Отдых. Гибель полка.

Наш батальон стоит на отды­хе в одном из колхозов, в 25 ки­лометрах от фронта наружно­го кольца блокады.

Стали прилично кормить, но после длительной голодовки, пи­щи не хватало. Было предполо­жено, что дивизия и наш полк в частности, будут находиться на отдыхе не менее месяца, но этот срок для поправки людей был явно недостаточен.

Начались обычные занятия, маршировки и прочие аксессуары, обязательно необходимые в красной армии. Нельзя дать лю­дям думать! Нельзя дать поэто­му, хотя бы трехдневного отды­ха. С утра до поздней ночи все должны были «изучать» сто раз изученную винтовку, гранату, дисциплинарный устав и прочее, слушать бесконечные беседы политических работников, закан­чивающиеся традиционными восхвалениями «великого и муд­рого отца народов товарища Сталина».

В беседах о международном положении, всегда возлагались надежды на США и Англию, говорилось о нерушимой и веч­ной дружбе СССР с его союз­никами, превозносились имена Рузвельта, Черчилля и других представителей союзных стран. В международных обзорах царила трогательная идиллия. И это было вполне понятно. СССР нуждался в весьма серьезной военной помощи. Официальное заявление о том, что красная армия будет бить врага на его территории «малой кровью» оказалось несостоятельным. По­ка выходило все как раз наобо­рот.

Понемногу люди начали от­ходить, но, конечно, до полной поправки было очень далеко. В одну из январских ночей, не­дели через две после нашего прихода в деревню, ночью при­шел из штаба, дивизии приказ, о немедленной переброске пол­ка на фронт.

Снова ночной переход, снача­ла по дороге, потом по каким то лесным тропинкам... Шли, а иногда и брели, проваливаясь в глубокий снег. Задача заклю­чалась в том, чтобы выйти к определенному пункту северной железной дороги и освободить этот участок линии от засевше­го там противника.

В этой, достаточно трудной задаче, нас должна была поддерживать авиация, дивизионная и полковая артиллерия, миномет­ный дивизион и, наконец, танки.

К утру мы были на месте. За все время очень недолгого боя, я не видел ни одного самолета, ни одного разрыва снарядов тяжелой артиллерии, ни одного танка. Все осталось на бумаге, в штабных проектах. Наша полковая артиллерия каким то {52} чудом частично прошла. Часть же ее застряла в снегах. Но и для этих прошедших орудий, увы, не было снарядов.

Несколько минометов среднего калибра могли выпустить ограниченное количество мин. Это было все, чем мы могли рас­полагать. Командир полка лич­но обходил полк перед боем, бе­седуя с солдатами и офицера­ми. Смысл его беседы был не сложен:

— К сожалению, обещанная поддержка запоздала. Артил­лерия застряла в снегах. Но мы выполним наш долг и без них и, конечно, выбьем противника.

Для чего этот человек стре­мился бросить полк в явно не­выполнимую операцию — оста­ется непонятным. Или по явной глупости и непониманию обстановки, или из карьеристических побуждений.

Немцы засели в крутой, же­лезнодорожной насыпи, укре­пились там и, как всегда, имели там весьма продуманную систе­му огневых точек.

Бой длился недолго. Брошен­ные без поддержки артиллерии в лобовую атаку, роты косились одна за другой пулеметным ог­нем противника. Немецкие ми­нометные батареи буквально засыпали нас минами. Лишь од­на рота, сделав обходное дви­жение, ворвалась в оборону про­тивника, но в неравной схватке была уничтожена.

Через три часа от полка оста­лась кучка людей. В начале боя я был довольно сильно конту­жен и отправлен в ближайший полевой госпиталь. Мне повезло, ибо подавляющее большинство раненых погибло, — вернее за­мерзло, так как их не могли вы­нести под непрерывным огнем противника.

Полк был уничтожен, не вы­полнив даже частично той зада­чи, которая была на него возло­жена. Бесцельно погибли сотни и тысячи людей, заплативших своею жизнью, за хаос, нераз­бериху, бесконечную тупость, преступное прожектерство, бю­рократизм и наплевательское отношение к человеческим жиз­ням, проявленное командова­нием красной армии.

Глава 6

Дата добавления: 2015-08-05