совершать то, что заслуживает самого сурового презрения.

Если же вы заслужите презрение, тогда я покину вас навеки. Ибо когда наступит роковой час, следует пожертвовать даже самой жизнью!». Также должен ты сказать и обоим сыновьям Мадри, всегда преданным долгу кшатриев: «Обретайте предметы удовольствий, только добытые отвагой, предпочитая ото даже самой жизни! Ибо предметы, добытые отвагою, всегда радуют сердце человека, живущего согласно обычаям кшатриев, о высочайший из людей!». Отправившись туда, о могучерукий, скажи ты лучшему и; всех носящих оружие Арджуне, отважному сыну Панду: «Следуй по пути, (который может быть указан тебе) Драупади!

Тебе ведь известно, что, когда воспылают непомерным гневом Бхима и Арджуна, каждый уподобляясь всесокрушающему Божеству смерти, они могут отправить в высочайший путь даже самих Богов! Для них обоих было тяжким оскорблением, что Кришну (насильно) привели в собрание, а Духшасана и Карна обращались к ней со столь унизительными словами. Сам Дурьйодхана подступал (с оскорблениями) к смелому Бхимасене на глазах у главенствующих кауравов. Но он (скоро) увидит плоды такого (поведения своего).

Ибо, воспылав враждою, не может уже утихомириться Врикодара. Ведь в самом деле нескоро успокоится враждебность Бхимы, пока не приведет к гибельному концу своих врагов и их сообщников тот сокрушитель врагов! Не потеря царства огорчает меня и не поражение в игре в кости! Равным образом и уход в изгнание моих сыновей не является причиной моей

скорби. А удручает меня то, что великая славою, прекрасная Кришна в одном-единственном платье была (насильно) приведена в собрание, и ей пришлось выслушивать грубые речи! Что же может быть более прискорбно, чем это? Прекраснобедрая, всегда преданная долгу кшатриев, благочестивая Кришна, у которой начались тогда месячные, не нашла себе защитника, хотя и имела сильных покровителей.

Меж тем как ты, о Сокрушитель Мадху, — защитник мой и сыновей моих, также и Рама, первый среди сильнейших, и Прадьюмна, могучий воин на колеснице, и меж тем как здравствуют Бхима неодолимый, и Виджая, не поворачивающий вспять, я должна, однако, переносить такое горе, о высочайший из людей!».

Тогда Шаури, друг партхов, утешил скорбящую сестру своего отца а Притху, преисполненную горя из-за сынов своих: «Какая же есть еще женщина в мире людском, подобная тебе, о сестра отца моего? Ты дочь царя Шуры, вошедшая (по замужеству) в род Аджамидха! Принадлежащая к высокому роду, ты — словно (лотос), перемещенный из одного глубокого озера в другое, царица, наделенная всеми счастливыми признаками, ты была высоко чтима своим супругом. Супруга героя, родившая героев, ты одарена всеми добродетелями!

И подобная тебе, о многомудрая, должна терпеливо переносить счастье и несчастье. Превозмогая сонливость и вялость, гнев и радость, голод и жажду, холод и зной, партхи, как подобает героям, всегда находят в этом счастье. Отвергнув деревенские утехи, партхи неизменно отдаются такому счастью, какое свойственно героям. Мудрые (во всех своих поступках) придерживаются крайностей, в то время как те, кто увлечен деревенскими утехами, придерживаются середины. Мудрые предпочитают либо тягчайшие лишения, либо чрезмерные услады, которые выпадают людям. Мудрые находят удовольствие в выборе крайностей, но они не радуются тому, чтобы занимать промежуточное положение между ними. Придерживаться крайностей они считают счастьем, а несчастьем то, что лежит между ними.

Пандавы вместе с Кришною приветствуют тебя и, сообщая о своем здоровье, спрашивают о твоем благополучии! Ты скоро увидишь пандавов здравыми и невредимыми, достигшими всех своих целей. (Ты узришь их) владыками всего мира, чьи враги будут уничтожены, а сами они окружены благоденствием!».

Так была утешена Кунти, отягощенная горем из-за сынов своих, и тут же, рассеяв мрак своего недомыслия, она промолвила в ответ Джанардане: «Все. что может быть полезным для пих, о могучерукий Сокрушитель Мадху, то ты, о Кришна, так и делай, как ты сам считаешь, не нарушая закона и не прибегая к обману, о усмиритель врагов! Я знаю, о Кришна, силу твоей правды и величие твоего рода! Знаю также о рассудительности твоей и отваге, когда дело касается взаимоотношений между друзьями. В нашем ряду ты — сама добродетель, ты — сама правда, ты — олицетворение великого подвижничества! Ты — спаситель, ты — величайшее благочестие, все зиждется на тебе! Поэтому, как ты сказал, так то и будет у тебя сущею правдой!».

И попрощавшись с нею и почтительно обойдя слева направо, Говинда могучерукий отправился тогда к обиталищу Дурьйодханы.

Так гласит глава восемьдесят восьмая в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Глава 89

Вайшампаяна сказал:

Попрощавшись с Притхой и обойдя ее слева направо, Говинда, усмиритель врагов, (прозванный также) Шаури, направился во дворец Дурьйодханы, обставленный с изысканной роскошью, подобный обиталищу самого Пурандары. Пройдя через три ограды к нему, не задержанный привратниками, он, многославный, вошел тогда во дворец, напоминающий гряды облаков, высокий, как вершина горы, и сверкающий красотою.

И он увидел там могучерукого сына Дхритараштры, сидевшего на троне среди тысячи царей и окруженного кауравами. Увидел он также Духшасану и Карну, и Шакуни, сына Субалы, сидевших на своих сидениях подле Дурьйодханы. И когда входил туда отпрыск рода Дашарха, многославный сын Дхритараштры поднялся вместе с советниками, приветствуя Сокрушителя Мадху.

Почтив сына Дхритараштры вместе с его советниками, Кешава, тот отпрыск рода Вришни, приветствовал находившихся там царей в соответствии с возрастом каждого. Затем Ачьюта уселся на изящно украшенном сидении, сделанном из золота, устланном разнообразными коврами.

И предложил тогда царь кауравов Джанардане корову и медвяный напиток, а также предоставил ему хоромы свои и все царство. И восседавшего там Говинду, блеском подрбного сияющему солнцу, почтили все кауравы вместе с царями. Затем царь Дурьйодхана пригласил того отпрыска из рода Вришни, лучшего из побеждающих отведать пищи у него, но Кешава не соизволил (ее принять). Тогда повелитель кауравов Дурьйодхана в присутствии царей молвил Кришне мягким голосом, после лукаво шепнув Карне: «Почему, о Джанардана, ты не принял пищу и питье, одежды и ложа, приготовленные для тебя? Ты оказывал помощь обеим сторонам и предан благу обеих сторон. Ведь ты приходишься родственником Дхритараштре и мил ему, о Мадхава! Ты ведь знаешь, о Говинда, во всей тонкости и сути закон и мирскую пользу! Поэтому я хочу услышать о причине (твоего отказа), о Держащий диск и палицу!».

Спрошенный так, великий душою Говинда, с глазами подобными голубому лотосу, простерши могучую руку, голосом глубоким, как рокот густых облаков в (дождливую) пору, сказал в ответ царю прекрасные слова, подкрепленные доводами, не сопровожденные слюной, без упущения отдельных звуков, плавные и верно произнесенные: «Послы вкушают пищу и принимают почести лишь после того, как цель их достигнута. Поэтому, о потомок Бхараты, когда цель моя будет достигнута, ты сможешь почтить меня и спутников моих (гостеприимством)». Услышав такой ответ, сын Дхритараштры снова промолвил Джанардане:

«Не подобает тебе, о Сокрушитель Мадху, так неучтиво поступать по отношению к нам. Достиг ты своей цели или не достиг, мы стремимся ублажить тебя, о Говинда, но безуспешно! И не видим мы причины, о Сокрушитель Мадху, из-за которой ты не принял от нас почестей, оказанных тебе из любви и родственных чувств, о высочайший из людей! Нет у нас с тобою, о Говинда, ни вражды, ни войны! Поэтому, поразмыслив об этом, тебе не следовало бы говорить подобное!».

Выслушав сказанное, Джанардана из рода Вришни промолвил в ответ сыну Дхритараштры, бросая как бы насмешливо взгляды на него и его советников: «Ни из страсти и гнева, ни из ненависти или корысти ради, ни ради полемики или из жадности я никогда не поступлюсь законом. Можно вкушать пищу другого, когда тот внушает любовь, или же, напротив, можно вкушать пищу другого, оказавшись в бедствии. Теперь же ты, о царь, не внушаешь мне любви (своими поступками) и мы не находимся в бедствии. Безо всякой причины, о царь, ты с самого детства ненавидишь пандавов — своих милых и сговорчивых братьев, наделенных всеми достоинствами. И твоя беспричинная ненависть к партхам вовсе неоправдана.

Пандавы ведь пребывают в законе! Кто может что-либо (дурного) сказать о них? Кто ненавидит их, тот и меня ненавидит; кто благосклонен к ним, тот и ко мне благосклонен. Знай, что у меня полное единодушие с благочестивыми пандавами! Кто под влиянием страсти и гнева или в ослеплении стремится вредить человеку достойному или ненавидит его, того считают самым низким из людей. Кто, не обуздав себя самого и не усмирив гнев, в ослеплении или из жадности жаждет смотреть на своих родственников, одаренных высокими достоинствами, тот недолго пользуется своим благополучием.

Кто же, напротив, своей любезностью располагает к себе людей, наделенных достоинствами, хотя бы даже и немилых сердцу, тот надолго пребывает в счастии. Вся эта пища осквернена пороком и поэтому не может быть отведана мною. Только (пища, поданная) Кшаттри, может быть отведана мною, — так представляется мне!».

Сказав так нетерпеливому Дурьйодхане, могучерукий Васудева вышел тогда из сверкающего дворца сына Дхритараштры. И выйдя оттуда, отправился он, могучерукий и великий душою, в жилище благородного Видуры, чтобы остановиться там. И когда он пребывал в доме Видуры, к нему, могучерукому, пришли туда Дрона и Крипа, Бхишма и Бахлика и многие кауравы. Явившись туда, кауравы те обратились к Сокрушителю Мадху с такими словами: «Мы предлагаем тебе, о отпрыск из рода Вришни, наши дома со всеми драгоценностями в них!».

И тем кауравам сказал в ответ Сокрушитель Мадху, исполненный могучей внутренней силы: «Все вы можете идти. Мне уже оказаны всяческие почести!». И когда ушли кауравы, Кшаттри с большим усердием почтил тогда непобедимого Дашарху всем, чего можно пожелать. Затем принес Кшаттри

в изобилии благородному Кешаве яства и напитки — безупречные и вкусные. Ими Сокрушитель Мадху ублажил сначала брахманов. Также дал он знатокам вед много богатства. А потом уже вместе со своими спутниками, как Васава в сопровождении Марутов, он отведал свежих и вкусных яств, поданных Видурой.

Так гласит глава восемьдесят девятая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Глава 90

Вайшампаяна сказал:

Когда Кешава насытился и отдохнул, Видура ночью сказал ему: «Этот приезд твой, о Кешава, недостаточно хорошо обдуман. Ибо сын Дхритараштры переступает (границы) закона и пользы, он зол и вспыльчив, о Джанардана! Он поносит других, будучи сам честолюбив, и непослушен велениям старцев; он нарушает предписания законов,-он глуп, зловреден и чрезмерно упрям, его невозможно склонить к делу тех, кто желает ему добра, он греховен, о Джанардана!

С душою сластолюбивой и мнящий себя мудрым, он ненавидит друзей и всегда подозрителен; невластный над собой и неблагодарный, он отринул свои добродетели и предпочитает неправду. Этими и многими другими пороками он наделен в избытке. Хотя и будешь ты указывать на то, что (послужило бы к его) благу, он из гордыни не примет того. При виде собранного им войска земного, о Сокрушитель Мадху, тот глупец недалекий считает себя уже достигшим цели!

«Карна один способен победить врагов» — таково мнение тупоумного сына Дхритараштры! Поэтому он не пойдет на (то, чтобы заключить) мир. Большое значение придает он Бхишме, Дроне и Крипе, Карне, сыну Дроны и Джаядратхе, и поэтому сердце его не склонно к миру. У сыновей Дхритараштры есть твердая уверенность, о Джанардана, что партхи не способны даже смотреть на Бхишму, Дрону и Крипу!

Тебе, о Кешава, стремящемуся к миру и желающему братских взаимоотношений, (предстоит добиться) соглашения со всеми сыновьями Дхритараштры. Но (знай), последние пришли к решению не отдавать назад пандавам то, что им полагается по праву. Для тех, кто решил так, слова твои будут бесполезны. Там, где слова, хорошо или дурно сказанные, могут быть одинаковы (по их воздействию), о Сокрушитель Мадху, мудрый не должен говорить на ветер, как певец перед глухими. Перед невежественными глупцами, переступающими границы дозволенного, о Мадхава, не следует тебе произносить слов, как дваждырожденному — перед чандалами. Будучи глупым, этот (царь кауравов), пока он пребывает в силе, пе послушается твоих слов. Любое твое слово, какое ты скажешь ему, окажется бесполезным.

Мне не нравится, о Кришна, что тебе предстоит явиться средь тех злонравных (нечестивцев) всех, сидящих вместе. Мне не нравится, о Кришна, что ты должен будешь обратить слово свое против множества зловредных и грубых негодяев! Из-за непочтения к старцам и высокомерия, ослепленный богатством, из юношеского задора и гордыни он не примет от тебя блага, (которое ты ему предложишь). И если ты, о Мадхава, даже скажешь, что он располагает сильным войском, все равно у него возникнет большое подозрение к тебе, и потому не послушается он твоего совета. Все сыновья Дхритараштры твердо уверены, о Джанардана, что теперь даже самому Индре вместе с бессмертными непосильно сразиться с этим (войском)!

Меж тем как они утвердились в таком (мнении) и следуют побуждениям страсти и гнева, слова твои, хотя и действенные, окажутся тут бездейственными. Находясь среди войска, полного слонов и строя колесниц и коней, глупый и злой Дурьйодхана, не знающий тревог, считает, что он уже покорил всю эту землю.

Ведь, в самом деле, сын Дхритараштры жаждет великого царства на земле без соперников! Поэтому мир для него совсем неприемлем. Богатство, доставшееся ему, он считает неотъемлемо своим. Увы, назрело время, когда земля эта приблизилась уже к своей гибели. Ведь ради Дурьйодханы желая сразиться с пандавами, собрались вместе воины со всей земли и кшатрии в сопровождении царей земных. Все эти цари состоят во вражде с тобою, и все они перед этим были лишены тобою имущества, о Кришна! Из страха перед тобою герои те, опираясь на сыновей Дхритараштры, крепко сплотились вместе с Карной.

Пренебрегая самой жизнью, все воины объединились вместе с Дурьйодханой, чтобы сразиться с пандавами! Если ты войдешь в их среду, не будет то в согласии с мнением моим, о герой из рода Дашарха! Как ты, о Сокрушитель недругов, явишься в среду тех многочисленных врагов, коварных в своих помыслах и восседающих вместе? Во всяком случае ты, о могучерукий, неодолим даже богами. И я знаю твое могущество, и отвагу, и ум твой, о губитель врагов! Моя любовь к тебе, о Мадхава, столь же велика, как и та, которую я питаю к пандавам. Из привязанности и глубокого уважения к тебе и из дружелюбия я говорю тебе это!»

Так гласит глава девяностая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Глава 91

Бхагаван сказал:

Как должен был бы сказать многоумпый, как должен говорить прозорливый, как должен был бы друг, тебе подобный, сказать другу, подобному мне, и как все правдивое в сочетании с законом и пользой присуще тебе, так и ты говорил мне эти слова, подобно отцу и матери. Что ты сказал мне, то несомненно правдиво, заслуживает одобрения и вполне уместно.

Но выслушай меня о причине моего приезда, о Видура, и будь внимателен! Зная злонамеренность сына Дхритараштры и враждебность кшатриев (к пандавам), — зная все это, о Кшаттри, я все же прибыл сегодня к кауравам. Высочайшую добродетельную заслугу обретет тот, кто избавит от сетей смерти всю эту землю вместе с конями, колесницами и слонами, потрясенную бедствием. Если человек, в силу своих способностей стремясь совершить добродетельный поступок, не может (достичь успеха), он, (несмотря на неуспех), приобретает добродетельные заслуги, — в этом у меня нет сомнений!

Если даже человек задумал в мыслях греховный поступок, но на деле не совершает его, тогда он не пожинает его пагубных последствий — так считают знатоки закона. Я искренне постараюсь, о Кшаттри, заключить мир между кауравами и сринджаями, которые обречены на уничтожение в битве! Эта страшная опасность, (нависшая над ними), возникла в среде кауравов из-за действий Дурьйодханы и Карны, ибо все они следуют указаниям последних двух. Ведь того, кто своим посильным участием не прибегает на помощь к другу, страдающему от бедствий, того мудрые считают негодяем. Кто, напрягая усилия в меру своих сил, пытается отвратить друга от недостойного поступка вплоть до того, что хватает его за волосы, тот ни от кого не заслуживает порицания.

Поэтому сын Дхритараштры вместе с советниками, о Видура, должен принять мой благой и добрый совет, отвечающий закону и пользе и способный (предотвратить бедствие). Ибо я искренне пытаюсь сделать добро как сынам Дхритараштры, так и пандавам, а равно и всем кшат-триям на земле!

И если Дурьйодхана проникнется сомнением ко мне, тогда как я стремлюсь к благу (друзей моих), то все же для сердца моего сохранится удовлетворение и чувство освобождения от долга (перед друзьями)! Ведь такого друга, который при взаимной распре между родственниками не прибегнет всеми усилиями на помощь как посредник, мудрецы не считают другом.

Дабы не сказали обо мне безнравственные, глупые и недружелюбные: «Хотя и был в состоянии, но не остановил Кришна разгневанных кауравов и пандавов (от взаимного смертоубийства)», — я прибыл сюда! В самом деле, ради того, чтобы помочь обеим сторонам, я и явился сюда! Приложив тут усилия (к миру), я не заслужу порицания людей. Если же, услышав мое благоприятное слово, согласное с законом и пользой, неразумный (Дурьйодхана) не примет его, он подпадает тогда под власть судьбы!

И если бы, не ущемляя интересов пандавов, я смог бы должным образом наладить мир с кауравами, мой благой поступок был бы похвальным, и сами кауравы избавились бы от сетей смерти. Если также сыновья Дхритараштры спокойно поразмыслят о словах, которые я намерен высказать, — мудрых, радующих своею справедливостью и глубоких по смыслу, безобидных и способных (предотвратить бедствия), тогда кауравы почтят меня, раз я достигну цели. Ибо (в противном случае) все цари, собравшись вместе не способны будут устоять против меня, когда я разгневан, как против разъяренного льва — другие звери!

Вайшампаяна сказал:

Сказав такие слова, тот бык из рода Вришни, доставляющий радость ядавам, возлег тогда на ложе, приятном при соприкосновении.

Так гласит глава девяносто первая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Глава 92

Вайшампаяна сказал:

Меж тем как оба они, преисполненные мудрости, беседовали так, благоприятно прошла та ночь, озаренная созвездиями. Словно вопреки желанию прошла та ночь: и для благородного Видуры, слушавшего рассуждения Кришны, сообразные с законом, пользой и любовью, отличающиеся приятным слогом и звуками, полные глубокого смысла, и для самого Кришны, неизмеримого в могуществе, — под влиянием подобных же рассказов (Видуры).

Затем (па рассвете) многочисленные певцы сладкоголосые и сказители звуками раковин и барабанов разбудили Кешаву. И восстав ото сна, Джанардана из рода Дашарха, тот бык среди всех сатватов, совершил все необходимые утренние обряды. Очистившись омовением и прочтя положенные молитвы, он совершил возлияние священному огню. Затем, украсив себя, Мадхава приступил к поклонению восходящему солнцу.

И в то время как Кришна был поглощен исполнением своих утренних обрядов, к тому непобедимому отпрыску рода Дашарха подошли Дурьйодхана и Шакуни, сын Субалы, и возвестили Кришне, что Дхритараштра восседает уже в зале собрания, а также кауравы во главе с Бхишмой и все цари земные: «Все просят тебя, о Говинда, как бессмертные на небе просят самого Шакру, (пожаловать к ним)!». Их обоих приветствовал Говинда с весьма изысканной учтивостью.

Меж тем как солнце стало ярче, Джанардана, усмиритель врагов, дал брахманам в дар золото, одежды, коров и коней. И когда непобедимый отпрыск рода Дашарха роздал множество драгоценностей, к нему, еще стоявшему, подошел тогда возница и приветствовал его.

Узнав, что дивная его колесница, разукрашенная всевозможными самоцветами и издающая грохот, глубокий, как рокот мощных облаков, уже подъехала, великий духом Джанардана обошел слева направо священный огонь, а также брахманов. Затем, надев драгоценный камень каустубху, сияя высочайшей красотою, Кришна (по прозванию также) Шаури, радующий всех ядавов, в окружении кауравов, надежно охраняемый героями-вришни, взошел на колесницу.

Вслед за Дашархой, первейшим из всех живущих и наилучшим из всех блюстителей закона, поднялся Видура, знаток всех установлений. Затем последовали за Кришной, усмирителем врагов, Дурьйодхана и Шакуни, сын Субалы, на второй колеснице. А Сатьяки и Критаварман п другие могущественные воины из рода Вришни ехали следом за Кришной на колесницах, конях и слонах.

И когда они двигались вперед, их прекрасные, украшенные золотом колесницы, запряженные превосходными конями, издающие грохот, чудесно сверкали! Вскоре Кришна, одаренный мудростью и сияющий красотою, выехал на широкую дорогу, заранее подметенную и политую, достойную, чтобы по ней ехали царственные

мудрецы.

И вот когда отпрыск рода Дашарха выехал туда, зазвучали цимбалы го-; и затрубили раковины, полились звуки и других музыкальных инструментов. Выдающиеся во всем мире своим геройством юноши, усмирители врагов, преисполненные львиноподобной отваги, окружив колесницу Шаури, следовали за ним. Многие тысячи других (спутников) в разнообразных чудесных одеяниях, держа мечи, пики и щиты, следовали впереди Кришны. Более сотни слонов и тысячи превосходных коней следовали за непобедимым героем из рода Дашарха во время его пути.

Все жители столицы кауравов вместе со стариками, детьми и женщинами вышли на улицы, желая посмотреть на Джанардану, усмирителя врагов. Дома были настолько переполнены женщинами, устроившимися на террасах и крышах, что чуть не валились под их тяжестью. И чтимый кауравами, внимая различным речам и отвечая на приветствия всем по их достоинству, Кешава ехал медленно, бросая взгляды (вокруг).

И вот, приблизившись ко дворцу собраний, спутники Кешавы огласили все стороны света звуками раковин и труб. И тут все собрание царей, неизмеримых в доблести, содрогнулобь от радости в ожидании скорого прибытия Кришны. Услышав грохот его колесницы, напоминающий раскаты дождевых туч, цари преисполнились радости, ибо Кришна находился совсем уже близко.

И достигнув ворот дворца собраний, Шаури, тот бык среди всех сатватов, сошел с колесницы, подобной вершине Кайласы, и вошел затем в зал собрания, напоминающий видом горное облако и сияющий блеском, будто само обиталище великого Индры. Держась за руки с Видурой и Сатьяки, о царь, (вошел туда) он, многославный, затмевая своим величием всех кауравов, как солнце (затмевает) блеск (меньших) небесных светил. Впереди Васудевы были Карна и Дурьйодхапа вдвоем, а позади Кришны шли вришни и Критаварман. Тут Бхишма, Дрона и другие с Дхритараштрой впереди поднялись все с сидений, приветствуя Джанардану. И в самом деле, как только вошел отпрыск рода Дашарха, благородный (владыка), обладающий оком мудрости, встал одновременно с Бхишмой и Дроной. И когда встал великий царь Дхритараштра, владыка людей, те тысячи царей тоже поднялись со всех сторон.

По приказанию Дхритараштры там было приготовлено для Кришны сидение, очень удобное, украшенное золотом. И когда Мадхава, справедливый душою, (занял свое место), он с легкой улыбкой обратился с приветствием к царю, Бхишме и Дроне и к другим царям сообразно их возрасту. Тут и все цари земные и кауравы все почтили, как должно, Джанардану, когда он вошел в их собрание.

И восседая там среди царей, усмиряющий врагов Дашарха, покоритель вражеских городов, увидел парящих в воздухе мудрецов. И заметив тех мудрецов с Нарадой во главе, тот отпрыск рода Дашарха тихо промолвил тогда, обращаясь к Бхишме, сыну Шантану: «О царь, мудрецы явились сюда, чтобы посмотреть на собрание царей земных! Пригласи их и предложи им сидения, окажи им радушный прием! Ибо пока не уселись они, никто здесь не может садиться.

Дата добавления: 2015-08-03