Эсхатологическое восприятие революции 1917 г.

Октябрьскую революцію 1917 года нашъ народъ воспринялъ въ свѣтѣ эсхатологіи, въ свѣтѣ послѣднихъ временъ: «Нынѣ Церковь Христова на Землѣ Россійской достигла временъ послѣднихъ. Великое богоотступленіе, какъ предвѣстникъ конца, совершилось въ народѣ и открылся «человѣкъ грѣха, сынъ погибели» (II Ѳес. 2, 3). «Взятъ отъ среды удерживающій» (II Ѳес. 2, 7), и предреченный тиранъ-богоборецъ, противникъ Христовъ, иными словами, «антихристъ» явился. Но онъ, насколько можетъ, прячетъ свое истинное лицо за ширмой «соціализма и дѣйствуетъ пока въ безличной формѣ антихриста коллективнаго...».

Такими словами начинается одинъ изъ основоположныхъ трактатовъ Церкви Катакомбной на территоріи бывшей Россіи. Подлинный ликъ явившагося, при свѣтѣ «Апокалипсиса», вполнѣ ясенъ: «И когда Онъ снялъ четвертую печатъ, я слышалъ голосъ четвертаго животнаго, говорящій: иди и смотри. И я взглянулъ, и вотъ, конъ блѣдный, и на немъ всадникъ, которому имя «смерть»; и адъ слѣдовалъ за нимъ, и дана ему властъ надъ четвертою частъю земли — умерщвлять мечемъ и голодомъ, и моромъ и звѣрями земными» (Откр. 6, 7-8).

Вся вѣрующая Россія въ эпоху революціи 1917 года и до сороковыхъ годовъ содрогалась отъ ощущенія, что то, о чемъ говорилось въ словѣ «Откровенія», съ такой ясностью и несомнѣнностью совершилось и совершается теперь предъ глазами всей Россіи...

Подлинный адъ творился тогда на Россійской Землѣ. Кто пережилъ это, иного имени пережитому не усвоитъ...

Но дивно то, что пророческій духъ Церкви возвѣщалъ все это народу тогда, когда не было еще никакихъ признаковъ, казалось бы, грядущихъ ужасныхъ событій.

Первымъ, — кто возвѣстилъ объ этомъ, — былъ преподобный отецъ Серафимъ Саровскій. За сто лѣтъ до этого событія онъ, обливаясь горючими слезами, прямо-таки стоналъ, оповѣщая о томъ, что онъ былъ обязанъ сказать:

«Скоро антихристъ будетъ кресты съ церквей снимать, храмы Божіи въ вертепы обращать... Сколько погибнетъ христіанскаго народа, что Ангелы Божіи не будутъ успѣвать принимать души убиваемыхъ! Великая скорбь будетъ, такая, какой не было отъ созданія міра и впредь не будетъ...»

Вотъ и святой праведный Іоаннъ Кронштадтскій говорилъ въ 1907 году, за десять лѣтъ до катастрофы, въ подворьѣ Леушинскаго женскаго монастыря:

«Приближается ужасное время, столь ужасное, что Вы и представить себѣ не можете!».

На что игуменія, 80-лѣтняя старица, отвѣтила:

«Когда-же, батюшка, это будетъ?»

«Мы съ тобой, матушка, не доживемъ, а вотъ они, — при этомъ батюшка указалъ рукою на монахинь, — доживутъ!»

А великій Оптинскій старецъ Амвросій далъ, по поводу одного видѣнія, знаменательное толкованіе... Показана была въ этомъ видѣніи большая пещера, освѣщенная единственной лампадой у иконы Божіей Матери. Въ пещерѣ множество напряженно молящагося народа. И вотъ слышатся, какъ громъ, таинственныя слова: «Мы переживаемъ страшное время: доживаемъ седьмое лѣто!». Это сновидѣніе повторяется трижды безъ малѣйшихъ измѣненій... Старецъ Амвросій далъ слѣдующее толкованіе: «Слова: «Мы переживаемъ страшное время: доживаемъ седьмое лѣто» — могутъ означать время послѣднее, близкое ко времени антихриста, когда вѣрныя чада Единой Святой Апостольской Церкви должны будутъ укрываться въ пещерахъ...». Здѣсь есть прозрѣніе, имѣющее отношеніе къ Церкви «послѣднихъ временъ», къ Катакомбной Церкви...

«Тайна беззаконія», непрерывно дѣйствующая, какъ говоритъ св. апостолъ, въ наше время достигла уже того, что «удерживающій» былъ «взятъ отъ среды» (II Ѳес. 2, 7). Ощутимымъ, видимымъ образомъ это произошло 2 марта 1917 года въ 3 ч. дня. Въ этотъ день и часъ императоръ всероссійскій Николай II-й отрекся отъ престола и вручилъ актъ своего отреченія «избранникамъ народа». Но въ тотъ же день и часъ, 2 марта 1917 года произошло непонятое людьми событіе. Да и произошло оно очень тихо. Всего лишь нѣсколько человѣкъ были его свидѣтелями...

Въ селѣ Коломенскомъ подъ Москвой, въ 3 часа по полудни 2 марта 1917 года была обрѣтена икона «Державной Божіей Матери». Въ этотъ моментъ Государь сошелъ съ престола во Псковѣ, а Царица Небесная, явленная въ Коломнѣ, какъ-бы взошла на престолъ. На иконѣ Она изображена въ красной мантіи, сѣдящая на престолѣ съ державнымъ скипетромъ Россіи въ рукѣ.

Но на это событіе не было обращено должнаго вниманія ни со стороны народа, ни даже со стороны Церкви... Былъ составленъ въ честь явленія Иконы «Державной Божіей Матери» акаѳистъ. Но сама икона осталась въ рукахъ большевиковъ. И они помѣстили Ее въ музей подъ названіемъ «Контрреволюціонной иконы Богоматери».

И вотъ величайшее чудо явленія этой Чудотворной иконы въ моментъ начала революціи совсѣмъ не получило того значенія, которое оно имѣло.

Съ этого событія начинается исторія нашихъ неописуемыхъ бѣдствій. Революціонная власть перешла въ руки «всадника на конѣ блѣдномъ» и его «звѣрямъ земнымъ»...

Дѣйствительно, сбылось то, что было предсказано болѣе, чѣмъ за сто лѣтъ, преподобнымъ Серафимомъ Саровскимъ: «Ангелы Божіи не успѣвали принимать души убиваемыхъ за вѣру...».

Извѣстно, что Ленинъ на публичныхъ митингахъ въ Петроградѣ неоднократно повторялъ слова:

«Чѣмъ больше крови, тѣмъ крѣпче власть!»

Убиты Государь Императоръ Николай II-й, Государыня, ихъ дѣти, съ малолѣтнимъ наслѣдникомъ, вѣрные слуги, пожелавшіе раздѣлить съ Царскимъ Семействомъ жестокую участь. Всего изъ царскаго дома были убиты — семнадцать человѣкъ... Такъ началось мученичество россійскаго народа, исчисляемое свыше, чѣмъ въ 20 милліоновъ человѣкъ. Терроризировалось все населеніе, весь народъ. Уничтожались за помазанникомъ Божіимъ и его семействомъ и домомъ, — сановники, политики, интеллигенція, священство, монашество, крестьяне, особенно вѣрующіе между ними, офицерство, солдаты и матросы, старики, женщины, дѣти...

Всѣ тѣ уничтожались, кто держалъ знамя Россіи, Святой Руси. Болѣе шестидесяти лѣтъ идетъ небывалое уничтоженіе людей вѣры, людей долга, порядочности, нравственныхъ устоевъ. Съ начала революціи снятъ былъ запретъ убивать такихъ людей, и до сихъ поръ ихъ убиваютъ, и никто не несетъ за это отвѣтственности.

По формулѣ, принятой еще въ 1918 году (31 марта) патріархомъ Тихономъ, Церковь поминаетъ всѣхъ умученныхъ и убіенныхъ:

«За вѣру и Церковь Православную убіенныхъ (такихъ-то) и инѣхъ мнозѣхъ священнаго, иноческаго и мірскаго чина, ихъ же имена Ты, Господи, вѣси...».

Но когда же Она, эта Церковь Христова, гонимая и уничтожаемая, а отсюда — тайная, сокрытая, — появилась на Землѣ Россійской? Она появилась съ того момента, когда появилось гоненіе. А оно началось одновременно съ захватомъ власти большевиками. Когда христіане были вынуждены такъ или иначе прятать свою вѣру, скрываться отъ враговъ Христовыхъ... Она появилась тогда, когда съ храмовъ стали срывать кресты, кощунствовать надъ иконами, осквернять, закрывать, разрушать храмы... Когда лишенные храмовъ священники не знали, куда имъ дѣться... Когда первые епископы и священники были подвергнуты всяческимъ издѣвательствамъ и мукамъ, и затѣмъ казнены или разстрѣляны... Она появилась тогда, когда христіане стали давать тайное убѣжище тѣмъ, кого искали гонители вѣры, по слову Писанія: «Спасай взятыхъ на смерть, и неужели (ты) откажешъся отъ обреченныхъ на убіеніе» (Притч. 24, 11).

Вотъ, когда появилась Катакомбная Церковь! А совсѣмъ не тогда, какъ думаютъ и пишутъ, относя это событіе чуть ли не къ тридцатымъ годамъ XX вѣка.

Катакомбная Церковь на Землѣ Россійской появилась съ того времени, какъ появился тотъ, «которому имя — смерть» — антихристъ коллективный, врагъ Христовъ.

Дата добавления: 2015-08-05